Глава 39 Крот-шалун

Начало http://proza.ru/2022/10/16/581

                Крот-шалун

                Полигамны самцы,
                то есть,  априори не виноваты


     «Теплый» ужин в кают-компании с уходом Греты набрал томность, градус, темперамент и стал почти горячим.

     Оружейницы Катрин и Тина, сжимаясь в объятиях, неумолчно ворковали, находя в друг друге все больше объединяющих черточек, строчек и завитушек. Восторгались и отмечали каждую находку затяжным поцелуем.
- Долго высматривать искорку в дебрях темно зелёных водорослей или обрадоваться сиянию, сверкнувшему меж облаков, - напела Тина, пробравшись губами в мохнатое ухо Катрины.
- Белый стих, - восторженно ахнула подруга, - новое слово и очередная искорка твоего таланта.

     Свази грелась и млела, прижимаясь к теплому меху могучего партнера. Мурлыкала и подпевала, а на смене мелодий нашептывала в ухо крота о зеленых лугах и березовых перелесках вокруг давно покинутой Крысотеевки, в которую однажды приведет Ваню-Ганса, и мама Вера, в белом передничке и больших очках, поставит перед кротом глиняную миску огненно горячего борща, деревянной ложкой зачерпнет из глечика густую, как масло, сметану и припорошит бордово красную поверхность изумрудно зеленым лучком.

- Вот только жалко, что страдаешь метеоризмом.
- Нисколько. Страдают другие, - грубовато возразил крот, - и мне это особенно нравится.

     Крот Ваня-Ганс, оставшись один с тремя самками, потерял голову, свалился с катушек и пустился во все тяжкие. Делал вид, что внимательно слушает Свази, причмокивал и  поглаживал время от времени ее спину и зад, но глазенки под серебристой опушкой почти не отрывал от кружащихся в медленном танго оружейниц.

     Возбуждался, представляя веселую чувственную возню с тремя самками на мягком ковре, скашивал глаза на пол и почти явственно ощущал щекотание десятисантиметровыми ворсинками особо чувствительных мест в не прикрытом мехом паху.

     Пары сблизились в танце, и Ваня-Ганс, провел-погладил лапой по спине Тины. Оружейница оглянулась в недоумении, но крот смотрел в сторону, и Тина вновь прильнула к партнерше. Крот протянул лапу и вновь погладил оружейницу по мягкой спинке.
- Катрина, меня крот лапает, - в панике шепнула Тина.
- Случайно задел, - отозвалась Катрина. - Тебе показалось, любимая.

     Музыка пьянила. Мирей и Шарль на экране изнывали от похоти, забиваясь все выше в чувственные страсти. Крот Ваня-Ганс не выдержал: всей широкой лапой прихватил и сжал в горсти правую ягодицу Катрины.

     На этот раз явное домогательство заметили все и как случайное не восприняли. Свази, оскорбленная в лучших чувствах, сладких мечтах и матримониальных планах, двинула изменщика ногой в живот. Миниатюрная поэтесса Тина подпрыгнула, схватила блудливого сластолюбца правой лапой за одно ухо, а левой метко залепила по второму. Крупная Катрина смачно попала прямым в нос.

     Крот широко загреб лапами, собрал всех в охапку и спиной повалился на ковер, собираясь повозиться с красотками в партере. Не принял Ваня-Ганс во внимание, что девицы до недавнего времени были самцами, бойцовских навыков не утратили, а захватам, прижимам и удержаниям предпочитали свинги, хуки, апперкоты и все приемы «с ноги».  На крота обрушился град ударов.

    Толстый слой подкожного жира и густой мех некоторое время смягчали боль, но количество, по-обыкновению, набрало качество, крот-шалун вскоре опрокинулся мордой в пол и свернулся калачиком, стремясь занять минимум места.

    Перекрывая музыку и шум побоища, звякнул зуммер трансляции, и на переборке засветился экран. Широким планом, извивающаяся в предоргазменных судорогах Грета, раздетая по самое "ню", и что-то нашептывающий в ее ушко капитан.

    Крысы распахнули рты и попятились, мгновенно забыв избитого крота. На соседнем экране разочарованно глотала слезы обиды айтишница Блинда.

- Как так? Как же так? – роняла она в пустоту риторические вопросы. – Он шептал, я верила. С теплой грустью вспоминала, как о промелькнувшем, но не случившемся счастье. Я хотела, я ждала…
- Все хотели, все надеялись, - в один голос подтвердили оружейницы, обнялись и прижались подружка к подружке.
- А она его… - начала и недоговорила Блинда, обтерла губы цветастой банданой и твердо пообещала. - У меня теперь есть враг. Накажу.

- Чем дольше живу, тем меньше люблю, верю и надеюсь, - раздумчиво поддержала Свази. - Как шепнул мне однажды академик Будулай… - Давно настрявший в ушах всей команды «запев от механика» на сей раз не вызвал отторжения. Крыски обернули к Свази заинтересованные мордочки. – Академик сказал: «В любовных играх не всегда понятно, ты поимел или тебя отодрали». Но девушка была сверху, и, похоже на то, что на нашем корабле новый капитан.

- Мама моя! – испуганно прикрыв банданой рот, пискнула Блинда.
- Мать твою! – в один голос отозвались Катрин и Тина.

- Мать ее! – имея в виду Грету, поправила Свази и скомандовала. – Праздник заканчиваем, крота под замок, все по рабочим местам. Я в центральный пост.

 Крот приподнял голову с ковра, огляделся и сокрушенно выговорил.
- Сердце молодо, не хочет верить увещеваниям мудрой головы, мол, ушел поезд. Успокойся, мать твою. Эх! Все меньше русалок в наших колодцах... Блин!


- Тварь похотливая, - легонько пнула сластолюбивого крота Катрина. - Не успел одну огулять, а уж к другим лапы тянет.
- Только иду за сердцем, - попытался оправдаться Ваня-Ганс. - Едва тронул мягкое здесь, а оно игривое уже зовет туда: в соседнюю нору или чужой двор. Были же времена, призы брал и кубки завоевывал. - Крот приподнял от паласа мохнатый нос и, убедившись во внимании красоток, продолжил. - Номинант, а затем и лауреат на "Фалос года", "Пенис всея планеты", звание "Неутомимый жеребец "Дас Хаус цвай". Можете не верить, но случилось покувыркаться даже с сексуально знаменитой Ксюшей С.

- Уважаю, - ностальгически вздохнула, вспомнив свое самцово-ходаковское прошлое,  Блинда. - И как она? Действительно, тигрица или только реклама на пустом месте?

- Фойер-огонь, - сбился на родной язык Ваня-Ганс. - До сих пор, как вспомню, корень языка вздрагивает. Вытащила на вершину карьеры - рекорд в книге Гиннеса - "Золотая тысяча Ганса". Мечтал стать пионером секса во вновь открытых мирах. Пенис, мой пенис.

- Мечтал стать пионером, а попал в пенисоонеры, - не удержалась от прикола Тина.
- Я же педагогом начинал в сельской школы, - не реагируя на смешки, Ваня-Ганс сел на попу и подпер щеку правой лапой. - Благородная миссия - учить молодых умному, доброму и вечному. Физруком был, учил девчонок через козла прыгать, заботливо подхватывал на приземлении, чтоб не упали.

- За грудь и попу подхватывал? - укоризненно скривилась Тина.
- Как получится, - крот смахнул набежавшую в углу рта слюну, - если самочка оказывалась крупной, сам падал с ней и потом долго кувыркались, пытаясь подняться.

- то есть, и педофил, к прочим достоинствам, - резюмировала Тина. - Большая козлина, и науку нужную преподавал: сколько самок жизнь проводят, прыгая вокруг, около и через козла,.. такого, как ты.

- Сердце игривое, ноги гулящие, а душа кровью обливается, - с нотками сочувствия засмеялась Катрина и направленно отвесила пинка по пушистому заду. - Залечишь под замком душевные раны.
- Таких уродов лечит только геморрой и простатит, - презрительно скривила губы Блинда.

- Эх, - горестно выдохнул и начал подниматься Ваня-Ганс. - Можно хорохориться, можно молчать, с грустью глядя на опустевшие рельсы и прислушиваться к затихающему перестуку вдали. Ушел поезд.
- Один ушел, дождись другого, - попыталась подбодрить скисшего крота Катрина.

- Придет, - безнадежно отмахнул лапой Ваня-Ганс, - или задержится... навсегда.

 

   Продолжение               http://proza.ru/2022/11/20/463