Часть 1. Глава 1. После вечеринки

Когда я проснулся, уже светило яркое-яркое солнце. Больно, будто острые иглы кто-то в глаза воткнул. За стенами гудели машины, а лёгкий сентябрьский ветер нежно врывался в душную спальню сквозь полуоткрытое окно. Лениво зевнув и потянувшись, я перевернулся на другой бок, и моя рука упала на чьё-то худощавое тело под одеялом.

 Срань! Опять провёл бурную ночку с какой-то очередной перекрашенной девчулей.

Напрягаюсь, с трудом вспоминая отрывки вчерашнего вечера.

Громкая музыка.

«Бум-бум-бум».

Отстой!

Хватит вспоминать, без этого голова раскалывается. Чувство, будто мой череп сейчас по кусочкам рассыплется. Жуть.

Толкаю тихо сопящую рядышком девицу.

—  Эй... Эй, ты! Просыпайся, красавица.

Нет ответа.

— Проваливай из моего дома, и забудь мой адрес.

Тишина.

— Эй, крошка, а ну-ка поднимай свою попку с моей кровати и вали отсюда. Только перед уходом оставь на столе кофе. Живо!

Только после этих слов красотка едва приоткрыла глаза, тихо мурлыкнула и, уставив на меня заляпанное тушью лицо, произнесла:

— Что?

— Кофе иди мне налей, говорю. – буркнул я. Не понимает с первого раза, стерва. Вчера показалась красоткой, а сегодня такая опухшая и синяя, словно я её с помойки подобрал. Мерзость. Пусть к чертям катится.

Минуту-другую, она размышляла над смыслом произнесённых мной слов, с суровым терпением встречая наступивший день. Попыталась сделать вид, будто понимает, что делает в моём доме и, конечно же, помнит до мельчайших подробностей вчерашнюю вечеринку. Неспешно потягивается, одевается, и уходит. Прислушиваюсь – «Бах-ба-бах!».

С лестницы слетела, моя красотка. Нужно было предупредить, а то переломанные ноги оплачивать придётся. А это опять клянчить деньги у отца. Вот дрянь-девица, хоть бы под ноги смотрела, куда идёт.

Сажусь на край кровати, обхватив голову горячими липкими ладонями. Пытаюсь прийти в себя. Ненавижу любые пробуждения, так они мне тяжело даются. Спать – хорошо, а просыпаться – жесточайшая пытка.

Хорошо, что родичи укатили во Францию, отпуск у них. А у меня долбанная школа. Отец старается, пыжится изо всех сил, желает видеть меня хорошим и ответственным человеком, вроде него.  Хочет, чтобы я не вылезал из отвратного делового костюмчика и ходил всегда с серьёзной рожей. А я бездарем вырос. Отец только и делает, что денюжки на ветер из своего глубокого и широкого карманчика отсчитывает. То на хорошие оценки, то чтобы меня перевели на следующий год, то вообще за то, как бы из школы за шкурку не выбросили. Чудак человек, по-другому и сказать не могу.
Спускаюсь на первый этаж, заворачиваю в ванну. Умываюсь, привожу себя в порядок. Грязные липкие волосы взъерошены, никак не укладываются так, как нужно. Пофиг! Иду на кухню. Кофе, конечно, нет. И девицы тоже. Дрянь, придётся самому.
 
Сажусь за стол, удобно поджав под себя одну ногу, достаю телефон и захожу в Телеграмм. Куча сообщений и видосиков со вчерашнего вечера. «Да, дружбан, отменную вечеринку ты вчера закатил», - подумал я про себя. Посмотрел несколько, поржал от души, и только потом обратил внимание на время. Чёрт! Школа. Если совсем там не появлюсь, директор точно позвонит отцу, а это грозит тем, что он лишит меня денег. Деньги мне нужны, быстро тратятся, крысы. Бюджет почти на нуле, а родители уехали только вчера. Нужно собираться и пилить в дурацкую шарашкину контору. Опять эти учительские морды, видеть которые уже невозможно. Ну, ничего, посплю пару уроков и свалю. Чего мне это стоит. Главное на глаза учителям показаться, что в школу приходил, а остальное  полная ерундень.

Торопливо, но через силу оделся и побежал. Бегать я люблю. Лучшее средство, чтобы привести себя в порядок  после жёсткого бухича. Я в хорошей физической форме, могу и умею. Дорожу этим, понимая, что спорт, моё единственное настоящее достоинство, которое не отнять.

Влетаю в кабинет.

—  Доброе утро? День? Татьян Васильевна! Опоздал. Виноват.

Не остановившись ни на секунду, сажусь на своё место. Василёк вылупилась на меня грозно. Вот же тигрица! Рррр.

—  Бекетов! Вон из класса! Совсем ополоумел. В наказание, расскажешь мне три темы после уроков. А сейчас живо из кабинета, учить.

—  Я пришёл учиться! Вы должны были оценить это, Татьян Васильевна. Ну, что за… Неуважение к своим ученикам.
 
—  Учиться он пришёл! Кто бы говорил об уважении, Бекетов. Если так и будешь препираться со мной, и мешать занятию, я буду вынуждена пойти к директору.

Так она меня разозлила, что я готов был завизжать, как вскипевший чайник. Оборвать бы ей лепестки. Мымра старая. Сдаваться я не собирался, так и проспорили до конца урока, пока нам не помешал звонок. Как дрессированная псина, она собрала в кучу все свои тяжёлые папки и, прижав их к груди вышла из класса.

Переждав несколько секунд, я вышел тоже. Ужасно захотелось курить.

Злой как чёрт я шёл по коридору в надежде встретить какое-нибудь ничтожество, и вмазать ему. Препирание с училкой были жаркими, но испытывать судьбу дважды не стал бы. Мимо пробежало несколько восьмиклассниц. Они задорно хихикали, смотря на меня. Изваяние увидели что ли? Может остановить их и предложить выйти вместе и обсудить парочку теорем? Я бы смог объяснить разве что свою личную теорему, «вошли-вышли». Малолетки ещё пару раз оглянулись и завернули за угол.

Как всегда сложив руки в карманы, я шел, чтобы покурить. Делал это не часто, лишь, когда бесился. А сейчас был готов выкурить пачку, не знаю, что ещё мне нужно, чтобы я взорвался? Почти дойдя до выхода, я спалил пацана подслушавшего чью-то болтовню. Не понимаю таких людей, у них своей жизни, что ли нет? У меня всегда было чем заняться, а если не было, просто бухал. Не, ну не прямо в школе, можно и за ней.

Почти дотянувшись до ручки входной двери, меня окликнули. Хотел сделать вид, что не услышал, и сбежать, но тут влезла местная достопримечательность - уборщица Лидочка как её там, Савельевна? Савичева? Нет, это же певица. А, хрен с ней.

—  Женька, тебя зовут,—  милостиво подсказала мне эта толстуха. Карга пялилась на меня как на тортик, а её палец тыкал в сторону завуча бежавшего ко мне.

—  Бекетов,—  дышал завуч так словно он пробежал стометровку,—  быстро к Эдуарду Викторовичу!

Так и вертелось на языке язвительная шутка, но она была слишком пошлой для старика завуча, от такого у него точно случится сердечный приступ, а виноватым как всегда буду я. Меня вообще просто обожали считать самым первым в списке виноватых, я был их идеалом. Как зовут того перца, по которому тащатся почти все девчонки в моем классе? Чон-Чук? Чунга-Чанга? В общем, тот кореец, который был их секс символом, таким был и я для учителей. Только я не похож на девку.

—  Переработали?—  черт меня дери, все-таки не удержался. Теперь завуч ныть начнет.

—  Чего?—  не понял мужик, да и бог с ним, я отмахнулся и уже открыл дверь, как тот нагло мне её перегородил. Смертник не иначе. Был бы, если бы не был тут преподом.

—  Что надо?—  опустил я веки и прикрыл нос ладонью, от мужика несло старостью.

—  Директор тебя вызывает поганец, опять ты что-то натворил,—  разозлился завуч и пилил меня взглядом,—  а ну живо к нему в кабинет, готовь оправдания Бекетов.

Я лишь языком цокнул. Как же страшно, меня сейчас унесёт. Если не каждый, то через день меня регулярно вызывали. Постоянно угрожают, пытаются напугать, одиннадцать лет уже так. У меня иммунитет.