Онежское уездное казначейство

После утверждения Онеги городом 19 августа 1780 года в нём в числе различных административных структур было открыто уездное казначейство. Онежский краевед А.И. Ульянов пишет: «В 1786 году открыто Онежское уездное казначейство, которое размещалось на улице Казначейской» [3, с.10]. Однако описание его местоположения здесь указано неверно. В конце XVIII века все основные казённые строения: почтовая контора, портовая таможня, уездное казначейство, нижний земский суд и др., - находились вместе со строениями Онежской лесной конторы на Набережной в нижней части города, и все они были деревянными.

Казначейская улица находилась в средней части города рядом со Свято-Троицким собором. На плане Онеги 1797 года на участке местности, граничащей со строящимся каменным Свято-Троицким собором, не указано никаких каменных зданий, кроме самого собора и обывательских (частных) деревянных строений. Первое каменное здание Онежского уездного казначейства на данном месте было построено в начале XIX века.

В ведомости казённых строений Архангельской губернии за 1806 год указано: «Каменная денежная кладовая с казначейством. Постройкою кончена в 1802 году и отдана в ведомство городничего». Состояние здания на момент составления ведомости прочное. Постройка здания обошлась казне в 2 773 рубля. [1, ф.75. оп.1. д.1. л.65об.] В середине XIX века здание казначейства признали ветхим, и было принято решение о его сносе и постройке нового здания.

Дело о постройке в городе Онеге нового здания для уездного казначейства и о продаже существующего казначейского здания было заведено 30 декабря 1863 года. Состоит оно из 193 документов. Первым документом в деле является рапорт Онежского уездного полицейского управления в Архангельскую губернскую строительную и дорожную комиссию за № 3779 от 19 декабря 1863 года. В нём говорится, что полицейский надзиратель г. Онеги в своём рапорте № 61 от 17 декабря этого же года донёс управлению, что в числе неисполненных дел (бывшего онежского городничего Львова) ему передали для исполнения предписание вышеназванной комиссии за № 3211 от 16 ноября, в котором поручалось бывшему городничему представить в комиссию подробное описание повреждений здания Онежского уездного казначейства. [1, ф.14. оп.1. д.1622. л.12.]

Как оказалось, ещё в 1860 году было сделано описание необходимых повреждений и составлена смета на ремонт здания, которая при рапорте № 16 от 20.05.1861 г. была направлена в строительную комиссию. Сметная стоимость по справочным ценам на май 1860 года составляла 485 руб. 31; коп. [1, ф.14. оп.1. д.1622. л.19.]

Переписка о строительстве здания Онежского уездного казначейства продолжалась несколько лет. В 1864 году была составлена новая смета, но уже не на ремонт, а на постройку нового здания. Общая сметная стоимость работ составила 7936 руб. 4 коп. [1, ф.14. оп.1. д.1622. л.71.]

В марте 1865 года исполняющий делами губернского архитектора шлёт рапорт в Архангельское губернское правление, в котором указывает, что осмотренный казённый дом, где помещается уездное казначейство, был построен около 60 лет назад. Здание, хоть и поддерживалось ремонтом, но в настоящее время находится в очень неудовлетворительном состоянии. На наружных стенах во многих местах имеются сквозные трещины. Кирпичные полы во всех помещениях просели, и на них образовались ямы. Оконные рамы ветхие, печи двери требуют переделки. Железная кровля во многих местах проржавела насквозь. Из-за этого в ненастную погоду, дождь и снег влага попадает на чердак, что способствует повреждению сводов. Кроме того, само помещение казначейства очень неудобное, тесное и не удовлетворяет современным требованиям эксплуатации здания. Следовательно, всё здание необходимо капитально перестроить. Однако в рапорте отмечалось, что от разбора останется довольно малое количество пригодных материалов, которые не окупят расходы на слом здания. К тому же, при перестройке необходимо на три года вывести казначейство в другое помещение. В Онеге на этот период, кроме Свято-Троицкого собора и данного ветхого здания казначейства, не имелось ни одного каменного строения, где можно было бы безопасно поместить денежную кладовую. Исходя из всех этих причин, исполняющий обязанности губернского архитектора Васильев предложил построить новое здание возле существующего старого. Старое же после постройки нового необходимо продать на слом с публичного торга. [1, ф.14. оп.1. д.1622. лл.22-23.]

Губернское строительное управление, рассмотрев смету 1864 года, внесла в неё некоторые изменения и 2 мая 1865 года утвердила её в сумме 8077 руб. 6 коп. [1, ф.14. оп.1. д.1622. л.71.] По данной смете предусматривалось построить здание за три года. Распределяя работы по годам, было решено, что в первый год окончить все работы вчерне, а именно: вывести фундамент, сложить стены, поставить закладные рамы. Положить половые и потолочные балки. Поставить стропила, обрешетить их и покрыть кровлю железом. Окрасить на один раз по грунтовке чернядью. Во второй год: сложить печи и вывести сверху кровли дымовые трубы. Сложить своды в денежной кладовой архиве. Настелить потолки, чёрные и чистые полы во всём помещении, за исключением архива и кладовой, где сделать кирпичную выемку. Сделать и приладить на место оконные и дверные притворы. Оштукатурить потолки и стены внутри здания. Устроить лестницу на чердак и ретирады. Обнести здание забором и устроить со двора навес для дров. В третий год: оштукатурить здание снаружи, отбелить и окрасить снаружи и внутри стены и потолки. Окрасить масляной краской оконные и дверные притворы, полы, забор, стены и кровлю.

Пересмотренная смета была отправлена на рассмотрение и утверждение в Санкт-Петербург, в техническо-строительный комитет МВД. В январе 1866 года комитет сообщил, что данный проект в общем виде он одобряет, но «с незначительными изменениями для благовидности здания». При проверке сметы были выявлены некоторые ошибки в вычислениях, и после их исправления смета составила 7 943 руб. 65; коп. [1, ф.14. оп.1. д.1622. л.98.] Проект был утверждён Министерством Внутренних Дел 20 января 1866 года и вместе со сметой оправлен в Онегу для производства работ.

Однако по каким-то причинам строительство затягивалось, и уездный казначей Добровольский два года искал средства для ремонта старого здания. В конце мая 1867 года он вновь осмотрел здание и пришёл к выводу, что от сырости и ветхости кирпич разрушается до такой степени, что не представляется особых усилий, чтобы проделать в стенах отверстия к свободному входу в денежную кладовую. Также два ряда кирпичей около аршина в ширину и высоту около окна в кладовую, свободно могут быть вынуты вместе с оконной решёткой.

В июне 1867 года Архангельская казённая палата откомандировала в Онегу младшего инженера, титулярного советника Левенштерна для повторного освидетельствования здания. В результате этого осмотра было установлено, что в сводах и стенах здания имеются трещины. С наружной стороны внизу углы глубоко разрушились. Как в углах, так и в стенах снизу кирпич выпадает и превращается в мусор. Деревянные стенки крыльца разрушились, а крыша над ним стоит на особых подпорках и угрожает падением. Рамы в окнах изветшали и замазка выпала. Левенштерн пришёл к выводу, что дальнейшее безопасное хранение в таком здании невозможно. Сотрудникам казначейства работать в зимнее время очень холодно, и к тому же неудобно из-за тесноты помещений. При таких обстоятельствах следовало бы отремонтировать только кладовую, а канцелярию перевести в частное помещение. Однако отделение кладовой от канцелярии на значительное расстояние по неимению вблизи удобных квартир повлечёт за собой неудобство. Казначей и бухгалтер вынуждены будут ежедневно ходить по два и три раза от канцелярии до кладовой для изъятия и взноса денег и ценного имущества. Другие же служащие вынуждены будут исполнять свои обязанности в сыром и холодном помещении. Ввиду всего этого была признана необходимость поместить канцелярию вместе с кладовою в одном здании, для чего арендовать частный дом онежского мещанина Петра Корнишина. [1, ф.14. оп.1. д.1622. л.89об.]

В конце июля 1867 года онежский уездный казначей представил на рассмотрение Архангельской казенной палаты акт освидетельствования ветхости старого казначейского здания. Вместе с этим была представлена подписка от Корнишина об отдаче им флигеля под помещение уездного казначейства. Казначей просил палату решить вопрос либо о переводе казначейства в дом Корнишина, либо перевести только одну канцелярию в дом купеческой вдовы Платуновой, а денежную кладовую оставить в старом здании предварительно отремонтировав помещение. Но поскольку вопрос о непригодности здания был уже решён, а разделение служб было крайне неудобным, казначею было предложено заключить с Корнишиным контракт на условиях, предложенных им.

По условиям контракта годовая сумма аренды составляла 120 рублей в год, но с тем изменением, что флигель будет арендоваться не три года, а до того времени, пока не будет выстроено новое здание. Также указывалось, что плата за аренду будет производиться помесячно или частями. Корнишину же предписывалось, чтобы арендуемый казначейством флигель был исправен и отремонтирован. Производилась своевременная чистка труб и отхожих мест. В зимнее время должны быть вставлены зимние рамы, а отопительные печи прочны и исправны. Всё это входило в обязанности владельца флигеля. [1, ф.14. оп.1. д.1622. л.92-93]

В то же время Губернское правление пришло к выводу, что капитальный ремонт старого здания не принесёт надлежащей пользы, а будет только напрасная трата денег, поэтому было принято решение о строительстве. Указом правления № 1709 от 22.09.1867 года были объявлены торги на постройку нового кирпичного здания Онежского уездного казначейства, которые назначили на 3 января 1868 года с переторжкою через три дня. Для привлечения желающих лиц были даны объявления в газете «Губернские ведомости» в Архангельской, Вологодской, Олонецкой и Московской губерниях, а также в санкт-петербургской газете «Северная почта».

В начале октября стали поступать как отказы в торгах ввиду отсутствия желающих, так и подписки (заявки) на участие. В числе первых поступило две подписки. Первая, написанная 8 октября, - от крестьянина Нижнепаленской деревни Леуновской волости Пинежского уезда Степана Матвеевича Михашина, который по роду своего занятия был каменщик и штукатур. Вторая, написанная 9 октября, - от онежского торгующего крестьянина Ефима Михайловича Швецова и онежского 2-й гильдии купца Василия Васильевича Корчажинского. Вероятно, были и другие желающие, что видно из документов, описывающих результаты проведённых торга и переторжки. Заявленные в числе первых Михашин и Швецов почему-то в торгах не участвовали. Да и сами торги по какой-то причине были проведены на пять дней позже установленного срока.

Как сообщается в распоряжении по строительному отделению, в присланных в казённую палату документах указано, что торги состоялись 8 января. На них явились доверенный онежского 2-й гильдии купца Василия Корчажинского сын его Александр, представивший взамен шесть 5% банковских билетов на 900 руб. и пять билетов Государственного Казначейства на 250 руб. Всего на сумму 1150 рублей. Вторым участником был крестьянин Вознесенской волости Архангельского уезда Архангельской губернии Константин Котлов, представивший взамен 5% банковские билеты, выигрышные билеты 2-го выпуска, билеты Государственного Казначейства и наличные деньги. Всего на сумму 1 500 рублей. [1, ф.14. оп.1. д.1622. лл.121-121об.] С какой суммы начались торги, как именно они проходили, в документах дела не указано, но последняя цена в сумме 7 545 руб. в первый день торгов осталась за Корчажинским.

На 12 января была назначена переторжка, на которую, кроме Корчажинского и Котлова, явились торговаться ещё два человека. Первый – вышеназванный торгующий крестьянин Ефим Швецов, представивший залог 5% выигрышными билетами на сумму 1 600 руб. Второй – крестьянин Вознесенской волости Василий Котцов, представивший 5% банковские билеты на сумму 1 600 рублей. Корчажинский же, означенный выше, свой залог заменил 5% банковскими билетами, выигрышными 5% билетами и билетами Государственного Казначейства всего на сумму 1 450 рублей. Как проходила переторжка, в документах дела конкретно не указано. Последняя цена в сумме 7 200 рублей была выдана Корчажинским. Остальные торговавшиеся от подряда отказались.

Как мы уже говорили, сметная стоимость строительства составляла 7 943 руб. 65 ; коп. Но в подписках на торги указывалась сумма в 7 565 руб. 39; коп., т.е. меньше на 378 руб. 26 коп. Причины, по которой была уменьшена сумма, в документах о строительстве не выявлены. Лишь в документе Строительного Отделения от 15 сентября 1867 года указано: на постройку в г. Онеге каменного казначейского здания по проекту смета 7 565 руб. 39; коп. [1, ф.14. оп.1. д.1622. л.100об.]
Цена в 7 200 рублей, предложенная Корчажинским на торгах, была ниже сметной стоимости на 365 руб. 39; коп. Материалы для строительства необходимо было заготовлять в Архангельске и доставлять их в Онегу морским путём, что нередко было рискованно. Надеяться, что при проведении новых торгов кто-то из торгующихся ещё более снизит цену, было нельзя. Поэтому Губернское правительство утвердило подряд на строительство нового каменного здания Онежского уездного казначейства с купцом 2-й гильдии Василием Васильевичем Корчажинским за выпрошенную им цену в 7 200 рублей.

Контрактом, заключённым 15 марта 1868 года, предусматривалось начать строительные работы сразу после его подписания в ближайшее удобное время. Срок для строительства был определён в три года. Стоимость работ также предполагалось разбить на три части. По сметной цене в первый год предполагалось израсходовать 4699 руб. 85; коп. Во второй – 2 227 руб. 29; коп., в третий – 638 руб. 24; коп. По контрактной цене: в первый год – 4 472 руб. 90 коп., во второй – 2 119 руб. 70 коп., в третий – 607 руб. 40 коп. [1, ф.14. оп.1. д.1622. лл.222об.-223.]

В обеспечение этого подряда от Корчажинского было принято в залог четыре 5% билета внутреннего займа: два первого выпуска за № 13 серии 07308 и 07309 в 100 руб. каждый с 24 купонами; два второго выпуска за № 31 серии 17667 и 17668 с 24 купонами каждый в 100 руб. Шесть государственных 5% банковых билетов первого выпуска за № 98120, 98121, 98122, 98123, 98124 и 98125 по 150 руб. каждый с 5 купонами. Такой же билет за № 293964 в 100 руб. с 5 купонами, и билеты Государственного Казначейства выпуска 1 апреля 1864 г. серия XCVIII № 12510 в 50 руб. с 5 купонами. Всего на сумму 1450 руб. Залоги эти были положены на хранение в Губернское казначейство и записаны на депозит Губернского правления 23 марта 1868 года. [1, ф.14. оп.1. д.1622. л.223.]

По просьбе Корчажинского и на основании 4 пункта заключённого с ним контракта, ему выдано в задаток по работам первого контрактного года 1950 рублей. [1, ф.14. оп.1. д.1622. л.223об.] В обеспечение этого задатка, из расчёта рубль за рубль, им были предоставлены банковские билеты, которые были помещены в Губернское казначейство на депозит. [1, ф.14. оп.1. д.1622. лл.223об.-224.]

В июне 1868 года в Архангельское губернское правление поступил рапорт от младшего инженера правления Глазырина о том, что работы по постройке здания казначейства начаты с 16 июня. [1, ф.14. оп.1. д.1622. л.176.] Однако в справке и.д. губернского инженера Васильева от 08.08.1870 г. указано, что работы первого года начаты 17 июня, а окончены 28 сентября 1868 года. [1, ф.14. оп.1. д.1622. лл.378-378об.] Работы второго года начаты 1 августа, а кончены 20 октября 1869 года. [1, ф.14. оп.1. д.1622. л.337.] Здесь же указывалось, что окончательно все работы должны быть завершены к 17 июня 1871 года.

Эта же дата начала работ 17 июня указана также в ведомости о ходе и успехах работ за июнь-июль 1868 г. За этот период (17.06-17.07) были проведены следующие работы:
- Выкопана земля для рвов под фундамент наружных и внутренних стен здания и под печи.
- Обтесаны брёвна на лежни под фундамент стен здания и уложены лежни на место.
- Забучен фундамент под все стены здания и по печи, а так же забучена яма в денежной кладовой и пустоты между лежнями.
- Обнесена с лицевой стороны и уложена на место цокольная плитка.
- Забучены за лицевую сторону цоколя наружные стены, а так же забучены внутренние стены и печи.
- Обтесаны и уложены на место половые балки, с вынутием из них четвертей для чёрных полов. [1, ф.14. оп.1. д.1622. л.200.]

За период с 17 июля по 18 августа были выведены наружные стены в 2 ; кирпича, внутренние в 2 кирпича и одна внутренняя стена в 1 ; кирпича на высоту 1 сажень 1 аршин. Также были сделаны и поставлены в окна 15 железных решеток, обтесаны потолочные балки. [1, ф.14. оп.1. д.1622. л.220.]

Старое здание казначейства, построенное в 1802 году, «за бесполезностью и ветхостью» [1, ф.14. оп.1. д.1622. л.201.] было решено разобрать, а для этого необходимо было найти подрядчика, который выкупит его на слом. Перед тем, как продать здание, онежским полицейским надзирателем Лисенко 26 апреля 1868 года была составлена опись, на основе которой была проведена оценка здания: «Дом каменный одноэтажный, крытый железом на четыре ската, с железными водостоками и с фронтоном на наружную сторону, длиною 6 сажень 2 четверти, шириною 3 ; сажени и высотой 5 аршин. В доме четыре комнаты, одна из них с деревянной перегородкой. Девять окон с железными решётками с зимними и летними 12 стекольными переплётами. Две голландских печи с надлежащим печным прибором. Полы во всех покоях кирпичные. Две деревянные одностворчатые и одни двухстворчатые двери на железных крюках и петлях с железными скобами. В сенях одна двухстворчатая железная дверь. Всё строение в весьма ветхом положении. Крыша и все железные принадлежности проржавели и во многих местах крыши находятся дыры. Строение это находится не на плановом месте, на три сажени выдаётся на Соборную площадь» [1, ф.14. оп.1. д.1622. лл.184-184об.]. Оценку здания проводили присяжные оценщики Андрей Патарушин и Алексей Андреевич Попов, оценив его в 80 рублей.

Купить старое здание казначейства желание изъявили два человека: торгующий по свидетельству 2-го рода крестьянин Ефим Михайлович Швецов и мещанин Василий Константинович Чухарев. Торги были назначены на 12 июля с тем условием, что купивший обязан снести его в течение месяца. Место под ним выровнять с засыпкою ям мусором от здания.

Начались торги с суммы оценки здания в 80 рублей. Первым слово держал Швецов, предложивший 81 рубль. Чухарев в ответ поднял цену на 50 копеек. Швецов – на полтора рубля. Чухарев снова добавил 50 копеек. Швецов также поднял цену на 50 коп. В ответ Чухарев добавил 1 рубль, и цена поднялась до 85 рублей. [1, ф.14. оп.1. д.1622. лл.180об.-181.] На этой сумме Швецов отказался торговаться до проведения переторжки.

Переторжка началась 16 июля с суммы в 85 рублей. В этот раз торг продолжался дольше, цены поднимались 13 раз, в то время как в предыдущие торги они поднимались всего 3 раза. На данной переторжке последнее слово осталось за Ефимом Швецовым, предложившим 150 рублей. Чухарев отказался торговаться при названной им сумме в 147 руб. [1, ф.14. оп.1. д.1622. лл.182об.-183.] Таким образом, торги на снос старого здания казначейства выиграл торгующий крестьянин Ефим Михайлович Швецов. Деньги в сумме 150 рублей были им внесены в Губернское правление и записаны на приход по книгам приходных сумм. [1, ф.14. оп.1. д.1622. л.201.]

Василий Чухарев, участвовавший в торгах на покупку старого здания казначейства, стал принимать участие в строительстве нового здания. В качестве доверенного купца Василия Корчажинского он получает задаток по работам второго года. Сумма в 1050 рублей была получена 4 декабря 1868 года. [1, ф.14. оп.1. д.1622. л.269об.] Эти деньги были выданы под залог билетами внутреннего выигрышного займа.

Работы второго 1869 года начались 1 августа. За первый месяц были сделаны следующие работы:
- Сложены из кирпича и оштукатурены 4 голландских печи.
- Сложено 4 дымовых трубы.
 - В комнатах, кроме сторожевой и передней, оштукатурены потолки и стены и обведены карнизы.
- В архиве и кладовой сделаны и оштукатурены своды.
- Сделано 36 оконных рам, из которых 17 установлены на место.
- Сделано восемь четырёх филенчатых створных дверей высотой 3 ; и шириной 1 ; аршина.
- Сделано наружное крыльцо с двумя ступенями.
- Сделана чистая лестница в крыльце с тремя ступенями.
- Сделана лестница на чердак высотой 2 сажени
- Устроен стульчак в двух дырах.
- Сделан выдвижной к отхожему месту ящик.
- Выполнена в том же отхожем месте труба.
- Сложено 25 саженей забора.
- Устроен внутри двора сарай с кладовой. [1, ф.14. оп.1. д.1622. лл.329об.-330.]

По окончании работы первых двух лет строительство было освидетельствовано техниками строительного отделения. Корчажинский за эти два года работ был удовлетворён оплатой 6 592 руб. 60 коп. [1, ф.14. оп.1. д.1622. лл.329об.-330.] В задаток работ третьего контрактного года ему было выдано 300 рублей. Наблюдение за работами этого года было поручено онежскому уездному исправнику. Исполняющий делами губернского инженера Васильев 27 апреля 1870 года докладывал Губернскому правлению, что при осмотре строящегося здания казначейства начальник губернии приказал сделать распоряжение, чтобы штукатурка наружных каменных стен здания, назначенная к производству в текущем году, была отложена до будущего года. Причиной этому было то, чтобы стены могли ещё лучше просохнуть. Внутреннюю же отделку предполагалось произвести при первом удобном времени, чтобы по окончании её казначейство могло переехать в новое здание и принять его «на свой страх». [1, ф.14. оп.1. д.1622. л.331.] Об этом было сообщено Корчажинскому с просьбой дать своё согласие на это предложение. Корчажинский в свою очередь сообщал, что работы по штукатурке он собирался проводить в этот год, для чего у него заготовлены необходимые материалы и наняты рабочие. Но, уступая настоятельным требования губернского начальства, он «оказанную работу должен будет нынешним летом оставить, почему и просит, по окончании в означенном строении других сметных работ в нынешнем лете, оное от него принять и за удержанием могущих следовать только за наружную оштукатурку денег, выдать ему таковые сполна, в полном количестве возвратить ему залоги его, с окончательным прекращением всякой по сему ответственности его». [1, ф.14. оп.1. д.1622. лл.330об.-331.] Эта просьба Корчажинского, по всей видимости, была удовлетворена, так как в документе от 8 августа 1870 года, рассматривавшем его объявление от 31 июля, было указано: «На сделанное предложение Корчажинский согласился и Губернское правление, имея в виду, что срок совершенной сдачи казначейского здания в казну наступает по контракту 17 июня 1871 года, и, принимая в соображение, что собственно на оштукатурку наружных стен казначейского здания потребно немного времени и, во всяком случае, одну эту работу можно произвести с наступлением хорошей погоды с половины мая по 17 июня 1871 г.» [1, ф.14. оп.1. д.1622. л.338.] Но тем не менее было решено принять все меры к тому, чтобы окончить внутреннюю отделку здания к 15 августа 1870 года. По окончании работ немедленно донести Губернскому правлению «на предмет распоряжения об освидетельствовании работ и о занятии здания помещением казначейства». [1, ф.14. оп.1. д.1622. л.333об.] Там же отмечалось, что здание денежной кладовой в новом здании находится в самой середине между капитальными стенами комнат и является вполне надёжным, вследствие чего не будет надобности в наружном карауле, который имеется в настоящее время.

По окончании работ третьего контрактного года был произведён осмотр построенного здания комиссией в составе исполняющего делами архангельского губернского инженера Васильева, онежского уездного казначея Добровольского, онежского уездного судьи Шевкуненко, помощника его Александровича и дворянскиго заседателя Страшного. Осмотр состоялся 22 сентября 1870 года, и по окончании его был составлен акт. В акте было отмечено, что здание выстроено из кирпича на каменном фундаменте и покрыто железом. Комнаты внутри оштукатурены и отбелены, но при прикосновении к ним пачкают. Это указывает на отсутствие в отбелке клея. Приборы у дверей и окон хорошие. Внутренняя отделка по наружности удовлетворительная, кладовая совершенно безопасна к сохранению казны и казённого имущества, но не имеется ни одной полки, а также нет полок в архивной комнате.

С наружной стороны здание не штукатурено, и, по заявлению казначея, лицевая стена его отходит в углу от левой стены, отчего образовывается от цоколя до подоконного полотна трещина. Расщелина замазывается ежегодно известью, также расщелина предъявлена им и на середине лицевой стороны. А сверх того, под первым от ворот окном трещины до самого фундамента, что, по мнению онежского казначея Добровольского, не указывает на прочность здания. Но, по освидетельствованию и заверению губернского инженера, предъявленное им сомнение оказалось неосновательным и не может иметь никаких последствий. [1, ф.14. оп.1. д.1622. лл.342-342об.]

В конце октября – начале ноября уездным казначеем Добровольским и подрядчиком Корчажинским вновь был проведён осмотр здания. В акте осмотра отмечалось, что все дополнительные работы были исполнены, а именно: треснувшие стёкла заменены целыми и вставлены зимние рамы. Сломанный крючок у окна заменён на новый. Стены перекрашены и не мараются. В денежной кладовой и в архиве установлены полки. В комнатах достаточно тепло и сухо.

При вопросе казначею, не заявляет ли он о каких-либо недостатках и готов ли к принятию казначейства, тот попросил в кладовой между полками сделать подставки и в архиве спереди комнаты, кроме имеющихся по стенам полок, сделать ещё полку посередине комнаты. На что Корчажинский дал своё согласие. А вот принять в своё ведение казначейство Добровольский отказался за неимением времени. Мотивом этому служило то, что в этот день отправлялась почта, и ему нужно было отослать отчёт. Таким образом, сдача казначейства не состоялась, и никаких замечаний Корчажинскому предъявлено не было.

Между тем в этот же день вечером Добровольский прислал Онежскому уездному исправнику письмо, в котором заявил, что им было замечено при осмотре: 1). В комнатах ощущался чувствительный холод, несмотря на то, что печи все были протоплены. 2). На лицевой стороне на всех стёклах внутренних рам имеется лёд и со всех рам льётся вода. От этого на подоконниках скопились лужи, и по бокам окон вымокла штукатурка высотой на ; аршина, что указывает на присутствие в комнатах холода и сырости. 3). Наружные рамы с левой стороны замерзли и не дают света. Об этом он уже почтой отправил донесение в Архангельскую казённую палату и просил это записать в акт.

Исправник же признал эти замечания Добровольского неправильными и пожелал, чтобы эти недостатки были указаны всеми свидетельствующими лицами. Поэтому он назначил новый осмотр на два часа дня 9 ноября, на который были приглашены уездный судья и стряпчий. Собравшись к назначенному часу, они установили два термометра. Один внутри комнаты у наружной стены между окнами, второй - на дворе. В комнате температура была +15°, в то время как на улице при сильном ветре -16°. На стёклах зимних рам, обращённых к направлению ветра, была обнаружена наледь от 1 до 2 дюймов ширины. И при температуре +15° на подоконниках в незначительном количестве была вода. Стёкла летних рам на противоположной от ветра стороне были заиндевевшими. Однако это не препятствовало прохождению света. Несмотря на то, что осмотр проводился во второй половине дня, в комнатах было очень светло. От стекавшей с подоконников воды на стенах были выявлены незначительные сырые пятна, но не такого размера, как указывал Добровольский (; аршина), а не более 4-х вершков. Пятна эти были замечены всего у трёх окон, что вполне допустимо при таком сильном морозе и ветре, да ещё и в пустом здании. Осматривавшие также отметили, что при такой погоде даже в жилых зданиях на окнах бывают наледи. Как ни странно, но казначея Добровольского при этом вторичном осмотре не было, хотя и посылали за ним не один раз. Василий Корчажинский при этом заявил, что, видя неприязненное к нему отношение казначея Добровольского, он просит освидетельствовать здание без казначея и сделать представление о сдаче кому-либо другому, а не Добровольскому. Комиссия в свою очередь составила акт осмотра и передала его на рассмотрение в Губернское правление на решение вопроса о том, кому сдать новое здание, т.к. Добровольский от принятия его отклоняется. [1, ф.14. оп.1. д.1622. лл.360-362об.] Указ о передаче здания оставался невыполненным, и поэтому оно отапливалось за счёт подрядчика Корчажинского, что, естественно, было ему не выгодно.

Осмотр построенного здания проводился ежемесячно, и каждый раз выявлялись какие-либо недоделки, либо вносились предложения сделать то или это. Так в своём донесении за № 87 от 8 декабря 1870 года старший чиновник особых поручений Архангельской казённой палаты Кузнецов представил в палату очередной акт. В нём сообщалось: 1). Посреди архивной комнаты полок вовсе нет. 2). В форточках коробок действительно нет, да и сделать таковые неудобно, оттого что между рам посередине вделаны железные решётки, и, по мнению, было бы полезнее сделать вместо форточек вентиляторы. 3). В комнате, где предположено заниматься казначею, из-под плинтуса от стены кладовой идёт холодный воздух, через который на полу образовался иней. Поэтому можно предположить, что подполки сделаны непрочно. Кроме того, по мнению свидетельствующих лиц, необходимо обустроить перильца в казначейской комнате. Филенчатые двери с улицы в прихожую обшить войлоком с клеёнкой, а из прихожей в приёмную двери сделать со стёклами. [1, ф.14. оп.1. д.1622. лл.379об.-380.]

Архангельская казённая палата в феврале 1871 года попросила онежского уездного казначея Добровольского о переводе казначейства из частной квартиры в новое здание, если будет возможность, то раньше установленного контрактного срока. Казначейство, в свою очередь, донесло палате, что оно находит возможным переехать в новое здание 1 апреля 1871 года, а необходимые доделки могут производиться при их присутствии там. В то же время палата просила Губернское правление уведомить её, согласны ли они с переводом казначейства «в новое неотапливаемое здание ввиду неисполнения подрядчиком Корчажинским разных неисправностей». [1, ф.14. оп.1. д.1622. л.392об.]

Строительное отделение по поводу сказанного Казённой палатой подтвердило онежскому исправнику в дополнение к предписанию Губернского правления за № 93 от 3 марта о «понуждении подрядчика Корчажинского к немедленному окончанию объяснённых в том предписании неисправностей в здании казначейства с тем, чтобы в последующем Исправник донёс Губернскому правлению с первой отходящею почтой». [1, ф.14. оп.1. д.1622. л.392об.]

С середины апреля 1871 года Корчажинский приступил к оштукатуриванию наружных стен и некоторым работам внутри здания. Всё это создавало неудобства для работы казначейских чиновников, поэтому было решено временно казначейство оставить в арендованном частном помещении мещанина Корнишина.

В рапорте онежского уездного исправника от 19.06.1871 г. было указано, что оштукатуривание здания подходит к концу, и, по заявлению Александра Корчажинского, будет готово около 25 июня. [1, ф.14. оп.1. д.1622. л.398.]

Вновь выстроенное здание Онежского уездного казначейства было осмотрено комиссией, и 3 июля 1871 года был составлен акт. Согласно ему здание признано вполне удовлетворительным и вследствие этого передаётся в ведение уездного казначея Добровольского. [1, ф.14. оп.1. д.1622. лл.496-496об.]

В этот же день была составлена опись здания: «Каменное одноэтажное здание с таковым же крыльцом, крыто листовым железом, с надстенными желобами окрашенными чернядью на масле. При нём 8 водосточных труб с воронками. Жилых помещений – 8. В них полы и потолки с балками и подборами соснового леса, а в денежной кладовой и архиве выведены своды. Полы выстланы кирпичом. Потолки оштукатурены известью на алебастре. Полы окрашены масляной краскою, а стены оштукатурены известью и отбелены мелом на клее. В них со стёклами в звеньях оконных рам глухих и подъёмных – 17. И два окна в ретираде в 8 стёкол». [1, ф.14. оп.1. д.1622. л.403.] Далее в описи идёт перечисление количества дверей, форточек и решёток в окнах, засовов, щеколд и других сопутствующих элементов. Печей голландских – 5.

Снаружи здания был поставлен забор с воротами. Внутри двора устроен дровяник с кладовою из столбов, обшитых снаружи досками. В кладовой и с внутренней стороны дровяника с верхними и нижними обвязками, со стропильными решётками и кровлею в два теса. К осени 1871 года Онежское уездное казначейство полностью разместилось во вновь построенном каменном здании.

Качественно или нет было построено здание подрядчиком Корчажинским, мы не знаем. Но тем не менее ремонт здания проводился неоднократно. Почти через восемь лет после окончания строительства 16 января 1879 года Министром финансов Архангельской губернии было разрешено провести ремонт Онежского уездного казначейства через торги или хозяйственным образом, с выбором, какое из них по местным условиям будет более удобным и выгодным казне. На планируемый ремонт требовалось: на капитальные исправления – 976 руб. 51 коп. и на мелочные - до 30 руб. Сумма первых была определена по технической смете Губернского Правления, вторые определены в примерном количестве. [1, ф.75. оп.1. д.945. л.1.]

Казенная палата ввиду выгодности решила оба исправления произвести через торги, которые назначила на 18 апреля с узаконенной через три дня переторжкою, которые решено было провести в Онежском уездном полицейском управлении. Однако на назначенные торги желающих не явилось, о чём 24 апреля сообщил в казенную палату онежский уездный исправник Чекаевский.

В 1884 году здание казначейства вновь было освидетельствовано. Акт осмотра казенная палата предоставила в Губернское правление для составления сметы на мелкий ремонт. Строительное отделение губернского правления 8 июня этого же года предоставило смету в сумме 64 руб. 31 коп. и, предложив утвердить, отослало её в казенную палату. [1, ф.75. оп.1. д.1380. л.4.]

В мае 1892 года тем же строительным отделением была разработана смета на ремонт в сумме 1 816 руб. 19 коп. [1, ф.75. оп.1. д.2072. л.11.]

В 1992 году на все исторические здания Онеги искусствоведом Научно-производственного центра по охране памятников истории и культуры Н.П. Шарминым были составлены паспорта, в том числе и на здание казначейства.

Из паспорта 1992 г.: «Одноэтажное кирпичное здание уездного казначейства, сооружённое в стиле позднего классицизма, расположено на красной линии улицы и обращено к ней торцевым восточным фасадом. Здание выстроено на высоком гранитном цоколе, обработанном рустом. Стены снаружи оштукатурены и побелены. Вытянутый в глубь участка объём, покрытый вальмовой крышей, на западном фасаде усложнён крупным ризалитом, образующим с южной стороны единую линию фасада, а на северном – небольшим закрытым крыльцом. Детали фасадного декора выполнены из кирпича и характеризуются несколько огрубленной моделировкой. Уличный фасад с пятью равномерно расположенными окнами акцентирован массивным ступенчатым аттиком, по сторонам которого над углами поставлены прямоугольные «тумбы». Стены по периметру всего объёма завершены широким многообломным карнизом. Высокие прямоугольные окна на уличном фасаде обрамлены крупными, напоминающими порталы, рустованными рамочными наличниками с широкими раскрепованными замками в перемычках. Под подоконниками окон помещены гладкие «полотенца». Такие же обрамления получили два крайних с востока окна на боковых (северном и южном) фасадах. Остальные окна без наличников. Облик южного фасада определяют равномерный ритм семи окон. Композиция северного фасада несимметрична. Северо-восточный угол крыльца обработан рустованной пилястрой. Над входом сделан металлический «зонт» на ажурном кронштейне. Второй вход с подобным же «зонтом» находится на северном фасаде ризалита. В цоколе здания под всеми окнами сделаны небольшие продухи.

Внутри переднюю часть здания занимает большой, вытянутый по поперечной оси, операционный зал. В задней части по сторонам продольного коридора размещено шесть различных по площади помещений: одно из них – денежная кладовая, расположенная с северной стороны коридора и связанная дверью только с операционным залом, не имеет окон и выделяется значительно большей, по сравнению с остальными комнатами толщиной стен. Все внутренние стены капитальные. Перекрытия плоские на падугах. Окна и некоторые дверные проёмы в интерьере имеют слабо выраженные лучковые перемычки.

Характерный для нескольких северных городов пример общественного здания второй половины XIX века, сооружённого в формах позднего классицизма, очевидно с использованием типового проекта»[4]. Как видим из заключения Шармина, он датирует постройку данного здания второй половиной XIX века. Но, сравнивая внешний вид здания постройки 1871 года с современным видом, наблюдаются значительные различия. (Фото верхний ряд: Здание казначейства: слева – 1884 г.; справа 2020 г.)

Первое, что привлекает внимание, - это различное расположение окон. Если на современном здании они расположены симметрично, на одинаковом расстоянии друг от друга, то на старой фотографии видно, что проёмы между центральным окном и парами крайних окон намного шире. Во-вторых, у старого здания на углах и вокруг центрального окна заметны кирпичные выступы в виде колонн, чего не видно на современном здании. В то же время на современном здании окна обрамлены выступающей кирпичной кладкой, чего не видно на старом здании. Также на крыше современного здания по углам установлены прямоугольные «тумбы», а над центральной частью возвышается аттик[5]. В советское время на нём находилась краткая и лаконичная надпись «Государственный банк СССР». О симметричности окон, аттике и «тумбах» указывал в паспорте и Шармин. Но, вероятно, не имея на руках фотографий XIX-начала XX вв., он не обратил внимания на различия во внешнем облике фасада здания. Точно также он не изучал архивные документы, и поэтому датировка постройки второй половиной XIX века, указанная им, является ошибочной.

На самом деле, здание казначейства было полностью перестроено ещё один раз в начале XX века.

Если сравнить планы здания 1890 и 1909 годов, то видно, что они имеют между собой 100% различие. Это доказывает, что здание казначейства, которое сохранилось до настоящего времени, построено после 1909 года, а Василий Васильевич Корчажинский или его сын Александр к строительству именно этого здания никакого отношения не имеют. (Фото нижний ряд: Фасад здания казначейства: слева 07.03.1890 г.; справа 18.08.1909 г.).

9 октября 1908 г. здание Онежского казначейства было освидетельствовано строительной комиссией. Комиссия в результате осмотра пришла к выводу, что в случае капитального ремонта от существующего здания ничего не уцелеет, и к тому же на это потребуется столько же расходов, сколько на постройку нового удобного и прочного здания. [1, ф.75. оп.1. д.3160. лл.5-5об.]

Проект нового каменного здания Онежского казначейства был составлен губернским инженером Э.Ф. Салатко-Петрищевым. На заседании Строительного отделения Архангельского губернского правления 18 августа 1909 года было принято решение: «Проект одобрить, а смету утвердить в сумме 24 120 руб. 89 коп» [1, ф.75. оп.1. д.3138. л.3.]. На заседании Строительного отделения от 11 февраля 1912 года была утверждена новая смета в сумме 26 999 руб. 57 коп. [1, ф.4. оп.47. д.178а. л.63об.]

6 июля 1912 года в Онежской городской управе был заключён контракт между уполномоченным Архангельской казённой палаты коллежским советником Александром Васильевичем Ивановским и крестьянином Верховской волости Вельского уезда Вологодской губернии Александром Михайловичем Вириным. По контракту Вирин принял на себя подряд по постройке нового здания казначейства и обязался выполнить его согласно технической смете, утверждённой 11 февраля 1912 года.

В контракте говорилось: «за исправное производство работ по постройке каменного здания для казначейства с предварительно разломкой старого здания и за точное выполнение принимаемых по настоящему контракту обязательств Вирин должен получить в Архангельской казённой палате 26 300 руб. Этой суммой и должны ограничиться все платежи со стороны казны». Завершить строительство Вирин обещал к весне 1915 года. [1, ф.196. оп.1. д.90. лл.5-7.]

Акта приёмки выстроенного здания Онежского уездного казначейства в архивных документах не выявлено. По документам за 1913-1914 гг. можно уверенно сказать, что контракт А.М. Вириным был выполнен в срок, и здание сдано в эксплуатацию в 1915 году.
Известно, что в результате обстрела города интервентами 1 августа 1919 года зданию и иным строениям, принадлежавшим казначейству, был нанесён ощутимый ущерб. В ведомости казённых и других зданий, сгоревших в день обстрела, указано Онежское казначейство. 1). Здание каменное одноэтажное, крытое железом. 2). Флигель одноэтажный деревянный, крытый железом. 3). Кладовая деревянная. Участок земли 522 кв. саж. Всё это имущество было оценено на сумму 28 000 рублей. [1, ф.196. оп.2. д.25. л.7об.]

При осмотре развалин здания было обнаружено, что кроме деревянного флигеля, деревянных частей каменного здания, также сгорели дотла все книги, документы и архив. Несгоревшими остались одни стены, причём часть сводов обрушилась. В акте от 9 августа 1919 года указывалось, что снаружи здания имеются следы от попадания снарядов. На двух внутренних стенах также имеются следы, причём на одной стене выбито отверстие около полутора аршин в диаметре. Помещение денежной кладовой пострадало местами. [1, ф.р221. оп.4. д.47. лл.1-3.]

Восстановление здания Онежского уездного казначейства началось после окончания Гражданской войны. На заседании президиума Онежского уездного исполнительного комитета от 8 апреля 1922 года рассматривалась смета расходов на восстановление сгоревшего здания казначейства. Постановили: утвердить смету в размере 12 526 руб. 90 коп. [1, ф.р230. оп.1. д.22. лл.71об.; 72об.]

В 1920-1930-х годах здание было восстановлено, и в этом обличье сохранилось до наших дней. В советское время в нём, как и прежде, находилось казначейство, но называлось оно «Онежское отделение Госбанка СССР».

Источники и примечания:
1. Государственный архив Архангельской области (ГААО).
2. Российский государственный исторический архив (РГИА).
3. Ульянов А.И. Онега: вчера и сегодня. Онега. 2015. С.10.
4. ГАУ «НПЦ по Охране Памятников Истории и Культуры». Паспорт: Здание уездного казначейства. Сост. искусствовед П.Н. Шармин. 1992.
5. Аттик (от греч. attikos - аттический), стенка над венчающим архитектурное сооружение карнизом, часто украшенная рельефом и надписями.