Былинка на ветру Глава 11

11

Лида сдала последний экзамен, собрала вещи в общежитии и уехала домой с отцом, который специально приехал за ней на машине.
С Василием они договорились встретиться в субботу, когда он приедет в посёлок. Они решили, что вместе предстанут перед Лидиными родителями, чтобы рассказать им о своём решении пожениться, ну и… о причинах, по которым этот брак желательно заключить как можно скорее.
Известно, что календарь листается лишь в одном направлении – вперёд и, перелистнув очередной лист, он с самого утра оповестил Лидочку, что долгожданная и знаменательная суббота уже на пороге. Она, нервничая и переживая, засуетилась по дому, по традиции проведя тщательную субботнюю уборку, устроив стирку, всё это время не забывая поглядывать на часы. 
- Доченька, ты же устала, отдохни, - Тоня по мере сил помогла дочери и сейчас сидела в шезлонге под старой раскидистой яблоней, наблюдая, как Лида ловко справляется с тяжёлым от воды пододеяльником. Она прополоскала его в большой ванне, отжала, с трудом выкручивая белоснежную ткань, а сейчас развешивала на верёвке для просушки.
- Нет, мам, я не устала, всё в порядке, - махнула девушка рукой и принялась за простыню.
- Ох-хо-хо-нюшки, - вздохнула Антонина, - взвалила я всю работу на тебя и на папу, а сама вот сижу тут как барыня, да отдыхаю.
- Мама, перестань, ну что ты! – Лида, разделавшись с простынёй, поспешила к матери и обняла её, прижавшись к прохладной щеке.
Несмотря на тёплый и даже жаркий день, Антонина всё время мёрзла и куталась в тёплую кофту.
Лида летала по дому и двору, пытаясь успеть справиться со всеми делами до прихода любимого. Ей всё удалось и к назначенному времени она, переодевшись и приведя себя в порядок, накрывала стол к ужину. Летом семья всегда трапезничала во дворе, где был сооружён добротный навес от дождя, а под ним располагался большой, сделанный руками Александра стол. Вокруг этой конструкции был посажен виноград, поэтому получилась славная беседка, замысловато оплетённая виноградной лозой, буйная зелень которой в жаркое время года давала благословенную тень и спасала от изнуряющего южного солнца.
Неподалёку от беседки находилась полностью оборудованная всем необходимым так называемая летняя кухня, которой они пользовались с весны и до поздней осени и где сейчас и суетилась взволнованная сверх меры Лидочка. Она подхватила из серванта посуду и скатерть, чтобы застелить ею стол, Антонина всегда требовала такого убранства, когда они ужинали, собравшись вот так всей семьёй. Лида поставила на стол пока три тарелки, чтобы преждевременно не отвечать на вопросы родителей, а столовый прибор для гостя она приготовила и отставила в сторону на кухонном столе, чтобы, когда он понадобится, можно было быстро его принести.
- Мммм, как у нас вкусно пахнет! – потянул носом вошедший на кухню отец, только что возвратившийся с работы.
- Папа! Скоро будем ужинать, - приветливо отозвалась Лида, - иди мой руки.
- Мать, как же хорошо иметь взрослую дочь, - обратился Александр к жене, - кто бы нас ещё так баловал, а?
- Да, это точно, - откликнулась Антонина, удобно расположившаяся на диванчике здесь же, на кухне, - с утра сегодня как заведённая бегает, словно одним днём всю накопившуюся работу по дому переделать собралась… - Тоня покачала головой и, сокрушаясь, продолжила: - Я уж переживать начала – вон ведь бледная какая сделалась от усталости, наверное, и даже отдохнуть не присела… Хоть ты ей скажи, отец, нельзя же так надрываться!
- Лидушка, мама права, не сто;ит так утомлять себя, тем более, ты только что сессию сдала, отдохни немного, отоспись, погуляй с подружками, - заботливо предложил отец, - вон мне сейчас встретились соседи наши, Света, Маринка, кто там ещё… а, Витька с Игорем, они на пруд отправились, и ты бы сходила с ними за компанию…
- Так звали они её, час назад прибегала Светлана, - тут же откликнулась Тоня, - отказалась, не пошла, сказала, что работы много!
- Ну ладно, сама разберётся, - ласково потрепал дочь по плечу Саша и погрозил ей шутливо пальцем, - смотри, завтра отдыхаем все вместе, на природу поедем, договорились?
- Договорились, - одновременно сказали Тоня и Лида и рассмеялись своему унисонному согласию.
В таком прекрасном настроении семья расселась за столом, весело обсуждая завтрашний пикник и сегодняшний Лидин трудовой героизм.
- Ты кого-то ждёшь? – Александр заметил, как дочь несколько раз бросила взгляд на свои наручные золотые часики, их с матерью подарок на её восемнадцатилетие, - или куда-то спешишь? Смотрю, принарядилась даже…
Лида замялась, но, решив, что нет смысла увиливать от разговора, кивнула головой.
- Я хотела вам сказать… - она обвела родителей взглядом и, выдохнув накопившееся напряжение, робко произнесла, - мам, пап, к нам сегодня придёт Василий.
- Что-о-о?! Кто-о-о?! – вновь одновременно прозвучали два голоса.
Лида поняла, что в их ужин резко вмешались конфликтные ингредиенты, не обозначенные в рецептуре сегодняшних блюд, и приготовилась к словесной атаке родителей, но тут прозвенел звонок, установленный в прихожей дома. Он был слышен во дворе, но в металлические ворота ещё и постучали для надёжности.
Она сорвалась с места и бросилась через двор к калитке.
- Привет, проходи, - быстро сказала она, увидев Василия.
- Ты чего такая… нервная? - спросил он её.
Вместо ответа Лида махнула рукой, приглашая его следовать за ней.
- Здравствуйте! – громко провозгласил он о своём появлении, проходя в беседку.
- Здравствуй, - немного помедлив, произнёс Александр.
- Доченька, ну что же это такое, а? - мать же, вместо приветствия, с обидой обратилась к Лиде, а затем перевела тревожный взгляд на сопровождающего её парня.
- Мамочка, давайте поговорим, - предложила Лида и бросила умоляющий взгляд на отца.
- И правда, Тоня, - поддержал он дочь, - давайте поговорим, ну что мы в самом-то деле…
Но Антонина явно не желала никакого разговора, понимая, что уж если Василий зашёл так далеко буквально, оказавшись в беседке, то и в иносказательном смысле тоже наверняка не шуточки. И её опасения оправдались буквально через пять минут, правда, она совсем не ожидала, что положение настолько серьёзно.
- Не о чем тут говорить, - сердито буркнула Тоня, откинувшись на спинку стула и скрестив на груди руки, демонстрируя явное пренебрежение к разговору вообще и к Васе в частности.
- Ну, мама, - кинулась к ней Лида, - мы же любим друг друга, ты не можешь этого не понять, – Лида почти плакала, присев перед матерью на корточки и заглядывая ей в глаза.
- Ты может и да, любишь, но он, – Тоня ткнула пальцем в сторону парня, - не верю, доченька, и всё тут!
- Но почему, мама? – Лида недоумевала, как мать может так ошибаться и не доверять дочери, знающей, какой Вася хороший.
- Тётя Тоня, Вы несправедливы ко мне! – подлил Василий масла в огонь.
Антонина взвилась после этих слов и бросила на него такой пламенный взгляд, что он чудом не испепелил неосторожного в своих высказываниях гостя.
- Не называй меня тётя Тоня, какая я тебе тётя… и ты мне никто понял? НИКТО! – она задыхалась от возбуждения и злости. - Уясни это навсегда, проходимец!
- Мама, не говори так, - Лида уже плакала, - это же некрасиво, в конце концов!
- Хватит меня учить! - Тоня махнула рукой, нечаянно оттолкнув Лиду, и та от неожиданности присела на пол.
- Тоня, чего ты и вправду так разошлась?! – недоумевал Александр, помогая дочери подняться и прижимая её к себе.
- Знаете что, по-моему, поздно сопротивляться, нам всё равно придётся пожениться, - спокойно сказал Василий, нисколько не отреагировавший на Тонин выпад, и с улыбкой смотревший на Лиду.
Все замерли, уставившись на парня. А он, изобразив из себя невинную простоту, обратился к Лиде.
- А ты что, милая, ничего ещё не рассказала родителям?
Девушка задохнулась от стыда и страха, ожидая, что вот-вот произойдёт что-то сродни взрыву. Она сжалась в комочек и зажмурилась.
- Что не сказала? – тихо спросил Александр, холодея от какого-то нехорошего предчувствия.
Тоня, по-прежнему сидя на стуле, раскачивалась из стороны в сторону, очень надеясь, что ошибается, думая, о чём пойдёт сейчас речь.
- Ну, говорите! - саркастически фыркнула она.
- Скоро мы осчастливим вас внуком! – торжественно провозгласил Василий, безумно довольный тем эффектом, который, по его мнению, должна производить подобная фраза.
Мать застыла на мгновение, словно окаменев, а отец побледнел и посмотрел на дочь. Она стояла, опустив голову, а по её щекам текли слёзы, подгоняя друг друга и падая оземь. Она немного не так представляла себе помощь со стороны Василия, когда он обещал не бросать её в этом непростом разговоре с родителями.
- Вон! – вдруг услышали все внезапный Тонин крик, срывающийся на визг. – Пошли оба отсюда вон!
- Это как? – опешил Василий. - Вы родную дочь выгоняете из дома?
- Нет у меня больше дочери, раз она выбрала тебя! – крикнула истерично Тоня и, пошатываясь, направилась в дом.
Лида бросилась было вслед за ней, громко крича: «Мама! Мамочка!», но Александр перехватил её и, усадив на стул и удерживая там, стал нервно поглаживать по голове.
- Подожди, доченька, я сам поговорю с ней, она в сердцах это всё сказала, ну как она может отказаться от тебя, милая, - уговаривал он дочь, - нет, нет, ни за что не может… никогда… никак! – непонятно, кому эти слова предназначались в первую очередь – Лиде или ему самому.
Лида уткнулась в его рубашку и её подрагивающие плечи не оставляли сомнений в том, что она не скоро успокоится. Из дома время от времени доносились Тонины возгласы негодования, но постепенно они начали затихать.
Василий, лениво сорвал возле беседки тоненькую вишнёвую веточку и медленно жевал её, разочарованно наблюдая за всей этой сценой.   
Нет, он совсем не так представлял свой визит в дом к невесте. Поначалу, конечно, ожидался лёгкий шок у отца и матери, но к этому времени он уже должен был пройти, уступив место слезам счастья и размышлениям о свадьбе. А вариант, когда единственную дочь, на которую до этого дышать боялись, станут выгонять из дома, Василием как-то вообще не рассматривался.
Он успел оглядеть и дом, и двор, оценив масштаб и качество постройки, а ухоженный сад и вот эта самая беседка привели его в полный восторг – он представил, как здесь здорово выпить с друзьями пивка с устатку, ну или, на худой конец, с тестем.  И не только пивка, вон и дверь в погребок виднеется, наверняка полный вина. Ведь Вася был уверен, что Александр с Антониной ни за что не захотят расставаться с дочерью и после свадьбы предложат им разместиться в своих хоромах, а где ещё-то…
У него в отчей хате комната на двоих с братом, да и та проходная. Правда, в последнее время они оба с Мишкой работают в городе и домой наведываются лишь изредка, но какое это имеет значение.
Вчера вечером, когда он сказал своим полутрезвым родителям, что скоро женится и у него будет ребёнок, они так вдохновились предстоящим весельем и скорым родством с зажиточными невестиными родичами, что полночи обмывали эту новость. Василий тоже пропустил с ними пару рюмок, но всё же вовремя тормознул, опомнившись, что негоже будет просить Лидиной руки невменяемым с похмелюги. И что же теперь?!
Его размышления прервал резкий звук, донёсшийся из дома и указывающий на то, что там что-то разбилось.
- Не оставляй её одну, я сейчас, - Саша указал Василию на Лиду, а сам поспешил в дом.
Вася подошёл к девушке и присел перед ней, заглядывая в красные, распухшие от слёз глаза, которые Лида пыталась спрятать от него в своих ладонях.
- Ну и кино твоя маман устроила, почище индийских будет, - усмехнулся он, отнимая её руки от лица, - прекрати, ты чего… она успокоится скоро, ты же их единственная дочь, разве ж они откажутся от тебя!
Из дома послышались громкие возбуждённые крики, но они тут же стали едва слышны - видимо отец закрыл все двери, которые отделяли их с матерью от тех, кто остался снаружи.
Лида, не в силах больше оставаться здесь, скинула Васины руки, удерживающие её, и бросилась в дом. Осторожно войдя в прихожую, она услышала приглушённые родительские голоса, поняв, что они находятся в её комнате. Лида поспешила туда, намереваясь кинуться матери на шею, прижать её крепко-крепко и не отпускать, пока не вымолит у неё прощения или хотя бы возможности общаться с нею.
- Саша, Саша, как же так, неужели она такая же, как её мать, - услышала она мамин голос и остановилась перед дверью.
«Что это значит – «как её мать», это она о ком? – подумала Лида. – Они не обо мне разговаривают, значит папа уже успокоил маму?» - стрелой пронеслось у неё в голове, и радостная волна затопила её сознание.
- Ну причём здесь её мать, Тоня, мы же о ней ничего не знаем, - раздался следом раздражённый голос отца, - и вообще, ты её мать, забудь эти глупости!
- Я да не совсем! Родила-то её та, другая… что шлялась неизвестно с кем и родила незнамо от кого! - не унималась Тоня. – Помнишь, Галка-то, царство ей небесное, успокоила нас тогда, когда мы удочеряли Лиду, что такой мамашке она точно не нужна, а отец, скорее всего, даже и не знает о ней.
- Тоня, уймись, прошу тебя, - голос отца звучал рассержено и нервно, - нашла о чём сейчас думать… Столько лет прошло, всё было хорошо… У нас с тобой замечательная дочь, и мы должны сейчас поддержать её… Пойдём, надо всё тут убрать, пока никто не поранился.
«Что это значит? – Лида дрожала, стуча зубами, как в лютый холод. – Я не родная дочь папы с мамой? Как же это так?»
Дверь внезапно открылась и её чуть не сбил с ног отец, стремительно направлявшийся, очевидно, выполнять своё намерение о поддержке дочери. Он понял, что Лида слышала их разговор. Всё или часть - неважно, главное, что она узнала тайну, много лет хранимую супругами и не только, и которая вдруг в одночасье перестала быть таковой. 
- Доченька! – крикнул Саша, успев схватить попытавшуюся сорваться с места Лидочку.
Он прижал её к своей надёжной отцовской груди так крепко, что никакая сила не могла бы сейчас вырвать это самое ценное сокровище из его любящих объятий. Лида смотрела через отцовское плечо на мать посреди осколков разбитого зеркала, в которое она сгоряча швырнула флакон с духами, стоявший у Лидочки на туалетном столике.