Ты мне в душу... 107

                Родственники.

  Родители Олеси прилетели в субботу. Мама ей не позвонила, отец запретил. Они искали её в общежитии, но там никто не знал, куда она съехала.
  Олеся и Алексей Иванович давно встали, позавтракали, собрались идти погулять.
 Алексей Иванович торжественно попросил Олесю стать его женой и вручил ей коробочку с кольцом. На колено не опускался, но ручку поцеловал.
 Олеся удивилась, кольцо позволила надеть, полюбовалась камушком, побежала вдевать серёжки.
Тут-то и зазвонил её новый телефон.
Звонила мать Олеси, ледяным тоном осведомилась у дочери,-
- Где ты находишься?
Олеся, слегка оробев, назвала адрес.
- Мы сейчас приедем!
Отбой.
У Олеси посерело лицо,-
- Мама звонила, они едут сюда.
Алексей Иванович догадался по обрывкам фраз о визите родителей Олеси, он не трусил, нет, но на душе у него было неспокойно.
Он обнял Олесю,-
- Что ж, познакомимся.
Гулять они не пошли. Алексей Иванович быстро соорудил небольшой шведский стол, но из холодильника ничего не вынимал. Показал Олесе, где тарелки, рюмки и бокалы.
 Через тридцать минут в дверь требовательно позвонили.
Алексей Иванович сделал глубокий вдох, и пошёл открывать, Олеся пряталась за его спиной.
Первым ввалился её отец, мужчина ростом под два метра и весом явно более центнера, за ним проскользнула мать Олеси, женщина миниатюрная, даже можно сказать хрупкая,
 Бросая недоброжелательные взгляды на Алексея Ивановича, отец Олеси снял пальто и по-хозяйски прошёл в гостиную. Олеся семенила за ним.
 Алексей Иванович поухаживал за будущей тёщей, представился, поцеловал ей ручку и растопил её сердце. Олеся видела, как загорелись глаза матери, и какой взгляд она бросила на будущего зятя.
 - Мама, пойдём, покажу, где ванная!
Алексей Иванович прошёл в гостиную, мысленно перекрестившись.
Отец Олеси сидел, заняв центральную часть дивана, широко расставив ноги, и выбивал дробь на журнальном столике. Иногда его ладонь сжималась во внушительный кулак.
 Алексей Иванович прикинул,-
- Если сяду на стул перед ним, то окажусь в подчинённом положении, как ученик перед учителем.
Он шагнул в угол, подхватил внушительное и довольно тяжёлое кресло, приволок его,  поставил напротив, сел.
  Кресло было выше дивана, который под тяжестью седока ещё и провалился. Теперь Алексей Иванович был на положении учителя.
 Он удобно расположился, облокотился на подлокотный валик, подпёр щёку, с видом,-
- Ну-с, молодой человек, я слушаю Вас!
Отец Олеси засопел, алая краска растеклась по его лицу.
В комнату вошли дамы. Алексей Иванович вскочил, принёс два мягких стула и посадил вначале тёщу, потом Олесю. Стулья он поставил со своей стороны. Теперь они трое сидели, возвышаясь над  Олесиным отцом, а он был вынужден смотреть на них снизу вверх.
  Его это, несомненно, сковывало и раздражало, но менять дислокацию было уже поздно.
Впрочем, никто к нему агрессию не проявлял, он несколько успокоился.
- Рассказывай!-
коротко рявкнул он неизвестно к кому обращаясь и глядя куда-то в сторону.
 Алексей Иванович, поддерживаемый ободряющими взглядами женщин, доброжелательно начал,-
- Очень рад познакомиться с Вами! Олеся много о Вас рассказывала, она Вами гордиться!
Будущая тёща благожелательно кивнула, будущий тесть не повернул головы, но было заметно, что слова о гордости дочери упали на благодатную почву.
- Меня зовут Алексей Иванович. С Галиной Васильевной я уже познакомился,-
и тут Алексей Иванович сделал финт, вылез из кресла, подошёл к дивану и протянул руку Олесиному отцу,-
- Вы можете называть меня Алексей.
Алексей Иванович со своей рукой нависал над ним, подавлял на глазах жены и дочери. Это было невыносимо! Сбежать было некуда, дамы преграждали дорогу. Он вяло пожал руку, буркнув,-
- Георгий.
Алексей Иванович тут же откатился на занимаемые позиции, Олеся пересела на валик его кресла.
Лицо её отца приняло обычный цвет, и он впервые посмотрел на них уже без злобы,-
- Значит, замуж собралась?  И когда свадьба?
Ответила, собрав своё мужество в кулак, Олеся,-
- Через две недели!
  Её отец в упор рассматривал её и Алексея Ивановича. Олеся отвела взгляд, Алексей Иванович спокойно выдержал.
- И куда такая спешка? –
в его глазах заплясали злые огоньки,-
- Боишься, что жених не дождётся, помрёт?
- Папа!-
возмутилась Олеся,-
- Алёша – мой будущий муж! Прошу с этим считаться!
- А ты с родителями посчиталась? Из общежития уехала, нас в свои планы не посвятила!
У Олеси побелели губы, у её отца покраснела шея. Назревал скандал.
Алексей Иванович, взял Олесю за руку, от бриллианта побежали лучи,-
- Георгий,-
как можно мягче сказал он,-
- Как отец, я Вас понимаю, но Олеся взрослый человек, и это её жизнь.
 Георгия прорвало, он вылил на Алексея Ивановича ушат обвинений вперемешку с отборными ругательствами.
   Это его подбодрило, он вскочил и сжал кулаки.
  Назревала драка.
Дамы съёжились на своих местах и закрыли глаза.
 Алексей Иванович медленно изменил позу, положив руки на валики кресла, чтобы можно было быстро вскочить, легко встал,-
- Георгий, если хотите что-то сказать мне, давайте удалимся в кабинет. Чувствую, разговор не для женских ушей.
 Алексей Иванович учтиво пропустил Георгия вперёд и закрыл дверь, оставив женщин в неведении в коридоре.
  Пока шли, ярость Георгия несколько поулеглась, драться он передумал.
В кабинете Алексей Иванович жёстко сказал ему,-
- Садитесь! И прежде, чем мы поубиваем друг друга, выслушайте меня. Олеся беременна, у неё сильный токсикоз, поэтому мы спешим пожениться. Я понимаю, что наш брак непрочен, она молода, у меня дочь старше её, но ребёнок должен родиться в браке, Олеся должна закончить институт, а дальше, как захочет она сама.
- Как беременна? Когда? Почему токсикоз?
Алексей Иванович пожал плечами,-
- У женщин это бывает. У Вашей жены не было разве?
Георгий беспомощно посмотрел на него,-
- Я не знаю. Я служил тогда, всё время в казарме пропадал. Она сама с другими жёнами. Даже рожать её отвезли без меня. Но Олеську из роддома я забирал! Сам!-
он стукнул кулаком по придиванному столику.
 Столик хрустнул, одна ножка у него подломилась, и столешница накренилась вбок.
- А токсикоз, это что? Это очень страшно?
Алексей Иванович под шумок вытащил из книжного шкафа бутылку отличного коньяка двадцатипятилетней выдержки, два бокала, себе плеснул чуть-чуть, будущему тестю щедро, пододвинул ему бокал. Тот махнул машинально,-
- Хороший коньяк!-
и пододвинул бокал,-
- Повтори, мол!
Алексей Иванович повторил.
Георгий пил не спеша и слушал лекцию о беременности и токсикозе, которую проводил его будущий зять.
- Послушай, -
впервые, не называя имени, обратился к зятю Георгий,-
- Если она не может есть и пить, она же умрёт! Может, ну его, этого ребёнка? Пусть аборт сделает.
- Токсикоз в такой степени бывает редко, и женщин кладут на сохранение в роддом. Кормят через капельницу. У Олеси есть токсикоз, но не на всё. Пить она пьёт: чай, воду, некоторые соки. Ананас ест с зелёным луком, чёрный хлеб и ржаные сухарики. Ещё я ей специальный бульон варю по маминому рецепту. В весе она ничего не потеряла, даже сто грамм прибавила Это ненадолго, недели через три, максимум через четыре будет всё кушать и токсикоза не останется. А аборт, тем более первый, опасно. И бесплодие, и воспаления всякие. Пусть родит, тем более она сама хочет ребёночка.
- Раз ребёночка хочет,-
задумчиво произнёс Георгий,-
- Значит, любит тебя, подлеца! Налей-ка  ещё! Давай выпьем за Олесю и ребёночка, чтоб токсикоз их не мучил.
 Они первый раз соприкоснулись бокалами, выпили.
- Можешь называть меня Жора!
Они обменялись рукопожатиями.
Из кабинета они вышли навеселе, если и не друзьями, то уж точно, не враги!

  Женщины поняли, гроза миновала. Олеся бросилась к отцу, он обнял её, поцеловал,-
- Где будете свадьбу играть?
- Мы столик в ресторане заказали.
- Народа много будет?
Ответил Алексей Иванович,-
-Вы и моя дочь с мужем.
- Не такой я свадьбу дочери представлял, не такой!
Алексей Иванович пожал плечами,-
- Зачем из свадьбы делать гулянку? Все самые близкие соберёмся. Олеся себя не слишком хорошо чувствует, ей поберечься нужно, чтоб инфекцию какую не подхватить. Я предлагал ей пригласить друзей, подруг, она сама не хочет.
- Я думал своих друзей пригласить, люди влиятельные, вам бы с ними знакомство не помешало.
- Жора, а Вы можете своих друзей просто собрать в честь дочери, но без неё. Я так свадьбу моей дочери отмечал, а они   улетели в свадебное путешествие.
- Далеко полетели?
- В Индию, на Гоа.
Жора уважительно посмотрел на «зятя»,-
-Сами купили?
- Я подарил.
Георгий повеселел, и хлопнул Алексей Ивановича по плечу,-
- А ты, зятёк, не лыком шит! Деньги зарабатывать умеешь! Не пропадешь с ним, Олеська!-
обратился он к дочери.
 Обе женщины, наблюдая происшедшую метаморфозу, влюблёнными глазами смотрели на Алексея Ивановича.
-Пойдём, покажи свои хоромы! Эти сороки уже наверняка всё облазили, их не возьмём.
Алексей Иванович повёл «тестя» по квартире.
- Не царские палаты, но жить можно!-
одобрил тот,-
-Пока вас двое-трое, поместитесь.
Алексей Иванович слегка обиделся. Квартира у него по московским меркам была очень даже просторная,-
- К Кремлю близко!
- Это –да!-
согласился Жора.
Сделав круг по квартире, вернулись в кабинет. Алексей Иванович снова выставил из закромов фирменный коньяк, продолжили беседу в непринуждённой обстановке.
Разливал уже Жора, разливал щедро. Алексей Иванович пошёл на прорыв, поддерживая тестя.
-Ты в политику идти не думаешь? В Думу там или в Совет Федерации?
- Нет, я работу мою люблю.
- А чем занимаешься?
- Преподаю, в педагогическом – методику, в Литературном- литературу, ещё семинар веду, поэтов воспитываю.
Жора хохотнул,-
- Хорошо преподаешь! У тебя детей много?
Алексей Иванович решил не врать,-
- Двое. Дочь и сын.
- А жён сколько было?
- Две. С одной развёлся, вторая умерла.
- Дети от разных матерей?
- Да.
- А сын с кем?
- Со своей матерью и её мужем.
??? Ты же говорил, она умерла!
-Умерла моя вторая жена, Ирина. Детей у нас с ней не было. А мать Серёжи, Джейн, жива. Они живут в Австралии.
Георгий с изумлением и некоторым уважением посмотрел на будущего зятя,-
- Ну и ходок же ты! Я, вот, своей Галине, присягу не нарушал. Запомни, жене и Родине изменять нельзя!
- Я и не изменял и не собираюсь! Если хочешь знать, для меня семья- святое!
- А что же с первой развёлся? Изменил?
- Не я. Она сама на развод подала. Я виноват был, большую сумму денег потерял, но я всё возместил. Пока  собирал деньги, она нашла себе Игоря, он тогда банкиром был, банк свой имел.
Тогда появилась Джейн, но она улетела, а потом письмо…,-
Язык у Алексея Ивановича начал слегка заплетаться, глаза осоловели.
- Какое письмо?-
Жора буравил его глазами.
- Что ребёнка ждёт… Нашего…,-
Алексей Иванович тяжело вздохнул, заново переживая те минуты,-
-Что я мог сделать? У меня тогда ничего не было, ни жилья, ни работы нормальной. А я уже познакомился с Ирочкой, с будущей женой.
- И что?
- Хотел лететь, перестал видеться с Ирой, искал деньги. Получил письмо от Джейн, что встретила мужчину своей мечты, выходит за него замуж.
- А ты?
- Я им счастья пожелал и отправился к Ирине.
- А она знала, что у тебя сын есть?
- Знала. Деньги для него перевела. Софья Львовна, учительница её, она с нами жила, продала свою квартиру на Калининском, чтобы Серёжу моего вылечить. Потом мне билет в Австралию купила, летал его повидать.
- Ну, Алёха, и запутанная же у тебя биография! Тебя бы ни один первый отдел не пропустил в советское время!
- В советское время я был передовик производства! На доске почёта висел! Я метро строил! Инженер-горнопроходчик! Меня с женой по телевизору в Голубом Огоньке показывали!-
Алексей Иванович громко икнул.
- Не врёшь?
- Сейчас покажу!
Алексей Иванович достал альбом, который когда-то выбросила Светлана, стал листать фотографии,-
- Вот! Смотри! Это я, это Светка, это Никола! За одним столом.
- Покажи-ка, покажи!
 Жора забрал альбом из его нетвёрдых рук, стал рассматривать фотографии, с удивлением переводя взгляд  на Алексея Ивановича.
- Хороша у тебя жена была! –
заметил с уважением,-
- А я помню этот Огонёк. Я случайно на майские дома был. Телевизор старый, антенна плохо ловит, показывал скверно, но песня там была… Никола пел: «Ты мне вошла в душу..» Хорошая песня, я и запомнил. Надо же!
- Так это он мою песню пел! Я это чёртово стихотворение своей Светке написал, с него всё и началось!
- Ты?
- Я! Не веришь? Сейчас докажу!-
 Алексей Иванович бросился к шкафу, лихорадочно вытащил книжку  и папку с Комсомолкой, швырнул на сломанный столик,-
- Вот! Любуйся!
Георгий пробежал глазами по строчкам, рассмотрел подпись, закрыл. Помолчал минуту,-
- Ты, Алёха, поэт, но и ходок. Смотри, если Олеське изменишь, я собственноручно приговор в исполнение приведу.
 В дверь постучали. Олеся и Галина Васильевна с любопытством заглянули в кабинет,-
- Мальчики! Пойдёмте за стол, закусите!
Георгий, ведя зятя на кухню, где  Олеся с матерью накрыли по-домашнему, сказал,-
- Алёха, не ходи в политику! Не для тебя это. Ты пить не умеешь.
-
-
-



-

 



 

-







-


-






-