Рассказы

Джахангир Расулов



Рассказы


























Ташкент – 2022
 






В книгу рассказов Джахангира Расулова вошли случаи из жиз-ни главного их персонажа – Зафара Мухамеджанова, начиная с дет-ских лет и до преклонного возраста. Читать эти короткие рассказы можно, как по порядку, так и в разнобой. В первом случае перед чи-тателем будут также последовательно вырисоваться основные собы-тия из жизни главного героя этих рассказов.











 
Данная книга посвящена светлой памяти моих родителей:
Расулеву Хасану Гафуровичу - профессору, заслуженному дея-телю науки Узбекистана, награжденного орденами «Знак Почета» и «Трудового Красного Знамени», медалями «За доблестный труд в Великой отечественной войне 1941 - 1945 гг.» и «Ветеран труда»; Барноевой Кутфие Кодыровне – заслуженному учителю Узбекиста-на. награжденную «Медалью материнства».


 
 
Расулев Хасан Гафурович      Барноева Кутфия Кодыровна    
   (1913 – 1992) (1920 – 1983)
 
Предисловие от автора

Роль родителей в воспитании детей огромна. Мне в этом плане очень повезло. Я родился в Ташкенте в год окончания второй миро-вой войны, в семье преподавателей. Двери нашего дома всегда были открыты и редко в какой день не было гостей. Отец мой был обая-тельным человеком, полиглотом, смешные рассказы которого окружающие внимательно слушали и затем дружно хохотали. В нашей семье в послевоенное время придерживались патриархальных устоев жизни. Однако отец был истинным главой семьи не в плане власти над всеми ее членами, а в смысле взвешенных решений, при-нимаемых им. Вспоминая то время, могу сказать, что отец уверенно вел наш семейный корабль вперед, минуя «Сциллу и Харибду» тех времен. Он одобрил мою солдатскую службу в Советской Армии, так как понимал, что это мне пойдет на пользу. Отслужив, я стал дисциплинированным, ответственным человеком, ценящим ценности гражданской жизни. Отец скоропостижно скончался через пару ме-сяцев после развала СССР, сторонником которого он всегда оста-вался. Спустя многие годы после его ухода, часто неизвестные люди останавливали меня на улице, спрашивая не сын ли я Хасана Гафу-ровича, и высказывали в его адрес добрые слова.
Мать моя в девичестве была красивой и стройной как кипарис.  Отец с первого взгляда влюбился в нее и вскоре состоялась свадьба. Мать была энергичной, и во многом наивной провинциальной де-вушкой. Чтобы склонить ее к браку бабуля говорила, что Хасан видный жених и будет мол после свадьбы «носить ее на руках». Мать принимала все «за чистую монету» и, как-то после свадьбы по-сетовала бабуле, что до сих пор «Хасан так и не носил ее на руках». Мать родила пятерых детей, ежедневно заботилась о каждом из них, воспитала и вырастила всех здоровыми и целеустремленными. Отцу повезло с женой, так как она была верной и преданной супругой. Если отец был «головой» семьи, то мать поистине была ее «мото-ром». Все хозяйственные текущие работы по дому были возложены на эту миниатюрную женщину ростом чуть более 1,5 м. После смер-ти бабули Зульфии мать круто изменилась. Зульфия была для нее не только матерью, но и подругой, а в «грозные дни» и «громоотво-дом». Рано выйдя на пенсию, Кутфия желала покоя. Она выполнила все свои обязанности: родила и вырастила детей, которые, став до-статочно взрослыми, разбежались по разным весям, Ей, казалось, что теперь-то она может спокойно отдыхать. Но, как говорится, «враг не дремлет»: усталого и ослабевшего от жизни человека под-жидают различные микроорганизмы, которые атакуют его со всех сторон. Мать стала хворать, а врачи не знали тогда, как ей помочь. Проболев пару лет мать скончалась.
Среднее образование я получил в школе с русским языком обучения, куда, естественно, меня определили родители. Как и все послевоенные дети, я любил играть в простые игры, для которых не нужно было родителям нести какие-либо расходы. Дома я занимался классными уроками всего полчаса, иногда чуть больше, а остальное время до сумерек я проводил на улице с друзьями.
Начиная со второй половины 50-х годов прошлого века в Таш-кенте началось противостояние молодых людей из разных махаллей. Наиболее «хулиганистая» молодежь одной махалли сбивалась в кодлу (группа озорников) основной задачей которой было выясне-ние отношений с кодлой из другой махалли. Противостояния иногда носили жесткий характер. Некоторые представители кодл стали ис-пользовать цепи, кастеты и пр. холодное оружие. Наслышав об этом, мать стала беспокоиться обо мне, так как я был озорным парнем.
И она нашла, как ей казалось, простое решение. Мать усажива-ла меня в детской комнате для выполнения домашних заданий и за-крывала дверь на ключ. Никакие мои просьбы на нее не действовали. Первое время сидеть взаперти было просто невыносимо. Из заточе-ния я выходил только перед ужином. Как всегда, домашнее задание я выполнял в течение получаса. Бить баклуши было скучно, и вско-ре я нашел выход из создавшегося положения. В детской находи-лась библиотека, в которой было отцом собрано более 500 книг по художественной литературе.
В начале, я стал читать мировую приключенческую литерату-ру, затем фантастику и постепенно дошел до классики. Мать, не слыша моего обычного возмущенного ропота, стала волноваться и перестала закрывать дверь на ключ. Но теперь дверь на ключ стал закрывать уже я сам, так как боялся, что она застанет меня за чтени-ем книг, а не выполнением домашнего задания. Я так увлекся чтени-ем литературы, что забыл об улице. Улица мне стала неинтересна, так как меня ждала очередная захватывающая книга. С возрастом я понял, что мать знала о моем новом увлечении, но, радуясь за меня, предпочитала об этом не говорить.
Так неосознанно я выработал в себе любовь к знанию, посред-ством чтения литературы. Эта любовь во многом способствовала овладению мною в дальнейшем специальных знаний в различных областях науки. Я защитил диссертацию, стал автором десятков научных статей и нескольких монографий. Поэтому, обращаясь к родителям, советую им заинтересовать своих детей, начиная с 10;12 летнего возраста, к самостоятельному познанию этого мира путем чтения книг. Это поможет выработать им привычку к самообразова-нию. Понятно, что сегодня книги в основном являются электронны-ми, но они все равно остаются книгами.
По достижении предусмотренного законодательством возраста я сразу вышел на пенсию, хотя был еще полон сил, так как очень хо-телось отдохнуть, уделить больше внимания своим родным, осмыс-лить свою жизнь с высоты прожитых лет. Однако, по прошествии нескольких месяцев такого отдыха я понял, что жизнь становится незаполненной, скучной. И я нашел способ сделать ее вновь инте-ресной: написал несколько оригинальных монографий по геофизи-ке, которой я посвятил около тридцати лет своей профессиональной деятельности.
Монографии по различным областям науки являются хоть не-обходимыми и востребованными, но они доступны лишь для узкого круга специалистов. Мне же хотелось также написать книгу доступ-ной широкому кругу читателей и, в первую очередь, молодому по-колению, в которой я мог бы поделиться с ними своими историями и видением жизни. В этом плане меня всегда привлекал жанр корот-ких рассказов, который я и хотел использовать в своей книге. Среди моих любимых произведений книги О.Генри, А.Чехова, и др. зани-мали всегда особое место. В интересных коротких рассказах, по мо-ему мнению, должно всегда присутствовать рациональное зерно, ко-торое читатель с нетерпением раскрывает для себя, прочтя всего не-сколько страниц.
В моей жизни случались различные истории, которые, на мой взгляд, не только интересны, но и поучительны для молодежи. По-этому я решил изложить их в виде отдельных рассказов, как бы по-вествуемых дядей своему племяннику. Каждый рассказ, как правило, начинается и заканчивается диалогом между ними в виде вопросов и ответов. Хотя все изложенные истории взяты мной из жизни, имена действующих лиц вымышлены. В 2014 г. я опубликовал свой сбор-ник рассказов под названием: «Невыдуманные истории» в интернете на сайте http://www.proza.ru. Недавно я опубликовал эту книгу не-большим тиражом в открытой печати.
В 2015 г. я опубликовал в интернете на сайте http://www.proza.ru роман «Исповедь самаритянина». Роман вышел достаточно объемным, и я решил его переработать для того, чтобы он стал более привлекательным для чтения. С этой целью я взял из него ряд интересных историй, переработал их и представил в виде отдельных коротких рассказов, которые и вошли в настоящую кни-гу.
Хочу отметить, что появлению данной книги во многом спо-собствовала забота моих родных о моем здоровье. Когда оно по-шатнулось, именно они не пожалели ни средств, ни времени для его восстановления. Я приношу им свою искреннюю отеческую благо-дарность и надеюсь, что они будут первыми читателями моей книги.
 






 
                Очки

Первые два года Зафар учился в мужской школе, которая рас-полагалась в рабочем районе, недалеко от Таштекстилькомбината. В школе почти у всех ребят была своя кличка. Зафара стали звать За-фом, к чему он быстро привык и откликался. В классе всегда стоял гвалт, так как там находилось более 40 сорванцов. Каждый день по разным причинам происходили стычки. Одна из них была связана с дефицитными по тем временам очками, которые носил Заф. У него существовала небольшая врожденная близорукость, которая была обнаружена при медосмотре. Для ее нейтрализации врачи прописали очки, которые тогда можно было достать только в Москве или Ле-нинграде. В начале 50-х годов поездка в Москву была доступна да-леко не каждому жителю республики. Отец Зафара был профессо-ром и несколько раз в год ездил в столицу на разные совещания. По-этому вскоре мать вручила Зафару требуемые очки и пожелала от-личной учебы. Не проносил он эти очки и полмесяца, как они были растоптаны. Все произошло неожиданно и с летальным исходом для очков. Один из одноклассников на перемене обозвал его четырех-глазиком, что, естественно, он не мог оставить безнаказанным. Вмиг завязалась схватка, очки упали на пол, и кто-то из класса нечаянно или нет, наступил на них. После короткой схватки Заф подобрал с пола рожки и ножки от прежних очков. Об очках он не жалел и да-же рад был их утрате, так как теперь никто не мог его обзывать че-тырехглазиком. Заф боялся во всем признаться матери. Поэтому он больше месяца не расставался со вдребезги поломанными очками. Рано или поздно пропажа очков была обнаружена, и расстроенная мать сказала в сердцах сыну
- Какой ты неуклюжий! Как ты поломал их?
Зафар что-то пробормотал в ответ, а затем сердито добавил
- Я не буду носить очки!
На этом эпопея с очками закончилась. Зафар, действительно, не носил очков до 50-ти лет и был этому безмерно рад. Спустя много лет он понял, что сохранил свои глаза на долгие годы во многом благодаря этому случаю в первом классе.
«-»
По жизни Зафу пришлось встречаться с людьми, которые, как и он, стали носить очки с первого класса. В отличии от него они но-сили их уже всю оставшуюся жизнь. Несмотря на это их зрение год от года ухудшалось и к 30;40 годам составляло всего 5;6 процен-тов. Заф пришел к выводу, что это связано с методикой определения остроты зрения. Острота зрения у всех пациентов офтальмолога определяется по шаблонной таблице. При этом острота зрения кон-кретного пациента сравнивается с остротой зрения нормального че-ловека. Нормального же человека в природе нет, так как все люди несколько отличаются от него в ту или иную сторону. Давайте возьмём другие параметры человека: рост или вес. Никто не пытает-ся привести их к одному знаменателю, поскольку очевидна абсурд-ность этого. Одежда и обувь ребенка непрерывно растут с возрастом по мере роста организма. Никто не пытается заставить носить ребен-ка обувь одного размера, так как это чревато большими проблемами для его ног. Глаза ребенка, как и весь организм, также меняются по мере его роста. Ношение очков приводит к нарушению естественных процессов, происходящих в глазах ребенка. Они начинают подстра-иваться под очки, что приводит к ухудшению остроты зрения. У За-фа глаза отличались друг от друга по остроте зрения: у одного глаза было 0,9, а у другого 0,7 по отношению к остроте зрения нормаль-ного человека. До 50 лет это соотношение оставалось постоянным. Поэтому может быть многим детям не нужно сразу выписывать оч-ки, а просто какое-то время наблюдать за ними. Если ухудшение зрения происходить не будет, то и очки, возможно, выписывать вра-чу не стоит.   
 


                Берегись автомобиля

В детстве Зафар часто попадал в ситуации, которые могли за-кончиться трагически. У него не было ощущения страха, он был непоседой и перед товарищами хотел выглядеть смелым и быть все-гда впереди. Как-то родители взяли его с собой в Самарканд, где осмотрели достопримечательности и навестили родных и знакомых. В один из жарких летних дней взрослые, взяв с собой детей, выехали в горы на пикник. На прогулку поехали на двух машинах марки “Победа”. Доехав до места отдыха, взрослые расстелили скатерть-самобранку и предавались чревоугодию на лоне природы. Дети же во главе с Зафаром, оседлав одну из “Побед”, изображали из себя лихих гонщиков. Зафар сидел за рулем и крутил его туда-сюда, а остальные мальцы также нашли себе занятие. Вдруг в какой-то мо-мент машина тихо тронулась и постепенно стала набирать ход, так как проселочная горная дорога имела заметный уклон. На крики де-тей отреагировали взрослые, которые, поспешно покинув застолье, кинулись вдогонку за машиной. Но машину им было уже не догнать. Женщины, разинув рты, с ужасом следили за происходящим. Чтобы ехать по дороге, надо было свернуть налево, а затем сразу направо, где она проходила вдоль ущелья. К счастью, Зафар сообразил, что ехать по дороге опасно и вместо поворота налево резко повернул направо. С правой стороны дороги не было. Машина, проехав по ухабам немного вверх, вскоре тихо откатилась назад, где ее уже нагнали взрослые и взяли управление в свои руки. Так как среди ре-бятни Зафар был самым старшим, и сидел за рулем, то ему и доста-лось по полной программе. Естественно, что ему долго выговаривал отец, а мать хоть и ругала, но при этом гладила по головке и цело-вала в щечку.
«-»
Повзрослев, Зафар понял, что в случае описанным выше его вины не было. Надо отметить, что легковые машины марки «Побе-да» в СССР стали выпускаться небольшим тиражом только после войны и поэтому должным образом следить за ними еще не научи-лись и их хозяева. Хозяин автомобиля оставил машину, включив ручной тормоз, но не удосужился для надежности положить под колесо камень. Кто-то из детей тронул ручной тормоз, и машина по-ехала, так как стояла на дороге с заметным уклоном. Поэтому глав-ным виновником произошедшего события был, конечно, хозяин ав-томашины. Этот случай оставил в памяти Зафа неизгладимые впе-чатления: его никогда в жизни больше не тянуло сесть за руль авто-мобиля.




Велосипед
В один летний день 1953 г. родители подарили Баходиру, бра-ту Зафа велосипед, о котором он их просил. Зафар, который был свидетелем этого, воскликнул
- А мне? Я тоже хочу велосипед.
Мать понимающе посмотрела на него и ласково сказала
- Тебе этот велосипед великоват. Подрастешь, и он будет тво-им.
Велосипед был действительно великоват для Зафара, так как его ноги не доставали до педалей.  В послевоенное время такого изобилия игрушек как сегодня не было. Детские игрушки были в ос-новном выполнены из металла. Зафару в детстве родители подарили самосвал, с которым он играл пару лет, пока не поломал. Поэтому появление велосипеда было неординарным событием в жизни Зафа. Когда он подрос, велосипед был уже изрядно потрепанным, с замет-ными “восьмерками” на колесах. Он мечтал о новом полугончим ве-лосипеде. Эту свою мечту он осуществил, возвратившись домой по-сле службы в армии. На покупку велосипеда он затратил почти по-ловину денег, выданных ему государством за три года службы. Ве-лосипед был действительно хорош. Единственным слабым местом его были ручные тормоза. Зафар гонял на предельной скорости на нем по дорогам, обгоняя не раз троллейбусы. Некоторых водителей это задевало, и они старались реабилитироваться: обгоняли его по прямой дороге и прижимали к обочине. На обочине дорога не редко была с выбоинами, так что Зафару приходилось резко тормозить. Пару раз это заканчивалось его падением. В результате этого на его руках и ногах появились заметные ссадины и кровоподтеки, что не ускользнуло от домашних.
Через пару месяцев после покупки велосипеда Зафар стал заме-чать, что то одно, то другое колесо было спущенным. Он накачивал колеса, но одно из них постепенно спускало воздух. Ему приходи-лось пару часов заниматься починкой камеры вместо прогулки на велосипеде. Через пару дней он вновь замечал дефект камеры, но в другом месте. После систематических мытарств с камерой он при-шел к выводу, что или она никуда не годится, или он как мастер. На носу была сессия, и он вынужден был забросить свой велик. Через го д Зафар уехал надолго в Ленинград. И лишь лет через десять мать ему призналась, что это она, боясь за него, систематически выводила камеры из строя, прокалывая их тонким острым шилом. Время от времени к Зафу заходил его приятель Решат с просьбой дать ему ве-лик для прогулки. Зафар понимал его и никогда не отказывал, а од-нажды просто подарил ему старый велик, который достался ему от брата.


 
                Странные люди

В понедельник 6 марта 1953 г. Зафар, как обычно, с утра по-раньше отправился пешком в школу. Школа находилась в 3 км от его дома недалеко от Ташкентского текстильного Института. Заф учился в 1 «б» классе, где без малого было 50 учеников. На заняти-ях всегда было шумно и редко какой день проходил без стычек на переменах. В этот день в школе все ученики вели себя очень тихо, что было связано с трауром по вождю народов – Иосифу Сталину. Все учителя ходили с пасмурными лицами, а многие из них плакали и вопрошали: «как мы будем дальше жить?». Заф понимал, что слу-чилось нечто ужасное. Он не понимал, что значит понятие «вождь народов», он даже, вообще, не понимал, что значит смерть человека. Как и все ученики он машинально повторял команды, построения и пр., связанные с трауром. 
Вскоре после смерти Сталина была объявлена амнистия и сот-ни тысяч заключенных оказались на свободе. Сразу же после этого в махалле, где проживал Заф, было совершенно два убийства.    Одно из них произошло в так называемом профессорском доме, который был построен еще до войны и предназначался преподавателям Таш-кентского педагогического Института. Дом был двухэтажным и счи-тался в махалле высотным. В этом доме на первом этаже жила семья прокурора. Летом в Ташкенте, как всегда, стояла жара и поэтому жители открывали на ночь окна настежь. Ночью убийца, воспользо-вавшись этим, проник в квартиру и ударом ножа в сердце сразил прокурора. Небольшой шум разбудил отца прокурора, который спросонья окликнул сына и сразу получил оглушающий удар в го-лову. Милиция, как всегда, приехала вовремя и констатировала убийство. Говорили, что прокурора так пригвоздили, что сильный мужчина не сразу смог вытащить нож из тела покойного. Второе убийство произошло днем на автобусной остановке. Убийцей ока-зался коренастый мужчина лет тридцати атлетического сложения. Со стороны, казалось, что он хладнокровно зарезал постороннего человека, который не оказал ему никакого сопротивления. Суд над ним состоялся в Доме обувщиков при большом стечении народа. Так как Дом обувщиков находился в той же махалле, где проживал Заф, то он, воспользовавшись свободным доступом, присутствовал на суде. Трое судейских быстро вынесли свой вердикт, приговорив убийцу к расстрелу. Вскоре после этого Заф подслушал разговор родителей, который он запомнил на всю жизнь. Мать Зафа, обраща-ясь к отцу сказала
- Все-таки, как несправедливо обошлись с Рахимовым. Такой честный, умный, перспективный заведующий кафедрой вдруг ока-зался врагом народа. Его оболгали завистники, я знаю кто это сде-лал.
- Да, жаль человека, – тихо промолвил отец.
- Вы это знали и не заступились? – спросила мать.
- Что ты хочешь, дура! – в сердцах воскликнул отец и продол-жил, - если бы я заступился за него, меня бы тоже отправили куда подальше. Хочешь остаться одна с четырьмя детьми на руках?
После этого наступила долгая пауза, мать тяжело вздохнула и тихим голосом произнесла, то ли себе, то ли отцу
- Очень жаль его, честный ведь человек был.
Через год после этого разговора Заф стал свидетелем другого диа-лога родителей о Рахимове.
- Рахимова недавно амнистировали, он сейчас живет один в профессорском доме. После того, как его осудили, жена развелась с ним и вышла замуж за другого, – сказал отец, обращаясь к матери.
- Да, я знаю. Он совсем другой стал. Соседи говорят, что ни с кем не общается, каждый божий день с утра выпивает, – с горечью произнесла мать.
-  Тюрьма меняет человека. Там условия жизни и общение между людьми не человеческие, – констатировал отец.
Этот подслушанный диалог напомнил Зафару о мужчине, ко-торый пришел словно ниоткуда в профессорский дом. Он был вечно небритым, обрюзгшим, неопрятным, но в тоже время добродушным человеком. Этот человек часто обращался к Зафару или его прияте-лям с просьбой купить ему бутылку водки в ближайшем магазине. Зафар время от времени выполнял его просьбу и при этом полно-стью возвращал сдачу с покупки, но Рахимов очень настойчиво вручал ему вознаграждение, которое хватало на покупку морожено-го. Походы за выпивкой не остались не замеченными от ока соседей, и они стали поглядывать на Зафара с молчаливым осуждением. По-этому со временем Заф стал тяготиться навязанной уму обязанно-стью и старался избегать встреч с этим странным человеком.
Другой странный человек каждую неделю появлялся у ворот дома Мухамеджановых. Это был БОМЖ, он сидел, облокотившись на деревянный каркас ворот, и всегда держал во рту самокрутку. Го-ворили, что он курит анашу. По слухам его контузило во время вой-ны и с тех пор у него «не все дома». Сидел же он терпеливо у ворот дома не зря: сердобольная бабуля выносила ему горячую лепешку, только что извлеченную из тандыра. Надо отметить, что лепешки бабули Зульфии имели необыкновенный вкус. Соседи сообщили, что у этого БОМЖа было четверо детей, которые уговаривали его жить с ними, а не шататься где попало. БОМЖ был такой странный и необычный на вид, что Заф ни разу не попытался с ним по-человечески поговорить.
«-»
Прошло много лет после описанных выше событий, Заф пере-валил 70-летний рубеж и, вспоминая минувшее, совсем по-другому интерпретировал данные события. «Странные люди» теперь ему все больше стали казаться нормальными, а многие «нормальные» – странными.
Умер тиран – вождь народов Сталин и многие «нормальные» люди горевали, а все «странные люди» - радовались. Грамотные и даже большинство неграмотных людей знают, что все в природе рождает себе подобное. Человек в этом отношении не исключение, он тоже дитя природы. Сталин рождал на необозримых просторах нашей родины множество маленьких «сталинов». Сталин безжа-лостно расправлялся со своими противниками и тоже самое делало множество маленьких «сталинов» во всех уголках СССР. Уничто-жали честных, принципиальных, смелых людей, которые имели свой пусть даже немного отличный от вождя взгляд на экономику, не го-воря уже о политике. Элита общества была уничтожена, а оставшие-ся покорно шла за кликой, выкрикивая на демонстрациях отрабо-танные ими лозунги и одобряя «курс партии».
«Странный» Рахимов, бывший заведующий кафедрой был вполне нормальным человеком, который, желая забыть свое пребы-вание в застенках, спивался. Месть, и только месть была причиной убийства прокурора. Убийца умертвил только его одного, не тронув остальных членов семьи. Прокурор входил в тройку судейских, ко-торые в бытность Сталина штамповали приговоры по одному сце-нарию. После амнистии один из многих несправедливо осужденных и решил отправить данного прокурора к его праотцам.
Судившие молодого убийцу на процессе в Доме обувщиков судейские не сообщили народу о нем, практически, ничего: кто он; кто его родители и живы ли они; совершал ли он раньше преступле-ния и их мотивы. Эту информацию, которую судейские, конечно, знали, решили из каких-то соображений народу не сообщать. После раскрытия культа личности Сталина семья Мухамеджановых реши-ла реабилитировать доброе имя деда Зафа по материнской линии – Кодыра Мусаева. Кодыр был военным офицером, которого как вра-га народа осудили накануне войны. Он просил отправить его на фронт в любом звании, но ему не позволили, так как он был полити-ческий. В 1952 году, когда он отсидел в тюрьме более 11 лет, его выпустили на свободу с формулировкой: за неимением улик. Тю-ремщики знали, что Кодыр тяжело болен и дни его сочтены. Они все рассчитали и выпустили его на свободу, для того чтобы его смерть выглядела естественной. Обелить имя деда Зафа не удалось, так как формально дела то и не было. Подобный случай даже не упоминает-ся в романе Солженицына «Архипелаг Гулаг». Говорят, что дед мечтал увидеть смерть тирана, но ему не хватило всего нескольких месяцев жизни.
Даже БОМЖ теперь казался Зафу вполне нормальным челове-ком. Во время войны он, наверное, повидал много ужасов, от кото-рых не мог избавиться в послевоенное время. К тому же он был кон-тужен на фронте и временами испытывал боли. Можно предполо-жить, что на водку у него не было средств. Анашу же можно было при желании найти на заброшенных участках местности, где она ча-сто произрастает без участия человека. С детьми же он не жил, так как они не понимали его состояния, а он не хотел осложнять их быт.
Война унесла более 25 миллионов жизней советских людей. А сколько было искалеченных, контуженных, умалишенных, неспра-ведливо осужденных. Сколько еще жизней людей унесут войны, развязанные людьми? Заф задавался вопросом: смогут ли люди жить на земле без войн? Ответа на этот вопрос он не знал. Он знал лишь то, что со времен существования человека до настоящего вре-мени жизненно важные вопросы общежития люди решали путем войн. Заф был уверен, что если люди не решат эту проблему мир-ным путем, то это решит сама Земля, сделав жизнь на ней непригод-ной для большинства людей.




                Отговорка

С 1954 г. в СССР ввели смешанное обучение в школах. Зафара и еще ряд ребят из его класса перевели в соседнюю школу, которая ранее была женской. Теперь он сидел за партой с девочкой. Уроки проходили в необычной тишине, так как мальчики еще не освоились в новой обстановке. Девочки в школе казались Зафару необычными существами, которые с одной стороны его притягивали, а с другой он не знал, как с ними общаться. Учительница Анна Ивановна, хотя и была уже пенсионного возраста, замечательно вела занятия. При ней Зафар в 4-ом классе даже стал отличником. С 5-го класса, как и положено, пошла специализация по предметам обучения. Каждый предмет вел отдельный учитель. Отношение учеников к предмету обучения во многом определялось учителем, который его вел.
Зафару нравились уроки математики, физики и физкультуры. На уроках узбекского языка было всегда шумно, и учитель Рахма-тулла-ака ничего с этим поделать не мог. Заинтересованность уче-ников в изучении узбекского языка была минимальной, так как го-род Ташкент в то время был русскоязычным, и в бытовом плане знание русского языка было вполне достаточным. Уроки английско-го языка проходили более дисциплинированно, но при изучении предмета основное внимание уделялось грамматике и зубрежке, а не практике. Поэтому многолетнее обучение языку не приводило к овладению им в разговорном плане. Химия преподавалась так, что Зафару она казалась скорее алхимией. На уроках проводились опы-ты, когда содержимое в одной стеклянной пробирке соединялось с содержимым в другой, в результате чего почему-то происходила бурная реакция. Вела химию преподавательница по фамилии Бара-нова. Интересно, что жила она недалеко от Пединститута на улице им. Баранова. Зафару “химичка” нравилась не как учительница, а как красивая, стройная и пунктуальная женщина.
В школе раз в неделю проходил урок пения. Хором петь песни Зафару не очень нравилось, но приходилось делать как все. Для то-го чтобы увлечь учеников учительница Мария Ивановна разучивала с ними и народные танцы, с которыми коллектив выступал на особо торжественных городских мероприятиях. Некоторые коллективные танцы состояли из пар танцующих. Пары Мария И. формировала сама. Зафара она определила в пару с Брониславой, еврейкой по национальности. Оба они были красивыми жгучими брюнетами, от-личающимися внешне от других. Так они в паре танцевали около года. Бронислава нравилась Зафару, а он ей, как выяснилось, нет. Как-то на уроке она категорически отказалась танцевать в паре с За-фаром. Мария И. спросила ее
- Почему ты не хочешь с ним танцевать?
- У него рост низкий, – резко ответила Бронислава. Зафа больше задел не сам отказ, а прямое указание на его физи-ческий недостаток. Он не вытерпел этого и, зардевшись румянцем, сказал
- Я тоже не хочу с ней танцевать.
Вскоре после этой сцены наступили летние каникулы. Начало нового учебного года приятно пощекотало самолюбие Зафа: он в росте стал на 10 см выше Брониславы. Быстро пролетели школьные годы, Зафар заметно прибавил в росте, а Бронислава все оставалась такой же невысокой как была. Много лет спустя его посещала мысль: «и как эта низкорослая барышня могла ему когда-то нра-виться»? Детские увлечения непредсказуемы. Немногие из них вы-держивают испытание временем.
Уроки физкультуры вел известный в республике преподава-тель по фамилии Величко. Он был специалистом по баскетболу и одно время даже возглавлял женскую сборную республики. Его воспитанницей была и знаменитая баскетболистка Салимова ростом 2 м 10 см, которую он отыскал в южном Казахстане и привез в Таш-кент в возрасте 16 лет. Интересно было наблюдать за этой гигант-ской баскетболисткой. Она еле передвигалась по площадке, и глав-ной ее задачей было находиться недалеко от щита. В какой-то мо-мент Салимова получала пас и беспрепятственно отправляла мяч в корзину. Зафару нравилась играть в баскетбол. Одно время он увле-кался этой игрой, и ходил даже на тренировки, которые вел Велич-ко. Как-то он пропустил пару тренировок без уважительной причи-ны, за что Величко отчислил его из команды. Зафар об этом особо не сожалел, так как Величко был жестким тренером и подстраивал всех под себя.
Кроме того, Зафар и не помышлял о спортивной карьере бас-кетболиста. Ему очень нравилось играть в футбол. Он часто зайцем проходил на стадион поболеть за любимую команду “Пахтакор”. Множество таких же как он пацанов хотели попасть на стадион зай-цами. Большая стая ребят собиралась за час до игры у левого берега Анхора. Затем они раздевались до трусов и вплавь переплавлялись на другой берег. Причем в одной руке на весу они держали свои шмотки, а другой гребли. Добравшись на правый берег, они сходу штурмовали трехметровую решетчатую ограду стадиона. Как пра-вило, на правом берегу ватагу ребят подстерегали трое-четверо ми-лиционеров, пытавшихся предотвратить безбилетный проход на стадион. Обычно большая часть ватаги благополучно оказывалась за оградой, а несколько неудачников вновь возвращались в речку, куда стражам порядка путь был заказан. Через пять-шесть минут но-вая волна сорванцов пытала свое счастье. Зафару везло: он всегда оказывался в числе счастливчиков. Как-то раз Зафар набрался храб-рости, пошел на стадион для того, чтобы записаться в спортивную секцию юных футболистов клуба “Пахтакор”. Там он нашел какого-то тренера и рассказал о своем желании. Тот спросил его о возрасте и безапелляционно заявил:
- Ты не подходишь для команды по росту.
Зафар был наивным парнем, поэтому поверил этому тренеру и понуро возвратился домой. Уже через год он убедился, что вокруг футбола существует много лжи и обмана. Тогда по городу Ташкен-ту объявили конкурс дворовых футбольных команд. Команде побе-дительнице обещали участие во всесоюзных играх. Зафар с ребята-ми организовали дворовую команду в своей махалле и, к своему удивлению, даже заняли первое место в городе. Однако организато-ры турнира их обманули и вместо них отправили на турнир своих. 
«-»
Хоть и прошло много лет с тех пор, Зафар остался поклонни-ком футбола, но играть не играет, а смотрит по телеку матчи люби-мых команд. Заф, как и многие другие болельщики понимает, что развитию футбола в республике мешает человеческий фактор. До сих пор в футболе много несправедливых решений, которые нужно решать оперативно, а главное доверить развитие футбола професси-оналам, а не функционерам.



                Вызов

В 50-е годы ХХ века репетиторство в СССР стало делать толь-ко первые шаги. Кроме того, в рабоче-крестьянской школе, где учился Заф, мало кто из родителей учеников мог нанять репетитора. Поэтому, для того чтобы повысить успеваемость учителя поручали отличникам взять шефство над отстающими. Заф любил решать ма-тематические задачи, всегда получал отличные оценки и ему в ше-стом классе математичка прикрепила Колю Карасева, который замы-кал когорту отстающих. Коля жил в двухэтажном доме недалеко от парка им. Кирова (ныне парк им. Дружбы). Как-то после занятий За-фар пришел в квартиру к Коле, для того чтобы позаниматься реше-нием задач. Дома в это время кроме Коли находились мать его и сестренка с братишкой, которые были еще дошколятами. Квартира была двухкомнатной и малогабаритной. Дошколята шумели, а мать Коли с измученным видом хлопотала на кухне. Зафар с трудом объ-яснил Коле решение одной простой задачи. Не успели они перейти к решению следующей, как пришел Колин папа – дядя Сергей, кото-рый на вид был худощавым мужчиной среднего роста, лет сорока с заметной залысиной. Сразу после его прихода мать Коли стала за-метно суетиться и нервничать. Заф почувствовал себя неловко и быстро откланялся. Перед уходом он договорился с Колей, что в следующий раз они будут заниматься в доме у Зафа.
Как и было обговорено, на следующий день приятели уже за-нимались у Зафа дома в детской комнате, где им никто не мешал. Не успели они до конца разобрать и одну задачу, как бабуля Зафа пред-ложила им отобедать. После обеда Коля предложил немного отдох-нуть, сыграв партию в шахматы. Зафар согласился и довольно быст-ро сдал ее. Радостный Коля предложил сыграть еще одну, которую также выиграл. Они сыграли подряд 5 партий и во всех Коля празд-новал победу. Незаметно прошло время, отпущенное на занятия, и Коля с довольным видом отправился восвояси. Через два дня на третий Коль вновь был у Зафара. На предложение Зафа приступит к занятиям Коля, казалось бы, резонно возразил
- Я выиграл у тебя 5 партий подряд, значит я умнее тебя, не правда ли? Так чему же ты можешь меня научить в математике, ведь она требует наличие ума, также, как и игра в шахматы. Возразить ему Заф не смог, но поставил условие
- Хорошо, но если я выиграю три партии из пяти, то мы возоб-новим занятия.
Коля согласился, и они вновь стали резаться в шахматы. В результа-те таких занятий Заф вскоре стал уже выигрывать 3 партии из пяти. Он был рад удаче и сказал Коле
- Ну, теперь уж, как мы договорились вначале, в следующий раз будем, наконец, заниматься математикой.
- Нет, - возразил Коля и продолжил, - это все случайность, все-го одна партия перевеса. Вот, если ты будешь меня выигрывать, как я тебя вначале, тогда другое дело.
Они продолжили и дальше сражаться в шахматы, так как Заф решил добиться над Колей убедительной победы. Через месяц он уже побеждал его с разгромным счетом пять ноль. Несмотря на это Коля так и не стал заниматься с ним математикой, а у Зафара не было рычагов влияния на него. Зато в классе он приобрел имидж силь-нейшего шахматиста. Как-то к ним в 6 “б” класс зашел ученик 10 “а” класса и объявил, что он будет вести у них шахматный кружок под названием «Клуб четырех коней». Затем он обратился ко всем с во-просом
- Кто из вас тут самый сильный игрок?
Все показали на Зафара. «Маэстро» предложил Зафу сыграть с ним партию, и он согласился. Все с интересом стали наблюдать за по-единком. Видно было, что «маэстро» неплохо играет в шахматы. Он уверенно развивал фигуры и, казалось, вот-вот поставит Зафару мат. Заф, чтобы не опозориться перед одноклассниками, избрал оборо-нительный вариант игры. Сам Заф полагал, что он проиграет «ма-эстро», но решил сопротивляться до последнего. В какой-то момент уверенный в себе «маэстро» сделал опрометчивый ход и Заф полу-чил возможность сделать шах ферзем, чем он и незамедлительно воспользовался. «Маэстро» вновь сделал не лучший ход королем и Заф вновь поставил ему шах. «Маэстро» подумал немного, затем поняв, что шах является одновременно и «матом, поздравил Зафара и молча вышел из класса. Честно говоря, Заф сам не сразу понял, что поставил мат. На этом «Клуб четырех коней» прекратил свое суще-ствование. После этого события Зафа стали отправлять от школы на различные шахматные соревнования. Правда, заметных успехов на них он не добивался.
«-»
Прошло с тех пор много лет и Заф с улыбкой вспоминал свои школьные шахматные баталии. Заф был самоучкой в шахматах, со-всем не знал теорию игры, которая развивалась не одно столетие. Профессионалы шахматной игры знают наизусть шахматные де-бюты. Благодаря этому они почти автоматически делают первые 10;15 ходов в начале партии. Получив в дебюте преимущество над непрофессионалами, они легко доводят партию до победы.
Заф это понимал, но не пытался овладеть знанием дебютов. Шахматы были для него своеобразной игрой ума в свободное от ра-боты время. Обычно Заф играл в шахматы на работе, но только в перерыве на обед. Так как обеденное время было ограниченное, а желающих сыграть шахматистов было больше, чем достаточно, то, как правило, играли в быстрые шахматы на вылет. Игра в быстрые шахматы придавало партиям небывалый азарт. Прошло немало вре-мени и быстрые шахматы стали популярными и у профессионалов. Конечно, это было вызвано, в первую очередь, развитием компью-терной техники. Приятно, что на родине шахмат -Узбекистане в по-следние годы шахматисты добились ощутимых успехов.


                Эхо человеческих отношений

Зафар, как и все школьники СССР, стал изучать физику с 6-го класса, в возрасте 12 лет. Физическая наука ему нравилась, так как она была основана на экспериментах. Учителем физики у них в шко-ле был Федор Алексеевич, временами демонстрирующий ученикам занимательные опыты. Зафар имел по физике одни пятерки, был од-ним из лучших учеников, и всегда тянул руку на уроках. Между учителем и учеником было прекрасное взаимопонимание, которое вдруг неожиданном образом нарушилось на одном из уроков в 7-ом классе. Как всегда, Зафар тянул руку, чтобы ответить первым по до-машнему заданию. Федор Алексеевич также, как всегда, не оставил это без внимания и вызвал его к доске. Зафар начал бойко излагать материал, но учитель вдруг стал его часто перебивать, придираться к мелочам и, в конце концов, безапелляционным тоном заявил о его полной некомпетентности. Для Зафара это было полной неожидан-ностью. Его, казалось бы, примерного ученика унизили перед всем классом, причем обиднее всего была не оценка, а тон разговора учи-теля. Зафар сел за парту весь красный от распирающих его чувств. Хотелось реветь или провалиться сквозь землю, но он сдержал себя усилием воли. С этого момента Зафар стал вести себя на уроках Фе-дора Алексеевича индифферентно: не подымал руки, не пытался кое-что спросить, отвечал скупо по-книжному.
Много воды утекло с тех пор: Зафар учился уже на 5-ом курсе физфака ТашГУ и проходил преддипломную практику в одной из лабораторий кафедры электроники.  Там работало около десяти со-трудников, один из которых был очень симпатичный русский па-рень по имени Сережа, о котором речь пойдет ниже. Зафару пору-чили собрать катодный повторитель. Ему нужно было с нуля из комплектующих собрать этот прибор на электронных лампах. В то время полупроводники еще не заняли господствующее положение в электронике. Целую неделю Зафар затратил на создание корпуса прибора из дюралюминиевого листа. По нынешним понятиям кор-пус имел внушительные размеры: 10х10х10 (в см). Еще десять дней ушло на монтаж и наладку. Не успел он довести прибор до ума, как его командировали в Ленинград на дипломную практику. Вернулся Зафар в Университет аж через 7 лет, в 1976 году. Вполне естествен-но, что он зашел и в лабораторию, где он собирал повторитель. Там он застал Сережу, который с некоторым ехидством сообщил, что его повторитель не заработал. Зафар недоуменно пожал плечами и ска-зал, что он его не успел протестировать до отъезда. Вдруг Сергей сказал:
- Я племянник Федора Алексеевича, вашего учителя физики в школе. В свое время мой дядя просил вашего отца посодействовать мне при поступлении в Университет. Ваш отец отказал ему в этой просьбе. Но я сам, собственными усилиями поступил в Университет, закончил вечернее отделение, и успешно работаю на кафедре, – с пафосом закончил свою речь Сергей.
Зафар был несколько ошарашен этим откровением Сергея. Вдруг ему стало понятно поведение Федора Алексеевича на том па-мятном уроке физике, когда он чуть ли не довел его до слез. Оказы-вается, отец до этого случая прямо отказал Федору А. в его просьбе и тот отыгрался затем на нем. Дело в том, что Федор Алексеевич ко-гда-то был учителем и у Баходира, брата Зафара. Когда тот оканчи-вал школу, он настоятельно рекомендовал родителям дать возмож-ность сыну выбрать профессию физика. Баходир стал физиком и па-ру лет проработал в Институте ядерной физики. Из-за разгильдяй-ства одного из сотрудников он получил радиационное излучение в 200 рентген. Это была предельно допустимая доза облучения. Про-должать работать в Институте в качестве экспериментатора Баходир уже не мог. Отец переживал за сына и был сердит на себя за то, что послушался совета Федора Алексеевича. Эти мысли мгновенно про-неслись в голове Зафара и осветили ярким светом давно прошедшие события. Поэтому он без обиняков сказал Сергею:
- Я рад за Вас. А что, разве отец мой обязан был Вам помочь?
На свой вопрос он не получил вразумительного ответа. По-человечески он понимал Сергея, но претензии его были по-детски наивны. Этот инцидент показал Зафару, как взаимоотношения взрослых могут сказываться на детях, не подозревающих об этом.



                Ты почему маленького обижаешь?

Осенью 1960 года девятые классы школы №135, в которой учился Зафар, вдруг пополнились новыми учениками. Эти ученики были в основном европейскими евреями, которые прилежно и хо-рошо учились. Почти все они пришли из соседней районной школы, у которой был более высокий рейтинг. Дело в том, что с 1961 г. все школы Союза переходили на 11 летнюю программу обучения. Две школы в г. Ташкенте должны были перейти на эту программу на год позже, с осени 1962 г. Школа №135, в которой учился Зафар, была одной из них. Об этом каким-то образом заранее стало известно ро-дителям учеников, которые затем перешли учиться в школу №135. То, что большинство из них оказались евреями, говорит об инфор-мативности, мобильности и сплоченности данной нации. Так в од-ном классе с Зафаром и стал учиться Гроссман Марик. Их обоих сближала любовь к математике и баскетболу. В один из осенних дней Зафар задержался и вышел из школы одним из последних в классе. В школьном дворе никого не было кроме Марика и одного пацана, который был на голову ниже него. Оба они что-то выясняли. Когда Зафар подошел поближе то увидел, что маленький пацан тол-кал Марика, вызывая того на обратные действия. Марик стоял рас-терянный, не зная, что предпринять. Зафар подошел к ним и сказал Марику
- Дай ему Марик по шее, чтобы не лез.
Вдруг, после этих слов пацаненок стал переть уже на Зафара, а не Марика. Недолго думая, Зафар легонько оттолкнул его и тот упал на землю. Неожиданно из-за угла выбежала группа лиц с откровенно агрессивными намерениями. Зафар оглянулся, чтобы призвать Ма-рика к обороне, но того и след простыл. Пацаны окружили Зафара, и один из них с угрожающей интонацией в голосе спросил
- Ты, почему маленького обижаешь?
- Да он сам на меня попер, – примирительным тоном ответил Зафар.
- Я на него не лез, я с жидом разбирался, а он вмешался, - визг-ливым голосом изрек пацаненок.
Пацаны все ближе подходили к Зафару, окружая его плотным кольцом. Зафар, несмотря на это, хотел им мужественно противо-стоять. Вдруг его взгляд разглядел одного из них, который стоял немного позади остальной группы нападающих. Он узнал в нем Алика из соседней махалли. Не мешкая, он обратился к нему
- Алик ты тоже вместе с ними собираешься меня лупить? Ни-чего, потом рассчитаемся.
- Зачем ты влез куда не надо? Тебя никто не трогал, шел бы своей дорогой, – с досадой ответил тот.
- У меня с Мариком хорошие отношения. Поэтому я не мог пройти мимо, – пояснил Зафар.
- С этим жидом, – усмехнулся Алик и добавил, – не лезь боль-ше в бутылку, - и, обращаясь к своей компании, сказал приказным тоном, – пусть уходит.
В тот же день о происшествии Марик рассказал родителям. Мать его, Ревека Абрамовна работала врачом в районной поликли-нике, а отец был инженером. В доме почти всем незаметно и умело руководила Ревека. Она посоветовала сыну в знак благодарности пригласить в ближайший выходной Зафара в гости, что он незамед-лительно и сделал. Зафар принял приглашение и пришел к Марику. К его удивлению, в доме были также все его одноклассники - евреи. Хозяйка угостила гостей чаем с пирожным и часа через полтора вся орава отправилась играть в футбол. Зафар еще пару раз заходил к Марику. У него неизменно находилась вся та же компания. Сборища проходили организованно и весело, но Зафар чувствовал себя в этой компании неуютно. Он был там единственным человеком не еврей-ской национальности. Зафару была по душе интернациональная компания с меньшей организованностью и большей импровизацией.
Европейские евреи оказались в Ташкенте в результате эвакуа-ции населения западных районов СССР в ходе войны с Германией. У лиц еврейской национальности издревле существует свое братство. Где бы они не жили они создают свой круг общения, что позволило им в течение тысячелетий выжить и сохранить свою идентичность. После войны многие из эвакуированных евреев решили остаться в Ташкенте, так как им понравился климат Узбекистана и его госте-приимный народ. В большинстве своем они были неплохими специ-алистами и работали по своей специальности. В Ташкенте европей-ские евреи образовали свое землячество для неформального обще-ния между собой. Интересно, что в этот круг общения бухарские евреи не входили. Поэтому приглашение Зафара в дом Марика было знаком оказания ему доверия с их стороны. 
«-»
Прошло много времени с тех пор, Заф, находясь уже на пенсии провел аналогию между описанным выше случаем и агрессией ряда государств против одного, который якобы несправедливо обидел более слабого. Согласно Зафу, мотивы поведения людей между со-бой часто повторяются на уровне государств.


                Несостоявшийся поединок

Хотя язык общения между людьми в Ташкенте и был в совет-ское время русский, этого часто бывало недостаточно для взаимного понимания людей различной национальности. Большую роль в та-ких случаях играет менталитет, национальные обычаи и воспитание. В подростковом и юношеском возрасте эти различия особо значи-мы. Подросток начинает понимать, что большой Мир состоит из множества “мирков” и поэтому больше общается с представителями своего “мирка”. В своем “мирке” никто не отмечает его националь-ную принадлежность, что особенно болезненно воспринимается в этом возрасте.  Начиная с отроческого возраста, Зафар стал больше общаться и со своими ровесниками различной национальности, проживающими на его родной улице им. Нахимова, но по-настоящему дружить ему было интересно только с некоторыми из них. Одним из них был Собир Гафуров. Собир был крепко сбитым парнем, усиленно занимался тяжелой атлетикой, что привело одна-жды к травме головы, которой он не придал тогда большого значе-ния. Собира и Зафара много что сближало: оба они были узбеками, отцы их были профессорами, у обоих было два брата и две сестры. Общаясь друг с другом, они не испытывали никакого напряжения, подвоха или непонимания. Собир, еще учась в десятом классе шко-лы, начал строить во дворе отца второй дом, где собирался жить со своей будущей супругой.
Дружил Зафар тогда и с Яковом, бухарским евреем по проис-хождению, который, как и многие представители его национально-сти, был практичным уже в молодом возрасте. Зафар был начитан-ным парнем, с которым Якову было интересно беседовать. Часто по просьбе Якова Зафар давал ему прочитать ту или иную книгу, кото-рую тот часто забывал возвратить. Дружба эта со временем потеряла обоюдный интерес, когда Яков посчитал, что ничего выгодного она ему больше не сулит. В это время он уже приобрел машину Жигули и считал зазорным поздороваться со своим другом, выйдя из маши-ны и посудачить немного о жизни. Неоднократно Яков, темпера-ментно размахивая руками, говорил Зафару о каких-то мифических узбеках, которые к нему были агрессивно настроены. Зафар ему от-вечал, что он ни разу ни от кого из узбеков не слышал угроз в адрес евреев. Наверное, на этой почве их дружба и дала трещину, которая со временем не залечилась. Справедливости ради нужно отметить, что бухарские евреи на протяжении более двух тысячелетий прожи-вали на территории нынешнего Узбекистана и никто их не трогал.
Нравилось Зафару беседовать с Милой, которая проживала в другом конце улицы. С ней было о чем поговорить, поделиться сво-ими впечатлениями от прочитанных книг. Мила, как и Зафар, закан-чивала школу и собиралась стать физиком-оптиком или астрономом. Они беседовали о том - о сем, медленно прогуливаясь по улице и совсем не обращая внимания на окружающих. Может быть поэтому, их соседи-ровесники над ними посмеивались, думая, что у них начи-нается роман. Как-то летним вечером, во время одной из прогулок один из таких соседей, проходя мимо них, смачно и громко выру-гался в их адрес. Это был Генка, хулиган и забияка. Он был всего на год старше Зафара, но имел уже потрепанный и невзрачный вид. Отец его находился в местах не столь отдаленных, а мать - немка по происхождению, выглядела усталой от жизни женщиной. Зафар не мог оставить без внимания нанесенного ему оскорбления, и поэтому решительно остановил обидчика и стал требовать извинения. В от-вет тот только по-хамски улыбался и не собирался просить проще-ния. Тогда Зафар вызвал его на кулачный поединок. За поединком наблюдал лишь Собир, а Мила молча удалилась. Стояло полнолу-ние и тень от дуэлянтов четко отбрасывалась на асфальт. Генка был в подвыпившем состоянии и Зафар был уверен, что он его легко по-бьет. Когда он уже хотел нанести обидчику решающий удар, вдруг раздался возглас Собира
- Заф! У него в руке нож.
Зафар отпрыгнул от противника на шаг, внимательно посмотрел на его правую руку и заметил блеск от лезвия стилета. Это его привело в бешенство, и мгновенно подобрав булыжник у обочины дороги, он воскликнул
- Ах ты, зараза, да я сейчас размозжу тебе голову.
Зафар может и нанес бы удар булыжником как угрожал, но только в случае, если бы его визави попер на него с ножом. Оценив ситуацию, Генка, продолжая по-хамски улыбаться, медленно попятился назад. Этот случай показал Зафару, что на честность в поединках трудно рассчитывать, а пострадать от безумцев и дураков легче легкого. При следующей встрече с Милой, которая произошла через пару дней, Зафар рассчитывал на ее благодарность и осуждение поведе-ния Генки. Однако она вела себя так, как будто ничего и не произо-шло. Это его задело, ведь он старался выглядеть в ее глазах как ге-рои Вальтера Скотта. Может быть, поэтому их беседы постепенно потеряли для него интерес.
«-»
Прошли годы и Заф стал несколько по-другому смотреть на свой несостоявшийся поединок и на поведение его свидетелей. Все задействованные в этом событии лица получили различное воспита-ние. Заф, как книголюбитель и поклонник Квентина Дорварда - ге-роя одноименного романа Вальтера Скотта, считал неприличным материться, как последний сапожник, в присутствии его дамы, то бишь подруги - Милы. В связи с этим он и потребовал у Генки изви-нений. Генка же без мата не мог связать и пару слов. Он шел по до-рожке, по которой ранее прошел его отец. Вскоре Генку посадили за какую-то уголовщину. Собир, как друг Зафа, не мог не предупре-дить его о подвохе со стороны Генки. Мила же не раз, и не два уже слышала маты, притом разные, в том числе и многоэтажные, и не за-цикливалась на них. К тому же она, наверное, не знала о книжных героях, с которых Заф хотел брать пример.
Понятно, что все задействованные лица, не знали внутренний мир другого, что чуть не привело к драме. И сейчас в ХХ1 веке мы не раз читаем о поножовщине между молодыми людьми, внутрен-ний мир которых, по-видимому, имеет различия. Поэтому я советую молодым темпераментным ребятам избегать стычек. Если же их из-бежать по тем или причинам невозможно, то необходимо поставить об этом в известность своих надежных знакомых, чтобы злостные хулиганы не могли избежать наказания.



                Первый поцелуй

Как и всех подростков Зафара интересовал вопрос о взаимоот-ношении полов. Скудные сведения об этом он почерпнул из класси-ческой литературы. Будучи еще пацаном, он наблюдал, как некото-рые его сверстники получали удовольствие, стоя в очередях за би-летами в кино у кассы Дома обувщиков, который находился недале-ко от родительского ранчо. С этой целью они стояли в огромной очереди за какой-либо девчонкой и в давке ощупывали ее. Зафар ни-когда не мог себе такого позволить: не позволяло пуританское вос-питание и преклонение перед героями романов Вальтера Скотта. В Советском Союзе сексуального воспитания молодежи не существо-вало. Ответы на вопросы о взаимоотношении полов молодому чело-веку приходилось искать самому. Часто в роли псевдоучителя вы-ступал какой-нибудь “продвинутый” приятель, которому посчаст-ливилось познать женскую любовь. Однако такие рассказы только возбуждали, разжигая любопытство, и не давали ответа на возника-ющие вопросы. Например, как обуздать эрекцию, которая у него не-произвольно возникала, стоило ему только нечаянно коснуться ка-кой-либо девушки? А такая ситуация у Зафара время от времени возникала, когда он по утрам ехал на учебу в переполненном транс-порте. В этом случае он перемещался и крутился так, чтобы его “со-седями” по транспорту были парни. Однако один раз с ним произо-шла оказия, когда он просто остолбенел. Случилось так, что он ока-зался прижатым лицом к лицу к молодой женщине, блондинке. Народу было много и приходилось стоять, совсем не двигаясь. Дело происходило в мае месяце, стояла теплая погода, а в автобусе было и вовсе жарко и душно. Зафар этого не замечал: сквозь тонкую одежду он чувствовал налитые груди блондинки, ее стройное тело. Естественно, что и она ощущала возбуждение, в котором находился Зафар. Они смотрели друг другу в глаза, не отрываясь. Оба они бы-ли красивыми, под стать друг другу. Если Зафар смущаясь, то крас-нел, то бледнел, то блондинка напротив приятно и понимающе улы-балась. Зафар не только не мог двинуть ни одним своим мускулом, он еще и просто онемел. После нескольких минут такого “противо-стояния” блондинка с сожалением посмотрела на него и стала про-двигаться к выходу. Она как внезапно появилась, так и исчезла из его жизни, а он запомнил минуты “противостояния” с ней на всю оставшуюся жизнь.
Зафар полагал, что все возникающие у него вопросы разрешат-ся со временем, когда он женится на своей избраннице. Кроме того, он считал, что свои чувства надо подавлять и не показывать окру-жающим, т.е. быть скрытным. Интуитивно он, как и многие его 17-летние ровесники, выбрал во многом правильную тактику своего распорядка дня: зачастую играл до изнеможения в парагвай (мини футбол на баскетбольной площадке). После такой игры уже ни на какие приключения не тянуло. Главные корпуса Университета были расположены в центре города у курантов, недалеко от памятника Карлу Марксу. Во дворе одного из них находилась баскетбольная площадка, на которой и происходили нешуточные баталии. С утра у площадки собирались студенты различных факультетов Универси-тета, сходу формировались команды по 5 человек в каждой, и начи-налась игра до трех голов. Проигравшие вылетали, а победители иг-рали навылет с новой командой, ожидавшей своей очереди. Играли в футбол босиком, иногда стирая подошвы ног до крови. Все “фут-болисты” по тем или иным причинам пропускали занятия. Зафар пропускал те лекции, которые его мало интересовали. Он еще не осознавал, что за все придется заплатить свою цену, причем, не де-нежную.
Изредка с утра пораньше Зафар шел смотреть новый фильм, который часто крутили в кинотеатре “Родина”, который располагал-ся недалеко от ныне действующего ресторана Зеравшан. Утренний сеанс посещали, в основном, сочки, увиливающие от учебы. Зал ки-нотеатра был сравнительно небольшой и набивался до отказа. Как-то раз Заф пошел смотреть фильм с броским названием, производ-ство которого в рекламе не было указано. Перед художественным фильмом показали 15-ти минутный документальный фильм, кото-рый в те времена шел как нагрузка. После этого все с нетерпением ожидали начало просмотра основного фильма. По каким-то причи-нам киномеханик не торопился его запускать. Наконец фильм начал-ся, а вместе с ним раздался и коллективный вздох разочарования: он оказался китайским. Спустя минут пять все в зале добродушно по-смеивались над собой: здорово же их “кинули”. Пять минут спустя посетители один за другим стали покидать кинотеатр, зал опустел. Месяц спустя Зафар вновь с утра был в кинотеатре, а не на лекции. Он немного опоздал на сеанс и вошел в зал, когда уже шел докумен-тальный фильм. В темноте Зафар не без труда нашел свободное ме-сто. Рядом с ним сидела какая-то девушка, разглядеть которую в темноте было трудно. Зато, почему-то ему бросились в глаза ее ми-ни юбка и стройные ножки. У него появилось необъяснимое жела-ние погладить эти ножки. Его ладонь правой руки непроизвольно потянулась к ее левой ноге и плавно опустилась на нее. Девушка не среагировала на это его привольное движение. Он стал плавно и нежно гладить ножку выше колена. И вдруг, в момент нарастания возбуждения в зале включился свет: документальный фильм закон-чился. Рука Зафара моментально слетела с ноги неизвестной сосед-ки, он посмотрел на нее и ужаснулся: обладательница стройных но-жек имела заметный “паяльник” (нос), который совсем ее не красил. Вскоре начался фильм, но Зафар уже сожалел о своем невольном влечении и тихо покинул зал. «Да, – подумал он, – как много значит для девушки ее внешняя привлекательность». Ему было досадно за свое поведение, по-человечески жаль девушку с непривлекательным носом, но ничего поделать с собой он не мог.
В один из воскресных дней сентября к Зафару в гости вдруг нагрянула его бывшая одноклассница, Курочкина Валя. Он ее при-гласил зайти во флигель, где он жил с бабулей. Валя попросила по-мочь ей в решении некоторых математических задач, что он немедля и сделал. После этого они немного поболтали, и у них произошел полушутливый диалог:
- Какой ты худой. Наверное, я даже тебя поборю, – смеясь, произнесла Валя.
- Ты? – удивился Зафар и продолжил, – не может быть, я уло-жу тебя одной левой.
- А давай попробуем?
- Давай, только потом не обижайся, – согласился Зафар.
Они стали в стойку и закружились. Валентина обладала неко-торой силой, но не ловкостью. Зафар вскоре подсек ее и уложил на ковер, при этом он непроизвольно оказался на ней. Вдруг она вся обмякла и будто потеряла сознание. Зафар не на шутку испугался, принес воды и брызнул немного ей в лицо. Она открыла глаза, оки-нула его туманным взором и поднялась. Вскоре он проводил ее по-чти до дома. В течение года они еще пару раз встречались, бродили по городу, целовались. Валентина, смеясь над ним, говорила:
- Кто же так целуется?
- А как же надо? – несколько смущенно вопрошал он.
- Вот так, – отвечала она и целовала его в засос.
Как-то после очередной встречи она ему грустно сказала
- Меня выдают замуж за взрослого мужика.
Он не знал, что ей сказать. Она действительно уже созрела и была девушкой, как говорят, на выданье. Он же все еще был паца-ном, который и не представлял себе свою самостоятельную жизнь. Но все же он уже осознавал, что не может быть ей опорой в этой жизни. Во всех материальных аспектах и не только он зависел от ро-дителей. Привести домой молодую жену, и посадить ее тоже на шею родителей он не мог. К тому же она была русской, а он узбеком. Неизбежно при этом, как это часто бывает, возникают неурядицы, связанные с различием обычаев у представителей разных этносов. Интуитивно Зафар все это понимал, но объяснить это Валентине он не решался. На этой печальной ноте они и расстались.
«-»
Вскоре Зафа призвали в армию. Он отслужил три года в Гер-мании и продолжил учебу в Университете. С Валентиной же он встретился на выпускном вечере в школе, где по традиции собира-лись бывшие одноклассники. Он отметил, что той прежней Вали уже не существует. Перед ним была взрослая женщина, отдаленно напо-минающая юную Валю. Ее бюст опал, лицо заметно похудело, а нос казался вытянутым. За прошедшее время она не только вышла за-муж, но и родила двух дочерей. Вела она себя с Зафаром подчерк-нуто сухо, наверное, для того чтобы он не вспоминал былое. Зафар это понял и был даже рад такому ее поведению, так как совсем не ощущал к ней былого влечения. Больше со своей одноклассницей Валентиной он не встречался и даже ни разу ее не видел.





                Курица не птица, но бывает, что летает

В один из обычных дней сентября Заф, как обычно, отправился в свой Университет. По дороге он увидел Сару, сестру своего прия-теля Якова. Они поприветствовали друг друга, и Сара обратилась к нему с просьбой
- Зафар, пожалуйста зарежь мне курицу. Дело в том, что дома кроме меня никого нету, а у нас иудеев женщине не положено этим заниматься.
- Сара, я бы тебе помог, да только этим я никогда не занимался, - ответил Заф.
- Да все очень просто: берешь курицу, затем топором ей по го-лове бац, голова отлетает вот и все, - объяснила Зафу Сара.
Заф не мог отказать в просьбе Сары. Вскоре она вручила Зафу топор и живую курицу, а сама удалилась, дабы не видеть сам про-цесс. Заф выполнил все так, как его проинструктировала Сара. Голо-ва курицы отлетела в сторону, Заф подумал, что дело сделано и от-пустил птицу. Курица без головы вдруг взлетела, к удивлению, За-фа. При этом она издавала какие-то звуки, а из горла хлестала кровь. Курица без головы сделала круг по двору и начала делать второй, когда Заф догадался ее сбить и прижать ногой к земле. Какое-то время из горла продолжала течь кровь, спустя минуту курица за-тихла и Заф вздохнул с облегчением. На звуки издаваемые безголо-вой курицей и восклицания Зафа из дома выбежала Сара. Увидев своими глазами итоги деятельности Зафара, она воскликнула
- Что ты наделал Заф? Боже мой везде по двору кровь расплес-калась, а у меня там белье сушится. Дура я, что тебя попросила.
Заф развел руками и виновато произнес
- Я сам не ожидал такого. Я все сделал как Вы мне указали.
Через минуту Заф принес свои извинения и откланялся.




                Слава богу, пронесло

Во времена, не столь отдаленные быт студентов-хлопкоробов, был не столь разнообразен, как сегодня. Не было компьютеров, ин-тернета, сотовых телефонов, различных айфонов, миниатюрных ра-дио и магнитофонов. К тому же после 20 октября по утрам уже бы-ло холодно. В те времена также мало кто из родителей мог съездить проведать своих чад, используя легковой транспорт, ввиду его не-достаточности и дороговизны. Поэтому ряд парней азартно играли в карты, а другая часть подогревала себя третьесортным вином, кото-рым торговали местные. В один из таких дней октября все это и слу-чилось. Зафар, как всегда, разбирал шахматную головоломку. К нему подошел Сережа с предложением:
- Заф, давай сделаем вояж на филфак.
- Зачем? К тому же уже поздно, – отмахнулся он от него.
- Там же полно баб, – сладострастно прошептал Серега и про-должил, посмотрев на часы, – к тому же сейчас всего лишь начало восьмого.
Серега был навеселе, они со Славиком недавно выпили винца. В принципе, оба были неплохими товарищами. Они приглашали и Зафара поддать с ними вина, но верный своему ранее данному слову он отказался. Желая отказаться и от похода, Зафар привел причину
- Ты посмотри, какая темень, да и дорога туда и обратно займет часа 2;3. К тому же я не знаю где располагается филфак.
- Я знаю, так что не бойтесь, не заблудимся, – подключился к разговору Славик.
Славик Тухтапулатов, как и Заф, был узбеком по национально-сти. Имя его по паспорту было Солибой, но он откликался на имя Славик, которое к нему крепко приклеилось. Вместе они уговорили Зафа, и немедля вся троица двинулась в путь. Славик уверенно про-кладывал путь, за ним шел Серега, а замыкал шествие Зафар. Они шли уже почти около часа в темноте по каким-то тропинкам еле освещенных полумесяцем. Вдруг навстречу им вышла группа джи-гитов, явно спешащих куда-то. Проходя мимо, один из них задел плечом плечо Сереги. Возможно, это было сделано и не намеренно, но Сережа, как это часто бывает с русскими мужиками, прошелся по его матери. А узбеки не переносят, когда поминают их мать почем зря. Спешащие куда-то джигиты моментально остановились, окру-жили троицу и один из них, обращаясь к Сереги, угрожающим то-ном спросил по-русски, но с узбекским акцентом
- Що ти казал? Павтари ще раз!
Численный перевес был явно на стороне джигитов. В руках не-которых из них были кастеты и цепи. Сережа стоял бледный, не зная, что сказать. Славик тихо сказал Зафу
- Прикрой меня сзади, у меня есть нож.
Заф быстро оценил ситуацию, понял, что от выпивших това-рищей польза нулевая, и тихо ответил Славику
- Сиди тихо, не рыпайся.
Тут же он обратился к джигитам, уважительно говоря, то с од-ним из них, то с другим на родном для них узбекском языке
- Ребята он не хотел вас обидеть. Вы извините его ради бога, он выпивший. У русских, особенно выпивших, эти нехорошие слова по матери часто используются для связки слов.
Видно было, что после этих слов джигиты немного подобрели, и один из них прямо сказал, обращаясь к Зафу
- Братан, если не ты мы бы вам дали жару. Да и времени нет у нас, тут с вами возиться.
Джигиты также быстро исчезли в темноте, как и появились. Серега после этого еще минуту молча стоял, не в силах сказать ни слова; видно было, что он окончательно протрезвел. Троица тихо, без былого рвения, продолжила свой путь к филфаковцам. Через пять минут навстречу им вышла большая группа людей в сопро-вождении двух милиционеров и служебной овчарки. Поравнявшись с троицей, один из ментов спросил их
- Здесь недавно не проходила группа молодых людей.
- Да, прошла пять минут назад, – ответил Заф и спросил в свою очередь, – а что случилось.
- Эти джигиты, учащиеся техникума затеяли разборку с уча-щимися другого техникума, в результате чего есть пострадавшие, причем один парень скончался, – ответил один из взрослых людей, по-видимому, преп.
Милиция поспешила за собакой, которая взяла след. Когда троица пришла к филфаковцам, был уже десятый час. Там их никто и не ждал, к тому же от действия спиртного и след простыл. Побол-тав там немного и рассказав о происшествии, троица, не солоно хле-бавши, отправилась восвояси. Это происшествие показало Зафу, что злоупотреблять спиртным не только вредно, но и быть в одной ком-пании с пьяными небезопасно.
«-»
Много воды с тех пор утекло. Судьба всех троих сложилась по-разному. Сережа погиб от несчастного случая, Заф тогда служил в Армии. Дело было на стройке. Мало того, что студентов отправ-ляли на хлопок, так их еще догадались использовать летом на стройке в качестве бесплатной рабочей силы. Естественно, что ника-ких уроков по технике безопасности с ними не проводили. Электро-оборудование на стройке, как это часто бывало в стране Советов, не проходило должного осмотра. Вот Сережу и шарахнуло током так, что он полностью сгорел. Конечно, доля вины и на нем тоже есть, все-таки он на третьем курсе физфака учился и должен был знать последствия неразумного обращения с током. Но он был молод и хотел перед девушками повыпендриваться. Как это часто бывает, руководители объекта отделались простым выговором. Славик же Тухтапулатов сделал хорошую карьеру и дожил до 70-ти лет. После окончания ВУЗа он в течение 4-х лет защитил диссертацию и после этого моментально стал заместителем директора одного из физиче-ских институтов, который возглавлял академик Пулатов. Теперь все его звали уже не Славиком, а Солибой Рискиевичем. В постсовет-ское время его избрали академиком, позже он был в течение ряда лет послом в одной европейской стране, а также долго служил советни-ком президента Ислама Каримова, имел государственные награды. Правда, он немного зазнался и с ним Зафар, практически, не контак-тировал. Ну а нам пора вернуться к нашему герою, к его необычной, насыщенной событиями судьбе.






                И комизм, и трагизм при сдаче зачета

Перед сессией необходимо было обязательно сдать зачеты. За-помнился зачет, который Зафар сдавал по высшей алгебре, когда учился на первом курсе физфака. Он пришел его сдавать, как и мно-гие другие, рассчитывая на шпаргалки. Правда, в качестве шпаргал-ки у него был лишь учебник. Преподаватель Великанов не запрещал носить с собой сумки и портфели. Зафар взял билет и уселся по-дальше от препа. В комнате было человек 20. Ему не повезло, из 3 вопросов он знал всего один. Недолго думая, он выложил учебник на колени и стал списывать с него нужный материал. Минут через 5 раздался спокойный возглас Великанова
- Не списывайте с книжки, закройте ее.
Зафар посмотрел на препа и убедился, что тот смотрит не в его сторону. «Надо же, – подумал Зафар, – не я один нахально списы-ваю с книги». Через минуту раздался более раздраженный голос эк-заменатора
- Я Вам повторяю, неужели не понятно, уберите сейчас же учебник, а иначе мне придется Вас выставить за дверь.
Зафар вновь взглянул на препа, тот продолжал смотреть в про-тивоположную от него сторону. «Ну и нахал, этот студент. Ему по-вторно делают замечание, а он и в ус не дует. Надо будет узнать по-том кто это», - подумал Зафар. Сам же он продолжал спокойно спи-сывать, радуясь тому, что Великанов занят другим. Вдруг перед ним возникла его громадная фигура: он смотрел со своей высоты на учебник Зафара, раскрытый у него на коленях.
- Вы не понимаете хорошего отношения, придется Вам придти в следующий раз, – с довольной улыбкой сказал преп.
- Я думал, что Вы делаете замечание не мне, – только и вос-кликнул, чуть ли не заикаясь Зафар.
Выйдя из аудитории, он в полной мере ощутил, как трагизм, так и комизм ситуации. Ведь последней фразой он прямо намекнул Великанову на его косоглазие. «Да, – подумал Зафар, – теперь из-за этого он меня вряд ли простит». У сквера, где собирались студенты, он увидел Гарика, которого знал с детства. Он поделился с ним сво-ей печалью. Тот его обрадовал, сказав
- Я его хорошо знаю, мы с ним вместе играем за сборную.
Гарик пообещал поговорить с Великановым. Он сдержал свое обещание, и через пару дней Зафар сдал, а вернее сказать получил свой зачет.






                Хорошо, что ничего не случилось

Осталось всего два дня до отбытия в армию, и Зафар задумался о том, что его там ждет. Его записали в команду №20, которая должна была служить в Германии. Однако призывникам сказали, что присягу они будут принимать в г. Мары, который расположен в Туркмении. Про этот город у военных была своя присказка: «есть в Союзе три дыры, Термез, Кушка и Мары». Больше никакой инфор-мации о Мары Зафар не знал. Ход его мыслей в эти два дня был сумбурный, не поддающийся какой-либо логике. «Служба это долг мой перед Родиной. Буду служить в Германии, это хорошо, ведь мой родной дядя, на которого я так похож, не дошел до Берлина. Так что я должен восполнить этот пробел. Мне уже 19, а я чего до-стиг? Матанализ и тот еле сдал. Ухожу служить, а так и не познал женскую любовь. Вот Леша с Гариком они, если не врут, гроссмей-стеры в этом деле. Ко мне вот не раз приходила Курочкина, а я ду-рак не сообразил. Наверное, надо было жениться, дети были бы уже. А может, правильно сделал, надо ведь зарабатывать на жизнь, а уж потом о женитьбе думать».
В это время в доме Мухамеджановых гостила их дальняя род-ственница Маима, которая приехала из Кызылорды. Маима была стройной девушкой, но ее красоту портило большое родимое пятно на левой щеке. Одевалась она, как и большинство провинциалок, не броско и Зафар до последнего дня не обращал на нее никакого вни-мания. В тот день Зафар, попрощавшись кое с кем из приятелей, вернулся домой в десятом часу. Проходя в свой флигель, он увидел, что Маима собирается ночевать на террасе, а не в доме, как обычно.
- Что это Вы решили здесь спать? – поинтересовался Зафар.
- Дома жарко очень, – пожаловалась Маима.
Погода, действительно, в начале сентября стояла летняя и только по ночам наступала небольшая прохлада. Зафар лежал в комнате на матрасе, но не мог заснуть. Он вышел во двор облегчить-ся и увидел, что Маима читает какую-то книгу. Он подошел побли-же к ней и спросил
- Интересная книга?
- Еще не знаю, только начала читать. Перед сном чуток почи-таю, легче будет заснуть, – ответила девушка.
У них завязался разговор о литературе. Зафару было перед кем покрасоваться, показать свои познания в классической литературе. Было жарко, и Маима была лишь наполовину прикрыта тонким оде-ялом. Через полупрозрачный пеньюар были видны ее налитые деви-чьи груди и привлекательные, четко очерченные бедра. Зафар видел только ее правую щеку, и ему почему-то вдруг понравилось и ее ли-цо, и круглая как луна форма головы с пышными черными распу-щенными волосами. Он предложил ей
- Давайте поговорим при выключенном свете, а то мошкара жрет.
Маима не противилась, и свет был выключен. В этот день стоя-ла ясная погода, светила полная Луна и на темно синем небе четко вырисовывался млечный путь.
- Смотрите, какая красота открылась, – воскликнул Зафар, по-казывая рукой на небо.
Маима чуть привстала и придвинулась к Зафару, чтобы лучше увидеть звездное небо. А Зафар в это время смотрел на ее красоту. Он не мог удержать своих эмоций, обхватил одной рукой ее за та-лию и стал целовать в губы. Маима в первую минуту отбивалась, а затем затихла в его объятиях. Минут пять он ее зацеловывал, а затем попытался снять с нее лифчик, но не смог, так как не знал, как к нему подступиться. Тогда он попытался снять с нее трусики. Она молча, без крика ему чуток сопротивлялась. Казалось, вот-вот и Зафар до-стигнет желаемого, но вдруг раздался дверной звонок. Это момен-тально их обоих отрезвило. Он быстро встал и сказал ей
- Кто-то пришел. Наверное, брат. Ты спи, как ни в чем не, бы-вало, а я приду попозже.
Кто-то открыл входную дверь, и послышались голоса, один из которых принадлежал его брату Баходиру. Минут через 10;15 все стихло, и Зафар вышел во двор. К его огорчению, от Маимы и след простыл. Через сутки с небольшим Заф уже ехал к месту своей службы. О Моиме он уже не думал, его занимали другие мысли.
«-»
Три года службы Зафа пролетели как один день, и не мудрено, так как они все были похожи друг на друга. Вот он уже дома среди родных и близких, а среди них, и Моима, которая скромно сидит и молча что-то думает про себя и Зафара. Зафар посмотрел на нее и взглядом дал понять, что то, что было, было и прошло, что он уже совсем другой и она должна это понять, и простить ему минутную слабость. Заф теперь понимает, что, если бы не звонок брата и не бегство Маимы с террасы, то он, наверное, овладел бы ею, нарушив ее целомудрие. После этого он вынужден был бы на ней жениться, как честный парень. Эта женитьба была бы не по любви, а результа-том минутного чувственного расслабления. Заф был благодарен Маиме, что она не раздула эту историю и простила ему его просту-пок. Много лет спустя он понял, что такие проступки совершали, совершают и будут совершать множество молодых людей, идущих на поводу своих половых инстинктов. Огорчительно то, что это ло-мает судьбы молодых людей, только вступающих во взрослую жизнь.





   

                Восточная Германия и Польша середины
              60-х годов ХХ века глазами солдата Советской Армии

Военнослужащие ГСВГ во время службы в ГДР, практически, не общались с местными жителями. Тем не менее, у сержанта Муха-меджанова сложились четкие представления о немецком менталите-те. В первую очередь это конечно рациональность. Во-вторых, это немецкое трудолюбие. Ну, и, конечно, немцам свойственна пункту-альность и дисциплинированность. Разъезжая по Германии, он ви-дел, как рационально используется земля. Казалось, что нет ни еди-ного метра не ухоженной земли. Все, даже небольшие провинциаль-ные города были соединены мощеными камнем дорогами, качество которых не вызывало сомнений. Складывалось ощущение, что эти дороги могут служить без ремонта сотни лет. По обеим сторонам дорог были высажены плодовые деревья: яблони, груши, сливы. Причем высажены они были аккуратно, через каждые 5;6 метров. Надо было проехать не один километр, чтобы увидеть хоть одно высохшее или обломанное дерево. Буквально в метре от ленты до-рог располагалось поле сельхозкультур. Все было так ровно выве-рено, что казалось чья-то рука, прочертила четкие линии на ватмане, а не на реальной местности.
До сбора урожая никто не трогал ни одно фруктовое дерево. Вернее сказать, никто из немцев не трогал, а время от времени их по-тряхивали советские воины. Происходило это при выезде на стрель-бы или маневры. Зафар сам был свидетелем, как машина останавли-валась под яблоней, и солдаты в спешке срывали еще не спелые пло-ды. Реже, но случался заезд машин на поле. Это неопытный води-тель при поворотах не укладывался в полотно дороги и колеса пуш-ки хоть немного, но вытаптывали засеянное поле. Об этих случаях деревенские жители сразу докладывали в немецкую комендатуру, а та, в свою очередь, слала соответствующую бумагу в советскую, и затем нанесенный ущерб оплачивался страной Советов. Подсчиты-вался же ущерб следующим образом. Фиксировалось количество за-тронутых воинами плодовых деревьев, указывалось какой урожай они дали в прошлом году и какова была цена в марках за 1 кг, затем эти цифры перемножались, что и составляло нанесенный ущерб. Так как в таких случаях бывала замешана и часть, где служил Заф, то об этом информировали командира полка. Полковник Воейков, полу-чив депешу, на следующий же день на плацу проводил разъясни-тельную беседу с солдатами. Как-то раз в ходе беседы он сказал
- Вы должны знать, что ваше баловство дорого обходится нашему правительству. Страна заплатила по этим счетам уже боль-ше, чем немцы выплатили нам контрибуцию.
Во время первого года службы Заф, как и многие другие сала-ги батареи, участвовал в ликвидации последствий аварии канализа-ционной системы. Труба канализационной системы засорилась, и че-ловеческие экскременты стали заполнять подвал. Зловонный запах быстро заполнил казарменное помещение, и старшина объявил ав-рал. Остатки человеческой жизнедеятельности пришлось выносить из подвала ведрами, но это не могло решить главную проблему. Диаметр канализационных труб в ГДР был раза в полтора меньше, чем в Союзе. Старшина Макароненко, как и другие начальники, ста-ли указывать на это, как на главную причину закупорки трубы. Вскоре был вызван и пришел немецкий сантехник из городской службы. Это был довольно плотный мужчина лет пятидесяти. Зафар подумал - «неужели этот уже немолодой мужчина один прочистит канализационную трубу». В Ташкенте он не раз наблюдал, как трое здоровенных мужиков с трудом справлялись с подобной задачей. Там они использовали железную проволоку диаметром около 1 сан-тиметра, которую заталкивали в трубу, а затем по сигналу раз, два, три коллективными усилиями проталкивали ее дальше. Продолжа-лось это действие до тех пор, пока не налаживался сток. Немецкий сантехник открыл свой видавший виды небольшой чемоданчик и из-влек оттудова аккуратно уложенную стальную пружину. Пружина на одном конце была соединена с ручкой, а на другом – с крючком, подобным рыболовному. Сантехник засунул конец с рыболовным крючком в трубу и затем стал вращать ручку на другом конце. Пру-жина стала плавно, но довольно быстро продвигаться по трубе. Ми-нут через 5;6, когда она прошла метров 20, сантехник стал вращать ручку в противоположную сторону. Вскоре появился и крючок, на который была нанизана какая-то материя. Немец покачал головой и дал понять на ломаном русском, что так делать нельзя. С тех пор прошло уже около 50 лет, а до сих пор еще канализационные трубы в республике пробивают по старинке. Страна, которая добилась больших успехов в космосе и в вооружениях, в быту топталась на месте.
Как-то раз взвод в полном составе послали на вокзал разгру-жать уголь, который использовался в гарнизоне для отопления. Уголь был немецкий, в виде брикетов, каждый из которых весил около 250 грамм. Изготавливались брикеты из порошкового бурого угля. Примечательно, что брикеты при не очень сильных ударах не рассыпались. Кроме того, они были гладкими, овальной формы и не пачкали рук. Всю работу по погрузке угля солдаты выполняли сов-ковыми лопатами. Две машины, груженные углем, курсировали це-лый день от вокзала до гарнизона. Несмотря на это на следующий день работа с утра продолжилась. Ребята после вчерашнего дня подустали, многие натерли мозоли, но лейтенант Калашников под-гонял всех, дабы работа была закончена до вечера. При этом он ссы-лался на то, что за простой вагонов придется платить кругленькую сумму, а это нежелательно. Там же на вокзале в это время находился небольшой экскаватор, который простаивал без дела. Сержант Му-хамеджанов обратился к лейтенанту
- Товарищ лейтенант, давайте попросим экскаваторщика по-мочь нам погрузить уголь в машины.
- Так это же не наш экскаваторщик, а местный, немецкий. Он нам не поможет, - ответил Калашников.
- Ну и что, мы ему пообещаем вознаграждение, и он согласит-ся, – сказал сержант.
- Это, какое еще вознаграждение ты ему пообещаешь? Или хо-чешь его надуть? – возмутился лейтенант.
- Нет, что Вы. Можно предложить ему последнюю машину уг-ля, – объяснил Зафар.
- Хорошая мысль, – похвалил лейтенант и продолжил, – в этом случае мы работу закончим сегодня. Только вот что, договариваться с ним будешь ты, хорошо?
- Есть товарищ лейтенант, – ответил сержант, обрадовавшись согласию лейтенанта, и поспешил к экскаваторщику.
В те времена многие немцы в ГДР довольно сносно понимали русскую речь, и поэтому Заф легко объяснился с экскаваторщиком. Тот согласился с его предложением, и работа закипела. Когда оста-лось погрузить всего пару машин экскаватор замер. Заф спросил немца, в чем дело, и тот молча показал на часы. Заф понял, что наступило время обеда. Советский человек закончил бы оставшуюся пятиминутную работу, а потом пошел на обед. Другое дело немец: он соблюдает режим дня по минутам. При этом неважно, какое ему обещают вознаграждение. На уговоры Зафара немец не согласился и ушел на обед. Появившись после обеда, минута в минуту, он закон-чил погрузку за пять минут, как и предполагал Зафар. Немца побла-годарили за помощь и оставили машину угля, как обещали.
Как-то раз у лейтенанта Калашникова было хорошее настрое-ние и он, под свою ответственность, вывел из гарнизона в город Мухамеджанова и Колесникова. Сержанты в сопровождении лейте-нанта прошлись по небольшому городу Ляйсингу, где базировался их гарнизон. Город был застроен в основном четырехэтажными зда-ниями похожими друг на друга. Не найдя ничего особо примеча-тельного, сержанты зашли в магазин, в котором можно было купить новогодние открытки. Открыток разных было много, а вот денег у них было мало. Поэтому они тщательно рассматривали все открыт-ки, не решаясь сходу сделать окончательный выбор. Наконец, Заф отобрал открытки, показал их продавщице и уже хотел расплатить-ся, как прозвенел звонок. Молодая продавщица, показав Зафару на часы, жестами объяснила, что рабочий день закончился. Никакие его уговоры и просьбы не помогли, он так и не смог купить тщательно отобранные открытки, которые он хотел послать родным и близким с новогодними пожеланиями. В Союзе, если уж человек зашел в ма-газин, то его всегда обслуживали. Правда, там за пятнадцать минут до конца рабочего дня никого, как правило, в магазин уже не пуска-ли. Удивительно было также то, что в городе после 6 часов вечера в окнах домов свет не горел. По окончании рабочего дня, почти все население города находилось в гаштетах (кафе). Немцы заказывали там 100 граммов шнапса и тянули его, не спеша в течение часа-двух, и при этом никто из обслуживающего персонала их не подгонял. Так в ГДР люди общались друг с другом ежедневно по окончании трудового дня.
Мелкого воровства в Восточной Германии, практически, не было. Солдаты иногда общались с местными киндерами (ребятами) через решетчатый забор гарнизона. Как правило, они просили их ку-пить бутылку шнапса. Если киндеры соглашались, они давали им необходимую для покупки сумму в марках. Не было случая, чтобы солдат обманули. Каждый год 3 сентября выходил приказ министра обороны СССР о демобилизации. Этот день был праздником для стариков. Накануне этого события Заф решил приобрести бутылку шнапса и попросил об услуге одного парнишку. Он напрасно про-ждал его пару часов у забора и даже не был особо огорчен утратой 15 марок. Сержант решил, что и среди немцев тоже водятся мелкие воришки. В тот день, в двенадцатом часу ночи Зафара разбудил дне-вальный и сообщил, что его вызывает в КПП дежурный по части. Не догадываясь о причине вызова, он пришел на КПП. Там находился помощник дежурного по части сержант Веселов, с которым они бы-ли на короткой ноге. После приветствий он ему со смехом сообщил
- Слушай дружище, недавно сюда один киндер заявился с бу-тылкой шнапса. Сказал, что бутылку заказал сержант, и описал его внешность. Я догадался, что это ты. Хорошо, что капитан отлучил-ся, а то бы тебе несдобровать.
- Да, я заказал киндеру бутылку, прождал его пару часов, ду-мал, накрылись мои 15 марок. Спасибо тебе, с меня причитается приятель, – удивившись такому разрешению вопроса, сказал Зафар.
В ГДР все соблюдали ряд неписанных законов. Так, там от-дельно сдавали битое и не битое стекло, бумагу, сортировали мусор. Причем без какого-либо принуждения, очередей, планов по сдаче и т.д. Молочные и другие продукты по заказу оставляли у дверей без опаски их пропажи. Да, несколько миллионов жителей ГДР бежали на Запад. В основном это были молодые люди, получившие образо-вание и специальность в ГДР. Другими словами, это были молодые, образованные специалисты, которых с удовольствием поглощал За-пад. Бежали они в основном не только для получения мифической свободы, а ради улучшения своего материального положения. На Западе подготовка одного специалиста обходилась в круглую сум-му денег, в то время как в ГДР это было гарантировано государ-ством бесплатно. Жаль, конечно, что такая уникальная страна с со-циалистическим опытом хозяйства канула в вечность.
«-»
О Польше у Зафа сложились впечатления далеко не розовые. Возможно, это было связано и с тем маршрутом, которым следовал поезд с военнослужащими по Польше до Германии. До Германии служивые ехали от г. Бреста в товарных вагонах почти двое суток через польскую территорию, которая производила мрачное впечат-ление. На полустанках можно было у поляков что-то купить или обменять. Правда, они часто обманывали наивных, молодых совет-ских солдат. Так на одном из полустанков один из солдат спросил у поляков
- Братцы, бутылка водки найдется?
- Найдется, а что взамен? – ответил по-русски вопросом на во-прос один из них.
- Дам денег, – сказал солдат.
- Рубли что ли? Нет, не пойдет. Я смотрю, у тебя часы есть. Так что, если хочешь, меняю водку на часы, – предложил поляк.
- Ладно, – нехотя согласился солдатик, снял часы и протянул их ему.
Вскоре поезд тронулся и, спустя минут пять, любители пожи-виться спиртным обступили хозяина бутылки. Ее вскоре вскрыли, разлили по кружкам и дружно расхохотались. Оказалось, что прой-доха поляк надул солдатика: в бутылке вместо водки была вода. Пейзаж польской земли не радовал: казалось, что вокруг находится только выжженная земля, даже деревьев было крайне мало. Вдруг вдалеке замаячила какая-то зелень: оказалось, что она находится на территории ГДР. Контраст был невероятный. Граница ГДР была от-делена от Польши простым шлагбаумом, который охраняла пара пограничников ГДР. У шлагбаума со стороны Польши выстроилась очередь, состоящая из польских граждан, которые с утра пораньше шли на работу в ГДР. У границы эшелон остановился, и все солдаты глазели в сторону Германии. После однообразного ландшафта было им на что посмотреть. Война кончилась почти 20 лет назад. И в Польше и в Германии были разрушены города. Немцы за послево-енное время все выстроили заново и жили неплохо. Поляки же про-зябали в нищете. И там и здесь общественный строй был социали-стический, а результат поразительно различный. Возможно, немцы за несколько столетий привыкли к порядку, к труду. В Польше же в это время царил хаос, что и отразилось на их безалаберном отноше-нии к труду и порядку. Социализм советского типа приводил к тому, что многие начинали относиться к труду как к халяве, и в Польше это выразилось наиболее ярко.
Как будто, незаметно пролетели три года службы. Попрощав-шись с сослуживцами, Зафар и другие, под звуки песни “прощание славянки” отбыли на Родину. Пассажирский поезд увозил демоби-лизованных все дальше и дальше от места службы. Среди них были почти поголовно выходцы из Средней Азии. Поезд, который вез де-мобилизованных, насчитывал 13 вагонов. Из них три вагона с быв-шими вояками направлялись в Ашхабад на ударную стройку. Об-ратно домой Зафар ехал в комфортабельном вагоне, где ему уступи-ли удобное место внизу. Сказывалась на вояках воинская дисципли-на, к которой они были приучены на службе. Все же Зафар был сер-жантом, офицером запаса, а остальные - преимущественно рядовые. Вот они проехали границу, разделяющую Германию и Польшу. Од-нообразный, пустынный ландшафт польской территории за три года практически не изменился. Через пару часов езды по ней раздался возглас одного из солдат
- Братцы, давай, бросаем белье полячкам.
Зафар, как и многие другие, прильнул к окну. За поездом бе-жали женщины, подбирая в спешке нижнее белье, которое им кида-ли солдаты. Зафар, следуя примеру товарищей, вытащил из чемода-на свое запасное нижнее белье и кинул его бежавшим за поездом женщинам. Белье было новое, теплое, добротное и большинство солдат не пожалели его, отдав нуждающимся бедным полякам. Это был порыв, акт милосердия со стороны простых солдат к представи-телям братского народа.





                Против лома нет приема

В один осенний день домой к Зафару зашел его приятель Шух-рат, который был физиком и жил по соседству. Он предложил Зафа-ру заманчивую перспективу: должность заместителя начальника це-ха на Текстилькомбинате с зарплатой 150 рублей и отдельную ком-нату в общежитии. Необходимо было только перевестись на вечер-нее отделение физфака, собрать свой чемоданчик с вещами и пере-ехать. Естественно, что родные были категорически против его ре-шения, но он им твердо сказал, что не может более находиться у них на иждивении. Конечно, его манила также самостоятельность, от-сутствие необходимости отчитываться перед родителями за свои малые шалости и пр. На следующий же день он уже собрал свой че-моданчик, попрощался с родными и двинулся, было к воротам дома. В этот момент женщины запричитали, и Кутфия сказала Хасану
- Вы как отец скажите сыну что-нибудь, пусть он образумится.
- Хорошо, – сказал Хасан и продолжил, обращаясь к женщи-нам, –  а вы оставьте нас вдвоем.
- Сынок, – обратился он к Зафару, обняв его, – я тебя понимаю. Наверное, ты поступаешь правильно. Но, если ты уйдешь, знай, – женщины “съедят” меня, я не выдержу.
Зафар, готовый противостоять всем контраргументам родных его намерению, после такого откровения отца, молча сел на чемодан в бессилии, что-либо возразить. У отца было больное сердце: всего пару лет назад он перенес инфаркт. Через минуту молчания он тихо сказал отцу
- Я остаюсь.
Мать с бабулей обрадовались его решению, но и удивились одно-временно. Кутфия не сдержалась и полюбопытствовала
- А что тебе сказал отец?
- Папа сказал, что вначале нужно окончить Университет, а уж потом жить самостоятельной жизнью, – ответил Заф, понимая, что кривда в данном случае лучше правды.
«-»
Прошло много лет с описанного выше события. Вспоминая его, Заф сознавал, что это был один из переломных моментов его жизни. Если бы он ушел тогда в самостоятельное плавание, то он бы точно не стал кандидатом физ.-мат. наук, не работал бы в Ленин-градском физтехе. Заф со своим темпераментом, точно соблазнился бы романом с красивой девчонкой, которая бы с ним переспала, а за-тем женила на себе. Заф тогда не работал бы в геологии, не написал бы свои монографии по физике Земли, и, наверное, не написал бы этих рассказов. Сознавая это, Заф не только был благодарен родите-лям, но и понимал, что он несет по жизни эстафету, которую они ему вручили.






          Муштра – муштрой, а личный пример предпочительней

“Весенняя пора, очей очарованье”, эти немного переиначенные слова великого поэта, как нельзя лучше подходят к Узбекистану. Все вокруг цветет и благоухает, по воздуху распространяется при-ятный аромат то одного, то другого растения, привлекающий при-родных опылителей. Женский пол с удовольствием начинает оде-вать весенне-летнюю одежду, что сразу привлекает мужчин, оцени-вающих взглядом природную красоту и привлекательность лучшей половины человечества. Базары Ташкента в начале мая начинают ломиться от наличия большого количества овощей и фруктов. Во второй же половине мая в Ташкенте наступает летняя жара, и масса желающих уже загорает и купается на комсомольском озере, кото-рое было построено комсомольцами с помощью допотопных ору-дий еще в 1932 г. методом народного хашара (субботник). До 70-х годов прошлого века ташкентцы могли позагорать на пляже разве только на комсомольском озере. На Анхоре (канал) можно было по-купаться, но только тем, кто мог плавать. Заф помнил обещание, ко-торое он дал матери, и приступил, не теряя времени, обучать плава-нию своего 13-летнего брата Эркина на детском пляже комсомоль-ского озера. Они стали приходить туда каждый день к пяти часам дня. Так продолжалось две недели. Можно сказать, что Зафар в ка-честве методики обучения не раздумывая выбрал муштру, что было естественно для бывшего солдата. Эта методика быстро дала свои результаты. Эркин быстро научился плавать от одного буя до дру-гого, расстояние между которыми было больше 50 метров. Далее, они стали совместно проплывать расстояние от пляжа до ближайше-го из двух островов, существующих и поныне на озере. Когда Эркин стал самостоятельно проплывать от пляжа до острова и обратно За-фар сказал ему
- Теперь я за тебя спокоен. Можешь и сам самостоятельно пла-вать.
«-»
Прошло годы, прежде чем Заф понял, что учить братишку плаванию нужно было по-другому. Нужно было показать ему пре-лесть нахождения в водном бассейне, а плаванию учить понемногу с использованием специальных средств. Эркин же при интенсивной муштре наглотался достаточно не очень чистой воды и это осталось надолго в его памяти. Поэтому он был больше рад не тому, что научился плавать, а тому, что муштра закончилась. На памяти Зафа братишка никогда больше не ходил на озеро или речку покупаться даже тогда, когда все вокруг изнывали от жары. Муштра действен-ный метод обучения навыкам, но только в армии, где приказ коман-дира необходимо исполнять не рассуждая. Применительно же к де-тям и подросткам обучать лучше в процессе игры, личным приме-ром, а не принуждением. После демобилизации Заф построил во дворе дома примитивный турник, на котором по утрам поджимался. Эркин постепенно также стал заниматься на нем, хотя Заф на этом совсем не настаивал. Прошли годы, Эркин продолжал поджиматься на турнике, хотя Заф уже к нему и не подходил. Поэтому личный пример взрослых для молодых гораздо полезнее любой муштры.






                Дело то в шляпе, но шляпа на папе

За двадцать с небольшим послевоенных лет кардинально изме-нился не только облик Ташкента, но и быт горожан. Город быстро возрос и в численности населения, но в основном за счет приезжих с самых разных уголков необозримой Родины. Естественно, что каж-дый народ имеет свои национальные особенности, свой менталитет. Объединял же всех горожан при общении русский язык. Для моло-дых людей, вступающих во взрослую жизнь, изменения были еще более разительны. Понятно, что создать прочную семью на ровном месте – задача архисложная. Для ее создания необходимы, прежде всего, какие-то материальные предпосылки. А для того, чтобы они появились, молодым необходимо было проработать, по меньшей мере, лет пять-шесть. У коренных жителей Ташкента было в то вре-мя, в среднем, 4;5 отпрыска, обеспечить которых всем необходи-мым для создания семьи, многие родители были не в состоянии. В то же время молодые торопятся вступить во взрослую жизнь, не подо-зревая, какие их там ждут испытания. Поженившись, по прошествии медового месяца они начинают ощущать трудности взрослой жизни, как в материальном, так и в моральном плане, и брак начинает да-вать первые трещины. Ташкент занимал второе место в Союзе по за-регистрированным межнациональным бракам. Такие браки распада-лись в первую очередь, так как к указанным выше причинам прибав-лялись межнациональные различия в быту и менталитете. Видя трудности создания прочной семьи, многие молодые парни предпо-читали вести свободную жизнь. Вот при этих условиях жизни Заф не знал, что ему делать. Он достиг такого возраста, когда старики говорят “парень уже созрел”. Но Зафар понимал, что к самостоя-тельной жизни он еще не готов. В то же время тело, наполненное те-стостероном, требовало выхода из создавшегося положения.
В начале лета в отпуск приехал Баходир, брат Зафара, который работал в одном ленинградском НИИ. Он уже лет пять жил в Ле-нинграде и совсем отвык от жаркого ташкентского лета. Завтра он со своими приятелями собирался провести день на комсомольском озере, куда и пригласил Зафа. Утром, когда все собрались у главных ворот парка, приятели, посовещавшись, решили устроиться у не-большого канала, воды которого питали озеро. У канала росла пышная растительность, что спасала расположившихся там людей от попадания прямых солнечных лучей. Устроившись поудобнее на зеленой травке, приятели расстелили нехитрый достархан, и завели разговор на общие темы. Все они были ровесниками Баходира, уро-женцами Ташкента и работали в ряде ленинградских НИИ. В компа-нии вдруг появились две молоденькие девушки, которые без коле-баний приняли приглашение молодых людей. Девушки были строи-телями из Белоруссии, которые приехали со своей бригадой обу-страивать Ташкент после апрельского землетрясения 1966 г. Быстро прошло несколько приятных часов пребывания у канала и Солнце уже успело высоко подняться и стало припекать. Приятели, видя, что молодежь в лице Зафа с девушками уже не включается в общий разговор, предложили им пойти на пляж покупаться и позагорать.
Когда Зафар с девицами дошли до пляжа, то увидели, что он сплошь усыпан телами и решили сразу окунуться в воду. Вода быстро освежила их, придала сил, и они решили немного поиграть, порезвиться. Они поплескали друг друга водой, затем стали играть в пятнашки. Заф подныривал, подплывал к одной из девиц, крепко обхватывал ее за ноги, и затем кричал “а попалась”. Через некоторое время они подустали и остыли так, что кожа их покрылась пупы-рышками. Заф поднырнул, запятнал еще раз девицу по имени Катя, и уже не выпускал ее из своих объятий. Они стояли, обнявшись по грудь в воде, и молча смотрели друг другу в глаза. Он чувствовал непреодолимое влечение к ее телу, а она его мужскую эрекцию. Им было обоим приятно застыть в этом положении на виду, казалось бы, индифферентной публики, но долго так продолжаться не могло. Первой нарушила молчание Катя, сказав
- Может быть, пойдем, позагораем на песочке, а то холодно.
Зафар после этих слов очнулся, выпустил ее из объятий, и они вышли из воды. Позагорав немного на пляже, они присоединились к большой компании. Ближе к вечеру вся компания решила отпра-виться на квартиру и продолжить общение. По дороге старшие то-варищи приобрели на базаре все необходимое для приготовления плова. Квартира была четырехкомнатной, с раздельными комнатами и всем необходимым для проживания. Не успели еще прикрыть дверь, как появилась Анна, девушка Рашида, который в последнее время ее избегал.  Анна была довольно привлекательной, хорошо сложенной барышней из Келеса – пригорода Ташкента. На столе в гостиной в мгновение ока был накрыт достархан с нехитрой закус-кой и сухим вином узбекского розлива.
 Зафар, не мешкая, стал помогать ошпазу (повару) готовить плов. Через полтора часа он уже был готов, содержимое котла ошпаз выложил в два лагана (большое плоское блюдо) и подал на стол. Все здорово проголодались и по сигналу старшего принялись уплетать блюдо за обе щеки. Ели плов руками, как издревле делали предки. Вообще говоря, в послевоенное время ташкентцы стали есть плов металлическими ложками. Такая мера гигиенична особенно на мероприятиях с большим количеством участвующих лиц. В узкой же компании, приятно есть плов руками, когда ты не чувствуешь скрежета металла по зубам и лучше ощущаешь аромат блюда. К то-му же костяк компании составляли мужчины, прожившие в Ленин-граде лет пять-шесть, и соскучившиеся по национальному колориту. Естественно, что перед ужином все тщательно помыли руки и лицо. Само собой разумеется, что на столе были заготовлены и приборы для девушек. Анна предпочла есть плов ложкой, в то время как Катя с подругой решили попробовать соблюсти национальный колорит. Было интересно и одновременно смешно наблюдать, как они начали есть плов руками. Однако вокруг было много учителей, и за корот-кое время девушки добились поразительных успехов в этом деле. Было уже начало двенадцатого, когда Катя с подругой стали откла-ниваться. Заф собирался проводить их, но ему сказали, что прово-жающих больше, чем достаточно и без него. К полночи в квартире остались человек восемь, включая Анну. Зафару и Анне постелили в отдельной комнате, посчитав, что Заф со своим целомудрием ее не тронет. Правда Даврон, один из приятелей Баходира, шепнул ему на ухо
- У тебя есть шанс провести сладкую ночь с прекрасной Шахе-резадой, смотри, не упусти.
От этих слов у Зафа перехватило дыхание. Вот они с Анной одни в комнате, дверь которой кто-то снаружи запер на ключ. Анна сказала ему
- Отвернись, я переоденусь.
- Я выключу свет, и ты сможешь спокойно переодеваться, - от-ветил Зафар.
Стройное тело Анны при лунном свете, казалось, еще более привлекательным. Все ее переодевание ограничилось снятием пла-тья. На ее загорелом теле остались только бикини и лифчик, при-крывающий небольшие по размеру упругие груди. Зафар постепен-но возбудился и не мог заснуть, ворочаясь с боку на бок. Анна тоже не спала и первая начала диалог. Постепенно они разговорились, и Зафар сам не заметил, как сел на краешек кровати, на которой лежа-ла Анна. Возбуждение его все увеличивалось, и он признался ей
- Ты знаешь, я так не усну.
- Я, наверное, тоже, – ответила Анна.
- Может быть нам стоит поспать вместе, на одной кровати, – робко сказал Зафар.
- Давай попробуем, хотя это вряд ли поможет, – улыбаясь, со-гласилась девица.
Заф прилег к ней и через мгновение заключил в свои объятия. Эрекция его все увеличивалась. Они стали целоваться взасос. Так прошел целый час. Эрекция бедного парня достигла апогея, и он по-пытался снять бикини с Анны и проникнуть в ее интимное место. Но все было напрасно, Анна с ним просто игралась. Несмотря на свою молодость, Анна была уже сведуща в сексе. У Зафа же, как часто бывает в таких случаях, началось самопроизвольное извержение – поллюция. Анна чуток посмеялась над этим, а потом с горечью ска-зала
- Ты же меня сегодня в первый раз увидел, и сразу в дамки за-хотел. Ты как теленок, куда тебя ведут туда и идешь. Да тебе все равно, кто тут рядом с тобой. Одно только хочешь – трахнуться, а с кем не имеет значения.
Зафар молчал. Все, что говорила Анна, была чистой правдой. Он встал, затем сел на стул и сказал, стараясь не глядеть в глаза Анне
- Ты права, но все равно ты хороша, и даже очень.
Анна немного оттаяла после его признания и мягко сказала.
- Вот, если бы ты за мной ухаживал, приехал к нам в Келес, по-знакомился с моими родителями, – тогда дело другое.
Поболтав немного, они заснули сладким сном. Проснулись, ко-гда солнце уже ярко светило. Одевшись и умывшись, они присоеди-нились к тем, кто еще оставался в квартире. Попив крепкого чая с бутербродами, все обменялись несколькими фразами. Даврон улы-баясь, тихо прошептал Зафару в ухо
- Ну как, дело в шляпе?
- Дело то в шляпе, но шляпа на папе, – в тон ему также тихо от-ветил Зафар с улыбкой.
Вскоре, пожелав друг другу удачи, все растворились в милли-онном городе.
«-»
С тех пор прошло много лет и, вспоминая эту историю, Заф стал более отчетливо представлять, кто и какую роль играл в ней. Когда Баходир приехал на побывку домой, родители стали жало-ваться ему на поведение Зафара, который периодически стал прихо-дить домой поздно вечером. Баходир понял, что его наивный брат все еще оставался целомудренным, но его, как и положено в этом возрасте, притягивал противоположный пол. Он пообещал родите-лям найти для Зафара разумный выход из этого щекотливого поло-жения. Поэтому Боходир и пригласил Зафа в свою компанию, что он до этого никогда не делал. Самому Баходиру было неудобно объяснять брату все тонкости дела, и он решил доверить это своему другу Даврону, который стал исподволь наблюдать за поведением Зафа в тесной компании. Благодаря армейскому биноклю он видел, как на пляже Заф долго держал в объятиях Катю, с которой позна-комился всего час назад. Даврон понял, что Зафу необходимо сроч-но переспать с молодой бабой, т.е. потерять невинность. Он посове-товался с Баходиром и они решили пригласить в компанию Анну для решения сложившийся ситуации.  Анна была ранее любовницей их друга Рашида, и они не раз проводили время в этой квартире. По-следние пару месяцев Рашид избегал ее, так как нашел другую пас-сию. Анна, которая привыкла к регулярной половой жизни с моло-дым партнером искала замену Рашиду. Она понимала, что с друзья-ми Рашида она может только развеяться, а на что-то серьезное они не пойдут. Поэтому, когда Анну друзья настойчиво пригласили в компанию, сообщив о наличии красивого и наивного парня из хо-рошей семьи, она быстро приехала в хорошо знакомую ей квартиру. Поэтому, не успев провести и час в компании, Анна не удивилась тому, что ночует в одной комнате с Зафом. Даврон же закрыл их на ключ, для того чтобы никто к ним вдруг не мог вломиться ночью. Анна быстро поняла, кто находится рядом с ней и решила откровен-но сказать Зафу о его поведении, не сказав ни слова о своем. Она очень надеялась на серьезные отношения с Зафом. Заф правильно воспринял критику Анны в отношении себя, но понимал, что еще несколько лет он не должен и думать о создании семьи, так как сперва нужно было решить вопрос своего материального существо-вания. Поэтому он не спросил даже нофелета у Анны, так как не хо-тел ее беспокоить понапрасну. Вот так закончился его несостояв-шийся роман, но он об этом совсем не сожалел.





   
                Первый сексуальный роман
                с женщиной бальзаковского возраста

Иногда Заф завидовал таким своим приятелем, как Леша, Гарик и Яков. Они растрачивали свой тестостерон направо и налево, не за-думываясь о последствиях. Гарик как-то похвастался ему, что одно-временно крутит роман с тремя женщинами. Зафар заинтригованно спросил его
- Как тебе это удается?
- Просто. Познакомишься где-то, попросишь нофелет (теле-фон). Если клюнет, то позвонишь вечерком, договоришься о встре-че, – ответил Гарик.
- Ну, встретился, а что потом? – не унимался Зафар.
- Потом идем на квартиру и дело с концом, – смеясь, сказал Га-рик.
- А что представляют собой твои пассии? - полюбопытствовал Зафар.
- Да им всем за тридцать. Одна, Марина замужем за офицером, страстная, ревнивая бабенка. Иногда мне кажется, что это не я ее трахаю, а она меня. Вторая, разведенка, вот ей нужен мужик, за него она будет держаться. Третья была когда-то первой. Все никак не мо-гу с ней порвать, давно знакомы, неудобно как-то.
- Откуда у тебя квартира, ты же живешь с родителями? - поин-тересовался Зафар.
- Эту квартиру пять лет назад получил мой брат, а теперь она моя, – пояснил Гарик.
- А ты как Заф, у тебя кто-то есть? – поинтересовался Гарик.
- Да я недавно вернулся из армии, сам знаешь. Приходится много времени корпеть за учебниками, многое подзабыл. А в лич-ном плане можно сказать никак, да и квартиры отдельной у меня, как у тебя нет, - ответил Заф с досадой.
- Слушай, дружище, если квартира будет нужна я тебе дам за-пасные ключи от своей, – великодушно пообещал Гарик.
На том они и расстались. Через пару дней около своего дома Заф встретил соседа Яшу, который уже закончил ВУЗ и работал прорабом в одной строительной конторе. После вступительного разговора о том и о сем Яков прямо спросил
- Зафар ты, вообще, как с бабами, Шуры-муры разводишь или все еще целомудренный?
- Все еще, – криво улыбаясь, ответил Заф и продолжил, – я же служивым был не то, что вы на гражданке.
- Вот поэтому я тебя и спросил. Если хочешь, можешь соста-вить мне компанию. У меня есть зазноба, но она хочет вовлечь в свой круг подружку, та просит ей найти друга. Как ты, согласишься на эту роль?
- Можно и попробовать, почему нет, – ответил Заф.
- Да, вот только проблема небольшая имеется: хаты нет, - ска-зал со вздохом Яша.
- Ну, этот вопрос я беру на себя. У моего приятеля есть одно-комнатная квартира, думаю, он даст мне ключи на время, если я по-прошу его, - обнадежил его Зафар.
- А что за женщины, которых ты хочешь позвать на рандеву, откуда они? – спросил на всякий случай Заф.
- Да это строители из Украины, живут они на Чиланзаре, в об-щежитии Главташкентстроя, – пояснил Яша и добавил, – как возь-мешь у приятеля ключи сразу сообщи, остальное я быстро органи-зую.
Зафар вырос в семье, где были еще живы патриархальные устои. Он ничего не имел против них, но они находились в явном противоречии с наступившими условиями жизни. Кроме того, он хотел добиться какого-то успеха в ней. Правда он не представлял себе какого успеха, пути достижения и области его нахождения. Как пример, перед его глазами была лишь жизнь родителей, уважение и положение достигнутого ими в обществе благодаря своему много-летнему честному труду. В те, не столь далекие времена, пригласить местную девушку куда-нибудь означало взять ответственность за свои действия. В случае чего можно было нарваться на скандал и выяснение отношений. Пригласить же русскоязычную девушку на рандеву ничем не грозило, но, тем не менее, рандеву заканчивалось лишь небольшим флиртом с ее стороны. Все хорошенькие девушки хотели устроить свою личную жизнь. Обмануть их ожидания Заф не мог, мешало полученное воспитание и природный характер. Поэто-му он решил воспользоваться предложением своих приятелей.
Летняя сессия закончилась неделю назад. Заф изнывал от вы-нужденного безделья. Поэтому на следующий день вечером после разговора с Яковым он пошел домой к Гарику, который жил в со-седней махалле. Гарик, как и обещал, дал ему ключи от квартиры, указал ее адрес и предупредил
- Смотри, никому не говори про квартиру и не давай ключи. Я только тебе доверяю. Моим родным тоже ни слова, хорошо?
- Все будет тип-топ, не беспокойся? – успокоил его Зафар.
- Да, вы там особо не шумите, а то соседи могут поднять скан-дал. Если они будут спрашивать, что вы здесь делаете, придумайте что-нибудь.
Расставшись с Гариком, Зафар зашел к Яше сообщить, что ключи от хаты уже у него. У Якова от этих слов загорелись глаза, он потер ладони и сказал
- Завтра субботний день. Так что готовься, после обеда двинем на свиданьице.
На следующий день, как договаривались, приятели двинулись к общежитию Главташкентстроя. Предварительно Яков дозвонился до своей Тани и сообщил, что будет с приятелем ждать ее с подру-гой у общежития в 3 часа дня. В начале четвертого две женщины вышли из общежития и направились в сторону приятелей. Яков представил всех друг другу. Подруга Тани Лида оказалась блондин-кой среднего роста, лет 35 с большими голубыми глазами. Она еще не потеряла своей привлекательности, но первые морщинки на лице были уже четко очерчены. Квартира Гарика находилась неподалеку и поэтому компания, не спеша, двинулась в ее направлении. По до-роге они зашли в универсам, для того чтобы взять с собой выпивку и закуску. Квартира находилась на верхнем этаже четырехэтажного дома. Когда они вошли в нее, то первым делом стали внимательно осматривать. В единственной комнате находился стол с двумя сту-льями и железная кровать с матрасом и подушкой. На кухне была только газовая плита. В небольшой ванной комнате можно было умыться или принять душ. Женщин приятели усадили на стулья, а сами уселись на табуретки, которые Зафар нашел на навесном бал-кончике. Как это бывает, для поднятия настроения все выпили винца и закусили колбасой с соленым огурчиком. Затем, оставив женщин, приятели вышли на балкон покурить. Яков спросил Зафара
- Заф, мы должны соблюдать очередность. Ты первый с Лидой, или мне с Таней?
- Давай ты, вам все-таки не впервой, – ответил Зафар.
Зайдя в комнату, Зафар предложил Лиде посмотреть с балкон-чика на открывающуюся перспективу. Лида все поняла и вышла с ним на балкон. Зафар нервничал, курил сигарету за сигаретой, так как не знал, как приступить к задуманному. Несколько волнуясь, он обхватил одной рукой Лиду за талию. Она посмотрела на него, мяг-ким прикосновением попросила убрать руку, сказав
- Давай не будем, и так жарко.
Минут через двадцать из комнаты в ванну прошли Яков с Та-ней. Зафар, обращаясь к Лиде, сказал
- Давай зайдем в комнату, посидим, здесь действительно жар-ковато.
Они зашли в комнату и уселись за стол. Зафар знал, что он должен сейчас предпринять решительные действия, но не знал, как к ним подступиться. Он разлил вина по стаканам и предложил Лиде выпить за любовь. Она отказалась, и ему пришлось осушить стакан одному. Затем он подошел к ней, поднял со стула, крепко обнял и стал целовать в засос. Она вяло сопротивлялась, затем отстранила его и сказала
- Я понимаю, зачем меня сюда пригласили. Но как-то все это не то. Тебе нравится вот так с незнакомой бабой и сразу в постель.
После этих слов все возбуждение Зафара, как рукой сняло. Он согласился с ней и предупредил, чтобы она говорила шепотом. За-тем он ей сказал
- Приятель мой не должен знать, что у меня ничего не вышло, а то потом засмеет. Давай сядем на кровать и немного покачаем ее молча, чтобы они слышали скрип.
Лида улыбнулась, и они занялись этим делом, а минут через пять вновь уселись за стол, и повели неспешный диалог. Лида пове-дала также, что хочет поступить в техникум, но нужно подтянуться по физике и математике. Зафар сказал, что он может помочь ей, так как учиться на физика в Университете. Они договорились позани-маться по этим предметам, не теряя времени, так как скоро должны были начаться вступительные экзамены. Затем прошли в ванную и приняли душ. Вскоре компания вышла из душной квартиры на све-жий воздух. Проводив своих дам до общежития, приятели отправи-лись домой.
На следующий день Зафар порылся в домашней библиотеке, для того чтобы найти пособия по физике и математике для поступа-ющих в техникумы. После этого он дозвонился до Лиды и догово-рился о встрече в ближайшую субботу. В полдень он был уже у об-щежития, а минут через 10 к нему вышла Лида. Она была одета в полупрозрачное летнее платье, которое подчеркивало ее женские прелести. После обычных приветствий он спросил
- Где мы с тобой позанимаемся?
- Чем ты хочешь заниматься со мной? – улыбаясь, спросила Лида.
- Как чем? Мы же договорились, вот я и принес учебники по физике и математике, – сказал Зафар, показывая книги в своей руке.
- Да, но чем конкретно займемся, физикой или математикой? – уточнила Лида.
- Решай сама, мне все равно, – ответил Зафар.
- Давай математикой, она все-таки царица наук. Но нам нужно найти место для занятий, чтобы нам никто не мешал.
- Я думаю, что в квартире нам никто мешать не будет, - пред-ложил Зафар.
- О нет, хитренький, – грозя Зафару пальчиком, произнесла Лида и, подумав немного, предложила, – давай пойдем в парк, найдем уединенное тенистое местечко, и совместим приятное с по-лезным, согласен?
Зафару ничего не оставалось, как согласиться с Лидой. Они, не спе-ша, дошли до парка, нашли подходящее местечко и устроились на еще не пожухлой травке. Было приятно сидеть, вытянув ноги, на траве в тени развесистого дерева. Они наблюдали за водой, текущей в рядом расположенном арыке, муравьями, несущими в свой дом, казалось, все, что можно было унести. Так прошло минут десять, и приятное времяпровождение прервал Зафар
- Лид, давай начнем заниматься. Так как ты, наверное, все под-забыла, то начнем с самого начала, хорошо?
Лида кивнула головой, и урок на природе начался. Зафару ма-тематика давалась легко. Может быть, поэтому он думал, что при желании и другие могут также легко ее усвоить. Он объяснял мате-риал, решал попутно задачи, спрашивал, поняла ли она или нет. Ли-да молча кивала головой, стесняясь признаться в том, что ни бель-меса не понимает. Так прошло часа два, после чего Лида объявила перерыв. Им было приятно, молча лежать на спине, устремив свой взор на безоблачное небо, на котором был еще виден медленно рас-сасывающийся след от пролетевшего недавно военного самолета. Снующиеся туда-сюда муравьи не оставляли их в покое. То один, то другой из них покусывал их за икры. Вдруг Лида издала визг и вскочила на ноги. Оказалось, что какой-то отчаянный муравей за-полз к ней в лифт и присосался к груди. Зафар отряхнулся и помог Лиде избавиться от возможных насекомых со стороны спины, а за-тем спросил шутя
- Давай я помогу тебе снять лифт и загляну, как бы там еще один не остался?
- Какой хитрец, хочешь пощупать мои груди, не получится, – в тон ему ответила Лида.
- Вообще то я не против этого, но я имел в виду лифт, - оправ-дываясь, пояснил Зафар.
- Так я тебе и поверила, не пудри мне мозги, – сделала оконча-тельный вывод Лида.
Они неплохо проверили время, были в приподнятом настрое-нии, и им хотелось продолжения. Чувствуя это, Зафар повел не-спешный диалог с Лидой
- Может быть, найдем другое место в парке и позанимаемся еще чуток.
- Я себе здесь уже отсидела одно место.
- Тогда давай пойдем на квартиру, там нет насекомых, тишина, к тому же можно и отдохнуть.
- Все-таки ты не оставляешь надежды заманить меня в кварти-ру, лучше погуляем немного и по домам, согласен?
- Давай бросим монету, если выйдет орел, то будет, по-моему, а коль решка – по-твоему.
Лида согласилась, Зафар бросил высоко монету, она долго крути-лась и упала на пыльную землю. Оба устремились к ней, Лида лико-вала, ей улыбнулась удача. Затем она посмотрела на своего спутни-ка: на его лице отразилось глубокое разочарование.
- Не горюй, не повезло сегодня, повезет завтра, – успокоила она его.
- Ладно, твоя взяла, так что пошли, я провожу тебя до общаги, - вынужден был согласиться Зафар.
Они неторопливо двинулись в обратный путь. За полчаса они дошли до общежития, и Зафар хотел уже попрощаться с Лидой, как она сказала
- Давай еще немного погуляем.
Зафар согласился, и они стали, не спеша, крутить по Чиланзару. Причем он о чем-то рассуждал, а Лида, взяв его под ручку, вела по какой-то улице. Вдруг ему бросилось в глаза, что они стоят напро-тив дома, где находилась квартира свиданий. Он посмотрел на нее, а она на него и обоим стало ясно, что у них одно желание: подняться в квартиру. Не уверенный в своей догадке Зафар предложил
- Лид, ну раз мы уже здесь, давай подымимся, позанимаемся немного.
Лида молча согласилась и через пять минут они уже сидели за столом. Зафар открыл учебник и стал читать какую-то аксиому ма-тематики. Лида смотрела на него широко открытыми голубыми гла-зами, совсем не вникая в суть излагаемого. Чувствуя это, Зафар по-просил ее сесть к нему поближе, для того чтобы вместе читать и сра-зу спрашивать не понятое. Одну руку Зафар для удобства положил на спинку ее стула, а указательным пальцем другой водил по читае-мому тексту.
Не позанимались они и десяти минут, как Лида вдруг зарыдала. Зафар поднялся, чтобы успокоить ее. Она тоже поднялась, и в этот момент он обнял ее и поцеловал по-товарищески в щечку, но она продолжала рыдать и направилась в сторону кровати. Она прилегла на нее, а он сел рядом. Когда он понял, что со здоровьем у нее все в порядке, то успокоился и стал целовать ее в щеки, а затем и в губы. Она отвечала ему, но крутила головой, то ли от страсти, то ли от его неумелых действий. Он попытался стянуть с нее одежду, но она со-противлялась. Ему удалось лишь приподнять платье до ее лифта. Затем он снял с нее трусики и стал нервно лицезреть интимное место женщины, откуда когда-то появляются и куда потом так стремятся попасть настоящие мужчины. Он попытался раздвинуть ее ноги, но она сразу не сдалась. Наконец, под ласками ему это удалось, но он, также как некогда космический корабль «Апполон» не сразу смог проникнуть во внутреннее пространство ее «Союза». Зафар умоля-юще шептал
- Помоги мне Лид, помоги.
Лида в знак несогласия только крутила головой.
Он догадался нащупать пальцем вход во влагалище и, наконец, ввел туда свой пенис. Интуитивно он стал делать порывистые по-ступательные движения пенисом в ее влагалище. Она, в свою оче-редь, отвечала ему своими синхронными движениями таза. Через пару минут неожиданное извержение спермы успокоило обоих, и они лежали в истоме, не шевелясь. Прошло несколько мгновений и, когда эта приятная позиция стала уже им не в радость, они отправи-лись в душ. В ванной было лишь одно полотенце, которым восполь-зовалась первой Лида. Зафар после душа, практически, не вытирал тело, так как было сухо и жарко, и все на ходу испарялось.
Оба были умиротворены случившемся и радостно взирали друг на друга. Зафар чмокнул ее в щечку и предложил продолжить занятия. Лида молча согласилась, и они заняли прежнюю позицию за столом. Зафар уже не думал о сексе, а полностью погрузился в ма-тематику. Вдруг Лида вновь зарыдала, как и час назад. Зафар дога-дался, что это у нее, наверное, от сексуального напряжения. Он встал, погладил ее по головке, поцеловал в щечку. Она также под-нялась со стула, он обнял ее, и они в таком положении стали мед-ленно и синхронно передвигаться к кровати. На этот раз она позво-лила ему спокойно снять с нее платье, трусики и лифт. Трудности с поиском интимного места у Зафара уже не было, а эрекция у него повысилась. Сексуальные движения у них были такие же, как в пер-вый раз, но стали более страстными и продолжительными. Вновь неожиданно произошло извержение спермы, и они, как и ранее за-стыли в приятной истоме. Минут через десять Зафар спросил
- Лид, позанимаемся еще немного?
- Нет, ничего не хочется.
- Может, еще побудем немного здесь, а?
- Нет дорогой, на сегодня хватит.
Уже стемнело, когда он проводил ее до общежития. Домой он вернулся в начале десятого. Мать немного поворчала на него, но он не обратил на это никакого внимания, что ее удивило. В десять ча-сов он уже спал во дворе сладким сном. Проснулся Зафар, когда лу-чи Солнца осветили его лицо. Немного придя в себя от долгого сна, он в недоумении был от своего тела. Ему казалось, что что-то в нем неуловимо изменилось. Затем он вспомнил вчерашние события и пришел к выводу, что это произошло из-за потери им целомудрия.
Заф продолжал встречаться с Лидой на квартире два раза в не-делю. Свидания проходили как под копирку. Они совсем не занима-лись математикой, так как Лида, по-видимому, раздумала поступать в техникум. Как только они уединялись, то сразу обнимались и тис-кали друг друга. Через пару минут она начинала рыдать, и Зафар понимал, что пора заняться сексом. Он все больше входил во вкус интимных отношений и все более бурными становились их сексу-альные телодвижения. В один ничем не примечательный день, ожи-дая выхода Лиды из общежития, он наткнулся на Борецкого, своего бывшего однокурсника. Тот поздоровался с ним первый, и Зафару ничего не оставалось, как ответить на приветствие. Борецкий был ему интуитивно неприятен как человек, а после этой встречи он убе-дился в этом окончательно. Борецкий в свое время совершил про-ступок, который тогда считался плохим, а однокурсница Ася, чуть ли не плача защищала его на комсомольском собрании, и взяла на поруки, сказав, что выходит за него замуж и поставит на истинный путь. И действительно, вскоре она вышла за него замуж. Ася была красавица брюнетка, которая очень нравилась Зафару, а Борецкий был ничем не примечательный парень, и их сближало лишь то, что оба были евреями. Ася вскоре родила сына и вышла в академотпуск, Зафар же ушел в армию, и больше ему с ней увидеться не пришлось. Борецкий же, имея такую жену красавицу, пришел в женское обще-житие с целью погулять с другой женщиной. «Ладно, – думал За-фар, – меня еще можно понять, я все-таки холостой. А этот тип, имея жену красавицу, пришел сюда покувыркаться с кем-то, да еще рас-суждает о необходимости создания публичных домов и предлагает ему совместно с ним участвовать в этом деле». Зафар молча слушал бредни и через пару минут сразу оставил Борецкого одного, увидев Лиду.
Как-то раз после очередного свидания они спускались по лест-нице во двор, когда Заф неожиданно увидел, что навстречу им идет Гарик под руку с молодой красивой девушкой. Они поздоровались, понимающе улыбнулись, а дамы оценивающе оглядели друг друга. На лице спутницы Гарика видно было удовлетворение сделанной ей оценкой, так как она была явно моложе, стройнее и красивей Лиды. Лида это тоже поняла, так как сразу немного потускнела. Спустя па-ру дней после этой встречи домой к Зафару пришел Гарик. После обычных приветствий Зафар пригласил его в гостиную, но Гарик сослался на занятость и тихо произнес
- Выйдем на улицу, у меня к тебе есть дело.
Когда они вышли, Гарик стал излагать истинную цель визита
- Ты же видел меня с Тамарой у квартиры, она моя новая лю-бовница. В лагере познакомились и по пьянке у нас произошла смычка, а она девственницей оказалась. Теперь вот уже месяца три как встречаемся. Недавно она меня обрадовала: говорит, что «под-залетела». Я ей много раз повторял, что необходимо предохранять-ся, но она ни в какую. Теперь нужно срочно делать аборт, а денег нет. Со знакомыми обговорили, врачи просят стольник. Займи мне, если можешь.
- Гарик у меня всего 70 рубчиков, – искренне признался Зафар.
- Давай 70, остальные у кого-нибудь еще одолжу, – сказал Га-рик, сожалея, что это не вся сумма, на которую он рассчитывал.
Зафар передал приятелю ранее полученную им двухмесячную стипендию. Позже он узнал, что аборта Тамара так и не сделала, так как просто запоздала, а может быть, и не хотела вовсе. Когда бере-менность достигла 7 месяцев, мать Тамары привела ее в дом Гарика и сказала его отцу
- Вот, полюбуйтесь на творение Вашего сына. Что теперь при-кажете делать?
Отец Гарика был мужик крутой. Не прошло и недели, как со-стоялась свадьба. Так банально закончилась привольная холостая жизнь одного из приятелей Зафара. Денежный долг Гарик Зафу так и не вернул, да он и не требовал его, так как понимал, что это есть своеобразная плата за предоставление ему хаты.
Зафар уже второй месяц встречался с Лидой, и ему хотелось все больше секса с ней, несмотря на то что тот носил однообразный характер. Зафар предложил ей встречаться три раза в неделю, но она настаивала на двух свиданиях, так как работала и очень уставала. Он был лет на 12 моложе нее и не сознавал, что после свиданий с ним она уходила буквально выжитая, как лимон. Тем не менее, пока они находились в квартире, она всегда была готова принять его по пер-вому желанию. Заф ей очень нравился, так как был молод, красив, умен, воспитан и к тому же страстен. Но была и другая, более веская причина.
Лида родилась в 1933 г. на Украине. Родители в свое время пе-реехали из деревни в Днепропетровск, где работал отец. Когда нача-лась война, ей еще не исполнилось и восьми лет. Отец вскоре ушел на фронт, а мать с двумя детьми эвакуировалась на Урал. Мать и брат работали на одном из заводов, а она помогала им. Лида помнит, что тогда ей часто, бывало, холодно и хотелось всегда есть. После окончания войны они возвратились домой. Отец так и не вернулся с фронта и считался без вести пропавшим. Мать через несколько лет заболела, слегла и быстро угасла. Брат в начале 50-х годов завербо-вался на Север и через пару лет уже не присылал писем. В 1957 году она вышла замуж. Первое время они с мужем жили неплохо. Потом он стал все чаще прикладываться к бутылке и сам не знал, что тво-рил по пьянке. Пару раз у нее был выкидыш, так как она вынуждена была выполнять тяжелую работу, а от мужа толку не было никако-го. После пяти лет терпений она подала на развод. Но и после разво-да бывший муж не оставлял ее в покое. Тогда она переехала в де-ревню к тетке, но и там было жить не сладко.
Она хотела кардинально изменить свою жизнь, но не знала как. Примерно в это время, в апреле 1966 г. произошло Ташкентское землетрясение и желающих стали вербовать туда на стройку. Вместе со своей подругой Таней они по договору приехали в Ташкент. Таня вскоре познакомилась с Яковым, и у них возник роман, о котором она могла часами рассказывать Лиде. Лида стала завидовать подруге и попросила ее познакомить с другом Якова. Когда начался ее роман с Зафаром, она мечтала забеременеть от него, но так, чтобы он об этом и не знал. Это был ее, возможно, последний шанс стать мате-рью. К тому же всего через полгода ей должны были вручить ключи от обещанной однокомнатной квартиры.
Лида, понимала, что их отношения с Зафаром являются вре-менными и базируются на сексе, который был необходим как ей, так и ему. Поэтому она не высказывала ему никаких претензий, и вос-принимала все как есть. Как-то в их свиданиях возникла недельная пауза, и она решила показаться гинекологу. Врач, осмотрев ее, обра-довал, сказав, что она беременна. Кроме того, он предостерег ее от чрезмерного интима, дабы избежать возможного выкидыша. Она начала принимать назначенные врачом укрепляющие уколы. Во время очередной встречи с Зафаром у них произошел диалог, не-вольно повлиявший на их отношения
- Привет дорогуша! Как ты? Ну что, пойдем? – не теряя време-ни на пустые разговоры, спросил Зафар.
- Ты знаешь, я сейчас принимаю уколы. Так что как обычно у нас не получится, – ответила Лида.
- Так что же делать? – недоуменно спросил Зафар.
- Может быть, в подмышку, – робко предложила Лида.
- В подмышку, – брезгливо произнес Заф и продолжил, – что это еще за извращение?
Лида не знала, что ему сказать. Признаться, что беременна, она не хотела, так как боялась его реакции на это сообщение, боялась, что он будет настаивать на ее прерывании. Отказать же ему в интиме также не хотела, так как думала, что он сразу побежит к другой. За-фару в голову не приходила мысль, что его секс-подруга в положе-нии. Он воспринимал ее как взрослую женщину, которая знает, что делает, и поэтому при сексе с ней даже и не думал предохраняться. Зафар не испытывал к Лиде любовных чувств, относился к ней как к секс партнерше, с которой можно приятно провести время. В то же время он уважал ее как женщину, был признателен ей за ее чувства к нему, но не более. Он не знал о планах Лиды, так как она о них нико-гда ему даже не заикалась. Сообщение же о неких принимаемых ею укрепляющих уколах он вообще не связал с возможной беременно-стью. Зафар решил встретиться с Лидой после ее выздоровления и сказал
- Ты давай не хандри, выздоравливай, я тебе позвоню через не-делю-другую.
Лида не решилась сказать ему правду, и лишь смотрела вслед, не со-знавая, что это было их последнее свидание. Заф вернулся домой, несколько удивленный поведением подруги. Ее внезапный отказ от близости и предложение эрзац секса, его несколько охладило от нее. «Ничего, – думал Зафар, – позвоню ей через неделю-другую, захо-чет сама позовет». Не прошло и недели, как ключ от квартиры при-шлось вернуть хозяину. Еще через пару дней началась осень, а вме-сте с ней и новый учебный год. Помня о прошлых жизненных уро-ках, Зафар посещал все лекции и практические занятия. Свободного времени оставалось не так много. К тому же, на факультете грози-лись всех студентов отправить на хлопок. Кроме того, Зафар считал, что его с Лидой объединяет лишь их обоюдное стремление к обла-данию друг другом, т. е. сексу. Он не собирался ходить с Лидой на различные культурные мероприятия по двум причинам: у него все-гда денег было в обрез, а также он стеснялся появляться на людях с женщиной заметно старше его по возрасту. К отсутствию свободных денег он привык. Родители обеспечивали его необходимой одеждой, и дома всегда была вкусная, свежая еда. Он боялся, что, увидев его с Лидой, знакомые будут распространять слухи о его связи со стару-хой. Сексуального воспитания молодежи в Стране Советов не было, и искаженную информацию она получала на улице. В связи с этим в обществе развивалось ханжество: на словах все были замечательны, а на деле многие имели сексуальные связи, которые тщательно скрывали. Зафар искренне полагал, что связь с Лидой была лишь по-священием его в мужчины.






                Была ни была!

На третьем курсе Зафару пришлось сдавать еще один экзамен по физике – теорию Поля. Снова на все про все у него оставалось 3;4 дня. Теорию Поля развивали ряд гениальных ученых, главный из которых Максвелл в итоге даже сошел с ума. Чтобы до конца по-нять следствия, вытекающие из уравнений Максвелла, выдающимся физикам конца Х1Х начала ХХ века потребовалось более 40 лет. Весь этот материал Зафару требовалось изучить за 3;4 дня. Есте-ственно, что ему, бывшему вояке, это было не под силу, и поэтому он кое-что зубрил, кое-что осмысливал, а кое-что просто убористым почерком записывал в собранную гармошкой небольшой клочок бумаги – шпаргалку.
Когда Заф зашел в экзаменационную, то увидел, что экзамен принимали декан факультета, профессор Рахматулло Малин и его ассистент Серик Кумакбаев. И того и другого Зафар знал лично. Профессор жил в одной с ним махалле. Некогда он был преподава-телем в Пединституте, жил в профессорском доме, а затем, как и многие другие профессора, получил земельный участок и выстроил там дом. Отец рассказывал Зафу, что его по доносу, как и многих других, посадили в тюрьму. В это время он находился по службе в Ленинграде. Ему еще повезло, отсидел всего полгода, так как Ста-лин умер, и он попал под амнистию. Зафар как-то спросил отца
- А почему у него такая русская фамилия, если он узбек?
- У узбеков стали фамилию писать на русский манер после ре-волюции, а также в связи с вводом паспортной системы. Фамилии давали по отцу, а значит по его имени. Отец Малина имел имя Мал-лабой, что значит рыжий. Возможно, что Рахматулла-ака не захотел быть Маллабоевым и стал Малиным. Зафару Малин казался серьез-ным и очень строгим человеком. Узбекские физики уважали Малина за то, что он впервые издал книгу по теории Поля на узбекском язы-ке. Малин был истинным патриотом, так как еще в то далекое время отдавал много сил воспитанию национальных кадров. Заф, будучи еще школьником, часто встречался с Малиным в махалле, первым, как принято у узбеков, учтиво здоровался с ним, но не предполагал, что ему когда-то придется сдавать ему экзамен по теории Поля.
Преподаватели физфака отнеслись к назначению Малина дека-ном по-разному: национальные кадры положительно, а русскоязыч-ные в своем большинстве – отрицательно. Такое отношение было естественным. До Малина деканом факультета был простой русский мужик, с которым русскоязычным препам было проще общаться. В обязанности декана входит контроль за учебным процессом, а зна-чит и за дисциплиной на факультете. Поэтому преподаватели долж-ны всегда согласовывать с ним свою деятельность. Заф был не со-всем типичным узбеком. Во-первых, он был не похож на ташкент-ского узбека и многие принимали его за армянина, турка, татарина, индуса и даже испанца. Во-вторых, он говорил на узбекском языке несколько отличающимся от местного диалекта. Может быть, по-этому в кулуарах некоторые русскоязычные кадры не скрывали от него своего истинного мнения. Так один из них сказал ему
- И кому вообще нужна эта книга написанная Малиным?
Зафар пояснил ему нужность книги на простом примере
- Теория Поля была впервые написана на английском языке. Через годы она была написана и на русском. Как бы ты отнесся к мнению какого-нибудь англичанина, который бы сказал «зачем нужна эта книга на русском языке, если есть на английском». Понят-но, что она ему не нужна, также как тебе не нужна книга, написанная на узбекском, но для национальных кадров она необходима.
С Сериком Кумакбаевым Зафар учился еще до призыва в ар-мию. Кумакбаеву каким-то образом удалось “отмазаться” от служ-бы. Пока Заф три с лишним года служил, Серик закончил физфак и стал ассистентом у Малина. Был он родом из южного Казахстана и предельно скромно существовал в бытность студентом: он всегда был одет в одну и ту же одежду, жил в общежитии и неоднократно занимал у Зафара то рубчик, то трешку. Он никогда не возвращал долги, а Заф стеснялся даже напомнить ему об этом. Естественно, что Зафара поразило резкое изменение положения и внешнего вида Кумакбаева. Это был уже хорошо одетый, уверенный в себе моло-дой человек отдаленно напоминающий прежнего Серика. Заф, зайдя в экзаменационную, учтиво поздоровался с препами, взял наугад билет и, присев за свободный стол, стал готовиться к ответу. Озна-комившись с вопросами, Заф понял, что его шансы на успешную сдачу экзамена составляют 50:50. Он неплохо знал ответ на первый вопрос, второй знал поверхностно, а третий был ему неведом. По-кумекав минут 15;20, Зафар решил сдавать экзамен Серику. Во-первых, ему было неудобно показать перед таким ассом как Малин свое невежество в теории Поля. Во-вторых, Малин знал хорошо всех в махалле и мог отозваться о нем, как о неуче. Наконец, Серик казался ему своим парнем, который простит ему пробелы в теории Поля. Поэтому он и стал сдавать ему экзамен. Серик быстро понял, что Заф ни бельмеса не понимает в теории Поля. Конечно, он узнал Зафара и был доволен существующим распределением ролей.  Се-рик как бы попал “из грязи в князи” и желал, чтобы Зафар наоборот попал бы “из князя в грязи”. Зафар это понял по его поведению, но не стал ни о чем просить. «В принципе он прав, я мало что знаю в теории Поля и мне надо посидеть, поучить еще много что, и потом пересдать», - думал он. Серик был удивлен молчанием Зафара, он думал, что бывший его сокурсник начнет его просить сделать ему одолжение. Затянувшуюся паузу, как и положено, прервал Серик
- Домулла (учитель), – обратился он к Малину, – студент Му-хамеджанов провалил экзамен.
Малин молча посмотрел на Зафара и жестом пригласил его подсесть к нему. Затем он ему тихо сказал
- Что, Вам попался неудачный билет?
- Наверное, я еще много что не понимаю в теории Поля, - отве-тил с огорчением Заф.
- Вы недавно демобилизовались, понятно, что нелегко сразу после этого освоить в краткий срок теорию Поля. Я думаю, у Вас все впереди. Попробуйте мне все-таки ответить на следующий во-прос, – сказал профессор и задал его.
Вопрос показался Зафу простым, и он сразу на него ответил.
- Ну, вот видите, Вы кое-что знаете по предмету, – удовлетво-ренно сказал преп и спросил, – согласны на удовлетворительно или будете пересдавать?
- Согласен, согласен, – ошарашено, с радостью отреагировал Зафар на предложение препа.
Заф, получив нежданную оценку, радостно попрощался с Ма-линым. Выходя, он посмотрел на Серика, на лице которого отрази-лось удивление произошедшим. Серик просто не знал, что семьи Малина и Мухамеджанова знают друг друга еще с дореволюцион-ных времен, и снисхождение профессора к Зафару было связано именно с этим, а ни с чем другим.








                Не для тебя она полярная звезда

Зульфия мечтала увидеть при жизни своих правнуков, понян-читься с ними. К ее сожалению, никто из внуков не торопился устроить свою личную жизнь. Старшему Баходиру было уже около тридцати, но он несколько лет как жил в Ленинграде и думал только о своей научной карьере. Под стать брату была и Дильфуза, которая работала в одном из многочисленных НИИ Москвы. Бабуля решила склонить к браку Зафа и показывала ему фотографии молодых ба-рышень. Зафар, чтобы не обидеть бабулю, просматривал их, а затем говорил, что никто из увиденных барышень ему не понравился. Беря фотографии барышень у своих знакомых, Зульфия должна была представить им фото и своего внука. Поэтому она уговорила Заф сфотографироваться, что он и сделал. Фотограф в студии был ма-стером своего дела, долго колдовал и снял его в шляпе зеленоватого цвета. Фото было цветным, очень интригующем, так как на нем Заф был похож на знаменитого актера индийского кино – Радж Капура. Индийские фильмы были тогда очень популярны в Узбекистане, а Радж Капура все обожали. За короткое время все эти фотографии куда-то испарились, а Зафар даже не догадывался куда.
В это время Зульфия работала кастеляншей в гостинице «Таш-кент», директором которой была ее давняя подруга Олия. Подруги знали друг друга с юных лет, когда жили еще в Кызылорде. Олия вышла замуж за Назрулло Ходжимуратова, который дослужился до министра в кабинете Файзуллы Ходжаева. В 1938 году все мини-стры Узбекистана во главе с Ходжаевым были репрессированысум и расстреляны по приказу вождя народов – Сталина. После этого Олия, боясь за себя и сына, бежала в глухую деревню Бухарской области, где ее сын Носыр и закончил школу. Там подруги увиде-лись вновь, были очень рады этому и поделились своими радостями и невзгодами. Поле войны обе подруги уже жили в Ташкенте. Каж-дая из них жила жизнью своего единственного ребенка и души не чаяла во внуках.
Как-то Зульфия показала интригующее фото Зафа своей по-друге. Олие парень понравился, и она, чтобы увидеть его живьем, попросила Зульфию посодействовать ей в этом. Под каким-то наду-манным предлогом Зульфия заманила Зафа в гостиницу Ташкент, где, как бы невзначай, представила Олие. Придя домой, Олия про-жужжала все уши своей внучке Диле о замечательном парне Зафаре. Диле шел семнадцатый год, и как все девушки в этом возрасте она грезила о встрече с принцем. Воспитывали Дилю в строгости, по-этому она всегда находилась под надзором. Девушка была видная, красивая и многие парни заглядывались на нее. Родители, боясь, что какой-нибудь ловелас может вскружить ей голову, не позволяли дочери одной гулять по городу. Олия, видя, что ее внучка быстро созревает, решила дать ей возможность познакомиться с парнем из хорошей семьи. Потенциальных женихов было много, но никто из них особо не нравился ни родителям, ни Диле. Олия, чтобы заинтри-говать внучку дала ей телефон дома Мухамеджановых, для того чтобы она сама поговорила инкогнито с Зафаром. Как-то Зафа по-звали к телефону: звонила девушка, которая представилась Ираи-дой. У них состоялся короткий и странный разговор. Зафар потом долго вспоминал девушку с именем Ираида, но так и не вспомнил. Через пару дней Ираида позвонила вновь, и у них уже состоялся пя-тиминутный разговор, который несколько взбудоражил Зафара. При разговоре он откровенно сказал Ираиде
- Должен сказать, что я точно не знаю кто Вы. Девушку с таким именем я не встречал никогда. Давайте встретимся, увидимся хоть на минутку, и я тогда Вас сразу узнаю.
- Вообще, в узком кругу меня все зовут Радой. Я Вам позвоню попозже и назначу встречу, хорошо? – пообещала незнакомка.
Зафар согласился и на этом разговор закончился. Через неделю Рада позвонила вновь, и они договорились встретиться на следую-щий день у здания школы в махалле Лабзак. Во избежание путаницы в руках у Зафара должна была быть газета Советский Спорт. В назначенное время Заф стоял у здания школы с газетой в руках, де-лая вид, что ее просматривает. Он смотрел на прохожих девушек, пытаясь угадать, кто из них есть загадочная Рада. Так он простоял минут двадцать, и уже думал, что его надули, как с ним кто-то по-здоровался со стороны школы. Зафар обернулся и увидел молодую, юную красавицу, лицо которой внезапно зарделось. Он был пора-жен загадочным появлением красавицы, поздоровался с ней с неко-торым опозданием и на всякий случай спросил
- Вы Рада?
Получив утвердительный ответ, он сказал
- Я ожидал, что Вы придете на встречу со стороны улицы, а Вы вышли со стороны школы.
- Мы здесь хором занимаемся с репетитором по физике. Соби-раюсь поступать в медицинский, а там физика говорят нужна, – объ-яснила Рада.
Зафару казалось, что от девушки исходил какой-то свет. Про-хожие оборачивались, чтобы посмотреть на нее. Рада была одета в простое платье, которое подчеркивало стройность ее фигуры и иде-ально сложенные ножки. Можно коротко сказать, что она с первого взгляда обворожила Зафа. У девушки было всего полчаса свободно-го времени, в течение которого Зафар не замолкал, рассказывая все, что на его взгляд повысило бы его рейтинг в ее глазах. Время свида-ния быстро закончилось, Рада обещала ему позвонить, и они по-прощались. Однако она больше ему не звонила, и он подумал, что не произвел на нее должного впечатления. Может быть, поэтому он ча-сто тогда стал напевать слова из популярной песни: …“не для тебя она полярная звезда”… . Это его успокаивало, и до тридцати лет он решил совсем не думать о женитьбе.


 





                Тяжелый случай

В конце сентября Заф вместе со своими друзьями-однокурсниками отправились в Таллин. Вечером в пятницу они сели в поезд, а утром уже были там. Таллин на вид был чистым, ухожен-ным городом, сравнительно небольших размеров. Друзья осмотрели его достопримечательности, зашли даже в костел и послушали ор-ганную музыку. Был уже полдень, когда Валера, обращаясь к Зафу, сказал
- Слушай, я сейчас разорвусь, где у них здесь туалет?
- Я тоже хочу знать. Давай спросим у местных, - предложил Заф.
Они спрашивали у прохожих, но в ответ те молчали или разво-дили руками. Наконец, Зафа осенило, и он обратился к прохожему на чисто узбекском языке
- Хожатхона каерда бор (где туалет)?
Тот посмотрел на него и спросил на ломаном русском языке
- Я ни понималь?
Зафар, подстраиваясь по него, спросил также на ломаном рус-ском
- Таулет хачу.
Прохожий улыбнулся, вытянул руку в направлении движения к заветной цели и сказал
- Там.
Зафар хотел сообщить Валере о местонахождении туалета, как того и след простыл. Когда он зашел в гальюн, там уже блаженно улыбаясь, сидел Валера. В Таллине хорошо курсировали троллей-бусы и, в отличие от Ташкента, дуги их непрестанно не слетали. Во-дителями и кондукторами были молодые русские девушки, у кото-рых можно было подробно получить ту или иную информацию. Торговля детскими вещами в городе также велась оригинально. В Ташкенте торговые работники, продавая дефицитный товар, думали лишь о собственной выгоде. В Таллине же дефицитный товар в вос-кресные дни не выставлялся на прилавок. В это время в городе было много приезжих, которые бы все раскупили. В рабочие же дни этот товар доставался своим жителям. Про Таллин говорили, что это са-мый прозападный город Союза. В Ленинград друзья вернулись усталыми, но довольными от полученной информации.







                Конфуз препа на экзамене по философии

Самолет делал круг над Ташкентом, чтобы зайти на посадку. В иллюминатор Заф заметил над городом дымку, вызванную смогом. После Ленинграда в Ташкенте, казалось, стояла чрезмерная жара. Вот, наконец, он и дома, можно вздохнуть полной грудью и рассла-биться. Поцелуи с родными, расспросы и рассказы в узком кругу, неповторимая еда, знакомая с детства. На следующий день он уже был на факультете. В деканате ему сообщили, что согласно распо-ряжению ректора, рецензии на дипломные работы должны давать теперь только сотрудники физфака ТашГУ. Зафар, узнав имя рецен-зента, назначенного свыше, отнес ему работу, которую тот пообе-щал в течение недели просмотреть. Необходимо было Зафу также сдать государственный экзамен по философии, естественно, что по марксизму-ленинизму. Философию коммунистов Зафар знал непло-хо, но все равно пару дней повторял материал, заданный по про-грамме. Он, не волнуясь, пришел на сдачу экзамена, который при-нимал некто Захарченко. Ему повезло с билетом, и он без проблем подробно ответил на все три вопроса. Преп задал ему дополнитель-ный вопрос
- В каком году была опубликована работа Ленина “Что де-лать”?
- В 1903 году, – ответил Заф, немного подумав.
- Неправильный ответ. Она была опубликована в 1902 г., – по-правил преп.
- Ошибся на год. Столько лет прошло с тех пор, все не упом-нишь. Я думаю, что это не существенно. Я не претендую на отлич-ную оценку, – пояснил Заф.
- Я не могу Вам поставить и хорошую оценку, – парировал преп.
- Но я же ответил правильно на все вопросы по билету, – воз-разил Заф.
- Ваша оценка удовлетворительно, – безапелляционным тоном заключил преп.
Зафу было наплевать на оценку. «В конце концов, у меня будет диплом физика, а не философа, – думал он, – но что я скажу отцу. Он будет настаивать на пересдаче экзамена. По правде говоря, я ведь неплохо знаю марксизм-ленинизм».
- Я думаю, что Вы неправы. Как бы Вам не пришлось сожалеть о принятом решении, – сказал с досадой Заф, обращаясь к препу.
- Вы что, мне угрожаете? – ответил, опешив преп.
- Ну, что Вы? Ни в коем случае, – поспешил уверить его Заф и удалился.
Дома Заф застал отца, который с нетерпением стал его рас-спрашивать о прошедшем госэкзамене. Ему пришлось все расска-зать, как было. Отец повозмущался и тут же стал звонить Ивановой, которая была завкафедрой философии ТашГУ. Та выслушала Хаса-на и посоветовала Зафу придти завтра на пересдачу экзамена, что он и сделал. На кафедре философии ТашГУ он встретился с Ивановой, поблагодарил ее за предоставленную возможность пересдачи экза-мена, и пошел в указанную ему аудиторию, где его уже дожидался преп Захарченко. Увидев Зафа, тот подошел к нему сам, почтитель-но поздоровался за руку и тихо сказал
- Что Вы мне не сказали? Я бы все уладил.
Видно было, что он чересчур суетится и очень сожалеет о слу-чившемся накануне.
- Я же Вас предупреждал, – только и мог сказать Заф в ответ.
Зафу было неприятно участвовать во всем этом шоу под назва-нием “пересдача”, но как сказал один из философов: “какие времена - такие нравы”. Процесс пересдачи прошел так, как положено, при-драться было не к чему. Да и придираться было некому, все были свои. Заф взял один из билетов и сходу стал отвечать препу. Тот его выслушал и с напускным сожалением воскликнул
- Вы пересдаете, поэтому Ваша оценка - хорошо.
Зафар кивнул в ответ, получил оценку, устраивающую всех, и по-быстрее вышел наружу. Дома его ждал отец, которого уже проин-формировали о результате пересдачи.







                Загадай желание при виде падающей звезды

Незаметно прошел месяц спокойной жизни Зафа дома после окончания ВУЗа. Зульфия буви (бабушка) хлопотала, стараясь уго-дить Зафару фирменными блюдами. Ее огорчало, что никто из вну-ков не обзавелся семьей, а ведь ей так хотелось увидеть правнуков. В один памятный день она сказала Зафару
- Взгляни на эти фотографии прекрасных девушек, может быть кто-нибудь из них тебе понравится.
- Бабуля, я до 30 лет не женюсь. И потом, почему я должен первый жениться? Пусть сперва женится брат, ему вон уже за трид-цать.
- Не хочешь жениться, не женись. Я тебя прошу просто взгля-нуть на эти фотографии.
Зафар взял из рук бабули фотографии и стал их нехотя переби-рать. Вдруг он наткнулся на фото Ираиды, по кличке Рада. Он ото-брал это фото и, внимательно вглядываясь на него, спросил
- Бабуля, кто эта девушка?
- Это Диля, внучка моей подруги Олии. Она тебе понравилась? Похоже, что ты ее знаешь, не так ли?
- Не то, что знаю, но имел честь видеть, хотя могу и ошибаться. Ту девушку звали Ираидой, а эта – Диля. Хотелось бы взглянуть на нее, бабуля
- Я поговорю. Думаю, что ее родители дадут возможность вам увидеться. Встретитесь, поговорите, а там может, и дело будет - ра-достно произнесла Зульфия.
Вскоре Зульфия сообщила внуку, что он может увидеться с Дилей в доме ее деда Хакима. В назначенный день и час Зафар, не-много волнуясь, отправился на свидание. Дед Хаким жил в своем доме, расположенным недалеко от кинотеатра “Казахстан”. Идя на свидание, Зафар на всякий случай купил плитку шоколада. Входная дверь во двор была открыта, но Зафар не стал заходить домой без приглашения и позвонил в дверной звонок. На звонок выбежали две девочки 7;8 летнего возраста, с которыми он поздоровался и сооб-щил о своем визите. Девочки побежали в дом сообщить взрослым о госте, а через минуту появились вновь. За ними шел почтенный че-ловек лет 70-ти, которым и был Хаким-ока. Зафар учтиво поздоро-вался с ним и представился. Хозяин в ответ пожелал ему здоровья и пригласил в дом. Пользуясь моментом, Зафар счел за благо изба-виться от шоколадки, предложив ее девочкам, которые оказались внуками деда Хакима. Супруга деда Хакима Хадича, расстелив дастурхон (скатерть) засуетилась у стола. Угощая его зеленым чаем со сладостями, старики стали расспрашивать его о житье-бытие. Оказалось, что они хорошо знали его предков еще со времен их жизни в Кызылорде. Один из вопросов, который задал ему дед Ха-ким, Зафар запомнил на всю жизнь. Он спросил его
- Какой у Вас будет оклад на работе.
- У меня будет оклад 100 рублей, как у всех стажеров, – отве-тил Заф.
- О, – произнес дед, – на эти деньги можно прожить.
Надо сказать, что дед Хаким прошел путь от простого дехка-нина до заместителя прокурора города Ташкента. Он много повидал на своем веку, но держал свои мысли и суждения при себе. Будучи на пенсии, они с супругой оказывали посильную помощь своим де-тям, воспитывая и растя внуков. Старики сообщили Зафару, что Ди-лю срочно вызвали родители, и попросили позвонить через пару дней. Зафар попрощался с ними, пожелав всего хорошего, и не спе-ша, пошел к остановке. По дороге он размышлял о причинах отсут-ствия Дили, которую он хотел увидеть и сравнить с Ираидой. Заф пришел к выводу, что он вроде как бы сдавал вступительный экза-мен жениха. Похоже, что сдал, так как ему был назначен день свида-ния. Через несколько дней он снова был в доме деда Хакима, где его встретили хозяева уже как доброго знакомого. Зафара усадили за стол во дворе под тенью большого урючного дерева. Диля была дома, но еще не вышла, и поэтому у него было время приглядеться к дому. Двор деда Хакима был очень похож на двор его родителей и был типичен для того времени. Общая площадь двора составляла 6 соток, пару из них занимал дом и вспомогательные пристройки. В доме было 5 комнат, и к нему примыкала летняя веранда. Глинобит-ная кухня в целях безопасности стояла отдельно от дома. Туалет, как было принято тогда у всех, находился в самом удаленном углу дома. Из плодовых деревьев выделялся персик, которым был засеян почти весь двор.
Наконец вышла и Диля, их представили друг другу, и Зафар сразу понял, что это и есть загадочная Ираида. Диля была одета в простое летнее платье, которое ей очень шло. Спустя 5 минут после этого их оставили одних, сославшись на дела по дому. Немного по-говорив о том и о сем, Зафар предложил Диле прогуляться по ве-чернему городу, сходить в кинотеатр. Диля приняла приглашение и зашла в дом переодеться. Минут через 10 они уже шли рядышком по вечернему Ташкенту. Зафар говорил не умолкая, а Диля его мол-ча слушала. Ему казалось, что Диля привлекает внимание всех про-хожих. Естественно, что Заф угостил Дилю мороженым, которое поглощали многие ташкентцы в жаркий летний день. От Дили веяло молодостью, радостью бытия, неповторимым ароматом тела, и Заф влюбился, влюбился так, что совсем позабыл о своем намерении женится после тридцати. Он проводил Дилю после прогулки и вер-нулся домой сам не свой. На вопрос бабули “как прошло свидание” он только молча поднял большой палец верх.
В течение месяца он не раз встречался с Дилей, они бродили по вечернему Ташкенту, дело дошло до того, что шли в обнимку и це-ловались. Она предавалась нахлынувшему чувству, которое никто из ее родных не запрещал, а наоборот поощрял. Родители Дили до-веряли Зафу, поскольку хорошо знали и уважали его родичей, а отец Дили считал его лучшей парой для своей дочери. Заф же про-сто сходил с ума от любви, и совсем не думал о материальной со-ставляющей будущей семейной жизни. Дело шло к свадьбе и об этом все чаще стали говорить родные Зафа. К родителям Дили были посланы сваты, которые получили их согласие, после чего состоя-лась помолвка. Казалось, что не сегодня-завтра состоится и свадьба. Неожиданно для Зафа родители Дили пригласили его к себе домой, где у них состоялась обстоятельная беседа. Только тогда Заф узнал, что Ходжимуратов Носыр, отец Дили работал уже в должности ге-нерального директора геологического объединения «Турон», а мать, Болтабаева Роза была ведущим специалистом-гинекологом в роддоме. Зафа с Дилей усадили во дворе за столом, усыпанным раз-личными яствами, а напротив них разместились ее родители. После небольшой паузы, вызванного чаепитием, Носыр-ока сказал, обра-щаясь к Зафу
- Мы очень рады, что вы полюбили друг друга. Но чувства ва-ши нужно проверить. Может быть, они не выдержат испытание вре-менем. А то, что получается, вы встретились пару раз и сразу реши-ли пожениться. Давайте отложим свадьбу на год, вы проверите себя. Вы Заф приедете на следующий год из Ленинграда и, если ваши чув-ства не изменятся мои дорогие, быть свадьбе. Как согласны?
 Заф не знал, что ответить. Сказать, что он сходит с ума от любви, не решился. Диля тоже молчала. Доводы Носыр-ока были убедительны.
- Я согласен, Вы правы – вынужден был согласиться Заф.
Незаметно прошел август, и он стал готовиться к отъезду в Ле-нинград. Заф нежно попрощался с родными и Дилей, пообещав ей регулярно писать письма.


 



                Первые семейные перипетии

ИЛ-18, как всегда благополучно, доставил пассажиров в пункт назначения. Через пару часов Заф уже находится в отчем доме, всех целует, обнимает и готовится к свадьбе. В первую очередь, надо бы-ло зарегистрироваться в Загсе, при чем для этого необходимо было подать заявление за месяц до церемонии. Заф же приехал в отпуск всего на месяц. Необходимо было обойти это искусственное препят-ствие. Пути решения этого вопроса Заф обдумал заранее, находясь в Ленинграде. Там на стажировке находился также его приятель Эр-кин, отец которого был важной персоной в Ташкенте. Эркин посове-товал Зафу обратиться к его отцу, который, как он сказал, непремен-но поможет. Заф позвонил отцу Эркина, представился, объяснил ему свою проблему и тот за минуту ее решил.
Через пару дней после этого Заф с Дилей зарегистрировали свой брак, и им поставили соответствующие штампы в паспортах. В узком кругу близких они отметили это в ресторане «Бахор», кото-рый располагался недалеко от сквера. Свадебный вечер был намечен на субботу. В те времена в Ташкенте свадебное мероприятие прово-дили во дворе своего дома. В благополучных семьях, к которым от-носилась и семья Мухамеджановых, основные материальные и ор-ганизационные вопросы по проведению свадебных мероприятий ложились на плечи родителей. Заф же просто делал то, что ему го-ворили родные. Большую помощь в организационных вопросах оказали родственники и знакомые семьи. Надо сказать, что Хасан Мухамеджанов помогал им ранее в решении их жизненных вопро-сов, и поэтому они также оказывали посильную помощь ему при проведении подобных мероприятий.
Наконец, заиграли карнай-сурнаи (духовые музыкальные ин-струменты) у ворот дома Мухамеджановых, извещая всех в округе об образовании новой семьи. Через полчаса после этого джигиты, в центре которых находился Зафар, двинулись к дому невесты. При подходе к дому суженой карнай-сурнаи заиграли вновь, извещая всех в махалле о прибытии жениха. В доме невесты торжество было как раз в разгаре. Джигитов приняли, усадили и стали угощать раз-личными яствами. Через полчаса карнай-сурнаи зазвучали вновь, из-вещая о том, что жених забирает невесту в свой дом. Вместе с ними в дом жениха отправилась добрая половина присутствующих для продолжения застолья. Минут через 20 церемония продолжилась у дома жениха, когда карнай-сурнаи известили всех о прибытии моло-дых. После того, как все гости расселись по местам, карнай-сурнаи затихли и уже больше не звучали. Зафар с Дилей сидели в центре, а по обоим сторонам от них разместились его друзья и ее подруги. Зафар был одет в традиционный национальный наряд жениха, а Ди-ля была в белом подвенечном платье с кружевами. Звучала нацио-нальная музыка, пели артисты, провозглашались тосты и пожелания. С наступлением полночи и под аплодисменты окружающих моло-дые удалились в предоставленные для них покои.
Там кроме них находились бабуля Зульфия и ее племянница Осие-опа. Они, смеясь, в обнимку перекатывались в постели ново-брачных, изображая жениха и невесту. Таков обычай, надо показать молодым, чем надо заниматься в брачную ночь. Наконец, они уда-лились, оставив их одних. Зафар, долго не думая, обнял Дилю и прижал к своей груди. Брачная церемония отняла много сил у них, но какой-то запал еще оставался. Надо сказать, что в Союзе полово-му воспитанию молодых не уделялось никакого внимания. Наверху, наверное, полагали, что природные инстинкты сами подскажут им, как надо действовать. Поэтому молодые полагались на свои ин-стинкты, личный опыт, а также советы близких. Так как домашние Зафу никогда ничего не говорили об этом, то он полагался на свой личный опыт, который был ограничен двумя сексуальными связями с женщинами бальзаковского возраста. Но то были опытные женщи-ны, жаждущие сексуального контакта с молодым привлекательным человеком, а не молодая целомудренная девушка. Это Зафар совсем не учел и довольно быстро овладел Дилей, не дав возможность ей загореться страстью. Конечно, можно понять Зафа, учитывая его монашеский образ жизни в течение года. Но, что случилось, то слу-чилось: Диля стала женщиной, о чем утром было всем наглядно продемонстрировано. Так началась семейная жизнь нашего героя.
Два человека разных взглядов создают семью и, естественно, что не всегда понимают друг друга. В таких случаях, как любил го-ворить тесть Зафара, необходима притирка, чем молодые и занима-лись каждый божий день. Родители Дили заранее предприняли все меры для того, чтобы молодожены жили в Ленинграде в комфорт-ных условиях: через своих родных и знакомых они сняли для моло-дых квартиру в Выборгском районе города. Молодые же, не имея опыта подобных дел, воспринимали все это, как само собой разуме-ющиеся. И вот они уже живут в Ленинграде, в девятиэтажном доме на Дрезденской улице. Квартира расположена на пятом этаже, дом - образцовый, жильцы - сплошь интеллигентные люди, лифт работает безотказно, рядом с домом - небольшая роща. Зафар с Дилей живут и воркуют на зависть окружающим. Квартира, которую они арендо-вали, была двухкомнатной, но меньшая из комнат была наглухо за-крыта, так как хозяева туда переместили все свое добро. Несмотря на это, оставшаяся жилплощадь казалась им чересчур большой, так как в комнате ничего из мебели не было. На первое время Заф приобрел две раскладушки в ближайшем мебельном магазине. Каждую ночь они занимались любовью и поэтому до полуночи спали на одной раскладушке, а после того, как Диля засыпала, Заф тихонько пере-мешался на другую.
За месяц интенсивного использования раскладушки совсем об-висли и пришли в негодность. Заф, не мешкая, зашел после работы в мебельный магазин и увидел тахту, которая была двуспальной и вполне доступной по цене. Можно было на грузовой машине за красную десятку довезти тахту до дома, но тащить ее на пятый этаж водитель не соглашался. Поэтому Заф попросил своих приятелей-земляков помочь ему с переноской мебели. Вскоре 6 молодых пар-ней тащили тахту как пушинку пешком от магазина до дома Зафа. Через полчаса тахта уже стояла там, где ей и положено быть, а всю компанию хозяйка угощала чаем со сладостями. Под шутки и хохот компания пришла к выводу, что мебель необходимо обмыть в бли-жайший уикенд. Через час Заф с Дилей остались одни и решили, не откладывая, испытать тахту. Тахта успешно прошла тестирование и исправно служила все годы совместного их проживания в городе на Неве.
В пятницу вечером они, как всегда, занялись романтическими отношениями. Еще было рано, не спалось, и Диля начала диалог:
- А что у нас будет на столе в воскресенье, когда придут твои друзья?
- Я думаю, сделаем плов.
- И все?
- Ну, можно еще какую-нибудь закуску взять, бутылку вина и водки.
- Нет Заф, этого недостаточно. Они же придут к нам в первый раз. К тому же их не было на нашей свадьбе.
- Ну и что ты предлагаешь?
- Предоставь мне решать, что будет на столе. Согласен?
- Хорошо.
- Тогда я составлю список продуктов, которые ты должен бу-дешь завтра же купить в магазине. Кроме того, ты будешь помогать мне, так как я без тебя не успею.
- Окей, – сказал Заф, совсем не думая о последствиях.
В субботний день он до обеда только и делал, что бегал по ма-газинам, выполняя заказ жены. До двух часов ночи муж с женой не ложились спать, так как надо было успеть до утра все заготовить, для последующего приготовления норына, самсы, манты (нацио-нальные блюда) и различных салатов. Наконец к четырем часам дня пришли друзья-товарищи. Дорогих гостей усадили за стол, который был завален различными яствами. Их не нужно было долго угова-ривать: они дружно принялись уплетать блюда. Это было и понят-но, так как жили они холостяцкой жизнью, и были рады поглощать добротную домашнюю пищу. В честь хозяев звучали тосты и звене-ли бокалы. Заф сидел несколько сонный и усталый, а на еду смот-реть не мог, так как целые сутки напролет только и делал, что тести-ровал блюда. Насытив желудок, гости разбрелись по квартире кто куда. Кто курил, кто пил чай, кто предлагал другому выпить еще по рюмочке, кто вел разговор о насущном, а кто оценивал квартиру. Заф в это время ставил последние аккорды в приготовлении плова. У узбеков есть обычай: после угощения гостей пловом они начина-ют раскланиваться. Так и случилось, поев и похвалив за угощение, гости раскланялись. Зафар после этого вздохнул с облегчением, так как теперь можно было расслабиться.
Диля стала прибирать в комнате, заглядывая то дуда, то сюда.
- Что ты ищешь? – спросил Заф.
- Ты моего кольца золотого не видел?
- Нет, а ты, куда его положила?
- Я помню, что положила кольцо на подоконник.
- Ты приберись в квартире, может, где-то затерялось.
Часа два Диля все приводила в порядок, но кольца не обнару-жила.
- Куда же оно могло деться? Все-таки это золотое кольцо стоит 300 рублей, – с огорчением произнесла Диля.
- Утро вечера мудренее, давай спать, – сказал Заф.
Настроение у обоих было испорчено, и они впервые уснули, не излив друг другу свою любовь и ласку. С утра пораньше он побе-жал на работу, а она на учебу. На работе Заф отключился от про-блем, возникших после уикенда. Когда вечером он пришел домой, поиски пропавшего кольца возобновились с новой силой. Диля не побрезговала даже тщательно перебрать мусор в ведре, накопив-шейся после уикенда, но все было тщетно.
- Кто-то из твоих друзей увел кольцо, я уверена в этом, - кон-статировала Диля.
- Может еще найдется, – с надеждой произнес Заф.
- Ну и друзья у тебя, – не удержалась она и упрекнула его.
- Не надо класть драгоценности куда попало, – попрекнул и он ее в свою очередь.
Заф полагал, что Диля все-таки права. Не раз он убеждался, что в Союзе, от Норильска до Термеза, от Камчатки до Калининграда, пропадает все, что плохо лежит. Бабуля Зульфия рассказывала ему, что до большой войны в Узбекистане, практически, не было воров-ства. Когда республика изрядно пополнилась ссыльными и эвакуи-рованными во время войны людьми, воровство стало обыденным делом. Прошедший уикенд принес молодоженам не только мораль-ный ущерб, но оставил их без денежных средств. На уикенд ушло более 100 рублей, что было даже несколько больше месячной зар-платы Зафа. Поэтому в дальнейшем Заф остерегался приглашать гостей в дом, так как это было для него очень накладно. В поне-дельник Зафу пришлось до получки занять десятку у Петра Андре-ева, который не раз его выручал и во время дипломной практики. Содержать семью научному работнику на зарплату не простое дело, а делать это в чужом городе еще труднее. Родители молодоженов понимали это и обязались им помогать. Отец Зафара присылал ему ежемесячно 50, а Диле ее мать - 70 рублей. С учетом его зарплаты у них было чуть более 200 рублей в месяц. На все самое необходимое им хватало и даже оставалось на культурные мероприятия. Раз в ме-сяц Заф водил Дилю на спектакли знаменитых Ленинградских теат-ров, начиная с БДТ на Таганке. Кроме того, он старался познакомить ее с классической литературой, начиная с произведений Шекспира. С работы Заф приходил поздно и хотел, чтобы супруга в его отсут-ствие проводила время с книгой. Приятным сюрпризом для обоих было достижение того, к чему они так страстно стремились послед-ние два месяца: Диля забеременела. В связи с этим Заф старался уменьшить свои порывы страсти, но встретил упорное сопротивле-ние со стороны супруги. Жизнь текла своим чередом и наступила долгожданная Весна.







                Чрезмерная цена четыреххлористого углерода

Заф упорно трудился, для того чтобы сделать задел для буду-щей своей научной работы. В той же комнате на установке проводил свои эксперименты Анатолий Поленов, который также, как Андреев - микрошеф Зафа стремился защитить побыстрее кандидатскую. Его бесконечные причитания всем о его невыносимых жилищных усло-виях были, наконец, услышаны, и он должен был вскоре получить трехкомнатную квартиру от института. Он мог часами рассказывать о своих жизненных невзгодах. Заф был свежим человеком в лабора-тории, которому он еще окончательно не надоел своими нудными причитаниями. Поленов уже в десятый раз рассказывал ему одну и ту же историю, но Заф, в силу своего воспитания, воздерживался осадить его. Заф делал вид, что слушает его, а сам в это время думал о другом. Как-то раз Поленов попросил Зафа выключить приборы за него, так как он куда-то торопился. Заф кивнул в знак согласия, но не врубился до конца в сказанное, так как уже привык пропускать слова Поленова мимо ушей. Ушел домой Заф поздно, предваритель-но вырубив как всегда все рубильники. Дома, утолив голод, он быстро уснул.
Проснулся же он ночью от какого-то волнения. Ему присни-лось, что накануне он что-то сделал не так. И вдруг он вспомнил, что, уходя с работы, вырубил рубильники, предварительно не за-крыв краны, которые служили для изоляции установки от форваку-умных насосов. А это означало, что масляные пары от них просочи-лись во внутрь установки, и теперь ее всю необходимо было тща-тельно промывать. Вообще-то, установка в тот день была под надзором Поленова, но тот попросил Зафа выключить ее, так что вина была и на нем. Не поев ничего с утра, Заф поспешил на работу. Его опасения полностью оправдались. О происшествии он сам до-ложил Андрееву. Через час группа сотрудников была в кабинете за-влаба Васильева. Так как Заф признал свою вину, то было решено доверить Мухамеджанову и Поленову в течение месяца привести установку в надлежащий вид. Установка имела общую длину около 5 метров, состояла из множества металлических деталей герметично соединенных между собой с помощью болтов и гаек. Необходимо было все это разобрать, промыть растворителем, высушить и вновь собрать.
На следующий же день Заф начал разборку установки. В каче-стве растворителя жиров безопаснее всего использовать спирт, но его не оказалось в наличии, а вернее ему просто не дали дефицитный материал. Пришлось использовать то, что было - четыреххлористый углерод. Первые два дня Поленов помогал Зафу, а потом, сослав-шись на срочные дела, исчез и больше не появлялся. Каждый день по 12 часов кряду он один промывал детали четыреххлористым уг-леродом, сушил их и собирал вновь. Промывку деталей Заф прово-дил в сушильном шкафу, но, несмотря на это, вся комната наполня-лась парами растворителя. Неприятный запах заставлял всех со-трудников быстро покидать помещение и Заф оставался один. Нако-нец, месяц упорного труда дал свои результаты: установка приняла прежний вид. Казалось, что все трудности уже позади и теперь ему можно с оптимизмом смотреть в будущее. Однако работа с четы-реххлористым углеродом сильно сказалась на здоровье Зафа. У него время от времени начиналось усиленное сердцебиение, обильное потовыделение, одышка, головная боль. Кроме того, его постоянно преследовал какой-то запах изо рта, что заставляло часто выплевы-вать слюну. Помучившись так неделю, Заф решил обратиться к вра-чу.
В академической поликлинике, куда пришел Заф, его осматри-вала врач терапевт, которой оказалась привлекательная женщина лет тридцати. Заф обратился к ней
- Я последний месяц на работе имел дело с четыреххлористым углеродом. Работая по 10;12 часов в день, я промывал детали уста-новки. Вот после этого у меня и начались проблемы со здоровьем.
- Снимите верхнюю одежду, и садитесь вот сюда, – сказала врач.
Она померила давление, послушала сердцебиение, но ничего толком не обнаружив, предложила
- Вам необходимо сейчас пройти в кабинет №8, где снимут ЭКГ. 
Через неделю Заф снова пошел к ней, чтобы узнать результат ЭКГ. Врач, ознакомившись с электрокардиограммой, заключила
- ЭКГ у Вас нормальное. Давайте я послушаю Вас.
Врачиха вновь произвела свои традиционные измерения, и ничего толком не сказав, направила Зафа к невропатологу. Главным меди-цинским инструментом невропатологов в СССР был резиновый мо-лоточек. Невропатолог усаживал пациента на стул, садился напро-тив него, затем неожиданным движением бил этим молоточком в определенную точку на колене. В результате этого нога пациента взмывала верх, и он делал заключение о нормальном состоянии его нервов. Невропатологом в поликлинике работал мужчина лет пяти-десяти, который за многие годы работы стал настоящим асом в сво-ей профессии. Не успел Заф сесть за стул, как его нога взмыла верх настолько, что чуть не достала носа невропатолога.
- У Вас все в порядке с нервами, – сказал врач и сделал соот-ветствующую запись в карточке больного.
Заф попытался ему возразить
- Но, почему тогда у меня постоянно болит голова?
- Раньше у Вас болела голова? – спросил врач.
- Нет, – ответил Заф.
- А сколько Вам лет? – поинтересовался невропатолог.
- Тридцать, – сказал Заф, не понимая, куда клонит врач.
- Ну что Вы хотите? До тридцати лет голова не болела, а после тридцати будет болеть всегда, – поставил окончательный диагноз невропатолог.
Заф покинул кабинет врача, полагая, что тот сошел с ума, по-стоянно общаясь с нервнобольными пациентами. На самом же деле, умудренный опытом жизни невропатолог, говорил скорее о себе, а не о нем. Прошел месяц, но состояние Зафа не улучшалось. Он ре-шил еще раз сходить к терапевту, чтобы поставить диагноз своей болезни. Ему иногда казалось, что врач просто не желает давать ему больничный и поэтому тянет резину. В связи с этим, попав на прием к врачу, он сразу ей сказал
- Я в течение месяца хожу к Вам, так как не знаю диагноз своей болезни. Поймите меня правильно, мне не нужен больничный, мне нужен диагноз.
Врачиха его выслушала, но ничего не сказала.
- У Вас есть медицинский справочник, – спросил Заф.
Врачиха протянула ему толстую книгу. Заф, используя предметный указатель, быстро нашел в ней описание последствий работы с четы-реххлористым углеродом. К ним относились: гипертония, стенокар-дия и другие болезни. Он молча, показав врачихе то, что он так дол-го добивался от нее, покинул кабинет. Прояснив причины своего недомогания, Заф успокоился. Он понял, что ему нужно вести здо-ровый образ жизни, чтобы вывести из организма опасные ингреди-енты, попавшие туда. Ему также стало ясно, что начальству куда важнее сохранить два литра спирта для своих нужд, нежели здоро-вье прикомандированного стажера, вкалывающего с утра до вечера не столько на себя, сколько на них. С Поленовым же Заф теперь раз-ве лишь просто здоровался, и под любым поводом избегал слушать его нудные речи. Заф понял также, что с Сергеевым ему надо дер-жать ухо востро. Единственно, кому он доверял, был Андреев, с ко-торым у него сложились доверительные отношения со времен ди-пломной практики. Через месяц состояние Зафа заметно улучши-лось. Единственно, что у него осталось на долгие годы после недо-могания, так это периодическое желание выплюнуть слюну, которая стала с тех пор более интенсивно выделяться.
«-»
  С тех пор прошло много лет, но Заф не сожалел о происшед-шем. Он понял, что прикомандированные в институт молодые ребя-та из Союзных республик являются бесплатным приложением науч-ным сотрудникам института. За них никто не нес ответственности, их не надо было устраивать на работу, выделять бесплатную жил-площадь, заботиться об их здоровье. Если уедет один прикоманди-рованный, то на замену приедет другой. В лабораторию, где Заф ра-ботал, до него из Узбекистана приезжало шестеро ребят, но никто там не задерживался. А они очень старались хорошо работать в его стенах, так как институт обладал большим престижем в стране Сове-тов. Заф понял, что свои интересы, не говоря уже о здоровье, нужно отстаивать самому. Привычка же выплевывать накапливающуюся слюну, а не проглатывать ее, осталась у него на долгие годы. Не так давно он узнал, что инстинктивно он делал это правильно. Все-таки необходимо прислушиваться к своему организму, так как в этом случае он сам найдет правильное лечение.







                Борьба за место под Солнцем

В обществе между людьми всегда существует скрытая и от-крытая конкуренция, стремление занять лучшее “место под солн-цем”, обеспечить себя и своих детей материальными благами. В со-циалистическом отечестве все было государственным, т.е. все при-надлежало всем и никому конкретно. Человек должен был всю со-знательную жизнь работать в государственном учреждении, так как частных фирм не было. Поэтому в Союзе конкуренция между людьми за “место под солнцем” была даже похлеще, чем на Западе. Каждый старался продвинуться по службе, используя свои преиму-щества. Если один имярек старался стать незаменимым специали-стом, то другой выполнял функции денщика при генерале, третий поставлял начальству дефицит в обмен на служебную карьеру, чет-вертый … . Некоторые женщины, как говорят в народе, “брали свое постелью”. На самом верху также кипели свои страсти-мордасти (сленг). Объединение “Турон” не было исключением, так как там ра-ботали такие же советские люди, как и в других организациях.
Носыр Ходжимуратов, сын врага народа делал свою карьеру в послевоенное время. Наверное, как сейчас популярно объясняют, не последнюю роль сыграла в этом и его генетическая информация. Менее чем за 20 лет он прошел путь от простого геолога до гене-рального директора “Турона”. Научно-производственное объедине-ние “Турон” было его детище, созданное им благодаря поддержке республиканского и Союзного начальства. Естественно, что ему за-видовали многие и чинили всякие препятствия. Бывший его началь-ник академик Арипов стал его непримиримым оппонентом после то-го, как он стал директором Института геологии. Главным аргумен-том Арипова было сугубо личное его мнение о том, что директором должен был стать его друг доктор Кендырбаев, но президент акаде-мии республики Хабибулла Абдуллаев был другого мнения. Ход-жимуратов, получив высокие награды государства (государствен-ные премии), решил баллотироваться в академики Республики Узбе-кистан. Он не прошел сквозь сито отбора, так как там главную роль уже играл его непримиримый оппонент. Избрали другого достойно-го человека, который работал под началом Арипова. Через пару дней после этих событий Заф находился в доме Ходжимуратовых. В какой-то момент раздался звонок телефона и трубку поднял Заф, так как в комнате больше никого не было.
- Алле, алле – произнес Заф.
- Ну что не прошел, так тебе и надо, ха-ха. В академики захо-тел, а комбинацию из трех пальцев получил, то ли еще будет, – про-изнес незнакомый мужской голос.
Заф молчал, не понимая в чем дело и как реагировать на не-понятную для него информацию. Незнакомец, поняв, что он попал впросак, бросил трубку. Заф задумался над услышанным, держа трубку в руке, как в этот момент в комнату вошла теща.
- Кто позвонил Зафар, – спросила она.
- Не знаю, наверное, ошиблись номером, – ответил Заф, не желая пересказывать разговор с незнакомцем.
Вскоре через знакомых Заф узнал подробности дела, связан-ного с выборами в академию. Он понял, что какой-то лизоблюд Арипова, может быть и по его наущению, решил испортить настрое-ние Ходжимуратову, но случайно попал на Зафа. В те времена опре-делить номер телефона незнакомца было не просто, да к тому же он мог позвонить из автомата. Спустя 15 лет после смерти Ходжимура-това Заф случайно получил информацию из первых рук о том, как угрожали физической расправой Ходжимуратову представители клана семьи Ариповых. В середине 70-х годов Ходжимуратов вме-сте со своим приятелем поехали по путевке отдохнуть в Сочи. Когда вечером они прогуливались по берегу моря, их вдруг окружила группа молодых людей, по внешнему виду похожих на их земляков. Приятелю Ходжимуратова каким-то образом удалось уйти, а он остался один на один с пятью молодыми людьми атлетического сложения. От них исходила угроза физической расправы над ним, поэтому Ходжимуратов решил с ними договориться.
- Я вам сам отдам все, что у меня есть ценное, – сказал он и стал выворачивать карманы.
Его слова вызвали дружный смех у налетчиков, и он понял, что у них другая цель. Он слезно стал просить их не трогать его, а они смеялись. Посмеявшись над ним вдоволь, вожак налетчиков сказал
- Живи пока, но помни мы всегда рядом.
Заф узнал об этом на следующий год после развода с женой. Мстить этим налетчикам или клану Ариповых не имело смысла. Время само уже все расставило по своим местам. Один из этих налетчиков, которого Заф имел счастье лицезреть, влачил жалкое существование, едва достигнув 50-летнего рубежа. Кроме того, Заф к этому времени имел опосредствованные родственные отношения с кланом академика Арипова, который десятью годами ранее почил в лавре.







                Хлопок – повинность народа Узбекистана

В ТашГУ, где Заф работал младшим научным сотрудником, перспектив для него не было. Его шефом был Вахидов, которому он был благодарен за предоставленную командировку в Ленинград. Вахидов кроме преподавательской деятельности вел еще договор, на котором и “сидел” Зафар. Зафу он поручил до конца года закон-чить свою часть работы. Зафар только приступил к писанине по от-чету, как его отправили на хлопок. Вместе с ним туда выехали чело-век 15 сотрудников ТашГУ, среди которых он был старшим по воз-расту. Его бригаде было предоставлено отдельное жилье, что было уже шиком для того времени. Готовили еду они сами, что избавляло их от некачественно приготовленной пищи. Работала бригада ни шатко, ни валко, собирая каждый день по 30 килограммов драго-ценного сырья на человека. Удивительно, но на хлопке Зафу было вольготнее жить, чем в семье. Как-то утром они всей своей бригадой шли на сбор хлопка. По дороге заглянули в магазин, где уже нахо-дились двое мужиков-колхозников. В магазине на полках имелись макароны дух типов, сахарный песок, консервы “сайра”, буханки се-рого хлеба, водка и хлопковое масло. Естественно, что мяса, сли-вочного масла и сыра здесь вообще не водилось. Заф поняв, что по-живиться здесь особенно нечем, хотел уже выйти из помещения, как к нему обратился один из мужиков
- Слушай дорогой, давай выпьем. Мы вот здесь обмываем по-купку, мой друг купил сыну калоши.
- А сколько стоят калоши? – поинтересовался Заф.
- А три рубля с копейками, – ответил мужик.
Рядом с ними стоял в калошах мальчик лет шести. Невоору-женным глазом было видно, что его ноги утопают в них. Заф не вы-держал и сказал
- Так они же ему слишком велики.
- Да, я знаю, но других не было. Ничего подойдет, ему будет на вырост, – махнув рукой, сказал отец мальчика.
Поблагодарив мужиков и отказавшись от угощения, Заф вы-шел из магазина. Он был удивлен тем, что уже с утра мужики ищут предлог, для того чтобы выпить. И это не в Ленинграде, а у него на родине, в далеком кишлаке. Водки в магазине завались, а подходя-щего размера калош нету. Эти его грустные размышления были пре-рваны шумом ребятни, следующих на сбор хлопка. Они весело шли на свою ежедневную работу, ведомые одним из своих учителей. За-фар ответил на их приветствие и спросил
- Ребята, а вы в каком классе учитесь?
- Во втором, – ответили они хором.
Этот ответ ребятни поразил Зафа. Им было всего по 8;9 лет отроду. Они работали с самого начала хлопковой страды и до ее окончания, т.е. без малого целое учебное полугодие.
- А какое количество хлопка вы собираете в день? – не удер-жавшись от любопытства, спросил Заф.
- По тридцать пять килограмм на каждого, – с гордостью отве-тила за всех учительница.
Услышав ответ, Зафу стало немного стыдно, ведь он собирал меньше этих крох. Побывав на хлопке, Зафу стало ясно, какой раз-мах приобрела хлопковая компания в Узбекистане. Это был настоя-щий трудовой фронт, где ради планового сбора урожая на кон ста-вилось все. Поэтому большая часть подрастающего поколения рес-публики, идя навстречу светлому будущему, имела явные пробелы в школьном образовании.
«-»
Через два года после описанных выше событий Заф уже рабо-тал в Бухарской экспедиции. В один из осенних дней Заф был по де-лам в г. Кагане. Было уже около двух часов дня, хотелось есть и Заф решил пообедать в городе, а потом поехать в офис. Был рыбный день и в больших котлах на открытом воздухе повара жарили мо-роженую рыбу, которая в больших количествах поступала с Даль-него Востока. Рыба была хорошо прожаренная, хрустящая и Заф не удержался от соблазна. Случайно к нему за столик подсел слово-охотливый мужчина лет 30 и между ними завязался разговор. Ока-залось, что мужчина занимается фермерством, арендуя землю у строящихся совхозов. Подготовкой новых хозяйств занималась ор-ганизация «Главирсовхозстрой». Новые земли вводили в оборот в основном благодаря подводу воды в хозяйства по построенным ка-налам. Новое хозяйство – совхоз на три первых года освобождался от плана. Это и понятно, так как еще не была образована необходи-мая инфраструктура. Именно в эти три года руководство совхоза сдавало землю в аренду фермерам на условиях: 50%:50%. Это озна-чало, что из всего выращенного урожая арендатор оставляет себе 50%, а остальное сдает совхозу.
- Какая Вам выгода от аренды, – спросил незнакомца Заф.
- Как правило, 20000 р. в год, – ответил незнакомец.
- Не может быть, – воскликнул от удивления Заф.
В те времена 20000р. это были большие деньги, которые Заф, работая в экспедиции, мог заработать в лучшем случае лишь за 5 лет. Заф поинтересовался
- А кто может взять землю в аренду?
- Вам точно не дадут, – улыбаясь, сказал незнакомец и продол-жил, – землю в аренду дают определенным лицам, в основном ко-рейцам или крымским татарам.
- Ну, вот Вы же узбек, а Вам дали, – заметил Заф.
- Да, мне дали, но я исключение. Наши дехкане должны зани-маться хлопком. Да они и покинуть колхоз не могут, так как им не дадут паспорта, – сказал арендатор.
- Почему такое происходит? – удивленно спросил Заф.
- Сразу видно, что Вы горожанин и никогда не сталкивались с этим вопросом. Еще в середине 50-х годов было принято негласное постановление ЦК компартии Узбекистана об ограничении выдачи паспортов сельской молодежи. Поэтому-то узбекам в аренду землю и не дают, – дал подробное объяснение незнакомец.
- Ну, хорошо. А вот такому горожанину как я можно взять землю в аренду? – не мог успокоиться Заф.
- Вряд ли. К тому же горожанин не сведущ в таких делах. Здесь тысяча мелочей имеется и все надо учесть. Арендатор представляет руководству совхоза ряд необходимых мер по снабжению, которые те непременно выполняют. Он работает и день, и ночь, не зная от-дыха, так как иначе он может все профукать. Дехканин с молоком матери впитывает все тонкости своего ремесла, горожанин же этого не знает и если возьмет землю в аренду, то разорится, – ответил не-знакомец.
Интересная, познавательная для Зафа беседа вскоре закончи-лась, он попрощался с незнакомцем и больше с ним не встречался.







                Государственный сапожник Гриша

Шел 1977 год, тринадцатый год развитого социализма, провоз-глашенный генсеком Леонидом Брежневым. Сегодня Зафу по пору-чению супруги необходимо было срочно отремонтировать несколь-ко пар обуви. В те уже далекие времена сапожники без работы не сидели. До 70-х годов прошлого века хорошими сапожниками в Ташкенте были, в основном, бухарские евреи. Начиная с 70-х годов их количество заметно поубавилось в связи с эмиграцией еврейского населения Союза. В те времена отремонтировать обувь было замет-но дешевле, чем купить новую.
На работе сослуживцы подсказали Зафу, что хороший сапож-ник работает в общежитие Ташкентского ирригационного Институ-та, которое находится в пяти минутах ходьбы. В обеденный перерыв Заф с полной авоськой обуви отправился по указанному адресу. Зайдя в фойе общежития Заф увидел в правом углу будку сапожни-ка. Заф, поздоровавшись с сапожником, попросил его взглянуть на обувь и оценить ремонт. Сапожник, которого все именовали Гри-шей, внимательно осмотрел обувь и сказал Зафу
- Оставьте обувь, а завтра зайдете за ней. С Вас я возьму 10 рублей.
- Нельзя ли работу сделать сегодня? - спросил Заф.
- Можно и сегодня, - ответил Гриша и добавил, - зайдите после работы.
- Замечательно, - воскликнул Заф.
После работы Заф забежал к сапожнику. Увидев Зафа, Гриша попросил его немного подождать. Заф сел на табуретку, любезно предложенной ему Гришей, и наблюдал за его работой. Гриша в от-личии от многих еврейских сапожников был словоохотливым чело-веком. Заф понял, что Гриша с утра до вечера находится на работе и лишь во время летних каникул у него бывает больше свободного времени.
- Какова же ваша зарплата? - поинтересовался Заф.
- Согласно плану, я должен выполнить объем работ в размере 450 рублей, чтобы мне выплатили зарплату в размере 150 р.
- Вы семейный человек? – поинтересовался Заф.
- Я женатый и у меня двое сыновей, - улыбаясь ответил Гриша.
- Неужели вам хватает на месяц такая зарплата? – удивился Заф.
- 150 рублей это деньги, которые я получаю официально в кас-се за выполнение плана работ. Но я-то план перевыполняю. Из них 100 рублей я даю своему начальнику, а остальное идет в мой кар-ман. Еще жена зарабатывает около 100 рублей.
- Все-таки сколько в среднем чистыми у Вас выходит в месяц? – продолжал интересоваться Заф.
- По-разному. В среднем где-то рублей 400;500, - ответил Гриша.
- А зачем Вы каждый месяц отстегиваете сотник начальнику? – спросил Заф.
- Благодаря ему я получил это тепленькое местечко, а претен-дентов на него было достаточно. Он мог посадить меня туда, где и плановое задание было бы не выполнить, - разъяснил Гриша.
Минут через 10 сапожник закончил свою работу, Заф поблагодарил его, расплатился и поехал домой.
«-»
В Советском Союзе даже сапожник трудился на государствен-ной службе. Частное ремесленничество было запрещено по закону. Распределением же ремесленников по объектам занимался специ-альный чиновник. Так как все ремесленники хотели получить теп-ленькое местечко, то это приводило к поощрению добровольной коррупции по всей стране.



 



                Кооператив «Геолог»

Не проработав и 3 месяцев в экспедиции, Заф поехал в Ташкент писать проект работ к будущему отчету. Там председатель профсо-юзного комитета объединения «Турон» Ашуралиев Б. сообщил ему, что можно приобрести неплохую кооперативную квартиру в центре города, если вовремя похлопотать. Похлопотав, Заф выяснил, что необходимо срочно внести 3500 р. в кооператив “Геолог” и через полгода двухкомнатная квартира в центре города будет в его распо-ряжении. К сожалению, денег у него, как всегда, не было. В конце концов, родители вошли в его положение и безвозмездно выложили требуемую сумму. Не прошло и трех месяцев после этого, как его срочно вызвали в кооператив “Геолог”, начальник которого некто Мартивосян сообщил Зафу, что ему нужно выложить в течение не-дели еще 3000 р. за квартиру, не то в противном случае его членство в нем аннулируется. Квартира неожиданно подорожала, чуть ли не в два раза. У Зафа требуемой суммы не было и ему пришлось побегать по родственникам и знакомым в поисках займа, но все было тщетно. На третий день мытарств Заф сообщил о своей проблеме отцу. Неожиданно для него отец сказал
- Сынок, зайди ко мне завтра после работы. Я поговорю с сосе-дом Шермат-акой, думаю, он поможет.
На следующий день, когда Заф встретился с отцом, он сообщил ему, что его проблема решена. Они зашли в дом к соседу, который встретил их очень радушно, с загадочной улыбкой. Он был совсем не похож на себя, когда вручал Зафу 3000 р. Отец напомнил сыну, что он должен дать Шермат-аке долговую расписку. Заф согласился и моментально написал записку, где обязался в течение полугода вернуть одолженную сумму. Заф думал покинуть дом соседа вместе с отцом, но тот ему сказал
- Ты иди сынок, а у меня к Шермат-аке есть разговор.
Заф откланялся и в тот же день заплатил в кассу кооператива “Геолог” искомую сумму. Он был рад решению проблемы с жильем и совсем не обращал внимания на необычное поведение соседа и от-ца. Накопив с женой 3000 р., Заф приехал в Ташкент вернуть свой долг. Когда он сообщил об этом отцу, то сказал ему
- Дай деньги мне, я сам отдам Шермат-аке.
- Пап, необходимо чтобы Шермат-ака вернул долговую рас-писку.
- Не беспокойся об этом сынок.
После этого разговора таинственное поведение отца и соседа стало для Зафа абсолютно ясным. Дело в том, что они договорились заранее и разыграли перед Зафом спектакль с предоставлением ему займа. На самом же деле деньги, которые якобы Зафару одолжил со-сед, были отцовские. Этот случай показал Зафу, что в денежных во-просах нужно полагаться только на себя и лишь изредка на родите-лей.
На следующий день Заф зашел в кооператив “Геолог” за орде-ром на квартиру. В комнату, где размещался кооператив, Зафар во-шел без стука. Там находилась женщина-секретарша лет сорока, сам председатель Мартивосян и какой-то мужчина непонятной нацио-нальности. Они не заметили прихода посетителя и продолжали вести между собой разговор, который Зафар счел для себя оскорбитель-ным.
- Вы и в самом деле считаете всех узбеков чучмеками, которые глупы как бараны? – спросил он возмущенно, ни к кому конкретно не обращаясь.
- Вы не так нас поняли, – сказала секретарша примирительно и спросила, – а Вы узбек?
- Да, – сказал Заф утвердительно, - и горжусь этим.
- Я бы никогда не приняла Вас за узбека, Вы скорее похожи на испанца, – произнесла, улыбаясь секретарша.
Своим сравнением она хотела ему польстить, а получилось, наоборот. К подобному сравнению Заф уже давно привык и его это несколько раздражало. Ташкентские узбеки принимали его за кого угодно, но не за узбека. Русские также не признавали в нем узбека, но не считали и за своего. Неожиданно к нему подскочил Марти-восян и, размахивая руками, в одной из которых были массивные бухгалтерские счеты, протараторил:
- Ты что, мастер разбираться с бабами? Если на то пошло гово-ри со мной. Вот я рядом с тобой, трахни меня по башке, коли не бо-ишься.
По возрасту Мартивосян годился Зафу в отцы, а узбеки с таки-ми не дерутся: воспитание не позволяет. Заф подумал - «тщедушный старичок провоцирует меня, но с какой целью? Может, он прирев-новал меня к секретарше? Вряд ли, хотя армяне любвеобильны». Они глядели друг на друга, глаза в глаза. Так прошло несколько се-кунд. Наконец, Мартивосян опустил свою правую руку со счетами. Стараясь быть как можно спокойнее, Заф обратился к чересчур воз-бужденному армянину
- Мне нет до Вас дела. Разбираться с Вами на кулаках я не буду и не хочу. Я пришел за ордером на квартиру, уважаемый.
Мартивосян минут пять разбирался с бумагами. Наконец, когда все формальности были соблюдены, он швырнул ордер на стол, и тот скатился с него на пол. Это действие он совершил нарочито гру-бо, надеясь, что Заф зажжется от негодования. После некоторой па-узы, посмотрев на председателя в упор, Заф сдержался, подобрал свой ордер и молча вышел. В глубине души в этот момент он про-клинал этого армянина.
Анализируя поведение Мартивосяна, Заф нашел и другую подоплеку его поведения. Заф получил ордер на квартиру, распо-ложенную на 5-ом этаже девятиэтажного дома. “Пробил” им этот этаж его тесть Ходжимуратов, который имел большой вес в мини-стерстве. Ходжимуратова уже не было в живых, и Мартивосян, зная об этом, решил спровоцировать Зафа на неадекватные действия. Позже он узнал и другую подоплеку этой истории. Его знакомые геологи говорили ему, что за нужный этаж они выкладывали Мар-тивосяну как минимум 300 рубликов. Заф же получил желаемый этаж, не дав ему ни копейки, а вот это его и бесило.
Новая квартира произвела на Зафа противоречивое впечатле-ние. С одной стороны, она, как и обещали, оказалась довольно про-сторной, вид с окна имел перспективу, недалеко были расположены рынок “Чорсу” и поликлиника, строилось метро. С другой стороны, обещали полы паркетные и двери дубовые, но все оказалось лишь на бумаге. Полы были выполнены из дощатого паркета, который скри-пел при каждом шаге. Двери же были композитные, выполненные из реек и картона. Многие новоиспеченные хозяева квартир уже при-ступили к капитальному их ремонту. Заф уехал в экспедицию с мыс-лью о необходимости ремонта квартиры своими силами. С этой це-лью он приобрел даже книжку с аналогичным названием.








                Обещанного три года ждут

Через месяц после защиты кандидатской Заф в приватной бесе-де с генеральным директором «Турона» Ходжимуратовым решил выяснить возможность 50 рублевой надбавки к его зарплате за сте-пень.
- Необходимо подождать годик. Тебе нужно проявить себя с хорошей стороны, заручиться поддержкой начальника экспедиции.
Неудобно перед сотрудниками «Турона», будут говорить, что сразу повысил зарплату своему зятю. Надеюсь, ты меня поймешь, - по-дробно объяснил свою позицию Ходжимуратов.
- Конечно, вы правы, - согласился Заф.
Заф не предполагал, что очень скоро ему уже не придется обсуж-дать свои проблемы с тестем. Через полгода после этого разговора Ходжимуратов скоропостижно скончался.
Прошло около года после смерти Ходжимуратова и в экспеди-ции стали происходить коренные изменения. Группа лиц из цен-трального офиса “Турона” плотно засела изучать документы экспе-диции. Естественно, что нашли недостатки в работе начальника экс-педиции Х.Болтабаева, и тот по собственному желанию уволился. Был временно назначен новый начальник Гаипов Сурат, который ранее на протяжении 20 лет успешно руководил другой экспедицией в “Туроне”. Все работники экспедиции после этого моментально лишились всех премий. Все познается в сравнении, и даже недобро-желатели Болтабаева стали сожалеть об его уходе. В экспедиции тщательно проводилась инвентаризация, которая удивила Зафа. Ин-вентаризация проводилась и в жилых помещениях экспедиции. Трое сотрудников из центрального офиса без предупреждения явились вечером в коттедж, где жил Заф и буквально перевернули все, яко-бы ища имущество, принадлежащее экспедиции. Жена после этого пофыркала, а Заф сказал ей
- Успокойся, они просто выполняют то, что им поручили. Кроме того, здесь есть кое-какое экспедиционное имущество, и они должны его занести в реестр.
Через пару дней проверяющие явились вновь для выполнения повторной инвентаризации, которая привела Зафа к мысли о том, что “наверху” не исключали возможности сокрытия зятьком Ход-жимуратова нечто ценного. Один из проверяющих, которого Заф знал лично, подошел к нему и тихо прошептал
- Извини, сам понимаешь, приказ.
Гаипов лично не имел никакого желания руководить Бухар-ской экспедицией, так как ему было уже около 50, к тому же он бо-лел сахарным диабетом. Но приказ министра не обсуждают, а вы-полняют. Министр Туляганов в последние годы жизни Ходжимура-това имел с ним натянутые отношения, а может быть, хотел даже его снять с должности, но не представлялось случая. Кроме того, Ход-жимуратов имел государственные заслуги и поддержку в Москве. Через год же после смерти Ходжимуратова можно было спокойно навести “порядок” в экспедиции и снять кое-кого с должности за до-пущенные промахи. По большому счету Гаипов Сурат за время пре-бывания на посту ничего положительного для экспедиции не сделал. Большая часть его деятельности запомнилась проверкой соблюде-ния сотрудниками трудовой дисциплины.
Заф с приходом Гаипова почувствовал существенное уменьше-ние семейного бюджета. Естественно, что у него появилось желание восполнить немного эту потерю надбавкой за кандидатскую степень. Для этого необходимо было заручиться поддержкой начальника экспедиции. Гаипов тоже имел ученую степень кандидата, получал за это прибавку к зарплате, и Заф надеялся, что он поддержит собра-та по науке.
- Сурат-ока, я имею научную степень и поэтому естественно хочу получать надбавку к зарплате. Прошу Вас поддержать меня в этом вопросе и поставить его перед генеральным директором “Ту-рона”,  - сказал Заф.
- Нет проблем Зафар, я Вас поддержу, поговорю с генералом, – сказал начальник, не моргнув глазом.
Так как вопрос о надбавке никак не решался, то через год Заф повторно обратился к Гаипову, и тот опять сказал ему, что вопрос у него находится под контролем. Гаипов между тем решал свои лич-ные проблемы. Недавно его брат Санат, геофизик по специальности, вернулся из заграничной командировки, и Сурат продвигал его на должность начальника Бухарской экспедиции. Министр, как это ча-сто бывает, дал свое устное добро, затем по объединению вышел приказ о назначении Саната начальником, его представили сотруд-никам экспедиции, и казалось, что это дело уже решенное. Осталась одна малость: получить добро в Бухарском обкоме партии. Когда там обсуждалось это назначение, то необходимо было ответить на простые вопросы:
- Почему одного Гаипова меняют на другого? Почему братья Гаиповы не являются выходцами из региона? Неужели нет специа-листов геологов в Бухарской экспедиции, что приглашают на долж-ность из другой области человека, к тому же геофизика, а не геоло-га?
Вразумительного ответа на вопросы получены не были, и кан-дидатура Гаипова Саната не была утверждена. В те времена мало-мальски важные кадровые вопросы без согласия партийных органов не решались. Поэтому обоим Гаиповым пришлось, не солоно хле-бавши, покинуть Бухару, а должность начальника досталась Акимо-вичу, выходцу из Белоруссии. Тот ничем не запомнился и, не прора-ботав и полгода, уехал на свою малую родину. Наконец, начальни-ком экспедиции был назначен Назаров, хороший специалист и семь-янин, местный житель. При нем все стало на свои места, правда, пер-вые два года премиальных в экспедиции все-таки не было.
После смерти Ходжимуратова Заф почувствовал, что к его ра-боте начальство проявляет повышенный интерес. По одному из объ-ектов, которые вел Заф, ответственным геологом был Караниязов Мажнун. Он производил впечатление странного человека, так как его трудно было понять. До поры до времени он не проявлял ника-кого интереса к данным геофизических исследований, а тут вдруг явился к Зафу и сказал
- Мне срочно нужны геофизические разрезы по объекту.
- Я только неделю назад получил данные полевых исследова-ний. Для обработки всех данных по объекту необходимо как мини-мум месяца три. Поэтому скажите мне конкретно, какой разрез Вас интересует, и я через неделю представлю искомую информацию, – ответил Заф.
Караниязов после данных Зафом разъяснений несколько расте-рялся, не зная, что сказать. После минутного замешательства он ска-зал, что придет попозже. В тот же день Зафа вызвал к себе главный геолог Орлов, который сообщил
- Зафар, Вам нужно представить геофизические данные в виде разрезов.
- Хорошо. Ко мне сегодня заходил Караниязов по этому во-просу. Я ему разъяснил, что все материалы будут готовы месяца че-рез три, – сказал Заф.
- Нет Зафар, Вам нужно представить все материалы через неде-лю.
- Что Вы Виктор Николаевич? Данные полевых исследований получены лишь недавно. На их обработку нужно, по крайней мере, пару месяцев.
- Даю Вам срок полмесяца, больше не могу. Доложите на Тех-совете, – категоричным тоном сказал Орлов и дал понять, что разго-вор окончен.
Зафар вышел из кабинета Орлова в недоумении. «До сдачи объекта было еще около полутора лет. Как правило, геофизики представляли свою часть отчета не раньше, чем за полгода до его сдачи. Почему же от меня вдруг начальство стало срочно требовать материалы отчета? Наверное, смерть Ходжимуратова внесла свои коррективы в их отношение ко мне. Они придираются ко мне, для того чтобы я поскорее покинул экспедицию? Или они боятся, что я уволюсь в последний момент, а материалы так и останутся не обра-ботанными? – думал Заф, – в любом случае я должен представить им все материалы в указанный срок, чтобы прояснить ситуацию».
Зафар усиленно работал и в офисе, и дома. Для обработки дан-ных электрозондирования он использовал также беспалеточный способ, разработанный им лично. К указанному сроку Заф подгото-вил все чертежи и разрезы. Техсовет прошел при полном аншлаге, где Заф за 15 минут доложил результаты исследований, затем отве-тил на 3;4 вопроса по теме. До сдачи отчета никто больше не инте-ресовался данными по этому объекту, хотя на взгляд Зафа геолог Караниязов мог их с успехом использовать. Вместо этого Карания-зов умудрился пробурить одну из разведочных скважин за предела-ми изучаемого участка работ. Тем не менее, особых претензий к нему не было. Заф пришел к выводу, что начальство, наверное, боя-лось его бегства из экспедиции до сдачи отчета. Вскоре, убедившись в профессионализме Зафа, Орлов поручил ему еще один объект, ко-торый остался без ответственного исполнителя по геофизике по причине командировки того заграницу.
Осенью 1980-года Зафа командировали в центральный офис для сдачи отчета по одному из объектов. По заведенному порядку все геофизические материалы проходили проверку у одного из гео-физических асов института – Бориса Боровика, человека лет 50;55. Заф, как положено, передал ему все материалы по объекту. На сле-дующий день Боровик его вызвал к себе. Когда Заф зашел в кабинет Боровика, то увидел необычную картину: Боровик, упершись своим длинным носом в чертеж, водил им по нему то вправо, то влево. «Что он там вынюхивает», - подумал Заф. Приветствуя входящего, Боровик привстал и тут Заф, увидев в его руках лупу, понял, что тот страдает потерей зрения. Около получаса Заф отвечал Боровику на его вопросы по теме. В это время в комнату вошел человек лет ше-стидесяти. Увидев его, Боровик сказал Зафу
- Представьтесь.
- Зафар, – сказал Заф, сжимая руку незнакомцу.
- Кимсан (узб. кто ты?), – ответил на приветствие тот.
- Зафар, – вновь повторил Заф, думая, что незнакомец спраши-вает как его зовут.
- Кимсан, – повторил незнакомец.
- Зафар, – еще раз произнес Заф, считая, что у незнакомца про-блема со слухом.
- Кимсан, – еще раз то ли сказал, то ли спросил незнакомец.
Заф перестал представляться, но все еще держал незнакомца за руку. Наконец он догадался, как можно выйти из этого щекотливого положения, и спросил
- Как Вас зовут по отчеству, уважаемый.
- Кимсан Ташматович, – представился незнакомец.
Зафу стало ясно, что у незнакомца очень редкое имя Кимсан, что и привело к забавной ситуации. Кимсан Т. также, как и Боровик был одним из ведущих геофизиков института, и тоже накануне озна-комился с отчетом. Заф ответил на ряд вопросов Кимсана, после че-го тот сказал
- Отчет выполнен на хорошем уровне. Вам нужно учесть не-большие замечания и можно выходить на защиту.
Поблагодарив коллег, Заф отправился в приемную. Новым ге-неральным директором “Турона” был назначен Сирожетдинов Ха-сан М., который долгие годы возглавлял одну из ведущих лабора-торий в институте и имел на счету хорошие достижения. Через пол-часа по сигналу секретарши Заф вошел в кабинет. Представившись директору, он сказал
- Хасан Манонович! У меня к Вам просьба личного характера. Пару лет назад я получил кандидатскую степень. Хотел получить надбавку за степень и обратился еще в прошлом году к начальнику экспедиции Гаипову Сунату с просьбой узнать Ваше мнение по это-му вопросу. Так как я не получил от него до сих пор ответа, то ре-шил прямо обратиться к Вам.
- Насчет надбавки для Вас со мной никто не говорил, – сказал директор.
- Хасан-ока, Вы лично не против того, чтобы мне надбавили за степень? – спросил с надеждой Заф.
- Я нет, – кратко пояснил Сирожетдинов.
- Так мне нужно написать заявление на Ваше имя? – стал выяс-нять Заф.
- Идите в отдел кадров, там Вам все скажут и подготовят при-каз, который я и подпишу, – улыбаясь, объяснил Хасан-ока.
Заф сердечно поблагодарил директора и удалился. В течение дня все документы были подготовлены, и проблема Зафа была ре-шена: спустя три года после приобретения ученой степени он, нако-нец, стал получать долгожданную надбавку к зарплате в размере 50 рубликов. Ему стало ясно, что приветливость и радушие Гаипова Сурата в бытность Ходжимуратова была напускной. В отличие от него Хасан-ока был участником ВОВ и не привык бросать слова на ветер.
После смерти отца Диля стала усиленно заниматься своей карь-ерой. Она стала членом КПСС, закончила ВУЗ и родила дочку. Роды проходили в Ташкенте под присмотром тещи Зафа. Дочь родилась смуглянкой и ее назвали Иродой. Диля взяла отпуск и через год уволилась из экспедиции. Заф, проработав в Бухарской экспедиции 5 лет, решил вернуться в Ташкент. За годы работы в экспедиции он полюбил свою новую специальность, у него появились соображе-ния относительно модернизации некоторых методов электрической разведки. В связи с этим он решил узнать у руководства “Турона” о возможности его перевода в Институт геологии на вакантную науч-ную должность с окладом не менее 250 рублей. И вот он снова в приемной гендиректора Сирожетдинова. Минут через 20 он заходит в кабинет, здоровается с Хасан-ока и говорит
- Хасан Манонович! Я хочу вернуться в Ташкент к семье. Нельзя ли мне перевестись на работу в институт.
- Почему же нельзя, можно. Я поговорю с завотделом “Новой техники” Джумановым, у него, по-моему, есть вакансия на долж-ность старшего научного сотрудника.
Заф поблагодарил директора и удалился. Вскоре он тепло по-прощался с коллективом геофизиков экспедиции, с которым у него за годы работы сложились хорошие отношения.







                Быт семьи в Бухарской экспедиции

Бухара не Ленинград и даже не Ташкент в плане обеспечения населения продуктами питания. В продовольственных магазинах Бухары и Кагана в конце 70-х начале 80-х годов всегда можно было купить сахар, макароны, масло хлопковое, соль, хлеб буханочный, спички, некоторые рыбные консервы и пару злаков. Мясо же надо было покупать на рынке. Для этого необходимо было с раннего утра ехать на главный рынок города Бухары, что и делал в воскресные дни Заф. На рынке с утра люди занимали очередь за мясом несмотря на то, что 1 кг свежего бараньего мяса стоил 7 р. Мясо, как правило, хватало в обрез тем, кто занял очередь с утра. За час торговли все мясо, имеющиеся в наличии, распродавалось. В Бухаре традиционно покупатели стоят в двух очередях: мужской и женской. Этот поря-док существует с незапамятных времен, что позволяет мужчинам и женщинам не касаться друг друга. Продавец, соблюдая приличия, сперва отпускает одного покупателя в мужской очереди, а затем – женской.
Как-то раз, когда Заф стоял как обычно в мужской очереди за мясом, этот порядок был нарушен. В какой-то момент люди напере-кор традиции вдруг сбились в одну кучу. Связано это было, навер-ное, с тем, что мяса привезли совсем немного, а желающих приобре-сти его было предостаточно. Заф был в первых рядах необычной очереди, на него давили сзади, и он давил. В какой-то момент он оглянулся и увидел молодую женщину с младенцем на руках. Ему показалось, что люди, объятые желанием приобрести кусок мяса, могут придавить малютку. Не желая в этом участвовать, Заф энер-гичными усилиями выбрался из необычной очереди, и свое место уступил женщине с младенцем. Он отошел в сторонку и стал наблю-дать за развитием событий. Когда он оглянулся по сторонам, то увидел, что он не один такой любопытный: несколько иностранных туристов в спешке снимали кадры жизни рядовых бухарцев на рын-ке, чтобы потом продемонстрировать их у себя на родине. Возму-щаясь таким поведением иностранцев, Заф подошел к ним и вежливо на ломаном английском языке сказал
- Господа, за несанкционированную съемку вы должны запла-тить.
Господа его поняли и моментально удалились. Сливочного масла в Бухаре сыскать было невозможно и днем с огнем. Топленым же маслом в стеклянных бутылках торговали из-под полы лишь цы-гане. За пол-литра масла они просили красную бумажку. Так как це-на кусалась, да и веры в цыган у Зафа не было, то такого масла он так и не попробовал. Пожив немного в поселке, Заф случайно заме-тил, как одному из жителей поселка через забор передали бидон. Заф заговорщически улыбаясь, спросил у него
- Что такого ценного несете Вы в бидоне?
- В бидоне нет ничего ценного, просто каймак, – ответил тот.
Так Зафар узнал, что в геологическом поселке почти все тай-ком покупали каймак (сливки) у сторожа молочного завода, кото-рый располагался по соседству. Цена была вполне доступная: 2р. за литр качественного товара. Однако торговал он оптом, отпуская то-вар в бидонах объемом в 5 или 10 литров. Узнав об этом, Заф тоже приобрел бидон каймака емкостью 5 л. Пару дней по утрам семья наслаждалась каймаком, но на третий день он застыл, и есть его в та-ком виде уже не хотелось. Заф решил сделать из каймака сливочное масло. Так как сепаратора у него не было, то он решил воспользо-ваться советами работников экспедиции. Однажды Заф полдня тряс наполовину заполненную банку с каймаком, но все было тщетно. Тогда он решил попробовать сепарировать каймак просто руками. С этой целью он выложил каймак в таз и стал сжимать его пальцами рук. К его удивлению, через щели между пальцами рук практически сразу стала вытекать жидкость. Через 5;10 минут вся более чем 4 литровая масса сепарировалась на масло и сыворотку. Оказалось, что из приобретенного 5 л. каймака можно получить 2,5 л. сливоч-ного масла. Теперь семья Зафа была всегда обеспечена натуральным сливочным маслом. Для того чтобы никто не мучился как он, Заф поделился своим секретом со многими соседями.
Буханочный хлеб в Бухаре оставлял желать лучшего. Пробле-ма заключалась в том, что при приготовлении теста мука с водой и другими ингредиентами тщательно не перемешивалась. Поэтому по-сле запеканки теста в хлебе образовывались и несъедобные включе-ния, которые людям приходилось выковыривать во время приема пищи. Изо дня в день, из года в год эти недостатки буханочного хлеба были налицо. Огромный контраст с буханочным составлял железнодорожный хлеб, который был круглым, белым, хорошо пропеченным, воздушным и упругим. Купить такой хлеб можно бы-ло лишь в двух магазинах города в обеденное время. Поэтому в се-мье Зафа полакомиться железнодорожным хлебом можно было лишь раз в полмесяца.
По утрам супруга Зафа часто готовила каши, для приготовле-ния которых требовалось молоко. Молоко Заф покупал в неболь-шом кишлаке, который был расположен, примерно, в 200 метрах от его коттеджа. В кишлаке было всего 15;20 дворов и лишь одна дойная корова. Заф спросил у хозяина коровы, почему кроме него в кишлаке никто не держит коров, на что тот ответил
- С кормами тяжело, поэтому и не держат. У нас дворы не-большие, 6 соток на семью. Поэтому соседи предпочитают держать 5;6 баранов, с ними мороки меньше.
- А как же Вы?
- Я работаю садовников в богатой организации. Излишнюю траву периодически кошу, выковыриваю сорняки. Все это упаковы-ваю в мешки, и после работы на велосипеде привожу домой.
- Понятно. Но ведь навалом имеется хлопковый жмых – отлич-ный корм для скотины. Почему же его не использовать?
- Его нам не дают. Весь жмых отправляют в Прибалтику, кото-рый уже там используют, как корм для коров.
Полученная информация удивила Зафа. Вместо того, чтобы кормить своих коров хлопковым жмыхом, его отправляют за триде-вять земель кормить чужих. Наверное, подумал Заф, в Москве вид-нее, кто чем должен заниматься и как должно происходить социали-стическое разделение труда. Заф знал, что в его социалистическом отечестве происходят труднообъяснимые события. Так, когда Аральское море обмелело и там исчезла рыба, то для бесперебойной работы рыбного завода в Каракалпакию завозили сырье аж из Даль-него Востока. «Гораздо экономичнее было бы перепрофилировать завод на выпуск другой продукции, но кто считает деньги и распо-ряжается ими в Союзе» - думал Заф.





   


                Жизнь прожить – не поле перейти

Соседи Зафа по коттеджу, плотник дядя Володя и санитарка тетя Маша составляли оригинальную пару, которая не так редко встречается в жизни. Им было лет по 50, а детей господь им не дал. В воскресные дни они отдыхали, часто пропуская бутылочку белой. После этого Володя брал баян и наяривал на нем до отупения. Через некоторое время сквозь перегородку Зафу слышалась ругань, потом происходила драка и Маша укрывалась у них дома. До полуночи она болтала с Дилей, боясь вернуться домой. Так как это происхо-дило систематически, то Заф решил положить этому конец. На сле-дующий день после очередной разборки он сказал соседу
- Дядя Володя больше не лупите свою жену за здорово жи-вешь. В противном случае я не посмотрю, что Вы старше меня, и выпорю Вас. Вы меня поняли?
Сосед молчал и Заф принял это за понимание ситуации. На ка-кое-то время соседи прекратили драться, но зато оба перестали от-вечать на приветствие Зафа. Заф понял, что семейная пара объеди-нилась против него. Им было скучно жить не выпив, ни побуянив, а Заф лишил их этого ощущения жизни. Вскоре после этого у дяди Володи стал жить Гриша - его 92-летний отец, которого на машине привезла сестра Володи. Дело в том, что брат и сестра договорились по очереди смотреть за престарелым отцом. Гриша прибыл в Бухару вместе с легендарным Котовским, да так и остался здесь жить навсе-гда. Он целыми днями сидел в кресле у коттеджа и тянул свою нескончаемую трубку. Заф удивлялся этому, и думал, - «какое же надо иметь здоровье, чтобы в 92 года дымить с утра до вечера, устраивая перерыв только в момент принятия пищи». Как-то раз Гриша хотел сказать что-то Зафу, но его трудно было понять. Тогда он спустил свои штаны и показал в области паха гематому. Заф, наконец, понял, что Гришу по паху ударил ногой Володя. На этот раз возмущению Зафа не было придела. Не успел Володя придти домой, как Заф схватил его за шиворот и угрожающе сказал
- Если еще раз тронешь старика, я тебя покалечу зараза, ты ме-ня понял?
Володя молчал, тогда Заф скрутил воротник его рубашки потуже и продолжил
- Не слышу согласия, не скажешь, задушу.
Испугавшись, Володя промямлил
- Понял, понял.
Урок пошел Володе впрок, и старик больше не жаловался За-фу. Несмотря на свой преклонный возраст, Гриша обижался на сына, если тот не наливал ему стопочку белой, когда распивал ее с женой. Не дожив месяц до своего 93-летия, старик представился. Его хоро-нили на городском кладбище в Кагане, где на церемонии присут-ствовал и Заф. После захоронения тела покойного, Заф обратил внимание на ряд обелисков. Оказалось, что они были поставлены в память о целой группе вертолетчиков, погибших в молодом воз-расте. Эти обелиски были установлены еще до начала Афганской компании. Молодые парни-вертолетчики погибали в результате не-совершенства боевой техники, поступающей в войсковую часть. Заф подумал тогда, - «какую же высокую цену приходилось платить стране ради совершенствования боевых вертолетов».








                А воз и ныне там

В городе Кагане, в отличие от Бухары, были сосредоточены промышленные предприятия. Там можно было увидеть типичные кварталы, застроенные четырех и пятиэтажными домами. На вид они казались типичными, но имели свой секрет. Заф об этом узнал, когда сопровождал супругу к портнихе Зое. Диля знала Зою еще с Таш-кента, где та жила вместе со своим молодым мужем. Муж ее, окон-чив институт, устроился работать в Бухарскую экспедицию, и она с ним стала жить в Кагане в квартире своей матери. В городе прожи-вало много перемещенных лиц, и Заф ради безопасности жены ее сопровождал. Поездка затянулась, и Зафу захотелось пойти туда, куда и коронованные особы ходят пешком. Однако поиски туалета в квартире не дали результата, и на его прямой вопрос хозяйка сказала
- А у нас удобства общие во дворе для всех жильцов четырех многоэтажек.
Было уже темно, и поэтому Заф спросил
- А в каком направлении нужно двигаться от дома к туалету?
Хозяйка подвела его к окну и, указав направление движения, добавила
- Непременно возьмите с собой коробок спичек, там не совсем чисто.
Заф отправился на поиски туалета в указанном направлении. Было очень темно и поэтому Заф, не сделав и двадцати шагов, зажег спичку. Эта мера позволила ему увидеть неприглядную картину: по обеим сторонам узкой дорожки, выложенной жженым кирпичом, виднелись кучи человеческих испражнений. Он прошел еще метров 10, непрерывно зажигая спичку за спичкой. По мере продвижения к туалету количество испражнений увеличивалось в арифметической прогрессии. Вскоре он уже не видел свободного от испражнений клочка земли. Тогда Заф решил, что “отлить” лучше не заходя в туалет. Освободившись, он тем же путем, медленно продвигаясь в пространстве со спичками в руках, вернулся на исходную позицию. Вскоре гости откланялись и вернулись домой. Мы все в жизни по-стигаем путем сравнения. Так и Заф после увиденного по достоин-ству оценил чистоту общественного туалета в поселке геологов сво-ей Бухарской экспедиции.
«-»
Историю г. Кагана положили русские железнодорожники, по-строив в 1998 году железную дорогу в Бухарский Эмират. К 1968 г. Россия, практически, завоевала или как официально говорят присо-единила к своей империи Среднюю Азию. Железная дорога нужна была для торговли. Из оккупированной территории вывозился хло-пок, а из России поступали готовые промышленные товары. Хлопок сырец скупался у местных за золотые рубли и, также за них или тен-ге продавались российские товары. В 1913 году был скуплено и вы-везено в центральную Россию рекордное количество белого золота – полмиллиона тонн. Бухарский Эмират, потеряв половину своей территории в результате войны 1968 г. с Россией, официально оста-вался независимым государством, но признавал себя вассалом Рос-сийской империи.
Полностью присоединить Эмират к своей территории Россия не торопилась по двум причинам. Во-первых, по договору с Эмира-том она получила все, что заранее запланировала. Кроме того, Эми-рат обязался платить России дань в размере 500 миллионов золотых рублей в год. Для сравнения можно привести пример: в те времена корова в России стоила 2;3 рубля. Во-вторых, Россия не хотела злить самую мощную по тем временам Британскую империю, кото-рая имела в этом регионе свои интересы.
Название города Каган сопрягается с тюркским словом когон (правитель). В Кагане находилось посольство России в Эмирате, т.е. там был представитель правителя – русского императора. Каган находился в 12 км от г. Бухары. Вначале Каган был посёлком же-лезнодорожников, где размещались склады, мастерские и пр. Есте-ственно, что в те времена жилые дома были в основном одноэтаж-ными с удобствами во дворе. Уровень грунтовых вод в Кагане был более 10 метров. В 1929 году Каган получил статус города. Так как железная дорога была построена до Кагана, то там стали образовы-ваться промышленные предприятия.
С середины 60-х годов ХХ века началось освоение земель в Ка-ганском районе Бухарской области, что было связано с введением в строй Аму-Бухарского канала. Широкое использование воды в сель-ском хозяйстве привело к быстрому поднятию уровня грунтовых вод (УГВ), что, в свою очередь, и явилось препятствием к постройке канализации в Кагане. Какой видит выход из создавшегося положе-ния наш герой Заф и его единомышленники - профессионалы. По их мнению, нужно обязать всех фермеров применять новые, экономные методы полива сельхозкультур. Это приведет со временем к паде-нию УГВ, т.е. к созданию необходимых условий для постройки ка-нализации в городе.







                Оригинальный способов завоевания авторитета

В поселке геологов, где жил Заф, проживала также семейная пара Ниязкуловых. До поры до времени Заф об этой паре мало что знал, так как они жили очень тихо и ничем не выделялись. Муж че-ты Ахмад стремился сделать карьеру, вступив, как и Заф в партию.  Его супруга Нурхон родила ему троих детей и, работала как многие жены геологов техником. До вступления в ряды КПСС Ахмад был худощавым человеком, а после – вдруг стал быстро поправляться. Он был старшим инженером-геологом, а по совместительству уже полгода возглавлял партийную организацию экспедиции. Говорят, что должность обязывает, так и Ахмад после избрания его партко-мом стал чересчур серьезным человеком. В это время он стал напо-минать Зафу героя рассказа А.Чехова “Человек в футляре”. Стреми-тельно увеличивающийся живот Ниязкулова стал во многом похож на живот беременной женщины. Заф, у которого были неплохие от-ношения с товарищем по партии, спросил Ахмада
- Послушайте, что-то Вы стали резко поправляться. У Вас все нормально со здоровьем?
- Я Зафар-ака специально поправляюсь, – сказал Ахмад.
- Зачем? – удивился Заф.
- Для авторитета, – признался партийный босс.
- С чего это Вы решили, что живот придаст Вам авторитет? – спросил вновь Заф.
- У нас все руководители в Республике, которые имеют автори-тет, имеют и живот. Я тоже хочу иметь авторитет, вот и увеличиваю живот, – откровенно ответил Ахмад.
Заф удивился его оригинальному методу приобретения солидности в обществе, но промолчал, так как понимал, что это сродни явлению моды.
;
Заф часто говорил себе и знакомым фразу: «мы все из детства». В истории с Ахмадом эта фраза, как нельзя лучше все объясняет. К примеру, возьмем Институт геологии, где работает чуть более ста человек. У каждого человека раз в году бывает день рождения, а раз в десять лет юбилей. Кроме того, сотрудники женят своих сыновей или выдают замуж дочерей, проводятся и другие мероприятия, на которые приглашают избранных. В числе этих избранных всегда бывают руководители предприятий. По скромным подсчётам дирек-тор института не менее ста раз в год присутствует на таких меропри-ятиях. На этих торжествах, как правило, подают главное блюдо уз-бекской кухни – плов. Потом директор приезжает на работу и тру-дится целый день, перебирая бумаги. Его организм не в состоянии переварить все полученные калории и, поэтому лишнее «откладыва-ет на черный день». Отсюда у уважаемых людей и растет авторитет в виде живота. Поэтому у Ахмада по его детским воспоминаниям наличие живота ассоциировалось с авторитетом.








                Оригинальный способ сохранения семьи

В экспедиции вместе с Зафом трудилась неповторимая чета из Туркестана, которую составляли Мурат и Марьям Турсункуловы. Эта была пара достойная друг друга: оба были чуть выше среднего роста, спортивного телосложения, энергичные, гостеприимные и в чем-то оригинальные. Им было лет по тридцать, но у них уже было пятеро детей мал, мала меньше. Мурат работал на должности стар-шего инженера-геолога, а Марьям – техника. У Мурата была маши-на, на которой чета в воскресные дни выезжала в город или на при-роду. Заф заметил, что в последние два месяца с ними всегда ездила женщина лет сорока с не бросающейся внешностью. Заф подумал, что к ним из Туркестана приехала родственница, и спросил Мурата
- Мурат, эта вот женщина, которая у вас гостит, чья родствен-ница?
- Ничья, эта местная жительница, она моя любовница, - отве-тил, улыбаясь Мурат.
- Что ты говоришь, и что жена не ревнует? – удивился Заф.
- Наоборот поощряет, она сама мне ее нашла. Знает, что к ней я точно не сбегу, – откровенно признался Мурат.
Эта чета в свободное время помышляла и коммерцией, что им при-годилось во времена перестройки, когда они посчитали нужным вернуться на малую родину.








                Вшивый садик

Шел 1982 год, год начала «Узбекского дела». Младшая дочь Ирода за два года после своего рождения преобразилась, став краса-вицей, с двумя горящими как изумруды черными глазами и необык-новенно густыми волосами. Заф в детях души не чаял и был счаст-лив за этот подарок судьбы. Садик, куда ходила Ирода, вдруг за-вшивел. Ежедневно и кропотливо Диля чистила волосы дочери от вшей, но ничего не помогало. В садике же, воспитательница, нагло глядя Зафу в глаза, утверждала, что вши распространяются от Иро-ды. Поэтому он уговорил супругу постричь дочку наголо. Через ме-сяц-другой они вновь постригли дочь наголо из-за вшей и решили посетить группу в садике в предобеденное время, когда воспита-тельница и нянечка были заняты на кухне. Как Заф и предполагал, когда они вошли в группу, там никого из взрослых не было. Дети тихо сидели, боясь шуметь, так как их часто за нарушение тишины наказывали ударом линейки по пальцам. Диля стала проверять всех детей на вшивость и, к ее удивлению, вши можно было увидеть у всех даже не вооруженным глазом. Вскоре пришли воспитательница с нянечкой, которым Диля и сообщила о своей находке. Они же в ответ лишь развели руками, сказав, что ничего не могут поделать. Удивительно, что в этом садике никто не болел желтухой. Согласно народной медицине, употребив с едой пару вшей, можно избавиться от желтухи. После этих событий Заф стал верить этому, казалось бы, абсурдному методу лечения. Ирода молча страдала от потери своих шикарных волос. Для того чтобы как-то ее взбодрить, Заф часто по-купал ей в качестве сладкого козинаки и приговаривал
- Ты должна кушать это понемножку, и у тебя быстро вырастут снова шикарные волосы.
Дочь с удовольствием кушала козинаки и верила отцу. Самое уди-вительное то, что спустя всего несколько месяцев у нее снова были шикарные волосы. Этот случай еще раз показал Зафу насколько сильно вера человека в что-то способствует достижению конечного результата.
«-»
Какие-то кардинальные меры в садике против вшей никто не предпринимал. Такое положение дел было в центре, а что было в провинции можно только догадываться. Никто не хотел поднимать эту проблему. Может быть это было связано с тем, что проблем в это время в республике и так было предостаточно. Рядовые же ра-ботники без одобрения сверху боялись об этом даже заикаться.


 





                Увлечение или любовь?

Шел 1984 год, год правления К.Черненко в Союзе. Со стороны могло показаться, что Заф продолжает жить счастливой семейной жизнью. Ему и самому хотелось верить, что он так и проживет всю оставшуюся жизнь. На самом же деле, как известно, никто и ничто в неизменности не пребывает. Если бы они жили в деревне, то, навер-ное, жена нарожала бы ему пять-шесть детей, заботами о которых и была бы наполнена вся их последующая жизнь. Но они жили в большом городе, где много соблазнов. Утром Заф с Дилей спешили на работу, приходили домой вечером, варганили еду, помогали де-тям подготовиться к школе и садику, смотрели какой-нибудь фильм на своем б-ушном (бывший в употреблении) черно-белом телевизо-ре и, затем ложились спать. Перед сном Заф иногда пытался выпол-нить свои супружеские обязанности, но, зачастую это было все в пу-стую. Если даже жена соглашалась, и что-то получалось, то удо-вольствие акт никому не приносил, и он лишь ощущал, что избавил-ся от накопившегося семени. Семейному стажу Зафа исполнилось 13 лет, и он ловил себя на мысли, что стал иногда обращать внимание на окружающих его молодых женщин. Сам он тоже стал ловить взгляд баб, глядящих на него с вожделением. Однако, он дал себе слово не заводить романов на работе, так как это будет мешать его деятельности, да и дойдет до ушей жены.
Заф летом не раз отдыхал в пансионате вместе с младшей доче-рью. Путевка в пансионат стоила недорого, а время пребывания в нем было аж даже 24 дня. В пансионате действовала группа садика, где малыши могли находиться под присмотром воспитательницы с вечера до утра или даже все 24 часа в сутки. Как правило, родители детей днем с ними гуляли по саду, купались в бассейне, играли, а ближе к вечеру отводили в группу. В основном с детьми занимались мамы, и единственным папой был Заф. Естественно, что все мамы приветствовали такого папу, а он, улыбаясь, отвечал им взаимно-стью. Так он познакомился с Алиной и ее малолетним сыном Тиму-ром. Тимур был ровесником Ироды, и они часто играли в песочни-це, а Заф с Алиной наблюдали за ними.  Алина была лет на 10;12 моложе Зафа. У нее были большие, чуть раскосые задумчивые очи чем-то похожие на глаза газели, круглое лицо и не потерявшая стройности фигура. Мать ее была казанской татаркой, а отец кара-калпак. Муж ее был, как и она, русскоязычным метисом. Алина ра-ботала учителем физики в средней школе, что способствовало ее сближению с Зафом. Жила она в Нукусе и, наверное, поэтому была в восторге от воды и предгорного климата. Несколько раз они с деть-ми обходили пансионат, наблюдая за бурным потоком воды в Чир-чике. Алина восхищалась горными вершинами, где еще в июне ле-жал снег, и мечтала побывать там. Заф сказал ей
- Пойти в горы можно, но до вершины не дойти. Если хотите, мы можем сходить до ближайших небольших вершин, полюбовать-ся на открывшуюся панораму, и вернуться назад.
- Можно и детей взять с собой? – спросила Алина.
- Ну что Вы, это опасно. Мы сами устанем, и вернемся, не чув-ствуя ног, – ответил Заф.
- А когда лучше идти в поход? – спросила Алина.
- Лучше идти после обеда, когда дети спят. В этом случае мож-но успеть вернуться к ужину. Можно пойти и втроем, если Ваша по-дружка Катя захочет к нам присоединиться, – пояснил Заф.
- Хорошо я предложу ей. Давайте, не откладывая в долгий ящик, наметим поход на завтра, – предложила Алина.
- Я готов хоть сейчас. Вам же я советую надеть удобную обувь и не забыть взять шляпу.
На следующий день утром они договорились встретиться у во-рот пансионата сразу после обеда. Заф, взяв с собой бутылку воды, пару яблок и конфет, отправился в спортивной форме к месту встре-чи. Минут через пять появилась и Алина, которую нельзя было сра-зу узнать в женщине, одетой в свободную одежду с большой шля-пой, наполовину закрывающей лицо. Алина сообщила Зафу, что Ка-тя отказалась от похода, сославшись на послеобеденную жару. По проселочной дороге они прошли кишлачные дома и стали медленно подниматься в горы. Здесь на крутых подъемах Заф протягивал ру-ку Алине, помогая ей взобраться по крутому склону, и затем они шли дальше. На одном из подъемов он не смог сразу вытянуть Али-ну. Тогда собравшись с духом, он чересчур сильно потянул ее к себе так, что в итоге не удержался на ногах, а она плюхнулась прямо на него. Они находились в этом положении несколько секунд, как от неожиданности, так и от приятного ощущения тела партнера по по-ходу. Смеясь, она встала и протянула ему руку. Опершись на ее ру-ку, он невольно потянул ее к себе, и они вновь оказались в прежнем положении.  Оба одновременно рассмеялись, затем Заф обняв Алину за талию, перевернулся вместе с ней на 180; и встал на ноги. После чего он помог ей подняться, они отряхнулись и продолжили путь.
Через полтора часа пути они, наконец, достигли первой верши-ны, которая была видна с долины. Можно было идти дальше, но это не имело смысла. Впереди простирались новые вершины, до кото-рых надо было идти и идти. Алина сказала, что очень устала и хочет передохнуть. Заф предложил сделать привал у недалеко располо-женного раскидистого дерева. Они расположились под деревом, усевшись на подстилку. Сверху было забавно смотреть на машины, казавшиеся игрушечными и снующими туда-сюда. В тени дерева жара не так сильно чувствовалась, к тому же их обдувал ласковый ветерок. Утолив жажду, они решили немного полежать, устремив взгляд на голубое небо. В какой-то момент они с вожделением по-смотрели друг на друга. По выражению ее глаз он догадался, что она не против телесного сближения с ним. Заф придвинулся к ней вплотную, обнял за талию и стал целовать ее в чувственные губы. Она, не сопротивляясь, полностью отдалась его воле. Он торопливо стал снимать с нее одежду, сперва платье, потом лифт и, наконец, трусики. Затем быстро оголился сам и привлек к себе Алину. Она, чувствуя, что сейчас позволит едва знакомому мужчине овладеть ее, сказала в свое оправдание
- Русские бабы гуляют с нашими мужиками, а почему нам нельзя?
Заф ничего ей не ответил, он лишь понял, что она, таким обра-зом, дала свое согласие. Он целовал и гладил ее чуть опавшие груди, время от времени сжимал ягодицы, но никак не мог сразу достиг-нуть цели: войти своим паласом в ее влагалище. На минутку он пре-кратил свои попытки и затих, все еще держа ее в объятиях.
- Что с тобой, у тебя все в порядке? – спросила Алина.
- Да, все в порядке. Просто хочется растянуть приятный мо-мент, – соврал Заф.
Он чувствовал молодое женское тело, испускающее ароматы, к которым он еще не привык. Сказать ей об этом он не мог, так как и сам в тот момент не понимал в чем дело. Заф стал просто играться с ней, нежно трогая и лаская ее интимные места. Минут через пять он почувствовал эрекцию и нежно вошел в ее трепыхающуюся между ног щель. Пара минут бурных движений двух тел и его сперматозо-иды бурным потоком устремились к цели. Полежав в истоме минуты две, они освободились от объятий друг друга. Заф, чувствуя неудо-влетворенность партнерши половым актом, сказал
- Первый блин, как всегда, комом.
Алина, ничего не сказав, ласково посмотрела на него и потре-пала по голове. Заф предложил Алине пройтись по горным терра-сам, где росли миндальные деревья. Собрав немного миндаля, они попробовали его, но он оказался горьким. Как оказалось, такой сорт миндаля специально культивировался на горных склонах, для того чтобы урожай был использован в медицинских целях. Побродив час по склонам, они вернулись на прежнее место привала. Они лежали и наблюдали, как два истребителя высоко в небе прочерчивали траек-торию своего полета. Заф обнял Алину и, не спеша, стал снимать с нее покровы. Они лежали голышом и ласкали друг друга, забыв обо всех мирских заботах. Почувствовав эрекцию, Заф сел на колени и, посадив на них Алину, соединился с ней. Минут десять они бурно занимались сексом, а затем затихли, прижавшись друг к другу. Али-на чуть слышно произнесла
- Так приятно, как пять лет назад.
Заф понял, что сегодняшний день напомнил ей медовый месяц, который был у нее пять лет назад. Заф подумал – «муж ее, наверное, загулял с какой-то русской бабой, и она в отместку решила от него не отставать. Хотя, женщину понять невозможно. Может быть, она и в самом деле меня чуток полюбила». Солнце уже клонилось к зака-ту, когда они решили покинуть “ложе любви”. Через час они уже были в пансионате, но все равно опоздали на ужин. Каждый день они мило беседовали друг с другом на виду у всех отдыхающих, но скрыть свои чувства невозможно. Их глаза говорили им лучше всех слов, что творилось у них в душе. Ближе к вечеру они отводили де-тей в группу, шли на ужин, а после ужина, немного погуляв, дого-варивались встретиться после 10 вечера, когда большинство отды-хающих готовилось ко сну. Выйдя из пансионата, они прогулива-лись вдоль Чирчика, где время от времени обнимались и ласкали друг друга. Затем Заф, чувствуя все возрастающую эрекцию, приво-дил Алину в укромное местечко, где их никто не мог бы увидеть. Там, постелив покрывало на землю, они занимались любовью. Как-то раз после очень бурного секса Алина обиженно сказала ему
- Ты, занимаясь со мной любовью, назвал имя другой женщи-ны.
- Прости, но я ничего не помню, – ответил, оправдываясь Заф.
Он, действительно, настолько выложился, что и сам не созна-вал, что говорил. «Наверное – подумал Заф – я в запале произнес имя жены». На следующий день Арина вела себя так, как будто между ними ничего и не было. Заф уж было подумал, что женщина одумалась и прервала свой роман с ним. Однако день спустя, она не выдержала и возобновила любовные отношения. Алина полностью отдавалась любви, совсем не думая о последствиях. Зафу она все больше нравилась, может быть и потому, что груди ее налились, соски всегда стояли, тело стало более упругим, а их сексуальные се-ансы становились все продолжительнее и слаще. После очередного такого сеанса она ему сказала
- А можно любить сразу двух мужчин? Мне кажется, что я люблю и тебя и мужа, к тому же вы чем-то похожи.
Заф молчал, поглаживая ее налитые груди. Он знал, что любой его ответ на это ее наивное признание будет неуместным. Отдых в пансионате приближался к концу. Влюбленные не желали расста-ваться, но ей нужно было завтра уезжать в свой Нукус. В заключи-тельный день их любовного свидания она сказала ему
- Заф, я рожу тебе сына, я так хочу.
Он не знал, что ей ответить, и вообще, радоваться этому или наоборот. Это ее признание застало его врасплох. Он понял, что она забеременела от него и в самом деле может родить. Он подумал - «если она родит сына от меня, то этим привяжет меня к себе навсе-гда, так как у меня только дочери. В этом случае я не буду скрывать от семьи этот факт. Возможно, придется и развестись». Алина так и не поняла рад он ее решению или нет, она увидела лишь удивление в его глазах и некоторую растерянность. На следующий день он про-водил Арину с Тимуром до остановки и помог им сесть в автобус. Автобус тронулся, она махала ему рукой, и вскоре скрылась за по-воротом. Через пару дней и Заф с дочерью возвратился домой.
Активный отдых позволил ему почувствовать бодрость в теле и с новыми силами включиться в работу. Однако он все-таки чув-ствовал угрызение совести перед женой за роман на стороне. Раньше Заф иронично относился к женатым мужикам, бегающим за каждой мало-мальски симпатичной бабой. Теперь же он задумался над при-чинами такого явления. Как научному работнику ему требовались веские доказательства этого, не редко встречающегося феномена. В ВУЗЕ он подробно изучал работы классиков марксизма-ленинизма и среди них работу Ф.Энгельса: “Происхождение семьи, частной соб-ственности и государства”. Оттуда следовало, что семья как ячейка общества существует не более 2 тысяч лет. В доисторические време-на первобытные люди вступали в хаотичные половые отношения. Так как они жили кучно, по племенам и родам, то это приводило к смешению кровей и рождению неполноценного потомства. Для ис-ключения этого нежелательного явления, старейшины племен ввели правила запрета на ряд половых отношений между людьми по их родственному признаку. Это привело к тому, что конкретный муж-чина племени мог вступать в интимную связь с очень ограниченным количеством женщин из того же племени. Эти правила способство-вали появлению стабильного сожительства разнополых пар, в чем-то схожих с современными семьями. Монорелигии же придали се-мье духовное начало. Но еще всего сто с небольшим лет назад в просвещенной Европе каждый мужчина в течение жизни имел не менее двух жен. Это было связано с частым смертельным исходом рожениц. Эти рассуждения приводили Зафа к мысли, что генетиче-ски мужчина полигамен, что несколько оправдывало его роман с Алиной в собственных глазах.
Незаметно прошел год, и вот он вновь встретился с Алиной. Она по случаю приехала в Ташкент и, позвонив ему на работу, догово-рилась о свидании. Она жила в квартире у знакомых, которые нахо-дились в командировке. Он предложил ей пойти туда, и она сразу согласилась, так как только этого и ожидала. Не успели они закрыть за собой входную дверь, как она прильнула к нему, и они стали це-ловаться в засос. Вскоре они уже предавались любви, но их ожида-ния не оправдались. Он перевозбудился от поцелуев и половой акт, не успев начаться, закончился. Она вздохнула и сказала
- И это все?
- Подожди немного, я приду в себя, все будет хорошо, – только и сказал Заф.
Они приняли душ и затем за чаем съели по бутерброду. Заф спросил
- Что случилось с твоей беременностью.
- У меня случился выкидыш, я очень сожалела. По-моему, это свекровь что-то заподозрила. Думаю, она подсыпала мне в чай ка-кую-то гадость, вот и случился выкидыш, – печально произнесла Арина.
  Это признание Арины Заф встретил с некоторым сожалением, так как понял, что сына у него не будет. Он погладил ее по спине, поцеловал в щеку и сказал
- Ничего не поделаешь. Здесь твоей вины нет, что случилось, то случилось.
Они еще поболтали немного, а затем стали кувыркаться в посте-ли. Заф не чувствовал особого желания, но заставил себя отличиться еще раз. Вскоре Алина уехала, и Заф вздохнул с облегчением. Она его больше не возбуждала, но память о былом обязывала. О причи-нах этого он рассуждал так, – «Арина поправилась и стала походить на бабу. Да я и сам, наверное, не в форме. А может быть, это горный воздух и предгорный пейзаж тогда нас так возбуждал. Возможно, обстановка в чужой квартире давила на меня, не знаю». Через год Арина приехала вновь, они встретились, уединились и попытались вновь оживить свою любовь. Искра проходила, но пламя любви не разгоралось, так что это стало ясно и ей тоже. Она с тоской в голосе сказала
- Очень жаль, что у нас с тобой больше никогда не будет так, как было там в горах.
Он ничего не ответил ей, но по выражению его глаз она поняла, что он думает также. Когда женщина понимает, что былая любовь позади, она хочет узнать готов ли ее любовник хоть подарить ей на память какую-нибудь вещицу, которую она пожелает. Когда они вышли на улицу, она завела его в магазин и показала платье, понра-вившиеся ей. У Зафа, как всегда, в кармане звенела пустота, и он по-пытался отговорить ее от покупки немодной, на его взгляд, вещи. Арина подумала, что он жмот, а он постеснялся сказать ей правду. Видно было, что она обиделась на него, они сухо попрощались и, как оказалось, навсегда. Больше она ему не звонила, и он подумал, что это был для него наилучший выход из тупиковой ситуации.







                СССР – страна без будущего

В республике все больше разгоралось так называемое “узбек-ское дело”. Оно затронуло большое количество людей, так как у всех какой-нибудь родственник или знакомый находился в застен-ках. Дело это было связано с хлопковыми приписками и его лучше было бы именовать “хлопковым делом”. С легкой руки Т.Гдляна и Н.Иванова почти каждый день по телевизору сообщалось о крупных денежных средствах, нажитых некоторыми лицами республики не-законным путем. Первым секретарем КПСС был тогда бывший ру-ководитель КГБ Ю.Андропов, и многие надеялись, что он наведет порядок в стране. Этот порядок начали наводить, почему-то не с центра, а в отдельно взятой республике – Узбекистане. Тем не менее, многие честные люди думали, что это только начало положитель-ных перемен. Заф, как честный патриот, также надеялся, что от ра-боты группы Т.Гдляна и Н.Иванова будет толк. Однако его иллюзии стали быстро таять, когда он стал анализировать факты, а не слу-шать информацию, предназначенную для одурманивания народа. Одним из этих фактов был неожиданный расстрел министра хлопко-вой промышленности Усманова. Его судом приговорили к смерти и на третий день приговор привели в исполнение. Возникает вопрос: кого из своих высокопоставленных сообщников в Москве хотел вы-дать В.Усманов и почему Ю.Андропов не предотвратил скорую расправу над ним?
С момента возникновения республики Узбекистан местные вла-сти беспрекословно выполняли распоряжения центра.  Они уже дав-но поняли, что отстаивать свою точку зрения обходится для них че-ресчур дорого, а иногда и опасно для жизни. Наиболее ярким при-мером в этом смысле был Файзулла Ходжаев, который прямо сказал И.Сталину, что монополия хлопчатника чревата большими пробле-мами для республики в будущем. Чем все закончилось: расстрелом Ф.Ходжаева и всего кабинета министров, который он возглавлял. Можно вспомнить предвоенное время, когда центр экспериментиро-вал с вводом новой письменности в Узбекистане. Отменили араб-скую письменность, ввели латинскую, а через четыре года - кирил-лицу. Центр готов был ввести и другие нововведения для туземцев, но пока ему было не до этого.
Заф лично убедился, что вся деятельность местных властей, всегда находилась под колпаком центра. Почти во всех обкомах и райкомах партии вторые секретари “присылались” из центра. Глав-ной их обязанностью был контроль за исполнением решений центра и своевременное информирование его о событиях на местах. Кроме партийных органов во многих главных кабинетах властных струк-тур Республики также было много назначенцев из центра. Поэтому спрашивается: неужто центр не знал при таком огромном количестве своих соглядатаев на местах о массовом характере эксплуатации детского труда в республике и о наличии приписок при хлопкозаго-товках. Конечно, знал, но закрывал глаза на эти нарушения, зато много говорил о тяжелом положении трудящихся в капиталистиче-ском мире.
Заф пришел к выводу, что приписки были просто неминуемы в его социалистическом отечестве. В Союзе жесткий план необходимо было выполнять, как говорится “хоть кровь из носа”. За невыполне-ние плана руководителей хозяйств неминуемо снимали с должности, даже если их вины в этом не было. А куда потом пойдет работать бывший председатель колхоза? В лучшем случае выйдет на пенсию, в худшем станет рядовым колхозником. А ведь у него есть перед своей многодетной семьей обязательства, да и недруги в колхозе по-сле его отставки подымут голову. Поэтому руководители хозяйств принимали все меры для выполнения плана. Помнится, как в сере-дине 70-х годов республика собрала рекордный урожай 5,5 милли-онов тонн белого золота, перевыполнив план на 0,5 миллиона тонн. На Курултай по этому случаю приехал сам Леонид Брежнев поздра-вил всех со знаменательным событием и вручил Шарафу Рашидову очередную звезду героя. Затем с трибуны он обратился по-панибратски к Рашидову
- Дорогой Шарафчик! Я думаю, что республике по плечу будет план и в 6 миллионов тонн, как ты считаешь?
Что мог сказать дорогой Шарафчик дорогому Леониду Ильи-чу. Конечно, он заверил генсека, что республика примет все меры для достижения нового рубежа. Узбекистан был одной из самых беднейших республик Союза. Бюджет республики в лучшие годы составлял около половины бюджета Белоруссии, а население было в два раза больше. Это значит, что в среднем на одного жителя Узбе-кистана приходилось в четыре раза меньше денежных средств чем в братской Белоруссии. И вот в этой республике решили провести по-казательную порку, доверив дело нечестным на руку прокурорским работникам. О методах работы Гдляна и Иванова поведал А.Абдужалилов, который вначале работал с ними. С задержанных выбивали показания всяческими способами, в том числе путем фи-зического воздействия. Денежные средства и драгоценности храни-лись не в банке, а в сейфе у Гдляна и Иванова. Сколько изымалось средств у подозреваемых и сколько сообщалось прессе было извест-но только им. На основании показаний задержанных, Абдужалилов сделал однозначный вывод о том, что Гдлян и Иванов “гребли день-ги в свой карман лопатами”.
О том, что это так и было, Заф поверил, когда подруга его ма-тери Файзия рассказала ему свою историю. Ее мужа Собира тоже привлекли к ответственности за приписки. Собир подымал колхоз сразу после войны. За несколько десятилетий колхоз под его руко-водством достиг в сельхозпроизводстве небывалых ранее высот. В 70-годы, когда план по сдаче хлопка резко повысили, он вынужден был, как и другие приписать небольшую недостачу, из-за чего его привлекли к ответственности. Он честно признал свою вину. Тогда ему было уже под семьдесят, и он страдал сахарным диабетом 1-ой степени, при котором систематический прием уколов инсулина яв-ляется жизненно необходимым. Файзия добивалась у делопроизво-дителей группы Гдляна и Иванова, чтобы ему разрешили жить в “поселении”. Ей пообещали это за взятку в размере 40 тысяч рублей. Она собрала эти деньги и передала им. Деньги то они взяли, но обе-щание не выполнили, и вскоре больной Собир скончался.
Как-то раз, когда Заф ехал на полевые работы, Самат - шофер из Шафрикана попросил его разрешения сделать небольшой крюк, дабы заехать домой на минутку. Они ехали по кишлаку, застроен-ным глинобитными одноэтажными домами, во дворах которых иг-рали малыши, а женщины пекли в тандырах (печах) лепешки. Самат остановился около своего дома, забежал внутрь, о чем-то перегово-рил с женой и вышел к машине, неся в одной руке пару лепешок, а другой, прижимая к себе сына. Затем он поцеловал малыша и пере-дал его вышедшей из дома жене. После этого он занес домой два мешка муки, которую приобрел накануне. Машина тронулась, и ми-нуту спустя Самат уже угощал Зафа лепешкой. Лепешка была очень вкусной и Заф подумал: «какие все-таки золотые руки у наших женщин». По дороге они разговорились, и Заф спросил
- Насколько хватает вам два мешка муки.
- На месяц.
- Вы так много кушаете мучного, Самат?
- У меня трое детей, да еще родители с нами живут. Жена раза три в неделю печет лепешки, так как они являются основной едой для детей.
- Я заметил во дворе несколько баранов. Вы, наверное, кушаете мясо своих овец?
- Нет Зафар-ака, бараны выращиваем на продажу, а мясное блюдо кушаем раз в неделю.
- А что корову не держите? Она бы кормила вас.
- Раньше хотели купить, да денег не было. А сейчас я целыми днями за баранкой, а жене одной не справиться с заготовкой кормов, а покупать их невыгодно.
Они проехали молча минут десять, и Заф вновь обратился к Самату
- Самат, а ты не знаешь, почему вдоль дороги стоит сель-хозтехника?
- Точно не знаю. Говорят, что каждый год поступает новая техника, которую размещают в ангарах, а старую поэтому держат в поле.
Эта еще добротная старая техника пылилась и ржавела под откры-том небом. Вскоре она выходила из строя, и ее сдавали на металло-лом. Новенький трактор по перечислению стоил всего около 2 ты-сяч рублей, в то время как дефицитные Жигули стоили наличными более 5 тысяч. Надо или не надо, но трактора поставлялись в хозяй-ства по разнарядке, так как в Союзе рыночные отношения отсут-ствовали. В стране наблюдалось перепроизводство тракторов, но никто не останавливал их выпуск. В случае даже временной оста-новке заводов возникла бы безработица, что было недопустимо для социализма.  Так и крутилось социалистическое хозяйство в «Про-крустовом ложе».
Заф вспомнил, как он выносил из дома плоские отопительные батареи на мусорную свалку из-за того, что они, не прослужив и го-да, начинали течь. На свалке около дома уже валялись не менее 50 таких батарей. Жильцы вынуждены были их заменять на чугунные. Такое положение дел было характерно для всего города. Заф тогда пришел к следующему, шокирующему выводу. Вначале геологи ра-ботают в поте лица и открывают месторождения богатые железной рудой. После этого горняки добывают ее, металлурги плавят и по-лучают метал, а затем прокатчики получают из него листы железа необходимой толщины и ширины. И после всего этого на каком-то предприятии из добротного материала изготавливают “дырявые” батареи. Причем все предприятия выполняют план, а в итоге полу-чается “Сизов труд”. Так что же лучше, небольшие приписки или “Сизов труд”? Как это не покажется парадоксальным, Заф пришел к выводу, что “Сизов труд” гораздо хуже, чем небольшие приписки, так как при нем уничтожаются все итоги труда. Безусловно, в рес-публике были приписки, и они доходили порой до 10% от валового сбора. Да, были ловкие люди, которые этим пользовались и обога-щались незаконным путем. Но где тогда были многочисленные надзиратели, назначенные на высокие должностные посты из цен-тра? Почему же их не привлекли к ответственности, хотя бы за несоответствие занимаемой должности?
«-»
Прошло лет 10 после распада Союза. Коммунистическая идео-логия на данном этапе истории потерпела чувствительное пораже-ние. Зафу было интересно разобраться в этой проблеме для себя са-мого. На первый взгляд такая, казалось бы, идеальная идеология безвозвратно осталась в прошлом. Выше, на примере жизни в одной из республик СССР – Узбекистане были показаны язвы развитого социализма. Ознакомившись подробно с Кораном, Заф убедился, что Господь говорил о подобных Советскому обществах: «у обще-ства, поклоняющегося идолам, нет будущего». В Советском Союзе таким идолом был Ленин, портреты и бюсты которого были, прак-тически, везде в людных местах. 







                Нежданно прерванный роман

Шел третий год Горбачевской перестройки. Семья Муха-меджановых решила определить младшую дочь Ироду в русскую школу №42 им. Чапаева. Эта школа находилась в десяти минутах ходьбы от дома, была на хорошем счету в районе, а директором там был заслуженный учитель республики Николай Сербин. Без Серби-на школа в то время была не мыслима. Он сам руководил и участво-вал в ремонте школы, следил за порядком, вызывал родителей “от-личившихся” детей на рандеву, поощрял за хорошую учебу. Около школы проходила оживленная автотрасса, которую дети должны были проходить по подземному переходу. Необходимо было кому-то из родителей взять отпуск и в течение месяца водить ребенка в школу, а после учебы - домой. На семейном совете, как всегда, жре-бий достался Зафу, к тому же он сильно и не возражал. Его супруга Диля в это время перешла на работу из Госкомстата в ЦСПУз (Цен-тральный совет профсоюзов Узбекистана). Отпуск она взять не мог-ла, да и не хотела, так как все еще надеялась сделать карьеру. Семей-ная жизнь Мухамеджановых все больше замыкалась на детях и, ка-залось, что другого и не дано.
Заф, находясь в отпуске, решил написать большую научную статью и отправить ее на депонирование. В те времена депонирова-ние статей становилось иногда чуть ли не единственным выходом быстрой реализации творчества для научных работников, так как депонированная статья приравнивалась к опубликованной в откры-той печати. Утром Заф отводил Ироду в школу, неоднократно по-вторяя ей, что путь в школу возможен только через подземный пе-реход. Затем, по пути домой заходил иной раз в гастроном, для того чтобы купить кое-что из продуктов. До обеда сидел и корпел над статьей. На обед он согревал и ел то, что оставалось с ужина. После обеда Заф критически прочитывал то, что начиркал с утра и затем шел в школу. В школе для начальных классов существовала так называемая “продленка”, где малыши могли отдохнуть, пообедать и сделать домашние задания. Когда он с Иродой приходил домой, то там уже, как правило, находилась старшая дочь Гульнара, которая училась уже в десятом классе той же школы и родители во многом полагались на нее. Диля приходила домой позже всех, и поэтому Заф часто помогал ей с ужином. После ужина дети готовились к школе, жена занималась бытом, а Заф смотрел по телевизору оче-редное шоу, где главным героем был М.Горбачев. Так день за днем проходили будние дни его отпуска.
В субботу же Заф спешил на свидание к своей новой знакомой Зое. С ней Заф познакомился случайно на Комсомольском озере, ку-да в жаркие летние дни приезжал после работы. Загорающих на пляже людей было много, а знакомых, практически, никого. Прихо-дя на озеро, Заф вспоминал свое счастливое детство, когда он вместе с гурьбой ребят находился тут и загорал с утра до вечера. Научен-ный горьким опытом Заф знал, что оставлять без присмотра одежду на пляже нельзя, так как можно остаться в одних плавках. Внима-тельно осмотревшись вокруг, Заф заметил корейскую семью, кото-рая вызвала у него доверие. Семья состояла из трех поколений: ба-бушки, дочери и внучки. Попросив их посмотреть за его вещами, он спокойно полез в воду и вдоволь поплавал. Каждый раз, приходя на пляж, Заф заставал там и эту семью. Так он и познакомился с Зоей. Мать ее, химик по специальности, когда-то работала на химфаке ТашГУ. Она рассказывала, что там учился сын Ш.Рашидова, кото-рый был очень скромным студентом. Так как все еще не затихло об-суждение узбекского дела в центральной прессе, Заф воспринял это, как ее уважение к памяти Шарафа Рашидова. Зоя имела физическое образование и работала в одном из многочисленных НИИ города. Заф быстро подружился с ней и вел беседы о работе и жизни. Она как-то ему призналась
- Я вышла замуж по любви за русского парня ростом около 2 метров. Через год у нас родилась дочка и, казалось, счастливая жизнь ждет нас с мужем впереди. Но свекровь думала иначе. Владик был ее единственным сыном и, может быть, поэтому она не давала нам покоя. В конце концов, она добилась своего, мы развелись.
Заф в ответ сообщил ей вкратце информацию о себе, ничего не утаив. Зоя была ростом чуть выше полутора метров, и он немного с юмором мысленно представил себе ее с Владиком вместе. Чтобы немного ее развеять от грустных воспоминаний Заф предложил ей
- Давайте доплывем вон до того острова.
- Боюсь, я туда еще не плавала.
- Вы неплохо плаваете, я за Вами наблюдал. Нужно только не бояться, да и я буду рядом. Здесь всего метров 30. У острова можно и передохнуть, там мелко.
- Давайте попробуем, только Вы плывите рядом.
- Не сомневайтесь, я буду на расстоянии вытянутой руки, - успокоил ее Заф.
Они медленно поплыли к острову, Зоя впереди, а Заф чуть по-зади. Немного передохнув у острова, они поплыли обратно. Зое за-плыв понравился, и они стали систематически заплывать все дальше и дальше. Незаметно они перешли на ты. Со временем Заф стал с ней заигрывать в заплыве, то, пугая ее громадной рыбой, то еще чем-то. При этом Зоя испуганно таращила глаза, а он, нежно обняв ее за та-лию, говорил, что с ним ей нечего бояться. Постепенно эти заигры-вания превратились в элемент игры, от которой никто не хотел отка-зываться. Однажды Заф заметил, что их игра очень сильно возбуди-ла Зою. Уже темнело, и с суши их видно не было. Заф, воспользо-вавшись этим, обнял Зою и стал ее целовать в засос. Он ожидал, что она треснет его по физиономии, но она полностью отдалась его во-ле. Дело дошло то того, что он ласкал минут 10 все ее интимные ме-ста и, она, казалось, уже ждала от него заключительного действия и даже помогла ему снять с себя плавки. В это время Заф отступился и почувствовал, что в пятку правой ноги вонзилось что-то острое. Он поставил Зою на ноги, которая уже сидела на его коленях, поднял ногу над водой и увидел, что из раны течет кровь. Они возвратились на пляж, где Заф понял, что рана была небольшой, хоть кровь вна-чале шла обильно. Он обвязал ногу подручным материалом и успо-коил Зою. Зафу понял, что Зоя очень сожалела о несостоявшемся сексуальном акте. Все еще не отошедшая от возбуждения она сказа-ла
- Я неоднократно наблюдала здесь, как парочки в сумерках за-нимались сексом прямо в воде рядом с пляжем.
- Здесь заниматься этим делом не надо, не те условия, да и кайф не тот. Давай лучше поедем за город, в горы. Там чистая экология, да и обстановка располагает, - предложил Заф.
Зоя, все еще дрожа от перевозбуждения, спросила
- А как ты предлагаешь туда поехать, да и потом на ночь оста-ваться там я не буду, – поставила свое условие Зоя.
- Утром поедем на автобусе, а вечером вернемся домой, –объяснил Заф.
- Я работаю в будни, отпуск мой недавно закончился. Так что могу поехать с тобой только в субботний день, – предложила она.
Они договорились в ближайшую субботу поехать за город. Наступила суббота и вот Заф ждет ее в обусловленном месте. Вдруг кто-то подошел к нему и сказал
- А вот и я.
Заф обернулся и увидел миниатюрную женщину, в которой еле признал Зою. Она была в походной форме со шляпой на голове.
- Привет, – сказал Заф и продолжил, – а я совсем не заметил, как ты подошла.
Вскоре они уже сидели рядышком в автобусе и ехали в сторо-ну Чарвакского водохранилища. Проехав чуть далее г. Газалкента парочка вышла из автобуса и потопала в направлении гор. По пути к горам нужно было пройти яблочный сад. Они шли в тени деревьев и время от времени не стесняясь целовались, так как никого вокруг не было видно. Зоя, наверное, от нетерпения предложила
- Давай сделаем привал в тени деревьев.
- Хорошо, – согласился Заф, хотя сам хотел подняться хоть немного повыше в горы.
Не успели они расположиться, как начали жадно щупать друг друга. Все произошло так быстро, что Заф даже не почувствовал никакого кайфа. Поэтому он спросил свою партнершу
- Ты как, тебе хорошо, ты хоть кончила?
- О да, и не один раз.
Заф понял, что Зоя давно уже не занималась сексом, и поэтому малейшее прикосновение Зафа ее сразу возбуждало. Она сидела на нем после акта, как бы застыв, совсем забыв о течении времени. Вда-леке послышались голоса детей, и они, приведя себя в порядок, по-спешили ретироваться в сторону гор. Сорок минут ходу и вот они уже сидят у одинокого дерева на холме. Расстелив скатерть-самобранку, они попили воды, затем поели тушенку с лепешкой, и улеглись рядышком на подстилку. Земля была жесткой и поэтому, немного полежав, Заф сел и стал говорить ей обо всем, что прихо-дило ему в голову. Наконец он замолчал, они, как по команде, по-смотрели друг на друга и молча стали ласкаться и оголяться. На этот раз никто не торопился, и только было слышно прерывистое дыхание и ритмичное движение двух тел. Наконец они застыли, и приятная истома охватила их.
Подниматься дальше в горы не имело смысла, и они спусти-лись в долину. Было жарко, и они решили искупаться в Ходжикент-ском водохранилище. Холодная вода моментально их оживила, и они вновь захотели друг друга. На берегу никого не было и, укрыв-шись покрывалом, они вновь занялись сексом. Зоя только охала си-дя на нем при каждом резком поднятии его таза. Заф выложился еще до этого сеанса, и поэтому на этот раз никак не мог закончить. Нако-нец намаявшись, он решил, что на сегодня хватит и, предупредив партнершу, прекратил сеанс. Заф спросил Зою
- В наших отношениях тебе, что больше понравилось, прелю-дия романа или сам секс.
- Конечно прелюдия романа, – моментально сказала Зоя.
- А тебе? – спросила она в свою очередь.
- Мне прелюдия понравилась, но все-таки больше секс, - улы-баясь, сказал Заф.
Искупавшись и передохнув немного, они двинулись в обрат-ный путь. Каждую субботу или воскресенье Заф с Зоей встречались, ехали в горы и там занимались любовью. Жена не знала об его ро-мане с Зоей, хотя может, и догадывалась. Он ей говорил, что едет с другом в горы, для того чтобы немного развеяться. Заф, в самом де-ле, время от времени ездил в горы с одним из своих однокурсников. Наступили осенние холода, и его романтические поездки в горы прекратились. Раза два он еще встречался с Зоей, они ходили на просмотр фильмов, что, однако, не дало им былого удовлетворения. Как-то раз она согласилась с ним встретиться около ее дома. Не успели они обойти квартал, как пошел ливень. Они спрятались у ка-кого-то подъезда, где она ему сообщила
- Я беременна.
Заф чувствовал свою вину, так как не предохранялся, когда за-нимался с ней сексом.
- Что ты собираешься делать? – несколько растерявшись, спро-сил он.
- Аборт надо делать, но, чтобы его сделать, нужен сотник. Ты мне его дашь? – спросила Зоя, внимательно глядя ему в глаза.
- Да, конечно. Сейчас при себе у меня нет таких денег. Через пару дней я тебе передам, – согласился Заф.
Через пару дней Заф позвонил Зое, для того чтобы догово-риться о встрече. Она взяла трубку и, не ответив на его приветствие, сказала
- Не звони мне больше, нам не нужно встречаться.
- Почему? – удивился Заф.
- Мне приснился сон. Во сне мой покойный отец предупредил меня о негативных последствиях моего романа с тобой, – объяснила Зоя.
Удивившись услышанному, Заф сказал
- Хорошо, как скажешь. Мы вольные люди и живем в вольной стране. Но деньги тебе я передать могу?
- Мне не нужны твои деньги, забудь меня, – сказала Зоя и опу-стила трубку.
Заф так и не понял мотивы такого решения Зои. «Возможно, что она насытилась сексом со мной, – думал он, - и решила прове-рить мои чувства. Она притворилась беременной, для того чтобы узнать мое отношение к этому. Когда же я согласился финансиро-вать аборт, то она поняла, что у нее со мной не будет будущего. Просто же продолжать заниматься сексом со мной она уже не хоте-ла. Зоя на 12 лет моложе меня и еще, наверное, надеяться найти свое счастье. К тому же она поняла, что у меня нет левых доходов. А может быть, она и в самом деле верит в вещие сны». Заф ни разу не морочил голову Зое любовными признаниями. Они при общении друг с другом просто удовлетворяли свои телесные потребности. В это перестроечное время в Союзе началась сексуальная революция, экспортированная Западом. Мужчины в тесной компании стали сма-ковать фильмы порно индустрии. Заф, один раз просмотрев такой фильм, больше не имел желания терять время на такую ерунду. Од-нако в молодежной среде порно индустрия дала свои всходы. Люди теперь все больше говорили не о любви, а о сексе. Заф невольно сравнивал свой роман с Алиной и Зоей. С Алиной у него был не только секс, но и духовное начало - любовь. Они хотели продолже-ние романа, но их чувства помимо их воли охладились. С Зоей же с самого начала речь шла только об удовлетворении телесных по-требностей, о любви же ими не было сказано ни слова. Может быть, поэтому их расставание прошло без эксцессов.
«-»
После описанных событий прошло около года. Наступила лет-няя жара и Заф, как и раньше, стал часто загорать под вечерним Солнцем на Комсомольском озере. Как-то он встретил там и Зою, которая также пришла позагорать. Заф ее окликнул, поздоровался, а она в ответ не подошла к нему, а лишь слегка кивнула головой и присоединилась к группе женщин, которые, по-видимому, были ее подругами. Внимательно разглядев Зою, Заф пришел к выводу, что она немного поправилась, но при этом похорошела и поистине рас-цвела как женщина. Ему очень захотелось вновь наладить с ней от-ношения. Улучив подходящий момент, когда Зоя осталась одна, он подошел к ней, стал говорить о всяких пустяках, но она не поддер-жала разговор. Тогда он сказал ей прямо
- Зоя, давай как прежде поплаваем хоть разок, как это было раньше, помнишь?
- Нет, - резко ответила Зоя и добавила, - забудь меня.
В это время к ним подошли ее подруги и Заф решил ей не доса-ждать. Заф издали наблюдал за Зоей, которая что-то нервно расска-зывала подругам. И вдруг одна из них подошла к Зафу, поздорова-лась и сказала
- Давайте я Вам составлю компанию в заплыве вместо Зои.
Заф удивился ее предложению и ответил
- Спасибо Вам. У нас с Зоей свои нюансы. Поэтому, несмотря на то что вы обворожительны, я не могу принять Ваше предложе-ние.
Заф не знал, какую цель преследовала подруга Зои, может быть, с ее подачи, так как ему это было не интересно. С тех пор прошло лет пятнадцать, Заф уже стал пенсионером местечкового значения, ко-торый временами возвращается к событиям своей жизни. Перед его глазами часто стоит Зоя, которую он встретил на пляже последний раз. Только теперь он четко осознает, что тогда Зоя была кормящей матерью, так как груди ее заметно подросли, а в тазе она явно рас-ширилась. Пару раз он звонил Зое, чтобы вывести ее на откровен-ный разговор, но все было напрасно. В это время в 9-ти этажном доме, где жил Заф поселилась молодая симпатичная кореянка, кото-рая представилась, как Инна. Какое-то время спустя у Инны появил-ся молодой русский бойфренд. Он периодически ночевал в ее квар-тире. Через полгода он исчез и больше не появлялся. Через год у этой кореянки появился новый бойфренд, который заинтересовал Зафа. Он был не совсем кореец, хотя какие-то корейские черты у не-го были. По его поведению Заф понял, что этот парень также наблюдает за ним. Что-то говорило ему, что между ним и этим не совсем корейцем существует какая-то связь. Заф спросил у Инны
- Какой национальности Ваш парень?
Она, сделав небольшую паузу, ответила
- У него отец армянин, а мать кореянка.
Буквально через неделю они куда-то переехали. Через месяц род-ственники Инны продали квартиру. На звонки Зафа она не отвечала. Можно только догадываться о причинах их «срочного бегства».
Заф пришел к выводу, что Зоя родила от него сына, которого решила скрыть от него. Когда она забеременела и посоветовалась с матерью, та ей сказала
- Дочка, на чужом несчастье счастье не построишь. Не знаю я как поступит твой Заф, если узнает, что ты беременна. Если он ска-жет рожай, значит он будет с тобой. Если же он не будет против аборта, то у вас не будет будущего. В любом случае я тебе советую рожать. Заф мужчина здоровый, красивый и умный, от него ты ро-дишь здорового пацана. Не бойся, пока жива я с ним понянчусь. И потом время идет, будет ли у тебя еще такой шанс? Подумай дочь. 
Зоя поступила так как ей советовала мать и совсем не жалела. Ведь у нее теперь рядом такой малыш, в котором она души не чает. «Никому, никому я его не отдам, он только мой» - так думала всегда Зоя, когда ласкала малыша. Малыш подрос и, как большинство мо-лодых корейцев уехал на заработки в Южную Корею и теперь регу-лярно снабжает мать всем необходимым.
Материально Заф живет неплохо, да и много ли надо на старо-сти. Его любят дочери, внуки и может быть полюбят и правнуки, но иногда у него щиплет сердце. Виноват ли он в случившемся? С од-ной стороны вроде и нет, а с другой … . Он продолжает жить, гово-ря иногда себе: «это был ее выбор».







 
                Зубы

Большинство людей время от времени испытывают зубную боль. Она бывает разной, но всегда неприятной, от которой хочется поскорее избавится. Какой бы страх не был у человека перед бор-машиной, он все равно шагает к зубному врачу – стоматологу. Ино-гда Заф думал, что не зря зубного врача называют стоматологом. Ведь больной не раз и не два, а раз сто мысленно проматериться, прежде чем сесть в кресло к сто-мат-ологу. Здесь Заф несколько ошибался, потому что этот процесс может происходить и после по-сещения сто-мат-олога, так как все зависит от достигнутого там ре-зультата. Раньше Зафар совсем не думал о том почему люди выби-рают профессию стоматолога. «Копаться» во рту многих людей, каждый из которых извергает свои, отнюдь не приятные запахи, не каждый способен. В тоже время профессия стоматолога очень вос-требована и без нее не мыслима общество людей. Больше всего Зафу нравились стоматологи – хирурги. Они очень оперативно решали поставленную перед ними задачу – удаление зубов. Результат также был налицо: удаленные зубы уже не болели и не надо было из-за них «бесконечно» толпиться в приемной у стоматолога.
Зафару еще повезло: в первый раз он явился к стоматологу лишь на семнадцатом году жизни, в тот год в стране Советов была произведена реформа денежных знаков. Сказать, что он очень сле-дил за зубами нельзя. Зубы он стал изредка чистить, когда уже учился в четвертом классе. В то послевоенное время зубная паста в магазинах Ташкента еще не была в наличии. Поэтому приходилось довольствоваться порошком. Со временем он понял, что правильно делал, так как ежедневная чистка зубов порошком часто приводит к стиранию их покрытия – эмали и последующему кариесу. Сохране-нию зубов в то время способствовала натуральная пища. Сахар с ча-ем использовался только на привкус, т.е. его поглощалось значи-тельно меньше, чем в настоящее время.
Хасана отца Зафа, как и многих других заслуженных деятелей, обслуживала 2-я правительственная поликлиника. Поликлиника об-служивала также их жен и несовершеннолетних детей. Когда мать обнаружила кариес на одном из коренных зубов Зафа, она отправила его в эту поликлинику. В поликлинике его зубом занялась врачиха армянской национальности в возрасте 50;55лет. Заф приходил к ней на прием в точно назначенное время три раза в неделю. Она вежливо просила его занять место в зубоврачебном кресле и немедля вклю-чала бормашину. Так продолжалось недели две. Все это время вра-чиха ковырялась в его зубе. В конце концов она высверлила в нем огромное дупло, что даже Заф был удивлен этим и спросил ее
- А зачем нужно такое большое дупло в зубе?
- Это нужно для того, чтобы пломба крепко держалась, - объ-яснила врачиха.
Вскоре после этого зуб был запломбирован. Как врачиха и говорила пломба продержалась очень долго: чуть больше 2-х месяцев. После этого зуб уже не подлежал лечению и его оперативно удалил стома-толог – хирург, которым был мужчина среднего возраста.
Оперативно «лечили» зубы в армии в ГСВГ, где Заф служил. Там дважды в год проводили медосмотр, в том числе ротовой поло-сти. Если стоматолог находил «запущенный» зуб, то его хирург оперативно удалял. Так Зафу удалили два зуба без проблем, чему он был очень рад, потому что «вечно» ходить к стоматологу и бестол-ково лечить их было не нужно. Заф одобрял такой метод «лечения» зубов в армии, так как оперативно достигалась конечная цель – бое-способность подразделения.
В бытность свою в Ленинграде Заф также обращался к зубно-му врачу. Методика лечения зубов там была такой же, как и в Таш-кенте. Он дней 15 ходил к стоматологу, которой была женщина бальзаковского возраста. Она сообщила Зафу, что не пожалела и по-ставила ему аж серебряный штырь в дупло зуба и затем запломби-ровала его. Через месяц Заф был в Ташкенте, где с супругой он за-шел в гости к своему тестю. В самый интересный момент беседы с ним у него вдруг нестерпимо заболел зуб с серебряным штырем. За-болел так, что Заф стал подпрыгивать аж до потолка, чем очень удивил тестя. Не мешкая он попрощался, установил личный рекорд в беге на сто метров, остановил первую же машину, которая с при-личной скоростью увезла его в поликлинику. Там Заф, несмотря на очередь, ворвался в кабинет врача, сказал ему, что умирает от боли и попросил вырвать зуб. Врач спокойно усадил его в кресло, сделал обезболивающий укол и минут через 10 удалил зуб с серебряным штырем. Заф был поистине счастлив и благодарен хирургу. Такую радость после удаления зуба он еще не испытывал.
Зафу пришлось еще неоднократно обращаться к стоматоло-гам, так как зубов у него еще оставалось достаточно. Среди врачей ему запомнилась женщина, которую все называли Зоя Кодыровна. Это была женщина лет пятидесяти. Она профессионально и добро-совестно лечила своих пациентов. Тем не менее, к ней тоже необхо-димо было часто ходить на прием. В один весенний день Заф по-здравил ее с праздником и преподнес небольшой презент – торт к чаю. Она поблагодарила его, и они обменялись мнениями.
- Вы прекрасный врач, но лечение и не только у Вас затягива-ется во времени. Приходится ходить в поликлинику через день, от-прашиваясь на работе, - сказал Заф.
- Да, Вы правы. Но что делать врачу, если за рабочий день он должен принять не менее 14 человек, - ответила Зоя Кодыровна.
- А почему Вы должны принять столько людей за день, - спросил Заф.
- План приема количества людей нам спускают сверху, и мы должны его придерживаться, - пояснила врач.
«-»
В СССР во всех областях деятельности человека сверху спус-кался план. Чиновники в высших эшелонах власти, которые его спускали, считали, что они все предусмотрели. На деле же все полу-чалось с точностью до наоборот. Связано это было, как с узостью их взглядов, так и с человеческим фактором, которого они не могли учесть. Сколько рабочего времени теряла страна из-за того, что лю-ди надо не надо систематически посещали лечащего врача, стояли в очередях и пр. Маленький человек на своем месте должен был все-гда выполнять план, для того чтобы заслужить поощрения. И он этого добивался и хорошо, если только законными путями. Необхо-димо отметить, что планом предусматривались количественные по-казатели, а не качественные. Причем такое положение дел с планом было в подавляющем большинстве отраслей экономики Союза.
Распался Союз, и республика взяла курс на капитализацию экономики. В настоящее время в наличии, как государственные, так и частные стоматологические клиники, где пациента готовы быстро и качественно обслужить. Конечно, за все надо платить, как гово-рится «бесплатный сыр бывает только в мышеловках». Сейчас какие только зубы не ставят пациенту на заказ. У нас хорошие профессио-нальные стоматологи. Из соседних республик к нам приезжают ле-чить зубы иностранцы, так как наши врачи это делают лучше, де-шевле и качественнее. Недавно в республике открылся стоматологи-ческий Университет, что говорит о большом внимании властей к этой проблеме. В недалеком будущем прогнозируют революцию в стоматологии. Как говорится, «поживем – увидим». 









                С открытым забралом

Шел четвертый год Горбачевской перестройки в стране. В Ин-ституте геологии же второй год шла своя перестройка, которую проводил директор Нияз Рустамов, который был одновременно и генеральным директором Производственного объединения «Ту-рон». Намечалось один отдел объединить в одну лабораторию, т. е. сократить количество должностей завлабов не менее чем в два раза. На должность завлаба лаборатории «Новой техники» претендовали два человека: Заф и Назар Аскаров. Аскаров был молодой перспек-тивный кандидат наук, которого негласно поддерживал Рустамов. В течение месяца на Ученом Совете должен был состояться конкурс, на котором все и должно будет решиться. Обязательно на конкурсе необходимо было представить пакет хоздоговоров претендента.
Конкурс на должность завлаба в Институте остался единствен-ным между Зафом и Назаром. Дело в том, что все “здравомыслящие” претенденты знали, что будет так, как решило начальство. Поэтому те из них, которые были не в фаворе у директора, переговорив с ним заранее, добровольно написали заявление с просьбой перевести их на должность ведущего научного сотрудника (в.н.с.). Заф также предполагал заранее, что его “карта будет бита”. Тем не менее, он решил не сдаваться, а если будет угодно судьбе испытать чашу го-речи до конца. У Зафа была козырная карта - разработанный им и испытанный модернизированный метод заряда (ММЗ). Заф, зару-чившись поддержкой в экспедициях “Турона”, составил договор на сумму 50 тысяч рублей, подписанный всеми заинтересованными ли-цами. Осталось получить лишь подпись гендиректора Рустамова. Обычно в таких случаях директор шел всегда навстречу. Поэтому Заф пришел на прием к Рустамову, считая, что дело “в шляпе”. Как положено, соблюдая все тонкости общения с начальством, Заф пе-редал проект своего договора Ниязу Рустамову, попутно объясняя решаемую задачу.  Тот пролистал проект и сказал
- А почему я должен верить тому, что здесь написано?
- Нияз-ока, мы испытали ММЗ на практике и получили хоро-шие результаты. Экспедициям эта методика работ нужна.
- А может быть, Вы их обманули, а они поверили? – продол-жал гнуть свою линию Рустамов.
- Мы недавно опубликовали статью в Узбекском геологиче-ском журнале, так что все без обмана, – привел очередной довод Заф.
- Написать можно все, что угодно. Так что я этому тоже не ве-рю, – упрямо стоял на своем Рустамов.
Заф, поняв, что переубедить Рустамова не получится, решил подойти к проблеме с другой стороны
- Нияз-ока! Все проекты пишутся под исследования, которые еще не реализованы. В процессе работы они реализуются, а иногда и нет. Так что, если Вы не верите мне, то я докажу это на практике в процессе реализации проекта.
Рустамов задумался, так как Заф был прав, и отказать ему про-сто так он не имел права. Тогда он сделал ход конем
- А почему Вы просите 50 тысяч рублей по договору. По-моему, это завышенная сумма.
- Ну что Вы, Нияз-ока. Это деньги рассчитаны на три года группе в составе всего трех человек. Все рассчитано и согласовано с заведующим сметной партии.
- Я не могу Вам дать такую большую сумму. Согласен на 5 ты-сяч рублей, - резюмировал директор.
Это было явное издевательство начальника над своим подчи-ненным.  Заф моментально это понял и в сердцах бросил
- Спасибо! Можете оставить эти деньги себе.
Он покинул кабинет, сознавая, что с этим директором он вряд ли найдет общий язык. В данном случае, как нельзя кстати, подходит советская поговорка: “я начальник – ты дурак, ты начальник – я ду-рак”.
  Заф готовился к конкурсу, заранее зная, что проиграл его. За неделю до конкурса было объявлено что на нем, в первую очередь, предполагается конкурс технических устройств, предназначенных для измерения толщины слоя нефтепродуктов, плавающих в под-земных водах. У Зафа оставалось всего неделя времени подгото-виться к этому вопросу. У соперника же уже было готово требуемое техническое устройство. Аскарову задолго до конкурса представили задачу, а от Зафа эту информацию скрывали. Он попробовал решить задачу, что называется в лоб. Ему было известно, что электропро-водность природной воды была намного выше, чем у нефтепродук-тов. Поэтому в течение нескольких дней он сконструировал датчик, который это должен был бы фиксировать, но не успел довести устройство “до ума” в срок. Надо отдать должное Аскарову, он сплотил коллектив отдела вокруг себя и почти все старались помочь ему выиграть “приз”. Все произошло так, как и планировал генди-ректор. У Аскарова были договора для финансирования разработок, его датчик показал себя работоспособным и, наконец, почти все члены Ученого Совета проголосовали за его кандидатуру.
Зафу нужно было срочно узнать, какие планы у руководства относительно его дальнейшего положения в Институте. Так как Ас-каров кадровую политику согласовывал с начальством, то Заф ре-шил узнать его мнение по этому вопросу
- Назар Фаттахович! Мы сработаемся вместе или нет?
- Что Вы имеете ввиду? – спросил Назар.
- Буду ли я работать в Вашей лаборатории, и на какой должно-сти?
- Я думаю, что Вас переведут на должность старшего н. со-трудника. Вы согласны?
Для Зафа такой перевод означал потерю в окладе до 100 руб-лей. Перестройка была в разгаре и цены на все также перестраива-лись. Поэтому Заф ответил
- Я соглашусь работать на должности ведущего н. сотрудника. Такая вакансия есть в лаборатории, как я знаю. В противном случае мне придется уйти на другую работу.
- Зафар-ока! Я поговорю с руководством сегодня-завтра. Без их согласия я самостоятельно этот вопрос решить не могу. Ну и Вы тоже зайдите к начальству, узнайте их мнение.
На следующий день Назар вызвал Зафа в свой кабинет и сказал ему
- Зафар-ока! Я поговорил с гендиректором. В принципе он не против перевести Вас на должность в.н.с., но Вам самому тоже нуж-но к нему зайти.
Заф так и сделал, хотя особо не рассчитывал на успех, помня свой последний разговор с Рустамовым. К его удивлению, гендирек-тор был настроен добродушно и, наверное, хотел проверить лояль-ность Зафа по отношению к нему. Вопрос быстро решился положи-тельно и Заф покинул кабинет начальника в хорошем расположении духа. Однако плохо же он знал своего гендиректора, тот не забыл его независимого поведения и главное испытание для Зафа приберег “на завтра”.
«-»
Через несколько дней Зафа неожиданно вызвал к себе Рустамов и предложил взяться за разработку малогабаритного откачивающе-го устройства (МОУС) для отбора проб подземных вод. В заключе-ние он сказал
- Зафар я советую Вам взяться за разработку МОУС. Решение задачи обеспечит Вам работу по этой тематике до самой пенсии.
Зафу ничего не оставалось, как согласиться, так как сам гендиректор обещал ему большие перспективы. Заф, как положено, составил проект работ на три года, утвердил его на всех уровнях и хотел бы-ло приступить к его исполнению, как его снова срочно вызвал ди-ректор Рустамов и сообщил
- Зафар, срок исполнения работ по разработке МОУС необхо-димо сократить до двух лет.
- Но почему, Нияз-ака, ведь срок выполнения всех научно-исследовательских работ (НИР) обычно составляет три года? – удивленно спросил Заф.
- Сейчас идет перестройка, идет ускорение, так что постарай-тесь, – объяснил директор.
Заф согласился с доводами Рустамова. Он переделал проект и уже думал, что можно спокойно приступить к работе, как его снова вызвал директор. На этот раз он ему сказал
- Зафар, сроки работ по разработке МОУС необходимо сокра-тить до полутора лет?
Не успел Заф опомниться от новой неожиданности и спросить о причинах такого решения, как директор добавил
- Надо выполнить не только НИР, но и опытно-конструкторские работы (ОКР).
- Нияз-ака! ОКР выполняются после НИР. ОКР выполняет обычно наше конструкторское бюро (КБ) и на эти работы также от-пускается три года, – сказал Заф, несколько ошарашенный новыми условиями выполнения работ.
- Дело Ваше. Вот на таких условиях работа будет финансиро-ваться, – категорическим тоном произнес гендиректор.
Заф вышел из кабинета начальника, не зная как ему действовать в дальнейшем. Директор явно ставил ему невыполнимые условия решения задачи. Наверное, он хотел, чтобы Заф уволился по соб-ственному желанию. Однако Заф увольняться не хотел, так как не привык сдаваться на милость победителю. Он решил посоветоваться с Вассерманом, евреем по национальности, который был хорошим конструктором и работал в Конструкторском Бюро “Турона”. Когда он объяснил ему ситуацию, в которой оказался, и попросил совета, тот сказал
- Зафар! Все не так страшно, как нам иногда кажется. Дело в том, что требования к ОКР для производства малой серии достаточ-но просты. Необходимо сделать прибор в единственном экземпляре, иметь акты его испытаний и чертежи для изготовления. Так что, ес-ли ты сможешь это сделать в срок, то берись за исполнение задачи, хотя, конечно, тебе поставили жесткие условия.
Разговор с Вассерманом несколько успокоил Зафа и он решил взяться за проведение и НИР, и ОКР по МОУСу за небывало корот-кие сроки. Из разговоров с сотрудниками института Заф выяснил, что всем им, как и прежде, дали 3 года для выполнения НИР.
«-»
В это время перестройки в стране как грибы после дождя по-явились различные кооперативы, куда “сливались” госбюджетные деньги. Денег на жизнь стало катастрофически не хватать, и Заф за-думался о новом источнике их пополнения. В одном доме с Зафом жил Олег, у которого была своя фирма. Он предложил Зафу часть денег с его работ по НИРОКР перевести на счет его фирмы, что поз-волит исполнителям темы получить наличными до 60% от общей суммы перевода. Заф убедил своего завлаба Аскарова перевести 10 тысяч на счет фирмы Олега. Для того чтобы заинтересовать Назара он сказал, что половина от всей суммы наличных будет в его распо-ряжении. Вскоре деньги были переведены на счет фирмы, что поз-волило Зафу и Аскару в течение года получить дополнительный за-работок сравнимый с официальной зарплатой. Во многом благодаря этому источнику финансирования Заф в короткие сроки успешно выполнил НИРОКР по разработке малогабаритного откачивающего устройства (МОУС).
«-»
Хорошее знание классической физики помогло Зафу разрабо-тать идею функционирования откачивающего устройства – МОУС. Необходимо было только притворить это в жизнь. Как к нему в го-лову пришла эта идея, он и сам не знал. Заф быстро начертил эскизы технического устройства и оформил заявку на изобретение. В тече-ние полугода с Зафом по совместительству работал опытный кон-структор Петя, которому он поручил эскизы устройства оформить в виде чертежей на ватмане, с учетом требований для ОКР. Петя очень аккуратно и скрупулезно все начертил и, на первый взгляд казалось, что чертежи можно сразу отдать на изготовление деталей. Однако первая же их проверка, показала Зафу, что имеются серьезные про-фессиональные ошибки, которые Петя совершил скорее по рассеян-ности, чем умышленно. Заф, несколько раз внимательно проверив чертежи и отметив ошибки, поручил Пети в короткий срок их учесть.
К удивлению, Зафа их заявка на изобретение по откачивающе-му устройству - МОУС была сразу зарегистрирована и прислан официальный документ. Все металлические детали устройства Заф заказывал по отдельности непосредственно рабочему токарю или слесарю в механическом цехе одного КБ за наличный расчет. Работа спорилась и через пару месяцев все детали были готовы. Малогаба-ритный насос для откачки был приобретен в хозяйственном мага-зине. Насос помещался в середине устройства, а по его краям уста-навливались резиновые пакеры, служащие для герметизации ствола скважины.
  За два месяца до сдачи отчета по НИРОКР Заф с сотоварища-ми произвели первое испытание устройство МОУС в скважине, ко-торая находилась недалеко от офиса “Турона”. Испытания показали отличный результат. Устройство МОУС было хорошо тем, что до-статочно было опустить его в скважину, включить питание насоса ~220 вольт и все остальное происходило автоматически. И это при-том, что никакая электроника не использовалась, и все было основа-но на простых законах гидрофизики. МОУС был прост в эксплуата-ции и изготовлении, и вне конкуренции в Союзе.
Незаметно подошло время сдачи отчета. На Ученом Совете рассматривались два отчета: производственный отчет стоимостью около 2 миллионов рублей и отчет Зафа с затратами 50 тысяч руб-лей. Производственный отчет был единогласно принят с оценкой “отлично”, хотя претензий к нему было предостаточно. Отчет же Зафа был принят с оценкой “хорошо” несмотря на то, что претензий к нему, практически, не было. Заф был горд тем, что впервые в ис-тории “Турона” он успешно выполнил работы как по НИР, так и по ОКР, да еще за рекордно короткий срок: всего 1,5 года. Однако ни-какого продолжения этой тематики, как обещал директор Рустамов, больше не было. Отчет занял свое место на полке, где, наверное, и пылится до сих пор. Заф понял, что, ставя его в трудные условия, гендиректор, возможно, попросту хотел от него избавиться, да вид-но не судьба.
Назар Аскаров развил активную деятельность на посту завлаба. За несколько лет он разработал пару устройств, предназначенных для слежения за оползнями, которые всегда были объектом при-стального внимания Рустамова. В это время неожиданно освободи-лась должность начальника КБ “Турона”, которую вскоре и занял Аскаров. В связи с этим Зафа назначили исполняющим обязанности завлаба без изъявления желания с его стороны. В начале 90-х годов многие стали покидать стены института, так как инфляция зашкали-вала, а зарплата оставляла желать лучшего.
В конце года, как всегда, на работе наблюдался аврал в связи с приемом отчетов на Ученом Совете. Заф все еще был завлабом и от-вечал за работу своих сотрудников. Хван, один из них, перевелся в КБ, не поставив заранее его в известность. Отчет же, который он вел, остался висеть на шее Зафа. Возмущенный Заф, решил переговорить об этом с директором Института. Диалог их проходил так
- Добрый день Нияз-ака! Вы в курсе, что Хван перевелся в КБ, а НИР, которую он вел, оставил без исполнителя. Как быть?
- Вы Мухамеджанов, как завлаб должны отвечать за эту тему.
- Нияз-ака, но он же сидел на этой теме более полутора лет, к тому же до сдачи отчета осталось всего три месяца.
- Зафар, Вы же понимаете, что тему необходимо сдать в срок. Вы, как завлаб должны были следить за работой Хвана и требовать у него отчетность по кварталам.
- Я, как-то устно сообщал Вам о его бездеятельности.
- Не помню, а вообще надо писать рапорт в письменном виде и своевременно, тогда это был бы документ.
Заф понимал, что формализм на стороне директора. «Но он же был его человеком, – думал Заф, - которого и тронуть нельзя было. И перевод в КБ был сделан по его воле. На тему эту директору точ-но наплевать, в случае чего все свалит на меня; к тому же финансы там мизерные, можно будет без проблем списать. Необходимо по-менять ход диалога».
- Хорошо, я возьмусь за эту тему, но нужно продлить сроки ее сдачи хоть на полгода и добавить финансирование на это время.
- Нет, это я не могу допустить, – категорично возразил Руста-мов.
Заф понял, что директор нагло врет ему. Он знал, что не раз дирек-тор кое-кому продлевал, как срок исполнения НИР, так и увеличи-вал финансирование.
- Но тогда хоть продлите на полгода срок ее сдачи без допол-нительного финансирования, – попросил Заф.
- Это тоже исключено, – отрезал Рустамов и всем своим видом показал, что разговор окончен.
Заф понимал, что ему на ровном месте директор опять создает трудности. Ему было уже наплевать на занимаемую должность, но просто так сдаваться он был не намерен, он привык преодолевать трудности. Заф намеревался написать рапорт на имя министра, но перед этим решил посоветоваться с главным инженером “Турона” В.Васильевым, который курировал технические НИР. Он описал ему состояние дел по теме и в заключение сказал
- Осталось всего 3 месяца до сдачи отчета. А ведь необходимо выполнить техническое устройство и испытать его. Так что не знаю, что делать. Пришел к Вам попросить помощи и совета.
- Зафар ситуация непростая. Давай обсудим детали. Ты можешь дать чертежи устройства, которое решит поставленную задачу?
- Да, это не так трудно сделать, у меня есть идея.
- А ты сможешь по одной ; двум скважинам ручным способом измерить нефтеотдачу пласта?
- Думаю, что смогу.
- Ну и прекрасно. Сделай это, напиши текст отчета, а остальное я беру на себя. Так что вперед за работу, – заключил Васильев.
Заф знал, что Васильев все согласовывает с директором, т.е. он является посредником между Зафом и Рустамовым. По-видимому, директор, подумав решил не провоцировать Зафа на неожиданные действия. Тем не менее, Заф был рад, что Васильев взял на себя роль посредника. Заф вышел из кабинета гл. инженера в приподнятом настроении. В течение месяца он выполнил чертежи устройства и измерил нефтеотдачу пласта по двум скважинам. Еще месяц ушел на написание текста отчета. Как и обещал В.Васильев, отчет в установ-ленные сроки был принят на заседании Техсовета с оценкой хорошо.
Перед Новым годом зарплату Зафу дали в десятитысячных ку-понах. Однако на базаре никто не хотел брать купоны этого досто-инства. Заф выяснил, что они подлежат обмену после нового года на новые купоны в соотношении 1000:1. Покружившись по рынку не-сколько раз, Заф еле уговорил молодого корейца продать ему 2 кг грецкого ореха за 10 тысяч купонов.
«-»
Наступило лето 1995 года, а вместе с ней по инициативе Руста-мова началась небольшая реорганизация Института, которая каса-лась только лаборатории Зафа. Она должна была закончить свое славное существование, а на ее месте возникнуть новая. Был назна-чен конкурс на место завлаба новой лаборатории. Претендентов бы-ло двое: Заф и некто Кудратов. Директор не мог самочинно назна-чить сам завлаба, так как должно было быть решение Ученого Сове-та по этому вопросу. Сам директор был на стороне Кудратова и все члены Совета об этом знали. Однако, голоса членов Совета раздели-лись и вопрос остался открытым. Через пару дней Кудратов снял свою кандидатуру, и решение вопроса оставили на осень.
«-»
Как-то к Зафу в кабинет зашел Турсун Рахимов и сказал
- Зафар я зашел к тебе посоветоваться по одному щекотливому вопросу.
- Говори, я тебя слушаю, – сказал Заф.
- Директор Рустамов сказал мне, что я достоин возглавить но-вую лабораторию, которую он хочет открыть с нового года. Если я соглашусь, то мы с тобой станем конкурентами. Вот я и решил пря-мо тебе об этом сказать, – выпалил одним духом Турсун.
У Зафа с Турсуном были хорошие профессиональные отноше-ния. Поэтому он не мешкая, сказал
- Соглашайся. По крайней мере, один из нас будет завлабом, а это уже неплохо. Мы с тобой два профессионала думаю, поладим друг с другом в любом случае.
Вскоре на Ученом Совете большинством голосов на долж-ность завлаба был избран Рахимов. С нового года Заф стал работать в лаборатории Турсуна Рахимова в качестве ведущего научного со-трудника. Поработав пару месяцев с Турсуном, Заф ему признался
- Слушай, ты бы мог и пораньше претендовать на должность завлаба. Мне сейчас стало так уютно, как никогда. Не надо ходить, заседать, выслушивать и т.д. Делаю свое дело и хожу смело.
Турсун улыбнулся широкой улыбкой и, они, пожав друг другу руки, занялись текущими делами.
«-»
Зафу вновь приснился сон, где отец ему настойчиво твердил, - «занимайся своим делом сынок». Было 3 часа ночи, но заснуть до утра он уже не смог. «Мое дело – думал Заф, делая очередную за-тяжку порции дыма – это моя работа. Работа не официальная, а вы-полненная по моей инициативе. Я должен ее вновь продолжить, пойти до конца». Заф понимал, что на работе он должен выполнять свои обязанности, а творчеством заниматься в свободное время. «Мне необходима на работе спокойная обстановка, иначе нельзя бу-дет творить. Переходить на работу в другой институт не стоит. Ими руководят такие же люди, как наш Рустамов, и я вынужден буду плясать под их дудку. Нужно как-то убедить Рустамова в том, что ему меня лучше не трогать. Но как это сделать? Нужно убедить его, что ему это также жизненно необходимо, как и мне» - думал про се-бя Заф. В 90-е годы ХХ века в республике наблюдалась идеологиче-ская анархия. В такие времена люди начинают верить в различные предсказания. Достаточно вспомнить телевизионные сеансы Кошпи-ровского. 
Заф знал, что все короли, падишахи, президенты прислушива-лись и прислушиваются к прогнозам астрологов. Отец Рустамова тоже был когда-то высокой персоной в республике. У Зафа быстро созрел план как воспользоваться этой информацией, когда он отпра-вился к директору по второстепенному вопросу.
Зайдя в кабинет, Заф учтиво поздоровался с начальником, ре-шил быстро второстепенный вопрос, а затем, глядя глаза в глаза, сказал
- У меня есть интересная информация, которая касается Вас и, что, удивительно, меня тоже.
- Какая же это информация? – удивился Рустамов.
- Согласно астрологическому прогнозу, которому я доверяю, наши судьбы по работе поразительно связаны: если меня вынудят покинуть работу, то вскоре тоже самое произойдет и с Вами, – вы-палил Заф.
- Не может быть, – удивился директор.
- Хотите верьте, хотите нет, я сам тоже немного сомневаюсь, – сказал Заф, театрально разведя руками.
Затем он откланялся и вышел из кабинета. Заф считал, что Ру-стамов, как здравомыслящий человек задумается о прогнозе. За вре-мя его семилетнего правления в «Туроне», у него, конечно, накопи-лись грехи, и недруги этим при случае воспользуются. Последую-щие пять лет правления Рустамова прошли для Зафа безболезненно, и он сделал неплохой задел в своей творческой работе.









             Дитя спросила у отца: «папа зачем нам жизнь дана?»

Семейная жизнь с течением времени приобретает спокойный характер или обрывается вообще. В этом смысле можно привести аналогию с реками Средней Азии. Беря начало в горах, река стреми-тельно несется, затем в долине приобретает спокойный характер, а в дальнейшем втекает в водоем или теряется в песках. Так случилось и с Зафом, в его семейной жизни с течением времени происходили из-менения и, как ему казалось, происходили помимо его воли. Через три года после свадьбы романтические отношения между ним и Ди-лей закончились. Неоднократные аборты внесли в это дело свой за-метный вклад. Кроме того, проза жизни была далеко не романтиче-ской. Конечно, различие в мужской и женской психологии тоже да-вало о себе знать. Во многих вопросах семейной жизни Заф с Дилей, как и большинство молодежи в Союзе, были сплошь безграмотны-ми, но они об этом даже не догадывались. Они строили свою семей-ную жизнь, руководствуясь то чувствами, то здравым смыслом, то обстоятельствами, то советами родных и близких.
Диля уже дважды брала академотпуск. Учиться ей явно не хо-телось, но признаться об этом прямо Зафу она не решалась. О своем решении взять академотпуск она информировала его в последний момент, когда уже другого выхода не было. Заф старался ее понять, а не пенять, так как она была кормящей матерью и смотрела за доч-кой. Когда малютке исполнилось два года Заф, по настоянию супру-ги, определил ее в ясли. Каждое утро он отводил ее туда, а потом отправлялся на работу. Диля же после этого уходила на учебу, затем возвращалась домой, готовила ужин и дожидалась его. Заф очень любил свою дочурку и слушал ее первые осмысленные вопросы. Однажды зимой, когда выпало много снега, они шли в садик, утопая в снегу. Гулька не хотела быть у Зафа на руках, и с восторгом шла, шурша по снегу и глядя на белизну вокруг восторженными от удив-ления глазами. И это было не удивительно, так как она в первый раз в своей жизни видела такое чудо. В другой раз по дороге в садик она спросила у отца
- Папа, а для чего мы живем?
Вопрос поразил Зафа. Он не знал, как коротко и понятно ей, да и себе ответить. Выдержав паузу, он сказал обычную для взрослых оговорку
- Подрастешь, сама поймешь.
«-»
Не зря существует поговорка: «устами младенца глаголет ис-тина». Прошло много лет с тех пор, но вопрос дочки не давал покоя Зафу. В самом деле думал Заф: «для чего я живу и, вообще, для чего живет человек». Найти однозначный ответ в литературных источни-ках он не смог. Если обратиться к святым писаниям, то жизнь есть испытание, в результате которого Господь решает куда определить душу умершего: в Рай или в Ад. Но, давая общий ответ, Господь не указал цель жизни для конкретного человека. Каждый разумный че-ловек рано или поздно задается этим вопросом. Конкретного ответа для каждого человека нету, а есть только общий, данный Господом. Часто пропагандируют: «построй дом, посади дерево, роди сына». Но сейчас большинство населения живет в городах, в многоэтажных домах, которые строят различные компании. Посадить деревья и ухаживать за ними дело очень нужное для сохранения экологии. Однако, у большинства горожан сегодня нет своего участка. Поэто-му эта проблема также решается усилиями каких-то компаний и ор-ганизаций. Родить сына это замечательно, но жизнь показала, что этого недостаточно. В некоторых странах (например, Китай, Южная Корея) недостаток женского населения привел к серьезным пробле-мам. Так какую все-таки цель в жизни нужно иметь конкретному че-ловеку? Заф пришел к выводу, что эту цель должен определить сам конкретный человек. Как это ему определить? В детстве и подрост-ковом возрасте человек формируется как личность: учится, прояв-ляет интерес и склонность к какой-то деятельности. Дальше он учится в ВУЗе или приобретает рабочую специальность. В это вре-мя у него проявляются способности и тяга к той или иной деятель-ности. Дальше все зависит от него самого. Он выбирает свой путь в жизни. При этом его деятельность должна быть человечной, т.е. приносить пользу, как ему самому, так и обществу. Поэтому, со-гласно Зафу: «каждый конкретный человек, должен сам определить свою конкретную цель в жизни».





 


                У евреев есть чему поучиться

В конце октября в лаборатории Физтеха, где работал Заф, ори-гинально отметили 60-летие Федорчука Н.И – завлаба. К концу ра-бочего дня в самую большую комнату лаборатории, где и работал постоянно Зафар, занесли ящик армянского коньяка, пару кило-грамм трюфелей и несколько пачек печенья. Когда комната запол-нилась сотрудниками, пришел и именинник. В честь Федорчука произносили тосты и большинство присутствующих выпили грамм по сто коньяка и закусили трюфелями. Сотрудники стояли, так как иначе комната не смогла бы всех вместить. Через полчаса все разо-шлись за исключением 5;6 человек – членов чайного клуба. Все ме-роприятие прошло чинно, организованно и красиво, и Заф подумал, что подобные мероприятия может стоит проводить таким образом.
Буквально через неделю после чествования Федорчука он ско-ропостижно скончался. Зафар было от души его жалко, так как бла-годаря ему он оказался в Питере. Но как говорят “свято место пусто не бывает”: вскоре завлабом был назначен Вадим Васильев. Спустя месяц после кончины Федорчука стало известно, что Ленинскую премию в области физики присудили 5 сотрудникам лаборатории атомных столкновений и одному москвичу. Среди награжденных сотрудников лаборатории был и Федорчук. Награжденные решили обмыть премию в ресторане. Среди приглашенных на торжество кроме сотрудников лаборатории были члены семей счастливчиков и Эдуард Парилис - физик из Ташкентского Института электроники. Жена и дочь Федорчука также были среди приглашенных. Место каждого приглашенного за столом было заранее расписано. Так по-лучилось, что двух ташкентцев – Зафа и Парилиса усадили рядыш-ком, где они и познакомились поближе друг с другом.
Эдуард Парилис, доктор физ.-мат. наук, еврей по национально-сти, в конце 50-годов переехал из Кишинева в Ташкент, где и стал работать в качестве завлаба в Институте электроники. Физикам он был известен своей монографией «Эффект Оже». Внешне он был во многом похож на известного российского юмориста Михаила Жва-нецкого, не считая того, что шевелюра у него была огненно-рыжей. Парилис, еще находясь в Ташкенте, знал, что будет среди пригла-шенных. В качестве презента он решил каждому из пяти живых лау-реатов подарить бокал, на котором было выгравировано то или иное четверостишие Омара Хайяма. Накануне торжества он узнал, что среди приглашенных будут также жена и дочь Федорчука. Недолго думая, он сочинил очередное четверостишие «Хайяма» и выграви-ровал его на шестом бокале. Всю эту историю он и рассказал Зафару и тот подумал, что он и есть настоящий еврей, так как только они способны найти выход из любого положения. Зафар сам не знал, как это получалось, но все европейские евреи, с которыми он имел честь быть знакомым, принимали его за своего, но перекрасившегося че-ловека.
Физики лаборатории не зря получили высокую награду, так как в числе их достижений были рассмотрены параметры плазмы, необходимой для ядерного синтеза. Вначале они выдвигали работу на получение государственной премии. Им посоветовали выдвинуть ее на получение Ленинской. Так как совет исходил сверху, то они прислушались к нему. В кулуарах ходили слухи, что им посовето-вали также включить в список кандидатов и московского товарища, обладающего большими связями. Они так и сделали, и не прогадали. Не зря народ придумал пословицу: “своя рука – владыка”. Зафар не раз будет убеждаться, что этот принцип безотказно работает на раз-ных уровнях власти.
«-»
Эдуарда Парилиса Заф часто видел в Ташкенте, так как он жил недалеко от института, где работал Заф. У них всегда были ровные, приветливые отношения. Как-то он рассказал Зафу о проблемах в семье. У Парилиса было двое сыновей и младший из них считал себя гениальной личностью, хотя пока ничем себя не проявил. Заф сказал Парилису
- Он еще молод. Все пройдет, со временем он будет трезво оце-нивать свои способности.
- Вряд ли, – печально произнес Эдуард.
Они попрощались, пожелав друг другу здоровья и успехов. Вскоре Парилис вновь удивил Зафа. В свои 70 лет он в 1990 г. поехал на научную конференцию в США и остался там, попросив политиче-ское убежище. Так как он был евреем и родом из СССР, то его просьбу мгновенно удовлетворили. В США его встретила женщина – первая его любовь. Так он в одночасье разорвал семейные узы и приобрел новое гражданство и любимую женщину. Все это Парилис совершил втайне от всех, чем удивил многих близких к нему людей. В оправдание его можно сказать, что он давно охладел к жене, кото-рая с возрастом заметно подурнела. Детям же его в это время было уже за тридцать лет. Кроме того, большинство его соплеменников в это время уже покинули СССР в поисках лучшей жизни.
«-»
Как-то раз Заф встретился со своей пассией Ритой на пляже, где они уже числились завсегдатаями. Поговорив о том, о сем они дого-ворились об очередном свидании у него дома. Там, отдыхая между сеансами, она ему сказала
- У меня есть знакомая, отличный офтальмолог по специально-сти, она еврейка, как и я. Я с ней договорилась, пойду, покажусь, пусть мне назначит нужные капли. Я ей, в свою очередь, то же ока-зываю небольшую услугу. Давай, езжай со мной, она тебя заодно тоже посмотрит, таких специалистов мало, ведь почти все уехали.
Под уехавшими, как понял Заф, Рита имела в виду врачей еврейской национальности. Заф, посмотрев на нее в упор, сказал
- Да у меня все в порядке с глазами, только вот очки начинаю носить. Ничего не поделаешь, возрастное.
- Поехали, она посмотрит, это тебе же ничего не будет стоить.
Через пару дней они уже были в кабинете у офтальмолога. Там энергичная врачиха колдовала то у одного, то у другого пациента. Каждое движение у нее было выверено и, глядя на нее, верилось, что она и в самом деле великолепный специалист. Дело дошло до Риты, которую она посадила в кресло около себя. Затем, вниматель-но оглядев ее, приступила к действию. Она велела Зафу сесть в дру-гое кресло, осмотрела его глаза, что-то говоря, а затем взяла шпри-цем его глазную жидкость. Заф подумал вначале, что она взяла эту жидкость для анализа. Однако потом он убедился, что он послужил донором для Риты. Через пару минут врачиха разрешила ему под-няться, так как для него прием закончился. Вскоре из кабинета вы-шла и Рита. Заф был немного обижен на Риту за то, что она прямо не сказала ему, для чего он был нужен ей у офтальмолога. Для того чтобы не выяснять отношений, он ей ничего не сказал, хотя, навер-ное, она и сама догадалась. Интересно, что через пару месяцев после памятного посещения врача, глаза у Риты будто бы заблестели. Заф понимал, что она все это сделала для того, чтобы выглядеть в его глазах более привлекательной.
«-»
Кто-то из коллег посоветовал Зафу показать свою предполага-емую докторскую работу Борису Таль-Вирскому, который был чле-ном Ученого Совета Института сейсмологии по защите докторских диссертаций по специальности – геофизика. Таль-Вирский был зав-кафедрой геофизики геолфака Национального Университета, и пользовался авторитетом среди многих коллег. Заф решил ознако-мить его со своей работой и поехал в ВУЗ городок. Он встретился с ним, представился, объяснил цель своего визита и попросил прочи-тать его работу. Таль-Вирский оказался словоохотливым человеком и Заф целых 20 минут слушал информацию о его предках, дочерях и одном непутевым зяте. По отцу он был евреем, а мать его была урожденная Вирская. Подоспело время какого-то заседания и Таль-Вирский, сославшись на занятость, попрощался с ним. Заф, учтиво выслушав родословную Таль-Вирского, был доволен проведению неизвестного ему заседания. Через полмесяца он позвонил Таль-Вирскому для того, чтобы узнать прочитал ли он его работу. Таль-Вирский извинился, сославшись на занятость, и сообщил, что непременно скоро ознакомится с ней. Через две недели он встретил-ся с Таль-Вирским, где тот изложил свою точку зрения на работу Зафа. В заключении он сказал
- У меня есть друг детства Бердичевский, который является из-вестным геофизиком в Москве. Езжайте к нему, я дам Вам рекомен-дацию.
- Сейчас не те времена, чтобы запросто ехать в Москву. Обой-дется это мне в копеечку. Так что мне это не подходит, —сказал Заф.
- Вы подумайте, ничего другого я Вам предложить не могу, – заключил Таль-Вирский.
Заф попрощался с ним и про себя подумал, - «Евреи талантли-вые люди. Среди них много известных личностей. Но также много и тех, кто скрывает свои конечные цели. Вот моя подруга Рита, тоже откровенно не сказала мне, зачем я был ей нужен у офтальмолога. И сейчас один еврей Таль-Вирский посылает меня к другому, но не со-общает в чем интерес Бердичевского. Но я-то знаю. Я буду ездить к Бердичевскому просить его помочь мне. Затем мы опубликуем в столичном российском журнале статью, где будет изложена моя ра-бота в несколько другом формате. И это уже будет больше не моя, а Бердичевского заслуга. Да еще при этом я потеряю столько времени и средств. Но я уже не молод, чтоб на это клюнуть. А ведь я мог бы защитить докторскую и здесь, для этого мне не нужен никакой Бер-дичевский. И Таль-Вирский это все понимает, но придерживается своей линии. Бог с ней с этой докторской».









                Труд уборщиц нужно уважать

Заместителем директора Института геологии по общим вопро-сам, где работал Заф, был некто М. Саидов, который отвечал и за са-нитарное состояние объекта. Злые языки утверждали, что он с осо-бым пристрастием отбирал кандидатов в санитарные работники. Од-нажды, как всегда, раз в неделю, Заф зашел в информотдел, где за-ведующая отделом Каринова Шура возбужденно обратилась к нему
- Вы знаете Зафар, что Саидов, прежде чем принять санитарку на работу предлагает ей переспать с ним?
- Нет, не знаю, – ответил Заф, несколько удивленный вопросом.
- Вы, как член профсоюзного комитета, должны разобраться с этим.
- Да, но я не могу прыгать через голову. Надо обратиться к председателю профкома, – пояснил Заф.
- Вы, мужики все одинаковые. Друг друга защищаете, а нам женщинам некуда податься, – сделала скоропалительный вывод Шура.
У Зафа с замдиректором пару раз были стычки по мелочам. Тот имел привычку показать, надо не надо, что он и есть власть. Может быть, поэтому он поверил Шуре и сказал
- Пусть эта женщина напишет заявление на имя председателя профкома, подпишется и даст мне. В этом случае я смогу на заседа-нии профкома поднять вопрос о нравственном поведении Саидова.
Шура кивнула в знак согласия, Заф же, просмотрев текущую ин-формацию, ушел в свой отдел. Через пару дней он зашел в инфор-мотдел и спросил у Шуры
- Заявление на Саидова санитарка Вам оставила?
- Нет, она не захотела, чтоб дело получило огласку, – сообщи-ла Шура.
- Вы понимаете, что без этой бумаги я ничего сделать не смогу, – объяснил Заф.
На этом, казалось бы, дело закончилось, если бы оно не приоб-рело несколько комический характер. В конце рабочего дня сани-тарки обычно начинали уборку территории, в том числе отхожих мест. Саидов каждый день проверял их работу. Каждое утро он од-ним из первых приходил в институт и заходил в туалет, где его ожи-дал один и тот же сюрприз: куча свежих человеческих отходов на самом видном месте. Естественно, что об этом сюрпризе знал весь Институт, к тому же на первом этаже располагались административ-ные отделы. Злоумышленника так и не смогли поймать, но все знали, что это и есть месть Саидову за его какие-то прегрешения, и тот вы-нужден был каждый день с утра искать санитарку для уборки све-жих человеческих пометов.



 
СОДЕРЖАНИЕ

Очки
Берегись автомобиля
Велосипед
Странные люди
Отговорка
Вызов
Эхо человеческих отношений
Ты почему маленького обижаешь
Несостоявшийся поединок
Курица не птица, но бывает, что летает
Первый поцелуй
И комизм, и трагизм при сдаче зачета
Хорошо, что ничего не случилось
Восточная Германия и Польша середины 60-х годов ХХ века глаза-ми солдата Советской Армии
Против лома нет приема
Муштра – муштрой, а личный пример заразительней
Дело то в шляпе, да шляпа на папе
Первый сексуальный роман с женщиной бальзаковского возраста
Была ни была
Не для тебя она полярная звезда
Тяжелый случай
Конфуз препа на экзамене по философии
Загадай желание при виде падающей звезды
Первые семейные перипетии
Чрезмерная цена четыреххлористого углерода
Борьба за место под Солнцем
Хлопок – повинность народа Узбекистана
Государственный сапожник Гриша
Кооператив «Геолог»
Обещанного три года ждут
Быт семьи в Бухарской экспедиции
Жизнь прожить – не поле перейти
А воз и ныне там
Оригинальный способ завоевания авторитета
Оригинальный способ сохранения семьи
Вшивый садик
Увлечение или любовь
СССР – страна без будущего
Нежданно прерванный роман
Зубы
С открытым забралом
Дитя спросила у отца: «папа зачем нам жизнь дана?»
У евреев есть чему поучиться
Труд уборщиц надо уважать