Заступник

Что-то слишком гладко пишется без особого драйва и модератору не оставлено никакой возможности и даже малейшего повода для того чтобы отправить мои провокационные воспоминания в небытие. Даже как-то неловко получается. Неужели не осталось в моих закромах какой-то стоящей истории? Вспомнить хотя бы удалённый рассказ под названием «ПидорАст колымский». Попробуем реанимировать эту почившую в возе историю и озаглавим её несколько иначе, не вызывая излишних толков. Пусть будет «Заступник», что выражает основной смысл данного произведения, не считая эротической зоны внимания моих многоуважаемых читателей.      

Короткая предыстория.
 Москва. 1994-ый. Рынок «Лужники». Стою, банкую своим товаром. Обратил внимание на пятерых пацанов. Стоят неподалёку, кучкуются. Что-то нехорошее замыслили. Вид у них криминальный, к бабке ходить не нужно.
  Первое впечатление может и обманчиво, но в данном случае я не ошибся, в чём и убедился через некоторое время.
  Подходят двое, и с явным хохлятским акцентом требуют оплатить мне возможность работать здесь – в центре, заметим, российской столицы, рекетиры хреновы, - гастролёры чёртовы.
  Ну, я и взял их в оборот, на понт, как говорится, взял. Сказал, что платить ни в коем случае не стану, потому как плачу местным бандитам (чего естественно не было). А если они хотят огрести по полной, то я готов предоставить им такую возможность.
  Они, конечно, взялись угрожать мне расправой (ой, боюсь, боюсь, тоже мне, гангстеры махровые), и обещали размотать меня как бог черепаху. Но я не из робкого десятка, и по окончанию нашей «дружеской» беседы, объяснил им, что они «художники» не местные, и послал их, куда подальше вместе с их угрозами. Они удивились, что я так быстро просчитал, откуда они прибыли и ребятки оставили меня в покое, однако всё-таки держали «мазу», напоследок пообещав мне рассчитаться, как только настанет моё время…
   А настало оно ровно через неделю. Переместился я на тот момент на «Черкизовский» рынок, и снова вижу своих заезжих знакомых. Но на этот раз обошлось без всяческих наездов. Наоборот. Они узнали меня, и давай обниматься, точно я их старый проверенный кореш. Зауважали значит, встретив достойный отпор.
  Предложили бросить мне торговлю, и прошвырнуться с ними по торговым рядам. Пообещали, что за пару часов такого своеобразного рекета-шмекета соберём хорошие бабки с таких же, как я барыг, только духом послабее. Я отказал им в участии, пожелав удачи в их нелёгком труде, и после крепкого рукопожатия мы расстались, как я думал навсегда. Но не тут то было. Навязались на мою голову, криминальные таланты… 

Короткая история.
   Поезд Москва-Одесса. Месяц спустя после знакомства с криминальной бригадой. Плацкарт, и эта же бригада в моём вагоне. Состав её только поменялся: также пятеро, но из моих знакомых только двое, остальные – все на новенького.
 Меня никто не узнаёт, и я не высовываюсь. Быстро понял, что держат путь они до Киева, значит, не ошибся я, предположив, что гастролёры из самой незалежной.
   Ведут себя по-хамски. Напились и пристают к пассажирам. Время девять вечера и терпеть приличным людям их до самой глубокой ночи, - до самого города, где течёт быстрый  Днепр, и сверкает золочёнными куполами Киево-Печерская Лавра.
  Особо понравилась одному из компании симпатичная девчонка из 1-ого купе, и заступиться некому. Все бояться этих исколотых синими наколками рябятишек.
   И вот кричит он своему товарищу по коридору через весь вагон:
- Эй, ты пидорАст колымский! Сгоняй за шампанским!
   Вот это его пидорАст колымский с ударением на последний слог и врезалось в мою память, и теперь, когда я слышу о мужчинах нетрадиционной ориентации, то неизменно вспоминаю этого филолога,  с его несвойственным русскому языку: пидорАст. Сам же я впоследствии не раз употреблял данный фразеологизм, как нечто нарицательное… врезалось, так врезалось…
   А пацаны врезали по водочке и совсем распоясались. Времена были суровые: ни одного мента в этом фирменном составе, и ни одного человечка даже похожего на мента, кто бы мог утихомирить разошедшихся урок.
   А этот, что с Шампанским совсем обнаглел. Подкатил к молодой девчонке, и заладил одну и ту же пластинку. Мол, похожа она как две капли воды на его бывшую жену и, вроде как, должна выпить с ним на брудершафт, а заодно заочно исполнить её обязанности, касаемо удовлетворения его страждущей плоти. И обниматься лез, со своим свиным рылом, целоваться.
  На этом моё терпение и закончилось: кто, если не я, мог угомонить эту пи.дабратию, и спасти плачущую девушку от наглых намерений и следующего за ними позора? А всё было действительно без шуток и по-взрослому.
  Я попросил ухажёра с «портачками» на пальцах обеих рук оставить девушку в покое. В ответ на что, он вывел меня в тамбур: может морду бить, а может «пёрышко» под ребро всадить (за лексику его я промолчу). И тут я выложил ему всё, что думаю о нём и его компании.
- Вы, гастролёры грёбанные! Пощипали барыг на московских рынках? Так угомонитесь, если хотите спокойно добраться до места!
- Откуда знаешь? – спросил он меня с крайним удивлением, даже протрезвел малёк.
  Я естественно не сказал ему, откуда знаю всю их подноготную, и этого  было достаточно, чтобы ребятки поутихли. Представляю, что думал этот пацанчик обо мне. Наверное, как о каком-нибудь секретном агенте. А двое моих знакомых, что были с теми, кто жал мне руку на «Черкизовском» рынке так и не узнали во мне того упёртого барыгу.
   Ситуация перешла в спокойное русло, все буйные расселись «по лавкам», а в 2 часа ночи они преспокойно сошли на станции в Киеве, а та спасённая девчонка была благодарна мне, что избавил её от придурков.  На следующий день перед самой Одессой она не забыла чиркнуть мне свой домашний адресок, где, при желании я мог подстричься. Ведь работала она парикмахером…

Короткая кульминация.
   Дело было весной, а в августе я нашёл ту записочку с указанным адресом, и коли уж намеревался с утра посетить пляж в том районе, то на обратном пути решил заглянуть к ней на огонёк. Район «Лузановки» представлял собой частный сектор, и её дом с красной черепичной крышей (это я запомнил) я нашёл без труда.
   На мою удачу у неё был выходной день, и она оказалась дома. Они жили вдвоём с матерью, и на мою удачу у той не было выходного дня, и она оказалась не дома. 
   Она с трудом узнала меня в шортах, майке, и солнцезащитных очках, а когда поняла, кто посетил их «хижину», то была на седьмом небе от счастья.
  Она обнимала меня, и сквозь её летний халатик я сразу почувствовал жар в её теле. Моя причёска не требовала вмешательства, но она усадила меня на веранде и принялась «корнать» мою голову железными ножницами…
    Мы прошли фруктовый сад и оказались у чугунной ванны, где находился кран с проточной водой. Она мыла мне голову ароматным шампунем, но меня будоражил её аромат.
   Я сказал ей, что она мне ничем не обязана, но она поставила одну коленку на край ванны и нагнулась вперёд. Я закинул её халатик на её загорелую спинку, спустил плавки и вставил в уже мокрую дырочку.  Кончил я быстро, а затем она попросила:
- Отвернись.
   Я отвернулся, но краем глаза подглядывал за пошлой сценой, когда она, раздвинув ноги, вымывала из себя  остатки моей спермы…