Жизнь. сказкананочь

Озираясь, она сошла с поезда на маленькой станции, название которой чернело на неосвещенной табличке. Ей было не интересно. Она направилась к первому видневшему от полустанка дому, над входом которого горел крохотный желтый фонарик, единственная световая точка в густом равномерном мраке.
Она постучала. Потом постучала сильнее. Пошкляблась в окно, попинала ногой дверь. Тишина. Подергав облупившие от старости оконные створки, она обмотала курткой руку и ударила в стекло. Звук резко рассек тишину. На миг стало светлее. Открыв окно, она влезла в дом. Нащупав выключатель на стене, зажгла свет. Бедно обставленная комната, затоптанные половики, выцвевшие обои. По убранству здесь жила женщина, вероятно пристарелая бабуля. Которая страдает сильной глухотой, от этого не спешила открывать. Но женщина это хорошо, женщина - это жизнь. Не став искать спящую старушку, она просто выключила свет и легла на диван, прикрыв ноги покрывалом. Она смогла!
Яркий свет вырвал из сна. Ефросинья села в кровати и встрехнула головой, от чего ее серебристые сушие волосы стали похожи на поломавшееся гнездо. Опять проспала, подумала Ефросинья и с кряхтением стала выбираться из мягкой постели. Она добралась до кухни, поставила на огонь чайник, села у окна и провела рукой по облезлой краске. Надо бы зашкурить, да покрасить, уж второй год собираюсь. Были б дети. Почему у Ефросиньи нет детей она не помнила, как и многое другое, старость безжалостна. Лишь сильные ноги выручали. Ефросинья попила чаю с вареньем, посетила уборную, собрала сопротивляющиеся седые волосы в хвост, оделась в удобный комбинезон, спортивные кросовки, широполую панаму и вышла из дома. У калитки стояла старая тумбочка. На ней лежало три небольших свертка. Сегодня без тачки, подумала Ефросинья и изучила прикрепленные записочки. Две на почту и одна по центральной улице, отлично. Покидав свертки в рюкзак, Ефросинья направилась в соседнее село. Оно было более крупное, с магазином, почтой и дворцом культуры. Дорога шла под гору, потом через лес и полями. Разнеся свертки, Ефросинья зашла в магазин и купила себе большой леденец на палочке, пару раз в месяц она баловала себя чем-то, странным необъяснимым, словно из другой, давно забытой жизни. Леденец был клубничным, липким и закончился к концу обратной дороги. Надо бы сварить суп, подумала Ефросинья усаживаясь на лавку на крыльце. А потом просидела так до вечера, выколупывая сочные семечки из большого подсолнуха. Наверно плохо, что она ничего о себе не помнит, а может и хорошо, меньше переживаний. Стало темнеть. Поежившись Ефросинья взяла висевшее на веревке полотенце и бережно протерла фонарь над входом, потом включила его и сгущающуюся темноту рассеяло желтым светом. На сердце стало хорошо и тепло. Из темноты донёсся перестук колес ночного поезда. Ефросинья зашла в дом и замкнула дверь.