Джаз клуб на Москве-реке

                Искреннему и яркому Рафу Авакову!
                Моему другу, соратнику!

   В тот жаркий летний день 1993 года,  после работы я рванул в клуб “Jazz Land”, который тогда располагался рядом с Поклонной горой. Путь неблизкий, но на своей “копеечке” за час я добрался до места. Однако меня ждал неприятный сюрприз, мест в клубе не было. Я психанул. Как для меня, завсегдатая и не  найдётся места? Не нашлось. Я развернулся и, закипая от негодования, ушёл.
Еду в машине и размышляю –  надо придумать что-то своё, чтобы ни от кого не зависеть, чтобы была дружелюбная атмосфера без всяких формальностей, чтобы было больше свободы для музыкантов и для публики. Но тут же остужал себя тем, что для этого нужно брать в аренду какое-то помещение, в центре это будет дорого, а на окраине мне и самому не нужно.

   В этих раздумьях я выехал на Мосфильмовскую улицу и спустился  на набережную Москвы-реки. Справа от себя на речном просторе я увидел неторопливо двигающийся речной трамвайчик. И вдруг меня пронзила яркая вспышка, озарение. Я дал себе волю и громко произнёс.

   - Чёрт возьми! Вот он джаз клуб! К тому же не просто клуб, а Jazz River Club.
   Я чуть не задохнулся в восторге от взорвавшей меня идеи. Мне захотелось сейчас, прямо сейчас выяснить возможно ли это. Но как? Уже вечер! Впрочем, кассы-то работают! Я остановился  на Москворецкой набережной, у причала  “Устьинский мост”.

   Кассирша была на рабочем месте, я спросил у неё с кем в пароходстве можно поговорить относительно аренды речного трамвайчика. Она вышла из будки и, протянув руку направо в сторону стоявшего на причале человека, ответила:
   - Вам повезло. Вон стоит нужный вам человек. Он, как раз, по этим делам.
   Я посмотрел в направлении её руки. В застывшей позе стоял человек в форме речного пароходства, с фуражкой на голове. Он был обращён лицом к реке, его неподвижность вызвала из памяти пушкинские строки:

   “На берегу пустынных волн
    Стоял он дум высоких полн,
    И вдаль глядел,
    Пред ним широко
    Река неслася…”.

    Я направился в его сторону.
    - Добрый день. – Громко произнёс я, чтобы вывести его из состояния медитации.

    - Добрый день уже прошёл. Сейчас уже добрый вечер. – С заметным прибалтийским акцентом отреагировал он и повернулся ко мне.

    Один глаз у него был закрыт чёрным кружком, эта деталь напомнила мне уже не Петра Великого, а адмирала Нельсона из фильма “Леди Гамильтон”. Я его для себя так Нельсоном и обозначил. 

    - Да, вы правы. Добрый вечер. Хочу у Вас поинтересоваться, можно ли в пароходстве арендовать теплоход?

    - А вы кто?  Вы частное лицо или организация?

    По его вопросу я понял, что обратился  по адресу, кассирша не обманула.

    - Частное, частное. Со мной можно не заморачиваться договорами, обсудили, ударили по рукам и всё.

    - Мне это уже нравится. – Он, по-эстонски протянул первый слог в сказуемом.
    – А что вы хотите на нём делать?
    - Есть идея отдыхать на Москве-реке раз в неделю под звуки джаза.
    - О, джаз!  Это  хорошо!

    Разговор завязался. Нельсон  сказал, что есть хороший корабль “Чайка” с рестораном,  он в аренде, надо будет договариваться с арендатором. В течение недели кривоокий обещал позвонить. На том мы и расстались.

   Он позвонил на следующий день и предложил встретиться там же, но уже на борту корабля. Я приехал к назначенному времени. У причала стоял корабль, на его носу, на спасательных кругах короткое название “Чайка”. Нельсон был уже здесь, мы с ним прощли в ресторан, где за столом восседал грузный, пожилой, человек с большими залысинами, красноватым лицом и хитрыми, какими-то прозрачными глазками. Это был хозяин ресторана Николай Николаевич. Он здесь главный, поскольку  взял корабль в аренду на всё лето. Капитан только выполняет его указания – когда, во сколько и куда вести корабль.

   Я рассказал, что планирую сделать, как всё будет выглядеть, поговорили о возможностях кухни и бара, я посмотрел меню, оно не испугало.  Договорились, что каждый вторник корабль наш, с 6 до 11 вечера. Аренда 100 долларов – в те годы немалые деньги, но, как говорится, охота пуще неволи. Начинаем через две недели.
Мы вышли с Нельсоном на причал. Он уставился на меня чёрной заплатой, зрячий глаз был направлен слегка мимо. Мне стало даже как-то нехорошо от этого фокуса.
 
   - Я своё дело сделал. С вас причитается.
   Я узнал сколько и чего с меня причитается, услышав ответ, про себя зажмурился, но возражать не стал. Договорились, что на премьере джаз-корабля он будет, там я с ним и рассчитаюсь.

   Моей радости и восторгу не было предела. Ура! Состоялось! Я прекрасно понимал, что один с этим новым делом не справлюсь, ни физически, ни материально. Я обратился к Рафу Авакову. Раф  - святая душа, для него слово ДЖАЗ – пароль, на который он реагирует  мгновенно и положительно. Он без раздумий принял моё предложение вместе продвигать идею джаз-клуба на Москве-реке. Мы скинулись по 50 долларов для Ник-Ника и начали работать.

   Я сделал эскиз билета, на внутренней стороне которого был напечатан анонс выступления квинтета Виктора Прудовского. Раф напечатал билеты, и мы начали рекламную кампанию среди друзей и знакомых. Сарафанное радио заработало во всю мощь, через несколько дней все билеты  разошлись. В этом не было ничего удивительного, потому что в Москве такого раньше не было. Людей привлекала сама идея – свежий воздух, вода и джаз. Клёво! 

   И вот этот день настал. Музыканты приехали заблаговременно, расставили аппаратуру. К шести часам все гости заняли свои места в ресторане и на верхней палубе.

   Корабль отошёл от причала и зазвучал джаз, музыканты начали азартно, с воодушевлением и публика тоже начала заводиться. Засуетились официанты, бармен, в общем началась настоящая джазовая жизнь с заводным свингом, потому что без него джаза и не бывает. Народ ещё не знал какой сюрприз всех ожидает в этой джазовой прогулке по реке.

   На причале напротив парка Горького, привлекая внимание прохожих, стояла парочка: Саша Брыксин – директор оркестра Лундстрема и знаменитая американская певица Дебора Браун. Корабль медленно подошёл к причалу, и они оказались на борту.

   Общий восторг, приветственные возгласы, объятия и через короткое время Дебора уже  поёт. Поёт и её доброе лицо расплывается в улыбке от того, что она видит, что она чувствует, что она дарит этим искренним,  открытым людям. До закрытия навигации «Чайка» отправлялась в джазовый круиз по вторникам с разными составами музыкантов. Это стало знаковым событием, в том числе для иностранцев, которых в Москве значительно прибавилось с наступлением новых времён.
   
   Последний рейс был в конце сентября, надо было перебираться на сушу, но куда? Пока идей не было, но через полгода этот вопрос был решён – мы открыли “Джаз Арт” Клуб на Беговой, хотя… Это уже другая история.