979. Хуторская чертовщина. Змеюка подколодная

                Проходя возле вспаханных полос, Савич своим опытным глазом оценивающе приглядывался к качеству работы и вновь в нём вспыхивало не довольство.
             В особенности его коробила кривизна борозды, хотя она к вспашке поля не играла принципе никакой разницы, день другой и это окажется сплошной массив вспаханного поля.
                Песчано - суглинистая почва не оставляла после прохода плугом заметных комьев, а если такие и случались, но не большое механическое воздействие и они рассыпались в мелкую францию.
                Дойдя до крайней запашки и подождав, когда Алексей со своим внуков оказались у этого края, Савич торопливо идя им на встречу, на ходу высказывал своё наставление, пробасив:
-Ну - ка поторопись ребята!
-Поторопись!
-Надо ещё один задел запахать!
-Времечко поджимает, как бы Викешка не нагрянул со своей артелью.
-Николай, чего рты раззявили, помогайте занести плуг, да по аккуратнее хватайтесь.
-  Прихватим ещё клинушек землицы, коль есть на то возможность.
-  Васятка, а тебе особое задание, побегишь на тот край, будешь нам вехой.
-Да постой, куда тебя чёрт понёс!
-Вначале отсчитай количество шагов здесь, столько же и там отмеришь, чтоб кривизны нам не дать.
                Назар заметно торопился, от того и нервничал по любой оплошности, как своей, так и пахарей, высказывая вслух не лестные упреки. 
               Но вот лошадей вывели на исходную позицию, настроили колёсную пару плуга, перемещением рычагов из одного положения в другое и Назар сам взяв вожжи в руки, прикрикнул:
-Николай веди коней!
-Не будем ожидать, когда Васяка до телепает до того края.
- Начнём вспашку, а там с ориентируемся, авось не промахнёмся.
-Лексей, а вы ступайте к бричке, отдохните маленько!
-Но – о пошли!
                И лошади повинуясь своему хозяину, напряглись и не торопливым шагом  побрели на другой край поля, волоча за собой плуг.
                Савич шагал с боку, то поглядывал в сторону водораздельного гребня, не желая всем своим существом там увидеть едущую артель, то оглядывался назад, одобрительно оценивая оставленную борозду.
                А вскоре и Василёк отмерив примерное количество шагов, встал направляющей вехой.
              Назар радовался в душе, но не подавал вида, а для деловитости иногда покрикивал:
-Николай прибавь чуток шагу. 
                Или влезал с наставлением, смотря по обстоятельствам:
-Возьми на пол шага влево или вправо.
                В такой рабочей манере и добрались до другого края, здесь сделали крутой разворот и пошли в обратном направлении, забрав с собой Васятку и оставляя за собой полосу вспаханной земли с заметным гребнем по середине.
               
                Савич можно сказать ликовал, его задумка свершилась, теперь вся эта занятая площадь принадлежит ему, обещая в скором времени богатый урожай.
               А при хороших урожаях, да умелом его использовании, быть ему одним из первых богатеев хутора, а это приятно щекотало не только нервы, но и личное самолюбие.
                Но это будет в скором времени, а сейчас пройдя до края поля и завернув на очередной круг, Савич самолично выставил бороздовое колесо, которым задавалась глубина вспашки.
            И только после этой не сложной процедуры передал бразды правления Николаю и его внуку, затем стоя на краю поля и поглядывая, как удалялись пахари, оставляя за собой полосу свежей пашни, Назар с облегчением вздохнул и направился к бричке.
                Ещё на подходе отметил, что Алексей, скрутив цигарку и прислонившись к борту в удовольствие дымил ядрёной махоркой.
             В Савиче где – то глубоко в душе шевельнулся червячок стяжательства, посчитавшего такое поведение Алексея слишком расточительным, но поборов в себе вспыхнувшее не довольство, подойдя сказал тому:
- Ты Лексей особо не скромничай.
- Полезай в бричку да вздремни для здоровья под тулупом.
- Только обувку грязную сними.
- Не хватало ещё чтоб такую вещь испачкали.
-А я пробегусь до дома, лошадям корма на шкрябаю.
-В обед их следует накормить, да дать немножко передохнуть.
- В общем приглядывайте за бричкой и вещами, а я где - то через часик нагряну.
- Если вдруг подъявится Викешка и начнёт качать свои права, то особо его не слушайте, а сошлитесь на меня, что так мол и так, нам наказал так делать Савич.
- Если у него появиться желание со мной переговорить, то пусть подождёт.
-Ну вроде всё сказал, что хотел, да уж и побегу, обернуться хочу до обеда.
                И Савич шустрым шагом направился к дороге, а там вновь решил пройтись косиной по полю, да и заглянуть в усадьбу, вспомнилось ему, что после осыпавшего мусора в подвал, там ещё торчала доска.

                Уже проторённой дорожкой, особо нигде не задерживаясь, Назар вновь пришёл к развалинам усадьбы.
                Здесь оглядев хозяйским глазом развороченную сторону дома разрывами снарядов в строительный хлам, да внимательно присмотревшись, чем ещё можно было поживиться, увидел торчащий край доски.
                Имея предварительный опыт, Савич не раздумывая ухватился за торчащий край доски и принялся её теребить.
               В это же время спящий в подвале Злотазан, был разбужен осыпающимся на него мелким мусором и посылая проклятия в адрес Назара, думая, что это по его примеру, потянулся народ в усадьбу.
                В момент предположительной задумки, как отвадить ходить сюда людей, Злотозан по услышанному надрывному кряхтению сообразил, что это вновь корячится его знакомая клиентура, пытающаяся выдрать очередную доску. 
                Ну как было не обозлиться хуторскому чёрту, которому уже во второй раз на день прервали сон.
                Надо бы прекратить подобные похождения в усадьбу, даже такому типу как Савич, не считаясь с тем, что ему уготовлена куда лучшая доля, как стать управляющим поместья, во владениях самого Злотазана.
                Уж как хотелось хуторскому чертяки выбраться из подвала и устроить достопочтенному хуторянину показательную демонстрацию потусторонних сущностей в образе Кузьмы Ильича, с последующей угрозой сурового наказания.
                Но с приходом светового дня, неожиданность эффекта теряла всякий смысл, лишая полноты зрелищности и выразительной мрачности, заставляя того же Назара поверить в правдивость этого неожиданного недоразумения.
                В таких случаях хорошей сценой мог оказаться полутёмный подвал, но как видим, в данном случае он не интересовал этого расхитителя чужого добра, которому и на верху хватало, чего унести с собой.
           Но не будь Злотазан Злотазаном, если тут же на ходу не сможет придумать скромного развлечения, как скажем накинуть петлю на ногу Савичу и попытаться поглумиться над ним, стараясь сквозь мусорный хлам затянуть его ногу в подвал, зацепив за какой ни будь гвоздь или крюк.
              Это только так, ради того, чтобы он в следующий раз обходил стороной усадьбу и не мешал отдыхать будущему обладателю поместья.

               Но не всё так просто провернуть и проделать, только надеясь на свою дьявольскую изобретательность, здесь ещё и удача должна сопутствовать каверзному случаю в задуманной интриге.
                Найдя обрывок верёвки и соорудив на неё конце подобие петли, хуторскому чёрту подобно страстному охотнику за редкой дичью, пришлось ползучим змеем исхитряться и проползать, казалось бы, в совсем непролазных местах.
                Посматривая сквозь узкую щель на занятого добычей приглянувшейся доски Назара, Злотазан уже предвкушая комичность дальнейших событий, едва сдерживая ехидный смех, стал подсовывать тому под ноги петлю, ожидая что тот вскоре попадётся, как голубь в расставленные селки.
                Савич даже в мыслях не мог предположить, что ему уже подстроено подлое коварство и одна неосторожная перестановка ног может закончится печальным исходом.
             Полностью погрузившись в вытаскивание из мусора доски, тормоша её во всех возможных направлениях, Назар почувствовал, что доска начала подаваться и ещё мгновение и она окажется в его руках.
                Вышло так, что пятясь назад, добытчик широкой доски просто переступил через установленную петлю, но и доска явно подзастряла в мусоре, тогда навалившись на неё своим животом, Савич сделал шаг вперёд, вступил в петлю и тут же был подсечен резким рывком хуторского чёрта.
                Почувствовав, что нога за что – то зацепилась, Назар не отпуская доски, а если он что уцепил в свои загребущие руки, то уже выпустит это попросту не мог, что поделать, такова суть инстинкта жадности.
                Савич не особо вникая, за что он мог зацепиться, было дрыгнул ногой, как тот кот лапой, случайно вступивший в лужу, но к своему удивлению, он не только не высвободился, а даже наоборот почувствовал, что какая – то непонятная сила потащила ногу вниз.
                Ещё разок попробовав дёрнуть ногой, к успеху высвободиться не привело, даже наоборот, носок сапога вроде как чем – то сжало и затягивало в узкую щель.
                Ну очень не любил Назар, когда в самый ответственный момент его важного занятия, вдруг ему что – то начинало мешать, вот и по данному случаю его пробила нервозная злость:
- Да что там за сука за ногу зацепилась!
- Ну не курва, а?
-Осталось чуток и на тебе, получи недоразумение!
                Услышанная ругань расхитителя усадебного добра, едва не разразившимся хохотом пыталась вырваться из Злотазана наружу.
               Сдерживая в себе смех, который отдавался внутри каким – то озорным по хрюкиваньем, отчего руки заходили ходуном, сотрясаясь в припадке смехотворной лихорадки, отчего случилось не значительное попустительство.
                А Савич желая узнать причину возникшего неудобства, не выпуская из рук доски, нахилился на бок и тут же ужаснулся, резко одёрнув ногу назад, только и вскрикнув:
-Ах ты тварь ползучая!

                И только стоя и держась закрай доски на бывшей аллее, придя в себя и поглядывая на место своего недавнего пребывания, Назар с удивлением пытался осознать, каким образом он оказался здесь.
                То, что он испугался огромной ползучей гадины, уцепившейся за его носок сапога, виделось в его сознании довольно отчётливо, но что произошло далее, хоть ты тресни, вылетело из головы.
                Продолжая таращить глаза в сторону развалин, не замечая как в его груди гулко и учащённо билось сердце, а в ногах чувствовалась мелкая дрожь в придачу с лёгкой слабостью, Савич по привычке своего неугомонного характера, продолжил ругаться и выяснять:
- Вот же тварина поганая, а!
- Так и уцепила за сапог!
- А я сразу и не туда, подумал за что – то зацепился.
- Это я не я зацепился, а она меня зацепила, да хорошо, что не укусила.
- Тут бы и принял свою смертушку, яду – то в ней столько, что запросто и коня уморит в одно мгновение.
- И откуда здесь такая змеюка взялась, сроду бы не поверил, если бы сам не увидел.
                Уцепив доску под мышку и торопливо обходя развалины, Назар насторожено поглядывал в сторону, побаиваясь, а вдруг здесь не одна такая змеюка прижилась, потеплело вот они и повылазили на охоту, за зиму поди изрядно проголодались. 
                Да и вроде как слышалось шипение в развалинах, отчего Савич только прибавил ходу, с испугом думая, как бы за ним змеи не кинулись в погоню.
                Но то, что Назар принял за шипенье, вовсе и не было змеиным шипением, это Злотазан прикрывая себе рот руками пытался сдерживать свои эмоции, покатываясь утробным смехом, вырывающимся через пальцы и нос.
                Весёленькое вышло у него развлечение, достойное уважения со стороны дьявольского высокомерия, до чего же вышло забавно до усмерти напугать такого, казалось бы, человека как Назар, у которого по мнению многих хуторян были железные нервы, не знающие и не ведающие что такое страх.
                А вышло вон оно как, оказывается, что ему тоже не чуждо всё человеческое и к тому же животный страх, значимый в научных кругах, как инстинкт самосохранения за свою жизнь.
                Ну что ж, хуторской чёрт может теперь преспокойно обитать в руинах усадебного дома, не опасаясь прихода к нему хуторян, ведь вскоре пойдёт гулять из двора в двор свежее известие, что усадьбе обитают огромные змеи, одну из которых самолично видел своими глазами Савич.
               И уж такому  авторитетному хуторянину, как Назар, поверят многие, без всякого на то сомнения.

                А Савич, торопливо шагая через пустырь, неся под мышкой доску с обломанным концом, опасливо оглядывался назад, по причине возможно преследования, ведь возникший в нём испуг еще продолжал его лихорадить, вызывая в голове случайные ведения.
                У него едва не оборвалось сердце, когда он, оглянувшись назад, а затем посмотрев вперёд и увидев торчащую из полыни у канавы уставившуюся на него зубастую морду, чем – то схожую с огромным змеем, Назар попросту обомлел, не веря своим глазам.
                И правильно сделал, что усомнился в увиденном, это как вскоре выяснилось, оказалась соседская собачонка, только вот чего она здесь делала?
                Сорвалась с цепка или её специально отпустили погулять?
             Не хватало чтоб она ещё лай подняла, привлекая постороннее внимания.
               Собака чуткое животное по своей животной физиологии, видимо почувствовав, что в Савич весь переполнен негативной энергией и злой как чёрт, шмыгнула в канаву и умчалась по своим собачьим делам.
                Назар ещё раз настороженно оглянулся назад и убедившись, что всё вполне спокойно, прошёл к своей канаве, немного постоял в раздумье, а затем швырнув доску на земляную насыпь, было решил прыгнуть.
                Но куда в его годы сигать через канаву, нет уже той ловкости и сноровки что в былые года, не хватало ещё свалиться в неё на посмешище соседей.
                Посчитав что короткий путь не самый верный, обошёл свою канаву, воспользовавшись мелкой и едва заметной соседской на разделительной меже двух подворий.
                Уже по другой стороне вернулся за доской, ещё раз внимательно посмотрел на пустырь, где всё указывало на полнейшее спокойствие, поднял её и придерживая под мышкой направился к себе в хозяйственный двор.

                Всегда расчётливый и зная в точности что делать, вдруг засуетился, не зная куда приткнуть принесённую доску.
               Оно конечно стоило бы отпилить отломанную кривизну на другом конце доски и затем занести и поставить в сарай, но нервозное состояние всё не давало покоя, а сердце ну ни как, не могло угомониться, продолжая интенсивно стучать.
              Приставив принесённую доску к стенке сарая, Савич решил зайти в сенцы и попить воды, но уже отворив двери передумал, а прошёл обутым в комнату, а такого он даже себе не позволял делать, взял графинчик и налил в стакан изготовленного для личного потребления сиводрала.
                В три глотка осушив стакан спиртного, он громко выдохнул, занюхал рукав и глядя свозь писанный  образ Богородицы, сказал:
-Вот же подлая змеюка, и надо же было мне с ней повстречаться.
                Его жена Лидия, возясь у печки, сразу поняла, как только вошёл Назар, что случилось что – то довольно не приятное, а чтоб понять что именно произошло, ласково спросила, побаивась, как бы муж не рассерчал, ибо он в гневе не знает меры:
- Назарушка, так  это кто такая змеюка подлая?
                Савич словно очнулся и удивлённо глядя на жену, как он её сразу не заметил войдя в комнату, рассудительно ответил:
-Да вот её самую. Такая толстенная, с мою руку будет.
- И надо же едва за ногу не утащила.
- Да кто тебя едва не утащил,
                уже с любопытством спросила жена мужа.
-Так я с поля маханул через усадьбу.
-Думаю себе, а чего зря попусту ходить, зайду да и возьму чего ни будь для хозяйства.
- В первый раз вроде как повозился, но доску выволок.
- А вот во второй заход и случилось не вероятное.
- Даже не знаю гадюка ожиревшая это была или полоз, но так цепко меня за сапог уцепила, едва ногу удалось вырвать.
- Не знаю Назарушка, но для змей ещё вроде рано, холодновато им ещё из нор выползать.
- Ну не дура ли ты баба, а?
- В подвале всю зиму тепло, чего ей в спячку впадать, а вот жрать ей подавай.
-Может мой сапог и приняла за крысу или кошку, но схватила крепко и главное к себе тянет.
-Надька ты с обедом лучше проулком иди!
                громко говоря в другую комнату, с предупреждением сказал дочери Назар.
- Придерживайся дороги, так спокойнее будет.
- Только с Охрименковыми, если что, здрасьте и дальше пошла.
- А я тут по кумекаю, как лучше поступить или ну его к лешему, кому надо тот пусть и разбирается.
-У меня и без этого дел хватает, надо бы овса лошадям отнести.

                17 – 18 октябрь 2022г.