Псалом созвездия пса

Я видел пса -его ломало
в предсмертных корчах за селом
от порчи. Но в ночи лиманной
внезапно просиял псалом.

Как будто вышел свет из грязи,
иль запылал соломы  стог,
слова явились в небе разом
и я их чётко видеть мог.

Не чётки пальцами мозоля,
а словно песня вдалеке,
того,  кто  партитурой поля,
шёл по дороге налегке.

То был минор многоголосый
он строил терции , как мог,
быть может зек томился лысый,
а, может, маялся Ван-Гог,

кистями тупо холст елозя,
чтоб воссиял его подсолнух,
казалось то свистят полозья,
или расхныкался пацан.

Но пса скулёж, но вой волчёнка,
он был во мне , а не во вне,
и вот ведь суть, что в общем   в чём -то
я был тем псом вдвойне, втройне.

Так на войне бывает тихо,
когда уже закончен бой,
лишь ходики на стенке тикают
да ясно слышен бабий вой.

И ясно - ты –хозяин пса
лежишь в гробу под образами.
На лбу бумажка-эта самая…
Вдова умытая слезами.

И то не порча и не сглаз,
а восхожденье в беспредельность,
в последний раз, как в первый раз,
в иконном храмовом пределе.

Чтоб пёс не выл-в бочину вилы...
И Космос как тут не выпендри...-
лишь собачонка Баскервили,
пристреленная сэром Генри.

Хвостом вилять? На волю душу,
когда уже металл меж рёбер,
ты не мечись, а только слушай,
молитва прозвучит, как Вебер*,

как Бах густейшего замеса,
как фраза летописи «в лето»,
как подвыванья  Радомеса
мимо аккордов и либретто.

* Имеется в виду автор рок-оперы "Иисус Христос суперзвезда".