После уличной битвы 3

Фигура в черной мантии с серебром медленно плыла по воздуху между рядами тен‘рифи и гражданской элитой. Одни отдавали честь, другие застыли в почтительном полупоклоне. Ешап приветствовал членов Синшарары, вращая искусственным боковым жгутиком, который имитировал руку. Настоящие жгутики намного тоньше и высовываются снизу, из чашки Петри, скрытой под мантией. Ими тоже проще всего совершать винтовое движение, самое естественное для микроба. Поэтому не удивляйтесь, если вместо рукопожатия местные будут крутить рукой в кисти или локте, приветствуя вас, – этли переняли этот жест у своего повелителя.

Ешапчик мягко опустился на столешницу из чароита, полупрозрачного сиренево-фиолетового минерала, который так нравится этли. Его тоннами вывозили на остров в те времена, когда России еще не существовало. А наши геологи нашли это сокровище Земли Русской только в 1948 году, но широкую известность камень приобрел в 70-х. Чароит немного радиоактивен, но это не пугает народ, переживший ядерную войну древности.

– Почтим минутой молчания погибших на улице Агалафа! – объявил диктатор и перевернул боковым жгутиком песочные часы.

Когда упала последняя песчинка, Ешапчик обрушил свой гнев на министра Синшлипсма:

– Я выслушал показания патрульного, генерал-майор Жирас. Он в прекрасных отношениях с активистами и недоумевает, как их угораздило спутаться с Рудиком! Почему он один присматривал за моралистами Ша-Гре-Хай, да и то из кафе? Разве вы не знаете, что пикет требует усиленной бдительности, хотя и не считается ЧП, как в старые времена? Что скажете в свое оправдание, прежде чем я сниму вас с поста и лишу звания генерал-майора?

– Так это… повелитель, - побелел министр и взглянул на свое предшественника, бойкого пенсионера Доминика Зихзи. – Уличные акции, угодные властям, никогда не считались чем-то угрожающим. Вы почему-то покромсали Уголовный кодекс, мой государь. Без статьи об экстремизме мы даже личный состав не можем защитить. На каком основании я могу нанести превентивный удар по недовольным и инакомыслящим? А они совсем оборзели! Я, пожалуй, соглашусь с остальными, что повелитель должен стать человеком.

Танан фон Зири впервые взглянул с уважением на Жираса. Его речь вызвала возгласы одобрения в той части зала, где восседали офицеры.

– В Уголовном кодексе осталось достаточно статей, защищающих жизнь, здоровье, частную собственность и достоинство личности. Закон по-прежнему карает изменников, клеветников и террористов. Даже прямые угрозы конкретным лицам являются наказуемым деянием. Пока тен‘рифи гонялись за шутниками и карикатуристами, Рудик молча убивал детей и подставлял их родителей. Тогда он был всем доволен и мыслил, как положено. А стоило мне смягчить законодательство, как вскрылись нарывы, которые никак не могли созреть, - с досадой парировал Ешапчик.

Лоран был прав. Вечный запрет меньше волновал силовиков, чем отмена двадцати семи оттенков экстремизма, которые позволяли отправить в тюрьму кого угодно по любому предлогу.

– По-настоящему инакомыслящих на этом пикете не было, гражданин Жирас. Мы разделяем с активистами Ша-Гре-Хай неприятие аборта. Ешап фон Шпул вынужден пойти на уступки, чтобы спасти фертильность женщин. Они находят способы себя искалечить, несмотря на запреты. А медицинский аборт позволяет вновь забеременеть в большинстве случаев. Я правильно понял вашу позицию, мой повелитель? – спросил генерал-лейтенант из внешней службы безопасности.
 
Ешапчик кивнул капюшоном. Намер Киуш был на хорошем счету. Его беспокоили генералы из внутренней службы безопасности, которые продавливали упразднение конторы. После слияния на острове осталось всего одно государство. От кого Синшлахтима намерена оберегать Шеол, если независимого подземного полиса больше не существует?

Доминик Зихзи бросил в сторону Намера свирепый взгляд, заметив, как передернуло его протеже при слове «гражданин». Доминик рано оставил службу ради политики. При режиме Золотых генералов существовал закон, позволяющий военному пенсионеру стать депутатом без обычных процедур, вроде выборов. Для этого требовалось не иметь нареканий по службе и не прерывать стаж ради работы на гражданке. Контракт закончился – подпиши новый контракт, и не смешивайся с «мирным населением». Таких депутатов в шутку прозвали «кшатриями». В последние годы численность их партии уменьшилась. Ешапчик отменил закон, наводняющий Синшарару военными пенсионерами.

Намер усмехнулся, довольный реакцией оппонента на свою издевку.

– В трагедии на улице Агалафа виновато странное отношение правительства к пикетам. На оппозиционных акциях, как правило, много тен‘рифи. Порой  протестующих разгоняют даже при наличии разрешения. Зато на провластных митингах активисты ходят на ушах, позволяют себе угрозы и рукоприкладство, а тен‘рифи благосклонно взирают на это или вообще уходят погреться в кафе! – высказался молодой ученый. Старший товарищ что-то шипел с сердитым выражением лица и дергал его за одежду, чтобы не высовывался. Тот говорил тихим голосом, явно пугаясь собственной смелости.

– Вы правы, - ободрил ученого Ешапчик. – Пора менять некоторые традиции. Что скажете, генерал Зихзи? Вы вертите в руках какой-то журнал?

– Да, мой повелитель, географический, - сказал военный пенсионер, вскакивая на ноги с юношеским задором. Он всем показал портрет лидера СССР. – Совдеп был единственной в мире страной, разрешившей аборты. Потом Ешап решил перенять этот опыт. По последним разведданным, Сталин осознал свою ошибку и опять запретил их! Я думаю, если поставить этот вопрос на голосование, консенсус генералов достигнет 90% процентов!

– Разведданные давно не поступали из Большого мира, Доминик, - сухо заметил генерал армии, раздраженный перехватом инициативы. Он тоже планировал с этого примера начать разговор о профнепригодности Ешапчика и никчемности его борьбы с «вредными законами». – Генерал-лейтенант Киуш, объясните, почему в советских землях расстреляли наших разведчиков? Насколько низкой должна быть подготовка, что они спалились в варварской стране! В квазигосударстве дураков и чекистов!

Побагровев от злости, Намер открыл рот для отповеди, но Ешапчик его опередил.

– Танан фон Зири, вы хотите, чтобы разведка отчитывалась публично? Да еще за давний провал, который случился до войны с Гитлером? Кстати, «дураки и чекисты» сумели дать отпор фашистам. А вы склонны недооценивать противника. Даже подземных этли считали недалеким народцем, пока они ни наваляли нашим воинам.

– Я соглашусь с повелителем касательно Советского Союза, - важно заявил Доминик. – Они не идиоты, но помешались на шпиономании! В любом случае, Синшлахтима оказалась не на высоте! Позор конторе!

Намер Киуш овладел своими чувствами. В 1937 году НКВД арестовал троих этли по бытовому доносу. Следствие не дозналось, кем они были на самом деле. Агенты покончили с собой. Так было в действительности, а в статье все выглядело намного гаже. Генерал догадался, почему по версии журнала Сталин так безбожно кошмарит своих граждан, особенно выделяя армейцев и чекистов. Чтобы на его фоне режим Ешапчика лоснился белым мехом. Неудивительно, что «Странные моря и берега» на пике популярности. Лучшая бумага, лучшие краски для народа, застрявшего в кольце Гравитационной аномалии. И отборные ужастики о диктатурах Большого мира, написанные на основе устаревшей информации. Глава Синшлахтима взглянул на Ешапчика, которого, казалось, отпустило, когда шумный старикан решил блеснуть своими географическими познаниями. Он подумал, что даже в таком нелепом обличье Ешап фон Шпул сумеет обставить эту свору.

Когда Чаушеску стал президентом Румынии, путешествия в Большой мир возобновились, правда, для ограниченного круга лиц. «Странные моря и берега» снова "выиграл тендер" на заказные заметки. После публикаций о правлении румынского вождя Ешапчика восславили за борьбу с Вечным запретом на аборт и заботу о сельском хозяйстве.

– Я не оглядывался на Советский Союз, заглушая Указ Агалафа Моралиста. И не изменю своего решения, только потому, что большевики снова запретили аборт из-за угрозы мировой войны, людских потерь в ходе гражданской войны и репрессий. С какой целью вы ставите мне в пример советского вождя, Доминик? Кто-нибудь понимает, что движет Зихзи, Тананом и их сторонниками? - разводил жгутиками Ешапчик. Догадливые уже одаривали свирепыми взглядами этих господ. – Затевая борьбу с вредными законами, я не знал, что на острове орудует мститель. Скажите, вас хоть немного волнует, что какая-то тварь охотится за шеольскими детьми? Какой вопрос вы хотели поставить на голосование, Танан фон Зири? Если будете тянуть и дальше, мы перейдет к обсуждению мер противодействия терроризму.

У генерала забегали глаза и вспотели ладони. В начале заседания он был настроен решительно. Исподволь им овладела какая-то истома и неуверенность в своей правоте. Он боролся с желанием слепо довериться повелителю. Оглядевшись, Танан заметил, что члены собрания как будто немного обмякли и ушли в себя. Лишь на Зихзи ничего не действует. Он настоящий лидер партии военных пенсионеров.

– Придите в себя, генерал. Мы заранее договорились обо всем. Голосование как наиважнейший вопрос стоял в начале повестки дня! – жестко высказался равный по званию военный из Генштаба. Его звали Эрик Букли.

Генералу армии вторил недовольный ропот из зала. Всем показалось, что Танан оробел перед диктатором. Размяк и струсил.

– У каждой страны своя беда. Надо не болтать, а действовать, – заявил генерал-майор из дальнего гарнизона, которому Танан приказал явиться в Синшарару, заедая его заслуженный отпуск.

– От вас требуется голос, а не мнение, командир провинции. Моя партия предлагает пакет антикризисных мер. Аборты запретить, группу ученых справа отправить в шарашки, повелителя в человеческое тело. А Синшлахтима расформировать! – задиристо воскликнул Доминик.

– И Рудик рассосется сам собой, если будет по-твоему! – съехидничал Намер.

– Пока повелитель привыкает к новому телу, мы можем назначить тебя ответственным за антитеррористическую операцию! Так что не бойся выпасть из обоймы, генерал!

– Благодарю вас, Доминик. Можете оставить в покое портрет Сталина, не трясите им так нервно. Все видели вашего кумира. Все уловили злорадство, с которым Танан говорил о гибели наших агентов. Доминик, вы тоже обрадовались расстрелу людей из Синшлахтима? Поэтому стали поклонником диктатуры пролетариата? – елейным голосом спросил Ешапчик, приблизившись к лидеру военных пенсионеров. В замешательстве тот сунул журнал соседу и откинулся назад. Говорящая бактерия остается бактерией.
 
– Нет, повелитель, - моргнул генерал Зихзи. – Вы не так поняли меня, повелитель.

– Государь, наше ведомство всегда поддерживало контору, а она с нами конфликтовала. Почему все говорят о большевиках, когда мы столько претерпели от Золотых генералов, выходцев из Синшлахтима? Да они были настоящими тиранами и живоглотами! – пожаловался Жирас.

– С тех пор, как Синшлипсма проглотила полицейский департамент, не стало закона и порядка на этом острове! Вы все некомпетентны! – крикнул кто-то на задних рядах.

– А Синшлахтима с подземным врагом путалась!

Синшарара возмущенно загудела, отдавая дань старым распрям. Дело не дошло до драки только потому, что воля присутствующих была чем-то подавлена, эмоции приглушены, мысли немного путались. Согревало ощущение, что, несмотря на избыток уродов в правительстве, над ними довлеет светлая сила и мудрость. Удовлетворенный диктатор полетал над их головами, чтобы закрепить успех.

– Молчать! Повелитель говорит! – прогремел голос Ешапчика.– Наконец-то до меня дошло, на что намекали Доминик и Танан. Необходима чистка рядов тен‘рифи и регулярной армии, верно, друзья мои? Ради этого я снова стану паразитом в человеческом теле и на время отложу оздоровление законодательства. Самое главное соблюсти субординацию. Провинившихся генералов может расстреливать только генералиссимус, а для этого дела требуются руки, а не жгутики. Чего вы не смеетесь? Я пошутил, а вы киснете.

По залу покатились жидкие, безрадостные смешки.

– Вы знаете, что мои носители долго не живут, а потому разделим ответственность поровну. На столах лежат пульты. Кто выступает за возвращение цифровой матрицы личности диктатора в человеческое тело, нажмите на красную кнопку. А кто против – на зеленую.

Через несколько минут результаты голосования высветились на табло.

– Как, уже переобулись? – притворно удивился Ешапчик. - Вы хотите, чтобы повелитель оставался микробом? Все равно проверю каждого на профпригодность и добросовестное исполнение своих обязанностей. Не будите лихо, соратники. От той точки, где мы сейчас находимся, до тоталитаризма одна остановка. А до демократии долгий извилистый путь, который за одно поколение не пройти, ибо придется измениться внутренне. Нельзя позволять дать себе свободу. Кто дал свободу, тот и заберет ее, когда придет время. Хотя я уважаю частную собственность больше коммунистов, а все же разрешил людям Намера обыскать вашу дачу, Танан. Разве я не приказывал сдать весь палладий и другие металлы платиновой группы на нужды производства? У вас нашли две с лишним тонны палладия, 102 килограмма иридия и 67 килограмм рутения! Я уж молчу про золотые слитки, которые тоже нужны электронщикам. Неплохая добыча из подземного города! Без электричества мы провалимся в каменный век! Уведите Танана фон Зири!

Генерал армии действительно запасся на черный день. Палладий и рутений дорожали каждый день. Выругавшись, он зверем поглядел на мерзавца из Синшлахтима, и позволил надеть на себя наручники. После ареста шишки такой величины люди еще больше стушевались, и дружно проголосовали за отмену Вечного запрета. Многих угнетала мысль, что Ешапчик каким-то образом проник в их тайники, и знает, кто и что украл. Наверняка это чудовище располагало компроматом на своих политических противников.

Следом из Синшарары вылетел Доминик Зихзи, который оказался липовым «кшатрием». Он прерывал воинский стаж ради коневодства, три года занимался любимым делом, отлынивая от службы якобы из-за почечной недостаточности. Справку выписала мадам Зихзи – терапевт военного госпиталя, и доверенное лицо главврача. Супруги перепробовали все доступные схемы ухода от налогов. В конце концов, и Доминика посадили, но конезавод уцелел. Все равно им с младых ногтей занимались его сыновья. Лошади породы Вороная Зихзи до сих пор участвуют в конных скачках.
 
Чистка на этом не закончилась. Со временем Ешапчик разогнал всех чиновников и офицеров, которые мыслили по устаревшим шаблонам, были властолюбцами и стяжателями. Но это уже совсем другая история, как приговаривает Леонид Каневский. Как бы государство не терроризировали инфернальные сущности вроде Рудика, время для политической грызни всегда найдется.

– Объявляю перерыв. Кому не поможет успокоиться чашка кофе, обратитесь к придворному психиатру! – объявил Ешапчик.

Продолжение следует