Моему брату Вите

Сегодня, 16 октября 2022 года мог быть 67-й день рождения у моего младшего брата Вити. Мог быть… Но увы, чуть больше года назад нелепая случайность прервала его жизненный путь на Земле.  Прервала, хотя ничего не предвещало этой трагедии. Но я не буду снова описывать то, что произошло в тот жаркий день в водах Амура. Реки, которую любил мой брат, будучи заядлым рыбаком.

Витя младше меня на 8 лет. Родители очень долго не решались завести второго ребенка, потому что во время первых родов мама чуть не умерла. Но благодаря доктору Нечаеву из участковой больницы в нашем поселке Херпучи, что на севере Хабаровского края, осталась жить. Как ни странно, но не умер и младенец, родившийся с весом 2200 грамм и шансы на выживание которого были не больше 5%. Но этого, а еще помощь медиков и страстное желание моих родителей иметь ребенка помогли выходить недоношенного младенца.  И уже 75 лет он коптит небо, и пока не собирается покидать этот мир, несмотря на многие болячки.  Как вы поняли, уважаемые читатели, я пишу о себе в этих строках своего повествования.  Позже снова буду писать об этом, потому что мне пришлось немало повозиться с младшим братом.

О том, что мама беременна, я, в ту пору мальчик 8 лет, долго не знал, и лишь когда большой живот был хорошо виден, мне сказали, что у меня будет братик или сестренка. Я больше хотел братика, с ним можно было играть в машинки и в войну. А что делать с девчонкой, как играть? Только в куклы, что ли… Бррр…. Но родился братик.

Когда Витю принесли из больницы домой, мне он не понравился.  До этого я не видел новорожденных, и сморщенное личико и противный крик принесенного младенца мне не понравились. Но он рос, хорошо сосал мамину грудь, у которой всегда хватало молока, стал меньше кричать, да лицо как-то расправлялось. Правда, волосенок на голове не прибавлялось, но это как-то меня не волновало.

У нашей семьи в то время была одна спальня и кухня. Но после рождения брата мы поменялись спальнями с нашими соседями по служебной квартире Кокориными.  Просто их спальня по площади была чуть больше нашей, и теперь можно поставить еще кроватку для новорожденного. А вот почему брата назвали Витей, я догадываюсь. У мамы был младший брат с таким именем, он она его любила, а он еще больше. Когда он учился в 8 классе, то жил у сестры, за которой в тот год стал ухаживать демобилизованный после войны учитель Костя Щербаков.  Так что их роман развивался на глазах у восьмиклассника Вити. Зимой он оттирал замерзшие во время свидания сестренки.  Костя помогал брату своей любимой осваивать не только школьные предметы, но и научил того играть на струнных музыкальных инструментах. И Витя Пастернак буквально влюбился в ухажера сестры и был очень рад, что та ответила согласием на предложение выйти замуж Косте. И в тех пор и до самой смерти моего отца между ними было взаимное уважение и мужская симпатия. Поэтому, скорее всего, согласие между родителями назвать второго сына именно Витей было.

Дом, где жила наша семья, был служебным и находился недалеко от средней школы, где преподавали мои родители. Правда, за полтора года до рождения Вити отца, коммуниста, перевели работать директором в семилетнюю школу в соседний, расположенный за 7 км от нашего, поселок Оглонги. Каждое утро отец на автобусе уезжал на работу и возвращался только вечером.  Поэтому на мои тогда еще совсем не крепкие плечи легли некоторые мужские обязанности. И чем старше я становился, тем этих обязанностей было больше. И одной такой обязанностью было присматривать за младшим братишкой.  У меня это получалось неплохо, даже обмывать обкакавшегося и плачущего ребенка.

Правда, когда мама вышла на работу, родители нашли няню. Пожилая женщина приехала с семьей сына в наш поселок, где им дали небольшую квартиру (а больших квартир в домах поселка не было, но вот бараков хватало).  Поэтому, когда мои родители предложили няне жить у нас, Ивановна согласилась. Ей поставили кровать и тумбочку в кухне за ширмой, которая убиралась на день, и у женщины появился свой уголок.  Как её звали по имени, я не помню, и скорее всего, и не знал, потому что все к ней обращались именно так – Ивановна. Она курила, что было в те годы редкостью у женщин, но курить выходила на улицу, потому что никто в нашей половине дома не курил – ни мой отец, ни дядя Кеша, наш сосед, заведующий клубом.

Когда Ивановна, набросив на плечи телогрейку, как у нас называли ватник, выходила покурить, за братом присматривал я. В воскресенье, когда в школе не было уроков, у Ивановны был выходной, и она уходила к сыну.

Большая разница в возрасте сказывалась, особенно когда Вите было годика 2-3, но потом он стал больше понимать, да и я становился умнее, так что мы находили с ним взаимопонимание все лучше и лучше.  Хотя в то время изобилия и разнообразия игрушек еще не было, но чем играть, у нас все равно находилось. К этому времени я уже активно занимался спортом, и брат старательно пытался меня копировать. А когда он еще подрос и стал школьником, я даже использовал его для тренировок нападающего удара в волейболе.  Как это было, сейчас расскажу.

У нас перед входом в дом был небольшой дворик, с деревянными досками в нем. Как во всех домах этой серии, у дома была пристройка – кладовка и сенцы. Я брал волейбольный мяч и заходил в огород, а Витя оставался во дворике.  Я бил по мячу в пристройку, мяч отлетал, и брат должен быть отбить или поймать мяч, как футбольный вратарь. А потом бросить мне мяч для нового удара. Пока я не привлек брата к такой тренировке нападающего удара через забор, интенсивность была намного меньше, ведь мне надо было заходить во дворик, чтобы взять мяч.

К тому времени, как Витя должен был пойти в школу, у нашей семьи улучшились жилищные условия. Наши соседи Кокорины уехали в Хабаровск, купив нам небольшой домик, а мы заняли их половину квартиры. Вместо нашей кухни после перекладки печки появилась моя комната,  вместо спальни Кокориных – гостиная, где стоял стол, тахта, этажерка в углу и тумбочка, на которую поставили купленную радиолу.  Это комната была угловой, и в ней было два окна – одно побольше, другое поменьше. И у этого небольшого окна стояла кадка с туей, декоративным растением.  В спальне родителей и Вити освободилось место, и родители купили шифоньер, первую изготовленную на фабрике мебель.

В моей комнате поставили полутороспальную кровать, оставшуюся от Кокориных, наш кухонный стол,  старенькую тумбочку у кровати. Главной мебелью в комнате стал самодельный, сделанный нами с отцом, стеллаж для книг. К этому времени в нас была кое-какая домашняя библиотека, да и Кокорины оставили нам часть своих книг. Запомнились большой буклет с произведениями Пушкина, такой же большой «Витязь в тигровой шкуре» Шота Руставели, а также «Декамерон» Джованни  Бокаччо. После того, как я проштудировал «Декамерон», книга пошла по рукам в нашем классе. Вначале среди парней, а потом и девчонок. Каждый раз, когда кто-то передавал книгу в другие руки, мне об этом говорили. Иначе точно приделали к такой книге ноги и ищи ветра в поле.  Так что книга дожила до окончания мной школе у нас в квартире, и потом переехала со мной в Хабаровск, где я стал учиться в медицинском институте. .

Витя и я делали уроки в моей комнате за большим столом. Но потом я часть стола занял под настольный хоккей. Нет, не такой, какой сейчас можно купить в детском магазине игрушек. Это был самодельный хоккей. На монеты я налепил фигурки хоккеистов, из досочек сделал борта, закрепив их снаружи пластилином к клеенке, а роль шайбы выполняла небольшая гайка. Принцип игры был как в бильярде. Только роль кия выполнял палец, щелчком по игроку надо было попасть в шайбу и стараться забить в ворота соперника.  Играли и приходившие к нам в гости мои сверстники, и друзья младшего брата.  Играли и мы с ним. Мне приходилось поддаваться, иначе игра бы шла в одни ворота, и Витя просто отказался бы со мной играть.

Как когда-то меня учил отец помогать ему и заготовлении дров, тому же стал учить я подросшего брата.  Но это случалось не так уж часто, этим мы занимались лишь зимой, когда к нам привозили дрова, и их надо было расколоть на чурки. Я колол, а брат складывал их в поленницу. Пожалуй, это была его единственная обязанность, пока я учился в школе.

Летом обычно родители приезжали в Хабаровск. При этом Витя обычно останавливался в домике Кокориных, которые жили в часе ходьба пешком от дома бабушки с дедушкой, где оставляли меня. Делалось это по просьбе тети Аги Кокориной, которая души не чаяла в Вите. У неё не было своих детей, поэтому всю нерастраченную материнскую любовь она переносила на моего младшего брата, который все лето, как хвостик, ходил за тетей Агой.

Когда я учился в 11 классе, к нам в гости приехал мамин младший брат Володя, всего на год старше меня.  Но этой разницы между нами не чувствовалось, я относился к нему не как в дяде, а как старшему брату.  Именно Володя стал ходить с Витей на рыбалку, учить ловить рыбу, и рыбалка стала увлечением брата на всю жизнь.  Ни папа, ни я, рыбалкой не увлекались, мне было скучно часами смотреть на поплавок, особенно когда плохо клевало. 

Когда я окончил школу и уехал учиться в Хабаровск, моя комната стала Витиной, но его кровать в спальне родителей осталось. Когда я приезжал на каникулы, спал на своей бывшей кровати, а Витя спал в спальне родителей. Но я всего три раза проезжал на каникулы в Херпучи за шесть лет учебы в институте, два раза на зимних, и один раз на летних каникулах. 

Витя увлекался спортом, правда, не так фанатично, как я.  Каких-то особых успехов в спорте у него не было, в отличии от меня, чемпиона края среди студентов по волейболу и прыжкам в длину. Но он любил смотреть футбол и хоккей, и это увлечение у него было до конца его дней.  Еще он был заядлый рыбак, тоже в отличие от меня.  Но так как это далеко не первый мой рассказ о младшем брате, решил на этом остановиться, но дать ссылку на предыдущие.

Это об увлечении моего брата спортом.
http://proza.ru/2021/08/27/447

А это ссылка на мой рассказ к его 65-летию.
http://proza.ru/2020/10/16/21

Сегодня мы с женой вечером посидим за столом, повспоминаем моего брата. Жаль, что так получилось, и его преждевременная смерть была ударом не только для всех членов нашей большой родни, но и для его одноклассников, с которыми он неоднократно встречался в Хабаровске, и некоторые из них пришли проводить его в последний путь.  Думаю, это же самое сделают и его вдова Марина, и старший сын Андрей, и семья младшего сына Алексея с внучкой Сашенькой.

А на заставке его фотография, сделанная за пару часов до его гибели от остановки сердца в холодной воде Амура. Вечная память моему брату Вите