La famiglia dannata. Книга 3. Глава 15

Глава 15. АМК 3.


Никуда не заезжая, мы поехали прямиком в свой дом. Несколько дней я просидела в нём безвылазно.
А затем отправилась в Посёлок. Гриша увязался за мной.
Я уже настроилась всё ему рассказать, как…
- Здравствуйте! Вы приехали! – ко мне подбежала девочка, в которой Гриша узнал … меня, и крепко обняла.
Она стала совсем похожа на меня! Точная уменьшенная копия! Тут уже прятать-скрывать лишено всякого смыла! Думаю, уже все всё поняли.

- Пора всё тебе рассказать, - мы с Гришей сидели в моём кабинете, перед нами на столике стоял горячий чай с бергамотом и тарелочка с шоколадными бисквитами.
- Это то, что я подумал? – он всё ещё был в шоке.
- Да, - глубоко вздохнув, ответила я. – Именно это.
- Сколько ей? 4? 6?
- Пять. И теперь самое интересное: она родилась 2 ноября.
- Это невозможно! – воскликнул Гриша, резко встав.
- За град я теперь спокойна, - я улыбнулась. – Теперь точно могу уходить.
- А кто отец? – осторожно спросил Гриша.
Я отвернулась к окну:
- Думала, это очевидно.
- Он знает?
- Судя по тому, что ещё не вызвал меня на разговор – нет. Видимо, не заметил её пока. Он же бывает здесь только на выпускном экзамене.
- И долго ты собиралась её прятать?
- А это похоже на прятки? Ну, посуди сам, как я должна была поступить?
- Погоди, получается, она должна была родиться перед той аварией?
- Да. Вспомни, как я тогда жила. Меня ненавидели все, кто знал. Отвернулись все, кто мог помочь. Я осталась одна. У разбитого корыта и с брюхом.
- Но у тебя хватило духа оставить ей жизнь, хотя ты могла…
- Да, это был бы самый вероятный и ожидаемый сценарий. Но я не смогла. И потом, когда она родилась, разве могла я оставить её у себя? Как бы я жила? Как бы записала её? Прошу, не осуждай меня! – я опустила голову.
- И не думал! Наоборот, я дико восхищён! И преклоняюсь перед тобой и твоим духом! Ты не просто смогла выжить, ты родила дочь и выбрала для неё идеальное место.
- Это точно. С матерью ей не повезло. Страшно представить, какую судьбу я ей приготовила.
- Только не говори, что дала ей своё имя!
- Это было предопределено. Рождённая в один день, да ещё и при таких обстоятельствах.
- Если бы ты скрыла от меня ребёнка, - вдруг подумал Гриша, - я бы тебя…
- Тогда – скрыла бы, - перебила я.
- Именно поэтому я перестал с тобой жить за два года до развода.
- Ты уже знал, что разведёшься? – удивилась я.
- Да. И свадьба уже была запланирована. И я бы не смог позволить тебе родить. Но и жить с тобой, не касаясь твоего тела, я бы тоже не смог – поэтому всё время отсутствовал.
- Благородно, - согласилась я.
- Ни разу! Лицемерно и малодушно! Я пытался всё рассчитать, но жизнь оказалась лучшим математиком. И я оказался в дураках.
Наступила тишина.
- Когда ты собираешься ему сказать?
- Я боюсь его реакции. Только ты можешь понять меня правильно. Все остальные воспримут в штыки. Я сама прекрасно понимаю всю дикость и ужас ситуации.
- Тогда и не говори. Просто забери её к себе – она тебя явно любит. А если возникнут вопросы – скажешь, что от меня. Потому как вопрос матери здесь даже не стоит.
- Ты готов принять его дочь? – удивилась я.
- Твою дочь, - подчеркнул Гриша. – Остальное всё не важно.
- Спасибо! – я благодарно улыбнулась.
- Ты здесь всё закончила? Может, пойдём домой, а то уже поздновато.
- Да, пойдём.
Через две недели меня навестили briello с детьми. Я была так рада его видеть! И с удовольствием показала ему Посёлок. Он пришёл в восторг и попросил разрешения вернуться в град.
Я не могу ему отказать!
Дочку мы забрали к себе в дом – и она была этому очень рада. Я рассказала ей, что на самом деле являюсь её матерью. И она весьма охотно приняла это. В Посёлке отнеслись к этому спокойно, даже безразлично. Когда это выйдет за пределы – вопрос времени. Думаю, недолгого. Ведь уже конец года – а это выпуск – а это новая партия свободных молодых людей.

На выпуск прилетел Фер. Он – это, наверное, единственное, что в моей жизни постоянно. Он – это память о матери, он – это символ города, он – это стабильность. Всё остальное – приходит и уходит.
- Я рад видеть тебя в полном здравии после всего случившегося, - он обнял меня. Мы разговаривали в Посёлке, в моём кабинете.
- Спасибо, Фер. Видишь, я тоже не могу просто так взять и умереть, - я улыбнулась. – Жаль только, контракт до конца не отработали…
- Анна Мария! Ты не исправима! Ты здесь надолго?
- Ты же знаешь, я не могу ничего планировать – всё равно выйдет по-своему. Скажу только, что хотела бы задержаться. Мне нужен отдых и время обо всём подумать.
- Я вдвойне рад, - он взял мои руки.
- Фер, мне надо многое тебе рассказать, - я опустила глаза. – Можешь заглянуть ко мне завтра вечером?
- Домой? – он опешил. Он никогда не переступал порог того дома.
- Да, домой. Разговор очень сложный.
- Хорошо, я приду, - он насторожился.
- Только ничего сейчас не спрашивай – всё завтра.
- Как скажешь. Хотел с тобой о выпуске ещё поговорить…
Весь следующий день я искала слова, придумывала обороты, но понимала, что мне это не поможет.

… В дверь позвонили. Гриша решил открыть сам.
Фер застыл на пороге.
- Проходи, - Гриша жестом пригласил его в дом.
Фер несмело зашёл.
- Рад видеть, - Гриша протянул руку. Фер пожал её, всё так же, в нерешительности.
- Прости, что сразу не предупредила. Я не подумала, - я подошла к ним. – Привет! – мы обнялись, а Фер продолжал коситься на Гришу.
- Нам всем надо поговорить, - начала я.
- Мама, а кто пришёл? – на лестнице показалась Анна Мария.
- Это Ференц. Подойди, поздоровайся, малышка, - я взяла её на руки.
- Ого! Какой он большой! А я о Вас много слышала! – весело сказала она. – Мама, а что с ним, он болеет?
Фер молчал. Но, увидев, Анну Марию вблизи, схватился за сердце, и ноги его ослабли.
- Да, малышка, ему нездоровится. Давай не будем его тревожить. Пойдём, я дам тебе порисовать, - я пошла с ней на лестницу, кивнув Грише на Фера.
Но он всё понял и без меня:
- Кашляй, давай! – затормошил он его. – Сильнее кашляй!
Когда я спустилась, оставив дочку за рисованием, мужчины сидели в кабинете и тихо разговаривали.
- Я дал ему лекарство, в больницу ехать он отказался, - тихо «доложил» мне Гриша, помогая сесть.
- Спасибо. Прости меня, Фер, я хотела тебя подготовить. Я перед тобой сильно виновата, и даже не знаю…
- Это была твоя дочь? – тихо спросил он.
- Да, её зовут… Анна Мария… Косицына, - я опустила глаза.
Он тяжело вздохнул, проведя рукой по лицу.
- Мои поздравления! – вдруг сказал он, глядя попеременно на меня и на Гришу.
- Нет, Фер, Гриша не её отец, он тогда уже был в другом браке, - я поспешила исправить недопонимание.
- Значит, Бергонци?
Я помотала головой и набрала побольше воздуха:
- Она твоя дочь, - Гриша почувствовал, что меня начинает трясти, и обнял меня за плечи. – Прости, Фер, я не могла сразу сказать. Ведь в тот же день я попала в эту жуткую аварию. А потом… - я не могла найти слов. – Прости меня!
Фер поднялся и отошёл к камину.
Он молчал очень долго. В тишине были слышны только треск дров, ход часов и тяжёлое дыхание Фера.
- Что же мы наделали! – тихо воскликнул он. – Я… я не знаю, что сказать. Полагаю, ты всё это уже прочувствовала, когда узнала, что носишь моего ребёнка. Теперь мне надо с этим сжиться, - он пошёл было к двери.
- Фер! – я его остановила. – Останься у нас. У тебя приступ, с этим не шутят! Я тебя не пущу никуда!
Он посмотрел на Гришу, потом снова на меня:
- Нет, прости, я не могу здесь остаться, - на пороге он обернулся и добавил. – Спасибо! Что сказала и … за дочь спасибо, - он вышел.
- Я о нём позабочусь, - Гриша поцеловал меня в щеку и быстро вышел следом.
Ещё один камень стал немного полегче – по крайней мере, обмана больше нет.

… На Новый год к нам прилетели дети. Все! Включая Магду (с новым бойфрендом – басом на этот раз) и даже Юру с Ди (живот уже заметен, и никто ничего не скрывает)!
Я представила им младшую сестру. Она немного зажалась и испугалась такого числа новых лиц. Они же просто влюбились в эту малышку! Ди особенно!
К концу января все разъехались. Снова прилетел briello.
- Хочу познакомить тебя и ребят с одним человечком, - начала я и на минуту вышла. Вернулась – с Анной Марией на руках. – Ты должен знать. И ты, и дети.
Дети смотрели друг на друга осторожно, но, начав играть, у них вполне получилось сдружиться.
- Сколько ей лет? – спросил briello, когда дети заняли себя играми.
- Пять.
- Позволишь спросить, кто отец? Полагаю, если бы это был Gregory, ты бы не смогла её столько прятать.
- Кто знает. Но отец … Ференц, - сказала я сухо и коротко.
- Madonna mia! – он не сразу понял весь ужас. Я дала ему время осмыслить. По мере того, как картина складывалась, лицо его приобретало страдальческое выражение. – И как теперь? – вдруг спросил он. – Он знает?
- Да, он видел её. Я ему всё рассказала. Сам понимаешь, глядя на неё и так всё понятно, а путать всех вас с «отцом» - последнее дело. Для посторонних она – дочь Гриши. Правду знаем только мы четверо. Ей я пока тоже говорить не буду – правильно понять она пока не сможет.
- И Gregory её принял?
- А ты бы – нет? – я удивилась ещё больше.
- Конечно, принял бы, но Gregory…
- Того человека, который разрушил нашу с тобой семью, больше нет.
- Я рад, если так. Но ты, cara, конечно, дала жару! Забыл спросить, а как её зовут?
- Анна Мария Косицына.
- Это у тебя юмор такой?
- Отнюдь. Это мой крест, теперь и её тоже. Я постараюсь ей помогать. Но дальше ей всё равно жить самой. Ведь она – новая хозяйка града и Посёлка. Хотя пока даже не догадывается об этом.
- Ой, заварила ты кашу! Я-то думал, на тебе всё закончится, а тут, на тебе! Продолжение следует…
- Мы предполагаем – судьба располагает.
- Зато я теперь знаю, какой ты была в детстве, - он с улыбкой посмотрел на Анну Марию.
- А я – какой была мама, - я грустно улыбнулась.
Они погостили у нас неделю и уехали.
Дом погрузился в тишину и спокойствие.

Двух месяцев мне оказалось достаточно, чтобы всё осмыслить, ко всему привыкнуть, всё расставить по местам.
В апреле Гриша предложил расписаться. Первая моя реакция была нездорово бурной. Но, подумав обо всём обстоятельно, взвесив всё, я вдруг пришла к удивительному открытию. А ведь это реальный шанс изменить свою жизнь! Я же могу взять его фамилию, и больше уже никакие проклятья меня не коснутся! Неужели я за свои 55 лет жизни не заслужила немного времени пожить своей собственной жизнью?! Да, я понимаю, что оставшиеся «дела и проблемы» лягут на мою дочь. Но я же рядом! Я всегда ей помогу, поддержу её.
Неделю взвешивая все «за» и «против», я ответила Грише согласием. Расписались мы в районном ЗАГСе, без шумихи, и я взяла его фамилию.

Вот так закончилась история Анны Марии Косицыной-младшей. И началась новая – Анны Марии Вяземской. Но её жизнь не так интересна, не наполнена страстями и сплетнями, интригами и кознями, тайнами и смертями. У неё обычная деревенская жизнь в кругу семьи. Про такую жизнь нечего писать, её просто надо прожить!



Анна Мария Косицына-младшая (II)