Жил и умер не приходя в сознание

В мою затрёпанную заношенную жизнь ворвалась нагая, бесстыжая, босоногая осень, грязно-фиолетовые тучи, моросящие скучным дождем, промозглый ветер, мокрый липкий снег, солнечные лучи, застревающие в вязкой каше тёмно-фиолетовых облаков.
Размытый рисунок дня, свинцовые тучи, прячущиеся за краем неба, голая стена одиночества, покрытая трещинами моего стонущего и плачущего сердца.
Я стою в красном углу ринга, в черном углу стоит смерть, её пронзительный взгляд устремлен в мои глаза, я вижу её черты предельно отчетливо.
Время – судья, гонг, отсчет, стрелка побежала по циферблату, беспощадно наматывая на вращающиеся шестеренки ритмичные и нетерпеливые годы.
День за днем, год за годом, новый оборот земли, расстояние между смертью и мной постепенно сокращается.
Центр автогона, стрелка часов движется справа налево, пропускаю удары, клинчую, отступаю, руками хватаю воздух, ринг сужается до мгновения, до точки, нокаут, рефери останавливает бой, обездвиженное тело повисает на канатах.
В этой игре результат всегда предрешен, прострелянная грудь, застывшие успокоившиеся черты мертвого лица, хаотически движущийся поток молекул, в тишине неподвижных глаз отражается бездонное небо.
Что от меня останется, что ждет меня за чертой этой темноты?
Только кусок разлагающегося мяса и немного черной запекшейся крови, неподвижное ничто.
Слепнущий взгляд, я падаю, мир для меня захлопывается, как старая потертая книжка с облезлыми цветными картинками.

Шримад Бхагаватам книга 2 глава 3
С каждым восходом и закатом солнца близится наш последний час.
Колесо времени неудержимо, лишь внемлющий слову Бога и слову о Боге способен остановить неумолимый ход времени.

Смерть - лучший бизнесмен на земле, у неё нет кризисов, банкротств, безработицы и неудачных проектов, над ней нет ни законов, ни предписаний, ни правовых норм, ни ограничений, она неумолимая длань Всевышнего, потому является высшим и справедливым постановлением.
Она сама решает к кому постучаться первой, пред нею распахнуты все двери и врата, для неё все равны, и отцы, и матери, и старики, и дети, и ученые, и глупцы, и священники, и политики, и сидящие на троне, и копающиеся в мусорных баках.
Она вершит судьбы всех, кто попал в её крутящиеся ступицы и вращающиеся жернова.

Шримад Бхагаватам, книга 7, глава 2
Мы все в этом мире бездомные странники, которые встретились однажды на постоялом дворе и едва узнав имена друг друга снова разошлись своими дорогами, чтобы пожинать плоды трудов наших.
Душа, вечная скиталица и по природе своей чиста и непорочна, она продолжает жить, когда умирает плоть.
Душа — свет, когда как тело — её тень.
Душа не имеет вещественных свойств, как свет не имеет свойств тени.
Мысля себя комком плоти, душа определяет своими близкими тех, от кого эта плоть порождена или кого эта плоть породила, прочих же считает чужаками.
Хотя плоть у всех одинакова, глупцы делят плоть на родных и чужих.

Моя жизнь ушла, не спросив разрешения, как, не спросив разрешения чередою воспоминаний проносятся времени скорые поезда.
Часы, дни, недели, месяцы спешат и торопятся, то убыстряя, то замедляя свой поступательный ход, поезд придет по расписанию, пункт конечного назначения и время прибытия изначально кем-то определены.
Если так, то это означает, что над нами есть судья, обвинитель и палач, может быть пребывающий в одном лице.
Кто он, заранее выносящий и утверждающий приговор, за что и по каким законам он судит нас?
Да, мы взрослые, успевшие согрешить, а как же дети, маленькие невинные дети, погибающие в онкологических больницах, когда они успели содеять, оскверниться и нагрешить?
За что они платят своими незапятнанными, непорочными жизнями?
Что на это может ответить ваш великодушный и милостивый Бог?
Как мне дальше жить, на что надеяться, где найти ответы на свои вопросы?

Шримад Бхагаватам книга 6, глава 1
Смертные, в качестве награды за свои труды, получают различные тела, имена и условия обитания.
За каждым поступком смертного наблюдают: солнце, огонь, небо, воздух, небожители, луна, сумерки, день и ночь, стороны света, вода, земля и Господь, всеобщая Душа.
Каждым своим поступком смертный покушается на чужую жизнь или имущество.
Действуя во благо одних, он причиняет зло другим.
В каждом поступке есть насилие, за которое суждено отвечать.
Всё живое действует, каждый действующий совершает грех.
За причиненное ближнему зло придется платить страданиями, добро же вознаграждается удовольствиями.
Смертный сам творит свою судьбу, мыслями и поступками.
Подобно шелкопряду, что из собственной слюны сплетает кокон, из которого сам потом не может выбраться, душа плетет паутину деятельности и запутывается в её последствиях.

Игра всегда продолжается, кто-то рождается, а кто-то умирает, на место проигравших одноразовых героев приходят другие, более удачливые, более везучие, более искушенные игроки, но тоже одноразовые.
Блуждающие в колесе времени, искривленная мера успеха — не путь до финиша, а путь от старта.
Имена, лица, голоса уже забытые, всё прошло, промчалось, просочилось сквозь пальцы, за следующим поворотом дороги меня терпеливо поджидают сдержанная старость и нетерпеливая смерть.
Жизнь — уравнение с бесконечным числом производных и переменных, прошлое уже не имеет значения, моё будущее возможно не наступит, остается только этот миг — «сейчас», который я отчаянно зажал в своем кулаке.
Я, ты, он, она, мы все только колода карт, кем-то невидимым тасующаяся в руках времени.
Жизни, сплетенные в тугой переплет, смерть одного означает жизнь для другого.
Рано или поздно всё умирает, распадается, превращается в тлен, живое или мёртвое, там или здесь, сегодня или завтра, это весь мой выбор, вся моя жизнь — выбивание краткосрочных кредитов и отсрочек у смерти.

Шримад Бхагаватам книга 10, глава 2.
Ничто в здешнем мире не бывает вечно, ни вещи, ни имущество, ни отношения между людьми, даже собственное тело мы когда-нибудь утратим, что уж говорить о семье, доме, накоплениях, имуществе.
Каждый человек одинок и никому нет до нас дела.
Одинокими мы приходим в этот мир одинокими его покидаем и за поступки свои должны расплачиваться в одиночку.

Мы не можем осознать истинные масштабы вселенной, наблюдать как клетки растут, делятся, создают микро-колонии, ночью видеть движение солнца, фиксировать скопление субатомных физических процессов.
Мир перекрученных изменений, прерывистая цепочка случайностей и совпадений, всё, что мы наблюдаем есть лишь краткий миг, фотовспышка, запечатанная в глазах вечности.
Я мечусь с всевозрастающей скоростью по крошечному тесному мирку, переполненному моими просроченными желаниями и отложенным на завтра или послезавтра счастьем.
Мой ум проводит в моей воспаленной голове миллионы стратегических операций в секунду и учитывает в своих решениях сотни тысяч переменных.
Я пытаюсь просчитывать, планировать, сконструировать свою жизнь: схемы, диаграммы, графики, формулы, чертежи, производные, но мир слушает только себя, а не мои скрупулёзные, детальные и крупномасштабные расчеты.
Ему наплевать на мои планы, на мои желания, на мои вычислительные способности, на мои глобальные стратегии, на мои инновационные проекты, на моё проектирование будущего, на мой математический склад ума.
Микроскопический кусочек времени и пространства, в полной мере предоставленный мне, зажатый в его одномерных, ограниченных и краткосрочных пределах я пытаюсь поймать, удержать и обналичить своё счастье.
Ступица вращающегося колеса времени, крутящиеся шестеренки дней и ночей, дистанция сокращается, декорации вокруг становятся всё гуще и плотнее, а краски невыразительнее и бесцветнее.
Где я? В плену бесчисленных циклов судьбы!
Почти все, кого я любил, все кого я знал, все с кем я дружил, все с кем вместе строил и рисковал, терял и находил, исчезли, растворились в утробе ненасытной вечности.
Множество желаний и возможностей их исполнения, самоуверенных концепций и экономических доктрин, религиозных конфессий и прогрессивных идеологий, но каждый из нас совершенно один перед разверзнутым ликом неизбежности и ничего не имеет из этого разноцветного набора счастья, кроме своей капризной и своенравной судьбы.
А вокруг только холодное космическое пространство и слепая механическая вселенная.

Шримад Бхагаватам, книга 5, глава 12
Блаженный Бхарата сказал: Окружающие нас предметы, разные по внешнему виду, по сути, сочетание одних и тех же стихий единого вещества.
Тела живых существ состоят из земной тверди и сейчас ты наблюдаешь как пять комков земли движутся по её поверхности.
Четыре из коих называются носильщиками, один хозяином.
Наши тела, это земля, принявшая очертание ступней, лодыжек, икр, колен бедер, туловища, рук, шеи и головы.
На плечи сих вещественных образований опираются деревянные носилки, которые тоже состоят из земли, а в носилках сидит ещё один ком земли, коего величают царем Саувирой.
В действительности ты крошечная искра духа, на время поселившаяся в комке земли, но мнишь себя господином над равными себе и прилагаешь великие усилия дабы прочие разделяли твоё мнение.
Несчастные, что тащат твои царственные носилки и не получают за это ни гроша, конечно же страдают, но причина их страданий в том, что они уверовали, что являются твоими носильщиками.

Осень танцует под медленный вальс опадающих листьев, тихая задумчивая музыка дождя, свет, сотканный из багряного золота и бездонной синевы.
Ветви засыпающих деревьев качаются вдоль дороги моей жизни, оставляя на земле густые длиннорукие тени, потоки лунного света, далекий знакомый голос в оставшейся звенящей тишине.
Время переворачивает страницы, силы земли перестают держать меня, я весь поседел и состарился на свою последнюю любовь.
Мои следы смыла осень, дождь, падающий на унылый простуженный город, размывающий улицы,
звук капель, стучащих по листьям, серый цвет одиночества, мир растекается на отражениях в лужах.
Плавное скольжение листопада, падающие листья сплетаются в танцующие разноцветные витражи и серпантины, грешная бархатная ночь ласково обволакивает засыпающий мир дремой тепла и уюта, мягко раскачивая его на мягких руках космического бытия.
Поблекшие звёзды, побледневшее небо, петляющая дорога в пустоту, я по ней иду и медленно гасну, словно вчерашняя прогоревшая свеча.

Шримад Бхагаватам книга 3, глава 29
Время есть образ Всевышнего, в котором Он присутствует в вещественном мире и который принуждает меняться. 
Всякий кто не знает этого вынужден бояться течения времени. 
Всякого кто поворотился спиной к Господу, Господь, обернувшись неодолимым временем погружает во мрак страха, сомнений и обмана.
В страхе пред временем дует ветер.
В страхе пред временем встает солнце над землею и льют дожди.
В страхе пред временем орды небесных тел излучают свет над вселенной.
В страхе пред временем распускаются цветы, плодоносят деревья и колосятся травы.
В страхе пред временем текут реки и океан держится своих берегов.
В страхе пред временем горит огонь, и земля с её горными грядами не сходит со своего круга в бездонном пространстве, и не тонет в водах причинного океана.
В страхе пред временем пространство вмещает в себя бесчисленные миры, населенные мириадами живых существ.
В страхе пред временем Боги создают, сохраняют и разрушают вселенную.
Время не имеет ни конца, ни начала.
В облике времени Всевышний являет Себя в переменчивом мире, где как в темнице заключена душа. 
В облике времени Господь творит, поддерживает и уничтожает мир. 
Время властно над всем сущим, самое же оно подвластно Всевышнему Господу. 
Время принуждает живых существ появляться из чрева друг друга, время несет смерть всем и каждому и само умирает по воле Всевышнего Господа!

Я бегу от реальности, от неопровержимости, от самоочевидности, от Бога, от жизни вечной, за хрустящими бумажками, за почётом, за славой, за красивой жизнью, я сражаюсь ни за что, за пустоту, за уступчивую смерть, которая меня терпеливо ждет в конце моего романтического путешествия.
И вот уже заканчивается земной мой день, я падаю и тень моя, обняв на прощанье мою плоть, уходит в небытие, в край вечной ночи, где светят беспечальные звёзды.
Что осталось от меня? Серая гранитная плита, тире между двумя зафиксированными датами и с предельно откровенной надписью — «Жил и умер, не приходя в сознание».