Карусель

Этот год выдался необычайно дождливым, и мне это по душе. Я обожаю прогуливаться по мокрым тротуарам. Мне повезло, что я живу рядом с парком; это большая удача в нашем утрамбованном в бетон городе.
Сегодняшняя прогулка радовала в особенности – на улице не было ни души, было промозгло и туманно. Мои друзья и родные считают меня чудаком. Оно и понятно: какому нормальному человеку взбредет в голову выходить из дома без надобности в дождливую погоду да еще и гулять по заброшенным, безлюдным местам!
Я шел обычным маршрутом – благо, парк располагался на холмистой местности и был настолько велик, что никогда не надоедал.
Впереди что-то забрезжило.
Обычно тут не было никакого другого освещения, кроме редких, тусклых фонарей. Я пошел на свет, исходивший из-за холма. До моего слуха донесся обрывок музыки. Я с трудом забрался на холм – почва была сырой от дождя, и кроссовки скользили по траве.
Я замер от неожиданности.
Моему взору открылся рождественский парк развлечений. Я не мог поверить своим глазам – еще вчера его тут не было. И вообще эта часть парка выходила на пустырь и была в полузаброшенном состоянии.
Впрочем, сегодня 18 ноября, чуть больше месяца до Рождества, вспомнил я. Может, парк как раз открылся к праздникам?
Аттракционы задорно подмигивали разноцветными огоньками, которые из-за тумана расходились лучами во все стороны. Я решил подойти поближе и посмотреть. Приближаясь к парку развлечений, я, наконец, разобрал звуки музыки. Это были популярные в это время года детские песенки.
Под веселые звуки «Рождественской ели» я вошел внутрь через арку из мигающих гирлянд. Пара деревянных «щелкунчиков» встретила меня у входа. А вот и сани Санты с упряжкой северных оленей. Я прошел мимо «Полярного Экспресса», дюжины домиков эльфов и закрытых киосков со сладостями.
Странно, свет горит, музыка играет, и при этом все закрыто. Я только сейчас обратил внимание на то, что здесь не было ни одного звука из тех, что обычно заполняют такие места: ни голосов, ни детского смеха, ни характерного скрипа работающих каруселей и «маятников».
Я был совершенно один.
Обычно это меня радовало, но сейчас мне почему-то стало жутковато. Я прошел еще немного и уже, было, собирался повернуть назад, как вдруг увидел девочку, сидящую на качелях спиной ко мне.
Она была одета в легкое ситцевое платьице, а на голове у нее красовался огромный голубой бант.
Еще одна странность. Кому пришло в голову одеть ребенка в летнее платьице в промозглый ноябрьский день? Глядя на нее, я поежился и еще сильнее укутался в шарф. Девочка покачивалась взад и вперед на скрипучих качелях.
Я не решался подойти. Ощущение неестественности происходящего не покидало меня. С другой стороны, вдруг ребенок потерялся, и ему нужна помощь? Почему эта девочка сидит тут одна вечером, да еще и раздетая? Где ее родители?
Я, наконец, решился заговорить с ней, но не рискнул подойти слишком близко, чтобы не напугать ее:
- Эй, девочка!
Скрип качелей замолк. Девочка тряхнула русыми кудрями и резко повернула голову в мою сторону. На долю секунды мне даже показалось, что ее шея повернулась на все 180 градусов, как у филина.
Девочка с любопытством разглядывала меня и улыбалась во весь рот. Наконец, она слезла с качелей и подошла ко мне:
- Дядя! Дядя! Покатайте нас на карусели!
- Подожди, на какой еще карусели? Кого «нас»? Где твои родители?
Девочка, не отрываясь, смотрела мне в глаза и все так же широко улыбалась:
- Пойдемте, покатаемся! На нашей карусели та-а-ак весело!
Я молча разглядывал ее. Почему она ведет себя так странно? Нормальный ребенок испугался бы незнакомого мужчины. Или, наоборот, позвал бы на помощь. А она все про какую-то карусель.
- Ну пойдемте же!
Девочка топнула ножкой. Я с недоумением спросил:
- Где, какая еще карусель? Я не видел здесь никакой карусели.
- Да вот же, я вам покажу!
Она взяла меня за руку, и мое тело пробрала холодная дрожь. Ее ладонь была ледяной.
Я забеспокоился. Наверное, она совсем закоченела тут на улице, да еще и в такой легкой одежде! Интересно, сколько времени она тут просидела?
- Тебе холодно? – Спросил я. – Хочешь, я отдам тебе свой шарф? Он теплый.
В ответ она только улыбалась. Мне уже стало казаться, что это заводная кукла, а не живая девочка. Что за черт... Она вела меня куда-то в туман, где то и дело переливались разноцветные огни.
Вдруг я заметил человеческую фигуру. В тумане кто-то стоял.
Я инстинктивно замедлил шаг, но девочка цепко держала меня за руку и тащила вперед. Моя ладонь онемела от холода, словно я держал в руках ледышку.
Из тумана вынырнул мальчик. У него были такие же русые волосы, как и у моей спутницы, и одет он был тоже не по погоде – на нем была клетчатая рубашка с коротким рукавом и вельветовые штанишки с подтяжками. А на его лице растянулась такая же ненатуральная улыбка.
Как только мы поравнялись с мальчиком, он взял меня за руку и пропищал:
- Прокатимся на карусели!
Его ладонь была такой же ледяной, как и у девочки.
Внутренний голос кричал мне, что надо уносить отсюда ноги, но я послушно плелся за детьми, словно заводная игрушка.
Наконец, из темноты показалась карусель. Она была великолепна. Она вся светилась и сияла многочисленными лампочками и до блеска отполированными поверхностями.
Я смотрел на нее, как завороженный, позабыв о прежних опасениях. Мне вдруг так захотелось прокатиться, как когда-то давно, в детстве! В конце концов, какая разница, кто эти дети...
В унисон моим мыслям они вдруг открыли рты и запели хором:
Залезай на карусель!
Прокатись со мной скорей!
Ничего нет веселей!
Карусель! Карусель!
Дети отпустили мои руки и дали мне пройти вперед. Я взошел на карусель по дощатым ступенькам. Я провел ладонью по белым отполированным спинам лошадей и, выбрав одну, уселся в седло. Карусель заскрипела. Заиграла мелодия, напоминающая звуки музыкальной шкатулки.
Только когда карусель начала крутиться, я заметил, что дети остались внизу. Они стояли, взявшись за руки, и улыбались мне все той же неестественно широкой улыбкой.
Мне стало тревожно. Почему они не залезли вместе со мной? Они же предлагали прокатиться вместе...
Между тем карусель крутилась все быстрее и быстрее. Вместе с движением ускорялась и мелодия. Лица детей мелькали в тумане, и теперь мне стало казаться, что их улыбки доползли до самых ушей.
У меня закружилась голова. В сумасшедшем вихре крутящейся карусели я перестал различать их лица, которые стали походить размытые пятна. Музыка превратилась в жужжание.
Впереди блеснула какая-то вспышка. Не может быть! Пожар! Я с ужасом глядел на непонятно откуда взявшееся пламя, которое охватывало карусельных лошадей одну за другой.
Я попытался выбраться из седла. Меня даже не пугала перспектива свалиться с карусели на такой бешеной скорости. Пусть я сломаю руку или ногу, но зато я останусь жив!
Все тщетно. Меня как будто пригвоздило к седлу. Сколько я ни дергался, мне не удалось сдвинуться ни на сантиметр. Пламя подобралось совсем близко – я уже слышал потрескивание огня и чувствовал запах жженой краски.
Неужели это мои последние минуты?
Это осознание отняло у меня последние силы. В отчаянии я еще раз взглянул на детей. Пламя перекинулось на деревянный помост, на котором они стояли. Дети все так же держались за руки и улыбались, пока огонь охватывал их ноги, одежду и волосы.
Почему они не убегают? Почему не кричат?
Моим ногам стало жарко. Пламя охватило кусок деревянного пола под моей лошадью. Еще чуть-чуть, и оно доберется до меня. Я снова запаниковал и задергался в седле изо всех сил.
Истошный крик вырвался у меня из груди, перебив треск огня и жужжание карусельной музыки.
Внезапно чудовищная по своей силе вспышка света ослепила все вокруг, и я упал без сознания, ударившись обо что-то тяжелое.
...
- Молодой человек! Слышите? С вами все в порядке?
Эти слова донеслись до меня откуда-то издалека, словно из старого радиоприемника. Я открыл глаза и увидел перед собой гладко выбритое лицо мужчины лет пятидесяти.
- Молодой человек, что с вами? Вам нужна помощь? – Повторил он.
У меня зверски болел затылок, а в висках неистово стучало. Я огляделся по сторонам. Я лежал под эвкалиптом, прямо на мокрой траве. Я только сейчас ощутил неприятную сырость на лице и волосах. Незнакомец с беспокойством вглядывался мне в лицо.
Наконец, я нашел в себе силы ответить:
- Спасибо, все нормально. Видимо, я упал в обморок.
Незнакомец помог мне подняться и даже вызвался проводить меня к врачу, но я поблагодарил его и вежливо отказался. Я еле-еле доплелся до дома, прокручивая в голове случившееся снова и снова.
...На следующий день я твердо решил наведаться в этот парк развлечений еще раз. Мне хотелось разобраться в том, что случилось. Я снова взобрался на холм и в недоумении осмотрелся вокруг.
Никакого парка аттракционов за ним не было.
Там, где вчера были домики эльфов, поезда и щелкунчики, теперь была голая трава и кусты. Парк просто исчез, словно его никогда и не существовало.
Что же со мной произошло? Наваждение? Галлюцинация? Сон? Одно было ясно – аттракционы не могли появиться за один день и бесследно исчезнуть на следующее утро. Выходит, все это мне привиделось?
Еще более озадаченный, чем вчера, я поплелся домой.
Я никак не мог успокоиться. Дома мне пришла мысль поискать информацию в интернете. Если парк развлечений там действительно был, то в соцсетях обязательно что-нибудь найдется.
Я забил в поисковик название нашего парка и фразу «парк аттракционов». Второй заголовок вмиг приковал мое внимание. Он гласил:
«Запуск рождественской карусели обернулся трагической сме ртью двоих детей».
Я кликнул на ссылку и зашел на сайт. Это был архив газеты «Ежедневник» за 20 декабря 1955 года. Я, не дыша, принялся за чтение, и после первого же предложения почувствовал, как волосы зашевелились у меня на затылке.
Оно сообщало:
«Брат и сестра, 8 и 6 лет, трагически погибли после того, как в рожественском парке развлечений вспыхнул пожар».
Я поглотил содержание статьи за минуту. Там было написано, что брат и сестра увлеклись игрой в прятки и сбежали с рождественской вечеринки. Их дом находился неподалеку от парка аттракционов, и они, конечно же, направились туда. Дети каким-то образом пробрались в каморку в основании карусели и спрятались там. Сколько они там сидели, непонятно. И почему не вышли и не вернулись домой – тоже. Может быть, дверь заклинило.
Но только поздним вечером карусель охватил пожар. Его причин тоже никто не смог установить. А поутру нашли обуглившиеся развалины карусели и обгоревшие тру пы детей.
В статье была их прижизненная фотография. Улыбающийся мальчик в клетчатой рубашке и девочка чуть пониже его, с бантом на голове. Фотография была черно-белой, но я прекрасно знал, какого цвета был ее бант.
Он был голубым.