Карибский кризис

    В начале октября 1962 года возникла какая то тревожная атмосфера: родители приходили с работы с грустным чувством тревоги, разговоры  шли только о предстоящей войне с Америкой, по радио звучали песни о Фиделе, острове Свободы, подогревая и без того накаленную обстановку в простых советских семьях. Отец, работавший руководителем железнодорожной станции, аккуратно, не вдаваясь в детали, рассказывал о поступающих циркулярах на случай тотального ядерного столкновения, об определенных приготовлениях, сетовал, что нет укрытия для персонала и средств защиты.
    Соседи и знакомые обсуждали перспективы надвигавшейся угрозы, сходясь во мнении, что поселок точно бомбить  не будут, вопрос лишь – как быстро  дойдет радиоактивное облако от областного центра, располагавшегося в 120 километрах.
    На семейном совете решили, что первый период  лучше пересидеть в погребе: он располагался в доме, был обширным, где запросто   вчетвером мы могли поместиться, но только сидя на табуретках. Вопрос неясный и щепетильный – сможет ли  перенести стресс престарелая бабушка. Спустили туда три двадцати литровые канистры воды, консервы, купленные по случаю в ближайшем кооперативном  магазине, яйца, сухари, завернутый, во что- то плотное хлеб с надеждой, что быстро не высохнет. Трудной задачей оказалось обустройство локального туалета: будет   скученность и еще какая. А запахи?  Для этого в углу подземелья выкопали углубление и поставили  закрытые ведра. Кроме того, уложили в коробках лекарства, фонарики, а так же  прорезиненные плащи и сапоги для экстренного выхода  наверх.
   В первый день мирового кризиса   матушка почему - то взяла меня в школу, видимо, опасаясь, что в случае  атомных ударов мы можем очутиться в разных местах, и малолетний сын окажется в беззащитном состоянии. Я бродил по коридору, заглядывая, то в учительскую, то в спортивный зал. Но с особым   любопытством смотрел  в окно на унылую осеннюю природу,  в небе пролетали стаи птиц на юг,  задавая себе детский дурацкий вопрос:
  - Кто же их спасать то будет? 
    На перемене ученики толпились кучками по углам, перешептываясь с  устало грустным видом, о чем  выдавали глаза - серьезные и озабоченные. Определенно витал дух смерти, в лучшем случае – страшных испытаний с неясными горизонтами будущего.  На текущих уроках шли занятия не по предметам,  учителя  инструктировали - как спасаться, где найти укрытие,  что предпринять при различных вариантах событий.
    Мать постоянно появлялась в поле зрения - как на переменах, так и во время занятий,  даже брала в свой класс: не дай Бог,  затеряться среди толпы, а самое страшное – во время возможной паники.
   А уже  вечером по дороге домой, не давая простора и вольности, крепко держала меня  за руку, отвергая все возражения и капризы.
   Через несколько дней по радио сообщили  о переговорах лидеров Советского Союза и США и о снятии всеобщей угрозы для человечества. Теперь уже точно  можно жить прежними радостями беззаботного детства и увлечений. А картина «конца света» осталась  рубцом в памяти о том времени - как будто ты заглянул в бездну вечности.