ООН в Крыму, гл. 64. Вот такой он, Коктебель

ОТПУСК  ОДНОГО  НУДИСТА  В  КРЫМУ
Курортно-познавательный эротический  роман


Глава 64.  ЭКСКУРС  В  ИСТОРИЮ  КОКТЕБЕЛЯ

*   *   *
По прибытии автобуса из Судака на автостанцию Коктебеля первым делом Роман отметил то, что, несмотря на изобилие россиян, День России в этих приморских курортных городках, похоже, отмечался одинаково – то есть, вообще никак. Ведь Крым – это автономная* территория Украины, которой до независимости России ровным счётом никакого дела нет. В Украине есть и свои государственные праздники.

* НАПОМИНАНИЕ: речь идёт о лете 2006 года, когда до воссоединения Крыма с Россией оставалось еще 8 лет...

Достаточно приятным плюсом в Коктебеле является то, что вся или практически вся торгово-развлекательная инфраструктура, в том числе рынок, располагаются вдоль набережной или совсем рядом с ней. И здесь, переходя от одной торговой точки к другой, Роман без проблем пополнял запас необходимых, а заодно и понравившихся продуктов. Наконец-то в одном из павильончиков надыбал-таки столь давно вожделенный надувной матрас нужных размеров: не толстый и по размерам подходящий, в его ракушке-палаточке такой поместится в самый раз. И неизвестно было, кто этой покупке обрадовался больше: сам Роман или же его бока и спина, которые вдоволь отведали уже твёрдости и неровностей крымского рельефа.

Следует отметить, что Коктебель примечателен своей особой демократичностью.
В отличие от большинства приморских поселков и городков, вблизи которых любители обнаженного купания всё равно находят укромные места для удовлетворения своей обнажённой потребности общения с морем и солнцем, коктебельский нудистский пляж находится прямо в черте города.

Причём, «цивильный» муниципальный пляж отделяется от «дикого» только наличием одежды на телах отдыхающих. И там и там бывают соответственно одетые или раздетые дети. Граница, которая территориально и «мануфактурно» разделяет людей по классам раскрепощённости отдыха на море, является весьма условной. И все здесь давно уже привыкли к тому, что в торговых рядах между ярко-цветастых нарядов туристов вдруг кто-то без смущения сверкает свой голой попой и не только. А кто-то и вовсе не сверкает уже, потому что весь целиком уже достаточно сильно и равномерно загорел,  сплошь бронзовым стал.

Бизнес в Коктебеле развивается. Пусть и по-всякому, но всё же развивается. Причём, местные жители пытаются извлечь выгоду из сущей ерунды. Например, весьма примечательна в этом городке и поэтически своеобразно колоритна фигура одной женщины-торговки с воздушно-пушистым венком на голове. Под видом знахарки- целительницы да под совершенно нескромно рифмованные заговоры, кстати, очень в меру вульгарные и даже воспитующие, продает молодым курортникам... гм-гм... ну, как бы тут сказать покультурнее, если кроме местного названия этого интимного чудо-средства ничего на ум нейдёт: продаёт она букетики и венки из пое*ень-травы.

На голове этой задорно свойской и совершенно без комплексов пожилой женщины, которая сама про себя говорит, что она Люда из Голливуда, эта трава в виде веночка представлена. Название лекарственного средства очень смачное, оно е и накрепко впечатывается в слух, но другого названия, наверное, у этой травы нет, да другое название никому и не нужно. По крайней мере, в Коктебеле.

Но самые любознательные покупатели всё же допытываются до автора столь оригинального названия этой красивой в целом травы. И кто бы сомневался, что название это придумал сам маэстро Максимилиан Волошин! После такой сногсшибательной новости траву тут же покупают безоговорочно.

Над этим незатейливым бизнесом хоть и посмеиваются курортники, но внимательно выслушивают все рифмованные присказки бабушки-знахарки, зачем эта трава нужна и чем она полезна, кому помогает, а кому и нет. Глядишь, и покупают у неё кто букетик, кто веночек странной травы, всей своей воздушностью очень смахивающей на соцветия скумпии, но далековато расти чудной траве до гордых кустов.

И ничего, неплохо проживает знахарка-затейница на своём безобидном деле. Свой скудный пенсион она за лето, можно сказать, задарма худо-бедно подпитывает и пенсионный бюджет укрепляет до следующего сезона и до следующих наивно открытых и не очень жадных до денег добродушных туристов и курортников.

Да. А вот от стародавнего волошинского Коктебеля ничего, считай, уже не осталось. Например, через весь город взяли и проделали длинный и прямой сквозной лаз – набережную вдоль моря, оставив узкую полоску гальки для желающих искупаться и позагорать. Раньше этого лаза не было, зато пляж был широким и песчаным.

А в наши дни каждый квадратный метр этого Коктебель-Бродвея оккупирован торговцами, которые аки тати покушаются на самое святое на море: на желание туристов отдохнуть скромно, дёшево и сердито, без излишних обжираловок и чрезмерных возлияний. Но ничего из благих планов и намерений у наивных курортников не выходит.

Местные в меру назойливые жру-гуру всем скопом тут же неотвязно одолевают вас, всеми своими невозможными для терпения ароматами через ваши собственные обонятельные и вкусовые рецепторы делают сногсшибательный изящный хук вашему бюджету и без никаких проблем сходу кладут его на обе лопатки в виде вашего застывания в позе медитирующего над вкусом лотоса, или же возлежащего при кальяне гурмана или вальяжного умащивания вашего же тела на мягко обволакивающие ваши телеса диване какого-нибудь восточного ресторанчика, где положено полулежать на подушках, наслаждаться музыкой и вкусом и совершенно ни о чём не думать... особенно в те блаженные моменты, когда где-то близко звучит упоительно расслабляющая и за душу нежно хватающая песня – например, «Коктебель» в исполнении замечательного феодосийского барда Василия Ежова:

К тебе
тянется Коктебель,
виноградной лозой
он бежит за тобой.

Нет слов...
Только ветер с холмов.
Только тёплая пыль
и по ветру ковыль.

И только жёлтая трава
вокруг,
и голубой овал
прохладных бухт.
И только жёлтая трава
звенит...

И ни живой души окрест
на много лет.
И лишь хранитель этих мест -
поэт,
И лишь хранитель этих мест
следит за мной.

Родниковой водой
на цикадном меду
акварель разведу.
Испей
из печали моей
и попробуй на вкус
сердоликовый блюз.

Полынь
горько пахнет в ночи.
Плач агатовых снов
да пожар берегов.
Прощай,
неразгаданный край,
край вершин голубых,
киммерийской мольбы.

И наша память до поры –
остывший чай,
к её замкам не подобрать
ключа.

И догорают на ветру
остатки выпитого дня,
утрат,
пролив крепленое вино
в закат.
А поутру, а поутру
к тебе
тянется Коктебель,
тянется Коктебель...

Просто бесподобная песня...
Но если вы, сродни стойкому оловянному солдатику, всё же устоите перед южным весьма экспрессивным сервис-напором продавцов всяческой красивой безделицы и невероятной вкуснятины, то в знак воздаяния благодарности собственному же благоразумию лучше всего будет принять бокал-другой коктебельского портвейна, муската или мадеры в особенности – то есть, вина, купленного в ближайшем павильоне, а ещё лучше – в фирменном магазине.

Главное, нужно помнить и не пить местное разливное вино! Эта чудовищная бадяга может быть сделана из какого-нибудь технического спирта с марганцовкой и разными красителями, ароматизаторами. Хотя у проверенных лично вами продавцов можно купить и преотличное вино.

А ещё в Коктебеле свободно можно и нужно пить одноимённый коньяк, произведённый на местном заводе, ведь Коктебель в наши дни – это всеми признанная страна коньяков и мадеры – в особенности.

И пляж в Коктебеле уже не тот, не природный.
Старинный и добрый Волошинский галечный пляж напрочь смыло во время штормов, разыгравшихся здесь в 1967-1968 годах. После этой экологической катастрофы и по очень большой людской глупости завезли сюда известняковую щебенку.

Конечно, за полвека волны уже более-менее обкатали её, но прежней прелести и притягательности у бывшего чудо-пляжа нет. А от того, что известняковая щебенка легко разрушается под действием волн и морской воды, на дне Коктебельской бухты теперь лежит изрядное количество белой мути – взвеси мельчайших частиц, которые образуются в результате трения завезённых камешков друг о друга. Во время очередного шторма эта муть поднимается со дна, и тогда вода у берега кажется молочно-грязной.

Ау... Вот вам пример последствий близорукой и неразумной деятельности человека, который вначале додумался безмерно выбирать песок и гальку на восточной окраине бухты, где-то вблизи от винзавода. Из-за этого разыгравшиеся в углублённой бухте шторма течение двух лет не только пляж смыли, но начали разрушать набережную и наступать на посёлок, каким Коктебель был в ту пору. Так природа в очередной раз наказала человека за его глупое самомнение о том, что он – царь её.

Точная дата основания Коктебеля неизвестна.
Античные источники упоминают греческое поселение Афинеон, которое, судя по очень неточным старинным картам, должно было находиться как раз в районе Коктебеля. Однако следов деятельности античных греков в Коктебеле не обнаружено. На плато Тепсень, которое расположено в непосредственной близости к западу от поселка, находилось древнее поселение, возникшее в раннем Средневековье (где-то в VIII–IX веках). Точное название этого поселения никому не известно, но местные краеведы полагают, что это была летописная Калиера.

Ко времени присоединения Крыма к России после освобождения его из-под турецкой пяты коктебельская местность была совершенно пустынной. И даже через сто с лишним лет, уже в конце XIX века, Коктебель всё ещё представлял собой небольшую деревню со смешанным населением, составленным из крымских татар и болгар, переселившихся в Крым согласно царскому зазыву. Но именно в конце XIX века Коктебель начал становиться популярным среди северных горожан местом для летнего отдыха на море.

Современный Коктебель сложился на основе располагавшейся здесь одноимённой татарской деревни, ближнего болгарского хутора Бараколь, греческого хутора Армутлук, русского хутора Кордон и нового дачного поселка, несколько позже возникшего на берегу залива. Основателем этого дачного поселка является помещик и землевладелец Эдуард Андреевич Юнге.

Именно он в 1880-х годах начал продажу своих земель под дачные участки. Предприимчивый делец для начала приглашал в своё поместье известных писателей, художников и ученых: посредством их авторитета в высоких кругах он надеялся сделать эти места популярными. И он не ошибся.

Но особо прогрессивную роль в развитии Коктебеля сыграл поэт и художник Максимилиан Волошин. В начале ХХ века он постоянно проживал в Коктебеле, на его даче гостили многочисленные поэты, писатели, художники и другие люди искусства. У него в доме в разное время проживали Алексей Толстой, Викентий Вересаев, Марина Цветаева, Николай Гумилёв, София Парнок и многие другие известные деятели культуры. Посёлок приобрёл большую известность и популярность.

Здесь начали строить дачи или селиться на жительство деятели из мира искусств и наук. После смерти Волошина его вдова продолжала принимать этих гостей, а в 1930-х дача Волошина была преобразована в Дом отдыха писателей «Коктебель».

(продолжение следует)