La famiglia dannata. Книга 3. Глава 11

Глава 11. Тиски сжимаются.

На следующий день мы улетели в Лондон. Около недели ушло на банальные «визиты вежливости» по всем родным и друзьям. Особо я любила разговаривать с Вильгельмом – сплетничаешь как с подружкой по телефону. Он себе верен! Все новости – из первых уст!
#- Дорогой брат! – мы обменялись поцелуями в щеку. – Рада видеть.
#- Дорогая! – он обнял меня и усадил на диван. – Как всегда обворожительна. А тебе говорили, что время над тобой не властно? Это просто немыслимо!
#- Да, постоянно говорят. Да и зеркало никто не отменял, - я хитро улыбнулась.
#- Конечно! Как я мог сомневаться в твоей объективности! Вы надолго?
#- Может, на месяц, может на два. Осенью у меня уже спектакли.
#- Я рад, что ты вернулась на сцену. И она без тебя, и ты без неё были неполноценны. Когда я смогу услышать тебя в Лондоне?
#- Пока не услышишь. Я не хочу здесь петь.
#- Отчего? – он явно огорчился. – Чем не угодила тебе местная публика?
#- Ты знаешь, - я улыбнулась и не стала отвечать. – А ты поделишься со мной последними светскими новостями?
#- Конечно! Про кого пожелаешь?
Мы мило потрепались с ним, перемыв косточки всему высшему свету.
#- Ну, про своих, полагаю, ты всё и так знаешь, - в конце добавил он.
#- Есть что-то особенное? – насторожилась я.
#- Про то, что ты скоро станешь бабушкой ты же в курсе? – осторожно спросил он.
Я расплылась в улыбке:
#- Нет, они мне не сказали.
#- Видимо, ещё секретничают или перестраховываются. Срок ещё очень маленький. Видимо, Ди поделилась с мамой по секрету, - он немного стушевался.
#- Сделаю вид, что ничего не знаю, - я заговорщицки ему подмигнула. – А в свете уже ничего не судачат про нас?
#- А как без этого! После того, как Gregory овдовел, он стал лакомым кусочком для светских львиц.
#- Да ты что! – он поднял мне настроение ещё больше. – Давай, рассказывай!
#- Не думаю, что тебе это приятно. Ведь вы с Gregory…
#- Бывшие супруги, сохранившие (вернее, восстановившие) дружеские отношения, - закончила я. – Рассказывай!
#- Да особо и нечего рассказывать. Просто его реально атакуют все свободные дамы. Если представить, каким он владеет состоянием, это становится очевидным!
#- А он что?
#- Перестал выходить из-за них в свет. Помнишь, в своё время я тебе рассказывал про знаки внимания незамужним. Gregory вообще никогда не был романтиком и не оказывал лишнего внимания женщинам. Но они же его сами атакуют – а грубияном он тоже никогда не был. Вот он и предпочёл самоустраниться, от греха подальше.
#- Бедный! – наигранно вздохнула я.
#- Но после того как он заточился дома, ему стали приписывать связи со всеми, кто переступает порог его дома.
#- И что, таких много? – я не смогла припомнить, чтобы в этом доме когда-либо были частые гости.
#- Нет. И тем мне это неприятнее.
#- Тебе? Да говори толком!
#- После того, как Ди переехала к Вяземским, Бет (никогда раньше с ней не расстававшаяся) стала часто бывать у неё. И теперь досталось и на её долю. Боюсь, мои уговоры встречаться с Ди у нас, успеха не имели.
#- Ты намекаешь на то, что Григорию приписывают роман с Бет? – не поверила я.
#- Я просто хочу, чтобы ты была готова с этим столкнуться.
#- Бедная Бет! И что можно сделать?
#- Даже не знаю, - он вздохнул. – Можешь представить, каково мне это слышать!
#- Зато теперь ты оказался на месте Григория (и других обманутых мужей), когда пытался увести меня из семьи. И как это? Когда твою жену чужие языки кладут в постель к другому?
Вильгельм посмотрел на меня с любопытством:
#- Разница в том, что в твоём случае это было правдой, а в случае с Бет – домыслы на пустом месте.
#- Почему ты так уверен? – я хитро сощурилась. – Многие мои бывшие западают на моих сестёр, ты не первый.
Я не знаю, зачем, но мне хотелось зародить в нём сомнение. Мне хотелось, чтобы он помучился, почувствовал то, что переносил Гриша, когда я «крутила» с Вильгельмом.
#- Я верю Бет. И знаю Gregory. Это невозможно!
#- Да ладно! В этой жизни возможно всё! – спокойно возразила я.
#- А тебя саму это не беспокоит?
#- А мне-то что? Мы свободные люди, без обязательств. Каждый из нас живёт своей жизнью и поступает так, как хочет. А если Бет будет с кем-то счастлива и сможет полюбить по-настоящему, я буду рада. Слишком хорошо я уже знакома с вашими традициями и нравами.
#- Ты хочешь сказать, что я не смог сделать её счастливой?
#- Её осчастливило только материнство. А вот полюбить такого высокомерного, самовлюблённого ловеласа и бабника, полагаю, вообще нереально! Только обольститься. Без обид!
#- Ну и откровение! В конце-то жизни, - он опешил и встал. – Ты намекаешь на то, что ни одна из моих пассий меня не любила?
#- Я только высказала своё мнение, - я пожала плечами.
Он глубоко вздохнул и начал прохаживаться по кабинету.
#- Только не подумай, что я зарождаю в тебе недоверие к жене, - вдруг спохватилась я. – Она этого не заслужила. Она лучшая жена из всех! Я только хочу спустить тебя с небес и предостеречь от необдуманных поступков. Как бы там ни было, она была и останется твоей женой – можешь в этом не сомневаться. Как ты сам мне говорил: вы все знаете правила этой игры, и не стоит становиться тем самым занудой, которому вдруг надоело.
#- Я тебя понял, - он косо посмотрел на меня.
#- Что, неприятно носить рога? Или даже примерить? А сам сколько их наставил?
#- Ты мудрая женщина, - он сел совсем близко от меня. – Можно с уверенностью сказать, что жизнь многому тебя научила.
#- Определённо. Сидя в болоте ничему не научишься.
#- Не всем даны крылья. Гадам дано только завидовать птицам.
#- Мы сами выбираем и решаем, кем быть: орлом или гадом. Внизу, однако, спокойнее и безопаснее.
#- Я рад, что жизнь тебя не сломила. Она очень старалась, но ты вышла победителем. Но позволишь ли дать тебе один совет?
#- Попробуй.
#- Присмотрись к Gregory. Он тебя достоин как никто другой.
#- Тебе так будет спокойнее?
#- Дело не в Бет. А как раз наоборот. Я потому и не верю в эти домыслы, потому что знаю Gregory. Слишком хорошо его знаю.
#- Но он мне не муж. Кому он должен хранить верность?
#- Помнишь, я однажды сказал, что тебя невозможно забыть. Это касалось не только меня. Обрати внимание: все, кто тебя любил, плохо закончили.
Я задумалась, анализируя своих «постоянных кавалеров». Пришлось признать правду Вильгельма.
#- Вот видишь. И Gregory – не исключение. Ты крутила из него верёвки, ты вертела им и гнула, как хотела. Он сопротивлялся и, допускаю, что, может, и отбивался. Но справиться с тобой он не смог. Он твой раб: с первой секунды и до последнего своего вдоха. И не он один – мы все.
#- То есть. Ты хочешь сказать, что у него не было других женщин? – засомневалась я.
#- Были, конечно. Но только до тебя. Он даже к последней своей жене и пальцем не притронулся.
#- А ты откуда знаешь? Свечку держал?
#- Я не понимаю этого выражения, прости, - оно и понятно. – Но одно знаю точно: умерла она девственницей.
#- Откуда такая информация? – недоверчиво покосилась я.
#- Есть свои источники. Правда, я не должен этого говорить, но… После смерти ей делали вскрытие, чтобы подтвердить причину смерти и отсутствие беременности. Ну, вот…
#- Это ничего не доказывает.
#- Ничего, конечно! – он усмехнулся. – Кроме того, что он был тебе верен, даже вступив в новый брак.
#- Сдаюсь, ты меня убедил. Так это и делает его достойным?
#- Не только это. Ради тебя он был готов отречься от семьи и наследства. Это он – единственный наследник самого богатого рода в Британии! Он прощал тебе все измены, закрывал глаза на твои театральные романы. Он боготворил тебя и продолжает это делать. И как бы ты его не подставляла, как бы жизнь его не испытывала – он остался твёрд и верен. Кроме того, он такой же свободолюбивый, своенравный, никогда не прогибался под чужие правила. Должен признать, вы идеально подходите друг другу. Уж не знаю, что там у вас произошло, и как он отпустил тебя к этому итальянцу. Полагаю, просто не успел за тобой! Но то, что вы снова вместе – это прекрасно!
#- Что значит вместе? Мы не вместе, мы просто нашли общий язык, - возразила я.
#- Я понимаю твоё нежелание вновь расставаться со свободой. И даже в какой-то мере благодарен за это. И от себя, и от других твоих воздыхателей – так никому из нас его кулаки не угрожают. Но ты же не отрицаешь, что вы живёте как муж и жена?
#- Отрицаю. Хотя тебя это и не касается, - я хотела встать, но он удержал меня за руку.
#- А ты гордая стала! – он провёл рукой по моим волосам. – Раньше ты такой не была.
#- Зато ты каким был, таким и остался! – я усмехнулась.
#- Не поверю я, что ты можешь без мужского плеча, без ласки, без признаний твоей исключительности. Тебе же это нужно, как воздух!
#- А ты всё не оставляешь попыток меня обольстить! Эх, Вильгельм! Ты не исправим! – я убрала его руку и встала. – Спасибо за информацию. Люби Бет, цени её.
Я вышла с доброй улыбкой на губах.

- У нас сегодня был Вильгельм? – вечером Гриша решил узнать, как я провела день.
- Да, заходил проведать и поделиться последними новостями.
- Есть что-то интересное.
- Интересное – нет, а вот грязи – как обычно.
- Тебе опять досталось от местных языков? – он улыбнулся, зная, что меня это скорее смешит и забавит, нежели беспокоит.
- Боюсь, на этот раз тебе.
Он с вопросом посмотрел на меня.
- Я не хочу подставлять Вильгельма, - призналась я, не объясняя.
- А что он? Просто собирает сплетни. Он их не пускает – воображение не позволит. Можешь сказать, не волнуйся за него.
- Что ж. Теперь романы приписывают тебе. Признаю, возраст красит мужчину, но не женщину. Ты стал популярнее. Да и объект ты благодарный: богатый именитый вдовец.
- Что, правда? – он улыбнулся. – И с кем?
- С Элизабет, - с серьёзным лицом ответила я, желая увидеть его реакцию.
- С Элизабет? – переспросил он. – А где логика?
- То есть ты отрицаешь, что она стала частым гостем в твоём доме?
- Это так мило! – он рассмеялся. – Никогда мне ещё не приходилось оправдываться! Так вот, что вы чувствуете? Прости, дорогая, я больше так не буду.
Я с вопросом смотрела на него.
- Это мерзко. Оправдываться в том, чего нет. Я был не прав. А ходит к нам Элизабет или нет – уж прости, не имею представления. Я и сам не так много времени провожу дома. Извини, если тебя это огорчило, - он стал серьёзным. – Я знаю, как неприятно слышать подобные вещи, даже когда понимаешь их абсурдность.
- Да ладно! А я уже хотела порадоваться за Бет.
- В каком смысле порадоваться?
- Почти поверила, что она обрела настоящее женское счастье. Не мне тебе рассказывать историю их брака. Ну, а то, что ты можешь сделать женщину счастливой, я знаю не понаслышке.
- Как ты могла подумать, что у меня может быть с кем-то связь? А тем более, с твоей сестрой! – он оскорбился совершенно искренне.
- А что тут такого?! Ты вдовец хоть куда и у тебя нет ни перед кем никаких обязательств. Да и Бет – редкий бриллиант. Она многим лучше меня, - а я искренне не поняла его обиды. – Что тебе мешает? Почему нет?
- Возможно, у меня нет обязательств перед тобой, но у меня есть клятва перед Богом. И я поклялся жить ради тебя и только тобой. Он вернул тебя к жизни, и я до конца своих дней буду возносить ему хвалу и благодарность и держать своё слово. Никогда больше я не причиню тебе боли, - он подошёл и опустился возле меня на колени. – Я поклялся Богу, клянусь и тебе!
- Но это не причинит мне боли, - я улыбнулась.
- Дорогая! – он прижал мои руки к своим губам. – Я люблю только тебя. И это незыблемо.
- Спасибо, - я провела рукой по его морщинистой щеке.
Вопрос был исчерпан.

Через неделю я улетела в Италию на очередное свидание с детьми.
*- Мы ждали тебя раньше, - признался мне briello на пороге. – Я думал, ты воспользуешься моим предложением.
*- Я не хочу злоупотреблять твоим доверием, - призналась я. – И я побоялась, что это мог быть только ежеминутный порыв. Я не хочу потерять то немногое, что у меня ещё осталось.
Новый спектакль детей был про то, как отважный рыцарь спасает свою даму сердца от дракона, которого помогает найти добрая волшебница. В финале принц выносит принцессу из пещеры дракона и приводит в чувство чудодейственным поцелуем.
Briello вынес меня на руках из импровизированной пещеры и, уложив на пол возле камина (художник по свету /Паоло/ продумал приглушение искусственного освещения) и наклонился к моим губам. На этот раз ему не понадобилась команда «режиссёра», он хорошо справился со своей ролью.
Смешно, наверное, прозвучит из уст такой бабушки, какой я уже стала, но эти «театральные» поцелуи рождали во мне целую гамму чувств и воспоминаний. А ведь я их ждала! Не только свидания с детьми, но и с Ним!
Уложив детей спать, мы сидели с Briello у камина на полу.
- Остановись, мгновенье, ты прекрасно! – прошептала я по-русски.
- Я тоже не хочу, чтобы этот миг кончался, - тоже по-русски проговорил он.
Я опешила!
- И давно ты выучил русский?
- Я его ещё не выучил. А начал – уже давно, после первого визита в Сибирь. Я услышал там особую музыку в речи, мне она так понравилась, что я начал учить ваш язык. Но он такой сложный!
- Есть такое! Но ты можешь говорить со мной по-итальянски, он мне тоже как родной.
- Я знаю. Но теперь я хочу говорить с тобой только по-русски. Я уже и детей отдал на языковые курсы.
- Ого! Вот за это отдельное спасибо от меня! Я это очень ценю, - я пожала его руку.
Мы замолчали, всматриваясь в прихотливую игру пламени.
- Ты можешь остаться, - вдруг сказал briello.
- А что дальше?
- Попробуем всё сначала, - он посмотрел на меня.
- Я боюсь снова совершить ошибку. Она будет стоить мне слишком дорого. Такую цену я уже не потяну.
- Ты вернулась к Gregory?- он снова повернулся к огню.
- Нет, - честно ответила я. – Я не хочу и не могу снова попасть в эту сеть.
- Хочешь оставить всё, как есть?
- Да. Мне это очень дорого. Я не могу это потерять – меня это убьёт, - мои глаза защипало.
- Я не буду на тебя давить, - он не поворачивался.
- Спасибо, что понимаешь.
Снова наступила тишина, нарушаемая лишь треском дров.
Я закрыла глаза и наслаждалась каждой секундой. Это тепло, этот треск, этот дом – где сейчас спокойно посапывают мои малыши, этот мужчина рядом – такой родной, что можно просто сидеть и молчать. Это так прекрасно! Я хотела впитать как можно больше, запомнить каждый шорох, каждый запах, каждую секунду – понимая, что, возможно, таких «островков» у меня больше никогда не будет.
Он коснулся моих губ осторожно, трепетно. Я открыла глаза и встретилась с ним взглядом. Я утонула в его бездонности и любви, словно растворилась в этом мгновенье. Поцелуй наполнился страстью, а его руки обнимали меня так крепко, словно пытаясь удержать. Отблески огня играли в его зрачках, сливаясь с внутренним огнём. Словно кто-то подбрасывал новые дрова, огонь страсти в нём распалялся стремительно. Он уложил меня на ковёр и, продолжая жадно целовать губы и шею, настойчиво стягивал с меня одежду Madonna mia! Как он был хорош! Как, оказывается, мне этого не хватало! Его страсть, этот порыв, настойчивость и напористость оглушили меня и лишили воли. Я отдалась в его власть целиком, не задумываясь ни о чём и не желая ничего большего…
А потом мы лежали на ковре, накрывшись пледом, глядя в тлеющие угольки догоревших поленьев.
- Amore mia!
Я закрыла его рот рукой, не дав ничего сказать. Слова всё бы разрушили. Он это понял и, погладив меня по волосам, нежно поцеловал.

Я уехала рано утром, до того, как дети проснулись. Меня раздирали противоречивые чувства. Их я и боялась. Как бы я не пряталась от действительности, как бы не сторонилась каких-либо сближающихся отношений, они меня всё равно настигли. С обеих сторон, как в молодости. Тиски начали сжиматься.
В Лондон я решила не возвращаться, и уехала в Посёлок. Побыв там какое-то время. Утешив материнские чувства и разодрав душу, глядя на дочь, я поехала в град. Там дел всегда хватает.
По крайне мере с Фером всё уже разъяснилось, и я могу полноценно с ним работать. Проинспектировав дела града (на что у меня ушёл почти месяц), я вернулась в Москву и начала подготовку к новому сезону.
Целый год мне удавалось балансировать между Гришей и briello. Между Лондоном, Россией и Италией.
Я чувствовала, что они оба ждут от меня определённости. Но решиться выбрать кого-то одного означало разрушить окончательно все мосты с другим. А у меня были дети и там, и там. И я не хотела ничего решать для себя в ущерб им.
Большую часть времени я проводила в театре, давая иногда мастер-классы. Навещала детей в Лондоне, каждую неделю летала в Италию, дважды в год летала в Посёлок и град.
Гриша неназойливо был рядом. Он поддерживал меня, был хорошим собеседником, идеальным другом.
Близости я всеми силами старалась избегать с обоими, но иногда чувства прорывались. Мы виновато прятали глаза и делали вид, что ничего не было.
Карьера моя за этот год просто взорвалась. Такого успеха я не имела даже в молодости.
Однако, наученная горьким опытом, ничего хорошего от своего триумфа я не ждала.
Наверное, стоило уехать с Гришей в Посёлок и осесть там, а не колесить по миру, собирая аншлаги. Вероятнее, целее была бы…

продолжение: http://proza.ru/2022/10/09/796