О самопознании и единении с Богом

Слова премьер министра очень заинтересовали меня, пожалуй, на данный момент я больше всего на свете желал встречи с таинственным аскетом. 
16 июля 1200 года. Пустынные земли Карапинары.
Выйдя из Тардис, я обнаружил, что нахожусь в пустыне, где на много миль вокруг не было ничего кроме барханов песка, яркого палящего солнца и невероятного зноя, который распространял песок. Осмотревшись, я понял, что здесь я абсолютно один и никаких следов неведомого аскета нет. «Что ж, видимо отыскать его будет очень не просто», - подумалось мне, но я готов к трудностям. Взяв с собой запасы воды, я отправился в путь, преодолевая один песочный бархан за другим. Очень скоро солнце достигло своего зенита, становилось невыносимо жарко, пот заливал глаза, даже ветер был горячий, обжигал кожу, кидая раскаленный песок мне в лицо. Запасы воды стремительно заканчивались, а ничего, кроме песка впереди не было.
Я шел уже несколько дней, изнывая от жары, заточенный в клетку собственных мыслей. Я давно уже потерялся в пространстве и даже, если бы захотел, то уже не смог отыскать Тардис, но я и не хотел, я упорно шел вперед. Силы уже давно меня покинули, запасы воды иссякли окончательно, кожу покрыли ожоги, язык распух и почти не ворочался, казалось, будто песок не только снаружи, но и внутри меня. Но я упорно шел вперед, гонимый лишь одной мыслью, ставшей навящевой идеей – вновь обрести себя. Уже практически не помня ничего, я взобрался на высокий бархан, с которого открывался обширный вид на пустыню. Каково же было мое разочарование, когда я не увидел ничего, кроме песка! Собрав в кулак всю свою волю, я крикнул, что было сил: «Суфийский дервиш, вольнодумец, ищущий успокоение души в аскетичном уединении, мне нужна твоя мудрость, прошу, откройся мне!». Но ответом мне стала лишь звенящая тишина, зной и вездесущий песок. Утратив последние силы, я скатился с вершины бархана к его подножию, потеряв сознание. Не знаю, сколько времени я пролежал, но открыв глаза, я увидел яркий солнечный свет, а впереди маячил силуэт человека в жилете, шароварах, накидке и повязке на шее. Мне казалось, он звал меня, находясь на довольно приличном расстоянии, то скрываясь за барханом, то показываясь вновь. У меня уже не было сил идти, я передвигался на коленях, в сторону манящего меня мужского силуэта. Хотя, может быть это был всего лишь мираж, умирающего в пустыне незадачливого путешественника…
Тут в моей голове раздался голос: «Ты звал меня, и я пришел. Чего ты хочешь?». Поскольку в этот момент я не ощущал свое физическое тело, а был способен только думать, то мысль моя зазвучала моим голосом: «Я хочу познать себя, снова обрести свой путь…».
- Ты сможешь познать себя, только в том случае, если соединишься с Богом. Только Бог сможет указать тебе твой истинный путь. – Ответил мне аскет.
- Что я должен сделать для этого? – мысленно откликнулся я.
- Я возьму твою душу с собой, войдя в танцевальную медитацию, тебе надо будет лишь открыться перед Ним.
После этих слов зазвучал аккомпанемент из флейт и барабанов, я снова чувствовал тело, но оно было чужим, другим и это тело танцевало, исполняло красивые, сильные, я бы даже сказал мужественные движения. На меня накатило ощущение легкости, мысли, будто начисто выдуло из головы, сознание успокоилось. Все мое естество вдруг расслабилось и впервые за время путешествия вдруг осознало красоту бесконечно уходящих вдаль песчаных барханов. В какой-то момент я вдруг ощутил полное спокойствие, безмятежность, единение с вселенной, почувствовал себя ее частицей, полностью отрешенной от мира, эмоций, чувств и переживаний. В этот самый момент мое новое тело начало вращаться, и я снова услышал голос: «Пора, откройся Ему, и он укажет тебе истинный путь». Находясь в состоянии медитативной расслабленности, я увидел сгусток света, к которому инстинктивно потянулся силой воли. Коснувшись меня, он привнес в мое сознание множество сменяющих друг друга ярки образов: разрушенный Лондон, премьер министр, девушка, молящая меня о помощи, темная комната с таинственным глазом; музей; похищенные экспонаты; Оливер Браун разговаривает с таинственными зелеными глазами, как у кошки; себя, охваченным страхом, лежащим на полу в Тардис; ядерный взрыв, уничтоживший всю планету… И тут мне, будто шепнули в ухо: «Ты пришелец, прибывший с планеты Галифрея, последний повелитель времени, призванный защищать вселенную от космическую пришельцев. Твой путь сейчас лежит в Лондон, где все человечество находиться на грани исчезновения. Ты должен спасти целый мир от самоуничтожения. Вирус уже запущен. Торопись. Времени почти не осталось»…
В следующий миг все прекратилось также быстро как и началось. Я открыл глаза и обнаружил, что лежу в песке недалеко от Тардис, рядом со мной мягким светом светился заполненный воспоминаниями контейнер. Но самое главное, что я вдруг вспомнил все: Джессику, так нуждающуюся в моей помощи; таинственного Хозяина, что завладел душой Оливера Брауна; неразгаданную загадку похищенных экспонатов. После этой встречи я вновь обрел себя, свой путь, и как никогда четко понимал, что просто обязан спасти Землю и все человечество!
Отдыхая в Тардис, я впервые задумался о том, стоит ли мне возвращаться в Лондон. Несмотря на то, что я вспомнил все о своей сущности, великой миссии, которая не позволила мне не откликнуться на зов послания, обнаруженного мной в том далеком 1992 году, я все-таки ощущал себя загнанным в ловушку. Что-то в этой сомнительной истории, по-прежнему, не давало мне покоя. Ощущения того, что я попался на крючок и, если еще немного подожду, то уже не смогу выбраться, не покидали меня. Передо мной постоянно всплывало отчаянное лицо Джессики, но в тоже время внутренний голос упорно нашептывал мне: «А вдруг это тоже всего лишь часть хитроумной ловушки, которая скоро закроется, поглотив тебя полностью».
- Но я должен узнать правду, ведь, если я ошибаюсь, то оставлю этих людей на растерзание той жуткой, неведомой силе!
Волевым усилием я поднялся, и уже набирая: «Октябрь 2147 год. Лондон», когда внутренний голос вновь зазвучал в моей голове: «Я знал, что ты не сможешь поступить иначе»…
- Да, я понимал это с самого начала, - спокойно ответил я сам себе.
11 октября 2147 года. Лондон. Северная стена Вестминстерского дворца.
Я ждал Джессику, посматривая со стены на город. Сейчас в предрассветной тишине, безумство, жестокость и насилие, будто оставило его, и казалось, что город излечен. Мои размышления прервал звук шагов за моей спиной. Едва обернувшись, я успел заметить лишь копну пушистых рыжих волос, когда их обладательница с криком набросилась на меня:
- Где ты был?! – кричала она, отчаянно молотя по всем частям моего тела, до которых сумела добраться.
Слезы душили Джессику.
- Я думала ты больше не придешь, думала, что ты оставил меня здесь одну навсегда!
Испугавшись, что и она, наконец, «заболела», я отшатнулся, но вспомнив о ее врожденном иммунитете, крепко обнял, прижал ее к себе. Мягко поглаживая по волосам и спине, я старался успокоить ее:
- Ну что ты, Джесс, как я мог оставить тебя. Ну же, успокойся, мне нужно очень многое тебе рассказать.
Эти слова подействовали на Джессику отрезвляюще, она перестала плакать и устремила на меня проницательный взгляд, показывая тем самым, что готова слушать все, что я ей скажу.
- Возвращаясь из Стамбула, я подвергся нападению. Я видел в воздухе два зеленых глаза, и глубочайший страх пронзил меня, полностью парализовав. Перед моим внутренним взором пронеслась картина конца света, я видел ее очень ярко во всех подробностях, я был в самом эпицентре ядерного взрыва, разлетаясь на мельчайшие молекулу и атомы…
При воспоминании об этом на моем лбу выступили капельки пота, так, будто я еще раз пережил то чувство, лицо мое исказило судорогой, и я увидел в глазах Джессики страх. Сглотнув комок, образовавшийся в горле, я продолжил:
-  Это была Кали, богиня страха и разрушения, она заставила меня забыть и тебя и все то, о чем мы говорили здесь. Я помнил лишь о том, что должен спасти человечество.
- Почему же ты вернулся сюда, ко мне? – прошептала Джессика.
- Суфийский аскет, за воспоминаниями к которому меня отослал твой отец, вернул мне память. Я вновь обрел себя. Но у нас по-прежнему большие неприятности! За Кали стоит кто-то могущественный настолько, что способен отдавать ей приказы. Насколько я помню, эта богиня вообще никому не подчиняется! Скажи, ты сумела что-нибудь выяснить за это время о красном глазе и зловещем голосе?
Джессика не отвечала, глаза ее были странно затуманены, а лицо приобрело задумчивое выражение…
- Джессика, - снова позвал я.
- Кали, кали, - задумчиво проговорила она. Кажется, я кое-что читала об этой богине. Мне кажется там говорилось что-то о том… Но я должна проверить…
Неожиданно взгляд ее снова стал ясным, и она продолжила уже твердым голосом.
- Доктор, вам надо вернуться к моему отцу и выполнить еще одно его поручение. А я тем временем проверю кое-какие свои догадки. Это очень важно! Возможно, мы как никогда близки к разгадке тайны Хозяина! Вы верите мне?
- Да, но…
- Никаких но! – она нетерпеливо оборвала меня. Идите же! Встретимся здесь, как только, вы вернетесь!
11 октября 2147 года. Лондон. Вестминстерский дворе. Заседание парламента.
На этот раз мне было все равно, поймет ли премьер министр, что я вернул память или нет. Мне хотелось лишь получить очередное задание и поскорей вернуться назад. Я вошел в зал заседаний твердым шагом, поставив на стол контейнер с воспоминаниями, и произнес всего одну фразу:
- Я готов приступить к следующему заданию.
На лице Оливера Брауна не отразилось ровным счетом ничего, и невозможно было понять, догадался он или нет о том, что я сумел вспомнить все. В этот раз он инструктировал меня кратко и четко.
- Сейчас вы отправитесь в провинцию Калинга в город Шишупалгарх, где в 198 году до нашей эры в храме танца молодые девушки красиво двигались, изображая игру на музыкальных инструментах, поклоняясь не только Шиве, но и самому искусству! Это воспоминание очень важно для нас, поскольку впоследствии станет своеобразным памятником танцу.
Кивнув, я вышел, не говоря ни слова, и направился прямиком к Тардис. 
Отдыхая в Тардис, я впервые задумался о том, стоит ли мне возвращаться в Лондон. Несмотря на то, что я вспомнил все о своей сущности, великой миссии, которая не позволила мне не откликнуться на зов послания, обнаруженного мной в том далеком 1992 году, я все-таки ощущал себя загнанным в ловушку. Что-то в этой сомнительной истории, по-прежнему, не давало мне покоя. Ощущения того, что я попался на крючок и, если еще немного подожду, то уже не смогу выбраться, не покидали меня. Передо мной постоянно всплывало отчаянное лицо Джессики, но в тоже время внутренний голос упорно нашептывал мне: «А вдруг это тоже всего лишь часть хитроумной ловушки, которая скоро закроется, поглотив тебя полностью».
- Но я должен узнать правду, ведь, если я ошибаюсь, то оставлю этих людей на растерзание той жуткой, неведомой силе!
Волевым усилием я поднялся, и уже набирая: «Октябрь 2147 год. Лондон», когда внутренний голос вновь зазвучал в моей голове: «Я знал, что ты не сможешь поступить иначе»…
- Да, я понимал это с самого начала, - спокойно ответил я сам себе.
11 октября 2147 года. Лондон. Северная стена Вестминстерского дворца.
Я ждал Джессику, посматривая со стены на город. Сейчас в предрассветной тишине, безумство, жестокость и насилие, будто оставило его, и казалось, что город излечен. Мои размышления прервал звук шагов за моей спиной. Едва обернувшись, я успел заметить лишь копну пушистых рыжих волос, когда их обладательница с криком набросилась на меня:
- Где ты был?! – кричала она, отчаянно молотя по всем частям моего тела, до которых сумела добраться.
Слезы душили Джессику.
- Я думала ты больше не придешь, думала, что ты оставил меня здесь одну навсегда!
Испугавшись, что и она, наконец, «заболела», я отшатнулся, но вспомнив о ее врожденном иммунитете, крепко обнял, прижал ее к себе. Мягко поглаживая по волосам и спине, я старался успокоить ее:
- Ну что ты, Джесс, как я мог оставить тебя. Ну же, успокойся, мне нужно очень многое тебе рассказать.
Эти слова подействовали на Джессику отрезвляюще, она перестала плакать и устремила на меня проницательный взгляд, показывая тем самым, что готова слушать все, что я ей скажу.
- Возвращаясь из Стамбула, я подвергся нападению. Я видел в воздухе два зеленых глаза, и глубочайший страх пронзил меня, полностью парализовав. Перед моим внутренним взором пронеслась картина конца света, я видел ее очень ярко во всех подробностях, я был в самом эпицентре ядерного взрыва, разлетаясь на мельчайшие молекулу и атомы…
При воспоминании об этом на моем лбу выступили капельки пота, так, будто я еще раз пережил то чувство, лицо мое исказило судорогой, и я увидел в глазах Джессики страх. Сглотнув комок, образовавшийся в горле, я продолжил:
-  Это была Кали, богиня страха и разрушения, она заставила меня забыть и тебя и все то, о чем мы говорили здесь. Я помнил лишь о том, что должен спасти человечество.
- Почему же ты вернулся сюда, ко мне? – прошептала Джессика.
- Суфийский аскет, за воспоминаниями к которому меня отослал твой отец, вернул мне память. Я вновь обрел себя. Но у нас по-прежнему большие неприятности! За Кали стоит кто-то могущественный настолько, что способен отдавать ей приказы. Насколько я помню, эта богиня вообще никому не подчиняется! Скажи, ты сумела что-нибудь выяснить за это время о красном глазе и зловещем голосе?
Джессика не отвечала, глаза ее были странно затуманены, а лицо приобрело задумчивое выражение…
- Джессика, - снова позвал я.
- Кали, кали, - задумчиво проговорила она. Кажется, я кое-что читала об этой богине. Мне кажется там говорилось что-то о том… Но я должна проверить…
Неожиданно взгляд ее снова стал ясным, и она продолжила уже твердым голосом.
- Доктор, вам надо вернуться к моему отцу и выполнить еще одно его поручение. А я тем временем проверю кое-какие свои догадки. Это очень важно! Возможно, мы как никогда близки к разгадке тайны Хозяина! Вы верите мне?
- Да, но…
- Никаких но! – она нетерпеливо оборвала меня. Идите же! Встретимся здесь, как только, вы вернетесь!
11 октября 2147 года. Лондон. Вестминстерский дворе. Заседание парламента.
На этот раз мне было все равно, поймет ли премьер министр, что я вернул память или нет. Мне хотелось лишь получить очередное задание и поскорей вернуться назад. Я вошел в зал заседаний твердым шагом, поставив на стол контейнер с воспоминаниями, и произнес всего одну фразу:
- Я готов приступить к следующему заданию.
На лице Оливера Брауна не отразилось ровным счетом ничего, и невозможно было понять, догадался он или нет о том, что я сумел вспомнить все. В этот раз он инструктировал меня кратко и четко.
- Сейчас вы отправитесь в провинцию Калинга в город Шишупалгарх, где в 198 году до нашей эры в храме танца молодые девушки красиво двигались, изображая игру на музыкальных инструментах, поклоняясь не только Шиве, но и самому искусству! Это воспоминание очень важно для нас, поскольку впоследствии станет своеобразным памятником танцу.
Кивнув, я вышел не говоря ни слова и направился прямиком к Тардис.