10. И он, понурившись, пошёл вслед за тещей

Начало...http://proza.ru/2022/09/27/1043

10. И он, понурившись, пошёл вслед за тещей

И тут кто-то ухватил нашего героя за ухо. Да так больно, что из глаз у него покатились слезы.
               
— Ах, мерзавец! — тут же услышал он голос ещенетещи своей. Выпустив Веру из объятий, он, схватившись за ухо, оглянулся.
               
 Антонина  Александровна, резко и удушливо дыша, перла на него как танк, норовя достать при этом и Веру своей сумкой.
      
— Ах, шлюха! Ах, скоты! — орала она. — Что ж это ты, мерзавец, делаешь-то, а?!..
               
Наш герой ото всего этого вмиг протрезвел и попервоначалу было даже почувствовал себя мерзавцем, но, выскользнув из-под этого, заорал в свою очередь.
               
— А чего это вы?.. Чего ты хватаешь-то!..
               
— И он ещё спрашивает! Ты чем это здесь занимаешься-то?!.. А?!
               
— А какое твоё собачье дело-то! — нашёлся он что сказать.
               
И тут подошла Алёна, — бледная, с тонко-поджатыми губами. И наш герой буквально чуть было не захлебнулся от гнева и обида.
               
— А-а! Привела! Следила! — заорал наш герой.

Все это было для него как бы полной неожиданностью, как гром среди ясного неба. Ведь, будучи с Верой, — и дома у себя, и на остановки, — будучи как бы только с ней, чувствуя в руках её руки, и видя всю её такую как бы переливающуюся в него, он до такой степени забылся и жил, что, видя и слыша на остановке ещенетещу свою и дочь её, воспринимал их как бы не относящимися к себе и значит не его как бы преследующими, чтоб удавить.
               
— А то что же! — кричала Алёна. — Тебе что ль верить-то?! На собрание он!..
               
— Да! — заорал он и даже ногой притопнул. — Да! Мне, а не кому-то там! Раз собираешься жить со мной!
               
— Подожди! — кривя ухмылкой губы свои, говорила Алёна. — Но вот ведь? Вот же ты с ней! Чего же ты?! — похоже, довольная чем-то, кричала Алёна и торкала пальцем в сторону Веры.
               
— А ты! — заходился он в крике. — Ты!.. Кто ты такая?! Мы с тобой ещё и не жили, можно сказать, а ты на мне уже как жёрнов весишь! Не веришь! А уж мамаша твоя! Целое министерство создала, чтоб следить. Дворничих даже подговаривает!..
               
— Но вот же!.. Ведь, вот же!.. Чего ж ты теперь-то выкручиваешься! — торжествующе кричала Алёна. Но пальцем показывать ей, вдруг, оказалось некуда. Вера куда-то исчезла, а их уже окружила толпа любопытных.
               
— Не жили, подонок! — тихо проворчала Антонида Александровна. — Да я тебя через суд теперь заставлю жениться! Ты у меня не отвертишься!
               
— Мама!!
               
— Поду-умаешь, делов-то куча! — идиотским тоном чуть ли ни пропел наш герой. — Охота была! Женишься на ней, а вы потом будете меня, как мартышку дрессированную, на поводке водить! И даже в туалет, да?
               
Алёна стояла бледная, но все ещё с гордо поднятой головой. Губы её хотели б презрительно улыбаться, но улыбка у неё получалась какой-то растерянной и жалкой. Словно гордость Алёны объелась перед этим дряни какой-то. Вдруг, она покачнулась и, свалившись, как сноп, на асфальт, простонала.
               
— Мамочка родная! Мамочка моя! Что теперь будет!
      
Ещёнетёщаего уткнулась в платочек и, сморкнувшись, проговорила.
               
— Доченька моя! Да подыми ты её, жених чертов! Что стоишь, как истукан! — и она врезала жениху сумкой в бок куда-то.
               
Он и сам хотел, уже было, а она с этой сумкой своей… Но он всё же кинулся поднимать Алёну. Поднял и повёл её в сторону скамьи. А она, цепляясь за него слабыми дрожащими руками, что-то там говорила ему тихим жалостливым голосом. "То же, небось, — подумалось ему, — по телевизору когда-нибудь слышала-видела, а теперь изображает!". Но она вдруг заговорила каким-то таким удивительно на неё похожим голосом.
               
— Ох, поиграл, измял цвет лазоревый! Кому ж я нужна теперь буду такая! — и слезы полились у неё градом.
               
Этим она его доконала. Черт её знает почему, но он ото всего этого буквально весь ослабел как бы и готов был уже нести эту Алёну даже до дому на руках, а не только до скамейки. А Антотонида Александровна как подстреленная курица, кружила рядом и все стонала.
               
— Доченька моя!.. Деточка ненаглядная!..
               
 — Ладно, Алён!.. Чего ты! — проговорил жених и, дёрнув кадыком, проглотил слезы свои. — Ну, извини меня дурака!..
               
Он опустился на корточки рядом с Алёной и прижал её руку к своему лицу.
               
— Ладно, чего ты! Ну, вот он я, здесь же!..
               
Алёна, плача, гладила его голову и, прижимая её к своему животу, говорила.
               
— Милый, не покидай меня! Милый я не смогу жить без тебя! Я люблю тебя!
               
Толитещаеготолинетеща вдруг заплакала и, как бы разговаривая сама с собой, проговорила жалостливо-сопливым голоском.
               
— Вот, чума болотная!.. Дурында! Ведь любит же!..
               
Наш герой глотал слезы и молчал, а когда они поднялись уходить и зашагали, уж было, в сторону дома, он сказал вдруг.
               
— Подождите, мне надо... Сказать только...
— Чего ещё!..  Нечего, нечего! Чего она тебе! — тут же вскинулась на него как бы уже тёща его. И он, понурившись, пошёл вслед за ней и Алёной.

Продолжение следует... http://proza.ru/2022/10/11/16