Гралия Часть 5 Глава 3

Глава 3. Не отставай

Быть первым – трудная задача,
Уж лучше следовать вторым
Иль третьим, коли неудача,
Дыша в затылок центровым.

Чем наемник мог похвастаться, так это крепким сном. Для него не составляло труда подремать даже стоя. Но иногда, когда мысли в его голове жужжали, как рой пчел, приходилось сдаться, отказавшись от вожделенного отдыха. Вот и теперь Верласу не спалось и он решил не мучить себя, лежа на дне лодки с закрытыми глазами, а поднялся и сел, принявшись рассматривать усыпанное звездами небо. Регрон и Корвин быстро поддались дреме, они лежали в носовой части и, обнявшись, похрапывали. Наемник, видя такую картину, слегка улыбнулся.
«А я-то думал, что капитан сдал, будет бежать от воды, а он вон как шустро оправился. Похрапывает как ни в чем не бывало. Жаль, если что-то пойдет не так и от Корвина придется избавляться. Он не такой уж и плохой человек, не то, что я. И все же не стоит спешить с ним сближаться, хуже нет иметь во врагах бывшего товарища».
Илиса Дальго, спасенная ими сегодня вечером, тревожно дремала в хвостовой части лодки. Ей на живот положил голову Пес, поскуливая во сне, периодически пожевывая что-то во рту.
«Наверное, бродяге снится, как он поймал того зайца, что мы повстречали на привале в лесу. Смакует, паразит. Интересно… Откуда же он все-таки взялся посреди пустоши? Как так вышло, что скаргарты его не съели? Эти твари бегают настолько быстро, что ни один даже самый быстрый скакун не сможет с ними долго тягаться, а тут просто собака. Да и чем Пес в песках питался? Там же нет ни воды, ни еды. Раз так, то выжить он мог только рядом с людьми. Их я не приметил. Выходит, его хозяева были убиты незадолго до того, как животина прибилась ко мне. Но, если честно, этих людей совсем не жаль. Я даже рад, что так вышло. Пес помог мне и теперь помогает. Настоящий друг. Такой, с каким не поссоришься, который всегда на твоей стороне. И, что немаловажно, ему не надо объяснять что-то, уговаривать, мотивировать. Сказал: «За мной, он и идет».
Верлас почувствовал, как в его груди, а потом и по всему телу разливается чувство спокойствия. Приятное и всеохватывающее.
«Вот и ладненько, вот бы так всегда».
Верлас смотрел на созвездие Орла, любуясь яркой звездой, называемой Отилия. Она зачаровывала, переливаясь желтым, красным, немного оранжевым. Отилия указывала на север, туда, где за черной полосой морской воды скрывался берег. Наемник не слишком был рад, когда, обнаружив Илису, Корвин настоял на том, чтобы они заночевали на одном из рифов. Капитан тоже хотел встретить ночь на берегу, но опасался, что добраться до суши засветло не получится и, спеша, велика вероятность напороться на скалы. Тогда, если лодка бы дала течь, точно жди беды. При самом плохом развитии событий пришлось бы вплавь добираться до берега, а с поврежденной рукой Илиса, скорее всего, не доплывет. Так они и заночевали в лодке, вытащенной на скалы, а вокруг плескались волны.
«Жаль, что Илиса не может сейчас ничего рассказать, как она попала на скалу в море».
По предположению Корвина, девушка кричала, пытаясь позвать на помощь, и сорвала голос. Илиса, как только они подплыли к скале, потеряла сознание, а когда пришла в себя, только сипела, разобрать слов не получалось. У нее была повреждена рука. Верлас посчитал это ушибом, хотя что-то определенное до осмотра лекаря сказать было нельзя. Одежда на ней была влажной, что позволило предполагать, что бедолаге пришлось побывать в ледяной воде. А еще недалеко от скалы плавали какие-то доски. Это навело капитана на мысль, что корабль гордаров тоже потоплен, как и «Летящий», а девушка чудом спаслась. Регрон попробовал задавать девушке простые вопросы, на которые можно было ответить «да» или «нет», но этот трюк не прошел. Илиса смотрела на них испуганными глазами и складывалось впечатление, что она не понимает его речи. Иногда срывалась ни с того ни с сего в истерический плач. В общем вела себя не совсем нормально. Верлас даже предположил, а она точно та, кто им нужен? Но ее осанка, умение держаться как минимум свидетельствовали, что она высокородная. А рисунок на одежде, характерный Дебусу, все же не напрямую, но указывал на ее принадлежность к этому гарлиону. Еще у девушки имелся платок с вышитыми по его краям примечательными гербами. По правой стороне – фамильный герб рода Киров – на сером фоне золотой кувшин с падающими из него монетами. По левой стороне – герб гарлиона Дебус – на красном восходящий Ченезар. Несмотря на то, что род Киров пал, нахождение такого вот платка у человека, не имевшего отношения к крови правящей династии на острове и самому гарлиону, было чревато плачевными последствиями. По праву, которое было распространено во всех Гралиях и Замнитуре, незаконное ношение властных атрибутов могло повлечь наказание, вплоть до смертной казни. Платок с гербами был отличительной вещицей, которую имели при себе исключительно высокородные девушки и женщины. Он не мог попасть к рабыне или служанке как подарок. Платок с гербами был символической вещью. Хозяйка получала его по достижении шестилетнего возраста. Ей давался сразу набор одинаковых платков. Он мог использоваться только строго для определенных целей. К примеру, когда девушка хотела оказать благосклонность своему избраннику, будущему мужу, она была вправе подарить ему свой платок, это действие предшествовало обряду обещания – помолвке. Если платок был поврежден, то его сжигали.
И все же главным подтверждением того, что перед ними именно Илиса Дальго, было то, что зеркало показывало на нее.
Илису напоили. Потом она немного поела и с заходом Ченезара уснула. Вот и все.
«Если все же эта девушка Илиса Дальго, что, вероятно, так и есть, то это многое меняет. Требуется решить, как действовать дальше. И для этого, думаю, все же необходимо показать, что скрывается в зеркале Леокаллы за символом змеи, чтобы окончательно понять, на чьей стороне Корвин. Вот придет день, сразу ему и покажу. Можно сделать это даже в присутствии Илисы. Пусть знает, что мы не простые люди и обладаем некоторым колдовским талантом. Может, тогда лишние вопросы задавать не станет и будут более внимательной к нашим настоятельным просьбам».
В море у скал плескалась какая-то крупная рыба. Возможно, кверт, воспоминание о проклятых рыбах заставили наемника поежится.
«Хорошо, что эти прожорливые гады к берегу не подплывают, не суют носа на мелководье, а то бы в море было не окунуться. Но я же не об этом думал… Вернемся к плану действий. Итак, я покажу послание от Итель. Корвин поймет, что теперь мы зависим от этой девки. И это уже будет хорошо. Останется придумать, как действовать дальше. Ведь, может статься, что посланница Башни вовсе не собирается обмениваться и платить».
Верлас сжал кулаки, одна мысль о том, что какой-то человек может угрожать его девочкам, вызвала у него легкую резь в животе.
«Может, тогда призвать на помощь Иль Гатара? Только чем он нам сможет помочь, вот в чем вопрос? Нет. Думаю, нужно поговорить об условиях передачи Илисы Итель и месте, где это предстоит сделать, как можно раньше. Лучше, если это произойдет в Т’Боле. Там и до Храмовой долины путь неблизкий и у меня есть знакомые, которые за умеренную плату согласятся мне помочь».
Регрон перевернулся на спину, освободившись из объятий соседа, и издал поистине ужасающую трель.
– Ну и горазд же ты храпеть! – громко прошептал наемник и пнул товарища ногой в бок.
Бывший страж невольно что-то промычал, поворочался и оказался снова на боку. Храп тут же сменился негромким посапыванием.
– Так-то. Вот и лежи на своем месте.
Море издавало свое любимое «пши-и-и», прилагая все возможные и невозможные усилия, дабы усыпить бдительность непреклонного пред сонной песней человека. Верлас оставался бодр как никогда, сна не было ни в одном глазу.
«Ладно. А что делать, если Корвин решит отдать девушку Иль Гатару?.. Главное – не спешить, надо выслушать, что он предложит, а там посмотрим».
Где-то над головой мелькнула черная тень, и в ночной мгле раздался резкий крик чайки, который причудливым образом слился в слово:
– Мария! Ак, ак, ак!
«Ну, вроде с Корвиным более или менее все ясно. Регрон, хотелось бы верить, всегда со мной, как и Пес. Отлично. Но вот, что меня еще серьезно волнует, так это то видение на спасительном островке. Никак не могу понять… Я вправду видел тех странных людей и их кукловода, или то был некий причудливый сон?.. А еще тот удивительный образ моей доченьки, в который, как в севетор, облачился странный дух или некое божество. Вот и поверишь во все мифы и легенды о богах».
Ответа не было. Только совесть неудовлетворенно засвербила, что-то желая сказать, но так внятно не успев сформулировать свою претензию. Верлас, немного приподнявшись, одним махом сел, чтобы проверить, не унесло ли их лодку приливными волнами. Он не очень-то и разбирался в хитростях периодов подъема и спада морских вод. Они плескались буквально в паре локтей от лодки.
«Сойдет, – пришел к заключению Верлас, – пока нет поводов опасаться».
Звезды мерцали, а он все размышлял о чудесном спасении Корвина и самого себя из рук человекоподобного существа и его слуг. Думал Верлас и о странном то ли сне, то ли ведении, что привиделось ему перед самым крушением «Летящего», о Тебероне Керии, который то ли призраком, то ли тоже в грезах удосужил его своим визитом.
«Слишком много необъяснимого со мной произошло с тех пор, как я стал работать на Иль Гатара. Слишком много».
Время шло, а сна как не было, так и появилось. Вот уже на востоке забрезжилась заря, предвещая приход Ченезара и нового дня. Небольшие облака, висевшие над горизонтом, налились жизнью, став вначале фиолетовыми, потом побагровев. Над морем в оживлении стали кружить птицы, а мелкая рыбешка принялась дразнить крылатую братию, весело плескаясь.
Уже скоро стало достаточно светло, чтобы приглядеться и рассмотреть девушку. За последнее время ей серьезно досталось: на лице, шее и руках множество ссадин и синяков, одежда порвана, вся с ног до головы перепачкана, как хороший трубочист.
«И откуда она тут нашла столько черной сажи? – только и оставалось подивиться наемнику. – Тут же кругом вода!»
И все же в ее лице без труда угадывалась печать высокого рода. И это не могли скрыть ни растрепанные волосы, ни поломанные ногти.
Сейчас бы Илисе можно было дать лет тридцать или даже больше, но, скорее всего, как предполагал наемник, ей недавно стукнуло двадцать два года. Длинные каштановые волосы, стройная фигура, чем-то напоминавшая мальчишескую – такой увидел ее Верлас.
«Ничего особенного, девушка как девушка, а настолько всем нужна и дорога. Удивительная штука – происхождение человека».
Она вдруг вздрогнула и открыла глаза, уставившись испуганным, затравленным взглядом на наемника. Голова собаки соскользнула с нее, после чего Пес, свернувшись калачиком на дне лодки, продолжил дремать. Верлас машинально хотел было отвернуться, чувствуя неловкость, будучи застигнутым врасплох, но, совладав в первым порывом, наоборот, пристально, словно обвиняя в чем-то, посмотрел на нее.
Так длилось какое-то время, а потом он широко улыбнулся и, подмигнув ей, сказал:
– Доброе утро. Как ваш голос? Говорить сможете? Как рука? Все еще сильно болит?
Девушка что-то засипела. Он не смог понять ни слова. Тогда наемник протянул ей флягу с водой. Она приняла ее, жадно припав к ней губами, принявшись пить. Верлас хотел было остановить девушку, но решил не делать этого, почему-то вспомнив себя среди пустоши и мучившую его жажду, которую невозможно было утолить.
Илиса наконец оторвалась от фляги и, протянув ее Верласу, поблагодарила его кивком головы.
– Я, Верлас, – коснувшись своей груди кулаком, пояснил наемник, а потом, указывая на своих товарищей, представил и их. – Этот лысый и одноглазый – капитан Корвин, а тот, что рядом, Регрон, мой друг, как и вон та собака. Я дал ему имя Пес, хотя он на любые прозвища откликается».
Верлас вопросительно посмотрел на нее, ожидая того, чтобы она что-то попробовала сказать, но не тут-то было, девушка просто сидела и молчала.
– Вы бы хоть для разнообразия что-то членораздельное из себя выдавили. Представились что ли. Я, конечно, знаю, как вас зовут, и все же хотелось наладить с вами хоть какую-то связь, а то путь домой далек…
Девушка в этот раз смогла более или менее понятно прошептать свое имя, а потом и название своего рода. Она представилась как Илиса Дальго Ал Тария. Верлас был рад тому, что его старания вознаграждены.
– Возьмите. Тут хоть и немного, но вам хватит перекусить – сухари, орехи и какие-то высушенные фрукты. Хотя не знаю точно, что это такое.
Илиса приняла еду и с жадностью принялась есть.
Так состоялось знакомство. Но особо пообщаться у них наедине не вышло, так как проснулись остальные. Корвин и Регрон потягивались, Пес зевал. Все они проголодались, поэтому присоединились к завтраку. После же его завершения лодку спустили на воду и отправились в обратный путь. Спустя какое-то время путешественники вновь ступили на твердую землю.
Мужчины, после недолгого совещания, согласились, что идти следует вдоль берега пешком. Море таило в себе большую опасность, чем земля. Путь вдоль берега казался тогда единственно возможным.
Оказавшись на суше, Корвин тут же отозвал наемника, требуя, чтобы тот немедленно связался с Иль Гатаром. Вместо этого Верлас решил показать капитану послание, которое скрывалось за символом в виде змеек.
Но каково было удивление наемника, когда что бы он ни пытался сделать, но стекло продолжало показывать отражение, а не изображение ранее произошедшего.
– Это что еще за кнезовы проделки, работай, твою душу?!
Корвин недоверчиво взглянул на Верласа, но, не приметив подвоха, ограничился тем, что задал вопрос:
– Что ты этим хочешь сказать?..
– Да ничего хорошего. Зеркало целехонько, но не работает.
В разговор включился Регрона. Он, услышав о проблеме с зеркалом и невозможности связаться с Иль Гатаром, вопросительно посмотрел на наемника, так как очень хорошо знал о невозможности связи с высокородным в принципе, ведь их стекло не имело такой возможности, по крайней мере насколько ему об этом было известно. Верлас ничего сказать другу не мог, ведь у наемника не было возможности с глазу на глаз потолковать с бывшим стражем. Как бы то ни было, но у Регрона тоже не вышло оживить зеркало. Все дружно, не сговариваясь, принялись браниться, проклиная судьбу, богов и несчастливый замнитурский берег. Даже Пес, бывший за охранника при спасенной девушке, подбежал к ним и принялся тявкать, подражая людям. Илиса, отдыхавшая в стороне от мужчин, с тревогой смотрела на них.
Регрон успокоился первым и заявил:
– Тут что-то не так. Не верится, что зеркало поломалось.
– О-о-о, – протянул капитан, – уж поверь моему опыту. Я бы тоже в жизни в это не поверил, пока оно возьми и не тресни именно тогда, когда я, положив его перед собой, пытался связаться с Иль Гатаром.
– А я понял твои слова в том смысле, что ты его разбил, – заметил Регрон.
Капитан только отмахнулся рукой.
«Может, это и к лучшему, – решил Верлас. – Невозможность разговора с Итель и Гатаром позволяет отложить момент, когда наши с Корвином пути могут разойтись».
Неожиданно капитан как-то косо посмотрел на наемника и не спеша спросил:
– Слушай, Верлас, а ты не дурачишь ли меня? То под любым предлогом отказываешься говорить с Гатаром. Теперь мы нашли девушку, и тут на тебе – зеркало потеряло свою силу!
Наемник с безразличным лицом пожал плечами и ответил:
– Думай, что хочешь. Мне в общем-то все равно. Я не стану перед тобой оправдываться или что-то тебе доказывать.
Капитан положил руку на пояс, на котором висел в ножнах кинжал. Это не сулило ничего хорошего. И тут в начинавший разгораться конфликт вмешался Регрон:
– Постойте. Зачем нам ссориться. Ну не можем мы связаться с… Тем, на кого работаем. Это не беда, в конечном счете разве это что-то меняет? Мы все еще делаем одно дело, и теперь нам нужно доставить девушку в Гралию. Ведь так?
Верлас машинально насупился и посмотрел в сторону, но заметил, что реакция Корвина была схожей.
«Видно, и ты, старый лис, под стать мне, что-то скрываешь от нас».
– Ну так я прав или как?
Корвин кивнул, то же сделал и Верлас.
– А раз так, то все просто. Возвращаемся домой и получаем деньги. А теперь, Корвин, может, скажешь, куда мы должны отвезти Илису?
Капитан сморщил нос и пояснил:
– Мы должны были плыть в порт Островной Гралии под названием Телиум. До него ближе плыть, чем до порта Ренарол, откуда я вас забрал. В Телиуме находится резиденция торговой компании Островной Гралии, там нас будет ждать человек Иль Гатара и люди отца Илисы, главы этой кампании. Вот как-то так.
– И прекрасно! Чего же ждать? Держим путь на запад, в Островную Гралию, – оживился Регрон.
Так они и порешили. День обещал быть на славу. Ченезар пригревал, снега под ногами было немного, а в глубине леса и того меньше, он быстро таял. Облаков на небе почти не было, только на западе у самого горизонта постоянно висела растянутая клякса. Над головами странников разлилась небесная синь. Крупные птицы, отобедав рыбешкой поутру, сейчас куда-то подевались, их сменили воробьи, синицы и другие щебечущие крылатые певцы, что были размером поменьше. Все говорило о скором приходе лета. Но спешить не следовало, ведь это была всего лишь оттепель.
От земли поднимался пар, который создавал легкую дымку, поэтому путешественники шли по краю леса, где ветерок с моря разгонял предательскую муть. Вот так они и прошагали до привала, который пришлось сделать куда раньше, чем того хотелось. Причиной стала усталость Илисы. Девушка валилась с ног. Регрон и наемник соорудили ей небольшой лежак из веток, на который накидали покрывала и свои плащи. Не успела она прилечь на свою кровать, как тут же провалилась в сон. Корвин отправился раздобыть сухого хвороста для костра, захватив с собой Пса, тем самым оставив Регрона и Верласа наедине.
– Что думаешь, – начал, негромко говоря, Верлас, – все ли капитан сказал нам или чего-то не договорил?
– Сдается мне, что что-то не сказал одноглазый. И это что-то нехорошее для нас с тобой. Сдается, не хотел тебе платить Гатар, а удумал пустить в расход, когда отыщется пропажа. Вообще не ясно, зачем он послал тебя сюда. Без тебя и меня тут бы все неплохо получилось. А даже если твоя задача состояла в том, чтобы проконтролировать капитана, на случай его предательства, то об этом следовало сказать заранее. Хотя как ты, ладно, мы вдвоем можем противостоять целой команде? Что-то тут не вяжется. Мы не знаем чего-то важного, значимого.
– Вот и я так думаю.
Наемник и бывший страж обменялись озабоченными взглядами.
– А как ты хотел связаться с Гатаром? – решил разобраться, видимо, в недающем ему покоя вопросе Регрон, а потом заметил: – Через наше зеркало, насколько я знаю, этого сделать нельзя.
– Да, я тоже понятия не имею, как это сделать, но, если честно, не для этого мне нужно было оживить зеркало. Я не успел тебе сказать одну важную вещь, которая стала известна мне перед самым кораблекрушением, которую нам всем точно следует знать.
Регрон внимательно смотрел на товарища, ожидая его рассказа.
Верлас сообщил о новом змеином символе на зеркале и том, что крылось за ним, о шантаже и о «мягком» пленении его детей и, по всей видимости, близких капитана Корвина.
Бывший страж задумался, уставившись себе под ноги, переваривая услышанное.
– Так что, – продолжил наемник, – может статься, что Итель тоже возьмет и не заплатит нам всех денег, которые обещала, или вообще решит ничего не давать, а расправится с нами, когда мы передадим ей Илису Дальго. Ты же знаешь, на что способна эта гадюка! Прикажет утопиться, и утопимся. Или… Вариантов множество. Но главное то, что не совсем ясно, куда мы должны, в итоге, привезти девушку. Ведьма об этом ничего не говорила. А теперь, когда зеркало «уснуло», почему-то не работает, мы и узнать у нее этого не сможем. Итель в последнем разговоре угрожала и торопила с розысками. Как бы ее терпение не лопнуло, при условии невозможности связаться с нами и разузнать хорошие новости. Я опасаюсь, как бы она чем не навредила моим детям. Понимаю, что тебя волнует вопрос заработка и нет дела до моих девчонок, но ведь в сложившейся ситуации эта ведьма может и не заплатить нам. Поэтому нужно все взвесить и решить, как действовать.
Бывший страж поднял взгляд и с некой обидой посмотрел на наемника, произнеся:
– Неужели ты думаешь, что я такая сволочь, что поставлю на чашу весов жизни детей моего друга и деньги?
В порядочности и искренности слов, сказанных Регроном, сомневаться не приходилось. Верласу разом стало неловко, но не столько от того, что он сказал бывшему стражу, сколько от мысли, как бы он поступил и размышлял на месте товарища. Наемник знал, что лично его бы тогда волновали только деньги и было наплевать на чужих детей.
– Деньги – это не самое важное. Да, без них никуда, но ты же мой друг, – продолжал бередить советь наемника Регрон, – поэтому я с тобой, даже если вопрос с оплатой прогорит. Можешь рассчитывать на меня в освобождении своих детей.
«Ну… Зачем ты это говоришь?!»
Несмотря на то, что наемника смутила речь товарища, но он не подал виду и, поблагодарив его за добрые слова, сказал:
– Я рад, что ты все понимаешь и все еще на моей стороне.
После недолгого обсуждения они решили, что сейчас необходимо как можно быстрее оказаться в Гралии. Что делать дальше – вопрос второй.
– Думаю, – заметил Регрон, – если мы справимся с первоочередной задачей, потом следует попробовать разыскать то место, где были дети на момент твоего разговора с Итель, и постараться понять, куда их перевезли оттуда. Так, глядишь, потянем за ниточку, вот и найдем, что ищем. А когда разыщем девочек, можем попробовать передать Илису Гатару, ведь с ним сделка еще в силе. Или напрямую передать девушку ее отцу.
– Слушай! А ты прав. Отец точно не будет юлить. Он в благодарность может нам подкинуть неплохой заработок, – обрадовался Верлас, а потом уточнил: – А что с Корвином?
– Не знаю. Конечно, его бы надо ввести в суть дела, но ведь на слово он не поверит. Для него пока все по-старому, он выполняет приказ Гатара. Поэтому придется ждать, пока не оживет зеркало, пока не случится чудо. Думаю, надо время от времени пытаться заставить работать эту волшебную штучку.
Верлас согласился. В это время откуда-то поблизости послышался хруст веток, и уже скоро на небольшой, поросший сосенками холм, ставший путешественникам приютом, поднялся капитан с ворохом хвороста. За ним бежал Пес, виляя хвостом, тем самым показывая свое хорошее расположение духа.
– Послушайте, – начала говорить капитан, пытаясь при этом отдышаться, сваливая хворост и выпрямляясь в полный рос. – Не кажется ли вам странным, что за все время пребывания тут, на земле Замнитура, нам не повстречалось ни одного человека? Ни рыбака тебе, ни охотника, ни воина, а ведь теперь идет война и берег должны охранять дозоры и разъезды, ни корабля, плывущего вдоль берега. Это неправильно, не должно быть так. Пусть мы в глубоком тылу, но беспечно так себя вести. Ведь воюющий уязвим вдвойне. Пока твои войска в чужой стране, собственные незащищенные земли – лакомый кусок для жадных соседей!
«А ведь прав, дело говорит», – подумал наемник и прислушался.
Ветер все также дул, птицы щебетали, морская волна с шипением набегала на берег, но никаких звуков, выдававших близкое присутствие людей, и в помине не было.
– Пожалуй ты прав, Корвин, – сказал, оглядываясь, наемник. – Что-то тут не так.