Ветер в лицо

(Околофилософский трактат с элементами позёрства, самолюбования и роуд-триппинга)

                Моему другу и мото-наставнику Константину В.
                посвящается

2011. Мадрид

Я гнал своего «Черного консула» по северной трассе. Куда? Какая разница.

«Черный консул» - это имя, которое я дал мотоциклу-чопперу Харлей-Дэвидсон. Черный - по единственно возможному цвету для такой техники, а консул – по седоку.

- Конечно, - скажете вы, - видали мы много таких мотоциклов и их наездников!

И ошибетесь. На моем байке был дипномер, что весьма редко для любых загранпредставительств. Я мог бы долго рассказывать вам о том, как мне было нелегко «пробить» через иерархические препоны покупку и регистрацию своего железного друга в качестве официального транспортного средства, но скажу лишь одно. Это стало возможно только после того, как наш офицер безопасности взял с меня слово, что я его… освящу. Да-да. Освящу по православным канонам!

Слово своё я сдержал. В ту же неделю, что я пригнал «Черного консула» в посольство, к нам пришёл глава мадридской православной церкви отец Андрей и совершил это таинство.

Из всех произнесенных батюшкой сакральных слов я запомнил лишь: «Освящаю сию колесницу…»

Потом уже после действа он мне поведал:

- Да, автомобили освящал, даже яхты в Малаге – было дело, но чтоб мотоцикл – это впервые!


2005. Сидней

Что же приводит человека к мысли о необходимости передвигаться на двух колёсах с мотором? В прошлой моей жизни, еще до мотоциклизма, я придерживался убеждения, которое метко обозначил один старый знакомый: «Всё, что между ног – это не техника!».

Мой друг Константин (тот, что в эпиграфе), приехал со своей женой в гости к нам в Австралию, где я тогда служил в сиднейском генконсульстве. И вот, проведя несколько дней в крупнейшей аггломерации Зеленого континента, мы отправились на автомобиле в тихоокеанский Сёрферс Парадайс, чтобы посмотреть на необычную красоту этого города-пляжа, растянувшегося почти на сорок километров.

Как вы сами понимаете по названию, Сёрферс Парадайс – это желанное место для любителей океанской доски со всего мира. Ценят они его за «правильные» волны, на гребнях которых можно выделывать всяческие фигуры высшего водного пилотажа. А мы, не будучи представителями этого братства, хотели просто поближе приобщиться к морской стихии, «повисеть», как местные медузы, на океанских приливах-отливах, погулять между расставленных вдоль всей долгой прибрежной линии небоскребов.

Прибыли, окунулись между воткнутыми в песке жёлто-красными флажками. Они, вместо привычных нам буйков, дают водный коридор, по которому ты можешь плыть хоть до горизонта. Главное не пересекать мысленные боковые пунктиры, а не то на тебя налетит хозяин этих просторов - сёрфер, с криками и матом выпихнет тебя обратно в твоё «прокрустово ложе».

Но буйки-то и не нужны. Волны там весьма коварны. Для тех, кто в них плавает без доски и ласт, есть главное правило – никогда не заплывать на глубину, то есть не уходить от береговой линии настолько, чтобы нога не могла прикоснуться ко дну. Самая главная причина (акулы и кусачие медузы-стингеры не в счёт) – течения, которые могут как бросить тебя с неимоверной силой обратно на пляж, так и отнести далеко от берега.
 
Об этом я как опытный абориген, конечно, предупредил прибывших в гости друзей. Но память – ненадёжная штука, даже у аборигена.

Насладившись океаном, вечером мы решили отметить первый день поездки. Пили ром, заедали сухофруктами. Обсуждали неповторимые впечатления от стихии, морские брызги и свежий ветер.

Тут Костик мне и говорит:
- Кстати, о ветре, я недавно стал приобщаться к мотоциклу. Езжу много по городу, а ещё гоняю на спортивных треках. Теперь – это моя наиглавнейшая страсть. Ты не хочешь тоже научиться передвигаться на двух колёсах?

- Что же в этом хорошего? – спрашиваю. - Меня, как автолюбителя, частенько раздражают снующие между рядами машин байкеры. То рулем тебя зацепят, то зеркало снесут.

- Это те, у кого головы нет. Или глаз. Для меня же самое главное – это ощущение полёта. Человек родился без крыльев и всегда тянется к пернатыми, ты же знаешь, - вдохновенно объяснял мне мой друг, потягивая ямайские тропики из бокала. - Конечно, можно пойти в лётчики, но нам это, наверное, уже поздновато в тридцать-то плюс - линии судьбы давно нарисованы и изменить их нельзя. А мотоцикл сполна даёт возможность парить над асфальтом.
 
- Так это ж еще и опасно! – парировал я.

- Риск есть, ну а где его нет. Если подходить к этому вопросу с точки зрения судьбы, то чему быть, того не миновать. Там наверху давно известно, когда и от чего ты закончишь свой путь. К тому же адреналин – верный спутник мужчины. Складываясь с кайфом от полёта он помещает тебя на верх блаженства, причём без использования каких-либо других стимулирующих средств, ибо наркотики – это зло!

- Ну не знаю, я пока не готов. Мне нужен какой-то стимул, толчок что ли… - отвечаю.

Костик настаивал, ром убывал:
- Толчок будет! И я приобщу тебя к мотоциклу, вот увидишь! Езда вне автомобильной клетки – это совершенно другой уровень свободы. ВЕТЕР В ЛИЦО и неимоверная гибкость в преодолении любых маршрутов. Да, а еще - «пробок» для тебя больше не будет существовать!

- Насчёт уровней свободы, - пытаюсь спорить, - так у велосипеда этот уровень еще выше, а у пешехода – вообще абсолютный! Иди куда хочешь.

- Нет, - горячился мой приятель, - по соотношению свобода/скорость/адреналин байку равных нет. Кстати, насчёт адреналина, - продолжал Костик, взяв за горлышко почти пустую бутылку из-под рома и разглядывая остатки тёмно-янтарной жидкости, - а не искупаться ли нам по старой пиратской традиции голышом в океане?

- Так уже темно, на пляже никого нет, и спасатели давно сидят в баре.

- В том-то и дело! – разливая остатки рома, добил меня Константин.

Наши жены вели другую, не менее увлекательную беседу, поэтому на наш призыв к обнаженному общению с морем никак не отреагировали, вернее дали понять, что они придут, но позже.

Вышли на ночной пляж, освещаемый издали только огнями небоскребов. Ни души. Разделись.

- Йиии-хаааа! Мы пираты! – издал пронзительный клич Костик и ворвался в воду.

- Помни, ноги должны чувствовать дно! – попытался я перекричать шум прибоя.

Куда там! Волнение было океанское, сильное. В тёмной и неспокойной воде я попытался догнать своего приятеля, который исчез из скупо освещаемого куска прибрежных волн. Из моего поля зрения он тоже пропал.

Плыву. Попытался нащупать дно. Нету! Развернулся к береговым огням и пустился вплавь назад. Не тут-то было. Освещенные окна небоскрёбов предательски удалялись. «Обратное течение!» - промелькнуло в моей голове.

Все, кто долгое время живёт у океана, знают, что если ты попал в струю, несущую тебя от берега, нужно не напрягаться, не плыть что есть мочи обратно, а экономить силы и так, бочком-бочком, «нащупать» место, где течения уже нет, и с него уже двигаться к пляжу.

Но во мне находилась известная доля карибского напитка, было темно и я, естественно, забыл заветные схемы спасения. Бесполезно молотил руками и ногами, пытаясь приблизиться к берегу – огни только удалялись, а волны нахлёстывали сзади так, что стали попадать в рот на вдохе. Силы стремительно уходили. Прежняя жизнь, как полагается в таких случаях, начала проходить перед моим внутренним взором чередой калейдоскопических картинок. Сознание померкло…

Очнулся на берегу, откашливаясь солёной водой. Каким-то образом меня выбросило на берег. Меня приводили в чувство супруги – моя и его – а сам Константин стоял у кромки набегающей воды и что-то кричал волнам.

Когда я был уже в состоянии встать, подошел к другу и спросил:
- Костик, ты сам-то как выбрался?

- Немного побарахтался, а потом волны сами принесли меня обратно. А вот насчёт тебя мне пришлось серьезно потолковать с хозяином океана, чтоб вернул. Достигли компромисса.

- И о чём же вы договорились? – спрашиваю.

- Не скажу. Нельзя.

То, что попросил тогда мой друг у Посейдона, я осознал только сейчас, годы спустя, когда байк стал частью меня самого.


2010. Москва

Обучение езде на мотоцикле – дело несложное, если, конечно, ты не собираешься ставить рекорды на треке. Через десять занятий с инструктором на площадке ты уже более-менее держишься в седле. Затем надо сдать экзамен в ГИБДД, чтобы получить в права заветную категорию «А».
 
На площадке бывшего аэродрома в Тушино были разлинованы фигуры и выставлены фишки для тестирования: старт, проезд «змейкой», затем «доска» - надо медленно двигаться и не выехать за пределы десятиметровой белой линии шириной полметра, затем поворот, переключение на вторую – ускорение, поворот – обратно на первую и «восьмерка». Глохнуть или ставить ногу на землю в течение всего прогона нельзя.

Казалось бы – ничего сложного, достигается упражнением, если до этого отработать все элементы. Но засада в том, что инспекторы пригоняют на площадку свой «убитый» Иж с дергающим сцеплениями и квадратного профиля шинами. Мотоцикл незнакомый, а ты еще и на «нервяке». Разрешалось сдавать и на своем мотоцикле, которого, естественно нет, поскольку нет прав. Последняя и самая верная опция – это малокубатурный YAMAHA YBR-125 (в мото-простонародии – ЙоБыРь), которого частный владелец этой площадки предоставляет в аренду за приемлемую сумму.

Первые два раза я сглупил, надеясь сдать площадку на Иже. Скажу сразу – ни у одного из соискателей это не получилось. Кто-то глох из-за непривычного сцепления, кто-то сбивал фишки, кто-то выходил за пределы «доски». Бывали даже такие ездоки, которые доходили до финальной «восьмёрки», но там все сыпались из-за того, что на ижевских квадратных колёсах и при его внушительных размерах порхать как бабочка на этой фигуре было физически невозможно. Никак.
 
Однако, вру! У одного парня это на моих глазах вышло, но тут явно дело не обошлось без чёрной магии. Когда он проходил «восьмёрку» Иж с ним буквально зависал в воздухе под невозможными с точки зрения гравитации углами, потом переваливался на другой бок и снова неестественно застывал над фигурой со знаком бесконечности. При этом всё происходило как в замедленной съемке. Закончив езду под аплодисменты всех собравшихся, включая гаишников, колдун исчез (а может я просто пропустил момент его ухода, не знаю).

На четвертый раз с божьей помощью, а также при непосредственном участии ЙоБыРя я прошёл площадку без ошибок. Экзаменатор, уже привыкший к моим неудачам, на сей раз явно болел за меня. Когда я закончил, он снял фуражку, вытер пот со лба и произнёс: «Наконец-то!».

И эта фраза стала моим пропуском в байкерский Эдемский сад.

Конечно, в тот вечер мы с Константином обмывали долгожданное событие. У читателя может сложиться скороспелое впечатление, что повествование вдоль и поперёк пронизано алкогольными возлияниями, и что все мотоциклисты – отъявленные пьяницы. Сразу скажу – это не так! Я мог бы опустить подобные моменты повествования, но картина тогда стала бы тусклой, скупой и неполной. Это всё равно, как любоваться полотном Ван Гога «Подсолнухи» в черно-белом изображении, слушать Девятую симфонию Бетховена по радио или судить о вине по этикетке (опять занесло в обозначенную степь, ну да ладно).

Радость от достижения поставленной цели – огромная. Мотоцикла тогда у меня еще не было, но то, что в один прекрасный день я его приобрету сомнению не подлежало. Костик мне описывал разнообразные варианты.

- Можно, - говорил он, - как я, взять спорт-байк и наслаждаться скоростью, или же остановиться на «эндуро», чтобы ездить по бездорожью, еще один вариант – дорожный мотоцикл-круизёр, чтобы путешествовать, не спеша и вот с такущей харизмой, – руки его обхватили невидимый глобус Земли метрового диаметра.
 
Но я всегда хотел кататься на суровых чопперах. Чтобы рёв прямоточных труб затмевал солнце, а сам мотоцикл сверкал никелем. Ты едешь, а все оборачиваются…

На следующее утро я вдруг вспомнил, что записан на приём к зубному. Приведя себя после пирушки в относительный порядок, я прибыл к месту экзекуции. «Дырка» в зубе – обычное дело, но поход к стоматологу никто радостным событием в жизни еще не называл.

Женщина в халате поинтересовалось, нужна ли мне анестезия. Я подтвердил. Мне вкололи препарат и через пять минут заработала бор-машина. Но было больно! Я замычал.

- Странно, - сказала врач, - боли быть не должно.

Тут она задала наводящий вопрос:
- Может быть Вы вчера излишествовали?

Эх. Отпираться было бесполезно.

- Ну тогда терпите. Свою дозу анестезии Вы получили еще вчера, а сегодняшняя на её фоне бесполезна.

И я терпел, держа в голове светлую мысль о том, что несмотря на физические страдания, я всё равно уже в мото-раю. Через пару часов подействовала «заморозка», челюсть свело, и я уже не мог произнести не слова, но и это недоразумение нисколько не испортило моего блаженного душевного расположения.

 
2011. Мадрид

И вот пришёл день, когда я принял исполнительное решение приобрести своего «Черного консула». Модель выбрал я, цвет выбрал меня. Сомнения в марке железного коня у меня не было никогда.

В мотосалоне «Харлей-Дэвидсон» мне предложили тест-драйв. Дали ключ - давай, мол, поезжай. Но с учётом того, что я только недавно прибыл в испанскую столицу и что по городским улицам последний раз я ездил... никогда, мне пришлось попросить харлеевца поехать вперед на другом моте. Ну чтобы не думать, куда ехать, а сконцентрироваться на ощущениях от езды.

О, это был позор, сравнимый с первыми юношескими неумелыми попытками заняться любовью. Дорожный мотоцикл тяжёл, это вам не ЙоБыРь-бабочка. Чтобы вложить его в поворот с непривычки требуется прикладывать огромные усилия. Испанец шёл впереди, я старался не отставать. Он всё время притормаживал, чтобы подождать меня. Кое-как я, «ковыляя», дал с ним кружок по городу. Когда мы подъезжали обратно к салону, я чувствовал себя абсолютно измотанным.
 
Качаясь, как подбитый самолёт времен Первой мировой, мой тестовый байк чудом затормозил перед идущей в пол стеклянной витриной мотосалона, перед которой были запаркованы другие мотоциклы. Когда я подъезжал, то зафиксировал краем глаза, что один из продавцов хэ-дэшного магазина шмоток выбежал на улицу и, увидев моё неуверенное движение в его сторону, закрыл лицо руками. Но ведь всё обошлось, чего он?!

Подхожу к сопровождавшему меня консультанту, говорю:
- Извини, но у меня не очень богатый опыт езды.

- Да у тебя его вообще нет, - добавил в мой стыд очередную порцию желчи испанец.

Но мотоцикл я всё-таки купил. И после описанной в самом начале повествования небесной процедуры начал на нем ездить практически каждый день. Ну во-первых, чтобы опыта набраться при движении в различных дорожных условиях, а во-вторых, чтобы слиться с самим железным организмом.

По началу было сложно. Иногда, как норовистый необъезженный жеребец, он увозил меня туда, куда хотел он, а не я. Например, едем мы по городу, и я хочу повернуть. Даю телу команду на поворот, уже наклоняюсь, но мот не слушает – едет прямо, и сверхъестественным образом мы проскакиваем нужный мне загиб дороги. Уверен, тут был явный мухлёж со стороны «Чёрного консула». Но со временем мы привыкли друг к другу, и такого больше не повторялось.

Постепенно я стал открывать для себя одно важнейшее свойство покатушек, особенно когда едешь один. Садишься в седло - голова забита заботами, тревогами, стрессом. Может, пытаешься решить важную дипломатическую «многоходовку», или злишься из-за какой-то неудачной жизненной ситуации.

Но стоит завести мотоцикл, взяться за ручку газа и убрать ноги с асфальта, как ты попадаешь в безмятежно-свободный мир дороги. Ветер сразу же прочищает мозги, и после нескольких минут движения к тебе приходит так искомый многими дзэн. А уж если ты на трассе, то постепенно переходишь на следующую ступень просветления, когда смысл существования становится предельно ясным – движение и созерцание! Природа в таких случаях помогает понять суть всех явлений, а голова при этом остаётся абсолютно прозрачной, чистой и свободной от ненужных мыслей. Все тревоги сдувает и по возвращении ты даже не понимаешь и не помнишь, о чём волновался давеча.


2012. Испания

Костик мне как-то сказал:
- Мотоцикл – это постоянное преодоление себя. Комфортной езды не жди. Тебе то холодно, то жарко, то тело затекает, то дождь заливает.

Великие слова, которые золотыми буквами нужно выбить на обелиске всемирного Байкерства!

На Пиренейском полуострове, в отличие от наших северных широт, ездить можно круглый год, но от температурных перепадов всё равно никуда не уйдешь.
Когда ты в кожаной мотокуртке, то зона комфорта находится в диапазоне +15-25 градусов. Ниже пятнадцати нужны еще толстовка, подштанники и теплые краги-перчатки. Ну а если дело близится к нулю, то не спасает уже ничего.

Как-то в марте мы с женой отправились прокатиться в район Авилы, славящейся своей многовековой крепостной стеной. Выезжали – было + 13, нормуль. А вот когда стали подниматься в горы, температура резко упала. Вокруг было живописно и атмосферно, но вскоре выпал снег, и мы уже ехали по горной дороге среди покрытых снегом кустарников. Промокли, так как дождевиков конечно же не взяли. К характерным вибрациям басовитого харлеевского движка добавилась дрожь двух наших тел от пронизывающего холода. Окоченело всё. Термометр проплывавшего мимо горного домика показывал минус 1. А останавливаться нельзя, надо быстрее спускаться туда, где тепло. В таком режиме мы втроём «продрожали» еще полсотни вёрст, пока наконец не снизились в долину и не нашли кафешку. Там мы попытались высушиться и отогреться в туалете под прикрученной к стене электросушкой для рук. Со стороны могло показаться, что каждый из нас выполняет некие йогическо-магические осаны. Однако сильно это не помогло. Выпив кофе, всё еще полумокрые, мы отправились обратно в Мадрид. И только солнце и ветер в дороге высушили нас окончательно.

Для особых любителей зимних покатушек испанцы в самой холодной точке страны, недалеко от Вальядолида, даже организуют фестиваль Los Ping;inos. Я там был, но долго не продержался, уехал домой греться. Криокамеры не для меня.

Бывает и зеркальная картина. В начале августа, когда из-за палящей жары Мадрид полностью вымирает, я выехал на мотослёт Нarley Days в Барселону. До места - 600 с небольшим вёрст. Когда двигался туда, было еще ничего – не больше тридцати по Цельсию, а на мне была лёгкая дырчатая куртка-продувайка. В самом городе, освежаемом морскими бризами, было тоже комфортно. В эти дни все улицы Барселоны наполняются характерными фирменными звуками моторов «По-та-то, По-та-то» и потоками суровых лиц и наколотых рук, сжимающих рули самых разных форм. Солнце отражается на хромированных дугах, стойках и лонжеронах двухколесной техники. А в воскресенье – последний день фестиваля - движение автомобилей вообще перекрывается и Барселона предоставляется для покатушек только харлеевской братве.
 
На обратном же пути стало куда жарче – думаю, за сорок – и уже тот ВЕТЕР В ЛИЦО, который при обычных условиях освежает или даже охлаждает, превратился в постоянно дующий фен. Поверьте, более получаса это выдержать никак не возможно. Нужно останавливаться и умываться холодной водой. Представьте моё наслаждение, когда я, красный как рак, добрался таки до дома и первым делом нырнул в прохладный посольский бассейн. Многие очевидцы зафиксировали шипящий пар, поднявшийся от меня при заходе в воду.

Теперь мы и добрались до атмосферного явления, о котором байкеры могут говорить бесконечно, вспоминая его то с грустью, то с неприкрытой ненавистью (особенно, если не дай бог «разложился» на мокром), то с философской безысходностью. Это, конечно же, дождь. Многие из нас говорят, что если ты не ездил в дождь, то ты вообще не мотоциклист. Я бы сказал так – если бы в моей двухколесной жизни вообще не было дождей, то я был бы согласен на любую самую уничижительную для себя кличку. Типа «обезвоженный», «пескожуй» или даже «сухосос». Пусть показывают пальцами, пусть освистывают, пусть плюют вслед. Мне было бы безразлично. Думаю, здесь со мной согласятся многие, если не все мотобратья.

Ливень может возникнуть на пути внезапно. Вот только что светило солнце, и вдруг тучка, а с ней - стремительный водный поток с неба. Сначала думаешь: «Проскочу, дождевик не буду надевать», но когда жижа начинает хлюпать в трусах, понимаешь, что опять прогадал, и надо искать место, чтобы отжаться.

И даже если ты всё предвосхитил, успел-таки надеть дождевик, то счастья от езды в такую погоду совсем немного. Во-первых, скорость падает, поскольку быстро ехать по воде не получится. Во-вторых, ничего не видно - вода заливает визор. Если на трассе, то «наслаждение» усиливают брызги и грязь от попутных легковушек и грузовиков. А в целом ощущение такое, что тебя поместили в какую-то тягучую желеобразную массу, из которой ты бы с удовольствием выбрался, но не можешь, словно попавший в варенье жук.

Соглашаясь с изначальным посылом Константина, подхожу к своему выводу. У байкеров он обычно короткий, но ёмкий. Потому, как ветер. Он не даёт права рассусоливать.
 
Итак. Любая жизнь человеческая не может быть ровной и безмятежной. Да и не нужно! То вверх, то вниз, то любовь, то ненависть, то свадьба, то поминки. Так и в мотоциклетном мире: ты получаешь мощнейшее удовольствие, за которое временами расплачиваешься то жарой, то холодом, то дождем, чтоб его было поменьше!


2016. Россия

Собаки – ближайшие сородичи байкеров. И те, и другие обладают практически идентичным повадками и жизненными принципами.

Ну вот сами посудите. Мотоциклист, так же, как и пёс, получает кайф от ветра, который обдувает его шерстисто-мохнатую морду (я про байкера). Я заметил, что когда ты едешь на дальняк, то даже если ты и брился накануне, то к утру, на которое намечен старт, ты уже весь зарос. Поэтому в дороге скоблить кожу бесполезно. Кроме того, и собаки, и байкеры – это стайные животные. Они любят сбиваться в группы на природе, там дичать, активно играть друг с другом.
Сам я не большой любитель массовых мероприятий, да и не поощряю езду большими толпами туда-сюда. Но, безусловно, несколько раз бывал на мотофестивалях, где этот довод подтверждается чётче некуда.

Вернувшись из мадридской пятилетней командировки, и не успев толком опомниться, вместе с группой товарищей мы с Ольгой уже ехали на блюз-байк-фестиваль в Суздале. Там собралась по большей части немолодая солидно-серьезная публика. Мотоциклы у многих были новые, дорогие, топовых комплектаций. Некоторые хвастались необычными кастомными моделями, которые они выгоняли из своих фургонов, чтобы померяться-показать, а затем увезти в гараж до следующего подобного сборища. На спидометрах таких любителей «иногда проветриться» от силы была хотя бы тысяча км. От этого фестиваля пахло деньгами и тщеславием. Своих железных коней участники таких сходок держат в дорогих дворцах престижных подмосковных зон, под золотыми сбруями, выгоняют на прогулку пару раз в год. Для удовлетворения собственного эго - вполне достаточно.

Конечно, мы с друзьями не могли не воспользоваться случаем – «зажгли» и в этой юдоли богатства и высокомерия. Прыгали в речку с мостков, изящно (как мне казалось) танцевали под перегруженную гитару. В целом - неплохо.

Но всё познаётся в сравнении. Следующим фестивалем был «Козлопати» (название говорит само за себя!), где я понял, что «тру рашн байкер» - это совсем другая история.
 
Мы подъехали к воротам пленума. На входе всем участникам сразу предлагалось выпить неизвестного происхождения напиток крепостью чуть сильнее медицинского спирта и с запахом ацетона, в котором с трудом угадывались лёгкие нотки бурбона, джина и водки. И отказываться нельзя! Иначе не пустят.

После такого шаросносящего кик-старта мы пробрались внутрь. Я поставил «Черного консула» рядом с другими агрегатами, в основном старыми дорожными японцами. Было часа два пополудни. Подобно Терминатору-2, отсканировал слегка изменившимся сознанием окружающую действительность. Трезвых/адекватных: 0.

Вакханалия по сравнению с тем, что творилось внутри бывшего дома отдыха, на территории которого всё и происходило, показалась бы вам детским утренником в образцовой частной школе. Со сцены грохотала дьявольская музыка, участники бэнда, похоже, держались из последних сил. Басист то затухал, то вновь брался за струны, гитарист с трудом выдавал рифы явно из другой оперы, но зато барабанщик молотил без устали, хотя и неровно. Вокалист-фронтмен, как ему и полагается, находился на переднем краю сцены. Спал, обняв микрофонную стойку. Вокруг же помоста на четвереньках медленно передвигались разнообразные существа, похожие на толкиеновских орков и урукхаев.

В отдаленном углу собралась группа товарищей под плакатом: «Тихо! Колдыри бухают». Там играл баян и пели русские народные.

Самые стойкие сидели на земле и кто мычанием, кто шипением, похожим на свист, приветствовали участниц любимого байкерского конкурса красоты «Покажи сиськи».

Что врезалось в память, так это то, что на протяжении всех двух дней, пока мы там были, над этим кромешным адом периодически слышался протяжный хрип с завыванием одного из орков, видно потерявшего в куче-мале своего напарника:
- А-а-а-а-а-ндрю-ю-ю-ю-ю-ю-ю-ха-а-а-а-а-а, ты-ы-ы-ы-ы где-е-е-е-е-е!

С тех пор не очень люблю я фестивали. Хотя на фоне «Козлопати» наша предыдущая поездка в Суздаль показалась мне чинным дипломатическим раутом с джентльменами, одетыми в смокинги и бабочки, и их дамами в вечерних платьях в пол.


2015. ЕС-Россия

И вот пришло время «Чёрному консулу» отправляться из Мадрида в Москву.

Конечно, в одиночку, без моего гуру-Константина осуществить такой дерзкий бросок сквозь Старый Свет я бы не смог. Подготовка была серьезная. Помимо маршрута и бронирования ночлегов необходимо было продумать и организовать весь процесс растаможки моего железного американца чистых кастильских кровей.

Маршрут был проложен. Мадрид. Бордо, Шартр (тоже Франция), где я должен был встретиться с Костиком и Светой. Затем вместе мы планировали «залечь на дно» в бельгийском Брюгге. Затем еще одна ночь в нидерландском Неймегене. Потом Бремен без музыкантов, Гамбург, откуда паромом - переход в Хельсинки. Переезд финско-российской границы, Великий Новгород и, наконец, Москва. Всего около 5 тысяч верст и девять ночей.

Трип проходил в майские праздники, на наших мотоциклах были гордые георгиевские ленточки, а 70-летие Великой Победы мы должны были отмечать, как и полагается, в Германии.

Когда ты отправляешься на дальняк впервые, тем более один, мандраж, я вам скажу, присутствует. У байкеров есть пословица: «В мотосумки никогда не влезает то, что хочешь, но всегда то, что нужно». На «Чёрном консуле» изначально кофры не были установлены. Я взял большой бэкпэкерский рюкзак, с которым дочь ходила по пути Сантьяго, набил его «чем нужно», прикрутил ремнями к заднему сиденью (чтоб на него в дороге еще можно было опираться, как на спинку) и мотоцикл был готов к путешествию.

Обнял жену и детей, «напоил коня» и с предстартовым, как у космонавта, волнением завёл двигатель.

Первые 800 км прошли без особых впечатлений. Большая часть маршрута первого дня проходила по изъезженным вдоль и поперек испанским дорогам. Прибыл в Бордо. Осмотрел Бордо. Выпил бордо. В целом – ничего особенного.

На следующий день в Шартре я наконец встретился с друзьями. Костик и Света, которых я не видел больше года, сразу предложили отметить нашу встречу. После двух дней «одиночного плаванья» увидеть знакомые лица и обняться – дорогого стоит.

Пошли в кафешку. Поскольку Костик оказался во Франции впервые, то выразил желание попробовать то, о чём слышал много раз из фильмов, или читал в книгах.

- Хочу, - говорит, - пригубить бордо и бургундское, дабы сравнить.

Как оказалось, эти два винных региона, являясь полнейшими антогонистами, не могут быть представлены в одном городе. Шартр был вотчиной бордо. Когда мы спросили про бургундское, гарсон скривил губы (то ли от того, что мы иностранцы, то ли от вопроса) и с гордостью произнес:

- Здесь мы merde не держим-с, - приблизительный перевод его безобразного английского, перемежаемого французскими междометиями. - Если вам нужно, поезжайте за этим пойлом в Бургундию, а у нас лекарства от простуды не подают. Только вина.

Удивляться заносчивости французов не приходилось. Поужинали, пошли гулять по вечернему Шартру. В этот день он весь, в том числе его знаменитый кафедральный собор, освещался лазерной иллюминацией с проекциями на древние стены города. Впечатлило еще и то, что людей на улице не осталось никого. Из плюсов - всё было только для нас троих! А из минусов - мы попробовали в 9 вечера отыскать хотя бы один бар, чтобы закрепить успех встречи каким-нибудь коньячным колдовством. Бесполезно. Закрыто всё.

- Нам здесь не рады, - подвела итог дня Света.

На следующее утро мы отправились в Бельгию, проехав мимоходом по центру Парижа. Сфотографировались на Сене на фоне моста Александра III и Эйфелевой башни, заехали на Севастопольский бульвар. Зная нелюбовь Костика к столице Франции, долго мы там не задержались.

Сухой, во всех смыслах, французский приём мы сполна компенсировали в тот день в Брюгге. Дождём и пивом.

На этом напитке позвольте остановиться особо, поскольку он является неотъемлемой частью мотоциклетной жизни. Особенно это касается дальних поездок. Я не раз задавался вопросом: «Почему же с дороги так хочется схватиться за кружечку, стаканчик или бутылочку пенного?». Один старый, опытный и весьма бородатый байкер мне объяснил как-то:

- Когда ты долго в пути ветер постепенно выдувает из твоего тела крайне нужные минералы. Этих веществ нет ни в одном из напитков – только в пиве. Вот как в самолёте люди начинают заказывать томатный сок, так же и мы, когда приезжаем, сразу хотим промочить горло именно пенным солодовым эликсиром. Ну чтобы восстановить баланс.

С этим утверждением, друзья, не поспоришь. И вот по прибытии в Брюгге, где, к слову, на заведениях частенько красуется вывеска «В Бельгии вина нет», мы с ходу принялись восстанавливать минеральный баланс в крови. Опять же не могу не предостеречь читателя от поспешных выводов касательно алкоголя и мотоциклизма. У байкера всё должно быть, как у британского джентльмена: «Everything in moderation and moderation in everything», ну то есть, в умеренных количествах. Правда не всегда получается.

Местное пиво прекрасно! Особенно в компании близких по духу людей. В мире есть достаточно много идеальных вкусовых пар: кастильское красное и хамон, наваррское розовое и паэлья (причем обязательно у моря), галисийское белое и устрицы, божий дар и яичница (ну это – ваш покорный слуга за завтраком). Одну из таких пар я обозначил давеча – бельгийское и мидии. Сначала мы отдали должное «Брюггскому шуту» в сочетании с упомянутыми моллюсками в горшочках. Когда разобрались с комбинациями вкусов, отправились в свой отель, купив по ходу еще самую малость местного пенистого нектара. Нести было тяжело, но приятно.
 
Брюгге очаровывает! Вполне соглашусь с тем, что это, пожалуй, самый красивый город в Западной Европе. Готическая древняя строгость, изящные старые дома и мосты, зловещая дозорная башня Белфорт на Рыночной площади и освежающий дождь. Окрыленные неповторимой атмосферой города, мы подошли к своей гостинице, которая располагалась… на барже, пришвартованной на канале при входе в город. На каждой кровати в номере был спасательный круг. А как же!

Приземлились в кают-компании, где кроме нас вообще никого не было. По первому впечатлению сделали вывод, что на этом плавсредстве, равно как и на нашем празднике жизни - мы одни. Пели песни, курили сигары, травили истории (байкеры, кстати, не рассказывают байки). И конечно пенный янтарь. Сидели долго. Когда разошлись – не вспомнить.

С каким же удивлением наутро мы обнаружили в кают-компании еще полсотни человек, когда сами вышли туда на завтрак. Люди смотрели на нас не то, чтобы враждебно. Просто какой-то привычной душевности в их взглядах я не нашёл. В общем первое впечатление нередко бывает обманчивым, скажу я вам.

Следующий день в дороге был не самым лучшим в моей жизни. Про отношение байкеров к водным испражнениям с небес вы помните. В этой связи Костик учил:
- Если слышишь, как капли барабанят по шлему, значит дождь сильный.

Ливень бил по мозгам изо всех сил. В районе Антверпена к нему добавилась и огромная пробка. Мы, конечно пробивались через нее как могли, но очень медленно и по уши в воде и грязи. Но радость сухой одежды и горячего душа неизменно ждёт тебя в конце дневного маршрута. Так произошло и в тот вечер.

Про голландский Неймеген ничего особенного сказать нельзя. Единственное, что вдруг поразило - несмотря на дождь все окна в городке были чисто вымыты (их, как оказалось, «полируют» здесь чуть ли не каждый день). Когда мы пригляделись, то отметили, что вешать в жилище занавески или шторы в стране тоже не принято. Заглядывай – не хочу. Как нам потом объяснили, таким образом местные подчеркивают свою искренность, прозрачность и чистоту. Эта же «чистота и прозрачность», как многие замечали, сверкает и на улице Красных фонарей в Амстердаме.

Дальше был германский Бремен, где в ресторанчике нас обслуживала фрау как две капли воды похожая на Ангелу Меркель. Затем Гамбург, где мы праздновали семидесятый юбилей Победы.

И вот, наконец, заехали на паром в Хельсинки, который шел до финской столицы ровно две ночи. Для затёкшего и заскорузлого за шесть дней дороги мотоциклиста – это счастье. Перевести дух, размять задубевшее тело. А паром был финский, поэтому из дополнительных бонусов – сауна на борту. Архиважное изобретение для путников! Нега и воскрешение.

В порту Хельсинки мы вывалили на берег радостные и отдохнувшие. Поехали в центр. Когда двигались по трамвайным путям, заметьте, попутного направления, дорогу нам неожиданно перегородил пожилой финн. Остановились. Он начал нам объяснять, что здесь ездить нельзя. Вот не живется европейцам на белом свете спокойно, надо куда-то обязательно влезть, поучить, прочесть лекцию.

Потом старичок осознал, что мы из России, и тон его сразу поменялся на доброжелательный:
- А вы случайно не Ночные волки?

- Нет, - говорю, - не ночные.

- Ну всё равно передайте Путину, что он – во! – и поднял большой палец правой руки вверх.

Обещали передать, на том и сошлись, и разошлись.

В Финляндии, конечно, красиво – много лесов и озёр, чистейшая вода, опять же сауна в каждом доме и гостинице. Но в маленькой Лаапенранте, куда мы прибыли на ночлег, было скучно аж челюсти сводило. С закатом жизнь в городке сразу крепко засыпает, заснули и мы.

Пересекли границу без проблем. Таможенник, с трудом открывший затянутую паутиной дверь своего офиса, заявил нам, что уже полгода никто из Европы ни авто-, ни мототранспорт не растомаживал. Помог мне с документами, за что ему - большущее спасибо.

Последний ночлег перед столицей был в Великом Новгороде. Там «Черный консул» влетел в яму глубиной до центра Земли, немного погнул себе передний обод, но не критично. Семь лет спустя мы с друзьями снова провели пару ночей в этом изначальном городе России. Яма была на своем месте, не беспокойтесь.

Последний отрезок до Москвы был самым радостным. Всё вокруг родное – и березки, и поля. Чем ближе к дому, тем слаще воздух. И мотоциклы, похоже, предчувствовали скорое прибытие к финишу, шли как-то особенно легко.

В тот год уже построили, но пока не ввели в действие кусок будущей долгожданной автострады Москва-Питер. После Твери мы увидели съезд на новую скоростную магистраль и, естественно, «открылись» на ней что есть мочи.

Асфальт был свежим, отличного качества. Мы выкрутили ручки газа и наслаждались ветром, ласковым родным неярким солнышком из-за туч. Машин не было вообще, что нас почему-то не смутило. Мы впитывали в себя радость ничем не ограниченной свободы полёта.

Правда недолго. Дорожную идиллию неожиданно прервала лампочка бензина, которого в баке осталось вёрст на пятьдесят, причем свою сотню с момента въезда на трассу мы уже отмотали. Остановились. У Костика в баке – та же картина. Заправок на новой трассе мы точно не встречали. Какой-то непонятный холодок пробежал по спине. Идем медленнее, экономим, подъезжаем к дорожному рабочему, который налаживал что-то на эстакаде. Интересуемся источниками горючего.

- Э-э-э, ребята. Либо 150 вперед, либо 150 назад. Других АЗС нет.

Начинаем задумываться о бренности существования и о нетрадиционных способах доставки огненного питания для наших коней. Тут откуда не возьмись появился еще один работяга в оранжевой жилетке.

- Есть, - говорит, - заправки, если поедете по в-о-о-о-н той дорожке, отходящей от эстакады. Сорок километров, только на первую заправку не заезжайте, там вам такого нальют – мало не покажется!

И мы медленно двинулись по незнакомому ответвлению. Асфальт был изломан, перемежаясь с грунтовыми участками. Ехали очень медленно, экономя оставшиеся капли бензина. Вскоре стрелка бензобака окончательно легла на бок, но мы еще двигались, видно, на парах. Из кустов выскочила первая заправка. «Нельзя, козлёночком станешь», - промелькнула мысль после инстинктивного желания немедленно свернуть к ней. Еще через километр, когда наши двигатели уже стали немного захлёбываться, заветный источник горючего предстал перед нами.

- Всё-таки не просохли, - прокомментировал общее облегчение Константин.

Дома были вовремя.


2022. Россия

С той эпической поездки прошла масса времени. Много дождей пролилось на наши шлемы и дождевики. К двум мотоциклам прибавился еще один. Костик без труда сумел обратить в байкерскую веру нового последователя.
 
Неофитом стал Илюша, наш общий друг почти с пеленок. После определённых размышлений, то есть практически не глядя, он взял себе огромную «голду» (Honda Goldwing, прим. автора). Основное преимущество этого агрегата – комфорт. Голдоводы при движении порой находятся в такой неге, что иногда на светофоре забывают поставить ноги на асфальт, а при виде постового пытаются нащупать ремень безопасности (которого, естественно, в мотоприроде не существует). Ну и, конечно, багажное отделение этого дома на двух колёсах позволяет спокойно забрать с собой полгаража и не поморщиться.

Некоторых байкеров наверняка поразит разножопица, извините, эклектика наших трех мотоциклов. Костик ездит на стремительном Сузуки «Хаябуза» (японск. – сокол), самом быстром стоковом аппарате, т.е. 300 км/ч плюс. Про «Черного консула» я уже все уши прожужжал, он чуть побольше, но по скорости до «Сокола» ему как до Луны. Ну и Илюша на неимоверных размеров Голде по имени Глаша. Обычно каждый из подобных мотоциклов сбивается в свою стаю по принадлежности к аналогичному роду двухколёсых: пластики, чопперы или голдоводы. Но нам хорошо втроем (или вшестером, если учитывать сидящих сзади любимых плюс-одинок), поэтому в дороге дискомфорта мы не испытываем, разве что Костик всё время удирает вперед. Но на то он и Сокол.

Прилично исколесили мы втроём матушку-Русь. В разные годы побывали в Крыму, объехали Золотое Кольцо, ездили на Селигер и Валдай, сгоняли в Карелию. Но это – только начало.

И вот снится мне недавно сон.

Прихожу я в Третьяковку, иду по залам. Вижу издали картину Васнецова «Богатыри». Три фигуры витязей на месте. Подхожу ближе и понимаю, что картина начинает меняться.

Посредине, Илья Муромец на былинном скакуне превращается в своего тёзку Илюшу, восседающем на мощной Глаше. Он приложил мото-крагу к шлему и, подняв визор, всматривается вдаль. Справа от него уже не Добрыня, вынимающий меч-кладинец, а Костик вращающий ручку газа на своем Соколе и готовый в любую минуту рвануть вперед. И смотрит, ведь, туда же, что и Илюша. А слева, братцы, это же не Алёша Попович, это ж ваш покорный слуга на «Чёрном консуле», а к седлу привёрнуты не гусли, а моя любимая электрогитара Gibson SG.

Я пытаюсь проследить, куда же смотрят мои друзья и вижу перед их пылающими взорами ведущую вдаль скоростную трассу. Москва-Нижний-Казань. Взгляд парит дальше, и вот он уже перемахнул через Уральские горы, а за ними протянулось новое прекрасное шоссе - прямо до Владивостока.

Туда и отправимся. На страдающем деменцией старом Западе нам больше делать нечего.


P.S.
Песня к новелле
https://www.realrocks.ru/kwist/music/1596399/