Однажды в просто хороших кино и книгах

                Эль Мюриду, ЖЖ
     - Мы хотели, подскакав, спросить обычное : " Кого резать, Артык ?! "
     Возмущенный голос нукера, сорвавшись на крик, развеялся в полумраке юрты, но Эзиз, сидевший скрестив ноги на кошме, лишь усмехнулся, выразительно поигрывая камчой. Покосился на Пеленга, неопрятной шубой громоздившегося возле сваленных в груду седел, и повернулся к Белому Богу войны, задумчиво пощипывавшему отросшую рыжеватую бородку у порога :
     - И вот как с такими воевать ?
     Эзиз - хан, неожиданно взъярившись, вскочил и подбежал к сжавшемуся нукеру, злобно пиная его острым носком сапога под вздох.
     - Сын шакала, - шипел Эзиз, багровея, - и сын свиньи. Неужели нет в тебе любви к Дамбасу и Луханску задроченному ?
     - Обожди, Старшой, - счел нужным вмешаться барон, отводя карающую руку хана камышовым ташуром, - не кипешуй пока.
     Унгерн пнул нукера в зад и тот выкатился из юрты хана, радуясь и ликуя. Артык Бабалы, седлая жеребца, сплюнул и, решительно сбив матросскую бескозырку на бритый затылок, ринулся к хану. Боцман Дидько, метя широченными клешами убитую приспешниками басмачами землю у юрты, посторонился, пропуская горячего джигита, и еле слышно свистнул в горящую под ярым азиатским солнцем медную дудку, призывая Дрейдена.
    - Что там ?
    Зевающий барон Дрейден высунулся из блиндированного вагона, как обычно гримасничая. Бросил растрепанной книжкой в боцмана и скрылся. Дидько подобрал книгу. На обложке значилось, что держит он в руках приключения Рокамболя. Покачав укоризненно головой, боцман, вздыхая, полез все же в штабной вагон. Навстречу ему выметнулся Шацкий.
    - Вам чего, граф ? - заграссировал неисправимый студент, поддергивая узкие штаны со штрипками. - Явились доложиться ?
    - Они сейчас перережут друг друга, - показал дулом   "Маузера " на ханскую юрту Дидько, протягивая книгу Шацкому. - Возьмите - с, маркиз. Гыыыы.
    Боцман заржал, как всегда делал, столкнувшись с Шацким. Никто в карательном отряде не мог сдержать улыбки при виде забавного студента, невесть чем заинтересовавшего барона, даже введшего новую должность, специально для Шацкого, всегдашнего развлекателя утомившихся междоусобной бойней отрядников, положив паек, сапоги, мину. Студент требовал еще бабу, желательно голую, но Дрейден, весомо показав на фронтовую карту, глубокомысленно изрек, пугая Шацкого бешеным блеском обычно тусклых остзейских глаз :
    - Не время, Федор.
    Шацкий хотел было уточнить, что он вовсе не Федор, но уловив бьющийся тонкой жилкой нервный тик за левым ухом барона, предпочел промолчать, чем и сохранил себе жизнь. Так и стал он Федором, хотя никто, кроме барона Дрейдена, и не именовал его иначе чем маркизом, князем и иногда графом, заметив за студентом неистребимую тягу к дворянским приставкам и вычурным титулам. Шацкий, новопримкнувшим к отряду членом, пока еще не знал, что природный аристократ Дрейден еще в пятнадцатом отринул приставку фон, чудом выбравшись из мясорубки под Перемышлем.
    - Баста, - сказал тогда фон Дрейден, отряхивая комья земли с приплющенной по - морскому фуражки, - кончился старый мир, Бог действительно умер, и теперь можно все.
    Именно тогда он и захватил бронепоезд. Позднее к нему прибились дроздовцы, корниловцы, махновцам нашлось место, даже парочка большевиков, разочаровавшись в погрязшей в анархии Красной Гвардии, перешла на сторону не подчинявшегося никому, кроме Белой идеи, барона, но в Даурии неожиданно все переменилось. Суровая дисциплина Дрейдена, столкнувшись с непонятной волей Унгерна фон Штернберга, дала крен на зюйд - ост, как выразился мичман Дырка, исполняя обязанности штурмана в отряде. Оказавшись вместе с Дикой дивизией в полупустыне Туркестана, бронепоезд, тяжко отпыхиваясь, занял убойную позицию посреди Ставки Эзиза, а Дрейден читал Рокамболя.
    - Дичь какая, - прошептал Дидько, спускаясь на песок. - Какой Рокамболь, ежели весь мир наизнанку ?
    - Это мир наизнанку, - подтвердил бородатый Питбуль, размахивая топором. - И зебру все равно сожрут, будь она хоть чемпионом среди зебр, хоть в полосочку.
    - Кес ке ди ? - завизжал Маню, тряся приятеля за плечо. - Кес ке ди ?
    Доберман щелкнул пультом и мерцающий экраном в глубине бара Дядюшки Джо телеканал  " Дискавери " прекратил облучать травмированные наркотиками и бандитизмом мозги ребят, так и не нашедших свою целесообразную Элен, ибо ( шикарное словечко ! ) наименовать цыганку Нэт и трансвестита Соню какой - то там никому неведомой Элен казалось для природных соотечественников и придумавших замечательный аудиовизуальный жанр искусства братов Люмьер поистине муветон.