Прогулки с Джульеткой или просто с Жулькой

          
 Жулька или Джульетка, а ещё она Джулия. Так она была названа в честь безвинно погибшего Джерика, по созвучию первых букв его имени, но, к слову, Джулия – это слишком серьёзно для настоящей егозы, озорницы, поэтому она просто Жулька. Ещё я называю её Джульеткой.
 Так вот, Жулька – Джульетка стала для меня настоящей подружкой в моих путешествиях – прогулках по окрестностям. Джульетка - моя спасительница от астмы, диабета и прочей хворобы, коей хватает в моём «почётном» возрасте.  Хотела написать «почтенном», но надо же немного пококетничать (!), а также от хандры, случающейся иногда со мной, да и просто как вынужденный побег от плохого настроения.
Оно вполне объяснимо, особенно в этом году, когда непонятная и таинственная ПАНДЕМИЯ КОРОНАВИРУСА овладела «умами» человеческого сообщества и гуляет свободно по странам и континентам! Новое слово, немного необычное, но несущее в себе большую угрозу, так как оно во много раз усиливает знакомое нам слово эпидемия, например, гриппа. А вот пандемия и в самом деле вгоняет в страх и даже ужас все страны и все континенты, то есть на нашем Земном Шарике почти не осталось мест, где бы ещё не знали это слово «коронавирус».  Оно у всех на устах. Вот и пришлось внепланово прививаться, да ещё трижды, от этого самого коронавируса. Может, не пошли бы на прививку, так не хотелось кожу дырявить, но… пожить-то ещё охота. Недавно приятельница открыточку с замечательным девизом прислала: ЛЮБИ ЖИЗНЬ! ТЕБЕ С НЕЙ ЕЩЁ ЖИТЬ И ЖИТЬ! Пандемией объясняется и повышение смертности (и среди моих знакомых!), это значит, в душе неисчезающая тревога за своих близких и друзей, нехватка больничных коек и массовая потеря рабочих мест, изменение режима работы и учёбы, и …  к этому прибавьте стремительное удорожание продуктов и, как следствие, ещё большее обеднение населения…  Всё! Всё! Всё!  Мне пора остановиться, не то понесёт меня…  туда, не знай куда… И как это раньше выдерживала часовую политинформацию, да ещё и самой приходилось её готовить, когда очередь подойдёт? А уж про школу не говорю!
Вернусь-ка я к Жульке – Джульетке. Она буквально спасает меня.  Спасает от беспокоящих душу  мыслей, от моих болячек – в общем, всё это проходит, во всяком случае, на время отступает. А свежий хвойный воздух, белейший снег, только в лесу он именно такой - белейший! А продолжительные переходы по лесным тропам, спуски и подъёмы по оврагам – всё это как живица для моего организма и для Жулькиного – ей тоже полезны пробежки по роще, по лесным полянкам.
Прогулки с Жулькой по нашей роще, что на окраине посёлка, становятся всё продолжительнее и интереснее. В начале наших совместных прогулок Джульетка просто пыталась запомнить, отсортировать, как мне казалось, запахи, а их вокруг великое множество, постоянно задерживалась, старательно и подолгу обнюхивала каждый кустик, чуть ли не каждую травинку, и также старательно ставила свои метки. А ещё Джульетка, бегая по полянке, вдруг засовывала свой нос глубоко в снег, и не только нос, но, порой, и голову. Забавно за ней наблюдать: голова где-то там, в снегу, она замирает, даже хвост недвижим.  Это остаётся до сих пор таким продолжительным ритуалом, что нервы мои не выдерживают, и я просто оттаскиваю Жульку за поводок от её увлекательного занятия. Правда, когда приходим в рощу, а потом выходим на лесную поляну, где можно гулять по тропам вдоль и поперёк и просто по целине, если снег неглубокий, то поводок отстёгивается, и тогда Джульетка свободна, гуляет почти как кошка, сама по себе. Почти сама по себе. Выяснилось, что это за увлекательный ритуал у Джульетки. Это случилось чуть позже, когда Джульетка поймала мышь. Но сейчас она уже уверенно водит меня по роще, не забывая приглядывать: не потерялась ли, не отстала ли.
Мы всё дальше уходим с Жулькой по тропинке, петляющей между деревьями и убегающей всё дальше в лесную чащу. Спускаемся по оврагу вниз, по очень крутому спуску. Пытаюсь ухватиться за тоненькие зелёные веточки малюсеньких ёлочек, растущих здесь во множестве – так и представляю выросшую молодую рощицу. Хватаюсь и за ветки - прутики кустов, и очень боюсь, что веточка может обломиться - жалко! Но и мне этот спуск грозит тем, что могу кубарём скатиться вниз. Было уже такое. Хорошо, снег смягчает моё «кубаремскатывание»! Но мне предстоит ещё подняться по такому же крутому склону вверх.  Жулька уже стоит наверху, посматривая в нетерпении на меня: когда же решусь взбежать наверх. Осматриваю склон: есть еле заметная тропка, по ней можно подняться спокойно, не боясь оступиться. Раздумываю, как проще подняться?  Жулька  ждёт! Да она не просто ждёт, а в нетерпении топчется наверху, временами исчезает в глубине рощи, но, не дождавшись   меня, возвращается.
И  вот она, чувствуя мою нерешительность, снова бросается вниз, с разбегу взлетает на  противоположную сторону оврага, не останавливаясь, вновь пролетает  мимо меня  - и  вот она снова на том же месте, наверху. Я расхохоталась, и Жулька тоже как будто смеётся: раскрыла пасть, глаза сияют (или мне так кажется, знаю её характер!)  И вдруг она, как метеор, снова ринулась вниз, взлетела на противоположную сторону и обратно - и вот она уже смотрит на меня, как будто дразнится: ну давай же! Этот призыв уже никак нельзя игнорировать.  И что я делаю? Я поворачиваюсь и взбегаю по склону обратно, как мне кажется, легко (но представляю, как это выглядит со стороны – женщина солидных лет, бабушка! - отвечает на призыв собаки и бегает вверх – вниз по склонам…). Решила попробовать преодолеть  овраг с разбегу, как  Джульетка.  Получилось! Дыхание неспокойное, конечно, но радость от преодоления этого овражка распирает: смогла! А уж как рада Жулька!
Надо сказать, что таких оврагов и овражков в нашем лесу великое множество!  Очень скоро я перестала бояться крутых спусков и подъёмов, и уже не пытаюсь высматривать пологие спуски, лишь бы были протоптанные тропинки, ну и чтобы кустики были поближе - в случае чего, ухватиться за них можно, так сказать, «подушка безопасности». Хотя, случается, спускаясь, падаю, но моя китайская «пухлая спецодежда», купленная для лесных прогулок, каждый раз выручает: приземляюсь мягко и безболезненно. Мне сочувствует Джульетка: каждый раз при моём очередном мягком скольжении и приземлении в овраг она непостижимым образом оказывается рядом, её сочувствие ярко выражено - пытается лизнуть меня в щёку.
С каждым разом уходим всё дальше. Но, удивительное дело, боязни, что заблудимся, нет. Куда бы ни увели нас тропки лесные, мы всё время, делая круги, возвращаемся к озеру - память подсказывает, а главное, уверенность: не заблудимся, даже самые узенькие тропки приведут нас к людям, к тому же отовсюду слышится лай дворовых собак, в лесу они слышатся особенно отчётливо. Правда, иногда тропинки приводят нас в заболоченные,  низменные места, пересечённые извилистыми  ручьями, которые  впадают в  озеро. Но ведь эти тропки – дорожки протоптаны людьми, которые, сокращая путь, переходят по ним из одной части посёлка в другую. А ещё это означает, что эти «стёжки – дорожки» обязательно приведут к  мостику через ручей,  впадающий в наше озеро.
 Со временем места становятся настолько знакомыми, что мы узнаём даже деревья, мимо которых уже когда - то проходили. И, кажется, я уже радуюсь встрече со знакомой ёлочкой, совсем юной, она распустила свои ветви строго параллельно земле и напоминает весёлую молоденькую балерину, которая раскрутилась и никак не может остановиться, а сейчас её пачка – юбочка припорошена снегом и кажется праздничной. А вот и «прима – балерина»! Она  уже  в  довольно  прославленном возрасте,  и стоит, как и положено «приме», отдельно, прямо  посреди  широкой  колеи – дороги,  её почтительно обходят и объезжают. Её широко раскинутые ветви, как и у юной ёлочки, растут строго параллельно земле, но они уже частично оголены.  Ах, время, время, оно беспощадно даже к таким долгожителям, как хвойные деревья!  «Прима» издали обращает на себя внимание! Юная «балерина» стоит недалеко от «примы», но, как и на сцене, она боготворит её, но перебраться к ней и не мечтает. Так и будет ёлочка – балерина расти неподалёку от «примы», но старая ель будет всегда недосягаема для подрастающей красавицы ёлочки – балеринки. Но есть ещё любительницы пошалить – две молодые зелёные ели на одной из полянок, они на краю небольшой рощицы. Я  перекидываюсь с ними парой слов всегда, когда прохожу мимо. Они напоминают мне танцующих девчонок, приподняли платьица – ярко - зелёные ветки - и веселятся от души, словно вот - вот пустятся в пляс.
А вот ещё одна знакомая берёза, на белом стволе которой необыкновенно огромный нарост – вот ведь, всё как у людей. Но это не чага, а потому вызывает болезненный интерес, так и хочется избавить белоствольную красавицу от этого уродливого нароста. Уже дома, рассматривая фотоснимок,  заметила удивительное  сходство этого нароста  с головой филина.  Ну и ну! Действительно, чудит природа!
А рядом с берёзой ещё два дерева, которые невозможно не заметить. А заметны они потому, что с них сползает кора, и их стволы, большие в обхвате, очень напоминают крымскую «бесстыдницу», или платан, но эти два дерева всего – навсего очень старые ели, и кора отваливается от стволов от старости. Но вокруг основания одной из елей несколько глубоких выдолбленных дырок. Кругом мелкие щепочки, похожие на крупные опилки. Вот и думаю теперь, кто же мог выдолбить глубокие дырочки у самого основания старого дерева?
А вот ещё одна встреча. Вечерело. Хотелось быстрее выбраться на дорогу.  Случайно, проходя чащей, подняла голову и увидела старую
берёзу. Берёзу, обезображенную временем, ветрами и, может быть, своим характером: не сдаваться, прорываться к небу во что бы то ни стало!  Я не видела эту некрасивую, искривлённую берёзу летом, когда зелёная шумящая листва скрывает  её верхушку, её кривые ветки, толстые, уродливые. Мне показалось, что эта берёза из какого-то фантастического фильма.  Мне стало жалко её, потому что уже никто ласково не назовёт её берёзкой, не прижмётся щекой к её тёплой коре, не прошепчет, будто на ушко, заветные слова для любимого.
Я уходила от этой старой, обезображенной временем, берёзы с каким-то неясным чувством, может, жалости…  Жизнь, случается, и к нашим судьбам безжалостна.
Жулька бежала  впереди, временами пропадая в чаще леса, возвращаясь на тропинку, и ей нет никакого дела до возникающих у её хозяйки  мыслей, чувств и ассоциаций.

Со временем  для прогулок стали выбирать всё новые  маршруты. И впечатлений, а вместе с ними приключений,  всё прибавляется.
Жулька чувствует себя  всё увереннее,  она  носится по лесу, как по своему саду - огороду, правда, всё время старается приглядывать за хозяйкой, чтобы не потерялась, не скрылась из вида. Иногда я тоже шучу над ней: скроюсь за толстым стволом дерева и протяжно, тихонечко зову, как будто издалека:
- Жу-у -у-ля-я-я, Жу-у-у-лечка-а-а...  и снова: Жу-у-у-ля-я... Жу-у-лька-а-а...
Жулька поднимает уши, насторожилась, прислушалась (в обычном состоянии уши у неё не стоят, а висят, закрывая ушные раковины, но если она прислушивается, то уши у неё приподнимаются, может подняться только одно, если стоит боком) и, резко развернувшись, рванулась через кусты на голос. Она мчалась прямо на дерево, за которым я спряталась. Я молчу, еле сдерживая смех. Жулька пролетела мимо меня, остановилась, снова резко повернулась, и вот она уже радостно завертелась вокруг моего дерева, потом лапами дотянулась до груди и всё-таки успела на радостях лизнуть в щёку.

(Вставка 1) Сегодня Джульетка  сама не своя.  Вернулись с прогулки где-то на полчаса раньше. Я не придала этому значения, так как немного похолодало,  и  захотелось  чуть  раньше вернуться домой. Много фотографировала, чувствовала, что начали замерзать руки, всё чаще приходилось их растирать, прежде чем надеть рукавички.  К тому же заметила, что в лесу и Джульетка стала чаще поджимать то одну, то другую лапку, видимо, и она почувствовала, как усиливается мороз.
Но, придя домой, она не бросилась, как обычно, к своей миске. Нагулявшись, она обычно не прочь поесть, как говорится, сметает всё, что ни дай. Можно позавидовать её аппетиту.  А тут, как ни уговаривала, Жулька отказалась и от шеек куриных, и от любимой мясной косточки. Легла и загрустила. Целый вечер Жулька была на себя не похожей.  Она лежала, как будто заболела.  Глаза её, обычно живые, блестящие, следящие за всеми, живо откликающиеся на обращения к ней, вдруг погасли, потеряли интерес не только к любимой еде, но и к тем, кто её окружает. И самое удивительное, даже внук не смог её развеселить!  Марсик проходит мимо, но  Джульетка – ноль внимания. Кот прилёг рядом - для него тоже непонятно такое поведение подруги - Джулия осталась безучастной. Вот этого моё сердце выдержать не может! Я всё пытаюсь расшевелить мою любимицу, понять причину  резкой смены настроения. Прокручиваю в голове, что могло произойти  сегодня во время нашей прогулки. Может, замёрзла? Но морозец был слабый.
Продолжаю искать причину столь странного поведения нашей Жульки, всегда живой, восторженно - эмоциональной собаки.  Рассказывая домашним, мужу и внуку, как мы гуляли с Джульеткой, вдруг подумала: а ведь сегодня мы отклонились от обычного маршрута, и не просто отклонились, а так и не добрались до большой поляны, где мы обязательно бываем каждый день!  Не в этом ли причина её угнетённого состояния?  Я почему-то увлеклась разглядыванием необычных мест в оврагах, находила невиданные по строению стволы и корни деревьев – природа, как всегда, чудит! – много фотографировала и совершенно забыла о Жульке.  А Жулька ведь напоминала о себе, она уже несколько раз спускалась ко мне. 
Любопытство  и здесь остановило меня. Меня остановило нечто округлой формы внизу, в овраге, и я разглядела под слоем снега что-то круглое и решила выяснить, что же это такое. С этой целью старательно расчистила это «нечто», и оказалось, что этот массивный круг – часть деревянной катушки для троса.  Круг  - часть катушки - отделился  и укатился в овраг (кстати, гвозди торчат в нескольких местах, даже не ржавые, так что круг этот недавно в овраге лежит). Вот только бы не накололся кто… хорошо, что расчистила, будут осторожнее такие любопытные, как я.  Вот только как он попал в этот глубокий и заросший овраг?  Может, мальчишки играли с ним, катали, и оно, сорвавшись, укатилось в овраг? Но оно же тяжёлое, массивное, так что поднять его со дна оврага будет непросто.
Вот и лежит здесь. И теперь я подумала, что недаром Жулька несколько раз сбегала вниз, в овраг, и как бы поторапливала:
- Ну же, хозяйка, я жду! Пойдём дальше. А я всё медлила. Потом меня отвлекли необычные, вывернутые с землёй, корни лежащих в овраге поваленных деревьев. Я уже видела подобные необычные корневища упавших деревьев.  Присыпанные снегом, они напоминают ... в общем, если игра воображения позволяет, то можно придумать даже монстров в образе причудливых корневищ и названия этим монстрам.
Но как мне было понять Джульетку, которая очень стремилась попасть на свою поляну, большую, светлую, обрамлённую со всех сторон зелёными красавицами, и на которой столько интересного!  На этой большой поляне  можно встретить таких же, как  её хозяйка, любителей  лесных прогулок со своими питомцами. Иногда хозяйки позволяют пообщаться. Так что у Жульки уже появились знакомые и, если собаки дружелюбны, они могут пообщаться и порезвиться, гоняясь друг за другом.
 И вот этого главного желания Жульки, а именно: попасть на знакомую, столь притягательную для неё поляну, хозяйка и не исполнила.  Вдобавок, она отдала законное Жулькино угощение соседской собаке, которая  всегда так отчаянно при виде  Жульки  лает, кажется, в голосе её слышится тоска… наверно, завидует.  А наша Джульетка каждый день гордо - она же, свободная! - проходит или пробегает мимо  дома, где сидит на вечной цепи Жёлтая Собака с чёрным носом, и которая тоже очень хочет вырваться из надоевшей  тесной клетки! Да, кстати, однажды эта Жёлтая Собака каким - то образом оказалась на улице и познакомилась с Жулькой, что называется, вживую. Они так весело гонялись друг за другом, что хозяйка решила немного подождать и не заводить домой сразу Жульку.  А потом вынесла угощение новой знакомой  Джульетки. Видели бы вы благодарные глаза собаки! С этого времени Жёлтая Собака уже не сопровождала их яростным лаем, теперь её лай был скорее радостным  приветствием. Но теперь хозяйка брала угощение и для Жёлтой Собаки, сидящей в тесной клетке через два дома от них. Кстати, через какое-то время нам Джульеткой сделали внушение – хорошо, хоть не в грубой форме! – чтобы не подходили к клетке и собаку не кормили!!! А вообще-то у них даже забора не было, а какая загаженная была эта тесная клетка, даже вспоминать не хочется. Мы извинились, но с тех пор на прогулку ходим очень редко мимо дома соседей. Собака тосковала по нашим встречам, по нашим для неё гостинцам. Через некоторое время забор всё же поставили, а если случалось нам пройти мимо, то Жёлтая Собака лаяла, узнавая нас. А нам с Джульеткой бывает стыдно… до сих пор…
Но Жулька совсем не ревниво относится к другой знакомой, красивой, светлого окраса лайке. Та тоже всё время находится за забором, но не в тесной конуре, а территория её, хоть и огорожена, но довольно обширная.  Для хозяйки она просто Собака, и её они обязательно навещают и приносят угощение, когда проходят мимо: шеи куриные и другие полезные вкусняшки. С красавицей лайкой Джульетка подружилась, если можно назвать дружбой общение через металлическую сетку. Встречаясь, они радостно тычутся носами, обнюхивают друг друга. Эта лайка живёт за забором, а спереди её территория ограждена  металлической сеткой.  Иногда нам с Джульеткой приходится проходить не через ворота, а пробираться к нашей лайке сквозь кусты, потому что внизу небольшой, но всё же это овражек. С этой стороны он не огорожен, так как это территория спортклуба "ХАЛК", и который сейчас, кажется, не работает, в связи с пандемией. Во всяком случае, только так можно объяснить часто закрытые ворота - вход   на территорию спортклуба. А Жулька всегда с удовольствием забегает к своей знакомой «поздороваться», даже когда мы возвращаемся обратно.
 Только к вечеру к Жульке вернулось её игривое настроение, и то не до конца, как будто Джульетка всё ещё помнила свои обиды. Но она приняла угощение в виде пары кусочков батона  с маслом и тёплого молока.  И заснула, наконец, спокойно. Но к горлышкам и косточке она  так и не притронулась! Обиделась, видимо, крепко!
(Вставка 2)  Редкая прогулка  с Джульеткой обходится без  приключений. И запоминаются они необычностью поведения собаки, уже почти взрослой - ей два с половиной года.
Перешли  мостик – две дощечки, перекинутые через ручей –  поднялись наверх и оказались на незнакомой улице по ту сторону озера. На другой стороне озера бываем регулярно, там есть великолепная сосновая рощица, к ней мы обычно и выходим (замечу в скобках, что только выходим к ней, в самой рощице не погуляешь – огорожена она, видимо, перешла в частную собственность, но хоть проходить мимо… ещё можно…). Но  в этот раз  мы перешли ручей и поднялись немного в стороне  от привычного для нас мостика.
Место оказалось незнакомое. Широкая чистая  улица спускается вниз. Последний дом  огорожен, и ограда  тоже спускается  вниз к оврагу. Есть небольшая тропинка вдоль изгороди, огибающей крутой спуск, но и к ней тоже пришлось пробираться через топкое, ещё не замёрзшее, заболоченное   место. С трудом, боясь скатиться вниз к ручью, прошли по узенькой тропинке и вышли на соседнюю улицу, к последнему дому, стоящему на краю оврага.
Жулька всё время рядом, как всегда в незнакомом месте, она  не  отходит от меня. Идёт с опаской, прислушиваясь и принюхиваясь. От меня ни на шаг!  Издалека я увидела сарай и возле неё светлую поленницу  дров. Только подошли к сараю, как вдруг Жулька отчаянно залаяла и, повизгивая, опрометью рванулась от меня в сторону оврага, откуда мы только что поднялись.
Я не могу понять, что случилось с моей дружелюбной подружкой!  Зову её, но она будто не слышит, мчится со всех ног прочь от меня и только лает. В голосе собаки  отчаяние и ужас. Но вот вижу, что она уже бежит в мою сторону, напрямую сквозь кусты, по низу оврага, делая круг!
И тут рядом с собой вдруг слышу шумное сопение. Оглядываюсь… Что это?  Рядом с собой вижу нечто абсолютно  чёрное …  с огромной  чёрной  головой и  рогами. ОНО стоит возле стожка и спокойно жуёт сено, издавая при этом шумное сопение. Бык! Вероятно, бычок – подросток! На меня не обращает никакого внимания, как и на бедную мою Жульку не обратил бы, если бы она так позорно не удрала, бросив любимую хозяйку рядом с этим  чёрным  монстром! 
Эх, Жулька, Жулька!!! Бегает сейчас по низу оврага, боясь подняться ко мне. Напрасно  уговариваю:
 - Жулечка, Джульеточка, не бойся, это бычок, он совсем не страшный и на нас не обращает внимания! 
Пришлось спуститься немного вниз. Жулька, наконец, подошла, прижалась к моим ногам, и я почувствовала её дрожь, как только погладила мою трусишку… Тут я громко рассмеялась, потому что иначе успокоить собаку было бы сложно.  Жулька обычно правильно реагирует на мой смех, она понимает настроение и тоже  как будто  начинает улыбаться во весь свой собачий рот!  И, действительно,  Жулька  успокоилась, только время от времени боязливо посматривает  наверх, где Бычок спокойно продолжает  пережёвывать  сено. Ему нет никакого  дела до любопытных  прохожих,  до какой – то трусливой   собаки,  поджав хвост убегавшей  от него, а заодно и от своей  хозяйки.   
А я глажу свою Джульетку, называю её предательницей, бросившей  меня на съедение чёрному монстру, оказавшемуся  бычком,  и  продолжаю посмеиваться, поглаживая её спину, уши,  мордочку. А она время от времени испуганно поглядывает наверх, вспоминая чёрного монстра, так напугавшего её, и поскуливает…  Ей, наверно, стыдно…  Пришлось спуститься к ручью и идти по низу оврага, немного сделать круг, и всё это для того, чтобы избавить Жульку от новой встречи с быком – меланхоликом!
 Скажу честно, очень хотелось заснять это чёрное чудовище, так напугавшего Джульетку, чтобы подкрепить фотографией свой рассказ об этом приключении.  Но, к сожалению, ворота сарая, примыкавшего к этому дому, были закрыты на следующий и в последующие дни – и увидеть, и сфотографировать чёрного «монстра», так напугавшего Жульку, к сожалению, не удалось. Я уж подумала…нет, нет… не будем о грустном…
(Вставка  3) Ах, какие ёлочки,  ёлочки – сестрички, припорошенные  искристым  пушистым снежком! Они стоят такие нарядные, снежинки  искрят на солнце букетом  лучиков! На каждой ветке лежит легкий снежок, прикрывая собой нежные иголочки. И каждая ёлочка мечтает стать особенной, самой красивой в этом лесу! А я хожу и стараюсь вобрать в себя всю красоту преображённого снежного царства. Только что  выпавший снежок хрустит - поскрипывает под ногами.  А я  еле сдерживаю  накопившийся восторг души.  В памяти возникают строки:
…Тонкий  хруст, тонкий скрип под ногою…
На душе моей так светло!
День  сегодня  прозрачно – светлый,
Снежно – белый мир предо мной!               
 
Я иду меж красавицами, успевшими согреться под белоснежными, мягкими накидками, и продолжаю шептать:
…Всё затихло вокруг в предвкушенье  чудес...
Словно облаком нежным окутало лес…
Предо мной высокая пожелтевшая трава, тоже присыпанная нежным мягким пушком, искрящимся на солнце. Пушок настолько нежный, что  кажется сотканным  из снежных блестящих  нитей, насквозь пронизанных солнцем. Особенно  красивы эти узоры в  закатном свете на фоне белого с  ярко – голубым  отливом снега. Узоры  причудливо нежные и кажутся прозрачными и невесомыми! И хочется, чтобы эта красота  сохранилась как можно дольше, чтобы  кто-то случайно не стряхнул её...
Снежные цветы!!! Соцветия высоких трав покрыты снежком, и я не могу не поразиться преображению обыкновенной травы, на которую летом, может быть, не обратила бы никакого внимания.  Они, действительно, похожи на белые роскошные цветы, как белые розы. И они сохранятся в бесчисленных фотографиях и, возможно, в  поэтических строчках.
Но Жульке не до этих красот! Она просто с удовольствием прыгает по снежному простору с высокой травой, стряхивает с себя лёгкий снежок – наслаждается хорошей погодой, солнцем и лёгким морозцем!
 Пушистый снежок присыпал и тропинки в лесу, но только присыпал, потому что даже снегопад не может хозяйничать в лесу по своему желанию, да и высокие кроны сосен и елей не позволяют снегопаду своевольничать в   лесной чаще. Захожу в лес, куда ускакала моя проказница Джульетка. Она время от времени выбегает из лесной чащи, чтобы посмотреть, где её хозяйка. Вижу радость собаки, но это вовсе  не от того, что  и  я решила прогуляться  по лесу между стройными высокими деревьями, а просто рядом с Жулькой  вижу её знакомую  рыжую  собаку.
Овчарка. С ней мы уже встречались осенью на одной из солнечных полянок. Собака высокая, массивная, с крупными лапами, явно выше Жульки, с огромной головой и торчащими ушами, и она чувствует своё превосходство. Овчарка как будто нависла над Жулькой, словно показывает, что это она снизошла до общения с глупенькой Джульеткой. А вот Джульетка, по - моему, счастлива! Она  узнала овчарку  и тотчас  начинает описывать круги  вокруг неё.  Та весьма снисходительно смотрит на  Жульку и явно игнорирует  приглашение  поиграть с ней. Но Жулька  не успокаивается и  начинает заискивать перед большой собакой. Я смотрю на это действо и посмеиваюсь. Мне кажется, что Жулька по - человечески улыбается: глаза её сияют, пасть раскрыта, она описывает круги вокруг овчарки, приглашая её побегать наперегонки. А бегает, надо сказать, Жулька отменно. Не просто быстро, а может в несколько прыжков перемахнуть через поляну или в мгновение ока подняться из оврага,  если услышит  призыв - посвистывание.
Но в этот раз овчарка быстро теряет интерес к разыгравшейся Жульке.   Она,  не обращая  внимания на расшалившуюся  собаку,  неторопливо убегает по тропе, наверно, по своим делам. Думаю, что поняла: проворную Жульку ей не догнать, уж очень овчарка большая, мощная, тяжёлая, да и вспомнила, наверно, осеннюю встречу с этой егозой!  Я тоже поворачиваюсь  и ухожу в глубину леса. Жулька – за мной:  она  не может терять меня из вида.
А вот вчера на одной из троп в глубине леса  произошла  ещё одна встреча с собакой. Но это была не просто собака, это был бульдог. Его вёл на поводке мужчина. Рассмотреть собаку я смогла только на фотографии, успела щёлкнуть  (кстати, мне  часто помогает моё  новое увлечение). Жулька, как обычно, рванулась навстречу собаке, но внезапно остановилась, так как её поразили габариты бульдога и отнюдь не добродушный оскал. Видно было, что мужчина с трудом сдерживал огромного пса. У меня, кажется, засосало под ложечкой, я по-настоящему испугалась за Джульетку – этого Бульдога не остановить, если будет рваться! Но мужчина предупреждающе поднял руку, чтобы мы подождали, прежде чем он  уведёт собаку. Они свернули  по тропе, скрылись за деревьями, ну  а  мы  с Джульеткой   повернули обратно, на нашу любимую поляну.  Моя озорница не возражала: она оценила, как говорится, расстановку сил.
 
(Вставка 4) Мы приходим сюда уже не первый раз.  Этот овраг какой -то особенный, и, вероятно, непроходимый летом и осенью. Но летом или осенью, особенно осенью, я бы сама ни за что не рискнула спуститься сюда, где мрачно и сыро, где такое густое переплетение веток, трав, истлевших коряг, пней и всего того, что вызывает если не испуг, то предельную осторожность. Бог знает, что там, на дне оврага!
   И всё-таки каждый раз меня как будто влечет сюда какая-то сила.
И этой «силе» есть объяснение. Однажды, подойдя к этому оврагу, я увидела внизу нечто странное, силуэтом напоминающее сидящего ко мне спиной человека. Я понимала, что это не может быть ни человеком, ни каким другим живым существом, но нечто мистическое было в этом «существе». Преодолев  в себе тоже нечто, похожее на страх, всё же спустилась в овраг.  Спуск  не был лёгким: обувь скользила по снегу, я цеплялась за ветки, боясь упасть, но вот я внизу. Впереди  бежит Жулька. Она  пробегает мимо этого странного человекообразного, оглядывается на меня: что это я задержалась, не иду за ней следом?  А я рассматриваю странную фигуру,  фотографирую,  удивляюсь  природным  чудачествам, снова всматриваюсь и снова фотографирую. И  складываются  в голове  невзыскательные  строки:
 Позабытый, позаброшенный,
В овраге, снегом запорошенный,
Сидит угрюмый старикан.
Был сосной он, великаном,
Но с корнем вырван ураганом.
Так доживает он свой век.
Он над всеми  возвышался,
Кроной пышной красовался,
Озирая всё окрест.
А сейчас всеми забыт,
Сидит, овраг свой сторожит.
К этому «старику» приходим днём, когда солнечные лучи пронзают лес, проникают в глухие места и освещают заброшенные овраги. И тогда рассматриваем с Джульеткой более внимательно, со всех сторон. Правда, Джульетка интереса не проявила, совсем никакого, ни малейшего. Она перемахнула через заросший влажный овраг, как будто там не было никакого бурелома, мокрого мха и спутанной травы. На другой стороне оврага она пробыла каких-то пару минут, но, видя, что я всё ещё фотографирую это чудо затейницы – природы, вернулась снова. Однажды в начинающихся сумерках снова решили заглянуть «в гости» к «позабытому, позаброшенному», и тогда-то почувствовала, как действительно становится не по себе при виде этого угрюмого «старикана». Я представляю огромную, величественную сосну, выросшую в этом овраге, а через многие годы сваленную ветром – ураганом и ставшую сказочным «стариканом», который сторожит сейчас этот овраг. Какой-то мистический образ болотного чудища стал навязчивым, поэтому хватило фотографий, чтобы больше не возвращаться к этому оврагу. Как говорится, ЧУР меня!

- Ну, Жулька, пойдём дальше. Давай навестим ещё одного нашего знакомого на краю, вернее, на другом конце этого оврага, только наверху. Он спрятался в густом заснеженном кустарнике, куда мы с Жулькой протоптали дорожку. Кроме наших следов, других нет. И это нас радует, как будто мы имеем собственную тайну, имеем нашего собственного стража леса.
Внук очень точно назвал Рыцарем Леса стоящий на самом краю оврага высокий трухлявый пень, то, что осталось от некогда мощного дерева.  А сейчас издали он очень напоминает стражника с высоко поднятым факелом, обходящий вечерней порой свои владения и факелом освещая себе путь, а ещё он помогает заблудившимся выбраться из лесной чащи. Приходили с Жулькой в этот уголок леса несколько раз, но ощущения, что видишь стражника, Рыцаря леса, только усиливаются.

Вчера мы с Жулькой снова навестили наш тайный уголок леса. Ночью  шёл снег, он засыпал нашу тропку. Пришлось пробираться едва не по колено. Шли осторожно, вернее, это я шла осторожно, боясь ненароком стряхнуть снег с веток. А Жулька весело пробиралась по глубокому снегу, временами оглядываясь на меня, не задержалась ли хозяйка, фотографируя деревья. Замечу, что Жулька уже привыкла к щелчкам фотоаппарата и всегда терпеливо ждёт. А когда подошли к краю оврага, где стоял «стражник», то заметили, как он преобразился: у него появилась белоснежная борода,  а голову прикрывает такая же пышная белая  шапка, чем-то напоминающая  шлем древнерусского воина.  И глаза стали как - то выразительнее, и он действительно всё больше «очеловечивается».  Раскрою один момент: пришлось второй глаз немного увеличить, так как ветром один глаз сдуло, остался от него только припорошенный след. Как я смогла увеличить глаз, с моим - то маленьким ростом, пока промолчу, но самой смешно.

А вот и огромный медведь. Шатун. Он лежит посреди леса, видимо, не добрёл до своей берлоги и заснул, присыпанный только что выпавшим снежком. Казалась, что полежит – полежит, отдохнёт, отряхнёт снег и побредёт, полусонный, к своей берлоге, где и заснёт до весны. Мы к нему  ещё зайдём: может, застанем нашего шатуна  на этом же месте…
Несколько дней назад заметила странное создание, словно выползающее из оврага. Долго стояла, но чем дольше стояла, тем больше играло воображение. Жулька уже несколько раз подбегала ко мне, может, хотела поторопить или помощь предложить. Ей-то что, она пробегает мимо, ей это совсем не интересно, а вот я всё пытаюсь одушевить причудливые корни. Вот и сейчас воображение рисует образ чудища болотного, выползающего из этого самого болота. Убедилась: чем больше бродишь по лесным тропам, по заросшим оврагам, тем больше встречаешь причудливо изогнутые деревья, даже сросшиеся деревья разных пород, но как будто имеющие один корень.
 
Представьте невозможное соединение, слияние стволов – ель и берёза.  Возможно, корни всё-таки разные, но в какой-то момент, ещё в земле, они проросли, пронзая один другого, и настолько тесно прижались друг другу, стремясь поскорее увидеть белый свет, что слились стволами воедино.
И только много лет спустя оба дерева как будто опомнились – они же не родные! – и стали раздваиваться, отделяться друг от друга. И теперь, если посмотреть вверх, видны отдельные кроны берёзы и ели. От этого вынужденного слияния я долго не могла отойти, фотографировала и удивлялась.
А совсем недавно встретила дерево, мощные корни которого словно приподняты какой-то неведомой силой над землёй. Этому старому  дереву надоело быть на одном месте, видеть одно и то же, и оно решило  приподняться и  просто перешагнуть на другое место, но не рассчитало силы, да так и осталось стоять приподнятым над землёй  с расставленными «ногами». И под этими корнями - ногами маленькие зверьки, вроде белки и ёжика, устроили себе столовую с навесом. 
 А ещё мне нравится бывать в роще на берегу озера и без конца удивляться длинным, сильным корням, вытянувшимся из земли на десяток метров вниз по оврагу.  А к корням знакомой ели у меня особое отношение: её поверхностные корни напоминают, например, осьминога. Эти ассоциации вызывают приятные воспоминания о тёплом крымском побережье.  И вот уже  воображение рисует удивительные картины.

(Вставка 5) Мальчишки уже испытывают крепость льда, они не просто ходят, а бегают по застывшему озеру, хотя лёд ещё неокрепший - с берега видны трещины. Я ни за что не решилась бы ступить на лёд. Сердце замирает, видя, как они едва не бегают по тонкой ледовой поверхности озера и могут оказаться в воде, а я вдруг не смогу им помочь?! Вчера видела юношу, который у берега «коньками режет лёд».  Спросила, не боится ли провалиться под лёд, но ответ меня, скорее, удивил:
- Да нет, не утону точно, здесь, у берега, неглубоко.  Может, только вымокну, и это не страшно - рядом живу. И добавил: скоро снегом  заметёт - не покатаешься.
А я вспомнила, как  неделю назад мы с Джульеткой встретили мальчишек, играющих прямо на поваленном дереве, упавшем  в озере. Старая,  высохшая, трухлявая ель упала в озеро ещё летом. Один из мальчишек присел на дерево, спустив ноги, снял сапог, вылил из него воду, потом  проделал то же самое с другим сапогом, вылил воду, а потом встал на дерево и, как ни в чём не бывало,  начал на пару с другом  раскачивать дерево, лежащее в воде.
Я  как представила, что  ноги мальчишки только что  побывали в ледяной воде, а он продолжает прыгать по дереву, мне стало зябко. Мои доводы, что простынет и заболеет, не помогли. Мальчик отказался идти домой. Мальчишки только посмеялись:
- Повезёт ему, если заболеет. В школу можно не ходить!!!
Да, логика железная, ничего не скажешь.
И ещё одна встреча. С такими же мальчишками.  Жулька  несётся  впереди меня по той стороне озера. Снега давно не было, и тропинка у высокого забора цвета бордо, ограничивающего большую территорию крайнего дома – это настоящая усадьба! - протоптанная, но такая узкая, извилистая, что идти по ней приходится, едва ли не балансируя, как по верёвочной лестнице над глубоким каньоном.  Конечно, это слишком, но, утрируя, стараюсь рассказать, что пришлось мне испытать несколькими минутами раньше.
Жулька пронеслась мимо, а я стараюсь осторожно продвигаться вперёд, в голове одно: только бы не оступиться, уж очень узкая тропа и, вдобавок, скользкая. Но тут на меня налетает моя любимица – не могла дождаться, пока я, наконец, спущусь к озеру. От неожиданности я теряю равновесие и… лечу по склону вниз. Пока лечу, успеваю заметить зелёненькую сосенку, но ухватиться за неё не успеваю. Ну  и хорошо, что не успеваю, потому что было бы жаль её сломать. И ещё мелькнула мысль: не оказаться бы в воде, потому что лёд на озере ещё очень тонкий, а у берега, среди травы, тем более. Остановилась. У самой кромки воды.  Шапки на голове нет, свалилась где-то по пути, пока я кувыркалась. А  Жулька  уже надо мной, в глазах её вопрос:
- Что с  тобой, хозяйка?
- Бессовестная!!! Это же ты сбила меня с тропки!!! Ищи теперь шапку! Как же! Будет она искать! Шапку подняла сама, стряхнула снег, травинки. И вдруг услышала смех. За кустами смеялись. Не знаю, надо мной или нет смеялись мальчишки, не стала выяснять. Но Жулька уже вертелась около них. Оказывается, они нашли чью-то морду, снасть рыболовецкую. В ней живая рыба, три штуки, одна из них трепыхалась в руках. Подошла. Мальчики  что-то оживлённо обсуждали, рассматривая. Объяснили, что морду нашли случайно, она поставлена давно, это сразу видно. И её зацепили случайно. Мне, конечно, ничего не видно, то есть я ничего не поняла.
Мне, и правда, непонятно, как, по каким признакам они определили, что снасть давно в озере, но рыба была вполне реальная, большая и живая, точно на большую сковороду.  Разрешили  сфотографировать  их.  Потом рыбёшку, самую маленькую, бросили Жульке.
            Видели  бы, как она отпрыгнула!  С опаской обошла  брошенную рыбку, но подойти  так и не решилась, наверно, потому что увидела  в руках у мальчишек живую рыбину.  Мальчики  рассмеялись: их собака от рыбки не отказалась бы.
            Чуть позже подумала, что вряд ли рыбу из этого озера можно есть: видела много раз потоки желтоватой воды, разлитые по льду. Потоки намерзали, их прикрывало снежком, но через пару дней  в валенках по этому месту не пройдёшь – снова канализационные  сбросы от расположенных  по побережью  домов. Так что даже  собаки, наверно, отказываются от такого угощения.

(Вставка 6) Этот день для нас с Джульеткой  был по – настоящему полон открытий и приключений, как, впрочем, и всегда. Ни один день не похож на другой. Чувствую себя если не молодой, то, во всяком случае, не старушкой и вполне здоровой. Бог мой, какая старушка, если приходится проходить с моей Джульеткой по несколько километров по лесу, по оврагам, по низинам… одним словом, говоря языком легкоатлетов, ходьба  по пересечённой местности ежедневно (за редким исключением). День прохладный, но безветренный, снега всё нет, а надо бы уже. Тот снег, что ознаменовал начало зимы, уже слежался, посерел и сохранился в низине, под деревьями.
 Небо к этому времени посветлело. Солнце ещё робко пробивается сквозь слой облаков, но день обещает быть солнечным. И вот уже солнечные лучи освещают сосновую рощу, длинные тени от сосен протянулись через всю поляну. Мы выходим на поляну с великолепными высокими соснами. Именно сосны придают поляне светлый просторный вид, солнечные лучи пронзают рощу.

Чувство восторга, необъяснимой радости - с этим чувством оглядываю   поляну.   Жулька  задержалась возле высокого пня, что-то высматривает,  обнюхивает кустики возле этого пня. Оказывается, этот пень особенный: в нём как будто специально выдолблено огромное дупло. Лучше бы я в него не заглядывала, потому что пень стал мусоросборником: внутри бутылки, пивные банки, консервные – остатки закуски любителей «отдохнуть» на природе. Одно хорошо: поляна чистая, но, возможно, это заслуга не любителей активного отдыха, а просто гуляющих с детьми жителей прилегающих улиц. А по краю поляны – прекрасные ели, они спускаются к
озеру. Долго стою на краю поляны, внизу начинающее замерзать озеро. Красота! Жулька уже торопит меня идти дальше – и что хозяйка тут не видела? - но вдруг она остановилась, как вкопанная, возле высокой старой ели, стоящей на самом краю поляны – внизу озеро - подняла голову наверх и начала «ворчать». Понятно, что Жулька заволновалась, это чувствовалось в её голосе, она продолжала смотреть вверх, как будто видела кого – то в ветвях на дереве. Белка! Она быстро взбежала по стволу на середину ели, уселась на одну из ветвей, потом перебралась на другую ветку и как будто дразнила мою Жульку, а та от нетерпения начала лаять и никак не могла успокоиться. Я успела сфотографировать белку - проказницу, но лучше сказать,  сфотографировала  старую ель, среди ветвей которой спокойно сидела белка  и просто ждала, когда  мы  уйдём.
Наконец мы с Жулькой покинули эту поляну, простились и с белкой, продолжающей сидеть на той же ветке. Кажется, только Жулька была недовольной: она не смогла прогнать нахалку! А я шла и успокаивала мою любимицу, в душе же радовалась этой неожиданной встрече. После мы не раз встречали возле елей беличью столовую: внизу у подножия высоченной ели как будто рассыпано множество чешуек еловых шишек. А ещё  в лесу жили клесты, которые тоже не прочь полакомиться  семенами шишек, и еловых, и сосновых. Не знаю, есть ли кедры в этом лесу, в Сибири – да, приходилось видеть.

(Вставка 7) Наконец мы выбрались на яркую белоснежную поляну, со всех сторон защищённую стеной высоченных елей. Приходится задирать голову, чтобы увидеть верхушки удивительно красивых, нарядных  елей. День неяркий, скорее, пасмурный, но снег настолько белый, выпавший совсем недавно, что слепит глаза. Травинки покрыты  серебристым инеем. Морозно.
Но вот выглянуло солнце, и иней заискрился.  Серебристые бисеринки инея в лучах солнца заблестели, рассыпая во все стороны искорки. Сказочная поляна!!!  Не уверена, но смею предположить, что именно поэтому она так нравится Джульетке.  Как же иначе объяснить её восторженные прыжки по белому ковру поляны?! Она засовывает свой любопытный нос под кустики травы, которые едва видны, зарывается с головой в пушистый снег, чтобы узнать, чей же это запах привлёк её внимание. Иногда непонятный восторг (непонятный он только для меня) овладевает моей подружкой, и она, зарывшись с головой в снег, какое-то время остаётся в неподвижном состоянии, но потом выскакивает, нет, скорее, выпрыгивает и скачками мчится на меня. Пасть её раскрыта, зубы - напоказ, её светлые с рыжинками уши трепещут на ветру, как флажки, глаза озорницы словно, смеются… Я уже приготовилась отстраниться, но тут Джульетка резко сворачивает и мчится по поляне в другую сторону, оставляя за собой снежную завесу.
Наши прогулки – каждодневные открытия. И в этом заслуга моей верной подружки, она заставляет видеть и запоминать прекрасные моменты, великолепную природу, всматриваться, вслушиваться. Замечать то, на что всегда не хватало времени.