Экс-ры VII 4 гл Свинка и свинство

Глава 4

Долина первой Серебрянки
               
Ревела буря, дождь шумел — Ну, не пил я! — свинка и свинство — каптёрская снаряга  — мазюкалы, романтики и шутники — в абокояде

Свинка и свинство

— Рота, — громко крикнул Чемякин, — Сегодня я объявляю днёвку можно позагорать привести себя в порядок залечить вчерашние кровавые раны.
— Ну, вот чего орёшь, — сказал  Стас Палыч.
— А никого же кроме нас тут нет.
— А давайте ещё и завтра отдохнём, а то у меня ноги ещё болят, — пожаловался Стас Палыч.
— Вот что мы сделаем, пока синяки ещё есть надо сфотографироваться, и лучше намазюкаться зелёнкой, — предложил Лебедев.
— Ура! — закричал Чемякин. — Всем инвалидам ко мне на приём лечиться, я сегодня буду за доктора. Синяков у меня нет только у вас. Серёга неси видеокамеру, снимешь приём у врача. Короче готовьтесь.

Все тут же озаботились будущей съёмкой, ибо подурачиться они были большие мастера.
Чемякин принёс аптечку и стал выкладывать на стол содержимое из сумки, на ходу превращаясь в доктора.
— Серёга штатив поставь сюда, а ты Стас неси свой коврик, сойдёт за диван, — распоряжался он.
Когда всё было готово, Чемякин постучал по кружке и, выглянув из кабинета, сказал.
— Приём по талончикам.
— А трусы снимать? — спросил застенчиво Кельдюшев.
— По очереди принимать буду, — Чемякин посмотрел на часы. — В 11:25. 
Лебедев  первым занял очередь, держа в руке какую-то бумажку.

— Кто крайний? — спросил Стас Палыч, комично прихрамывая на обе ноги.
— Я, у меня талон на 11:25, — ответил Лебедев, показывая тому пополам сложенную бумажку.
— Ну, тогда я за вами.
— Да с какой стати, — сказал подошедший Кельдюшев. — У меня талон на 11:40 вот смотри, читать умеешь.
И в самом деле, у Кельдюшева в листочке было написано время приёма 11:40.

Тогда Стас Палыч ушёл в палатку искать себе талон со временем. Когда он вернулся, перед кабинетом собрались больные и читали что-то в талончиках.
— Я за кем.
— Вы самый последний, но перед вами очередь заняли три дамы, — сказал Кельдюшев.
— Как это на них похоже, здесь займут очередь и в  продуктовом четыре по разным отделам, — сказал Стас Палыч.
— Следующий! — крикнул из кабинета врач.
— Как следующий вроде никто не входил, — сказал Кельдюшев.
— Значит, через другую дверь вынесли, уже пятого за день, — сказал мрачно Лебедев.

В это время из кабинета вышел врач и, посмотрев на сидящих больных, сказал.
— Ну что испугались. Лебедев покажите язык, о, голубчик, да у вас геморрой. Храпов поднимите руки так… разведите в стороны, присядьте. Понятно, у вас всё гораздо хуже.
— А что? — спросил сидя на корточках Стас Палыч.
— Свинка.
— Какая свинка, — удивился Стас Палыч.
— Свиная болезнь жрать надо меньше.
Кельдюшев обречённо встал.
— Ну что скажете доктор.
— Кельдюшев  вы, судя по вашему носу безнадёжный алкоголик.
— Признаю, — честно признался больной.

— Всем зелёнка, вам Храпов йод.
— Это почему мне йод, что же хуже всех.
— Ну, у вас же свинка!
Ватка обмакнутая в йод наносила всё новые и новые мазки на тело убитого горем повара.
— Ну, вот последний мазок и картина Репина…
— Голгофа Распятие Христа, - подсказал Лебедев
— Нет, «Бурлаки на Исети» осталось выписать рецепт. А вообще больной делайте клизму перед обедом.
Затем доктор раскрасил Лебедева и Кельдюшева.

— Лейте на них не жалейте, — сказал Стас Палыч рассматривая в зеркало своё измазанное лицо и уже задумывая провокацию против липового врача.
— Знаешь Чемякин из тебя врач как из Кельдюшева балерина, не умеешь мазать, так лучше бы не брался, — сказал Лебедев.
— А что не нравится.
— Синяки и ссадины пропустил, устроил тут, понимаешь, выставку передвижника, — сказал Кельдюшев, показывая у Стаса Палыча ссадину на левом локте.
— Зато смотрите, какой красавец стал, — сказал Чкмякин.
— Ну, всего измазал и не там где надо, — стал возмущаться Стас Палыч.
— Тебе Стас полезно у тебя свинячья болезнь, — сказал ему с усмешкой Лебедев.

И тут Стас Палыч вспомнил о газетах, которые взял с собой,  одна из которых была со статьёй про Лебедева. Просто когда он собирался в поход он специально взял пачку газет для внутренней сушки болотных сапог. Ну и эту он прихватил почитать о товарище друзьям как развлечение.
— Иду я как-тось у нас на заводе мимо стенда, где портреты наших передовиков весят, остановился, шарю в карманах деньги в буфет, поднимаю глаза, а на меня смотрит, кто бы мог подумать сам начальник отдела капитального строительства Александр Вячеславович Лебедев.
— Да ну, — деланно изумляется Чемякин.
— Вот те крест он самый и уже начальник. Я даже газетку потом достал по знакомству.
— А что такой дефицит.
— Да какой там надо знать наш народ, кто селёдку завернул, кто колбасу ну и растащили. Пришлось к нашему редактору идти. Я вот тут как раз и взял её почитать, знал, что наступит информационный голод, — сказал Стас Палыч.

— А ну-ка дай почитать, что пишут о нашем передовике, — попросил газету Чемякин.
Стас Палыч принёс из палатки завёрнутую в полиэтиленовый пакет газету.
— Держи у меня дома ещё пять штук.
Чемякин достал из пакета газету и пробежал её глазами.
— Резинщик. Ага, вот оно самое! У, так газетке, сто лет уже, номер 14 среда 16 августа 2000 года, издаётся с октября 1956 года… Учредитель акционерное обчество открытого типа «Уральский завод резиновых технических изделий». Портрет без очков, стало быть, чтобы показать, что не стыдно ему смотреть товарищам в глаза.  Бороду зачем-то отпустил, Курчатов что ли. Понятно, где он работает.
— А ты не знал? — спросил Кельдюшев.
— Нет, я вообще считал, что он где-то в секретном ящике сидит, а тут он оказывается, гандонами заведует.

— Ой, да бросьте вы, это было давно, — сказал Лебедев.
— Смотрите, наш передовик скромничает, — засмеялся Чемякин.
— Стас ну кто тебя просил, сейчас он будет тут смаковать каждую буковку, - сказал Лебедев.
— Не только буковки, но и пробелы. Ну, вот тут про героя рассказа. Отделу проектирования очень не хотелось терять своего ведущего специалиста, руководителя строительного сектора Александра Вячеславовича Лебедева. Так, тыры-пыры, ага, помимо всего прочего Александр Вячеславович был в отделе тем человеком, к которому можно было, обратится с любой просьбой, значит с любой,  а, Александр Вячеславович? — спросил Чемякин.

— Ты читай дальше, — сказал Кельдюшев которому тоже стала интересна эта публикация.
— Ну, тут про то, как он возглавлял профсоюзы, совхозное поле под картошку размечал, протесты устраивал, короче гнобил начальство. Ну, про это можно не читать… но профсоюзные поручения выполнял на все 100%! Во как!
— Ой, ну хватит, Чемякин ну это уже свинство, то газетёнку тут смакуешь, то розыгрыши пошлые устраиваешь, дай-ка мне её, — задёргался Лебедев от этого явного издевательства.
— Не давай, он её в костёр бросит, — закричал Стас Палыч.
— Зачем отдавать я ещё не всё прочитал, — сказал радостно Чемякин и стал с удовольствием комментировать дальше. - Как нелегко подыскать на его место другого человека, чтобы он так же самоотверженно размечал поле под картошку и сам же её собирал, не прибегая к помощи товарищей.
— Ну, врёт, не краснея, я эту заметку всю наизусть помню, — сказал Лебедев.

— Но в отделе хорошо понимали, насколько важен для молодого, творчески работающего человека профессиональный рост. Поэтому посчитали назначение Александра на должность начальника ОКСа точным кадровым попаданием.
— Ну, всё отдай газету, — сказал Лебедев.
— Погоди тут вот ещё напечатано. На снимке начальник капитального строительства Александр Вячеславович Лебедев. Фото Г. Архипова. Ну, а теперь Кельдюшка пусть почитает.

Кельдюшев взяв газету, ушёл изучать её в палатку.
— А кстати, куда дели старого начальника? — спросил Чемякин.
— Ну как куда на повышение, — пожал плечами Лебедев.
— А я думал как всех.
— Чего.
— В колодец, а ты, в каком институте учился.
— В строительном.
— Мог бы ты, к примеру, построить домик из камня прямо здесь? — спросил Чемякин.
— Нет, не мог бы, тут цемент нужен.
— А вот индейцы без всякого цемента строили.
— Ну, так недопёрли, дикари-с!

— Послушайте сюда, я анекдот вспомнил про Кипариса Иваныча и Маркиза Степаныча, — сказал Чемякин.
— Ну, ну, давай жарь, — оживился Стас Палыч.
— Два медведя белый и бурый сидят с удочками на берегу и задумчиво глядят на падающие листья.
— Осень, конец навигации, листья вон уже падают, — печально вздохнув, говорит Кипарис Иванович белый медведь.
— А мне хотелось бы эту зиму не спать, — сказал Маркиз Степаныч бурый медведь.
— Это почему.
— Да вот хотелось бы посмотреть на тех дураков которые листья обратно приклеивают.
— Я не понял, а откуда взялся белый медведь? — спросил Кельдюшев.
— Так в гости заезжал.
— А я думал, из зоопарка сдёрнул.

Храпов деловито попробовал компот на вкус и показал Лебедеву, что котёл надо отнести к ручью охладится.                               
— А может не стоит на ветерке быстрее остынет, а там зверьё всякое сожрать может,  — сказал Лебедев.
— Да я думал вам холодненький подойдёт, ну как знаете.
— Кто носок бросил? — спросил Стас Палыч, замечая под столом синий носок.
— Это мой убёг как всегда, — сказал Кельдюшев.
— Прибери, а то не в чем ходить будет, и вообще соблюдайте порядок, а это чей сланец валяется, ничей тогда в костёр, — сказал Стас Палыч.
Чемякин с кривой усмешкой забрал свой сланец и убрал в палатку.
Потом каждый осмотрел лагерь на предмет, не осталось ли чего лишнего, но всё было уже прибрано, и каждая вещь нашла своё место.