Дитя одуванчика

   Одуванчики расположились сподряд, по обе стороны дороги. Слева, гурьбой - пушистые, лёгкие, сквозь вуаль которых в окружающем мнится интрига, козни, каверзы и прочие разные проделки бытия, приводящие, однако ж, всё к одному. Правый строй правых, что супротив прежних цветов - стоят крепко, в черту, и все они желты с лица, обуты в резные ботфорты листвы, скрывающие их почти что до талии. Редкая пчела удержится, дабы не приголубить одуванчик, трогая его за мелкие рыжие кудри и глядя с нежностью, как мать глядит на собственное дитя.

   Ветер же обходился с одуванчиками иначе. Не умея гадать на лепестках ромашек, ибо большие его пальцы сделались неловкими за века на сквозняке, он внимал проречи одуванчиков. Но не тех, настежь открытых солнцу и похожих на маленькие хризантемы, а седовласых, умудрённых опытом и легкомысленных от того. Они умели жить сейчас, сегодняшним, наслаждаясь каждым прожитым мгновением, что, впрочем, не исключало раздумий о будущем, и всякий из них, промежду прочим или на случай, удерживал бечеву, ведущую к сонетке вечности, зажатой в кулаке. А ветер всё загадывал и загадывал на них, да столь выходило невпопад, что разлетался, бывало, одуванчик на все четыре стороны. И - поди догляди, сколь их было, -  чёт или нечет, да который куда взлетел.
 
   Как-то раз, единое семечко попало на дно чаши пробитого каплями времени дупла, что приникла к земле веткой. В сырой прохладе сумерек познало дитя одуванчика странность соседства шмелей с мышами. Шмели должны были бы чураться полёвок, ан нет. Один вид застиранных до желтизны полосок на мохнатой груди грузных пчёл порождало в мышах уважение.

Долетали семена одуванчиков под белыми зонтиками и до сосен. В наряде почек, как нелепых весной золотых рождественских свечей, они казались более, чем торжественны, не менее, чем трагичны на фоне заиндевелого бархатного задника облака, клубящегося наподобие вулканического пепла.

   Немало семян одуванчика пристало и к белолицым берёзам о редких веснушках, что по обыкновению льнут друг к дружке в березняке, как подле хоровода, до которого, из стыдливости девичьей, они всё никак не решаются дойти.

   День тянет серое ватное одеяло тучи к самому подбородку полдня и жмурится от нахлынувшей истомы, потягивается, приоткрывает яркий, лимонный глаз солнца, а там... Дождь сослепу, вслепую, с размаху, невпопад наставил уже вдоволь точек, запятых и двоеточий.  Шорохи дождя и ветра звучат союзно, рука об руку, вызывая зависть своею неизменной близостью, коей, подчас, не может похвастаться иное кровное родство...

- Одуванчики, ветер, пчёлы... Какая это, в общем, недостойная внимания ерунда!
- Вы серьёзно?!
- Ну, конечно!
- Напрасно. В жизни всё важно...
- ... и почти что ничего...

---------------------
проречь - пророчество;
сонетка - комнатный звонок для вызова прислуги;
в одном цветоносе от 139 до 253 семян;