Усадьба Новосильцевых

                4.05.2021

В 30 километрах от Орла в паре километров от деревни «Первый воин», на правом берегу речки Воинки, находится одно из 7 чудес Орловщины – самая крупная (более 100 га) усадьба Орловской губернии, известная великолепным дворцово-парковым ансамблем и нерядовыми владельцами.
И если вы поклонники анфилад с фамильными портретами и библиотекой, в которой аристократы вели утонченные беседы с радушными хозяевами, ухоженного старинного парка, где претворены в жизнь сны лучших ландшафтных дизайнеров, то … можете смело переходить на другую страницу – ничего подобного вы здесь не увидите.

Потому что это место – воплощённая мечта Андрея Тарковского и всех, кто грезит путешествием в Зону. Так успейте же схватить «за подол» стремительно ускользающее от нас прошлое: очень вероятно, что скоро всё может измениться (см. оптимистический вариант № 1). Французские потомки Новосильцевых ведут переговоры с руководством области о восстановлении усадьбы. За свой счёт, разумеется.

Метаморфозы судьбы, или из грязи в князи

Мы представим вам историю семьи, члены которой, мценские мещане, могли бы весь век протирать штаны в каком-нибудь присутственном месте, но вместо этого их фамилия прогремела на всю Россию.

Итак, первый из известных нам Новосильцевых, Иван Иванович, был «за плутни» сослан в Сибирь, откуда (барабанная дробь!) вернулся офицером и получил право на приобретение дворянства, а вскоре купил у предка Тургенева И.К. Лутовинова свой первый кусок земли.

Сын Ивана Ивановича – Пётр (1744 – 1805) – пошёл значительно дальше. Благодаря честности и редкому уму, а также удачной женитьбе на Екатерине Александровне Торсуковой, родственнице фрейлины Екатерины II, он сделал блестящую карьеру, пройдя путь от канцелярского служащего до генерала. Этот представитель рода заложил будущее материальное благосостояние семьи, традицию быть похороненными в Александро-Невской Лавре и великолепный парк под Орлом.

Для устройства последнего из Англии были вызваны специалисты по парковому дизайну, и за несколько лет, уже под руководством Екатерины Александровны, родовое имение в селе Воин превратилось в одно из самых изысканных по красоте мест в Центральной России.

В Петербургском доме Новосильцевых бывали лучшие люди того времени, в том числе литераторы Карамзин и Державин, художник Боровиковский. Кисти последнего принадлежат несколько фамильных портретов. И копия одного из них, на которой представлен сам отец семейства, находится в Орловском музее изобразительных искусств (www.orelmusizo.ru).

Из 7 детей Петра Ивановича наиболее известен Николай (1789—1856) – заместитель министра внутренних дел, сенатор, кавалер всевозможных чиновничьих «Анн», «Владимиров» etc.  Он состоял в секретарях императрицы Марии Фёдоровны, по делам благотворительности был знаком с Пушкиным, участвовал в судьбе молодых Фета и Тургенева.

Не посрамили фамилию и сыновья Николая Петровича: Ардалион и Пётр. Ардалион Николаевич внёс большой вклад в развитие нефтяной промышленности России. В Тамани, на месте первой скважины, пробуренной его механическим методом, сейчас стоит обелиск, на котором высечены слова Менделеева: «Имя первого бурильщика Кубанского края А.Н. Новосильцева, надо думать, не забудется в России».

Его брат, Петр Петрович (1797 – 1879), московский вице-губернатор, рязанский гражданский губернатор, был человек образованный и с утончёнными манерами, водивший знакомство, по словам Гоголя, «со всеми литераторами». Правнук провинциального мещанина, он был посажёным отцом на свадьбе родителей графа Л.Н. Толстого.

Однако «утончённость» не помешала ему жестоко расправиться с народным восстанием, вспыхнувшем в Рязани, и обернуть против себя общественное мнение. Этому, кстати, немало поспособствовал Герцен, разместив в «Колоколе» язвительную статью Огарёва «Дворянско-чиновничий разбой в селе Деднове». Последовала отставка. Проведши три года в Ницце, этом вечном прибежище русских, он вернулся доживать в своё родовое имение в качестве почетного мирового судьи Мценского уезда.

После смерти Петра Петровича усадьба перешла в руки его сына – статского советника Ивана Петровича, который в конце жизни совершил роковую ошибку: будучи бездетным, он завещал родовое имение племяннику Георгию Антоновичу Новосильцеву, отставному поручику (отставка, кстати, произошла из-за его женитьбы на цыганке).  Человек импульсивный, склонный к кутежам, новый хозяин усадьбы сорил деньгами направо и налево и вскоре разорился, успев сразу после революции сбежать в Германию. Впрочем, при советской власти ни ему, ни усадьбе ничего хорошего не светило.

Ирония судьбы Василия Калинникова

Ещё одним именем знаменита усадьба Новосильцевых. При Петре Петровиче управляющим здесь служил отец орловского композитора Василия Калинникова, того самого, чью мелодию исполняют башенные часы на вокзале в Орле. (На улице 1-я Посадская в музыкальной школе, носящей его имя, есть небольшой музей композитора).

Парадоксальна и трагична судьба музыканта, ушедшего из жизни в 35 лет.

Он мог остаться безвестным сыном управляющего, «одним из», но получил, пусть и очень трудно, хорошее музыкальное образование и добился большого успеха в своём деле, став единственным композитором, который представляет Орловщину на музыкальном Олимпе.
Он мог прославиться одной из своих мелодий, ведь темы из его увертюры «Былина» звучат в официальном гимне России. Не верите – послушайте сами. Нет достоверных фактов, что официальный автор гимна А. Александров был знаком с партитурой Прелюдии, однако сходство мелодий удивительное. Не иначе как они в разное время подключились к одному порталу!
Он мог жить долго и счастливо, но умер нелепо в расцвете творческих сил от чахотки. А через 20 лет после его смерти в имении, где мальчик провёл первые 15 лет жизни, стали лечить больных туберкулёзом.

Cтаринная усадьба. Жизнь вопреки

Евгений! «Ах!» – и легче тени

Татьяна прыг в другие сени,

С крыльца на двор, и прямо в сад,

Летит, летит; взглянуть назад

Не смеет; мигом обежала

Куртины, мостики, лужок,

Аллею к озеру, лесок,

Кусты сирен переломала,

По цветникам летя к ручью,

И, задыхаясь, на скамью

Упала…

Этот фрагмент знаменитого пушкинского романа даёт беглое представление о помещичьей усадьбе XIX века со всеми непременными атрибутами садово-паркового устройства. А теперь добавьте сюда фантазию ландшафтных профи, учтите финансовые возможности владельцев и умножьте это на десять. В огромном парке Новосильцевых Онегин вряд ли отыскал бы Татьяну, и, глядишь, ход пушкинской истории пошёл бы по-другому…

Итак, представьте: живописное плоскогорье, с трёх сторон вал, по всему периметру обсаженный липами, с четвёртой – речка, а внутри господский дом с двумя флигелями и огромный парк.

Вытянутое с севера на юг жёлтое строение с ризалитами a-la ампир повторяет стиль усадебной церкви, к сожалению, не сохранившейся. К юго-западному фасаду дома примыкает терраса на цоколе шириной в четыре метра с каменной лестницей. Её фигурная кованая ограда уцелела лишь фрагментарно.

К сожалению, дому за 100 лет пришлось туго. Сначала его разграбила новая советская власть, потом деревянный второй этаж был уничтожил пожаром. Приложил руку и туберкулёзный санаторий, который здесь просуществовал 80 лет, а с 2000-х начатое довершили время, вандалы-кладоискатели и деревенский люд. Почему бы, к примеру, не воткнуть в свой огород пролёты старинной ограды (лепота ведь!), а крышу старинной же беседки не сдать на металлолом (на бутылку хватит!)?

Сейчас ключи от дома находятся у сторожа. Любопытным он откроет, и вы сможете пройтись по комнатам и впечатлиться разрушенными полами, вздыбившейся масляной краской мрачных тонов, которая «украшает» стены вместо лепнины, и с грустью вспомнить слова Льва Толстого, приезжавшего поболтать со с Петром Петровичем о былом, что здесь всё было устроено «для изящества и тщеславия».

А теперь выдохнуть – и в сад. Сохранившийся достаточно неплохо, он компенсирует весь негатив!

Овраг с южной стороны главного здания английские затейники с помощью плотин превратили в каскад прудов. Сейчас от этого композиционного центра усадьбы сохранился лишь самый верхний.  Когда-то пруды называли «зеркальными». То ли от того, что в них и вправду были вмонтированы зеркала, то ли солнце так играло, отражаясь от светлого цементного дна.

К дому от ворот, некогда украшенных изображением фамильного герба (корона и под ней скрещенные ножи), ведёт аллея из елей. А ещё две, образованные тремя рядами лип, уходят к месту, где раньше стояла усадебная церковь. Одна, широкая, – для карет, другая, узкая, – для пешеходов.

Все пространство парка разбито на куртины, образованные липами (их тут, кстати, было около 4000), с яблонями внутри. Очевидно, яблони и липы присутствием в таком количестве обязаны своим удивительным ароматам.

Чтобы разнообразить пейзаж, по извилистому берегу речки были посажены аллеи пихт и лиственниц. Они сейчас, безусловно, изрядно заросли, но по-прежнему на своём месте.

На главной аллее, на западной окраине парка, хорошо сохранилась беседка с цементным полом и восьмью тяжёлыми (некогда жёлтыми) колоннами с белым карнизом. Крыша её была утрачена недавно из-за человеческой глупости и алчности. Были в парке ещё две ротонды, от которых, к сожалению, не осталось и следа.

На юго-западной окраине усадьбы, в углу, и на юго-восточной, перед крутым спуском к реке, посадками лип образованы две «живые» беседки, подобно Рудинской в Спасском-Лутовиново. Часть деревьев утрачена, но всё равно, закрыв глаза, можно представить, как полтораста лет назад на стоявших здесь деревянных скамьях велись задушевные беседы, звучали слова о любви…

Дожили до XХI века и другие постройки: материальный склад с коваными решётками в окнах, домик с высокой конической крышей в русском стиле, каменный каретный сарай, погреб, выложенный природным камнем, и совершенно чуждый этому месту корпус санатория 50-х годов ХХ века.

Литературные байки. Говорят, что

Хоть семьи Тургеневых-Лутовиновых и Новосильцевых общались издавна, но у представителей молодого поколения – Ивана Сергеевича и Ивана Петровича– отношения не сложились. Задумав «по мере возможности оскорбительно списать Ивана Петровича Новосильцева», писатель наделил Калломейцева из романа «Новь» его чертами. Тургенев высмеял манеры важного столичного вельможи, который делает одолжение окружающим одним своим присутствием.
Парк Новосильцевых, как считают литературоведы, был описан в самом известном романе «Отцы и дети» как имение Одинцовой.
У Афанасия Фета, соседа Новосильцевых, есть строки, которые стали для усадьбы пророческими:
Мне парк знаком, нельзя с дороги сбиться.

А как он весь успел перемениться!

Бегу. Сугробы. Мёртвый лес торчит

Недвижными ветвями в глубь эфира,

Но ни следов, ни звуков. Всё молчит,

Как в царстве смерти сказочного мира.

А вот и дом. В каком он разрушеньи!

И руки опустились в изумленьи.

Три в одном и эклер, или весомые аргументы «за»

Приезжая в усадьбу Новосильцевых, вы получаете в качестве бонуса в одном территориальном комплекте:

Счастье набрать чистейшей родниковой воды и окунуться в купель в Святом источнике в Паслово (до села Становое до указателя на Паслово, Клеймёново).
Поклониться Фету у его родового склепа в Клеймёново. Это практически рядом с источником.
Нанести визит родине Тургенева – Спасскому-Лутовиново (по трассе «Москва – Белгород» после въезда в Орловскую область через 1 км направо, на Мценск (не по окружной дороге), через 5 км по указателю поворот направо).
А основной пункт маршрута – усадьба Новосильцевых – ждёт вас в 30 км от Орла. Ориентир на трассе «Москва – Белгород» – деревня Первый воин, поворот перед магазином налево, и дальше 2 км.
P.S. Нет ничего лучше, чем вкушать на природе припасённые бутерброды! Подумайте об этом заранее. Ну, или в сельпо!

(Материал из Интернет-сайта)