Чьих будете? или Родословная на ладони

Внук Максим ввёл в бабушкину избу смущённую девушку.

- Привет, баб Наташ, - сказал он. – Я к тебе сегодня не один. Это моя подруга Валя.

Молодых усадили за стол, выставили самовар, плюшки, конфеты. Потом настало время неизбежных расспросов.

- Это ж кто у нас такой? – ласково спросила баба Наташа. – Повернись-ка к свету, невестушка… Чьих же ты будешь?

Бабушка Наталья Прокопьевна наперечёт знала все семьи в околотке. Она наизусть помнила, кто на ком женат, кто от кого родил и кто с кем изменял, кто из какого корня и кто какой фамилии… словом, бабушка знала всё обо всех на сто вёрст вокруг.

- Из Гудково она, - пояснил внук, имея в виду соседнее село. – Зовут Валентиной. 

Наталья Прокопьевна вроде бы бесцельно двигала посуду на столе, но глаза её выдавали напряжённую работу мысли.

- Постой, угадаю, - сказала она. – Не из Жигалкиных ли твоя Валечка будет?

- Нет, - сказала Валя. – Они нам даже не родственники.

- Сама уж вижу, что не родственники, - согласилась Наталья Прокопьевна. – У всех Жигалкиных носы кверху, а ты не курносая. Стал-быть, ты, наверно, из Глузиных? Вон и веснушки, и скулы – как у ихнего младшего, Вовки!

- Нет, и не из Глузиных, - сказал Максим. – Нет у них там родственников. Да какая разница, если я её люблю?

Бабушка слегка нахмурилась. По деревенским понятиям это был непорядок – она не могла угадать, откуда происходит возлюбленная девушка внука и чего от неё можно ожидать.

- Тебе разницы нет, - сказала она, гремя чашками. – А я всю жизнь тут живу, каждую собаку в Гудково знаю! Ну конечно, как я сразу не сообразила? Ты Васьки Егорина старшенькая, поди?

- Нет, - сказала Валя.

- А которая тогда? Младшенькая?

– Нет, - снова сказала Валя. - Не Егорины мы.

Бабушка начала нервничать. Она смотрела на Валю так пристально, будто хотела всосать её взглядом.

- Ох ты мне! – вдруг хлопнула себя по лбу. – Ответ-то перед носом лежит! Ты ж наверняка Ксении Трофимовны дочка, правильно? В кассе работала которая! Точно!

- Нет, - сказала Валя виновато. – Мою маму зовут Алевтина. А фамилия у нас – Желобковы.

Наталья Прокопьевна воззрилась на Валю так, словно та призналась, что её мама – Терминатор.

- Какие такие Желобковы? – строго вопросила бабушка. – Почему не знаю? Откель же вы взялись, если не было вас никогда?

Молодые посмотрели в окно, словно ожидали там увидеть исчезающее село Гудково вместе с неизвестной семьёй Желобковых.

- Я не знаю, - пожала плечами Валя. – Приехали и живём.

- Давно приехали? Вчера, позавчера?

- Лет десять…

Бабушка потихоньку свирепела. У неё в голове не укладывалось, что какие-то Желобковы самым беспардонным образом десять лет живут в селе под боком и ни разу не попадали в её картотеку.

- Но кто же твоя матушка Алевтина? – спросила бабушка у Вали. – Чьих она? Коровиных али Барабановых? Может, Волгиных? Ты скажи, не стесняйся. Все эти семейства хорошие… почти все.

- Баб Наташа, - вмешался Максим. – Чего пристала к человеку? Её мама вообще из Курска приехала, да, Валя?

- Ага! – торжествующе завопила бабка. – Всё сходится! В Курск наш Пётр Афанасьич уезжал когда-тось. Стал-быть всё-таки из Жигалкиных вы!

На радостях бабка достала огромную банку варенья. Некоторое время все трое пили чай молча. Наталья Прокопьевна была довольна, что всё так легко разрешилось.

- Конечно, Жигалкины, - приговаривала она, любовно глядя на Валю. – Нос – ерунда, несущественная деталь. А вон чай ты пьёшь, жмуришься – точь-в-точь, как тот самый ваш Пётр Афанасьевич. Большой души человек…

Но вдруг осеклась и выронила ложку.

- Что же я несу, дура старая? – сказала бабка потрясённо. – Ведь Пётр Афанасьич не в Курск, а в Киров уезжал! Может, Валя, вы из Кирова? Ты вспомни хорошенько.

- Нет, мы из Курска, - сказала Валя совсем виновато. – Однозначно. И никакого Петра Афанасьевича у нас не было…

- Ещё бы, - сказала бабка. – Откуда он у вас возьмётся, ежели Курск – это тебе не Киров! Что же вас леший в Курск-то понёс?

На это Валя не нашла, что ответить. Бабушка тайком поманила Максима в сени и прикрыла дверь.

- Максим, - сказала она шёпотом. – Ты над старухой насмехаться вздумал? Ты кого к нам привёл, неслух?

- Девушку, - сказал внук. – Просто девушку. Валю Желобкову из села Гудково.

- Что ж это за девушка? – спросила бабка замогильным голосом. – Что это за девушка, если у неё нет никакой родни? Сроду Желобковых в Гудково не было! Почему я про них ничего не слыхала? Они цыгане или сироты казанские? Может, она и не девушка вовсе, а иноагент?

- Сама ты иноагент, - сказал внук. – А Валя ещё какая девушка! И не мешай, всё равно её любить буду.

Молодые отгостились и уехали. Зато бабе Наташе было теперь над чем крепко подумать…

<><><>

Наталья Прокопьевна позвонила внуку в четыре часа утра.

- А? Что? – закричал Максим. – Бабушка, тебе плохо? Врачей вызвать?

- Нет, Максимка, - сказала счастливая бабушка. – Задал ты мне головоломку, сорванец. Но я вспомнила! Мамка-то Вальки твоей раньше была вовсе не Желобкова, а Кудыкина, она ж двоюродная племянница снохи Веры Степановны, а стал-быть – что? Выходим мы на корень Егориных, и Коровины им сбоку припёку ишо родня немножко! Из Егориных твоя Валька-то, понял, балда?

- И что? – сонно спросил Максим. – Что теперь-то, баб Наташ?

- А теперь ничо! – сказала бабушка. – Семья у Егориных нормальная, стал-быть, совет вам с Валей да любовь. А ты ругался, омморок худой…


(использована иллюстрация из открытого доступа)