Глава шестьдесят вторая. Канун быстрого суда

Пришел ответ из высшей научной канцелярии, что проект передан в бюро патентов и цензуры, что по мнению Шестого означало снятие всех замечаний. Каково же было удивление, когда скоро пришел новый перечень из двух вопросов. Первый касался оформления, а второй вызвал у Шестого непримиримое возмущение. Данное выражение весьма слабо описывает психоэмоциональный фон Шестого, потому что по прочтении он ушел в себя так глубоко, что Пятая и Восьмой (создатели) потратили много времени в попытках достучаться. Выяснив причину дестабилизации, они бросились наперебой поздравлять свое творение. Заверяли, что искренне гордятся достижениями Шестого. Оказалось, что чиновники бюро не эксперты. У них есть некие перечни вопросов, на которые необходимо найти ответы. И если после первого их анализа синтезируется менее четырех вопросов, работа уже признается гениальной. «Нет анализа закономерной цикличности или его отсутствия! – радовался Восьмой – Всего-то! Да ты в миг с этим разберешься. Третий и Девятый с удовольствием помогут». Эти слова очень взбодрили Шестого. Но мог ли он сейчас отвлекаться?

Вечный дежурный по мегалиту № 518 –Шестой

Не зная броду опасайся
Морей, озер, другой воды
И за собою не сжигай ты
мосты

Рекламный буклет для компании братьев Крок-Ко «Рытье колодцев, прудов и прочих ям». Оплачена расчисткой Хлопотуньи под окнами курительной комнаты постоялого двора.

Перевод единиц измерений:
- 1 вер – около 10метров
- 1 тыд – около килограмма

Свежесть утра сменила липкая жара. Хотя на постоялом дворе она переносилась легче, чем в Задрюке, к обеду разморило обеих секретарш, неуёмного художника Суху и старика Куксу. Было подозрительно сонно и благостно в этот душный день.
Далеко не все устроили себе послеобеденный отдых. Вереница подвод от Задрюка к Бальной зале смотрелась длинным червяком, лениво ползущим в рот громадной жабы. С обратной стороны предполагаемой «жабьей пасти» изливался тонкий «ручеек» и сворачивал в сторону Ко-Шика. В отличие от «червя» ручеек работал в обе стороны, то есть не только выпускал, но и впускал.
  Нца, не совсем очнувшаяся от дневного сна, завороженно наблюдала за процессом.
-Так как мы решаем? – раздраженно спросил командир отряда «Скорый».
   Собственно, он стал инициатором побудки, за что Нца ему была глубоко неблагодарна. Какой меркантильный мужик, прилипчивый, как муха и настойчивый, как комар.
Видите ли, он посчитал, что районный пристав, переезжая в «бальную залу», должна освободить место на постоялом дворе исключительно для него.
-Так я заселяюсь в твои апартаменты?
-Нет.
  Справедливости ради надо отметить, что отказывала из-за вредности. Мысль, что в их с РомДимом гнездо заселился посторонний человек, станет ходить туда-сюда по комнатам, пить кофе в курительной и читать книги в постели, казалась кощунством.
- Почему? Мы же останемся единственными, кто контролирует район, когда врубят охранный контур.
   Командир отряда «Скорый» наивно надеялся достучаться до благоразумия, взывал к совести, приводил аргументы, терпеливо объяснял, просил.
Нца была непреклонна:
- Заселитесь в комнаты девчонок, на вас останется контора, хозяйство и терраса. Чего уж больше? В моих комнатах делать нечего.
-Это не лошадь, это ослица, - цедил в уходящую спину районного пристава командир отряда «РСкорый». Не на такой ответ он рассчитывал. 
Нца услышала и затормозила. Хотелось развернуться и поставить наглеца на место. Ну, как поставить? Убить нафиг. Поэтому продолжила путь к конюшне. У неё неким образом появилось много срочных дел, а времени их переделать катастрофически не хватало.
   Влившись в противоток, Нца довольно быстро пересекла внутреннюю границу.
-Окончательно закрываемся завтра в одиннадцать ночи. Не опаздывайте, - мрачно посоветовал охранник, проверив документы. – Удачи.
О, да. Удача ей была очень нужна.
   Первым делом навестила председателя городского совета. Он практически в одиночестве восседал в мэрии.
-Думаю, завтра в два в моем кабинете будет удобно, - после короткого раздумья решил он. – Прокурора я тебе обеспечу.
  Следующим в списке стоял главный судья быстрого суда.
  Из гостиницы он уже выписался и отбыл. Куда? Кто бы знал «куда». Главный судья им не докладывался. Возможно, уже заселялся в гостиничные номера залы большой игры. Или решил вернуться домой.
   В поисках судьи могли помочь проклятые тотемы, но они словно сквозь землю провалились. А может и не «словно», может реально. От этих всего можно ожидать.
   Нца угрюмо наблюдала за уличной суетой. Люди не шли стройными рядами, а суетились, образуя кучки и небольшие водовороты вокруг невозмутимых возниц, безразличных к чужим проблемам. Самый сердобольный придерживал лошадь, когда хозяева вещей пытались всунуть в поклажу ещё одну очень «нужную» вещицу.
- Вагона не резиновая, - назидательно сообщал он, когда вместо засунутой вещицы из подводы вываливались три.
  Но тут под кустом барбариса мелькнул чей-то куцеватый черный хвост, а затем показался и сам зверек. Коренастый, широкогрудый, на крепких мощных невысоких лапах, украшенных оранжевыми когтями. Короткая любопытная мордочка деревенского простачка. Чёрную жесткую шерсть на спине покрывал серебристый плащ с капюшоном. Медоед. Её тотем и друг детства.
-Нельзя сметь видеть своих тотемов, - ругала бабушка малолетнюю Нцу.
-Ладно, - грустно обещала внучка, до пяти лет беззаботно игравшая с ним в веселые игры, а потому не понимавшая требований бабули.
    Из той выволочки сделала вывод, что видеть тотемов прилюдно не стоило, но когда ты одна, то можно.
   Естественно, бабушка застукала её в очередной раз. Тогда ей исполнилось девять. Она получила много подарков и побежала в укромное место ими хвастаться. И как-то они заигрались. За этим делом бабуля их и накрыла.
  Нца ожидала громы и молнии, но вместо этого получила лекцию. Во-первых, если посторонние увидят эти игрища со стороны, то решат, что у девочки с головой не в порядке. Конечно, дети могут играть сами с собой, но во взрослой жизни подобное поведение ведет прямиком в дурку, или, если выражаться приличным языком, в психушку. Во-вторых, тотема отвлекать нельзя, ведь тогда он не сможет беспокоиться о других подопечных, которых у него много:
 - Тотема зазря не беспокой. Только ежели очень надобно. Тогда беспокой, - закончила бабушка длиннющую лекцию.
Сказать, что Нца тут же прониклась и послушалась, - написать неправду, но со временем привыкла обходится без визуального контакта.
  И если он решил показаться именно сейчас, значит, его помощь необходима.
  Нца спешилась и побежала за тотемом. Поворот влево, вправо, закоулок, переулок, тупик.
   Медоед исчез. За одной из четырех дверей скрывался главный судья. За какой именно, она должна догадаться сама.
-Ага, - услышала за спиной.
  Резко оглянулась. Позади стояли Орних и Дай Но. То есть ощущение, что за ней брел не только верный конь, не подвело. Но зачем? Почему? Мог ведь сразу подойти?
   Дай Но старался смотреть сурово исподлобья. Выходило не очень. Похоже, сказывался недосып. Когда вернулся домой, упал на койку сразу, даже толком не раздевшись, и словно в омут провалился. Но через сорок минут его подбросило. Резко сел, помотал головой, подумал «что за чушь, спать надо», упал. Закрыл глаза, и перед ними тут же встала лирическая сцена в спальне: вампиреныш нежно придерживает Нцу, а та тянется к нему. Глаза опять распахнулись. Дай Но решил, что одежда мешает крепкому здоровому сну, в котором он, безусловно, нуждался. Разделся, взбил подушку, расправил одеяло, лег, закрыл глаза, и получил повтор спальной сцены, да ещё с несуществующими подробностями. И так снова, снова и снова, пока Дай Но не плюнул на сон. Лежал с открытыми глазами и горько грезил.
Решительно встал, когда окончательно не уверовал в коварность женщин вообще, а районных приставов в особенности.
Даже есть не хотелось. Не то, чтобы не хотелось вообще, но в компании бабушки терялся трагизм ситуации. Понес злость в люди.
В забегаловке «Убрата» три искренне восхищенные им девицы не умиротворили, но смягчили гнев. Появилось настойчивое желание найти Нцу и объяснить, на сколько он круче Мгара. Если уж изменять памяти Ром-Дима, то лучше с ним, а не с вампиром.
Оставил прелестниц, рванул на поиск.
Для Дай Но найти что-либо или кого угодно труда не составляло. Инстинкт поисковика вывел на центральную площадь перед горсоветом именно в тот момент, когда Нца покинула здание.
При виде начальницы вдруг заробел, поэтому не подошел. Сперва надо было набраться… то есть выстроить… в общем, подождать. Тут на его удачу Нца рванула в неизвестном направлении. Орних послушно зацокал следом. Дай Но, перемещаясь короткими перебежками, прижимаясь к стенам и прячась за кустами, замыкал вереницу. Почему-то казалось, что надо следовать именно так, хотя был уверен: начальница не заметит, иди он хоть со сводным оркестром пожарных.
Зашли в тупик. Остановились. Жандарм собрал весь сарказм, гнев и обиду, изобразил тяжелый осуждающий взгляд и угрюмо выдавил своё «ага».
Нца оглянулась.
-Слава Гжути! Какое счастье. Я знаю, что ты в отпуске, но считай себя отозванным. С Греттой Тигровной договорюсь.
Дай Но ожидал иной реакции и растерялся. От слов, что он – счастье, расплылся в идиотской улыбке.
-Я сейчас выпишу повестку в суд. Найдешь Мгара и вручишь, и обеспечишь явку. Не сможешь вручить сам, попроси Маркфея помочь. Если понадобиться применить силу – зови Чоса. Но явку обеспечь.
Голос районного пристава сделался глубоким. Она понимала: подчиненный в отпуске и выполнять приказы не обязан. Подошла, положила руку на плечо и, заглянув в глаза, попросила:
-Ты сделаешь это?
В принципе, могла попросить и Потивню с неба, Дай Но не силах был отказать. Кивнул, взял повестку и пошел. Жизнь наполнилась смыслами. Он – счастье, а Мгар – ничтожество. Вот и повестка ему, уголовнику.
Нца же торопилась. На окне второго этажа обозначилась ухмыляющаяся лягушка.
  Верховный главный судья быстрого суда хоть и был по-отечески добродушен, но предложение Нцы встретил холодно. Его жене так и не удалось просочится на Большую игру, а потому в ближайших планах быстро-быстро отправить её из Задрюка подальше.
-И забыть, как страшный сон.
-Но как же без вас-то? – потерянно возражала Нца.
   Понятно. Участвовать в кулуарном внеплановом быстром суде по велению долга он не собирался. Нужна сделка.
-Я проведу её на Большую игру, - медленно проговорила она.
Каким образом она это сделает – понятия не имела. Пронесет за пазухой, закамуфлирует под себя, - не важно. Сделает, и всё.
-Если проведешь на бал, я проведу суд, - быстро согласился судья.
-Тогда завтра в два с вещами в кабинете председателя горисполкома, - быстро подхватила районный пристав.
  Быстро вышла на улицу и очнулась. Действительно: как? Решила одну проблему и тут же нашла другую. А ведь ещё надо навестить донну Рэк – хозяйку женского клуба Вдовствующих невест. Наверняка её полюбовничек там.
-Что это ты тут делаешь? – спросили едко, почти ревниво откуда-то из-под ног.
   Чубатый хорек и синяя ворона начали неспешно разворачиваться в свои человеческие варианты – брата Брука и Клади Дол.
Нца окончательно уверовала в великую миссию. Иначе откуда такая помощь? Откуда все эти звери, несущиеся в руки ловца?
-Вас жду, - совершенно искренне соврала Нца. – У меня к вам большая просьба.
-У неё к нам большая просьба, - засочился кислотой брат Брука. – Мы же у неё на службе.
-А я предупреждала: людям помогать нельзя. Чуть попустишь, они тут же сядут на шею и начнут погонять.
  Нца спешно начала излагать. То, что ей нужно – это интересно, любопытно и оригинально. В общем, как они любили.
-А я вам за это повестки в суд выпишу, - пообещала она.
Тем более и так их собиралась проклятых тотемов на суд пригласить.
По заблестевшим глазам поняла – цель достигнута. Посыпались восторженные вопросы, мол, что за суд, надо ли приходить сразу в наручниках, дадут ли им постучать судейским молотком?
-Так и быть, - снизошли они в конце беседы. – Мы подумаем над твоим вопросом.
Выхватили повестки и сгинули, но их возбужденный гомон ещё какое-то время висел в воздухе.
Теперь можно и к Даине Рэк.
Её образцовый палисадник преобразился неузнаваемо. Вместо элегантных клумб – походные палатки и толпа сомнительных личностей, в быту именуемая отребьем. Они же заполнили и дом донны Рэк.
Нца решительно шла к внутреннему садику, где в последний раз видела хозяйку и её посессионера.
-Районный пристав, - почти радостно воскликнул Бокрс.  – Вот не ожидал.
-Зря, -буркнула Нца.
Её не смущал собранный шлейф маргиналов, но вот одно лицо одного из компании экс-районного пристава показалось знакомым. Он его, то есть лицо сразу отвернул и уткнул в подушку, так что утверждать сувереностью она не могла, но не Яан Кромет Ворхмайер ли это? Следователь по запрещенному волшебству?
-Уважаемые дары, - обратился тем временем Боркс к толпе. – Прошу вас успокоится. Это мой гость. Возможно, по делу.
-По какому ещё делу? – ревниво поинтересовалась Даина Рэк.
Она так же преобразилась. Аристократизм слетел, как старая штукатурка с заброшенного дома. Перед Нцой стаяла шалава в коже, цепях и латексе. М-да. Некоторых вещей лучше не видеть.
-По государственному. Вот повестка. Распишитесь в получении.
-А если не приду? - игриво поинтересовался Боркс.
-Вас осудят заочно. Вопрос, что именно на нас повесят. Защитники в быстром суде не предусмотрены, каждый сам за себя.
-Ты же не пойдешь, - вцепилась в любовника Даина, как только Нца их оставила.
-Надо идти, - не согласился Ворхмайер, откинув подушку, которой старательно прикрывался во время визита районного пристава.
-Конечно, пойду, - процедил Боркс. – Повидаюсь кое с кем.
 У Орниха на улице разыгралась драма. Самый наглый приспешник Боркса взобрался в седло казенной лошади, получил отпор и теперь горел желанием «прирезать скотину». Его еле удерживали пять человек. Ещё пять удерживали коня.
-Да что ж такое, - возмутилась Нца.
Подхватила возмутителя за грудки:
-Это имущество полевой районной жандармерии, и мне некогда вести спасительные беседы.
Она достала автоматический пистолет системы СиКо, звонко сняла с предохранителя и недовольно крякнула. Это ж сколько потом объяснительных и протоколов? Недовольно сморщилась и забросила нахала в куст барбариса. Вот совсем нет времени для разборок. Синяя ворона, возбужденно смотревшая на разгоравшийся конфликт, разочаровано каркнула, обозначая своё присутствие и приглашая следовать за ней.
Ага. Проклятые тотемы уже придумали, как провести жену главного судьи в Бальную залу. Быстрые.

В лесу и без погони

Отсутствие погони удивляло и настораживало. Не по правилам это. Или можно было не сбегать?
Темп задавали кошки. Направление тоже.
Наадреналиненный по самые ноздри. Ром-Дим первые несколько часов даже не заметил, как потерял кожушок. Теперь из одежды на нем стеганные штаны и свитер. Бегать в таком прикиде хорошо, а вот сидеть на поваленном стволе дерева, решая куда идти дальше – холодно.
Весь его предыдущий опыт подсказывал, что погоня в его случае всегда выводила к нужным людям и в нужное место.
Ещё раз прислушался. Тишина.
Кошки атаковали с двух сторон, пытаясь пристроиться на коленях. Поссорились и, кажется, собирались подраться. Во всяком случае замерли, прижав уши. Пасти ощерили, шерсть на загривке вздыбилась, в глазах боевой задор.
-Пошли уже, - обреченно позвал Ром-Дим, рассеянно озираясь.
Наверняка где-то стояла одинокая охотничья заимка и ждала, когда же появится Ром-Дим.
Но кошки просьбу проигнорировали. Резко развернулись и теперь злобно шипели в одну сторону.
Да и Ром-Дим уже слышал скрип снега. Кто-то за ним шел. Нагло так, не скрываясь не боясь.