Рокировка. Глава 6

Как такового, пира не получилось. Костя честно старался все устроить наилучшим образом – стол был сервирован, вероятно, заранее, по звонку из машины, качество и внешний вид закусок и напитков были превосходны, но то ли Володя слишком вымотался за последние два дня, то ли мешало не выходящее из головы предчувствие какого-то нового поворота своей судьбы. Хотя, казалось бы, какой еще поворот может быть в жизни человека, которой всего несколько месяцев назад жил в другом времени?!
Выпив пару рюмок «Белуги» и вяло поковырявшись в тушеной крольчатине, мужчина извинился и прошел в приготовленную ему комнату.
Утром встали поздно, часов в одиннадцать. Для такой большой квартиры, ванна оказалась весьма скромной по размеру, впрочем, это обстоятельство не помешало Володе с наслаждением принять душ. Было такое впечатление, что острые струйки воды, дробленные насадкой, как иголки при процедуре иглоукалывания, взбадривают организм, расслабляют мышцы и одновременно закачивают новые силы, физические и духовные. Будто жизнь начинается сначала.
Завтрак был куда веселее ужина, и все те яства, что вчера небыли востребованы, сегодня поглощались с удвоенным аппетитом.
– Что там с документами-то? – поинтересовался Владимир, запивая сухим вином обжаренные королевские креветки.
Вместо ответа хозяин квартиры открыл кухонный стол и, достав потрепанную картонную папку «Дело», положил перед гостем. Тот вытер салфеткой руки, дернул за бежевые матерчатые тесемки и глазам не поверил – вместо одного паспорта, на который рассчитывал, там лежал полный комплект: собственно паспорт, военный билет с отметкой о том, что его владелец офицер запаса первой категории, страховое свидетельство, полис и ИНН, даже старенькое Свидетельство о рождении. В паспорте значилась прописка в Купчино и то, что у него есть сын Глеб Александрович; в аттестате на вооружение, снаряжение и прочее имущество на него еще и номерной кортик был выписан.
– Почему Александрович? – недоуменно спросил Володя, как будто именно это было самое главное; он был в некоем ступоре.
Костя наслаждался произведенным впечатлением.
– Потому, что документы настоящие. Теперь ты Александр, только постарше. А фото даже менять не надо – в 2003 году, когда ему эту «ксиву» оформили, как раз тридцать три стукнуло. На фото глянь – одно лицо!
Сходство действительно было разительным, только настоящий Саша на фотографии был с бородкой эспаньолкой.
– Так это, что… тот самый? – Володя все еще не мог прийти в себя.
– Ага, – кивнул Костя, – я, когда тебя за его брата принял, сразу подумал о поразительной схожести. Забрался к нему в «Контакт», посмотрел, а когда узнал, что он погиб – удивился очень. Потом вспомнил о твоей легализации, дал команду документы выкупить. Хорошо, что времени после смерти мало прошло, не успели уничтожить и запись в архивную картотеку не сделали, а деньги в наше время, сам знаешь, многое решить могут. Так что, он вроде как и не умирал. Только через год тебе паспорт менять придется – ему сорок пять стукнет, то есть, стукнуло бы. С этим проблем быть не должно, в МФЦ  сдашь документы и получишь новые. Тогда у тебя вообще все по закону будет – лучше не придумаешь!
– Слишком все просто, – вздохнул «новорожденный».
– Паспорта умерших граждан сдаются в органы, осуществляющие государственную регистрацию актов гражданского состояния на территории России, по месту регистрации смерти. Поступившие туда паспорта вносятся в опись по соответствующей форме и не реже одного раза в месяц – это в идеале – направляются в подразделение по последнему месту жительства умершего или месту выдачи паспорта. На этой стадии и сработали. Живи! А Вова, Саша, – какая разница.
Действительно – какая разница, если он вообще не тот человек, то и имя взять другое вполне естественно. А если?..
– Извини, дружище, – Владимир-Александр встал, – у меня дело одно в городе нарисовалось, да и к Ксюше надо наведаться, она же ничего не знает, и не звонит почему-то.
– Она по телефону общаться не очень любит, говорит, человеку в глаза смотреть надо – такая вот фифа. А что за дело?
– Да, ерунда – не бери в голову, проверить кое-что надо.
– Может, подвезти?
– Нет, спасибо, сам справлюсь.
Хозяин тоже поднялся.
– Тогда последнее, – он, как любила Ксюша, смотрел в глаза собеседнику, смотрел серьезно и внимательно, – ты выполнил свои обязательства, я свои – с этим вопросов нет. Но теперь ты слишком много знаешь, отсюда вопрос: мы продолжаем работать вместе?
Володя пожал плечами – сложилось впечатление, что особого выбора у него нет.
– Думаю, да, – ответил.
– Теперь оплата будет деньгами, – Владимиру показалось, что Костя с облегчением выдохнул, – жизнь сейчас дорогая, они точно понадобятся, особенно если ты с Ксенией серьезно залип.
Гость кивнул: на данной стадии отношений между ним и боссом лучше было со всем соглашаться – сам того не желая, он неожиданно слишком глубоко погрузился в проблемы полукриминальной (как казалось) организации своего работодателя. А с девушкой даже интересно – что у них с Ксюшей реально получиться может? Как-то он с этой точки зрения их отношения еще не рассматривал.
Через сорок минут он был на улице Пархоменко, где в УФМС, написав письменное заявление, в добровольном порядке, без очереди, без специально назначенного времени и совершенно бесплатно сделал дактилоскопию. Теперь во всеобщей базе данных хранились отпечатки пальцев Александра Васильевича 1970 года рождения, проживающего во Фрунзенском районе Санкт-Петербурга, который на самом деле являлся Владимиром, родившимся в 2055 году.
Вспомнив Костино наставление, что деньги решают многое, Володя тут же, соблюдая тактичность и осторожность, проверил его на практике. В результате проверки у него в руках оказался дубликат собственной дактилоскопической карты. Подавив жгучее желание тут же сверить свою карту с той, что Константин привез ему в Куравицы, попрощался с персоналом заведения и вышел на улицу.
«Что ж, – думал он, – скоро я узнаю ответ, который положит конец моим сомнениям, а может наоборот – посеет еще большие». С такими мыслями и приехал в деревню.
Ксения в своей радости напоминала щеночка – облизала всего, накормила, потом по новой, а когда волна радости пошла на спад, внимательно выслушала рассказ о последних днях, разъяснения о непонятных для нее приготовлениях Владимира с мышами и совой, о самой проведенной операции. Потом долго рассматривала документы, отданные Вове ее братом, хмыкала, удивлялась.
– Ты сам-то доволен? – спросила она наконец.
– Вроде да, – ответил, – правда чувство какой-то неловкости присутствует – живу по документам покойника.
– А я согласна с братишкой, что такой вариант лучше откровенно поддельного паспорта – тут тебе полный социальный пакет.
– А если наружу все выплавит?
– Как? Знают все только ты, я и Костик, а уж ему-то распространятся об этом, резона вообще нет.
Мужчина подумал, что такого количество посвященных даже слишком много, чтобы тайна осталась тайной. Но промолчал.
– Еще те, кто его приказы выполняет, – вставил все-таки.
– Вряд ли; они ведь картины целиком не видят – ну, выкупили документы. И что? Им дела нет, до того, чьи они.
Вова с сомнением покачал головой, но опять не возразил. Да и если разобраться, сам толком не понимал, что его смущает. Доискиваться до глубинных причин своих сомнений не стал – были дела поинтересней. Он принес из дома дактилоскопическую карту, добытую для него Константином. Отпечатки пальцев на ней принадлежали неизвестному, но уже набившему оскомину и занимающему все мысли Володи Александру, который, если верить услышанному, погиб в результате несчастного случаю, упав с крыши высотного дома. Впрочем, не такого уж и высотного – всего двадцать два этажа; в его времена таких уже и не строили – не рентабельно, площадь застройки большая, а проживающих мало.
Рядом с этой картой разгладил ладонью другую, свою собственную недавно полученную. Склонился над обеими, внимательно всмотрелся. На крыльцо вышла Ксения.
– Чего это ты разглядываешь? – подошла поближе.
Увидев, что именно изучает бойфренд, спросила:
– Кстати, все узнать хотела: на кой черт тебе отпечатки этого Саши?
– Слу-ушай, – протянул вместо ответа мужчина, – где-то на кухне, на полке, по-моему, очки Касатонова лежат. Принеси, пожалуйста.
Ксю пожала плечами, но просьбу исполнила. По-приходу протянула старый, с треснувшим правым стеклом, оптический прибор. Вова выдавил целую линзу на ладонь и через нее стал еще более внимательно рассматривать обе дактилокарты. Через пару минут он откинулся назад и шумно выдохнул.
– Вот и все, – сказал, – думал, разберусь сейчас – все  ерундой окажется, фантазией бредовой, а теперь только еще больше запутался: он – это Я!!!
– О чем это ты? – не поняла девушка.
– Посмотри сама, это, кстати, и есть ответ на твой вопрос.
Володя придвинул к ней два листа плотной бумаги, оптическое стекло. Ксения взяла линзу, долго рассматривала папиллярные узоры.
– Ну, не знаю, – сказала наконец, – очень похожи. И что с того?
– Да то, – Вова вскочил, – что отпечатки пальцев не повторяются – это индивидуальная особенность человека! А мои четко повторяют отпечатки погибшего.
– Ну – и – что? – выделила каждое слово Ксюша, – вот ты, сидишь передо мной, а тот уже похоронен. Какая связь? Ты же понимаешь – кто есть кто?
Мужчина опять сел.
– Ничего я не понимаю. Не забывай, откуда я и чего мы там, в будущем достигли. Может, я уже был здесь раньше, каким-то образом перемещение во времени состоялось раньше. Воспоминания, в конце концов, могли стереть. И тот человек, тот я, погиб, упав с крыши.
– Как-то все очень сложно, я запуталась.
– Я тоже, но уверен в одном – распутывать придется мне.
Помолчали.
– Пусть так, – сказала молодая женщина, с одной стороны, ей было интересно, с другой – все это походило на шизофрению, – и с чего ты собираешься начать?
Владимир пошевелил пальцами, вытянул губы трубочкой.
– У него сын есть, курсант, кажется. Попробую позвонить ему, в нете есть телефон – если флеш-карту не сменили, он наверняка у него. Встречусь, поговорю.
– А тебе не кажется, что для такого разговора, ты слишком похож на его отца?
– То-то и оно! Значит, встречаться придется тебе.
– Мне?! – Ксения чуть не упала со скамейки.
– Тебе, тебе, – кивнул Вова, – скажешь, что ты его близкая знакомая, хочешь разобраться, что случилось с ним на самом деле, так как очень любила его.
– Ну, уж дудки! – наотрез отказалась Ксю.
– Пойдем в дом, – Вова улыбнулся, – я попробую тебя уговорить.
____________________________________________________

Глеб оказался симпатичным молодым человеком, коротко стриженый, с чуть выдвинутым вперед подбородком, крепко сбитый – спортом, наверное, занимался. Он появился на КПП военно-морского училища в отглаженной офисной форме точно в назначенное время. Ксения узнала его сразу: во-первых, видела на фотографиях в интернете, во-вторых, он был похож на отца, а еще больше на Владимира. «Господи, – подумала Ксения, – может он и взаправду его сын?»
Парень озирался по сторонам в поисках той, кто так настойчиво добивалась встречи в телефонном разговоре. Девушка шагнула навстречу. На нагрудной нашивке прочитала фамилию и инициалы «Г.А.»
– Здравствуй, Глеб.
– Здравствуйте, – юноша подозрительно осматривал визитершу.
– Это я звонила тебе.
– Я понял. Что хотели то? – он явно был не настроен на длительную беседу.
– Понимаешь, – она взяла его под руку, собираясь отвести в сторону, но сдвинуть с места не смогла, – в последнее время мы были очень близки с твоим отцом.
– Что-то он ничего такого о вас не говорил, – перебил парень.
– Вполне естественно, не так уж долго длился наш роман, а тут и совсем оборвался… – она замялась, не зная, что говорить дальше, но Глеб сам выручил ее.
– Ладно, – сказал он, – это не мое дело. Задавайте вопросы, я отвечу. Только побыстрее, у нас построение скоро.
Ксения с облегчение выдохнула.
– Я не могу понять, – начала она, – зачем Во… то есть, Саше надо было забираться на крышу? И как с нее вообще можно свалиться без посторонней помощи? Я потому и интересуюсь, что не верю в несчастный случай.
Глеб внимательно посмотрел на собеседницу, хмыкнул.
– Так вы ничего не знаете?
Ксения смешалась.
– Знаю что и все, – она развела руками, – он упал с крыши высотки и разбился.
– Ну, да, – усмехнулся парень, – что и все… Мой отец был здоровый физически мужик, и с деньгами проблем не было. Да и вообще, никаких проблем, кроме одной – очень свою жену любил.
– Твою маму? – вырвалось у девушки, и она тут же об этом пожалела.
– А он что, вам вообще ничего не рассказывал? – опять насторожился курсант.
– Мы избегали говорить на эту тему, – начала импровизировать Ксю, – что-то говорил, но я старалась не слишком вдаваться в подробности, да и он не слишком откровенничал…
– Ладно, ладно, – Глеб посмотрел на золотые часы, оставшиеся от отца, – не о моей маме речь, хотя и ее он любил в свое время. Много она ему горя принесла, но это как-то перетерлось со временем… Он вторую жену любил – Рамзелю, а она его бросила. Просто так, с ничего, сука… Вот он и сиганул с крыши. Сам прыгнул, наверное, жить больше не хотел.
Ксения явно не ожидала такого поворота событий.
– А-а… с чего ты так решил? – спросила, чтобы хоть что-нибудь сказать.
– А чего мне решать? – спортсмен еще раз зыркнул на часы, – он мне письмо оставил. Там и так все ясно.
– Письмо? – Ксюша вскинула голову, – Глеб, я понимаю, это личное, но может ты мог бы… э-э… дать…
– Посмотреть? – опять выручил молодой человек, – думаю, можно. Но только из моих рук!
– Конечно, конечно, – поспешно согласилась Ксю, понимая, что по логике событий, сын мог бы и послать ее подальше, – когда?
– У нас практика начинается, дел очень много. Мне особо с вами встречаться некогда.
Он задумался; Ксения ждала ответа.
– Так сделаем: я его сфоткаю и вам на номер скину. Пойдет?
Ксения часто закивала.
– Конечно, пойдет, – обрадовалась она, – сейчас телефон продиктую.
– Не надо, тетенька, – парень усмехнулся совсем откровенно и оценивающе скользнул взглядом по груди и ногам девушки, – он у меня в памяти айфона высветился.
Ксения засмущалась.
– А у папы неплохой вкус, – одобрительно кивнул моряк, – теперь я его совсем не понимаю.
Парень еще немного полюбовался на эффектную женщину и вдруг резко перешел на «ты».
– Не знаю, зачем тебе это нужно, но если хочешь узнать больше, обратись к его другу Димке. Пока.
Прозорливый юноша развернулся на сто восемьдесят градусов и, прежде чем барышня успела спросить, как того найти, скрылся за дверью проходной.
А вечером того же дня Ксении на телефон пришло фото последнего письма Александра Васильевича. Почерк был, не то чтобы неразборчивый – какой-то мелковатый, убористый. Похоже, что писалось оно на едином духу, решительно и быстро, ни одной помарки. Перекинули на компьютер, открыли, прочли.

 «Дорогой Глеб!

Прежде всего, чтобы больше не возвращаться к этому вопросу, хочу попросить тебя даровать мне прощение за то, что оставляю тебя один на один с этим жестоким миром. Это письмо, последнее мое напутствие сыну, уже достаточно взрослому, чтобы решить самому, что здесь заслуживает внимания, а что можно «удалить в корзину».
Первое. Говорят, что умный учится на чужих ошибках, а дурак на своих. Это не так. Потому что, если это так, то получается, что умный учится у дураков. Делай ошибки, сынок, ибо только так ты поймешь, как их избежать в будущем. Чужой опыт ничему не научит.
Второе. Остерегайся женщин. Когда-нибудь ты влюбишься, и твоя избранница будет боготворить любое твое деяние, это будет вдохновлять тебя на новые подвиги. Но как только ее чувства к тебе угаснут, все, что ты делаешь и делал для нее, не будет иметь никакого значения, а лишь вызывать ее насмешки. А потому запомни: не ищи вдохновения в женских восторгах. Пусть судьи, если ты их приемлешь, будут беспристрастны.
Третье. Друзей не бывает много. Абсолютное большинство постоянно окружающих нас людей, какие бы тайны вас не объединяли, – случайные попутчики, временные друзья. Это не значит, что ими надо пренебрегать или, упаси Боже, относиться неуважительно – на определенном этапе твоей жизни они очень важны и вполне могут восприниматься, как друзья настоящие. Но как только закончатся совместные дела и частые застолья, они исчезнут из твоей жизни, и в лучшем случае, ты встретишься с ними на общих сборах одноклассников, однокашников, сослуживцев. Настоящий друг один, возможно ты не сразу его распознаешь, но он будет рядом всегда, когда тебе плохо и заменит всех временных.
Четвертое. Старайся в долг не давать. Помни слова Сенеки: «Маленькая сумма, данная человеку в долг, делает его другом, большая – врагом». Но учти, что про маленькую сумму, как правило, забывают, а напоминать о ней неудобно.
Пятое. Никогда не бери взаймы, это еще хуже, чем потерять, дав в долг. Любая ипотека, любой кредит, любая просьба о деньгах – расписка в своей несостоятельности. Можно занять только у самого близкого человека (см. третье).
Шестое. Ничего не проси. Если просьбу выполнят, поставишь себя в зависимость от человека, выполнившего ее. Если откажут, все равно придется делать все самому, только при этом показав свою слабость. Это также не касается близких друзей.
Седьмое. Не бойся врагов, они желают лишь зла, и ты об этом знаешь, бойся союзников – они всегда готовы предать, как им кажется из лучших побуждений. Но помни: лучше довериться врагу, чем усомниться в друге.
Восьмое. По возможности, старайся поменьше общаться с дураками, они не только крадут у нас время и настроение, но и оглупляют своего собеседника.
Девятое. Если тебе повезет и у тебя будет в жизни надежный друг, проверенный долгими годами дружбы, верь ему безоговорочно. Он, конечно, может ошибаться, но не обманывать. Твоя задача выявить ошибку. А больше не верь никому.
Десятое. Я очень тебя люблю, ты единственное, что мне удалось в жизни на сто процентов. Мы с тобой больше друзья, чем отец и сын.
И последнее. В будущем мы еще можем встретиться. Я могу ошибаться, но не обманываю точно.
Твой отец».

– Ну, из всего этого можно сделать лишь один вывод, – резюмировала Ксения, – чудик сам свел счеты с жизнью. Да и то, вывод не однозначный.
– Почему?
– Почему не однозначный или почему сам убился?
– Второе.
– Так это второе следует из первого абзаца письма.
На самом деле, Володю значительно больше заинтересовал последний, где говорилось о возможной встрече.
Дзынькнул телефон Ксюши. В эСэМэСке значился номер телефона и три слова: «Папин друг Дима» – Глеб опять пришел на выручку, избавив парочку от хлопот, связанных с новым поиском.
– Зачем тебе все это нужно? – Ксения искренне недоумевала.
– Не знаю, – ответил мужчина, – не забывай: я здесь чужой. Но мне почему-то кажется, что именно тут мое место, и занять я его хочу по праву. Да и старуха та из головы не уходит – что там она мне наговорила? Разобраться надо обязательно. Может после этого я и обрету утраченное спокойствие и заживу нормальной жизнью.
– Какой? Сейчас-то, что не так?
– Я занимаю не свое место.
Ксю пожала плечами.
– У тебя неплохо получается, – сказала она и встала, – пойдем погуляем, надо твоих зверушек проведать. Интересно, Софа нормально добралась?
Они взяли немного еды, и вышли за ограду. День клонился к закату, но до наступления сумерек еще была пара часов – самое время навестить сову.
– Знаешь, – Ксения рукой сбивала уже высохшие соцветия на высокой траве, – где-то в Америке, в институте исследований морских млекопитающих, ученые научили дельфинов обменивать на рыбу мусор, который периодически попадал в их аквариум, ну, то есть – бассейн. Чистили его таким образом. А один дельфин быстро понял, что за любую бумажку, неважно какого она размера, ему дадут одно и тоже количество еды. Так вот, он начал прятать бумагу под скалой и отрывать от нее небольшие куски в обмен на рыбешку.
– Умный, – вставил шагавший рядом Володя.
– Это что! Потом дельфину удалось поймать чайку и получит за нее рыбы гораздо больше, чем за клочки бумаги. Так он, перестал съедать всю рыбу, которую ему давали, и остатками приманивал птиц!
– Значит, – опять ввернул парень, – очень умный.
– Но и это еще не все: через какое-то время этот дельфин научил такому способу всех остальных сородичей и они стали вместе охотиться на чаек!
– Очень, конечно, занимательно, – Владимир посмотрел на часы, стало чуть темнее, – но зачем ты все это рассказываешь?
– А затем, – ответила девушка, – что до встречи с тобой, я считала дельфинов самыми умными животными, но ты заставил меня усомниться в этом – твои питомцы просто удивительно разумные зверушки.
Вова с сомнением покачал головой.
– Не совсем так, а точнее – совсем не так: они такие же, как и все остальные жители леса. Я заставляю их выполнять команды, любить и кусать, могу даже заставить умереть, и они сделают это без страха и не взирая на инстинкт самосохранения, как запрограммированная машина. Это мой Дар.
– Какие страшные вещи ты говоришь, – Ксю даже остановилась, – и часто ты заставлял их расставаться с жизнью.
Мужчина тоже встал.
– Мне было десять лет, когда мой кот, скорее еще подросток – котенок, погиб из-за меня, но тогда я еще не знал о своих способностях.
Он вздохнул, вспомнив всех, кто остался в прошлой жизни – не надеялся уже вернуться туда.
– Но это цветочки, – он повернулся лицом к девушке, – здесь у меня открылся еще один дар, только я пока не понял, как им пользоваться.
– И что теперь?
– Nil nisi bene , надеюсь. Давай сменим тему.
Девушка не стала переспрашивать, что это значит.
Все звери были здоровы, и как всегда, когда Владимир находился рядом, понятливы, веселы и игривы. Домой вернулись уже в полной темноте.
– Что ты собираешься делать? – спросила Ксения перед сном.
– Завтра чего-нибудь придумаем, – честно говоря, он и сам не знал, что делать, ясно было одно – надо встретиться с Димой, – утро вечера мудренее.
Но утром все планы нарушил звонок Кости.
– Привет, Вовчик! – фамильярно поздоровался он, – две новости: одна хорошая, даже прекрасная, вторая – обнадеживающая.
– Говори толком, – «Вовчик» не слишком уловил смысл услышанного, еще не проснулся.
– Жучок, который мы… – на миг в трубке замолчали, – который ты поставил, сработал! Первая же полученная информация с лихвой отбила все затраты на внедрение подслушивающего устройства и его даже не обнаружили.
– На это и был расчет, – начал «вплывать» в тему Владимир.
– Начальство очень довольно, тебе премия.
– Спасибо, не ожидал.
Мужчина опустил ноги с кровати на пол, стал вставать, но зацепился за пододеяльник и чуть не упал. Успел схватиться за железную спинку; Ксению, похоже, не разбудил.
– Но всех интересует вопрос: ты получил, что хотел, а дальше? Продолжаешь с нами работать?
Опять про это! Зачем спрашивать одно и то же? Володе было не очень удобно сходу отказывать компаньону, но и работать в этой полукриминальной структуре не хотелось. А с другой стороны, сейчас зарабатывать не просто – говорят, в стране какой-то кризис. Ну, в самом деле, не на арену же цирка ему идти. Хотя…
– А премия большая? – спросил Владимир, чтобы потянуть время и обдумать ответ.
Он вышел на крыльцо, опустился на ступеньку.
– Зависит от твоего решения – либо это выходное пособие, либо аванс за будущие дела. Второй вариант лучше.
– Я, в общем, думал что-нибудь поспокойнее найти, – уклончиво начал мужчина, в голосе временного начальника ему послышалась настороженность и тревога – с чего бы это?
– Но пока убегать не собираюсь. Если на что сгожусь, могу помочь. – Закончил обнадеживающе.
– Это ты правильно решил, – Косте явно понравился ответ товарища, – не торопись принимать отрицательные решения – деньги сейчас даются непросто.
– Смотря как их зарабатывать – в последнем костюме карманов не будет.
Костя рассмеялся.
– Не бойся, – через минуту сказал он, – с твоей квалификацией и дела будут соответствующие – рисковать таким сотрудником никто не станет.
– А что за обнадеживающая новость?
– Хо! – Константин был явно доволен течением разговора, – она зависела от твоего решения, будешь ты работать с нами или нет. Ты решил в положительном плане, молодец. Твоя премия двести штук. А новость такая: опять нужна твоя помощь. Сделаешь – тебе миллион… Рублей, конечно… Пока рублей.
Еще совсем недавно у Володи вообще ничего не было, он деньги на проезд у алкаша-соседа выменивал на водку и вещи. Теперь финансовая составляющая резко рванула вверх.
– Когда мне подъехать? – просто спросил он.
– А вот сейчас и подъезжай, позавтракай и милости прошу. А хочешь, здесь перекусим.
Вова прислушался к себе – пока есть не хотелось.
– Хорошо, часа через три буду.
– Возможно, зверушка твоя понадобится.
– Какая именно?
– Киса большая. Жива она там?
Володя не ответил, только буркнул в трубку: «Я понял» и отключился. Только теперь он заметил, что Ксения тоже встала и сейчас подпирает дверной косяк плечом сзади него; разговор она, несомненно, слышала.
– Опять что-то предложил? – не конкретизируя, задала вопрос.
– Да, вот – миллион посулил, – Вова смотрел на девушку снизу вверх, – еще и премию заработал.
– Слушай, – Ксюша села рядом, – ты ж получил, чего хотел, может хватит. Миллион за дрессированную сову не дают – там явно чего-то не чисто. Держался б ты от братца подальше.
– Все так, – кивнул мужчина, – только ведь деньги все равно нужны; да и впечатление сложилось, что с этого поезда так просто не соскочишь.
– Деньги, деньги, – Ксю махнула рукой, – помешались все на этой резаной бумаге. Они суть яд, отрава. Может быть не для тела, но уж для души – точно.
– Все вокруг либо яд, либо лекарство – только от дозы зависит. Вот некоторые ученые считают, что даже кислород, которым мы дышим – яд! Только для того, чтобы убить нас, ему необходимо в среднем шестьдесят – семьдесят лет.
Ксения удивилась:
– А без него мы бы жили дольше?
– Кто знает? Может быть и да. Только это риторический вопрос – наша жизнь без кислорода невозможна. Только по моему мнению он не яд, но этот газ окисляет клетки, другими словами – сжигает нас изнутри.
– Какие ты опять ужасы рассказываешь, – Ксения поднялась, – так, что решил-то?
Владимир тоже встал, а вот сейчас есть, почему-то, захотелось.
– Я уже обещал, – сказал он, – но это в последний раз.
– Хочешь, я поговорю с Костей, – предложила молодая женщина.
– Не надо, сам справлюсь. Приготовь что-нибудь на завтрак, а мне надо одну штуку проверить.
Ксения скрылась на веранде, вскоре оттуда донесся звон посуды.
Вова подошел к старому забору. Кузьма Петрович, до того сидевший на лавке рядом с банькой, было вскинулся пообщаться, но Володя только махнул рукой, приветствуя соседа, и тут же вернулся к крыльцу своего дома: сейчас ему было не до бесед.
«Интересно, – думал он, – и как Костя представляет себе мой приезд к нему вместе с рысью?»
Работодатель реально может, и не представлял – как, а вот мысль, пришедшая Владимиру в голову, требовала срочной проверки, и в случае положительного результата, снимала и этот и многие другие вопросы. Что там за сверхспособности он обнаружил у себя, когда его мышки устанавливали подслушивающее устройство? Как у него получалось видеть происходящее за стеной на большом расстоянии? И не только видеть – отдавать приказы тем, чьими глазами он смотрел!
Мужчина мысленно сосредоточился: поначалу ничего не произошло, но вот лес, обрамлявший поля за деревней, будто приблизился, спутанные густые ветки разошлись, словно раздвигаемые взглядом, и Вова увидел! Тиша, присев на задние лапы и часто перебирая передними (прямо, как нетерпеливая собачонка), сидела под деревом, задрав морду наверх. Вдруг, оттолкнувшись от земли, рысь взлетела на добрые три метра и когтями впилась в нижнюю ветку осины, с нее перескочила выше, прошла вдоль и великолепным броском перемахнула на соседнее дерево.
Любоваться грациозным животным было некогда. Володя послал мысленный импульс, смысл которого, если говорить обычным языком, сводился к команде: «Быстро иди ко мне». Он увидел, как хищница внезапно застыла, а через секунду уже неслась гигантскими прыжками к своему повелителю.
– Работает! – радостно воскликнул мужчина.
– Что случилось? – с веранды, откинув марлевый полог, высунулась голова Ксении.
– Нормально все, потом расскажу. Завтрак готов?
Все, что нужно для легкого перекуса, уже стояло на столе: магазинные вареники с огня, кофе с лимоном, сыр «Виола» в аккуратных, завернутых в оберточную фольгу треугольничках, хлеб.