Новая социальная философия

«Новая» социальная философия

О философии. О том, почему «новая», и почему в кавычках?
О месте социальной философии в структуре общего знания и её роли в жизни общества и человека.
О современном состоянии общественного сознания и отечественных образовательных программ в области гуманитарного образования.

Есть область знаний — часть общего знания, которое принято обозначать философским. Для верующих людей и/или изучающих религиозные вероучения, грань между такими обозначениями знаний (философское или религиозное) тонка, зачастую стёрта. Самым ярко выраженным различительным признаком между «философским» и «религиозным» принято видеть преимущественно рациональный способ приобретения и оперирования информацией (разумом преимущественно)— в философском деле, тогда как в религиозном — взаимодействие со знанием происходит со значительным задействованием также и других эмоционально-чувственных инструментов души (сердцем).
Конечно, такое разделение относительно. В подтверждение этому наличие целой плеяды мыслителей и школ, именуемых «философско-религиозными». Проще, в попытках классифицировать знание и мыслительную деятельность, исходить из понимания, что в религиозном или философско-религиозном осознании реальности присутствует системное начало, где центральную позицию занимает идея единого Бога (в монотеизме). В разных культурных традициях имеющего разные имена, но всегда отождествляемого с Истиной.

Уместно различать философию, как научную деятельность, где объектом изучения являются результаты философских изысканий других, их труды, школы, с одной стороны, и философию, как разновидность мыслительной деятельности человека, основанной на способности конкретного индивида к аналитическим операциям, позволяющим выходить на высокие и предельные уровни детализаций и обобщений исследуемых явлений и процессов, определять абстрактные (идеальные, нематериальные сущности), исследовать объективные закономерности и устойчивости предельно широких цепочек связей причин и следствий.


Состояние «современного» гуманитарного знания в нашем общественном светском дискурсе, в том числе в научной и образовательной средах, может быть охарактеризовано как бессистемное и невнятное, в значительной степени. Полное отрицание имевшихся ранее философско-нравственных основ социума, сопряжённых с религиозным чувством (ведь и коммунистическая вера тоже имела религиозный характер), состоявшееся дважды в течение только одного двадцатого века, повлекло эпоху нигилистического «безверия» — питательной среды распространения ложных неоязыческих верований, материалистического культа человеческой власти, силы, денег. «Либерально-демократическая, гуманистическая религия» не в состоянии предложить ни внятную картину мира, ни адекватное понимание человека. Только поверхностные лозунги и штампы. Но при этом агрессивна любым традиционным системам знаний. В этом «болоте» по инерции находится нынешнее образовательная и, следовательно, воспитательная система, призванная образовывать, то есть «создавать» человека по образу, по идеалу, наделять образом. Находясь в состоянии «незнания», или иначе, оперируя фрагментарными разрозненными элементами, в основном, естественнонаучного знания, трудно оснастить формирующиеся поколения устойчивым философско-нравственным основанием.

Поскольку цель образовательно-воспитательной работы — «воспроизводственной» социальной функции, самого естества жизни, состоит в духовном развитии человека и общества, и сам этот процесс предполагает поступательность движения, то на определённом этапе и для определённых типов организации индивидуального сознания необходимо освоение рационального, прагматического по форме и содержанию, системного мировоззренческого знания об устойчивых закономерностях, о человеке, как таковом, об обществе и его институтах, об общественных отношениях, о власти и других социальных явлениях, как частей мира, знания, стремящегося к цельности картины мира. Необходимо знание не конъюнктурное, обслуживающее текущие политические и политэкономические задачи, но открытое Истине. Знание об универсальных объективных законах социального бытия, существующих «вне времён», то есть не зависимо от изменяемых условий материальной среды.

В эпоху стремительного технологического развития и революционного перехода к так называемому «информационному обществу» возник «разрыв» между массивом знаний, накопленных человечеством за свою историю, достоверность которого подтверждена опытом жизни неисчислимого количества поколений, обобщённо именуемых «традиционным знанием», тем знанием, что изложено языками, не свойственными «новым» поколениям, и собственно самими «новыми» поколениями, создавшими скороспело «свою» культуру, основанную, во многом, на иллюзиях и домыслах, не имевших возможности получить проверку многолетним опытом практической жизни хотя бы ряда поколений. Эта «новая» культура обзавелась «новыми языками», исключающими связь с традиционным знанием, обзавелась понятийным аппаратом, отрицающим традиционное знание, конфликтующим с ним. Чтобы «спастись», то есть защитить, сохранить себя и физически и цивилизационно, такой разрыв должен быть преодолён и единственный путь этого преодоления — вынужденный, но необходимый, путь через оперирование «новыми» технократическими языками, математическими формулами и крепкой логикой, к пониманию смыслов, выведенных самой историей — спасительным традиционным знанием. Это трудный путь, но единственно возможный.

При недостаточной системности и разработанности гуманитарного знания пробельные, в данной части, общие образовательные программы способствуют, а по сути «производят» новые поколения, не имеющих или имеющих превратное, неадекватное представление о человеке, как таковом, следовательно и о себе собственно, и о других, об универсальных закономерностях познавательной деятельности, об обществе и общественных явлениях и процессах, о связи индивидуума с информационной средой, об устойчивых мотивациях наших деяний и многим прочим, что определяет социальное поведение, а следовательно и судьбу всего общества, страны и цивилизации.

Мы обросли высшими образованиями, развитыми профессиональными компетенциями, городской потребительской культурой, карнавалами развлечений. Думаем, негоже нам, «высокообразованным умникам» —  врачам, инженерам, юристам, (и тем более программистам!) обращать свой «просвещённый» взор, практически «опускаться» до традиционной религиозной культуры наших «малообразованных» бабушек и дедушек, поколений наших предков. Однако, противопоставление научного, технического и традиционного знаний — эфемерно, ошибочно. Эту ошибочную позицию мы занимаем не утрудив себя даже попытками вдумчивого изучения. Отвергаем не зная. Так поступают незрелые подростки. Пусть иногда и в звании академиков.

Предлагаемый курс «Новой» социальной философии», как вы уже поняли, не претендует на действительную содержательную новизну. Тем не менее, его полезность, весьма существенную, его объективную востребованность выводит именно отсутствующее до сего времени сочетание предметности, известной традиционному знанию, при системной связанности материала, с  использованием языка изложения, понятийного ряда, потенциально воспринимаемого значительной частью «современной» аудитории. Отсюда, собственно, и «новизна» свидетельства.

По форме материал состоит из ряда отдельных эссе и статей, возникших в период между 2010 и 2022 годами. При общей направленности содержания к разговору о вневременном, тем не менее, в некоторых работах, касающихся вопросов государственного и общественного строительства, ощущается «дыхание эпохи», что на авторский взгляд, может дополнительно способствовать восприятию изложенных высказываний, теми, кто непосредственно имел возможность наблюдать значительные социальные трансформации второй половины двадцатого и первой четверти двадцать первого веков.


Курс «Новой» социальной философии», в частности, содержит обзоры по следующим темам:

О знании и познавательной деятельности;
О человеке;
О человеке информационном;
Об информации, доверии, вере;
О человеке триедином (о соотношениях материи, информации и энергии);
О любви, не поверхностно;
О грехе—математике ошибок;
Об оценочных суждениях;
О «множественности» личности;
В простоте о главном во взаимодействиях с собой;
О «Свободе» и освобождении от неё;
Об устойчивости государственной идеологии;
О прагматизме нравственного государства;
О доверии к правосудию;
О правосудии и справедливости;
Напряжённая Россия—о цикличности состояний;
Россия—что это?;
О роли и месте экономической мотивации;
О договоре между гражданином и государством;
О политической организации общества—природе власти;
Об имеющейся недооценке публичного обязательства;
О различиях типов нервной организации людей (психотипах) и
соответствующей организации общества;
О соотношении понятий «суверенитет» и «либерализм» и их взаимной связи;
О воспитании управленческих кадров;
О мобилизационной организации власти.

Все заявленные темы раскрыты в доступном широкой аудитории формате («ненаучном»), без ссылок и обзоров, что позволяет значительно сократить объём и «облегчить» содержание, не утратив суть. Большая часть материала подана стилистически, как разговор, беседа с читателем, как приглашение к рассуждению.

Содержание «Новой» социальной философии» способно привести через глубокую «математическую» проработку, посредством жёсткой логики атеистическое или сумбурное, бессистемное, не окончательно определившееся сознание, к порогу традиционного религиозного знания. Новизна философии не столько в содержательности контекста, сколько в подаче, в системности материала, в языке изложения, в понятийных конструкциях, адекватных современным типам сознаний информационных, городских, сообществ, воспитанных вне традиционных культур.

Курс «Новой» социальной философии» совсем не претендует на полноту, но напротив, призван «открыть дверь», пригласить к изучению наиболее широких и цельных, глубоко и обстоятельно проработанных систем гуманитарного знания, содержащихся в традиционном вероучении, достойных источниках исторической науки, социологии, политологии, культурологии, ряда философских и философско-религиозных наследий, в том числе, и святоотеческой литературы.

12. 10. 2022