Глава 39. У Зари

 На этот раз возмущений в гипертуннеле  я не почувствовала и «Подскок» вошел в коридор  в области  рабочей сетки  координат. Т.е. штатно.  После чего,  на крейсерской скорости,  шустро припустил  к  выходу из него.  А то, мало ли что…
В итоге…   Не прошло и трех часов…   А  звездолет уже вынырнул из гиперпространства, оказавшись  рядом с ремонтной базой. Относительно  рядом, конечно.
Нам предстояло еще полтора часа полета.
Но, учитывая космические  расстояния,  это было сущим пустяком.
Не могу сказать, что в мы  расслабились  вновь увидев звездное Небо,  со всех сторон окружающее наш грузовичок, словно заботливая мамаша немалых размеров,  новорожденного карапуза.
Нет.
 Хотя,  все и выдохнули,  с некоторым облегчением.
Да оно и понятно.
Картина,   насухо  выжатого неведомой силой «Паруса»,  у всех стояла перед глазами. Тем более, что этот самый,  выкрученный до тла  бедолага,  болтался у нас под пузом. А идти с таким грузилом по пространственному коридору, было все же,  не очень просто.
Поэтому то,  выскочив наружу без болтанки и форс – мажорных эксцессов внутри туннеля, экипаж перевел дух.
И пока пилот, притормозив, сбалансировал груз 2002.  А бортинженер связывался с диспетчерской «Зари».   Я   изучала обстановку вокруг и около базы.
В принципе все было норм.
Возмущений пространства не улавливалось. Столпотворения у пирсов не наблюдалось.  Эшелоны  движения  были свободны.
На подходе к «Заре» значился  лишь еще один из грузовых, несущий  на ремонт  корвет среднего класса, откуда-то со стороны Внешнего Периметра.
Что ж, мы если и поздороваемся с ним, то уже на отлете с ремонтной.
- «Подскок», база «Заря» готова принять у вас груз. Эшелон свободен. Четырнадцатый пирс.  Уход на пятьдесят второй.- объявил механический голос диспетчера.
Ясно. Оставляем кораблик на парном,  с почти родным для меня   тринадцатым пирсом, для разбора на детали  перед доставкой оных в ангар.  И  уходим на гостевой причал. Где нас ждет быстрое ТО и  докомплектация,  если понадобиться.
- «Заря», вас понял.  Любой эшелон. Четырнадцатый. Ухожу на пятьдесят второй.  Направляюсь к вам.  Время подхода – один и  двадцать  четыре.- тут же отозвался горгон.
- Принято. Ждем.- подытожил этот диалог диспетчер.
«Похоже,  мы сэкономим в пути аж шесть минут.» - подумалось мне.
И вновь опустив забрало шлема, я принялась  за дело.
Трудностей не намечалось, но мало ли?

                ***

Мы сидели на ступенях кораблика, пришвартованного  у  «блина» ( гостевого причала)  и любовались открывающимся видом бескрайнего Космоса.
А что еще оставалось делать, пока техника проверяется  звездолет  на предмет неполадок?
Ну,  поели. Ну,  сорок минут вздремнули.
Остальные двадцать минут, можно было и видами за бортом полюбоваться.
Я их конечно уже видела,  эти пейзажи.  Но  хуже  от этого они не становились.
Пришвартованный  грузовичок с опущенным трапом, напоминал мне самолеты с картинок о первых ВВС. Только теперь под ногами,  сидящего на лесенке пилота,  простиралась не травка на летном поле, а Космическая бездна  без начала и конца, без верха и низа. Зато,  с россыпью звезд на своем полотне.
Свет на станции отсутствовал.  Ибо,  не стоит отсвечивать почем зря.  Иначе  придут злые вороги,  и опять начнется свистопляска.
Так что,  шли к  базе мы по маячкам.   
Чуток  сложностей,  конечно,  это добавляло. Зато  теперь,  нам ничто не отсвечивало. Соответственно  и наслаждаться,  простирающимся  вокруг нас  видами  звездных  дальних  далей,  не мешало.
Чем мы и занимались.  Молчком.
Каждый,   расположившись  на ступеньках,  думал о чем-то своем.
Не знаю, о чем молчали остальные?
А лично  я  о том, что находясь теперь на «Заре»,  все же испытывала нечто,  типа ностальгии.
Конечно,  ожиданий типа:  сейчас ко мне выйдет с распростертыми объятьями главный инженер базы;  не было и близко. Но,  проведенные на ней  пол  года,  все же давали о себе знать. И мне было приятно увидеть «зубную щетку» еще раз.
Я  перевела взгляд на станцию, отрываясь от созерцания видов этой части Вселенной и  развивающихся над пропастью тоненьких ленточек  пирсов.
Все по-прежнему: темная спираль этажей, уходящая вниз. С торчащими ворсинками причалов и закрепленными на них кораблями,  подлежащими,  в лучшем случае, капитальному ремонту.  А чаще всего - разборке и утилизации.
Печальное зрелище, нивелируемое  красотою звезд и человеческим отношением друг к другу.
Такие ассоциации приходили мне в голову…
Но, мысли мыслями.  А часы, однако,  тикали.
И мы уже поднялись, собираясь взойти на борт;  когда бросив взгляд  через  плечо, на звезды, на базу,  даже не с желанием запечатлеть это в памяти, а просто с теплым чувством; я заметила приближающуюся к «Заре» точку. Судя по всему,  это  шел к зоне высадки еще один грузовой.  По времени, похоже, на уже упомянутый мною кораблик,  с печальным грузом  у себя под брюхом.
Не скажу, что у меня внутри все сжалось от жалости и сострадания, но звездолет мне было жаль. Да и его экипаж тоже. Грустно, когда кто-то большой и сильный, превращается в слабого и беспомощного. Я бы для себя подобного не хотела.
Но, от Судьбы и Смерти не уйдешь. Каждому свой черед.
« … Все мы уходим в Закат.
       В этой Вселенной, смертны и Боги…» - пришли мне на ум строки, старинной песни  Каты.
Именно  ею  провожали у нас  на войну или  в рейды. Её пели умирающим,  сидя  рядом. И тем павшим,  кого хоронили.  Ею  вспоминали  тех,  кто не  вернулся обратно.  Без вести канув в чужих краях.
Эту песню я слышала с колыбели.
Слегка дернув  головой, чтобы отогнать воспоминания, уже шагнув на ступеньку выше, собираясь войти в шлюзовой;  я бросила еще один взгляд на приближающуюся к «Заре» точку.
Так, просто мимолетный взгляд…
Но солнечное сплетение вдруг резко кольнуло. Так, словно туда вставили спицу. Рот наполнился слюной в таком количестве, что я сама себе стала напоминать  бешенную собаку.
Обалдев от неожиданности,  замерев на пол шаге, я начала  пристально вглядываясь в глубину ближайшего Космоса. Откуда к нам  и приближалось нечто.
Точка как точка…
Решив проверить саму себя,  я  втянула  носом воздух,   ощутив на языке  энергетический, но от этого не менее  мерзкий,  привкус чего-то.  Чего-то такого, чему не было ассоциаций в моем лексиконе.
Нечто,  царапающее язык сотнями острых иголочек. Так, будто  жуёшь  металлическую пыль.  Достаточно крупную.  Колющую. Неприятным  сором  першащую  в горле. 
Нёбо словно отекло.
Желудок скукожился. И тошнота подкатила к горлу.
Меня почти согнул пополам рвотный позыв, заставив покрепче ухватиться  за поручень трапа.
Но все же я почувствовала… Ментально.
Энергетически раскрывшись,  словно бутон цветка.  Аккуратно охватила  корабль своей энергией.  Так  заботливая хозяйка,  укутывает полотенцем подходящее  в кадке тесто.  И  чуть отпустила сознание. 
Тут же оказавшись  внутри эвакуируемого звездолета.
Не полностью, а лишь тонкими энергетическими линиями.  Легкими, словно тире азбуки Морзе.
 Сохраняя энергию самое себя,  снаружи корвета, очутилась в тесноте его деформированного корпуса.
В темноте. С привкусом металла во рту. Наедине с  кровавыми разводами на стенах и полу. С выбитыми дверями и разорванными перегородками. С разбитым оборудованием. С непонятными ощущениями от его измененной энергии.
Экипажа больше не было.
И на транспортирующем его грузовом, как оказалось,  тоже.
Я  аккуратно переключила свое внимание  с  корвета на  транспортник.   
И  меня  тут  же  вынесло на его палубы. К экипажу, который таковым уже не являлся. Вернее являлся, но уже чем-то совсем другим.
 На его месте присутствовало Нечто. Заняв  сознание членов команды. Выев внутренности. Оставив от их тел, лишь оболочки.
Что-то, чему  не  находилось  определений  в  моем словаре. Таких понятий и слов,  в этом мире  просто не существовало.
Преодолевая поднимающуюся изнутри панику и вызванное ею горячее желание  бежать, я осторожно «повертела головой во все стороны», определяя: нет ли стороннего воздействия на звездолеты? Привносного.  Предназначенного  запутать след, наведя тень на плетень. Образуя морок и отводя от себя подозрения. Прячась за иллюзией и подставляя других.
Но, нет.
Тогда, не обнаружив наблюдателей, вернула свое  сознание обратно, самое себе. Вновь став единым энерготелом.  Одновременно  с  этим маневром,  старательно  обрывая  энергетические связи, спонтанно возникающие  при таких входах - выходах.   Растворив  их след в бескрайних просторах Космоса.
Чего мне не хотелось, так это того, чтобы меня отследили. Тем более, Это…
Как известно, надо уметь не только хорошо  влезать куда не просят, но и суметь уйти оттуда так, чтобы никто и не понял, что ты вообще была в этом самом -  «не просят».
Очень надеясь на то, что для этого Нечто - мэнэ там ни было, я параллельно подключилась  к  общей частоте и взвыла:
- Решение Черного Стиссера!  23 августа, 19537 года, восемнадцать двадцать по эталонному. Транспортный звездолет сверх тяжелого класса «Азимут», несущий корвет среднего класса «Метель»  на ремонтную базу «Заря»,  подлежит немедленному и полному уничтожению. На борту неизвестная агрессивная среда! Экипаж заражен с потерей индивидуальности.
- Раф? – после  секундного молчанья откликнулся старший инженер базы.
- Я-я. – стараясь восстановить дыхание вызванное почти животным страхом и энергетику, отозвалась я.
Голос  каботера звучал сдавленно, мое имя он процедил сквозь зубы, но надо отдать ему должное, лишних вопросов  не задал.
 И система безопасности, располагающаяся  на платформах  прикрытия, не став ждать,  на подходе,  накрыла указанную мною цель силовым полем, заключив транспортник и его груз, в кокон.
Собственно,  исключительно  силовым  данное поле  и не было.
 Это была сложная система, состоящая и сопрягающая между собой и силовое, и электромагнитное, и  ультрозвуковое поля  в единую сеть.
В ней   только  одних магнитных полей, было несколько видов: постоянное, переменное, импульсное, пульсирующее, вихревое. Не говоря об остальных.
А потом в ход пошла и антиматерия.
Пространство взорвалось, поглощая само себя и корабли. Маленькая  черная дыра, запертая в кокон. Свернувшаяся,  в  тут же взорвавшуюся  точку.  Горящая тьма,  поглотившую  звездные корабли и небольшой кусочек этой  Галактики. Чтобы самоуничтожиться с ними.
Такое оружие имели все звездолеты, базы, планеты.
Последний аргумент,  в спасении  остальных  обитателей системы.
Вот только применялся он впервые.
До сего момента  обитатели Содружества обходились силовыми коконами  с последующим изучением материала,  и его дезинфекциями.
 Так  было вчера.
Но не сегодня.
Я знала, что такое  карантин. И что такое агрессивные формы жизни тоже.  Это было хуже. Много хуже.
А  еще  подумала о том, что корвет явно транспортировался откуда-то подальше Внешнего Периметра. Это наверняка был дальний  Космос.  А может даже и Зона Пустоты. Нам не докладывали. Но подцепил он там нечто совсем уж  пакостное.
 Так же я знала, что будет шухер и расследование. Нехилые такие.
И что,  дай Бог,  я права в своих предположениях. Иначе, если корвет попал в непонятную переделку и правда  в зоне   Внешнего Периметра…
 Тогда  беда. Совсем беда.
А еще,  глядя на закрывающийся и превращающийся в ничто  огненный бутон, чувствовала себя атлантом, взвалившим на свои плечи право решать: кому жить, а кому – умереть.
Тяжелая ноша.
Решение, озвучив которое,  потом не просто смотреть в глаза окружающим. Глаза, в которых подспудно застыл вопрос: а точно не было иного выхода?  Там действительно таилась такая опасность?
Попробуй ка,  ответь на него?   Даже самой себе.
 Я знала, что права. Но что-то мне от этого,  все равно,  было как-то не по себе. Как и тому, кто привел мой приговор в исполнение.
Словно подслушав мои мысли, в наушниках прозвучало усталое,  каботера:
- Не знай я тебя, девочка…
- Но вы знаете. – спокойно и твердо откликнулась я, поддерживая этой уверенностью и себя, и главного инженера, и вообще всех присутствующих, включая   начальника  училища  и диких…
Будут вопросы и будет разбор полетов. Это я тоже знала. Как и то, что мы подзастряли на этом причале.
Что ж – се ля ви…  Будем жить – посмотрим.