Вернись ко мне

Патры, Греция 1513г.

Тёплый  морской воздух с запахом цветущих оливковых деревьев наполнял тот вечер. Солнце почти скрылось за водами Патраикоса. И в небе уже начал проявляться блеклый силуэт полной луны. Улицы Патры были тихи и безмолвны, словно в тот день был объявлен комендантский час. Жители раньше обычного закончив с работой, скрылись за белыми стенами своих уютных домов, продолжая хлопотать внутри. Полнейшую тишину нарушал лишь звук хлопков исходящий от бега по каменистым тротуарам улиц Патры. По одной из таких улиц бежали двое. Юные парень и девушка. Крепко державшись за руки, они преодолевали квартал за кварталом. Белый сатиновый подол платья девушки вздымался ввысь от ветра, создавая иллюзию крыльев за спиной. Её темные волосы выбивались из-под ободка и прилипали к мокрому от слёз и пота лицу.  Но она, небрежно смахивая их рукой, продолжала бежать, ещё крепче сжимая руку юноши. Куда так спешили они? Этим вопросом задавались редко попадавшиеся им навстречу люди. Их бег был настолько порывист, что даже бродячие псы вместо того, чтобы лаять и бросаться им вслед, сторонились от пары подальше. Теперь уже четко вырисованная луна, освещала им путь и в небе появились звёзды.
     Они остановились лишь тогда, когда путь их был отрезан обрывом. Высокая скала, поросшая диким жасмином, напоминала по форме человеческую руку, в ладонь которой теперь были помещены эти двое. Внизу бушевали белейшие волны темно-синей воды. Бив об скалу они создавали удивительный звук сочетавший в себе одновременно громкий раскат и нежный женский шёпот.
Остановившись, они оглянулись назад. Теперь полнейшую тишину отдалённо нарушал гул разъяренного человеческого крика. За ними была погоня.
- Что же теперь? – отдышавшись кое-как выдавила из себя девушка.
- Я не знаю, любимая. Не знаю! – нежно взяв её за лицо, глядя в её голубые глаза, ответил юноша.
- Они уже близко. Назад дороги нет. Я не смогу, слышишь? Я не смогу вернуться к нему.
- Я украл тебя из-под венца. Подумать только – засмеялся он и крепко прижал её к себе. В ответ, она обвила его руками и также крепко прижалась всем своим хрупким телом.
-  Алексис, если нас поймают, тебя заберут у меня навсегда! Я лучше брошусь со скалы, чем продолжу жизнь без тебя. 
- Мы будем вместе, навсегда. Я обещал тебе, ты помнишь? И пока моё сердце будет биться, будет так.
Человеческий ор становился всё ближе. Она подняла на него свои полные слёз глаза, после чего прошептала:
- Что же нам делать?
Он подошёл к обрыву и посмотрел вниз. Бушевавшие волны стали словно сильнее бить о скалу, заглушая крики брани ринувшихся за ними в погоню людей. Алексис оглянулся на девушку и протянул ей руку.
-Делия, подойди ко мне и возьми меня за руку.
Она с опаской подошла к нему вложив свою дрожащую руку в его ладонь. Он с силой сжал её.
- В тот мир, где мы сможем быть вместе, нас сможет увезти лишь Хорон.
Она пристально стала разглядывать его лицо. Как же он был прекрасен. Белокурые локоны спадали на его голубые глаза. А ямочки от улыбки подчёркивали точёные черты лица. Она поймала себя на мысли, что видит его в последний раз в этом земном мире, уже представляя как вместе они, уплывают по реке Стикс в мир, где все равны. И никто, абсолютно никто не встанет между ними. Любовь её была на столько сильна, что она, склонив голову кивнула, в знак согласия. Он обнял её крепко, невольно пустив слезы.
- Боже, как же я люблю тебя! – гладя по её волосам, говорил он – Я не могу жить без тебя.
В одно мгновение, на скале появилось много людей. Их глаза горели адским огнем презрения. Все они хотели немедленной расправы над юношей, осмелившимся похитить невесту из-под венца. Слова брани летели в их сторону. Каждый из них в руках держал какое-либо орудие. Будь то нож, то палка. Из всей этой разъяренной толпы, отчетливее всего выделялся один. Отец невесты. В руках он держал огромный кинжал, а крики его были самыми громкими и бранными.
Продолжая обнимать Делию, Алексис глядел на это разъярённое войско, стоя спиной к обрыву. Делия же наоборот стояла к ним спиной. Она не видела всех этих злобных глаз и уже не слышала те проклятья, которыми их осыпали. Она видела лишь искрящуюся на морской глади лунную дорожку. Словно специально она была выстелена для неё и Алексиса. Вдохнув полной грудью, теплый морской воздух, наполненный запахом цветущих оливковых деревьев, она слегка отпрянула от него. Посмотрела ему в глаза и уперлась к нему в грудь руками. Но что-то поменялось в лице Алексиса. Его словно пронзил дикий ужас. Нотка сомнения промелькнула в его наполненных страхом глазах.
- Делия, нет! – успел лишь выкрикнуть он, пытаясь схватиться за что-то невидимое.   Но было уже поздно. Он видел, как край обрыва, на котором он стоял буквально секунду назад, теперь отдалялся от него всё дальше и дальше. Он чувствовал, как хрупкое тело девушки крепко прижато к нему. Как её руки сдавили его с такой силой, что он не мог продохнуть. Секунда полёта пронесла перед его глазами всю его жизнь. Он увидел себя маленьким на коленях у матери, затем подростком собирающего оливки в родительском саду, годы в армии и знакомство с Делией на местном базаре, где он помог ей поднять случайно выпавшее из её тонких пальчиков яблоко. Он вспомнил, как впервые заглянул в её кристально-голубые невинные глаза и понял, что жизнь его уже никогда не сможет быть прежней. Она похитила его сердце и унесла с собой. Также как и теперь его жизнь.   

Наши дни

- Какое красивый город! Ты только посмотри на это лазурное море! Боже, я в восторге – с огромным восхищением ликовала Татьяна, глядя из окна своего номера.
- Да, здесь чудесно – разобрав чемоданы ответил Максим.
- Я знала, что между Турцией и Грецией определённо нужно было выбирать именно Грецию. Красотой она, конечно, непобедима. Дорогой, ты закончил с чемоданами?
- Да.
- Пошли же скорее! Мне не терпится посмотреть этот город.
- Я готов.
 
                ***

- Патры- третий по величине город Греции. Расположен на северо-западной оконечности Пелопоннеса, на берегу залива Патраикос, в 177 километрах к юго-западу Афин. Крупнейший город и порт на Пелопоннесе - звучал гнусавый голос экскурсовода, когда Татьяна и Максим любовались красотами данного города из окна автобуса, полностью набитого туристами.
- Теперь я точно убеждена, что сделала правильный выбор – продолжала ликовать Татьяна, успевая делать фотографии на свой смартфон.
Максим же только молча улыбался также как и супруга фотографируя всё на свой смартфон. Посетив не мало местных достопримечательностей, гид проинформировал, что конечной точкой их экскурсии станет смотровая площадка, где все желающие могут сделать памятные фотографии на фоне залива Патраикос.
На данное место экскурсионная группа прибыла во второй половине дня, когда солнце стало постепенно погружаться за горизонт залива. Наикрасивейший цвета огня закат, создавал для прибывших особый эффект романтики. Само место представляло собой выложенную огромными разноцветными глянцевыми плитами площадку, огороженную кованным ограждением с изображением львиных голов и роз. На данной площадке располагались лавочки и беседки, киоски, где можно было приобрести с пылу жару местные вкусности, а также смотровые бинокли, где всего за один евро можно полюбоваться на часть красот Патры.
Выбежав из автобуса, Татьяна мгновенно ринулась к смотровому биноклю, в то время, как Максим направился к киоску с целью купить что-нибудь из еды. Экскурсия его порядком утомила и всё, о чем он мог сейчас только думать, это о вкусном пирожке или о чем-то аналогичном. Подкрепившись, он присел на скамейку, наблюдая за супругой, которая то и дело крутилась на площадке со смартфоном в руках, снимая контент для своих подписчиков в Инстаграм. Он был не большим любителем социальных сетей и временами не понимал склонность Татьяны демонстрировать перед тысячной аудиторией свою и временами их совместную жизнь. На данную тему было много скандалов, но, к сожалению Максима и счастью Татьяны, они ни к чему не привели. Татьяна оставалась непреклонной к своему увлечению блоггерством, после чего Максиму оставалось лишь смириться с этим. Он даже научился закрывать глаза на то, что жена, погруженная в моменты съемок, абсолютно не замечала его.
Понаблюдав какое-то время за Татьяной, Максим встал со скамьи и направился в конец смотровой площадки. Достигнув ограждения, он посмотрел вниз. Там бушевали огромные белые волны темно-синей воды. Он смотрел на них словно под гипнозом. Что-то заставляло его не отводить от них глаз. Вдруг ему стало казаться, что гул волн стих и теперь больше походил на женский шёпот зовущий его. В районе груди стало невыносимо горячо. Колени стала сводить судорога. Его тело обмякло и словно марионетка в руках невидимого кукловода он стал перелазить через ограждение. Всё что он слышал, это нежный шёпот, который становился в его ушах теперь более отчетливым: «Вернись ко мне. Вернись ко мне». Ещё мгновение, и он почувствовал невесомость, теплый ветер в лицо и женский крик за спиной. Затем пронизывающий холод воды, окутавший его тело с головой, а после полнейшая темнота.

                ***

Белый потолок отделанный прошло-вековой лепниной. Вот что первое увидел Максим, открыв глаза. Запах нашатыря вперемешку с различными видами лекарств бил в нос. Тело было тяжелым, а малейшее движение приносило невыносимую боль. Проморгавши, Максим увидел рядом с собой сидевшую Татьяну. Она спала, облокотившись на руки.
- Таня – прохрипел Максим.   
Словно от удара, Татьяна соскочила со стула, но через секунду вновь бухнулась на него.
-Макс, Максюша мой. Ты очнулся – после чего она перекрестилась, что ввело Максима в недоумение. Ведь раньше подобного он никогда за ней не замечал, считая свою супругу агностиком.
- Очнулся. А что случилось?
- Знать бы мне самой. Что на тебя нашло? Мы были на смотровой площадке, я снимала контент, как вдруг услышала женский крик. Оглянулась, а тебя нигде не было. Очевидцы говорят, что ты сам перелез через ограждение и прыгнул в воду. Но зачем? Там же такая высота! – на последней фразе, она закрыла глаза руками.
- Перелез? Прыгнул? Я ничего не помню – продолжал находиться в недоумении Макс.
- Ты два дня был в отключке. Докторам чудом удалось тебя откачать. По какой-то счастливой случайности, ты угодил в воду не достигнув камней. Ведь мог бы быть совсем другой исход – и она снова закрыла руками лицо и тихо заплакала.
- Не плачь, родная. Ведь всё обошлось.
- И слава богу! Эти два дня были для меня немыслимым адом. Я не вылазила из стен больницы. Мои подписчики завалили меня вопросами, почему я нахожусь в Греции уже два дня и ничего не публикую? А что я им скажу? Что мой супруг вдруг в первый же день отдыха решил покончить жизнь самоубийством?
Эти слова ввели в недоумение Максима ещё больше, чем тот момент, когда Татьяна перекрестилась. Как-бы не было, думать в такой момент о своих подписчиках должно быть последним делом. Он окончательно убедился, что жена неизлечима от интернет-зависимости. После чего также и не нашёл, что ответить ей на данное заявление.
- Конечно ты понимаешь, что наш отдых испорчен – с призрением продолжила она- сегодня к тебе должны прийти из полиции. Они ждали, когда ты очнешься. У них имеются к тебе кое-какие вопросы. Но это и понятно. Сейчас ещё и на учет в психушку встанешь. Этого ещё не хватало – закатив глаза к потолку выдохнула она - Если они будут спрашивать тебя зачем ты это сделал, просто отвечай, что потерял сознание и сам перевалился через ограждение. Пофиг на очевидцев. Нам повезло в том плане, что никто не успел заснять этого на телефон. Интернет я уже проверила. За два дня да что-нибудь уже появилось. Так что, милый, будь умницей.
Он смотрел на неё непонимающими глазами. Было ощущение, что теперь перед ним сидит абсолютно чужая ему молодая женщина. Не та, которую он знал раньше. Он лишь кивнул ей в ответ и прикрыл глаза.
Полиция пришла к Максиму через пару часов. После разговора на ломаном английском, Максим смог убедить полицейских, что ему стало плохо и потеряв сознание, он смог перелететь через ограждение. Также и Татьяна дала в показаниях, что супруг весь день жаловался на плохое самочувствие, что в последствии смогло спровоцировать обморок. Полицейские пожелали Максиму скорейшего выздоровления и удалились.
До конца отдыха оставалось ещё одна неделя. Большую её часть, супруги провели в больнице, пока Максим не окреп и не встал на ноги. В его случае, ему крупно повезло. Он не сломал ни одной кости. Оставшиеся два дня до отъезда были посвящены шопингу, неподалеку от гостиницы. Не посетившую часть Патры Татьяна смогла увидеть только из окна такси, когда их везли в аэропорт. Максим же всю дорогу проспал.

                ***

По прилету в родной Иркутск, супруги Котовы ощутили все прелести сибирской осени. Из знойной жары в пронизывающий минус. Хотя на дворе был ещё октябрь. Отпуска оставалось ещё ровно неделя. Максим потратил её на своё восстановление, что привело его к полнейшей реабилитации. Татьяна же от полученных негативных эмоций ушла в депрессию. Она могла подолгу без причины не разговаривать с Максимом и уходить из дома. Её страница была заполнена кучей грустных постов, из-за которых число её подписчиков начало значительно редеть.
   Всё началось с ночи, когда Татьяна разбудив Максима заявила ему, что слышит плач ребенка. Проверив все углы в квартире, ребенок обнаружен не был.
- Тань, тебе нужно пропить успокоительное. В последнее время, мне очень не нравится твоё состояние.
- Я в порядке! Но неужели ты не слышал?
- Не слышал что? Плачь ребенка?
- Да. Он был таким душераздирающим.
- Но я проверил всю квартиру. Ребенка нет. Может у соседней?
- У них нет детей.
- Может завели?
- Я бы об этом уже знала. Я здесь на всех вокруг подписана.
- Давай спать. Мне завтра на работу – буркнул недовольно Максим.
Следующая ночь была прототипом первой. Максим проснулся от звука шагов по квартире. Татьяны рядом не было. Он нашёл её бродящей вокруг кухонного стола в полнейшей темноте.
- Что ты делаешь? – включив свет спросил он.
От внезапно яркого света, она закрыла глаза руками.
- Выключи! Ты его спугнешь!
- Кого?
-Ребенка.
- Таня, это уже не смешно. Прекрати это.
-Прекратить что? Я не могу спать. Его плачь сводит меня с ума.
- Пойдем в постель, я дам тебе успокоительное.
Приобняв её за плечи, он увел её в спальню, где аккуратно уложил на кровать. Выпив успокоительного, Татьяна уснула. Но Максиму теперь было не до сна. Он вдруг вспомнил их поездку в Патры. Испытав чувство стыда перед женой и одновременно страх от произошедшего, он вдруг встал вспоминать, отрывки из того дня. Ему казалось, что тогда он слышал женский шёпот зовущий его. Но было ли это на самом деле?
Достав сигарету, он закурил. Курил он крайне редко. Татьяна не одобряла этого, поэтому пачку сигарет, которая могла лежать годами, он прятал в коробке с инструментами под раковиной, куда бы она никогда не полезла. За окном светало. Стоя у окна и глядя на рассвет, он вдруг почувствовал, приятное тепло за спиной. Словно невидимые руки обвили его стан и стали сжимать с такой силой, что ему сложно стало дышать. Стук сильного сердцебиения заполонил весь его слух и Максим замер в оцепенении. Страх сковал его чугунными цепями. Не сумев проронить и звука, он стал ждать, когда невидимый гость отпустит его. И это случилось, когда первый солнечный луч пробился через занавеску. Обретя власть над своим телом, он резко обернулся назад, но никого не увидел. «Психоз заразен» - подумал он и удалился в спальню.

                ***
 
    На следующий день Татьяна наотрез отказалась вставать с кровати, объяснив это невыносимой головной болью и слабостью. Максим же в свою очередь отправился на работу. Сев в машину, он вдруг уловил тонкие нотки жасмина. Нахмурив брови, он пытался понять, откуда же исходить данный запах, ведь он не держал в машине ароматизаторов. А запах стал проявляться всё четче, вызывая легкое головокружение. «Что за черт?»- подумал Максим, после чего откинувшись на сиденье закрыл глаза. Вдруг вокруг стало невыносимо тихо. Ни шум мимо проезжавших машин, не визг детей, игравших на детской площадке, ни щебетание воробьев на ближнем кусте. Всё стихло. Казалось, что время замерло. И лишь еле уловимый звук моря, доносился для него издалека. Максим приоткрыл глаза. Через лобовое стекло он видел теперь не двор своего дома, а ту самую смотровую площадку Патры. Только теперь на ней отсутствовали все ограждения, все лавочки и смотровые бинокли. Даже пол данной площадки не содержал на себе больших глянцевых плит. Вместо них была лишь оранжевая земля, местами поросшая диким жасмином. Было утро, но Максим видел закат. Огненное солнце уже садилось за горизонт, оставляя за собой полосы ярко-красных лучей. Максим сидел неподвижно, продолжая наблюдать за закатом. Голова его была пуста от каких-либо мыслей. Присутствовало лишь одно желание – проснуться. Что-то еле уловимое показалось на краю обрыва. Всмотревшись, он смог разглядеть блеклые очертания высокой фигуры девушки, который постепенно стал рассеиваться и приобретать более яркие конфигурации. Хрупкий, но гордый стан, облаченный в белое легкое платье, темные волосы аккуратно заплетенные в ободок цвета спелой ржи. Она стояла к нему спиной, и он ожидал, когда же она оберется. Он заметил, как её голова слегка повернулась в сторону, открыв взору ярко очерченные скулы и невероятно длинные ресницы. Теперь полнейшую тишину нарушил звук его сильного сердцебиения. Он так сильно желал, чтобы она повернулась к нему, заведомо зная, как она прекрасна.
Вдруг он услышал громкий стук в окно, который мгновенно рассеял его видение.
- Ну ты выезжаешь или как? Я уже как двадцать минут жду, чтобы ты освободил это место! – разъяренно орал полный, небритый мужчина, одетый в робу грузчика. 
Максим встряхнул головой, словно отгоняя от себя остатки видения.
- Не торопи меня! Сейчас выйду – также грубо он бросил в ответ.
- Быстрее давай. Не проснулся что ли? Уж давно пора – продолжал ворчать мужик, возвращаясь в свой грузовик.
- Мудило! – буркнул Максим, после чего вырулил с парковочного места держа путь к офису.

                ***

На протяжении всего дня, Максим никак не мог выкинуть из головы образ незнакомки, явившейся к нему в видении. Внутри себя он ощущал большое волнение. И вовсе не из-за того, что ранее он не был подвержен галлюцинациям, а из-за этого до боли знакомого образа. И лишь одна мысль никак не давала ему покоя- «Почему ты не повернулась ко мне?». Зачарованный мыслями, день пролетел для него незаметно быстро, взамен принеся ноль продуктивности.
Вернувшись домой Максим застал очень странную картину. Коридор был завален пакетами набитыми до верху различными наушниками. От простых аудио-наушников, до зимних меховых. Там же и виднелись пакетики с берушами, которых на взгляд можно было определить в сотни.
- Таня? – с большим удивлением позвал он её.
Но никто не откликнулся. Разувшись, он обошёл всю квартиру, теперь почему-то напоминавшую свалку. Вещи вперемешку с объедками от еды были небрежно разбросаны по всем комнатам.
- Таня? – продолжал звать Максим, но никто не откликался.
И лишь только войдя в спальню, он услышал странные звуки напоминающие всхлипывания, издающиеся от встроенного шкафа. Подбежав к шкафу, Максим резко распахнул его двери и увидел заплаканную Татьяну, сидевшую на полу. Её голову покрывала плотная меховая шапка-ушанка, уши которой были опущены и завязаны на её подбородке. Поверх шапки, на ней также были одеты меховые наушники.
От данного зрелища Максим потерял дар речи. «Конечно, где же она что-то услышит?» - пронеслось у него в голове. 
- Таня! Что с тобой?
Он мгновенно снял с неё наушники и шапку. Запах вспотевшей головы ударил ему в нос.
- Нет! Не снимай – начала биться в слезах она.
- Да что с тобой?!
- Я больше не могу выносить этого ужасного пения!
- Какого пения? О чем ты таком говоришь?
- Разве ты не слышишь? Этот ужасно писклявый голос. Он режет мои уши! Я больше не могу его слышать!
- Успокойся! Таня, здесь никто не поёт! Какой писклявый голос?
На мгновение она прислушалась и на её лице растянулась улыбка:
- И правда прекратилось.
-Вставай. Пойдём, я умою тебя – с волнением в голосе проговорил Максим, поднимая жену с пола. 
  Он стал ловить себя на мысли, что ему страшно. Поведение Татьяны после возвращения из Греции стало не только волновать его, но и пугать. И самое страшное, что он сам не отдавал себе отчета в том, что не верит в это безумие. Поведение супруги, видение в машине, падение с обрыва. Всё это не простые случайности. Теперь он чётко понимал, что кто-то или что-то, сводит их с ума.

                ***
\
  Умыв жену, он дал ей успокоительного, после чего аккуратно уложил в постель. Мысль обратиться за помощью к специалистам была невыполнимой. Он чётко понимал, что после рассказов Татьяны, её мгновенно упекут в места для душевнобольных.
Стоя у окна на кухне, он опять закурил. Сон никак не лез в голову. Он пытался понять, что происходит с ними, но заполонившие на данную тему вопросы, не находили своих ответов. Выпив также успокоительного, он лег на кровать и в скором времени забылся глубоким сном.
Странный сон посетил его в ту ночь. Шумный уличный базар. В воздухе витал душный запах пряностей и различных масел. Люди, облаченные в странные одеяния. От расшитых пестрыми тканями хитонами с золотистыми фибулами, до грязных экзомисов выполненных из грубого полотна. Данные наряды выдавали их принадлежность к античной Греции. Все они двигались в разных направлениях, временами подходя к прилавкам наполненных различным товаром. Максим же стоял у прилавка до верху, забитого фруктами и орехами. Вдруг в толпе он заметил силуэт юной девушки, облаченной в бирюзовый пеплос, поверх которого был накинут плащ. Её голову покрывал большой, глубокий капюшон по причине которого, он не мог разглядеть её лица. Она прошла мимо его, оставив за собой шлейф манящего запаха эфирного масла дамасской розы. Но вдруг, дойдя до конца прилавка она остановилась, протянув руку к горке ярко-красных яблок. Он смотрел, как её тонкие, словно фарфоровые пальчики нерасторопно и с какой-то особой нежностью перебирают одно яблоко за другим. Наконец определившись с выбором, она выбрала лишь одно, самое маленькое, но напоминающее по своей форме сердечко. Но казалось, что она ещё сохраняет некое сомнение в своём выборе, после чего не рассчитав она ослабила пальцы и данное яблоко выпало из её руки и покатилось прямиком к ногам Максима. Автоматически Максим поднял яблоко и распрямившись хотел было протянуть его загадочной девушке, но увидел то, что заставило его обомлеть. Два голубых топаза смотрели на него из-под тени массивного капюшона. Не сразу можно было понять, что это были её глаза. Наполненные глубиной и блеском, они смотрели на него с особым интересом, медленно взмахивая длинными ресницами. Черные, как ночь брови, одна из которой сейчас была слегка приподнята, имели аккуратную форму домика. Нос с небольшой свойственной грекам горбинкой и пухлые розовые губы. Она улыбнулась ему, от чего на её щеках за зияли две маленькие ямочки.
Максим испытал дикое волнение. Не сумев вымолвить и слова, он протянул упавшее яблоко девушке, после чего поймал себя на мысли, что это лицо было для него уже не только ранее знакомым, но и словно родным. Но она продолжала стоять неподвижно, смотря ему прямо в глаза.
- Откуда я знаю тебя? – наконец смог вымолвить он.
Но и после этого она не проронила и слова. Её улыбка становилась, всё шире делая ямочки на щеках ещё более отчетливей.
- Прошу, скажи мне! – продолжал он.
Теперь она протянула руку и взяла протянутое ей яблоко. После продолжая молчать, развернулась и зашагала прочь.
- Постой – закричал Максим – Не уходи! Прошу тебя.
Но силуэт незнакомки растворился в толпе также быстро, как и появился. Бегая между суетящихся людей, Максим не находил себе места. Он испытывал пугающее чувство потери.
- Вернись! Вернись! Вернись ко мне! – кричал он, видя перед собой лишь толпу незнакомых лиц.
Проснулся он от собственного крика, в продирающем от холода поту.

                ***

  Последующие дни казались для Максима жизнью в другом измерении. Татьяна практически не покидала кровати. Детский плач и глухое пение сменилось на другое.  Кутаясь с головой под одеяло, она шептала невнятные слова. Что-то говорила про девушку, с которой всегда именно на рассвете ведёт долгие беседы. На вопрос «о чем?», всегда зависала с ответом. Максим не раз пытался убедить Татьяну посетить психолога, на что та сразу же начинала швырять в него всеми попавшимися под руку вещами, с диким ором о том, что она вполне здорова, а в её состоянии виноват именно он. Неуравновешенное состояние супруги очень беспокоило Максима из-за чего он стал задумываться о принудительном лечении супруги. И всё же однажды, ему пришлось осуществить свои мысли в реальность.
Это был ничем не примечательный день. Максим вернулся с работы раньше прежнего. Причиной стало жуткое самочувствие. Словно кто-то или что-то заставляло его поскорее вернуться домой. В квартире стояла мертвецкая тишина. Зайдя в спальню, он не обнаружил Татьяны, также как и в других последующих комнатах.
-Таня? – с тревогой начал звать он её – Таня? Где ты?
Вдруг его взгляд упал на чуть колыхавшую занавеску висевшей над балконной дверью.  Это указывало на то, что балконная дверь была лишь прикрыта.  Ворвавшись на балкон, он увидел Татьяну сидевшую на полу в одном только нижнем белье, несмотря на то, что за окном уже наступил ноябрь. Всё её тело покрывали неглубокие, но кровоточащие порезы. В руках она держала большой кухонный нож. Потерянный взгляд был устремлен в одну точку. Она что-то шептала, но Максим не мог разобрать её слов. Кинувшись к ней, он мгновенно выхватил нож из её полурасжатых пальцев, после чего взял её на руки и занёс в квартиру.
- Что ты наделала? – чуть ли не плакал он.
После этих слов, она словно пришла в себя. Медленно повернув голову к нему, она протянула:
- Она пришла за тобой.
- Кто? Я не понимаю! Таня, что с тобой происходит?
После он лихорадочно выхватил из кармана свой телефон и стал вызывать скорую. А она продолжала:
- Ты должен поехать в Патры. Она ждёт тебя.
- Кто? Кто? Скажи мне!
- Прошу тебя. Ты должен ехать. Иначе она не оставит меня. Умоляю! – по одной из её щек прокатилась слеза. 
- Успокойся, тише. Всё будет хорошо – начал плакать он.
- Пообещай, что поедешь. Туда, где всё началось.
Он лишь продолжал успокаивать жену, целуя её лицо и гладя по волосам.
Через некоторое время её увезли в больницу. Врачи смогли диагностировать у Татьяны галлюциноз, настоятельно рекомендуя оставить её на стационарном лечении.

                ***

Вернувшись домой, Максим был в глубоко подавленном состоянии. Достав из холодильника бутылку водки, он сделал пару глотков из горла. Головы не покидали просьбы Татьяны. «Ты должен поехать в Патры. Она ждет. Обещай, что поедешь!»   
- Кто или что сводит тебя с ума?  - тихо проговорил он.
После он ушёл в спальню и упал на кровать не раздевшись. Голова гудела и отдавала сильными ударами в виски. Он не заметил, как отключился.
Максим проснулся от посторонних звуков напоминающие шаги. Проморгав, он пытался всмотреться в ту сторону откуда они исходили. Когда в темной комнате всё приобрело свои очертания он заметил, плавно двигающуюся женскую фигуру, облачённую в белые одеяния. Голова девушки была покрыта массивным капюшоном, что не позволяло разглядеть её лица. От увиденного Максим замер. Страх сковал его тело, также отняв и голос. Ему оставалось лишь наблюдать, как загадочная незнакомка ходит по комнате от стены к стене. Наконец она остановилась. Стоя к нему спиной, она плавно сняла капюшон открыв взору длинные темные волосы. После она повернулась к нему. На лице Максима выступил пот. Ведь это была та самая девушка из его сна.
- Это ты! – смог выдавить он из себя.
Она лишь стояла молча, улыбаясь той самой улыбкой с ямочками.   Страх стал постепенно отпускать Максима, сменяясь пониманием,  что теперь он испытывает к ней необъяснимо нежные чувства. Встав с кровати, он медленно направился к ней. Ощущение того, что он знает её, не покидало его. Подойдя максимально близко, он стал чувствовать головокружительный запах жасмина. Проведя рукой по её лицу, он ощутил на сколько была мягкой и до жути ледяной её кожа.
- Помоги мне вспомнить! Прошу тебя. Ведь я знаю тебя, я уверен в этом.
Взамен она взяла его руки в свои, но продолжала молчать, лишь только смотрев в его глаза. Лунный свет, попадавший в окно, делал её самой прекрасной девушкой, которую он когда-либо видел. Она была так юна и невинна. Он стал ловить себя на мысли, что не хочет её отпускать. Что сейчас он бы отдал всё, чтобы она осталась с ним.
- Скажи хоть слово. Не молчи!
Она положила свою ладонь ему на лицо, прикрыв глаза. Вдруг его закрытые ладонью глаза, озарил ослепляющий свет. Он бежит по каменистой дороге, тянув её за собой. Затем каменистая дорога сменилась грубой оранжевой землёй. Вокруг кусты дикого жасмина. Шум моря внизу. Большие белые волны, бьющие о скалистую поверхность. Разъяренные крики людей на непонятном ему языке. Её большие голубые глаза, смотревшие на него с такой глубокой любовью. Вдруг он почувствовал, как земля ушла из-под ног. Он стал кричать, но крик его мгновенно поглотила вода.
Снова ослепительный свет и он стоит на смотровой площадке в Патрах. Перекидывая ноги через ограждения, он смотрит на огненный закат. Затем прыжок и холодная вода, окутавшая всё его тело. Темно-синяя глубина и нежный голос зовущий его издалека. Вдруг он стал видеть, как из этой глубины, она плыла ему навстречу. Достигнув его, она прижалась к нему так крепко, как ещё никто не прижимался.
Снова яркий свет и теперь он в саду посаженных в ряд оливковых деревьев. Он заметил её издалека. Она бежала к нему, и он побежал к ней навстречу. Достигнув друг друга, они сплелись в крепком поцелуе.
- Как долго я тебя ждала – наконец он услышал её голос.
Он продолжал целовать её всю, крепко прижиматься и постанывать от удовольствия.
- Мой Алексис! Наконец-то – продолжала она.
- Делия, любовь моя! Я вспомнил, я всё вспомнил.
- Ты вернулся ко мне. Вернулся! Мы так ждали тебя.
- Мы? – удивился вдруг он.
Она заулыбалась в ответ и положила руки себе на живот.
- Ты была беременна?
- Мы очень ждали тебя – лишь ответила она и вновь прильнула к нему всем телом.
- О моя Делия – он крепко обнял её.
Но вдруг картина происходящего начала искажаться. Солнце стало меркнуть и небо заполонили черные грозовые тучи, из которых временами стали мелькать молнии. Она слегка отпрянула, продолжая крепко держать его за руки.
- Останься со мной! Прошу тебя. Не покидай меня! – по её щекам стали катиться слёзы.
Максим смотрел на неё в непонимании в происходящем. Он также крепко держал её руки, понимая, что больше всего на свете не хочет покидать её. Вдруг из огромной чёрной тучи, сгустившееся над их головами в Максима ударила яркая молния. Пронзив всё его тело, он испытал дикую боль, чувствуя при этом, как руки Делии ускользают из его крепко сжатых ладоней.
 И снова ослепляющий свет. Теперь он в своей комнате, но ощущения боли пронзившее всё тело продолжали держаться. Упав на колени, он словно выброшенная на сушу рыба жадно глотал воздух ртом. От пережитых эмоций он заплакал.
В кармане раздался телефонный звонок. Звонили из больницы с сообщением, что Татьяна впала в кому.

                ***

  Врачи разводили руками. Никто не мог внятно объяснить Максиму по какой причине это могло произойти. Сидя в больничном коридоре, он судорожно барабанил пятками по полу, обхватив голову руками. Они не могли дать объяснения, но он знал причину. И теперь он четко понимал, что другого выхода нет.
Открыв приложение покупки авиабилетов, он заказал ближайший рейс в Патры.

                ***

Сибирский морозный ноябрь сменил свой статус на теплый и комфортный. Патры только начинали принимать в свои объятья осень.  Влажный парящий воздух ещё оставлял в себе нотки уходящего лета, а краски окружающей растительности стали слегка набирать более темный насыщенный цвет.
В растерянных чувствах Максим спешил напрямую из аэропорта в место куда его теперь тянуло с немыслимой силой. То противоборство, которое он испытывал сейчас, заставляло его сердце разрываться на части. Разум и подсознание схватившись за ножи, безжалостно резали его душу напополам.                Разум занимал весь мозг и твердил о Татьяне. Женщине, отдавшей ему тринадцать лет. Женщина земная и материальная. И пусть местами не настолько заботливая, но приближенная и настоящая. Весёлая, теплая и практичная. 
Подсознание же занимало всё сердце и твердило о Делии. Истинной любви скрепленной в прошлой жизни кровью. О женщине загадочной и далекой, как звезда в ночном небосклоне. О которой все его мечты, но она была так недосягаема. Женщина, обитавшая за гранью реальности, но готовая взять его с собой.
Погруженный во все эти мысли, Максим не заметил, как такси доставило его в назначенное место. Выйдя из машины, его лицо обдал жаркий сухой ветер.  Солнце уже скрылось за горизонт, уступив своё место необычайно огромной  круглой луне. Её холодный белый свет подобно яркому фонарю освещал всё вокруг. Море поддалось полнейшему штилю, оставив за собой лишь еле уловимый шелест волн.
На смотровой площадке не было ни души. Всё в эту ночь было невероятно тихим и мертвым. Даже ручные часы Максима приостановили свой ход.
Неуверенно и медленно шагая по глянцевой плите, покрывающей всю площадку, Максим ощущал невероятный страх и волнение. Не до конца понимая своё присутствие здесь, он готовил себя к любым поворотам, которые могли его сейчас поджидать. Наконец, дойдя до самого края обрыва и крепко схватившись за ограждение, он набрался уверенности и выкрикнул:
- Я пришёл к тебе. Я здесь.
Данные слова подобно заклинанию разбудили до недавнего времени умиротворённое море. Теперь его волны достигали немыслимых высот, после чего бив о скалу, на которой сейчас находился Максим, создавали зловещий грохот.
-Где же ты, Делия? – уже более спокойно сказал он.
Сильнейший горячий ветер ударил Максиму в лицо, поднимая всю пыль с глянцевых плит. Он прикрыл лицо руками и упал на колени. Вдалеке послышался раскатистый грохот грома.
- Делия, прошу тебя – по щеке Максима прокатилась слеза.
Сквозь прикрытые ладонями глаза, он смог уловить яркую вспышку после чего, он почувствовал как мягкие словно шёлк руки, прикоснулись к его рукам призывая убрать их с глаз. Последовав указу, он медленно спустил ладони, после чего увидел Делию стоявшей над ним. Её взгляд был наполнен нежностью, а лицо излучало лучезарную улыбку.
- Алексис – промолвила она.
Максим мгновенно встал с колен, после чего обвив её хрупкий стан руками, крепко прижал к себе.
- Как я скучал по тебе – вдыхая аромат её волос ответил он.   
Она положила свои мягкие ладони на его щёки и заглянула в полные слёз глаза. Её взгляд истончал бесконечную ласку и теплоту. При свете луны глаза её отдавали блеском и неописуемым цветом. Смотря в них, Максим понимал, что тонет в их бездонности ощущая небывалую легкость и чистоту, которую ему так не хватало последние тринадцать лет. Проведя большими пальцами по его черным бровям, она расплылась в любящей улыбке, после чего сказала уверенным тоном:
- Ты вернулся ко мне. Теперь мы свободны.
Плавно спустив свои ладони с его лица, она крепко взяла его руки.
- Идём же, любимый. Нам нужно торопиться. Сегодня последняя ночь, когда мы можем уйти – после чего она потянула его в сторону моря.
Он шёл за ней вслед, наблюдая, как её темные волосы развиваются по ветру, точно также как и подол её белого воздушного платья, оголяя босые ноги с тоненькими щиколотками.
Приближаясь к краю обрыва, он заметил, как что-то стало меняться в его сознании. Перед глазами невольно всплыл образ Татьяны. Он вдруг вспомнил, в каком состоянии прибывает супруга, от чего его шаг стал тяжелеть.
До обрыва оставался лишь шаг, когда он окончательно затормозился, ослабив свою руку, которую с таким упорством тянула Делия. Она обернулась. Выражение её лица выдавало непонимание.
- Прости. Я не могу- с большим трудом выдавил он из себя, высвободив свою руку из её ладони.
- Но как же? – продолжая пребывать в непонимании спросила она.
- Я виноват перед тобой, от чего бесконечно каюсь. Когда-то я появился в твоей жизни и перевернул её вверх дном. Увел тебя из-под венца, заставил любить себя больше жизни, привёл тебя сюда, внушив, что единственный кто даст нам шанс быть вместе, будет смерть. И ты пошла на это ради меня, ради нас. Я восхищен твоим мужеством и глубоким сердцем. Я люблю тебя, но ты…- преградой продолжить стал большой ком в его горле, после чего он всё же смог прошептать - Должна отпустить меня и Татьяну! 
Теперь непонимание на лице Делии, стало приобретать гнев и разочарование. По её розовой, юной щеке прокатилась слеза.
- Вместе раз и навсегда! Неужели ты не помнишь? Заточённая в многовековой мрак, я искала тебя и наконец-то нашла. А теперь, ты просишь отпустить тебя?
- Прошу, просто пойми и прости меня! Даже через столько тысячелетий, мы не можем быть вместе! Существует много преград, и я не в силах их преодолеть.   Отпусти Татьяну! Не мучай её. Очень прошу тебя– после чего он обнял её, крепко прижав к себе.
- Ты любишь её?
Он слегка отпрянул от неё. Данный вопрос заставил его замешкаться. За тринадцать лет в браке, никто никогда не спрашивал его об этом. Но услышав его, он понял, что только сейчас может ответить на него с полной искренностью.
- Да…люблю.
После данного ответа, Делия прижалась к его груди лицом и навзрыд заплакала.
Теперь Максим заметил, как всё вокруг стало видоизменяться. Никаких ограждений, никакой глянцевой плитки, ларьков и скамеек. Теперь это было абсолютно дикое место поросшее кустами жасмина. Величественная луна окутывала всё своим ярким светом, а мерцавшие на черном полотне звезды играли красно-зелёным огнем. Теплый ветер приобрел более холодные нотки, усилив свои порывы. Свежий бриз разбавлял приторный запах жасмина, делая воздух не свежим, а вкусным. Вдруг вдали послышались первые раскаты грома. Сплетённые тела Делии и Максима оставались непоколебимы. Наконец молчание смогли нарушить тихие, но полные уверенности слова Делии:
- Это ты должен отпустить меня.
- Я не понимаю – отпрянул он от неё.
-  Именно ты держал меня в этом заточении столько лет, теперь ты должен отпустить меня - после, стоя спиной к обрыву, мелкими шагами она стала пятиться назад. Только сейчас он стал понимать, о чем она говорила.
- Нет!– после он крепко ухватил её руками и вновь прижал к себе – Только не это! Должен же быть другой выход?
- Твоя Татьяна будет жить. И ты рядом с ней, всю свою оставшуюся жизнь. Тебя больше нет, Алексис. Ровно также как и меня.
- Прости меня! – рыдал он, уткнувшись в её шею.
В одно мгновение, резким рывком он оттолкнул её от себя наблюдая, как хрупкое тельце камнем падает вниз, после чего достигнув моря, исчезло в его белых бушевавших волнах.


                Эпилог


    - Это нужно срочно переснять! Эля так красиво улыбалась, а потом пустила водопад слюней. Я не могу выпустить этот контент. Даже обрезать не получится – причитала Татьяна, сидя на ковре со смартфоном в руках.
Максим держал на руках годовалую дочурку. Счастливый папаша не переставал умиляться её недавно прорезавшемуся зубу. Она улыбалась ему в ответ не только улыбкой, но и глазами. Глазами полными искренности и подлинной любви. Это была та самая любовь - «за просто так». Без лести, лжи и корысти.
 Когда-то он уже видел смотревшие на него такие же глаза. Но совсем не в этой жизни.

13.10.2022