На рейде

   На прямую пройти было нельзя. Три бугая склонялись от нечего делать у его подъезда и он, почему-то подумал, что они ждали именно его! Почему его? Он так и не смог сам себе ответить…
 
  Он бродил по притихшему осеннему и немного грустному парку. Плотный желтовато-красный ковёр из опавших листьев создавал какую-то сюрреалистическую картину бытия от невысказанных мыслей,  не реализованных желаний и несбывшихся надежд. Какое-то немного странное слово пенсионер и он упрямо боролся с этим комплексом относительной неполноценности. Вставал по прежнему в четыре утра! Пробежка, турник, по воскресеньям бассейн. Звали обратно на работу и он соглашался. Только с лёгкой иронией спрашивал директора по производству : « А зачем же полтора месяца назад торжественно отправили на заслуженных отдых?»
 
 
Разъездной катер портофлота, да и не катер вовсе, а скорее теплоходик маленький мотался без устали по бакинскому рейду. От «Никифора Рогова» до «Генерала Асланова», от «Генерала Асланова» до «Генерала Бабаяна» и дальше до «Кафура Мамедова», «Сергея Тюленина», «Алёши Земнухова» и «Ульяны Громовой». Все, без исключения, Герои Советского Союза. Вот такими именами в Советском Союзе корабли и суда называли. Герои не умирают и уходя в бессмертие , герои живут вечно! Стояли на рейде танкера усталые, работяги беззаветные, основная ударная сила нашего пароходства, а также, немного пижонистые, сухогрузы типа «река-море» и неограниченного района плавания. Лето было в самом разгаре, а бакинский июль мог на завтрак, без проблем, поджарить яичницу-глазунью на главной палубе или на палубе ходовой рубки. Пить очень хотелось, мучила жажда, но надо было очень многое на рейде дел переделать. Работа в службе транспортного флота имела свои особенности и собирала в свои ряды людей разных специальностей. Спортсменов, борцов и штангистов ДСО «Водник» всегда можно было, если не было запарки, отпросится на тренировку, благо спортивный комплекс был совсем рядом. Музыкантов, которые играли на свадьбах или других мероприятиях, которым необходима была официальная работа, а иначе тунеядство и участковый обязательно проверит, и будут неприятности, и здесь всегда в случае чего отпросится можно, если нет аврала. Молодым людям, ожидающим, либо хорошую работу, которую кто-то для них готовил, либо загранкомандировку. Ну, и моряки ушедшие на берег. Командный состав, сплошь, состоял и штурманов и капитанов дальнего плавания, которые прекрасно знали всю специфику работы в море. Мест свободных у причалов Бакинского порта и нефтяной гавани на всех не хватало, вот и везли на рейд огнетушители, аккумуляторы, проверенные аппараты КИП, жилеты, круги спасательные и так далее и тому подобное. Запах моря в бакинской бухте всегда был перемешан с запахом нефти и ты вдыхал этот коктейль ароматный и понимал, что здесь, ты у себя дома…

 
    На прямую пройти было нельзя. Три бугая склонялись от нечего делать у его подъезда и он от почему-то подумал, что они ждали именно его! Почему именно его? Он так и не смог сам себе ответить. Он не сразу услышал звонкий голос соседской девчонки, которая просила его проводить её до дверей квартиры. Она тоже почему-то с опаской поглядывала на троих парней возле родного подъезда. Девочку звали Ларисой и жила она этажом выше. После её слов вдруг куда-то исчезли его опасения и он совершенно спокойным голосом сказал ей : « Пойдём!». Он  направился прямо на здоровяка, который перегородил дорогу к двери родного подъезда и тот, в крайний момент, не выдержал и сделал шаг в сторону, пропуская их к подъезду. « Парень, а ты Сергея знаешь?»,- донеслось до него. Он ответил, не поворачивая головы : « Сергеев у нас нет!» и спокойно начал подниматься по лестнице, пропустив вперёд Ларису…
  Пожар на Каменной плите, на банке Макарова, на расположенной на ней стационарной буровой платформе был очень хорошо виден с широких зелёных террас бакинского бульвара! Особенно в вечернее и в ночное время. Ревущий, горящий факел буровой очень долго освещал ночное небо. С огнём отчаянно и героически боролись корабли специального морского отряда, и специалисты нефтяники. И когда направленным взрывом удалось погасить пламя, то разыгрался шторм. Сбить пламя это безусловно главная часть операции, но затем, отчаянным ребятам-фонтанщикам, предстояло разобраться и запереть фонтанную арматуру скважины. «Генерал Доватор» ждал, когда там, на раненной буровой платформе закончит работу бригада фонтанщиков . Корабль танцевал на пятиметровой штормовой волне. Практически не осталось ни одного целого швартовного каната, а кранцевая защита была истерзана и изорвана в клочья. Каждые пятнадцать минут начальник штаба вызывал по радио и спрашивал командира :» Фонтанщики ещё работают?» и получал всегда один и тот же одинаковый ответ :» Работают, товарищ полковник!» и когда наконец бригада в полном составе вернулась на корабль, то у всех сразу отлегло на сердце, а командир радостно доложил в штаб :» Фонтанщики на борту, товарищ полковник!» По прежнему отчаянно злилось море, а ветер наотмашь, безжалостно бил в лицо, но наверное именно сейчас, в этот самый момент, кто-то очень добрый и отчаянно смелый вернул в этот мир справедливость!
   Он бродил по притихшему осеннему и немного грустному парку. Плотный желтовато-красный ковёр из опавших листьев создавал какую-то сюрреалистическую картину бытия от невысказанных мыслей,  не реализованных желаний и несбывшихся надежд...