Непохожие

(История, появившаяся за работой)

Слон был одинок и неуклюж. Первое, скорее всего, было следствием второго. А второе усугублялось первым: стоило кому-то заговорить со слоном или просто приветливо ему улыбнуться, как тот сразу начинал нервничать и непременно что-нибудь задевал. К этой его особенности привыкли все, кроме самого слона. Даже если ему приветливо улыбались, он всё равно успевал заметить, как эти же персонажи в это же время старались отодвинуть подальше всё мало-мальски ценное. А если и не замечал, то додумывал – воображение легко достраивает в голове знакомые картинки. В общем, слону приходилось несладко и большую часть времени он проводил где-то подальше от остальных. Хотя где это «где-то»? Куда ни глянь – всюду жизнь: на дереве, в пруду, под корягой. Куда ни ступи – то чей-то дом раздавишь, то припасы рассыпешь; начнёшь извиняться и всё поправлять – ещё хуже получится. И слон забирался всё дальше и дальше – в самую глушь.

В глуши было неплохо. Вот только неуютно и тоскливо. Уют слон, понятное дело, пытался наладить, но собственная неуклюжесть приводила к тому, что он то и дело подновлял лежанку и прочие ранее обустроенные места. Хорошо, что хотя бы хоботом получалось ловко орудовать – иначе совсем тяжко было бы. А так – и ополоснуться получалось, и еду добыть тоже. Удобно. Ещё лианы узлами закрутить или узоры из камней выложить. Вроде как уже и не очень скучно. Не скучно, да; но одиноко.

Иногда слону казалось, что на ветках деревьев или ещё где поблизости мелькает какое-то белёсое пятно. Он вглядывался пристальнее, но ничего не мог разглядеть. Так бы слон и думал, что это игра света и тени, но вмешался случай. Как-то слон решил почесать бока, выбрал дерево и принялся за дело. Тёрся усердно, так, что ствол ходуном ходил. Только слон вошёл во вкус, как сверху раздался то ли вой, то ли скрежет, переходящий в шипение. Слон остановился и посмотрел наверх: там отчаянно цеплялся за ветки кот, даже, скорее, котёнок. Когда угроза свалиться с дерева миновала, котёнок… нет, скорее, юный котик, но для слона он всё равно выглядел крохотным котёнком… так вот, как только ветки перестали трястись, котёнок выпрямился, а исходящие от него звуки стали более членораздельны и осмысленны.

–  Мяу! – донеслось сверху, – ты ш-ш-ш… что делаешь? Думаешь, раз я меньше ростом, то и постоять за себя не могу? Знаешь, какие у меня когти – любой рисунок на твоём ухе изображу!

Слон оторопел – от услышанного, да и от неожиданности в целом – поэтому ответил невпопад:
– Рисовать я и сам умею. Только хоботом, когтей у меня нет. А ты что здесь делаешь?

Котёнок поудобнее устроился на ветке (здесь он находился выше слона и это придавало ему значимости в собственных глазах).
– Где хочу, там и гуляю, – с вызовом сказал он. Потом, уже спокойнее, добавил, – смотрю на тебя, переростка-одиночку. Никак не пойму, зачем ты сюда забрался.

– Затем, чтобы таких, как ты, пореже с деревьев стряхивать, – слон не шутил и котёнок это понял. Спросил:

– Плохо одному?

– Зато спокойно.

– Значит, плохо, – подытожил котёнок и неожиданно добавил, – можешь приходить иногда к нам.

– К кому это, «к вам»?

– Пойдём покажу, – и котёнок неспеша спустился с дерева.

Теперь он стоял перед слоном такой маленький, милый, что тот чуть было не потянулся хоботом погладить мягкую гладкую шёрстку, но увидев прищур кошачьих глаз, осёкся и вернулся к своей привычной теме:
– Ты только иди впереди. Подальше. А то как бы не раздавить тебя.

– У меня девять жизней, – фыркнул котёнок, – а попробуешь сделать что плохое, так я тебе мигом в хобот вцеплюсь.

«Такой маленький, а такой злой,» – подумал слон. Он ещё раз посмотрел на котёнка, прикинул кое-что в голове и вдруг выпалил:
– Тебя из семьи выгнали из-за твоего характера?

– Никто меня не гнал. Я сам ушёл, – ответил котёнок и, развернувшись, побрёл прочь.

Слон не знал, что ему теперь делать: идти следом или в этом уже не было смысла. Котёнок почувствовал, что его собеседника рядом нет, повернулся и сказал – то ли слону, то ли самому себе:
– Пойдём. Хуже уже не будет.

Слон потихоньку двинулся следом и всё время поглядывал то по сторонам, то под ноги. Так ему было спокойнее. Котёнок больше не оглядывался и разговоров не заводил. Они шли и шли. Мимо деревьев, вдоль речки, через поле, потом миновали небольшую рощу и оказались в пустынном месте. Там стоял дом и росло дерево. Котёнок остановился.

– Вот, – произнёс он, непонятно, к кому обращаясь, – знакомьтесь.

– Привет, – качнулось дерево.

– Привет, – скрипнул оконной рамой дом.

– Привет, – кивнул головой слон и внимательно посмотрел на новых знакомых. Дом был небольшой, симпатичный. Что он делал здесь – непонятно. Выглядел хорошо, хотя это, может быть, только внешне. Дерево… Дерево выглядело несколько непривычно: оно было без листьев и вообще как будто не из этих мест. Диковинное, одним словом.

Всё это было странно. Очень странно. Поэтому слон решил, что такая компания ему подходит, и переселился в ближайшую рощу (быть всё время на виду у других ему не хотелось, обременять их своим постоянным присутствием тоже, так что выбранное место обитания показалось ему самым разумным вариантом).

Постепенно слон узнал, как оказался в этом месте каждый из его новых знакомых. Что-то они рассказали ему сами, что-то становилось понятно само.

Дом, когда-то стоявший на оживлённой улице, оказался лишним на плане застройки, предложенной новым городским архитектором. Жильцов переселили, а здание решено было снести. Перед самым сносом дом как-то сумел договориться с со строительной техникой и ему помогли слезть с фундамента на платформу с колёсами, а знакомый тягач, каждый день проезжавший мимо, прихватил получившееся сооружение и довёз до укромного места.

Дерево росло в доме учёного, в обычном горшке на пороге. Тогда оно было просто ростком и выглядело вполне стандартно. Учёный постоянно запирался в одной из комнат и что-то там делал. В его лабораторию никому не разрешалось заходить. И, конечно, как только однажды он, выходя, забыл запереть комнатную дверь, туда пробрались его дети – мальчик и девочка. Они похватали стоявшие на виду склянки с жидкостями и решили устроить научный опыт: взяли и перелили содержимое всех этих склянок в горшок к растению. Земля тут же покраснела из-за происходящих внутри неё процессов, а растение почувствовало, что ещё немного и над горшком начнут подниматься ядовитые пары. Тогда оно с силой втянуло в себя корнями всю жидкость и сбросило листья – чтобы собранное вещество осталось внутри ствола и веток. Всё получилось, даже земля снова стала коричневой. Растение раздулось и стало походить на собранные вместе вытянутые воздушные шары, непонятно как сцепившиеся друг с другом. Дети, понятное дело, испугались и, пригнав из сарая садовую тачку, отвезли горшок с раздувшимся растением подальше от дома, к огромным мусорным бакам, там и сгрузили. Тут и мусоровоз подоспел. Правда, в его контейнер растение целиком не влезло, оно вообще не особо влезло и торчало наружу. На одном из ухабов машину сильно тряхнуло и горшок перевалился за борт, разбился, а растение с комом земли покатилось по склону вниз. Там оно свалилось на рога какому-то животному (какому, не успело разглядеть), а то сломя голову понесло во всю прыть, не разбирая дороги. По воле случая животное, оказавшееся дикой козой, проскакало, мечась из стороны в сторону, мимо дома, а тот, поняв ситуацию, громко хлопнул дверью. От неожиданности коза подпрыгнула и дерево свалилось, наконец, с рогов. Оно было живучее, вцепилось корнями в землю и так и осталось расти возле дома. Тот был рад, что ему теперь есть, о ком заботиться, начал закрывать растение от жаркого солнца и сильного ветра и даже научился копить для него дождевую воду.

Как бы ни удивительны были две предыдущие истории, больше всего слона поразило то, что он узнал про котёнка. Оказалось, что это – достаточно взрослый кот, вот только очень маленький. Почему-то однажды он перестал расти, и когда это заметили люди, они забрали его из семьи и начали возить по выставкам, где на него смотрели другие люди. Вокруг него постоянно кто-то толпился, с обсуждениями или с желанием потрогать, или и то, и другое вместе. Котёнок (слон никак не мог перестроиться и думал о нём именно как о котёнке) сбежал и долго скитался один, обучаясь жизни без людских подачек и людского же внимания. Когда он освоил охоту и другие премудрости, то не раздумывая двинулся подальше от городов, сёл и прочих населённых пунктов. Но вид одиноко стоящего пустого дома зацепил его, а затем он увидел дерево и пообщался с ними обоими. А, пообщавшись, решил остаться.

– А как же семья, – спросил его как-то слон, – я бы на твоём месте ходил бы общаться с ними.

– Ты на своём куда-нибудь, где людей побольше, сходи. Посмотрим, что из этого выйдет, – проворчал котёнок, а затем добавил, – был я там, маму проведывал. У неё уже столько новых выводков было, как она меня помнит, не знаю. Но там… противно – кругом люди. А я хочу ходить везде свободно. И хожу.

Так они и жили – каждый вроде как сам по себе и в то же время неподалёку от других. Слон научился заботиться о своих соседях. Он натаскал камней, глины и потихоньку соорудил для дома фундамент. Для дерева слон приносил чистую родниковую воду, отпаивал его. Неизвестно, был ли в стволе и ветках на самом деле яд, но если и был, то давно уже выделился и выветрился – от минувших событий у растения остались только воспоминания и нестандартный внешний вид.

Изредка по ночам слон чувствовал, как к его боку прижимается тёплый пушистый комочек. И это было бесценно. Но днём котёнок вёл себя как ни в чём не бывало.
Иногда, особенно в полнолуние, им всем четверым не спалось. Тогда они собирались вместе и рассказывали друг другу разные истории. Могли даже пошутить и посмеяться. Вообще они редко смеялись. Ведь для этого тоже нужна привычка. Но и без частого смеха тоже было неплохо.