Сказка о толстой вороне

Далеко-далеко, на краю земли был лес. И в том лесу росло большое дерево. А на том дереве было воронье гнездо. Оно было очень большое, потому что его хозяйка была очень толстой. Это была ещё молодая ворона, которая знала о своём внешнем недостатке, и он сильно угнетал её: ей казалось, что это такое уродство, которое даже в самом жутком сне вообразиться не может. И она нашла координальное решение сей проблемы — она просто перестала смотреть на себя в зеркало, даже убрала его из своего дома, чтобы оно не напоминало ей о жестокой действительности.
Но, не смотря на то, что сама ворона была очень толстой, она с удовольствием посмеивалась над теми, кто тоже обладал этим недостатком. Если эта участь постигала кого-нибудь из лесных жителей, то она была готова говорить об этом целые сутки напролёт. Это доставляло ей особенное удовольствие.
По соседству с ней жила молодая лиса. Она только недавно родила троих лисят и долго не выходила из своей норы — кормила детишек. А когда лисята немного подросли, случилось ей пройти мимо дерева, на котором жила ворона. Та в свою очередь не упустила случай посмеяться над своей соседкой:
— Ой, мама дорогая! Гляньте! Нет, вы только гляньте на неё! Во, распёрло-то! Вот, вот! До чего доводят детишки-то! Смотри, лиса, скоро тебя муж бросит! Посмотрит на тебя — на такую толстую, да найдёт себе другую — помоложе и покрасивее. Ты посмотри на молодых! Они-то все, вон какие стройные, да фигуристые, а ты… ха-ха-ха! Во, пузо-то! А сиськи аж чуть не до земли свисают!
Лиса не стала останавливаться, чтобы затевать спор. Но ворона летела следом за ней и продолжала каркать. Наконец лиса не выдержала и вцепилась вороне в хвост, при этом выдрав у неё перо. Ворона осклабилась:
— Кар! Кар! Ты ещё пожалеешь!
Но лиса сделала вид, что ничего не слышала и ушла восвояси. А ворона развернулась и полетела назад к своей любимой ветке. Она целыми днями просиживала на ней в ожидании, что кто-нибудь пройдёт мимо, чтобы посмеяться над ним, или просто откровенно поиздеваться над проходящими мимо зверями. Из-за этого звери уже давно перестали ходить мимо дерева, на котором жила ворона. Но, поскольку она была птицей, то пространство территории, занимаемой ей, не ограничивалось деревом. Она преспокойно летала по всему лесу и донимала его жителей своими систематическими насмешками.
Завидев ворону ещё издалека, все спешили найти предлог, чтобы куда-нибудь уйти. Её подруги-вороны срочно спешили в свои гнёзда, а она тщетно пыталась их остановить. Поначалу ворона не придавала этому никакого значения, а потом, в силу своей тщеславности, она решила, что все в лесу настолько её уважают, что расступаются перед ней, освобождая дорогу. Ведь ворона нисколько не сомневалась в своих умственных способностях и была убеждена в том, что слава о её блестящем уме и знании жизни, которое заключалось в её безграничной мудрости, уже давно распространилась по всему лесу и даже далеко за его пределы. Так думала о себе  ворона. Она считала себя самой лучшей, и это чувство давало ей право высмеивать других. Точнее она только думала, что имеет на это право, потому что ставила себя выше других: ведь она — птица и ей с высоты птичьего полёта видно гораздо больше, чем другим животным. Такой была наша ворона.
Она не задумывалась над тем, что её бесконечные насмешки и колкие замечания могут кого-то задеть. Звери обижались на неё, но это только подзадоривало её.
Вот и сегодня ворона была в таком же расположении духа, как и всегда, т.е. в боевом настроении. Она встрепенулась и полетела в лес. Она ещё не знала, кого встретит сегодня утром, но интуиция подсказывала ей, что это будет что-то особенное. И действительно, она встретила молодого лиса — мужа той самой лисицы, с которой она повздорила накануне.
— Ой! Ой! Кого я вижу! Здравствуй, сосед! — ворона слетела с дерева и подошла к лису.
— Здравствуй, ворона. Говори, чего тебе, да я домой пойду. А то меня жена с детишками дожидается.
— Ой! Гляньте вы на него! Жена его ждёт! Да видел бы ты свою жену!
— А что с ней?
— Да, ты посмотри, какая она у тебя толстая! Другой бы на твоём месте уже другую нашёл — постройнее, да помоложе.
— Ишь, раскаркалась! Я свою лису и такой люблю!
— Ой! Ой! Любовь у него! Вы только посмотрите! Да, может, она тебя и не любит вовсе! Так. Живёт с тобой только ради детишек. А ты стелешься перед ней! Тоже мне, Ромео нашёлся! Ха-ха-ха! Кар!
С этими словами ворона полетела дальше, а лис призадумался и понуро побрёл домой. Дома его встретила приветливая жена. Но лис как будто бы не замечал её ласковых взглядов и улыбок. Он был угрюм и сосредоточен. Весь день его мучили сомнения. Наконец лиса тоже забеспокоилась:
— Что с тобой сегодня?
— Да, нет, ничего.
Лиса в ответ покачала головой, но не стала докучать мужу расспросами, решила подождать более подходящего момента. К вечеру лис немного развеялся и обратился к жене с вопросом:
— Ну, расскажи, кого ты сегодня видела, с кем разговаривала?
— Сегодня — ни с кем. А вот вчера меня остановила ворона и заявила мне, что я толстая. Я ей за то перо в хвосте выдрала.
— Да? Ну-ка, дай я посмотрю! Да тебя и впрямь распёрло!
Лиса обиженно посмотрела на мужа и молча пошла кормить детей. Он проводил её удивлённым растерянным взглядом и задумался: «Может быть, жена действительно сильно поцапалась с вороной? Тогда всё становится ясно», — и он пошёл мириться, а заодно и поделиться планом мести. Лисы решили проучить эту чертовку, чтобы не совала свой нос туда, куда её не просят.
На утро они пошли к старому дубу, на котором жила Карла — самая озорная из всех ворон. И уж если вороны учудили какую-нибудь шалость, то Карла была непременно в ней замешана, или как участник, или как главный зачинщик. Но все её шалости по большей части были весёлыми и безобидными. Вот и на сей раз, когда лисы пришли к ней и рассказали ей о своём желании проучить ворону, Карла воодушевилась и пообещала, что приложит все усилия, чтобы помочь общему делу, тем более, что она давно точила зуб на нашу ворону. Она тут же полетела собирать всех ворон, и через десять минут они все уже кружили над лисами и громко каркали.
— Ну что, Карла, говори, зачем ты нас всех собрала. Опять что-нибудь затеяла?
— Да. Но на этот раз зачинщицей буду не я, а лисы.
— Лисы? Ты что, Карла, не знаешь, что от лис только и жди беды!
— Дорогие мои подруги, не бойтесь. Сначала, чтобы полностью обрисовать всю картину я должна вам сказать, что речь пойдёт о нашей общей знакомой вороне, которая живёт рядом с лисьей норой. Так вот, наверное, вы все помните, как едко она нас высмеивала за то, что с возрастом наши фигурки потеряли некоторую изящность. Из-за этого мы все перестали летать к ней в гости.
— Как не помнить? Помним! — закричали вороны. — Но какое это имеет отношение к нам сейчас? А главное — к лисам?
— Дело в том, что наша ворона раньше допекала только нас, а теперь терроризирует весь лес. Она смеётся над всеми, кто ей ни попадётся. Все звери уже устали от её выходок и стараются обходить стороной дерево, на котором она живёт. А сейчас она уже до того дошла, что когда кто-то даёт ей отпор, она злится и начинает вредить. Так случилось и с молодой семьёй лис. Ворона чуть не разлучила их только потому, что лиса отказалась слушать её глупые выдумки. А это уже, простите, ни в какие рамки не лезет. Я считаю, что нужно остановить её бесчинства и дать ей понять, что себя так вести не следует, иначе все звери рано или поздно отвернутся от неё, и ей придётся искать приюта в другом лесу.
— И что конкретно ты предлагаешь?
— Я предлагаю ей указать ей на её недостатки.
— Но как? Каким образом?
— С помощью зеркала. Она ведь сто лет к нему не подходила. Возможно, она уже и забыла, как она в нём выглядит.
— А что требуется от нас?
—Ну, во-первых, нужно раздобыть большое зеркало, в котором она сможет поместиться во весь рост. А во-вторых, его нужно отнести к нашей вороне в гнездо. Только сделать это нужно рано утром, пока она ещё спит.
Эта идея очень понравилась воронам. Они долго смеялись, воображая себе, как ворона будет смотреть на себя и удивляться.
На следующий день вороны осуществили свою задумку. Солнце ещё не взошло, а они уже летели к гнезду своей подруги. Когда дело было сделано, они разлетелись по разным веткам и стали ждать, что будет дальше. Наконец ворона проснулась, потянула свои крылышки и повернула голову в сторону зеркала. И тут началось самое интересное: сначала, когда она увидела своё отражение, она вопросительно уставилась на себя в зеркало, а потом она сильно развеселилась — начала тыкать клювом в своё отражение и весело прыгать вокруг зеркала. Она то подпрыгивала к нему почти вплотную, то отскакивала назад, то пряталась за него, и, осторожно высовывая свой клюв из-за края, смотрела на себя, прищурив один глаз.
Тем временем другие вороны наблюдали за ней и держались за свои животы, еле сдерживались, чтобы не засмеяться во весь голос. Налюбовавшись вдоволь этим зрелищем, они полетели по лесу с громкими криками:
— Кар! Кар! Посмотрите на нашу ворону! Посмотрите на неё! Она смеётся над своим отражением! Кар! Кар! Кар! — так они облетели весь лес. И очень скоро все звери собрались возле её гнезда. А она была так увлечена, так громко смеялась над собственным отражением, что даже не заметила, что привлекла к себе всеобщее внимание. Наконец другие звери тоже  засмеялись. Они начали тыкать в её сторону и кричать:
— Смотрите! Смотрите! Наша ворона смеётся над собственным отражением! Ха! Ха! Ха! — И только после этого ворона посмотрела вниз и увидела, что внизу собралось много зверей, и все смеются. Она посмотрела на своё отражение и ехидно усмехнулась:
— Смотри, какая ты смешная! Не только я, но и весь лес смеётся над тобой. Ты такая толстая, такая глупая! Ты прячешься от меня, потому что боишься показать свои недостатки. А я не боюсь, потому что у меня их нет! Я их у себя не вижу! Ведь у меня нет зеркала! — ворона ждала, что та ворона, которая сидит напротив неё, после этих слов обидится и улетит, но она почему-то не улетала, а продолжала оставаться рядом. Но шум снизу снова привлёк её внимание, и она прислушалась к тому, что кричали звери. А они громко смеялись над вороной. Наконец заяц не выдержал и повалился от смеха на землю.
— Ты чего, косой, заливаешься?
— Как же мне не смеяться, если ты сама над собой потешаешься!
— Как над собой? — ворона ткнула клювом в зеркало посильнее, и оно издало звон. И тут до неё дошло, что это какой-то подвох. Она посмотрела по сторонам. Все смеялись и ничего не могли сказать, только колыхались в разные стороны. 
— Да вы только посмотрите на эту ворону! Ой! Я не могу!
А все, глядя на то, как потешно резвится перед зеркалом наша ворона, продолжали смеяться и кричать:
— Смотрите, какая наша ворона глупая! Она даже не сразу поняла, что перед ней обычное зеркало! Она настолько привыкла всех высмеивать, что готова смеяться над всеми, только чтобы не замечать собственных недостатков! Над всеми смеётся, а себя-то и не видит! Ворона! Ты сколько лет не подходила к зеркалу? А всё только, чтобы не видеть, что ты такая же толстая, как и все твои подруги. Ты смеялась над ними и в конечном итоге осталась одна, потому что никто не любит, когда над ними смеются. Всё, ворона, всем это надоело! Теперь с тобой никто не будет разговаривать. Запомни это. А это зеркало пусть остаётся с тобой. Ведь с ним тебе будет намного веселее. Оно не нагрубит, не засмеётся в ответ. Перед ним ты можешь состряпать любую физиономию, всё, что хочешь. Оно всё стерпит. А нам надоело. Надоело терпеть твои глупые выходки! Поняла! — и все звери начали разбредаться по своим норам.
— Как? Куда? Куда вы все уходите? А я? Что мне делать? Подождите! Я… я… да что же это? Да как же? Вы не можете меня вот так оставить! Я же… я не хотела никого обидеть! Я просто весёлая.
— Твоя весёлость переходит все границы дозволенного. Твои шутки плоские и однобокие. Ты высмеиваешь чужие недостатки, не замечая их в себе. Но теперь с этим покончено! С этого дня с тобой никто не будет разговаривать.
— Ну, как же так? Как же вы не понимаете, что я просто шучу? Шутки у меня такие.
— От твоих шуток смешно только  одной тебе, а всем остальным горько.
— Да, но… вы просто меня не понимаете! У меня просто такой характер. Я просто люблю посмеяться.
— Вот и смейся себе на здоровье, только нас не трогай.
И на поляне никого не осталось. Ворона сидела на своей ветке и продолжала смотреть вниз. Она искренне не понимала, за что все на неё обиделись. Через минуту после того, как все ушли, ворона почувствовала себя очень несчастной. Она уже настолько привыкла к тому, что с ней всегда есть кто-то рядом, что мысль о том, что она осталась одна привела её в ужас. У неё началась паника. Она начала нервно скакать по веткам и думать, что же она сделала не так. Она попыталась заглянуть в себя, чтобы понять, что в ней не так, но это не помогло: она не видела там ничего, кроме пустоты. Под чёрными перьями этой птицы зияла ещё более чёрная, бесконечная бездна. Что ей делать? Как быть? «Зеркало! Это оно во всём виновато! Если бы не оно, то всё было бы по-другому», — так думала наша ворона, сидя на своей ветке. Она с силой стукнула своим клювом по ненавистному стеклу, и оно разлетелось на куски. Её мучило чувство, что она что-то сделала не так, но что именно — она не понимала. Но как она ни силилась, она не могла этого осознать, ведь свои недостатки она могла увидеть только в зеркале, а она его разбила.
— Ау! — крикнула ворона в пустоту. — Ау! Что мне делать?
— Извинись перед всеми и больше никогда не смейся над другими.
— А? Что? — ворона качнулась на ветке, откинулась назад и кувыркнулась вниз. Правда она вовремя сориентировалась и взмахнула крыльями. Она плавно спустилась на землю и увидела перед собой старого ежа. У него на спине был большой гриб. Сам же он прищурил свои маленькие глазки и смотрел прямо на ворону. Она подскочила к нему:
— Ёжик, миленький, скажи, что мне делать!
— Я уже сказал тебе, что нужно.
— Нет, ёжик, хоть ты меня послушай. Я же не хотела никого обидеть. Я просто шутила. Мне даже в голову не приходило, что мои шутки могут кого-то обидеть.
— Вот и плохо, что ты об этом не думала. Теперь подумай и извинись перед всеми. А иначе у тебя не останется в лесу друзей и тебе придётся покинуть этот край, потому что звери перестанут с тобой дружить, — ёж повернулся, чтобы уйти, но ворона поскакала за ним.
— Ёжик, ёжик! Подожди! Постой! Не уходи, пожалуйста! Останься со мной ещё чуть-чуть. Ёжик, мне так плохо. Ты даже не представляешь себе, как мне плохо. Ёжик, останься со мной. Я обещаю, что не буду над тобой смеяться.
— Ещё не хватало, — фыркнул ёжик.
— Ну, не обижайся на меня. Ну, пожалуйста. Ну, я больше не буду. Я обещаю тебе. Вот, честное слово. Клянусь всеми своими перьями.
Ёжик внимательно посмотрел на ворону и фыркнул:
— В общем, так, ворона, завтра же извинись перед всеми. Иначе я тоже престану с тобой разговаривать. Поняла?
— Да, поняла.
— Ну, вот и хорошо. Значит, завтра в обед будь здесь на своём дереве. А я приведу сюда всех зверей, которых ты дразнила, и ты извинишься перед ними.
— Ой, а может, ты мне поможешь?
— Это ещё как?
— Ну, ты скажи всем, что я раскаиваюсь, а я только подтвержу твои слова. А то мне так неловко.
— Ишь, чего удумала! Неловко ей! Сама кашу заварила, сама и расхлёбывай!
— Ну, ёжик, ну, пожалуйста!
— Я вижу, что зря трачу на тебя своё время, — ёж собрался уходить, но ворона снова поскакала за ним.
— Подожди! Подожди! Ну, не сердись! Разве ты не видишь, что я пошутила. Это же шутка такая.
— Шутка?
— Ну, конечно. Шутка. Я пошутила. Ну, конечно пошутила. Ёжик, ну не уходи. Только не уходи. Ну, пожалуйста. Я больше так не буду. Клянусь. Честное слово, не буду. Это я так сказала, чтобы подбодрить себя. А ты уже скорее обиделся. Это я так. Хи-хи-хи! — закаркала ворона. — Мне просто очень хотелось, чтобы ты поддержал меня. Ну, пожалуйста.
Ёж недовольно фыркнул и строго посмотрел на ворону:
— Ладно, надоела ты мне. Будешь завтра извиняться, или так и будешь тешиться, убеждая себя и других в том, что всё это просто шутка?
— Ладно, ёжик, спасибо тебе. Я завтра обязательно извинюсь. Всё, завтра в обед. Хорошо? Договорились? Честное слово.
— Смотри, ворона, думай сама. Я позову завтра зверей, но если ты опять вздумаешь шутить, так же, как сегодня, то эту шутку уже никто не поймёт. Поверь мне, старому ежу.
— Хорошо, хорошо, ёжик. Я обещаю, что всё сделаю. Только не сердись на меня, ладно? Хорошо? Ну, вот и замечательно.
Ёж пополз домой, а ворона снова осталась одна. Она взлетела на свою ветку и задумалась. Ей очень не хотелось извиняться, но мысль о том, что в глазах ежа она будет выглядеть врунишкой, заставила её призадуматься. Наступила ночь, и взошла луна. Ворона закрыла глаза, но сон не шёл к ней. В голове вертелся весь разговор с ежом и мысль, что завтра все соберутся вокруг её гнезда, чтобы выслушать её объяснения, пугала её. Ей стало настолько страшно, что у неё даже не было сил, чтобы заснуть. Только уже под утро, когда села луна и звёзды начали гаснуть, ворона смогла расслабиться и уснула. Но блаженство сна продлилось не долго. Утренний щебет птиц разбудил её. Встрепенувшись, она открыла глаза и принялась чистить свои пёрышки с особенной тщательностью, ведь сегодня ей предстояло публичное выступление. Впервые в жизни она осознала, какую ответственность она будет нести за каждое сказанное слово, ведь сегодня её будет слушать весь лес. Эта мысль подогревала её и усиливала волнение. Ей искренне хотелось помириться со всеми зверями, но ей было тяжело сделать этот шаг, потому что, не смотря на то, что она всю ночь не спала и очень много обо всём думала, она всё же никак не могла осознать своей вины.
Пока ворона чистила свои перья, к её гнезду начали постепенно собираться звери. Первыми пришли лисы. Вслед за ними прилетели вороны и любопытные воробьи. А за ними потянулись уже все остальные. К назначенному часу все были в сборе.
Ворона сидела на суку и от волнения вертела головой по сторонам, а все ждали, когда она начнёт говорить. Наконец ворона кое-как собралась с мыслями и начала свою речь:
— Дорогие мои! Я вас всех очень люблю! И я очень рада, что вы все сегодня пришли! С самого раннего утра я ждала вас, хотела поговорить.
— Ёж сказал нам, что ты хотела перед нами извиниться.
— Кто? Я? Ах, да! Да… я хотела. Я ждала сегодняшнего дня, чтобы сказать вам, что я такая несчастная. Ведь у меня в жизни никого нет. Я так одинока.
— Но ты ведь сама не хочешь ни с кем дружить! Ты обижаешь всех, кто хоть как-то соприкасается с тобой. Посмотри, ведь к твоему дереву уже давно никто не подходит. А всё только потому, что ты высмеиваешь, всех, кого ни встретишь.
— Но я не думала, что мои шутки так сильно вас обижают!
— Врёшь! Всё ты думала! И всё ты прекрасно видела! У тебя от этого только поднималось настроение!
— Нет! Вы меня не так поняли! Я просто хотела немного разрядить атмосферу! Мне даже в голову не приходило, что вы мои шутки так болезненно воспринимаете!
— Вот и плохо, что не думала! А что, если мы все начнём над тобой смеяться? Представь себе такую картину! Что ты тогда будешь делать? А?
— Ну, простите меня! Я клянусь, что больше так не буду! Честно! Вы верите мне?
Все звери переглянулись.
— Ну, что, поверим вороне? Простим её?
— Простим. Просим. Простим! — раздалось со всех сторон. Даже лисы переглянулись и согласились простить ворону.
— Но, смотри, ворона, больше так не делай. А не то ты растеряешь всех друзей. У тебя их и так осталось не много.
— Хорошо! Хорошо! Не буду! — кричала ворона, и слёзы радости подступили комком к горлу. — Боже мой! Боже мой! Как я счастлива! Как я счастлива, что все вы меня простили! Вы даже не представляете, как мне вчера было плохо. Вчера, когда вы все ушли, я поняла, как это плохо — быть одной. Вы не думайте, что я такая плохая. Вовсе нет! Просто я очень одинока, и мне очень хотелось общения. Ведь мне даже поболтать не с кем. А сегодня вы все меня простили. И я так рада, что снова могу быть такой, как прежде. Мои подруги! Мои милые подруги-вороны! Я обращаюсь к вам. Спасибо вам за то, что вы не бросили меня. Ведь если бы не вы, если бы не ваша задумка с зеркалом, я бы никогда не увидела своих недостатков. Теперь, когда я увидела себя со стороны, я поняла, что напрасно важничала и смеялась над другими. Я поступила плохо, но вы все простили меня. Спасибо вам большое. Спасибо за всё. — И ворона опустила голову. Все молча слушали её долгую речь. Никто её не перебивал. А когда ворона закончила говорить, её подруги подлетели к ней и окружили со всех сторон:
— Кар! Кар! — кричали они. — Полетели с нами! Мы теперь снова все вместе!
И ворона радостная полетела с ними.

Тут и сказке конец. А кто слушал — молодец.