Последние дни Катерины Парр

      «Может ли измена
      Любви безмерной положить конец?»
     (Шекспир. Сонет 116 в переводе         Маршака)

   Королева Катерина Парр рыдала. Рыдала отчаянно, надрывно много часов подряд. Она то истерически голосила без слов, то тихо и жалобно скулила, как малое дитя или щенок. Слуги пытались успокоить несчастную страдалицу, но она отворачивалась к стене, не  говоря ни слова,  и  продолжала горько плакать.
    Королева сокрушалась от самой неодолимой, самой горькой жалости - жалости к самой себе. Она гнала невольный, но христиански недопустимый вопрос  - «За что?» Она знала, что это - «за что?» всегда где-то неизбежно отыщется в жизни любого человека. Безгрешных на этой земле нет. И Катерина смятенно и надрывно  пыталась понять, как и почему  она впала в   немилость  у своего супруга, короля Генриха VIII.
    Сегодня утром, пробудившись по обычаю спозаранку, она сидела перед зеркалом, расчесывая волосы. И тут кто-то из верных слуг, осторожно приблизившись, прошептал на ухо, что король подписал  ордер на её арест. Обхватив неприбранную голову руками, Екатерина, пошатываясь на непослушных ногах и ударяясь о стены коридора,  побежала в дальние покои дворца.
     В голове  ожившей картиной всплыло  воспоминание о пятой жене короля, её тезке Катерине Ховард, которая также бежала по галерее  к  покоям короля, умоляя выслушать и простить её.  Растерянный и плачущий король, может быть, и смилостивился над юной,  обожаемой супругой,  но резвые слуги настигли  её,  отправили в Тауэр, где она вскоре была обезглавлена одним ударом топора.
    Теперь  эта участь грозила и ей. Но почему? Чем провинилась она перед королем?
    Катерина невольно возвращалась мыслями в детство, словно пытаясь найти утешения у родителей.  Она росла в любви и согласии в богатой и знатной  семье. Отец служил при дворе короля Генриха VIII, а мать состояла в свите Екатерины Арагонской, первой жены короля.  Говорили, что девочку назвали именно в её честь, и что королева, будто,  была  крёстной матерью Катерины Парр.    После  смерти главы семейства мать осталась вдовой с тремя детьми. Впрочем, они ни в чем не нуждались. Мать смогла дать всем детям достойное образование.  Смышленая и прилежная   Екатерина с легкостью освоила французский, итальянский и  латынь.  Позднее,  попав в свиту принцессы Марии, она стала изучать ещё и испанский язык.  Но основным и поистине жизненно важным   вопросом  в пору, когда Генрих VIII, разорвав  с папским Римом, объявил себя главой англиканской церкви,  было богословие.  И Катерина прилежно и увлеченно изучала  Священное Писание, цитировала наизусть целые главы из Библии.
     Катерина была очень дружна с матерью, и не испытывала ни малейшего желания выходить замуж. Но из уважения к традициям и правилам, 17-летняя Катерина в 1529 году  согласилась выйти замуж за Эдварда, сына барона Томаса Боро. Со временем, когда она стала королевой, в расползавшихся по стране слухах и кривотолках досужие сплетники исказили историю её первого замужества, придав ей  надлежащую  для пересудов остроту и драматичность. Говорили, что её в 12-14 лет выдали впервые замуж за старика. На самом деле Эдвард был всего на пару лет старше Екатерины. Скромный и неприметный юноша носил имя своего скандально известного деда, который некогда был объявлен сумасшедшим и содержался под стражей в своем собственном доме в Гейнсборо. Впрочем, и отец Эдварда управлял своим семейством железной рукой, требуя ото всех абсолютного повиновения.  Но Катерине недолго пришлось терпеть деспотичного свекра.   Года через три Эдвард умер. И  совсем скоро Катерину во второй раз выдали замуж за троюродного брата её отца, Джона Невилла, барона Латимера.    Второй супруг был почти на 20 лет старше Катерины, да и его  дети от двух предыдущих браков были старше молодой мачехи. Но умная, сдержанная и добросердечная Катерина умела ладить  со всеми. Второй супруг умер через 10 лет, оставив вдове очень приличное состояние.
        Екатерина даже улыбнулась сквозь слёзы вспомнив, как  она увлеклась тогда    Томасом Сеймуром, братом покойной  королевы Джейн Сеймур, подарившей  Генриху VIII долгожданного наследника престола.  Катерина безоглядно влюбилась в этого самого красивого и самого обаятельного мужчину при дворе короля. Она не могла поверить своему  счастью, несколько недоумевая, почему он  выбрал именно её, немолодую женщину, дважды побывавшую замужем. Впрочем, она даже не принимала эти принудительные замужества в расчет.   Два раза её выдавали замуж, а теперь она могла выбрать сама. Выбрать любимого человека. Катерина полюбила Томаса Сеймура безоглядно и беззаветно. Сестра и подруги шептали ей, что не такой уж он бескорыстный этот Томас Сеймур. Он исподтишка  осведомился о её состоянии и принадлежащих ей владениях. Он будто бы сватался к принцессе Елизавете, да та ему отказала. Но Катерину ничто не смущало и не беспокоило . Она любила и хотела быть любимой и счастливой.
   И вдруг случилось  немыслимое. На Катерину обратил внимание  сам король. Поначалу она не верила нашептываниям придворных дам. Мало ли кто пробуждал интерес вдового короля. Но наведавшийся к ней тайком  Томас  предупредил, что они ни в коем случае не должны ни словом, ни взглядом выдать своих  чувств.  Это опасно.
    События тем временем закрутились стремительно. Король все чаще приглашал Катерину сесть рядом с ним.  Томаса он вскоре услал послом в Брюссель. И  уже через несколько месяцев  Генрих  VIII предложил  Катерине стать «его утешением в старости», стать шестой женой короля. И снова она вынуждена была согласиться. Скромная церемония венчания прошла 12 июля 1543 года.
   Поначалу Генрих был внимателен и ласков. Он даже утешал Катерину, когда спустя год, она сокрушенно оправдывалась, что до сих пор не смогла  подарить королю наследника. Для принца  Эдуарда, которому на тот момент исполнилось  6 лет, Катерина,  по сути, стала настоящей матерью.  Она жалела слабого здоровьем, неустойчивого по характеру мальчика. Защищала его от нападок отца и баловала, как могла.  Ласковая и добрая, осмотрительная и благоразумная      Катерина  убедила Генриха приблизить ко двору прежде отвергаемых  дочерей Марию и Елизавету. Впервые Генрих с недоуменным удовольствием наблюдал, как в созданной Катериной теплой, семейной обстановке  дети вместе учились, вечерами музицировали, танцевали и читали.  Даже серьезная и неулыбчивая  Мария нередко оттаивала душой. Хотя Катерину настораживала её неистребимая, унаследованная от матери фанатичная  приверженность католической церкви.
    Особый интерес пробуждала в ней  Елизавета. Девочка умело избегала разговоров о казненной матери - Анне Болейн. Лишь однажды, в минуту откровенности, она рассказала Катерине о своем единственном и отчетливом воспоминании: мать поднимает её на руках, обращаясь с мольбой к  проходящему  по верхней галерее королю.  Впрочем, отца Елизавета не винила. Более того, она его обожала и старательно  подчеркивала  их сходство. И волосы у неё рыжие, как у отца, и такая же белая кожа. Елизавета даже старалась подражать Генриху. Девочка очень умная, неизбежно настороженная и осторожная, она рано постигла сложные хитросплетения  в отношениях между людьми при королевском дворе. Елизавета любила учиться, и быстро усваивала не только науки, но и уроки жизни.
     Катерина незаметно склонила короля  к принятию закона,  который восстановил Марию и Елизавету в очереди наследования престола. Генрих  даже указал в нем воспитывавшуюся при дворе вместе с королевскими детьми, внучатую племянницу  Джейн  Грей.
    А какое доверие оказал ей король, когда,   отправляясь на войну во Францию в сентябре 1544 года,  он назначил Катерину  регентом принца Эдуарда  на время своего отсутствия и на случай  своей гибели.  Впрочем, у многих это вызвало нескрываемое недовольство и даже возмущение.
    Король был настолько добр к ней, что  нередко  даже  поощрял   её  рассуждения о религии. И совсем уж немыслимое: Генрих позволил опубликовать её труды по богословию на английском языке. Тогда уже многие стали нашептывать ему, что  Катерина проявляет недопустимое   своемыслие и своеволие, и украдкой встречается с еретиками.
    И вот теперь король подписал указ об её аресте.  Катерина снова и снова содрогалась от рыданий, не умея унять слез. Весь дворец притих, только по углам  перешептывались о  безутешной королеве Катерине.
    Король Генрих VIII в то утро проснулся поздно.
- А где королева? – спросил он у доктора, который  пришел сменить повязку на больной ноге.
   Доктор  опасливо замялся и, подняв плечи, развел руками.
- Ах, да, - король уныло насупился,  припомнив вчерашний  вечер. Сегодня его уже нисколько не бодрила мысль о  красавице леди Саффолк, которая при встрече смущенно прятала призывно блестящие глаза. Он озадаченно  поморщился, вспомнив, как раздражала его вчера сидящая  рядом  бесплодная королева. «Долг королевы – дарить ему наследников. Мальчиков, как можно больше мальчиков. Эдуард так опасно и безнадежно слаб. Я в его годы... Впрочем, я и теперь ещё вполне могу стать отцом. Я ещё чувствую в себе силы. Особенно, когда смотрю на таких молодых красавиц как  леди Саффолк.
   Кто же в тот вечер стоял рядом со мной? Кажется, Гардинер. Он все настороженно, но настойчиво  шептал что-то про Катерину, которая осмелилась иметь свое мнение  и даже  спорить с королем. И все подсовывал какой-то указ. Вот я и кивнул головой. Или подписал что-то? Но я не намеревался казнить королеву. Просто хотел припугнуть для острастки».
   Сейчас, когда доктор принялся снимать  старые бинты, рвущая боль стала  невыносимой. Генрих невольно вспомнил мягкие, теплые и ласковые пальцы Катерины, которые так осторожно, легонечко, почти неощутимо накладывали снимающую боль мазь, наворачивали свежие повязки и, словно дитя, нянчили  его больную ногу.
   Молча отстранив с пути всполошенного доктора, с трудом  приволакивая   больную ногу, Генрих отправился по коридору вслед за слугой. Чем ближе он подходил к дальним покоям, тем слышнее становились безутешные рыдания, напоминающие плач ребенка. Войдя, он присел рядом с лежащей на кровати Катериной.  Заслышав  голос короля, Катерина села, закрыв  мокрое от слез лицо  руками.
- Ну, хватит, хватит уже,- Генрих приподнял её подбородок. Катерина уткнулась в руку короля, целуя её и бормоча извинения.
    Неожиданно двери распахнулись. На пороге возник офицер с  бумагой в руках. За его спиной толпились вооруженные охранники.
- Кто это осмеливается беспокоить короля с королевой?- взревел Генрих и запустил в оторопевшего офицера палку.
     После этого примирения король как-то притих и успокоился. Он все больше болел, почти не вставал с постели, хотя все также неумеренно ел и пил. Генрих  VIII умер   
28 января 1547 года. Ему было  55 лет.
   В завещании он назначил Катерине щедрое содержание и благословил её снова вступить в брак, если она того пожелает. Овдовевшая Катерина удалилась в свое поместье в Челси, забрав с собой 14-летнюю принцессу Елизавету и Джейн Грей. Совсем скоро в её жизни снова  появился Томас Сеймур. Мечтая поскорее жениться на вдовой королеве, Томас заручился  согласием юного короля Эдуарда,  и весной  1547 года  они тайно обвенчались. Когда тайное стало явным,  многие обнаружили недовольство и затаили злобу. А молодожены продолжали мирно жить в Челси. Спустя  год Катерина с недоуменной радостью обнаружила, что забеременела. Наконец, она могла стать матерью! В 35 лет это сопряжено с определенной опасностью, но рядом любимый и любящий супруг, опытные доктора, верные   друзья и внимательные слуги. Вот они-то и  стали предостерегать Катерину, говоря о недвусмысленном и скандальном интересе Томаса к лукавой принцессе Елизавете, поощряющей его ухаживания.  Катерина с улыбкой отмахивалась от намеков и улик, называя их «невинными забавами». Покуда  проснувшись как-то и не обнаружив рядом супруга, Катерина отправилась  искать его и, войдя в спальню Елизаветы, увидела  слившуюся в страстном объятии пару. Заслышав легкий шорох, Елизавета оттолкнула Томаса, и Екатерина увидела его лицо...
     Острая, мучительная боль пронзила грудь Катерины.  Словно стальным клинком взрезали и выпустили душу, а вместе с ней и желание жить. Покачнувшись, она ухватилась за дверь, осторожно развернулась и ушла. Томас бежал за ней, что-то крича, но Катерина не слышала ничего. Она заперлась в своих покоях, не выходя и не пуская никого.  Утром позвала Елизавету и сказала бесцветным голосом:
- Ты должна уехать отсюда.
   Не поднимая глаз, Елизавета, молча,  кивнула головой.
    С той поры Катерина почти не говорила. Она либо лежала у себя в покоях, либо оцепенело сидела у окна, слившись с каменной скамьёй. Томас потерял покой и сон, он всё пытался объяснить, оправдаться. Но  Катерина не слышала и не видела его.   Надеялись, что рождение ребенка вернет её к жизни. Но когда 30 августа 1548 года после мучительных родов  на свет появилась красивая и здоровая девочка, Катерина отказалась даже взглянуть на неё. Через несколько дней  Катерина Парр, шестая и последняя жена Генриха VIII, скончалась от родильной горячки и … нежелания жить.
                ******
   Великолепный Томас Сеймур кончил свои дни на плахе. Говорят, что после смерти жены Томас Сеймур пытался возобновить ухаживания за 15-летней Елизаветой, но та решительно избегала его. Тогда Томас задумал устроить брак Джейн Грей  с молодым  королем  Эдуардом VI, намереваясь  стать его опекуном. Обеспокоенный амбициями младшего брата, лорд-протектор Эдвард Сеймур велел арестовать Томаса. Причем юный король не вступился за любимого дядюшку Томаса,  который  всегда обласкивал его и снабжал деньгами. В ответ на настойчивые  предположения Тайного Совета о том, что Томас Сеймур пытался  подкупить его, растерянный король вяло кивнул головой. По обвинению в государственной измене Томас Сеймур был казнён 20 марта 1549 года. Без суда, просто по парламентскому акту.
      Через несколько лет, в январе 1552 года, по такому же обвинению был  арестован и казнен сам лорд-протектор Эдвард  Сеймур, который пытался  закрепиться на престоле, женив юного короля  на своей дочери.
      Не усвоил жестоких жизненных уроков  и новый регент Джон Дадли. После смерти короля Эдуарда VI  в июле 1553 года он  женил своего сына   Гилфорда на Джейн Грей   и вынудил Тайный Совет  провозгласить её  королевой. (См. «Невинные жертвы в жерновах истории»). Вскоре головы на плахе сложили головы и сам регент, его сын и тихая  Джейн Грей, невинная игрушка в руках своекорыстных претендентов на английский трон.