Пережить катастрофу

Самолёт компании *** приступил к набору высоты. Джон К. сидел в его салоне рядом со своим сослуживцем Робертом. Они направлялись по служебным делам в Д. Джон перелистывал в открытой папке документы и делал какие-то отметки карандашом. Роберт, закрыв глаза, откинулся в кресле.

Через семнадцать минут после взлёта Джон К. случайно бросил взгляд за иллюминатор, где на фоне лазурного неба в сиянии солнца виднелось серебристое крыло самолёта и два его сигарообразных двигателя. И тут Джон почувствовал, как у него холодеют руки и ноги. В груди что-то оторвалось и затрепетало. Самолёт горел! Точнее, горел не весь самолёт, и даже не часть его фюзеляжа, а только один двигатель. Языки пламени вместе с чёрным дымом вырывались из дальнего сопла. Должно быть, возгорание произошло только что, прямо на глазах у Джона, и потому никто из прочих двухсот семидесяти пассажиров лайнера не обратил ещё на это обстоятельство приличествующего случаю внимания.

Через секунду Джон овладел собой. Руки Роберта лежали не коленях. Роберт дремал. Джон положил свою правую руку на левую руку Роберта и тихо сказал:

- Соберись с духом, Боб. Нас с тобой, быть может, уже через несколько минут не станет.

Джон произнёс свою странную фразу отчётливо, раздельно проговаривая каждое слово. Одновременно он сжал руку Роберта в своей руке. Роберт открыл глаза, и тут же, глянув в сторону Джона, остановил свой взгляд на горящей турбине аэробуса за иллюминатором. Выдох застрял в его глотке, но, в большей степени усилием Джона, он не лишился самообладания.

Только теперь в салоне поднялась паника. Сначала взвизгнула одна девушка. Потом многие пассажиры, побросав свои занятия, приникли к иллюминаторам. Секунду спустя и с противоположной стороны тоже раздался крик. Горел ещё один двигатель - на втором крыле! Люди вскакивали, садились, размахивали руками. Нескольким пожилым дамам сделалось дурно, одна из них, потеряв сознание, даже свалилась в проход. Какого-то ребёнка вырвало. Визг, крики, топот, детский плач нарастали с каждой секундой, валами накатывались на уши Джона, мешали ему сосредоточиться на самом главном.

Бедная стюардесса пыталась успокоить людей, сообщая, что экипаж прилагает все усилия для спасения самолёта, что на земле уже отработаны варианты экстренной посадки, что всем необходимо сесть на свои места и пристегнуть ремни... (Командир корабля, между тем, к пассажирам так и не обратился.) Хотя динамики были достаточно мощные, девушку никто не слушал. Казалось даже, что её слова только усиливают общий психоз. Чувствуя это, молоденькая стюардесса - уж не первый ли это был её самостоятельный рейс? - с каждой секундой теряла уверенность, а когда взгляд её случайно остановился на горящем двигателе, начала терять и сознание. Всё происходило в считанные секунды. Самолёт дёргало и трясло. Несколько мгновений он просто падал! В салоне настал всеобщий, недифференцируемый, неразложимый на отдельные голоса вой. При очередном сильном толчке стюардесса рухнула на пол. Микрофон, вылетев из её руки, ударился о подлокотник пустого кресла, упал на его сидение и издал режущий ухо звук. Именно этот звук заставил Джона вскочить. Джон тут же сообразил, чтО ему надлежит дальше делать. Перегнувшись через Роберта, бормотавшего себе под нос какую-то с детства затверженную молитву, а затем и через ещё одно свободное кресло, борясь с толчками и тряской самолёта, Джон К. взял в руку микрофон, вытянул шнур из-под лежавшей ничком в проходе стюардессы, уселся на своё место и заговорил. -

- Люди! Кому-то из нас или же нам всем вместе через несколько минут предстоит погибнуть. Слушайте меня!

Джон говорил громко и как-то неправдоподобно ровно. Гул отчаяния в салоне внезапно смолк. Люди сидели в креслах, лежали друг на друге. В глазах большинства застыло мёртвое безумие.

- Вы забыли о том, кто вы такие. Вы забыли, что вы живёте. Теперь вы должны умереть, - продолжил атаку Джон.

Самолёт снова нырнул в пучину воздушного океана, но через пару секунд выровнял полёт. Джона слушали просто потому, что в такой ситуации человек готов зацепиться вообще за что угодно, лишь бы хоть как-то отвлечься от главного, своего. Джон попросту предоставил людям возможность, повод для подобной зацепки.

- Отбросьте наконец от себя вашу жизнь. Взгляните на себя, как вы есть. Отбросьте всё наносное. Ведь вы только лишь люди. Вам не остаётся вечной жизни на земле. Если вы свяжете себя с жизнью, - Джон бросал в салон каждое слово, как чугунную болванку, - вы потеряете себя. У вас не останется ничего.

Джон сидел, глубоко погрузившись в мягкое кресло, но с ровной спиной. Глаза его были закрыты. Микрофон он держал в правой руке, придав ей довольно неестественное положение.

- Вы должны узнать, чтО в вас стОит уважения. Ваша стойкость. Вы должны найти это.

Джон на секунду прервался.

- Я говорю вам о том единственном, что достойно уважения в человеке. Возьмите себя в руки, найдите в себе силу оставаться собой перед лицом смерти и тАк встретить свою смерть!

Лоб Джона давно уже покрылся капельками пота. Пот стекал двумя ручейками за ворот его рубашки. Спина Джона стала мокрой.

- Подумай каждый о себе! Замолчи! Не мешай другому! Ждите, ждите каждое новое мгновение - за ним смерть! Соберите всю вашу волю, люди вы... люди же вы, наконец...

Джон остановился. Он задохнулся.

Самолёт по-прежнему трясло, теперь он начал снижаться гигантскими скачками. В салоне продолжала сохраняться тишина. Дети прекратили плакать. Люди обратились каждый внутрь себя. Даже самые беспомощные, самые малодушные, поддавшись общему настрою и как бы позаимствовав у других духовную энергию, держали себя в руках.

...Джон, как и раньше, с закрытыми глазами, сидел в своём кресле. Роберт дотронулся до его руки, но Джон нервно отдёрнул руку.

Он будто споткнулся. После последних своих слов он вдруг очутился в полной пустоте. Он чувствовал, как летит в чёрную пропасть. Осуществив страшный энергетический удар, передав другим свои силы, он остался теперь без сил. Несколько секунд спустя перед Джоном предстал страшный образ. Это была... Джон одновременно увидел, услышал, почувствовал, ощутил кожей эти несколько букв. Это была

С-М-Е-Р-Т-Ь.

Но это была ЕГО СОБСТВЕННАЯ, Джона К. смерть. Джона охватила паника. Он на мгновение представил себе какое-то разорванное на куски человеческое тело - должно быть, сцену из криминальной хроники. Он уже забыл о себе, о своих словах. Он весь находился во власти животного, мистического ужаса. И он, чтобы любой ценой отвратить от себя ЭТО, подавшись вперёд, раскачиваясь из стороны в сторону, взмолился в глубине своего сердца: "Господи! Господи! Только не сейчас! Только не прямо сейчас, не сейчас! Жить! Помоги! Я сделаю всё... В другой раз я уже буду готов... обещаю... Не сейчас! Хочешь, я уйду в монастырь? Сотвори мне жизнь! Пусть все, все погибнут, все-все! А я - не сейчас, а я - не сейчас!" Джон молился прерывисто, в такт своей дрожи. Его зубы стучали и скрежетали, изо рта потекла слюна. Он зажмурился и со страшным усилием сжал в руках подлокотники своего кресла. Роберт, секунд десять искоса с удивлением наблюдавший за другом, отвернулся. Ещё через полминуты Джон, вокруг которого распространился едкий запах мочи, потерял сознание и стукнулся левым виском о корпус иллюминатора.
_____________

Произошло чудо. Экипажу аварийного лайнера удалось совершить посадку на ближайшей военной базе. При этом никто не погиб и даже серьёзно не пострадал. Но одна престарелая дама скончалась от вызванного потрясением сердечного приступа, и один молодой коммерсант так больше и не смог придти в себя после пережитого. А люди, воскреснув к жизни, скоро забыли обращённые к ним слова Джона К.


9 февраля.