Объятия опунции Глава 41

Глава сорок первая. Диадема и Сицилия

Утром Максим получил информацию, о том, что девушка села в автомобиль с мужчиной и направились в сторону Н…ской области. Он дал команду дальше не следить.
«Значит она жива и здорова, и он не решился вытолкнуть ее на улицу. Что послужило причиной, почему он забрал ее с собой, по сути, мне не интересно, появится в городе буду думать дальше. В любом случае этот мужик не связан с криминалом. Остальное их проблемы. И уж точно нет смысла вытаскивать девочку из этой передряги. Пусть посмотрит на мир под другим углом. Свои не авторитет, а чужие вполне подойдут. Она эпатажная, но ведомая»:
Принял решение Максим, он не сомневался Татьяна его решение одобрит. Именно это позволит ей закрыть гештальт навязанного насилия. Он понимал просьба отправить дочь по рукам, такая подсознательная месть за насилие, учинённое над ней Владимиром, потом неудачными беременностями, потом удачной беременностью, потом насилие по выращиванию и кормлению, и последний акт – это необходимость смириться, что молодая самка решила избавить себя от этой формы насилия. Но такое в мире нормальных людей не обсуждалось. Это относилось к табу. Все что касалось деток, обсуждению не подлежало. Родители должны по определению, и понятие прав родивших детей, никто не обсуждал. Они эти права просто исчезали, их место занимали обязанности и ответственность. Максим принял решение ничего не говорить Татьяне. Он точно знал – этот увалень не убьет Хильду, а остальное его не волновало. Даже то, каким образом он уговорил её заняться сексом, как нашел и почему лесбиянка оказалась в постели мужика, и оказалась ли, его не интересовало. Мысленно сложил дело в папку, закрыл в сейф и подумал:
«Понятно Хильда объявится, но это будет другая женщина. А я налажу отношения с Татьяной без отвлекающих моментов. Достаточно того, что я знаю куда делась ее дочка. А остальное нам не надо. Выдерну в любой момент, если понадобится».
День утонул в работе, и Максим выкинул из головы проблемы, связанные с Хильдой. Ее для него не существовало.
Ближе к вечеру, он отправился в ювелирный магазин забрать диадему, из серебра с горным хрусталем, агатами и топазами. Он хотел порадовать Татьяну, и не решился заказывать золото и дорогие камни, чтобы не испугать и не огорчить. Максим внимательно рассматривал камни в диадеме, представил, как она будет смотреться на Татьяне, её улыбку, её благородный профиль и красивую шею танцовщицы.  Он не сомневался напряжение спало, наступает благословенное время передышки. Теперь, главное, не пустить в свою реальность тоску и ненужные мысли.
История с девочкой Татьяны, имевшая шанс развиться в трагедию, или в крайнем случае, в драму, выродилась в водевиль с элементами криминала, и это лучшее что могло случиться с ней в том замесе куда Хильда с таким упорством рвалась.
Он открыл дверь своим ключом, тихо вошел и припрятал подарок в ящик стола.
 Затем хлопнул дверью и нарочито громко извинился.
– Привет, не скучала? – поинтересовался он и прошел в комнату.
– Конечно скучала, – ответила Татьяна. Она реально начала задумываться, как организовать свою жизнь чтобы не пойти по уже проторенной дороге. Посещение выставок и театров хорошо, но требовалось что-то другое.
– Танюш, иди, что-то покажу. Прячу уже несколько дней не знаю, как отдать, решил вручить и дело с концом, – пригласил он женщину к себе в кабинет.
Максим выдвинул ящик стола и достал диадему, припрятанную накануне.
– Зачем? – спросила Татьяна, но скрыть восхищение не получилось.
– Я же обещал, подарить тебе корону. Вот сейчас смотрю и понимаю, ты великолепна. Танюша, как хочешь, но к новому году я расстараюсь, во всю дурь. Не сомневался, корона твой головной убор, но, чтобы настолько. Королева, - Максим смотрел на Татьяну с нескрываемым восторгом.
Легко опустился на одно колено, поцеловал руку и произнес:
– Ваше величество.
– Красивая, – оценила подарок Татьяна.
А потом опустилась на колени и прижала голову мужчины к своей груди.
– Знаешь, как я мечтал о таком в детстве, - признался Максим, - а ты ни разу не снизошла.
– Максим, я только сейчас поумнела. Прости, – искренне раскаялась Татьяна и поцеловала глаза, щеки и еще раз крепко с чувством прижала его к себе.
– Танечка, правда, недостоин, – прошептал Максим и обнял женщину.
За эти несколько секунд счастья Максим смог бы легко выполнить любую просьбу.
Максим поднялся с колен, помог подняться Татьяне.
– От семейства ничего? – уточнил он у Татьяны, как бы мимоходом, чтобы понять ищет ее Владимир или нет.
– Нет, молчок. Смысл? Даже если возьмут заявление бросят под сукно, – ответила Татьяна.
– Так искать неразумное чадо? – вернулся к теме побега Максим, высказав максимум лояльности и готовности.
– Не думаю, давай подождем. Макс умоляю, я очень устала. Она сожрала семнадцать лет моей жизни, включая беременность и пытается дожевать, то что от меня осталось. Знаешь, как сорняк, если не ограничивать его распространение, выдавит всё. Крапива, чистотел, – начала перечисление Татьяна.
– Опунция, – вклинился Максим, целуя женщину в шею.
– Не поняла. Это кактус? Такой мохнатый в горшочке, – удивилась Татьяна.
– Ты не видела этот кактус в дикой природе. Опунция гектары полей отхватывает её только выжечь можно, ощетинивается ядовитыми колючками. Сплетается в неразрывных объятиях, – ответил он на вопрос.
– И где ты такое видел? – спросила Татьяна, повернувшись к мужчине лицом разрешив ему поцеловать её в губы.
– На Сицилии, их там видимо-невидимо. Хочешь прокатимся, посмотрим? – предложил Максим, оторвавшись на секунду от поцелуя.
Татьяна утвердительно качнула головой. Они медленно направились в сторону спальни. Тема Хильды закрылась, до этапа принятия решения.
 Татьяна была счастлива. Максим точно знал, где находится чужая девочка, ее судьба его не волновала, на данном этапе влюбленный мужчина не желал делить любимую ни с кем.
«Все равно дети рано или поздно уходят, возможно Хильда перебесилась бы и села рядом. Мне какой профит из ее проживания в зоне досягаемости? Никакого. Более того, бесконечный раздражитель и связь с Владимиром. Этот этап надо завершить и коридор, по которому можно вернуться, забетонировать. Мы переедем из этого города на два или три месяца. Чем позже Татьяна включится в поиски доченьки, тем лучше. Танечка хочет на Сицилию, можно съездить на месяц другой».
Полумрак спальни спрятал любовников. На самом деле месяц, проведенный в Исландии не мог компенсировать бездарно прожитые годы в одиночестве и без любви. Они только нащупывали точки соприкосновения и боялись наделать глупостей, или накопить негативный опыт, который начнет их преследовать. Жажда счастья и покоя делала их слепыми и глухими.
Максим приказал снять люстру, чтобы даже случайно не включить яркий верхний свет в спальне. Он помнил просьбу Татьяны не смотреть на нее и не предлагать ничего кроме миссионерской позы. Его такое предложение устраивало полностью. Он и сам не жаждал чтобы Татьяна увидела его лицо в момент кульминации. Он не изучал, как преображает его внешность счастье и удовлетворение.
Татьяна всегда чуть отстранялась, когда он проникал в нее, он догадывался, имеется дискомфорт, но пока женщина не озвучивала он принимал такое её поведение. После, обнимая Татьяну и внес предложение:
– Давай переберемся в местность с более теплым климатом. Не навсегда, на несколько месяцев до сентября. Я буду мотаться, а ты отдыхать на берегу моря, я сниму дом, – внес предложение Максим.
– Согласна, только с одним «но», ездить по делам будем вместе я не смогу долго без тебя, – оговорила условия Татьяна.
– Как прикажешь, – немедленно согласился Максим.
Он пока и сам не понимал, как оставить Татьяну наедине с собой. А так девятьсот километров рядом в автомобиле и развлечение, и момент близости.
Еще ему понравилось свое спонтанное сравнение Хильды с опунцией. Он примерил ассоциацию на себя и подумал:
«А ведь это я безобразная ядовитая опунция, вытесняю всех, с кем жила Татьяна, и выстраиваюсь в жесткий забор, чтобы никто не пробился. И что? Я заслужил, и пусть я даже не заслужил, отказаться от счастья жить с любимой и любящей женщиной, отдать её глупой Хильде, или чего доброго Владимиру, выше моих сил и выше моего понимания. Я не попадался ей на глаза, все годы пока она жила в относительной безопасности, однозначно без счастья и взаимности. Но видел бог, она приблизилась сама. Я что должен настолько сойти с ума, чтобы отказаться от любви? Да мне любви вообще не наделили, только насмешки и унижения. Я даже жалости не заслужил по большей части. И теперь я сооружу из опунции высоченный забор и пусть сдохнут все, кто попробует перелезть через него, чтобы помешать мне жить с Татьяной. Или чего доброго обидеть её».
Татьяна все же дозвонилась Арии, Максим жестом показал, что хочет послушать беседу. Татьяна тут же включила громкую связь.
– Привет, и где моя дочь, или она уже твоя дочь. Почему не берет трубку? – уточнила она.
– Мой телефон разрядился, только нашла. А Хильда не живет у меня, она нашла себе новую подружку, – в голосе женщины сожаления не прозвучало.
– Я надеюсь ты с этой подружкой знакома? – уточнила Татьяна.
– Нет. Хильда ничего не сказав убежала, – Ария врала во спасение. Ей не хотелось рассказывать о неизвестном Осипе о том, как Хильда садилась в автомобиль и больше не появилась и не позвонила.
– Нашла побогаче тебя? – отметила Татьяна.
– Да и побогаче и постарше. И…простите меня, я не позвонила вам сразу, – извинилась Ария.
– Дело прошлое.  Если вдруг какая информация, отзвонись, – обратилась с просьбой Татьяна, привычная злость отпустила.
Татьяна даже не подумала, что Ария ей врет. Ее устроила ложь, лишь бы не возвращаться в состояние ожидания и поисков.
Счастье и удовлетворенность сглаживают грани и человек становится уступчивее, и многие неприемлемые моменты перестают выжигать душу. Татьяна отстранилась от проблемы, Хильда исчезла из поля зрения и по этой причине всё касающееся дочери, ушло на второй план. Она подумала о жизни на море, о долгих переездах в автомобиле с Максимом, о том, как красиво отражается свет в камнях диадемы. И еще что до осени она получила отсрочку, перед тем как начать что-то кардинально менять в своей жизни.
– Максим, закажи столик в ресторане, я должна покрасоваться в диадеме. Очень хочется, – обратилась она с просьбой к Максиму.
– Да, солнышко, уже звоню, ты затмишь всех, – бросился выполнять просьбу Максим.
Ему не понравилась ложь Арии, он не сомневался бывшая любовница Хильды видела, как Хильда уезжала с Осипом и увиденное скрывает. Вот только зачем?
Понятно, вида он не подал, но выводы сделал. Но не очень далеко идущие, здесь они выступали почти в связи.
– Танюша, на Сицилию, мы поедем ближе к зиме. Посмотришь на опунцию, – зафиксировал он свои намерения.

продолжение следует: http://proza.ru/2022/10/09/635