Ловкость рук

Татьяна Михайловна была женщиной строгой, даже можно сказать деспотичной. Никто в семье ей перечить не смел. И не потому, что боялись, а чисто из-за того, что просто связываться не хотели.

Муж, Леонид Алексеевич, был тихим, и как шептались окружающие, затурканным. Он любил выпить, но не в компании, а где-нибудь за гаражами. Идет с работы, возьмёт в ларьке чекушку, зайдёт за гаражи и прямо с горла её оприходует, закусив сырком «Дружба». И сразу у него на душе хорошо становится. И, вроде, и домой не так страшно идти. Да и Татьяна его не такая уж стерва кажется, просто строгая немного.

А Татьяна Михайловна, учуяв от мужа запах перегара, начинала своё лицедейство. Ох, а актрисой она была многоплановой. Могла и топор схватить, и стуча обухом по столу перед носом улыбающегося Леонида, грозить, что если он ещё раз посмеет прийти пьяным, то не сносить ему головы.
А могла прикинуться бедной, угнетенной женщиной, у которой муж алкоголик забрал лучшие годы жизни, упасть на кровать и громко рыдать, призывая соседей в свидетели. А выпивший Леонид стоял рядом со стаканом воды в руках и просил прощения.

Но, помимо строгости, Татьяна Михайловна была ещё самоуверенной женщиной. Она считала себя очень внимательной и не подверженной обману.
- Представляешь, он так быстро этими стаканами крутил. Туда-сюда, туда-сюда, где ж тут уследишь. Ну, мужик и не уследил. Проиграл свой полтинник, — рассказывала соседка как была свидетелем обмана на вокзале.
- Да потому что дурак мужик. Внимательнее надо быть, внимательнее. На таких лохов эти дельцы и рассчитывают. Вот меня бы им ни за что не удалось бы обыграть, — гордо подняв толстый подбородок, говорила Татьяна Михайловна.
Соседка только покачала головой, махнула рукой, и пошла по своим делам. Что спорить с таким человеком, когда он всегда прав, даже если не прав.

И вот однажды Татьяна Михайловна попала на вокзал. Ну, как попала, выходила из электрички, а за ней семенил Леонид Алексеевич, обвешанный сумками со всякой снедью. И что характерно абсолютно трезв, что делало его жизнь настолько печальной, насколько она вообще может быть печальной рядом с такой строгой женщиной, как Татьяна Михайловна.

- Ха, ты смотри как он лохов разводит, — тыкнув в бок мужа, хмыкнула Татьяна Михайловна, глядя в сторону толпы, окружившей наперсточника.
- Угу, — ответил Леонид Алексеевич, утирая пот и радуясь возможности поставить тяжелые сумки на землю.
- Уж меня-то ему не провести. Уж я-то ему покажу, — говорила Татьяна Михайловна, роясь в своей огромной сумке, в поисках кошелька.
- Танечка, может не надо, а? Ну ведь он же мошенник, — робко пытался удержать свою жену Леонид.
- Молчи, тютя. Меня ещё никому не удалось обмануть, — и она, выхватив из кошелька купюру, сунула мужу в руки сумку. А сама уверенной походкой пошла к толпе.

- Ловкость рук и никакого мошенничества. Всё честно. Угадаете где шарик и получите назад свои деньги и премию от меня, — говорил молодой человек с татуировкой на плече, ловко передвигая стаканы на картонке.
- Ну, давай, гоняй свой шарик, — протягивая купюру, самоуверенно сказала Татьяна Михайловна.
Толпа затаила дыхание, когда молодой человек, спрятав деньги в поясную сумку, накрыл одним стаканом шарик, начал ловко их перемешивать. Потом он остановился и, с прищуром посмотрев на Татьяну Михайловну, сказал:
- Угадывайте, мадам.
Татьяна Михайловна улыбнулась и  ткнула пальцем в стакан. Она окинула толпу гордым взглядом, уверенная в том, что шарик будет именно там, куда она указала. У неё же взгляд как у орла и обмануть её никому не удавалось.

Молодой человек поднял стаканчик, а под ним было пусто. Толпа выдохнула, кто-то начал смеяться, кто-то качать головой. А Татьяна Михайловна начала кричать, требуя, чтобы ей вернули деньги, ведь она указала правильный стакан и шарик был под ним, а этот мошенник как-то его подменил.
- Ну вы же видели? Правда же видели? Вы же стояли рядом и видели, что шарик был в том стакане, — схватив за руку женщину, кричала Татьяна Михайловна.
Женщина вырвалась из её цепких лап, обозвала сумасшедшей, и растворилась в толпе.

Молодой человек, стихийно собрав свои стаканы, тоже куда-то исчез.
- Да что же это такое. Куда смотрит милиция, — не унималась Татьяна Михайловна.
И тут ей в бок впилось что-то твёрдое и холодное.
- Слышишь ты, шмара, хлебало своё завали, иначе потроха свои потеряешь, — прошипел на ухо голос.
Она обернулась. На неё смотрели колючие глаза человека, который слов на ветер не бросает. Он цыкнул ей прямо в лицо, надвинул на глаза кепку, и исчез.

- Танечка, я же тебе говорил. Не надо было с ними связываться, — подскочил Леонид, обвешанный сумками.

А Татьяна Михайловна выхватила у него свою огромную сумку и больно ударила его по плечу. Она закусила губу от обиды и гордо пошла к выходу. А за ней семенил Леонид Алексеевич, радуясь в душе, что хоть кому-то удалось поставить на место его спесивую жену. Он бы даже на радостях выпил, но куда там. Надо ждать до завтра, чтобы выйдя с работы, заскочить в ларёк, а потом за гаражи, а потом хоть трава не расти.