Другое солнце

               
Два  межпланетных корабля на атомной тяге, преодолевая космическое пространство, приближались к Марсу.
Русским астрофизикам  удалось точнее рассчитать дугу эллиптической траектории, вследствие чего они долетели почти на 28 часов быстрее.
 Небольшая фора по времени, давала,  некоторые преимущества, в плане быстрого развертывания, на поверхности планеты.
Через сутки в 18.30 по бортовому времени американский корабль стал снижать скорость и произвел выход на орбиту Марса.
Детекторы на пульте управления головным кораблем зажглись сначала красным потом зеленым.
Капитан Ричард Фокс связался по внутренней связи с командующем ВКС генералом Хоком:

- Генерал мы вышли на орбиту. Жду ваших дальнейших распоряжений.
- Продолжайте движения по орбите. Нам крайне необходимы данные с наших камер. Дальнейшие распоряжения вы получите после полного анализа данных космической фотосъемки. Конец связи.

Командование военно-космических сил НАТО в лице генерала Хока,  при выходе на орбиту Марса, получило хорошую возможность наблюдать за действиями русских на поверхности планеты.

Спустя четыре часа генерал Кай Хок, стоял, склонившись над огромными горизонтальными мониторами, на которых отображались поступившие данные. На  поверхности Марса можно было четко видеть космический корабль русских,  а также перемещения групп людей и техники.
На мгновение генерал задумался. В его распоряжении  были  новейшие баллистические управляемые ракеты с ядерными боеголовками. Решение напрашивалось как бы само собой, но вместе с тем внутренний голос, возможно голос интуиции, не давал генералу покоя.
Однажды много лет назад генералу довелось участвовать в космической экспедиции ученых астрофизиков. Их космический корабль летел по орбите луны. Они видели Землю на фоне безбрежного черного космоса. Все они был охвачены ощущением чуда, имеющего место во Вселенной, чуда Земли как островка жизни необычайной красоты.
После этого ему часто снился один и то же  сон,  в нем он видел землю с большой высоты. Это всегда был очень красивый  голубой шар. Сон оставлял в сознании  как бы некое послевкусие:  ощущение  хрупкости и беззащитности этого  маленького шара, понимание того, что его  легко разрушить.

  Перед тем как отдать приказ генерал вызвал к себе ведущего представителя мировой науки и техники профессора Адама Грина.
- Профессор, русские прилетели  раньше нас, и уже проводят развертывание на поверхности. Я принял решение о нанесении превентивного ядерного удара, пока они находятся в зоне досягаемости наших ракет.

- Генерал, как вам известно, наука совершила большой прорыв в мирном и военном использовании  энергии атома. Но нельзя не учитывать тот факт, что использование  атомной энергии именно в военных целях уже  однажды сыграло, так сказать, злую шутку с человечеством. Я бы настоятельно не рекомендовал вам этого  делать. Во всяком случае, без самой крайней на то необходимости. Тем более, что, строго сказать, мы не знаем как поведет себя современное термоядерное оружие в условиях Марса. Вероятно, нельзя полностью исключать возможность неконтролируемой    ядерной  цепной реакции.

- Да, будет вам профессор! Насколько мне известно, когда-то при первых ядерных испытаниях  на Земле, этого тоже опасались.  Но все прошло без проблем. Опасения не подтвердились. Мы сделаем это и навсегда избавимся от конкурентов. Марс будет нашим. Вы свободны профессор.  Можете идти.

В 22.00 по бортовому времени две  баллистические ракеты, отделившись от корабля,  американских ВКС, растворились в безвоздушном пространстве, взяв курс в направлении базы русских на Марсе.

В 22.10 ослепительно яркая вспышка зажглась и стала расти в геометрической прогрессии, набирая в мощь,   и силу, пока вся  поверхность Марса  не превратилась в раскаленный огненный шар. Шар извергал из себя смертельный раскаленный пар, уничтожая все живое, как вблизи поверхности, так и в миллионах километров от нее.

Марс вспыхнул, в считанные секунды, превратившись в солнце.
Генерал даже не успел как следует осознать того странного и губительного для  человечества факта, что в солнечной системе теперь стало два солнца.