Афанасий Фет и Крымская война

Любителям поэзии Афанасий Фет известен как знаменитый лирик, историкам – и как гвардейский офицер, защищавший в 50-е годы XIX столетия побережье Латвии и Эстонии от разграбления англичанами. Для самого Фета и для русской литературы главным результатом похода стали прекрасные стихи о Балтийском море.

Словосочетание «Крымская война» сразу вызывает у помнящих историю ассоциации – «героическая оборона Севастополя», «адмирал Нахимов».

Но мало кто знает, что в 1854-1856 годах у берегов Балтийского моря находилось значительно больше русских войск, чем в Крыму.

 За службу Афанасий Фет  награждён орденами Св. Анны 3-й степени (1852) и Св. Анны 2-й степени (1885)[9], бронзовой памятной медалью за участие в Крымской войне.

Несостоявшийся завтрак...

В 1854 году англичане и французы направили в Балтийское море огромный военный флот, десантные корабли. Отправляясь в путь, британский адмирал Чарльз Нейпер хвастливо заявил, что через три недели будет «завтракать в Кронштадте, а обедать уже в Петербурге». Если адмирал честно пытался бы сдержать слово, то умер бы от голода – форты Кронштадта оказались столь мощны, что армия союзников уплыла восвояси. Англичане и французы не сделали даже попытки штурмовать укрепления.

Между тем на поход в Балтийское море были истрачены огромные деньги. Необходимо было как-то оправдать безумное расточительство. И британцы принялись угрожать российским портам в Курляндии, Лифляндии, Эстляндии, Финляндии. Десятки тысяч российских военнослужащих были направлены для защиты балтийского побережья. Одним из них был поручик гвардейского уланского полка Афанасий Фет.

В армию Афанасий Фет вступил добровольно. Подвигло к этому сына и внука дворянина желание... получить дворянство. Чем был порожден такой парадокс: потомок потомственных дворян – без дворянства?

Отец поэта, помещик Шеншин, находясь в Германии, влюбился и женился на лютеранке. Причем не по православному обряду. В Германии брак, естественно, считался законным, в России не признавался. Родившийся ребенок считался незаконнорожденным, не мог даже носить фамилию отца. Афанасий Фет вырос, стал талантливым поэтом и, отбросив в сторону перо и бумагу, поступил унтер-офицером в армию. Для того чтобы верной службой Отчизне доказать право на дворянство и получить его. К началу Крымской войны дослужился до поручика гвардии. Уланский полк, где он служил, был направлен защищать балтийское побережье. Через много лет Фет красочно описал в мемуарах свой балтийский поход.

Почти по Мюнхгаузену

Начиналось всё почти как у барона Мюнхгаузена. Помните, барон присочинил, как в Прибалтике барон в метель привязал коня к какому-то колышку, а за ночь снег растаял и оказалось, что колышком был шпиль лютеранской кирхи? А вот что случилось с уланами под Ревелем. Вечером они поставили артиллерийскую батарею на гладкую снежную равнину. Поэт с иронией пишет:

«Каков же был переполох, когда утром зачерпнувшиеся водою берега показали, что батарея ночевала на дряблом весеннем льду озера, грозившего ежеминутно поглотить доверенные ему орудия».

В описании Лифляндии и Эстляндии у Фета много афористичных и красочных замечаний.

Вот море: «лежало по целым дням без малейшей ряби, как отлично отполированное зеркало». А вот откуда поступала в Балтийский порт (ныне город Палдиски) свежая рыба: «Странно и характерно, что рыболовами оказываются не местные жители, а крестьяне берегов Ильменя, которые к осеннему лову кильки в лодках своих отправляются вниз по Волхову и Неве в открытое море, даже, очевидно, не стесняясь иностранную блокадою берегов».

Удивил Фета бургомистр Валки, в доме которого он увидел зверя, похожего на гигантского кота. «Это рысь, она живет у меня уже шесть лет», – пояснил бургомистр. Но, конечно, не только диковинки интересовали поэта, в мемуарах он, прежде всего, отметил незаурядный ум бургомистра.

В Балтии Фет не только воевал, но и встречался со старыми друзьями.

Дело в том, что в детстве он уже жил в городе Верро (Выру), учился в частной школе-интернате Генриха Крюммера, имевшей в Российской империи хорошую репутацию. Приятно было вновь увидеть Алфонса Перейру, сына российского полковника – испанца по происхождению, женатого на лифляндской баронессе фон Вульф...

Интереснейшее свидетельство очевидца: немецкие бароны «оказывали самое радушное гостеприимство» российским офицерам. Они желали России победу. Погостив у одного из патриотов, Фет записал интересную легенду о Петре Великом.

Царская трость

 В замке одного из местных дворян поручик Фет увидел портрет дворянина начала XVIII столетия «в петровском полукафтаньи». А над рамой картины висела камышовая трость. Поэт заинтересовался, чем же она ценна. Хозяин дома рассказал необычную легенду.

«Во время проезда Петра Великого по нашему побережью прадед мой, вот этот самый краснощекий мужчина в мундире, был нашим дворянским предводителем», – начал он. По словам собеседника, Петр, проезжая мимо, потребовал почтовых лошадей. Дворянин отвечал, что их нет. Он не успел договорить, как Петр замахнулся на него тростью, ударил по спине и с возмущением спросил: «Как, для меня нет?». Тогда остзеец закончил фразу: «Я приготовил собственных лошадей». Смущенный царь воскликнул: «Прости великодушно. Проси у меня чего хочешь». «Подарите мне эту трость на память», – ответил немец.

И вот более ста лет трость как реликвия хранилась у бывшего предводителя дворянства и его наследников. Видно, чтили они российский императорский дом!

Разграбление Либавы

Не раз Фету довелось видеть у балтийских берегов британские военные корабли. Они имели и парус, и паровой двигатель, не раз, ради экономии угля, использовали только энергию ветра. Поэт образно писал, что такие британские фрегаты «имели вид громадных хищных птиц».

Не раз уланы галопом мчались к морскому берегу, но тревога оказывалась ложной. В мемуарах Фет предположил, что «англичане считали побережье лучше укрепленным, чем на самом деле».

Лишь однажды поручик увидел британских моряков на берегу. Ему сообщили, что с британского корабля на берег направлена шлюпка. Фет со своим подразделением тут же поскакал навстречу врагу. Однако вскоре выяснилось: прибыли парламентеры. Британцы просили у русских разрешения набрать на берегу свежей воды. Офицеры уланского полка оказались джентльменами и разрешили противнику запастись водой. Британцы, кстати, джентльменства не проявляли.

Как уже говорилось, на видземском и эстонском побережье (где служил Фет) они не пытались высаживать десанты. А вот Либаву (Лиепаю) сумели захватить. И отобрали у горожан их частную собственность – дорогие купеческие корабли с товарами. Даже по нормам того времени законность подобного поступка была небесспорна. Но британцы в нюансы международного права вникать, видимо, не стали. Разграбили британские моряки и финский город Брагестад, «позаимствовав» содержимое местных складов.

 

Лучший певец Балтики

Закончилась война, дослужившийся до звания штаб-ротмистра, Фет вышел в отставку.

А результатом его участия в войне стали, прежде всего, прекрасные стихи. Отнюдь не о войне. Замечательный лирик издал целый цикл стихотворений о море. Он персонифицирует море, находит для него самые неожиданные сравнения.

Через много лет творения Фета станут переводить на латышский, латвийские критики так отзовутся о его творчестве: свободный полет мечты, соединение яви и сказки. А вот мнение русского рижанина.

В 1901 году в газете «Рижский вестник» была опубликована статья о русских поэтах, посвящавших стихи Балтийскому морю. Было перечислено немало известных имен. Но «самым вдохновенным певцом Балтики» «Рижский вестник» назвал Афанасия Фета.

(Материал из Интернет-сайта)