Несломленный. Глава шестнадцатая

 
После встречи с сержантом Прохоровым Макс осознал, что не каждый мент готов в первом же встречном пареньке узреть уголовника и стал вести себя несколько смелее.
Он гулял вечерами, когда крепчал мороз или разыгрывалась метель. Постепенно зима сдавала свои позиции, ночи становились короче, теплело. Одиночество угнетало и хотелось верить, что некоторый риск вполне оправдывает себя. Весна бодрила, притупляя чувство опасности. Постепенно изучая и осваивая прилегающую к дому территорию, на   спортивной площадке между многоэтажками  Максим обнаружил  турник и решил выполнить несколько упражнений, которые сделать в квартире не позволяла высота потолка. 
 

 Из головы никак не выходила мысль о «Маше и Медведе». Перед глазами стояли строки.
«Приведём два примера. Песня «Смуглянка» была создана   в предвоенные дни, когда СССР забрал у румын Молдавию, прихваченную ими в 1918году в неразберихе Гражданской войны. В песне говорилось о событиях, связанных с именем Григория Котовского. Да вот только слова
«Партизанский, молдаванский
Собираем мы отряд» 
обрекали песню на забвение. Ибо в партизанском движении, ведущем  борьбу с нацистскими оккупантами на территории Молдавии, этнических молдаван можно было сосчитать на пальцах одной руки. Лишь цепь удачных случайностей вытолкнула песню на поверхность.
 Песня «Враги сожгли родную хату», что заставляет сжиматься сердце каждого, кто её слышит, долгие годы была под негласным запретом  «за распространение пессимистических настроений».  Сегодня это может показаться чушью и бредом, но объективно, в первые послевоенные годы эта песня могла служить роль посыпаемой на раны соли.
Вернёмся к Маше. Она появилась раньше своего времени. Автор идеи учуял этот новый русский архетип, но он ещё не был востребован общественным сознанием. На экране царили «Брат» и «Брат-2». Главный герой крайне напоминает   молодого вождя из почти уничтоженного и загнанного в резервацию индейского племени. Он ведет беспощадную вендетту, заранее зная  о предопределённости судьбы. «Теперь вам не надо охотиться, - говорит им инспектор по делам резерваций, - Большой Белый Отец даст вам и тухлую конину, и прогоркшую муку. Живите счастливо». 
Этот «русский индеец» Брат действует с решимостью обречённого. И он осознаёт  свою обречённость.
 «Сила в правде», - убеждает он себя и оппонентов, хорошо понимая, что для него другие варианты постижения действительности не предусмотрены. Совершенно мистическим образом и артист, сыгравший главного героя,  и режиссёр фильма ушли из жизни молодыми. Вместе с эпохой, которую так талантливо  они запечатлели.  Но Маша совсем другая. Вслед за англосаксонскими учителями, уроки которых она крепко усвоила, Маша не сомневается: «правда в силе». «Прав тот, у кого больше прав». «Джентльмены играют по правилам, но если проигрывают, то правила меняют». А альтернативные точки зрения – на экспорт.               
 Конечно, Маша не пойдёт по пути   героя английской сказки,  продавшего единственного друга кота.  Выручка от сделки послужила стартовым капиталом для успешного бизнеса. О коте больше никто не вспоминал. 
 Она смекалистая, ловкая, смелая. Где-то с хитрецой, порой нагловатая. Но в ней изначально нет подлости.  И это влечёт к ней, как магнитом. Именно этого и боятся идеологи «свободного мира», где товаром является всё:  и мысли, и чувства, и эмоции. 
Но Маша и не «лохушка». Она не будет, как её предки весь девятнадцатый век проливать кровь за интересы «братушек» славян и православных. Которые как один «кинут» её при первом же случае. Она не станет, подобно дедам нести «свет истины»,  а заодно и бесплатные материальные блага в каждую африканскую  хижину, безусловно веря во всемирное торжество добра. В генах Маши  уже сформировался стойкий иммунитет на такое «кидалово». Маша адаптировалась к суровым реалиям окружающего мира. Она не откажется теперь «пожить и для себя». Она уже не только своего не отдаст, но и чужого не упустит. 
Маша  наследница не Обломова, а Штольца.  Она не «поведётся» вместе с Маниловым строить мост над прудом, или с Хрущёвым коммунизм за  двадцать лет. Маша совсем другая, её на мякине не проведёшь. Она и не из Святой Руси, и не из Пьяной Рашки. Так кто же она, эта загадочная Маша?»


Привычка  чисто на автоматизме контролировать окружающую местность стала неотъемлемой частью мироощущения,   и Соколов постоянно     калькулировал все поступающие в мозг аудио и видеосигналы.
С детства он обращал  внимание на парадоксы  бытия. Допустим, мелькнула в фильме горящая автомобильная покрышка.  А события  разворачиваются  в восемнадцатом веке  в барском имении!  Это обстоятельство не могло не   вызвать внутреннего отторжения. Как и прочитанная  в художественном произведении фраза: «Исходя из этого явления, нам и приходилось  подстраиваться под обстоятельства, связанные с дальнейшим продвижением вперёд». Но книга-то выпущена солидным издательством и  прошла через руки  редакторов и корректоров.
Макс  привык мгновенно замечать нестыковки и несуразности действительности. Языком жестов   изъясняются не только люди или животные, но  и растения, дома, машины; нужно только видеть и слышать то, что они сообщают.
Прямо напротив подъезда,  возле металлического заборчика, разделяющего проезжую часть и сквер, покоился остов старой легковой автомашины, в котором ещё можно было признать продукцию волжского автомобильного завода.  Вдрызг разбитый, ржавый автомобиль,  сиротливо прижался к бордюру. Правый задний скат машины был спущен. Кляксы грунтовки напоминали скукожившиеся от первых заморозков осенние листья. И будто трупные пятна  выглядывали из-под ядовито - оранжевой краски.   


В автомобиле  кто-то находился. Накрапывал дождь,  и Макс вначале подумал, что какая-нибудь шустрая парочка, напрочь лишённая других возможностей, решила не мудрствовать в поисках места для занятий эрзац - сексом. Достойную альтернативу им могли составить  спрятавшиеся от ненастья  молодые  токсикоманы. 
Ведь вряд ли хозяин  умирающего железного коня счёл нужным поставить на него сигнализацию. Как транспортное средство, эта  рухлядь не заинтересовала бы даже самых непритязательных дворовых хулиганов.
Вскоре Соколов  понял, что  первое впечатление оказалось крайне ошибочным. Человек в машине был один. Он сидел на переднем пассажирском сиденье и внимательно следил за сектором, примыкающим к входу в подъезд.  К тому же,  ему пришлось приоткрыть боковое окно, чтобы не   запотело лобовое стекло. Он даже  вынужден был дышать вбок, выдувая выходящий из легких тёплый воздух за пределы салона. Ведь оседая на стекле, пары могли резко ухудшить видимость. 
Несомненно, мужчина, спрятавшийся в «Жигулях», находился в засаде. Он кого-то поджидал. Скорее всего, чтобы учинить расправу. «Не меня ли?»  - неожиданно мелькнула шальная мысль. Макс тут же отогнал её. Даже если  оставшиеся в живых бандиты и охотятся на него, есть тысяча менее  экзотичных способов  убийства; да и  его появление в данном месте – чистая случайность.
 Вновь  оглянувшись по сторонам, Соколов  увидел находившуюся   метрах в сорока   не первой свежести иномарку. Мотор приглушённо работал. Но ни привычной для этого времени громкой музыки, ни весёлого смеха возбуждённых алкоголем и игрой гормонов мужчин и женщин  слышно не было.
Очевидно, водитель оказался озабочен предстоящим в ближайшее время важным и ответственным делом. Часы показали ровно двадцать два ноль, ноль.  Макс решил, что заигрался в шпионов. Ещё раз удостоверившись, что ни водитель иномарки, ни сидящий в засаде мужчина, его не видят, он бесшумно скользнул из темноты спортплощадки к  тротуару.
 В тот миг, когда Соколов  уже почти поравнялся с «Жигулями», дверь машины с шумом открылась и оттуда, держа в руке пистолет, наперерез ему метнулся  «старый знакомый». По внешнему облику он, несомненно, являлся кавказцем. 
«Ну вот, - полыхнуло в глубине подсознания, - всё-таки по мою душу!»  Макс находился от врага  метрах в четырёх, доли мгновения решали всё. Боевые рефлексы стали автоматически управлять телом, мозг  лишь урывками отстраненно фиксировал  происходящие действия.      
В первую очередь следовало  вывести из поражаемой зоны корпус тела. Ведь киллер обычно   стреляет, прежде всего, в область грудной клетки. И Макс понял, что в этой ситуации   сможет победить, лишь применив технически  крайне сложный и отрабатываемый по большей части даже  не в спаррингах, а лишь в катах приём.
 Сделав короткий, упругий шаг в сторону так ещё и не успевшего развернуться к нему врага, Соколов  бросил тело ногами вперёд, в полёте пластом вытягиваясь вдоль тротуара.   
 Падая, он приземлился на левое предплечье, постепенно пружиня  ладонью и плечом. Ноги, так до конца и не среагировавшего на абсолютно  неизвестный финт, кавказца  оказались в «замке». Это были «ножницы» - удел не столько мастеров, как отчаянных, «обезбашенных» парней. Даже смотря смерти в глаза, Макс всегда оставался эстетом. «И жить, и умирать, - не сомневался он, - надо честно и красиво, с гордо поднятой головой».
 Впрочем,  «по достоинству оценивший»  данный приём Горилла, несмотря на то, что так и не смог   расколоть затылком чугунную батарею отопления,  наверняка готов был от  чистого сердца добавить, что далеко не всегда и не везде эффектность  враг эффективности.
 Широко раздвинутые ноги Максима, между которых оказались ноги врага, упруго сомкнулись, двигаясь навстречу друг другу, будто лезвия ножниц. Правая нога упёрлась в пах, левая – в подколенные впадины. Падая, кавказец машинально, дёрнувшись от удара,  выстрелил.   
Уподобившись секундной стрелке часов, осью которой стали сомкнувшиеся ноги Соколова, он с огромной скоростью ринулся вниз. Крутящий момент оказался столь велик, что ударившийся о мокрый асфальт одновременно спиной и затылком, враг тут же потерял сознание. Не подавая никаких признаков жизни, он распластался на дороге, точно приготовленный для киносъемок манекен.

 
Соколов, не отрываясь от земли, метнулся к отброшенному в сторону оружию киллера. Это был пистолет Стечкина с навинченным на ствол фирменным глушителем. Поэтому задавленный прибором звук выстрелов послышался, как лёгкий хлопок.
Озираясь по сторонам, Макс нащупал слегка дрожащим пальцем собачку переключателя режима стрельбы и перевёл её с автоматической стрельбы на одиночную. Он вовсе не был уверен, что сможет выиграть предстоящую дуэль с прячущимся в иномарке  соумышленником киллера. Но   Макс  обладал огромным преимуществом: он мог вести бой из  засады, прячась за «Жигулями».
   Подельнику киллера пришлось наступать по открытой местности. Он выскочил из машины и, совершенно не думая об осторожности, открыл автоматическую стрельбу из автомата Калашникова оснащённого прибором бесшумной и беспламенной стрельбы.  Пули засвистели прямо над головой.
Вести ответный огонь в таких условиях было крайне нелегко. Единственная надежда оставалась на то, что, безудержно паля в таком темпе,  пособник киллера вынужден будет подумать о замене опустевшего рожка.  Макс надеялся дожить до этого момента и уложить врага встречными выстрелами.  Вдруг преступник как-то нелепо дёрнулся и тут же замертво рухнул на землю.    
-  Не, стреляй, - донесся  возбуждённый срывающийся  выкрик, - свои!   
Соколов увидел, как к поверженному врагу метнулась чья – то тень. 
- Всё, он готов, - радостно сообщил незнакомец, - давай, дуй сюда! 
Макс ещё не до конца осознал, что появился неожиданный союзник. Ощупав бездыханно лежащего первого киллера, он, приблизившись к   столь внезапно объявившемуся помощнику, растерянно спросил.
 - Ты откуда взялся?!
- Они собирались убить меня! -  С этими словами мужчина распахнул нож – «бабочку» и  полоснул по  шее поверженного  кавказца. Протянув левую руку к гортани, он выдернул глубоко засевший сюрикен.
  - Но как здесь оказался ты?! – в недоумении спросил незнакомец.
 Боец явно не был дилетантом в подобных делах. Макс  точно знал, что попасть с такого расстояния прямо  в шею  сможет далеко не каждый.  Соколов окинул взглядом невольного соратника: стройный, гибкий, ловкий в движениях.  Даже в сумерках ночного освещения сразу бросался в глаза твёрдый и властный взгляд серо- зелёных глаз.  Во всём его облике, несмотря на катастрофичность ситуации, ощущались бесстрашие и полная уверенность в собственных силах. 
- Эти люди готовились убить меня, - как-то даже оправдываясь, сообщил незнакомец, - ты здесь вообще не причём.  Короче, приятель, тебе лучше по-быстрому сделать  ноги. Зачем тебе чужие проблемы?!
- Ага,  –  усмехнулся Макс, - здесь же чистая засветка! Надо хоть прибрать за собой «рабочее место».
- Ты, я вижу дружище, калач  тёртый, – с уважением заметил незнакомец, - и, пожалуй,  прав. Через несколько минут появятся менты или хуже того, подельники. 
Макс огляделся по сторонам. Обнаружить в поле зрения посторонних не удалось. Но, вне сомнений, в любом случае кто-то вполне мог  оповестить милицию.  И надеяться на авось не стоит.
 - Давай сообща кое-какой порядок наведём, а там посмотрим, что дальше делать, – незнакомец, видимо по привычке, стал забирать бразды правления в свои руки.
 - Ты страхуй этого, - он показал, на так и не пришедшего в себя киллера, а я подгоню их «Ауди». Закинув труп  в багажник,   вдвоём   они приподняли киллера. Раздался характерный скрежет. «Весь ливер отбит», - констатировал факт  Максим.
 Невольные соратники  расположили пленника на заднем сиденье, рядом разместился Соколов.
Отъехав на несколько сотен метров, незнакомец деловито, даже несколько буднично произнёс.
- Есть несколько версий дальнейшего развития событий. Мы можем бросить тачку с содержимым прямо здесь и разбежаться в стороны, забыв произошедшее как дурной сон.
- Интересно, - вслух подумал Макс, - я был убеждён, что это единственный вариант.
- Не совсем так, - незнакомец уверенно гнал автомобиль вперед, будто точно знал конечную цель маршрута.
- И ты представляешь, куда и зачем мы направляемся? – уточнил Соколов.
- Приблизительно да. Но для начала необходимо разобраться, что скажет этот выживший урод, - нечаянный сподвижник  кивнул в сторону киллера, безвольно повесившего на грудь голову. 
- Ты надеешься, он сможет это сделать? – усомнился Макс.   
- Эти люди хотели завалить меня, но оттого, что я оформил  двоих из них, мне легче не стало. Думаю,  сейчас идеальный момент, чтобы добить остальных. 
- А много ли их? – профессионально оценивая обстановку,  Макс готов был приступить к обработке вводных данных.
- Ну, вожаки, они ведь всегда штучный товар, так что,   давай потихоньку сваливай. Привет семье: я тебя не знаю, ты меня.
- А сам отправишься один? – изумленно  спросил Соколов.
 - Слушай, приятель, - поразился напарник, - не собираешься же ты ехать со мной воевать не известно с кем и неведомо за кого?! 
- А где ты им дорогу так перешёл, - уточнил Макс, - что за тобой «гоняется пол аула»? И кто эти люди?
- Если совсем коротко, это наркомафия, которой мы действительно прищемили хвост.
 - Ну, тогда всё становится на свои места, - твёрдо ответил Максим, -  ты кто – русский мужик?
- Ну да, - не до конца понимая, куда клонит собеседник, нерешительно ответил «коллега по несчастью».
- А кто эти «гости столицы»? Чучмеки, которые в сердце России мочат по беспределу русского пацана, чтобы не мешал других русских пацанов делать наркоманами, - жёстко произнёс Соколов, - для меня это достаточно, чтобы вписаться. 
- Ну, ты, братан, даёшь! – с изумлением присвистнул незнакомец, протягивая  руку для пожатия, - далеко пойдёшь, если вовремя не остановят. Меня зовут  Вадим.
- Максим,  - бодро отчеканил Соколов, - тогда по коням,  по ходу объяснишь задачу.
- Для  начала надо допросить «языка», - на правах старшего распорядился Вадим.  Столь неожиданная поддержка придала ему сил, он даже позволил себе произнести лёгкий каламбур.
 - И пусть «сын гор» забудет  о языковом барьере, а то я ему, падле, язык вместе с пищеводом выдерну!
- Возьми в аптечке нашатырный спирт и попробуй привести этого урода в чувство, - тут же отдал чёткую команду   Вадим. 
Макс намочил нашатырём клочок ваты, натёр пленнику  виски, затем поднёс вату к ноздрям. Тот медленно зашевелился, с трудом открыл глаза и осмысленно посмотрел на Соколова.
- Ожил! – радостно сообщил Макс.
- Махмуд! - Властно произнёс Вадим. - Аллах сохранил твою паршивую жизнь. Не думай, пёс, что ради заботы о тебе. Только лично от тебя зависит, как оборвётся   твоё подлое существование. Жаждешь милосердной пули?  Или может быть, желаешь, чтобы собаки отгрызли тебе яйца, а потом откусили нос, уши и губы? Клянусь, я найду пару кавказских овчарок, которые с удовольствием сделают это.  Кавказцы сожрут кавказца. Тебе не смешно, Махмуд?
- Ты знаешь его имя? – осведомился Соколов.
- Махмуд – это погоняло, - пренебрежительно проговорил соратник, -   клише на этническую тему.
  Окончательно придя в сознание,  киллер с дрожью в голосе выдавил из себя.
 - Не торопись убивать меня, мне есть что сказать. 
- Вот и молодец, - наигранно обрадовался Вадим, - тогда приступим к беседе. Бог, как говорится, в помощь!
- Я полагаю, речь идёт, о Христе? – ухмыльнувшись, уточнил Соколов.
- Однозначно! - решительно произнёс  напарник.
          
 
***

- Где находится машина прикрытия? – жёстко проговорил Вадим, - поторопись Махмуд, ждать некогда.
- Это синяя «БМВ» пятой модели, - ответил киллер, - по проспекту направо, сразу за первым светофором. Мне надо срочно в больницу. Иначе я умру.
Макс в темноте разглядел сочащуюся изо рта струйку крови. Глаза пленника  мутнели, голова беспомощно клонилась вправо.
Видимо, при падении на асфальт сила удара была такова, что он не только сломал позвоночник, но и отбил внутренние органы.
- Номер и серия машины? - не обратив внимания на просьбу пленника,  Вадим продолжил допрос.
- Три «А» девяноста девять, - с трудом выдавливая из себя звуки, произнёс киллер.
- Ого,  номер-то министерский! Такая штучка не меньше пяти тонн баксов потянет. Ни один мент не остановит! Крепко прикрыли пути отхода.
- Тебя послал Ильхан? – угрожающе спросил Вадим.
- Да! – уже в полубреду ответил кавказец, - Мне надо в больницу… в больницу… больницу.
Киллер безвольно опустил подбородок на грудь, струйка крови засочилась быстрей, стала гуще.
- Махмуд, - вновь обратился к пленнику Вадим, - Махмуд!
Киллер молчал. 
– По-моему он того, - несмело предположил Макс.
- Что, того? – не понял соратник.
- Крякнул!
- Проверь пульс!
- Полный ноль, - подтвердил свои сомнения Соколов.
- Может это и к лучшему? –  вслух подумал Вадим, - всё равно оставить его в  живых было бы неразумно.  А добивать пленного тоже как-то…
- Ладно, Бог дал, - решительно произнес он, - Бог взял. Короче так. Подъезжаем к «бэхе» вплотную, так, чтобы можно было открыть дверь. От водительского места тебя будет отделять не больше шага. Мне же придётся обегать, считай, две машины. Вся надежда на тебя.  У шофёра оружия не может быть по определению. Зачем оно ему? Светиться?!  Все четыре двери водитель  оставит с незапертыми замками: ведь он с нетерпением ждёт боевую группу. Но это всё в идеале. Если что не так, мочи водилу не задумываясь. Глушитель скроет звуки, никто не поймёт, что это выстрел.
- А что делать с этим? – Соколов кивнул на труп. 
-  Пожалуй, надо пошарить по салону. Может быть, какой боезапас найдётся. И обыщи тело на  всякий случай.
- Смотри, - радостно воскликнул Макс секунд через тридцать, - тут пара гранат РГД-5  завалялась! А вот и мобильник. Рабочий. Хозяин лапти сплёл, а ему хоть бы хны. Титановый корпус, таким   гвозди можно забивать и  черепа раскалывать!
- Трофеи забирай, - скомандовал соратник, - и готовься. Подъезжаем. Главное не стесняйся мочить. А я в последнее мгновение подожгу салон, мало ли где чего наследили! Машина уже не нужна, а оставлять  улики  для ментов просто неприлично. Огонь отлично очищает не только в сакральном смысле.
И оба они одновременно засмеялись, оценив неожиданную шутку.
- Не сомневайся, - как бы оправдываясь, тут же ответил  Макс. - Я что, кисейная барышня?! Надо будет, и водилу оформим без проблем.
Едва машина  поравнялась с «БМВ», Максим  выпрыгнул из салона и с силой дёрнул на себя дверь. Как и предполагалось, она оказалась незапертой. Не раздумывая,  Макс ударил шофёра пистолетом в лоб.  Подоспевший к противоположной двери соратник схватил обмякшее тело обеими руками и сразу оттащил его вправо. Вадим  сел за руль, Макс запрыгнул на заднее сиденье, и машина тут же тронулась.


 «Ауди»  вместе с трупами  киллеров   осталась сиротливо стоять на дороге. Огонь внутри салона ещё только разгорался, но не находилось оснований усомниться, что свою работу по «дематериализации вещдоков» он сделает вовремя и с соответствующим качеством. Макс опустил  спинку сидения и перебросил шофёра назад.
- Обыщи его  лучше, - распорядился Вадим, мало ли какие сюрпризы могут быть!
Тщательно обследовав всю одежду и обувь, Соколов  обнаружил лишь бумажник и мобильный телефон. Связав руки и ноги лежащему без сознания пленнику, Макс вопросительно посмотрел на соратника, ожидая указаний.
- Возьми мобильник Махмуда, - распорядился Вадим, выруливая на Волоколамское шоссе, - и на обоих телефонах сравни имеющиеся в памяти номера. Отметь те, что совпадают.
- Сходятся два номера, - закончив проверку, отчитался Макс.
- Неплохо! Круг поисков сужается, - Вадим протянул Соколову свой мобильник, - набери на моём телефоне один из этих номеров и дай трубку мне. 
Взяв аппарат у  Макса, он  дождался соединения с абонентом,  и резко изменив голос, произнёс  фальцетом.
- Наташенька, это я Стасик!
- Какой Наташенька, ты куда звонишь? - донёсся недовольный голос кавказца.
- Нет, это не он, набери другой номер, - Вадим вновь передал аппарат Максу.
- Лидия Сергеевна? -   он обратился к незнакомому собеседнику грубым басом.
- Вы ошиблись, - в трубке ответили приятным баритоном.   Едва прослеживающийся лёгкий акцент, вполне можно было принять за незначительный дефект речи. 
- Попался, который кусался! – радостно произнёс Вадим, отключив телефон.
- Действуем по плану «зэт», - обратился он к Соколову, - ты же у нас  в душе пулемётчик.  Так мы их, падла,   всех покрошим, как капусту на засолку. Давай приводи водилу в чувство.
Максим, пользуясь уже приобретённым опытом, достал из автомобильной аптечки нашатырь. Через несколько секунд шофёр был готов к «сотрудничеству». Не давая ему опомниться, Вадим  сходу спросил:
- Ильхан ждёт вестей на даче под Истрой?
Пленник откровенно замешкался. По всему было видно, что вопрос попал в самую точку.
- Ну, на тебе! - ухмыльнулся Вадим, - раскололся на первом же скачке! Вот и делай выводы, что эффективнее в игре без правил: восточное коварство или русская смекалка!
Проехали Красногорск, Дедовск. За Снегирями дорогу с двух сторон обступил густой лес. Вадим остановился. 
- Слушай, - обратился он к Соколову, - мы что, повезём с собой этого ублюдка прямо к Ильхану на дачу?  Там и без него есть, кому воздух портить.
- А что с ним делать? – растерянно спросил Макс.
- Да выкинь на хрен в кусты. Пока очухается, пока до ближайшего телефона доберётся.
- А ты давно Ильхана знаешь? – уточнил  Соколов.
- Если долго не заморачиваться, - с тоской ответил соратник, - началось всё с печальной истории. Был у меня дальний родственник. По стечению обстоятельств год не виделись, а встретились, так от него и половины не осталось.  На иглу подсадили его наглухо.
Только  собрались   в реабилитационный  центр отвезти, а он от передоза крякнул.  Мы с парнями принялись за  собственное расследование. Приговор там намечался суровый. Но, как видишь, «оппоненты» приняли контрмеры.
В принципе, план захвата дачи уже разработан в деталях. Просто придётся немного поторопить события. Вообще, дружище, это разговор отдельный и серьёзный.  Есть целая организация, которая выдавливает «чёрных» из бизнеса. Всё, чем они владеют в этой стране, нажито незаконно. Поэтому в нашей борьбе допустимы  любые меры. Но мы не братки, которые, не моргнув глазом, сдали Россию «хачам».
 Когда рухнули все устои, реально остановить волну колонизации мог только криминал. Но они продались с потрохами. А мы действительно ведём реконкисту.  Московской Руси для этого понадобилось двести сорок лет, Испании – почти восемь столетий, но нам история столько не даёт. Если мы не раздавим их в ближайшие годы, нас захлестнёт волна ассимиляции. Но мы, несомненно, победим, потому что у нас колоссальная духовная опора!
Освободившись  от лишнего груза, вскоре въехали в дачный посёлок, находящийся недалеко от Манихина.  По дороге Макс вкратце как об общеизвестном случае рассказал, о трагической судьбе   родственника  Филиппа  Николая Петровича.
- Хотьково, - заметил Вадим, - тоже входит в зону интересов банды Ильхана.  Героин туда поставляют именно они. Короче, Коляна этого  реально завалили люди, которых мы сейчас будем убивать. Мир, на удивление тесен. Ильхан, по крупному счёту, почти твой кровник. Как там, в Чечне говорят: «Есть лишь один закон – Чир, всё остальное – подзаконные акты!»
- Подъедем к даче на машине, -  предложил Вадим, - эту тачку в округе все знают. Подозрений не вызовет. А вот двое пеших незнакомцев в первом часу ночи, это уже тема. Может получиться как в том анекдоте: «То ли по постромкам парашюта, то ли по гранатам, заткнутым за пояс, то ли по дулу автомата, нагло торчащему из-за спины, майор Пронин сразу же узнал в унылом, усталом, с головы до ног запылённом человеке, одиноко бредущем по Невскому проспекту, Джеймса Бонда. Да это был он, агент 007!»
Макс  по достоинству оценил юмор нового друга, ясно понимая, что в преддверии предстоящих событий, остаться хладнокровным сможет не каждый.
- Да, кстати о гранатах, - будто спохватившись, напомнил Вадим, - они могут нам сильно пригодиться.