Остановка

                Остановка. Сердца.

Друг старый рассказал как-то. На откровенности. Бывает. Мы с ним тогда "Мастера и Маргариту" помянули, Воланда и дальше как-то само. Много уже с тех пор минуло. Ему тогда чуть за сорок было. Времена – девяностые только за середину перевалили. Уже потери косяком пошли. Кому по дороге с гаража наркоманы голову проломили, кто с таксовки домой не вернулся, кто просто спился, кто с бандитами снюхался и сел или убили, кого с "пеньковым галстуком" на шее соседи нашли, кто просто дома или на дежурстве прилёг и не проснулся, всякое было. На предел народ выходил, на предел сил. Он тогда на своём производстве бился, как бьётся лошадь из топи вырываясь. По трое суток подряд сериями: хирургия -  травмпункт – хирургия и наоборот, по итогу за две ставки выходило с хвостом. По ведомостям это по разным службам шло, потому бухгалтерия не цеплялась. На дорогу пешком поутру на электричку уходил час, электричка ранняя, общественный транспорт ещё не ходит. Платформа почти на берегу, я знаю это место, пляж рядом внизу, лес. В электричке ещё час, вагон пустой, можно прилечь. Дальше от первого лица будет, чтобы стиль целее.
Я тогда в ЦРБ (центральная районная больница) службу правил (после всей этой поганой истории в нашей конторе, я тебе рассказывал), электричка в 6.05 утра, как сейчас помню, из дома в 5.00, а ещё позавтракать надо успеть, на работе некогда будет. Красиво так вокруг, осень, всё цветное, изморозь по траве, я пешочком от дома дорогами-тропинками притопал. По берегу залива, потом краем леса. Стою на платформе, всего то пара-тройка минут до «утренней лошади». И тут на тебе. Чувствую, в серёдке зателепалось и всё, встало, вглухую. Поплыл, в глазах темнеет. Отошёл уже почти на ошупь, присел на другой край платформы, травка с изморозью перед глазами вбок уходит. В груди трепыхание какое-то вялое с перерывами, в глазах темь. Слышу только как сквозь вату — электричка пришла и ушла. Чуть погодя встрепенулось что-то, где сердцу быть, завелось, пошло, в глазах пояснело. Посидел малость. До следующей «лошади», помню, ещё больше часа было, пошёл тихонько вниз, по дороге к пляжу, на простор. Да и если что, хоть не на виду, ребятню не напугать. Отошёл, присел в сосняке на косогоре на травку. Вслушался, пульс потрогал. Работает. Живой. Обошлось тогда. На работу опоздал, конечно, наплёл что-то.
С того самого утра я себе потачки и не давал, много успеть надо было. Я много успел.