Четыре периода в экономическом развитии Азербайджа

Четыре периода в экономическом развитии Азербайджана.
1.  Охотничество.
 
Предки азербайджанцев первые скотоводы
 Южного Кавказа
Предки азербайджанцев, живя на своей исторической прародине, прежде чем одомашнить, обитающих на территории Южного Кавказа горных баранов, коз и туров, и стать скотоводами, несколько тысяч лет существовали за счет охоты на этих диких животных. Учёные считают, что человечество 99,0 % своей истории жило за счёт собирательства и охоты и только 1,0 % -за счёт земледелия и скотоводства.
      Французский  ученый Жан Дорст пишет, что «Сначала человек жил за счет сбора плодов, съедобных растений и тех животных, которых он мог ловить. Затем он изобрел различные орудия и получил возможность заняться охотой и рыбной ловлей. На данной стадии, относящейся к эпохе нижнего палеолита, человек еще неотделим от окружающей его среды и полностью от нее зависит. Изменения в этой среде, определяющей количество необходимой человеку пищи, заставляют его либо приспосабливаться к данным условиям, либо искать другие, которые помогут ему выжить».
         В это время охота для большинства древних людей становится основным источником добычи пищи. Однако, как известно, подойти незамеченным к  бизонам и антилопам, горным баранам и козлам, газелям и косулям им было очень трудно. Стоит животным заметить что-то подозрительное — и стадо моментально исчезает. Известно, что охотники старались хорошо изучить образ жизни животных, их повадки, места лежбищ, выпасов, водопоев, солонцов и звериные тропы. Способы и приемы добычи зверя зависели от вида животного, сезона и индивидуальных способностей охотника.
     Английский учёный Кларк Уисслер, в написанной им в 1910 году книге «Материальная культура индейцев племени «черноногие», подробно описывает процесс загонной охоты на бизонов. К.Уисслер пишет, что: «В резервации черноногих в Монтане есть несколько мест, которые индейцы считают бывшими бизоньими загонами... Конечно, никто из современных индейцев не видел собственно охоты, однако они не раз слышали от старших рассказы о ней. По их словам, стадо загонялось между рядами каменных груд и падало с обрыва. Внизу устраивалась изгородь, в которую бизоны и приземлялись…Лагерь обычно располагался на равнине недалеко от загона. Выставлялся дозорный, который предупреждал о приближении стада к обрыву. При благоприятных обстоятельствах он приказывал всем молодым или здоровым мужчинам встать за грудами камней и спрятаться за одеялами или свеже нарубленными ветками. Затем, если бизоны проходили через широкое пространство между рядами, загонщики начинали преследовать их, а спрятавшиеся по бокам вставали и с криками размахивали одеялами или ветками, чтобы напуганные животные продолжали двигаться к оврагу. Перед пропастью головной бизон пытался остановиться и свернуть в сторону. Однако нажим задних рядов и действия людей около обрыва обычно ломали упорство вожаков, за которыми слепо шло остальное стадо. Индейцы утверждают, что если бизоны приближались к обрыву, успех был практически обеспечен. При падении одни бизоны убивались, а других добивали в тот момент, когда они начинали бегать по загону».
     Многие современные охотники на муфлонов и горных козлов на собственном опыте не раз убеждались в том, как тяжело охотиться на этих осторожных и пугливых животных. И несмотря на то, что они в отличие от древних охотников, вооружённых камнями, палками, а в лучшем случае луком и стрелами, имеет скорострельное, дальнобойное современное оружие с оптическим прицелом. Однако современные охотники нередко возвращаются с охоты без желанного трофея.
       Ж.Дорст пишет:«На следующей стадии люди, постепенно переходя от одних средств существования к другим, превратились из простых собирателей и охотников в скотоводов. Практика одомашнивания животных началась на Ближнем Востоке семь-восемь тысяч лет назад». Действительно,   в какой-то момент своей истории, охотники, в том числе, видимо, и древние тюрки, внесли существенные изменения в загонную охоту на диких животных. Они решили более  не загонять диких животных к скалам и обрывам. Теперь они решили попытаться поймать муфлонов и горных козлов живьем. Для этого они начали подгонять их к безопасному спуску с гор. В этом случае животные, благополучно спустившись с гор и вырвавшись на просторы равнин, мчались вперёд, не обращая внимание на построенные охотником высокие каменные или камышовые заборы загонов, И только неожиданно наскочив на заграждающий им путь высокий забор, они начинали понимать, что попали в ловушку. Содержание животных в загонах наконец-то позволило охотнику получать свежее мясо не только во время охоты, но и длительное время после нее. Со временем на Кавказе и прилегающих территориях Передней Азии охотники стали сооружать подобные искусственные сооружения - загоны. Их приспособили к местному рельефу, стали размещать на вершинах холмов. Это давало ряд преимуществ. Во-первых, с вершин холмов, как правило, спускались овраги в долину к ручьям или рекам, то есть к пастбищам и водопоям, где скапливались животные. Овраги могли использоваться как естественные направляющие для загона животных на вершину холма, которую ограждали по периметру, вырыв ров и насыпав вал с внешней от него стороны. В. Р. Дольник в книге  «Непослушное дитя биосферы» пишет: «Одним из главных методов охоты был загонный. Для этого планировалось на местности и строилось громадное сооружение — ловушка. Ловушка завершалась каменным мешком около 150 м в поперечнике. К мешку пристроены дополнительные загоны и камеры. От входа в мешок тянутся на несколько километров две расходящиеся каменные стенки. Охотники загоняли стада джейранов в гигантский проход между стенками, гнали по сужающейся воронке, а дальше через узкий проход загоняли в мешок. Ловушки сложены из больших каменных плит и валунов».
Древнетюркские охотничьи загоны-араны.
       Необходимо отметить, что на Южном Кавказе до сих пор сохранились остатки каменных охотничьих загонов. Древние тюрки называли эти загоны аранами, а заградительные камни этих загонов - гошундашами, то есть - каменными охотниками или каменным войском. На сегодня некоторые гошундаши-араны сохранились во многих регионах Евразии. При изучении наскальных рисунков в разных местах Евразии от Закавказья  до Алтая,  археологи обнаружили множество рисунков сцен загонной охоты и загонов-ловушек.
      Термин аран/аланг зафиксирован в словаре Махмуда Кашгари: «Аран — скотный двор, конюшня (ДТС, стр.-51.), аланг- плоский,  ровный (о местности): аланг йазы- плоская равнина. (ДТС, стр.-33.)». В словарном фонде некоторых современных тюркских народов термин «аран» - низина, впадина- сохранился в форме «алан/ елан»: азерб.- aran, тат., башк.- alan; каз., ног., кар.- alanq; якут.- alaas, orun (местность); тув.- alaaq; чув.- v;r;n (местность); шорск.- ;ala;.
         Топонимический словарь Новосибирской области: «Аранкуль, тюрк. “аран” — стойло, “куль” — озеро, буквальный перевод — стойло для скота у озера».
                Советский историк  С.П.Толстов пишет: «Огузы  (предки азербайджанцев Г.Г.) X — начала XI в. выступают перед нами как народ, сохранивший старые оседлые традиции и комплексное, скотоводчески-земледельчески-рыболовное хозяйство своих предков, близкое по типу к хозяйству хазар. Ал-Идриси и наиболее осведомленный писатель конца XI в. Махмуд Кашгарский подчеркивают обилие городов в земле огузов. «Города гузов многочисленны, они тянутся друг за другом на север и восток», — говорит ал-Идриси. Махмуд Кашгарский, не ограничиваясь перечислением ряда огузских городов на Сыр-дарье, на своей карте обозначает бассейн Нижней Сыр-дарьи как область «городов гузов». В обстановку напряженной борьбы с огузами вводят нас археологические памятники северо-западной окраины Хорезма, открытые и обследованные нами в 1946 г. Вдоль всей окаймляющей долину нижней Аму-дарьи с запада могучей пятидесятиметровой стены «Чинка (обрыва) плато Устюрта расположена цепь хорезмийских укреплений, выстроенных в X в. и закрывающих все спуски с Устюрта в долину. Эти укрепления сочетаются со своеобразной системой сигнальных башен-маяков, видимо пунктов световой сигнализации. Каждая такая башня, сложенная из тесаного камня, стоит на краю Устюрта, над спуском. Все башни взаимно хорошо проглядываются, являясь и сейчас великолепными ориентирами в этой местности. Цепь их начинается от мыса Урга; далее они тянутся вдоль Чинка на юг с дистанцией около 20 километров одна от другой, составляя единую систему, по которой световой сигнал о появлении враждебных степняков на плато мог бы быть передан в Ургенч с любого пункта Чинка в течение какого-нибудь получаса. Небольшие каменные форты расположены на равнине или на скалах, фланкирующих спуск со стороны долины».
       Российский исследователь Александр Таиров в статье «Кочевники Арало-Каспия и Хорезм в V – IV вв. до н.э.» пишет: «Процесс освоения номадами Восточного Прикаспия района Узбоя, начавшийся не ранее середины I тыс. до н.э. и связанный с изменением экологической обстановки, привел к тому, что на рубеже V;IV вв. до н.э. здесь появляются отдельные памятники, а в IV в. до н.э. складывается своеобразная культура скотоводческого населения…Прослеживаются тесные связи скотоводов этого региона и с оседлым населением Хорезма и подгорной равнины Копетдага, а также с более отдаленными областями Ирана и Закавказья».
        Как известно, на территории Кавказа древними историками не раз упоминается древнетюркское Аранское/Албанское государство (груз. Рани; парф. Aran; сир. Аран; араб. Арран).
     В Закавказье до сих пор сохранились следующие топонимы: «Аран-дагы (гора Аран), Аран дюзу (равнина Аран), Аран гала (крепость Аран), село Аран, Аран тепелери (Аранские холмы),  Йазы-Аран (Степь Аран), Бёюк Аран (Большой Аран), Аран булаг (Родник Аран)  и другие. В Крыму на берегу реки Бурульча сохранились развалины села Кой Аран – «овечий загон». Лаки Дагестана страну, заселенную кумыками, называли аран или ариян.
  В казахском языке древнетюркское слово аран сохранило несколько значений:
- (ловушка из наклонных остроконечных — деревянных, железных — кольев, старинный способ ловли зверей); арана ;  напороться на колья (ловушки); арана айдау ; загонять зверя в ловушку;
- воен. рожон; заостренный кол;
- загон (для скота, обставленный кругом вбитыми в землю кольями); мал аранда т;р ; скот находится в загоне.
        Мусульманский учёный и писатель, филолог, путешественник, историк и географ Якут аль-Хамави (1178-1229) в своём знаменитом топонимическом  «Словаре стран» («Муджам аль-булдан») пишет: «АРРАН — неарабское название обширной области со многими городами, в числе которых Джанза, а народ ее называет Ганджа, Барда, Шамкур и Байлакан. Между Азербайджаном и Арраном протекает река под названием Аррас (Аракc). Все, что находится западнее и севернее этой реки, относится к Аррану, а что находится восточнее ее, к Азербайджану… АЛ-КУРР (Кура) — река в Арране. Она протекает через город Тифлис и находится в двух фарсахах от Барды. Ниже ее ал-Курр сливается с рекой ар-Расе, а затем впадает в Хазарское или Табаристанское море». (185)
     Член-корр. АН СССР К. В.  Тревер в статье «К вопросу о культуре Кавказской Албании» пишет: «Происхождение названия "Албания" до сих пор окончательно не установлено… Допустимо предположение, именно что греки и римляне придавали названием "Албания" близкое к их языкам звучание местному самоназванию — "Аран". Это предположение подтверждается, как мне кажется, и тем фактом, что в надписях царя Шапура и жреца Картира (III в. н. э.) на Кааба-и Зардушт в Накш-и Рустаме слову "Албания" в греческой версии соответствуют в парфянском тексте и в парсик слово "Аран". Как известно, это же название, в форме "Арран" носит страна со времени завоевания ее арабами».(186)   
        Слово аран – «загон, ограждённое место», можно предположить, возникло в древнетюркском языке в период вхождения предков древних тюрков (прототюрков) в ностратическую общность. В языке современных осетин слово ар;н означает «граница».  Часть ностратов (предки прототюрков), став скотоводами, заселили территорию Южного Кавказа и сопредельные территории Передней Азии. Некоторые другие скотоводческие ностратические племена заселили равнинные и предгорные территории Западной Европы. В дальнейшем часть из них, видимо, вынуждена была переселиться на Британские острова, а другая часть на - территорию Скандинавии.

2.Скотоводство.
 

Эпоха зарождения яйлажного скотоводства в Азербайджане.
Исследуя происхождение азербайджанцев, от культур достоверно тюркских, относящихся к раннему средневековью, мы будем продвигаться в глубь столетий к тем древностям, которые генетически связаны с раннесредневековыми, а от них — еще на ступень глубже и т. д.
При этом путеводной нитью нам будет служить средневековый хозяйственный уклад азербайджанцев, то есть отгонное (яйлажное) скотоводство.
Как известно, главным занятием азербайджанцев в течение многих веков было отгонное скотоводство. В скотоводческом хозяйстве азербайджанцев нашли, в первую очередь, скотоводческие традиции древних обитателей этого края. Его традиционность не может не быть поставлена в связь с теми археологическими данными, которые доказали наличие в горах и долинах Южного Кавказа ранних форм отгонного (яйлажного) скотоводства уже с IV тыс. до н. э.
Известный советский археолог А.Н.Бернштам писал: «Прослеживая по археологическим памятникам историю развития кочевых обществ и выявляя автохтонный процесс их развития, мы приходим к заключению, что там где, начиная с эпохи бронзы, шел процесс формирования кочевого общества, там конечным результатом процесса являлся тюркский этногенез». (Древнейшие тюркские элементы в этногенезе Средней Азии. Советская этнография № 6- 7 1947, стр.148)
Скотоводство с древнейших времен наряду с земледелием занимало ведущее место в быту и экономической жизни населения Азербайджана. Археологические данные свидетельствуют о развитии скотоводства на Южном Кавказе как формы хозяйства начиная с III тыс. до н.э. Наибольшее развитие скотоводство получило в районах Малого Кавказа, в Шеки-Загатальской зоне, а также в Ширванской, Муганской и Мильско- Карабахской степях. Развитию этой отрасли во многом способствовали природные условия и географическое положение региона.
Предки азербайджанцев с давних времен выработали присущий только им собственный уклад хозяйствования (отгонное скотоводство), весьма отличный от форм хозяйствования других народов Южного Кавказа.
О хозяйственном укладе азербайджанцев азербайджанскими и зарубежными авторами написано много интересных книг. После присоединения Южного Кавказа к Российской империи о хозяйственном укладе азербайджанцев наиболее подробно стали писать российские авторы, в первую очередь налоговые служащие российской администрации на Кавказе (И.Шопен, Зейдлиц и др.). Затем в период переселения российских крестьян (молокане, духоборы и др.) на Южный Кавказ к ним присоединились и российские этнографы. Селения русских переселенцев на Южном Кавказе по большей части были основаны в 1840-ые - 1850-ые г.г. членами отколовшихся от православия сект: молоканами, духоборцами и субботниками.
На Южном Кавказе русские переселенцы встретили существенно иные природные условия и, соответственно, принципиально новые формы скотоводства местного населения. Так, в России скотоводство русских крестьян в XIX веке было придомным - весь скот в течение года содержался в пределах присельского хозяйственного ареала. Основным Летом животных пасли в окрестностях села, ежевечерне пригоняя стадо домой; зимой скот стоял в стойле на усадьбах владельцев. Такой вариант скотоводства, сохранившийся в личном хозяйстве до сего дня, обычно называют выгонным. Основу их немногочисленных стад составлял крупный рогатый скот.
Российско-советский этнограф Ямсков А.Н. в статье «Эволюция форм скотоводства у русских старожилов в Азербайджане» пишет: «Процессы этнокультурной адаптации к природным условиям освоенной территории наиболее ярко проявляются в таких взаимосвязанных областях культуры, как хозяйство и система расселения. Но поскольку эти процессы протекают весьма медленно (в течении веков) и практически сливаются в общей эволюцией хозяйства и системы расселения в сторону интенсификации и повышения плотности заселения, вычленить собственно адаптивные изменения указанных компонентов культуры обычно оказывается весьма сложно, а то и вовсе невозможно. С точки зрения развития скотоводства, основной физико-географической особенностью региона является наличие обширных сезонных пастбищ (зимних равнинных и летних высокогорных), расстояние между которым составляет от 50 до 150-200 километров. Безводные в летнее время полупустыни и сухие степи Куро-Араксинской низменности в XIX веке были практически не заселены, если не считать немногих приречных азербайджанских селений. Зимой же на эту низменность мигрировали со своими стадами полукочевые и кочевые родоплеменные группы азербайджанцев. Высокогорья (альпийский и субальпийский пояса) занимали горные луга, издавна служившие летними пастбищами». (Ямсков А.Н. Эволюция форм скотоводства у русских старожилов в Азербайджане. Русские старожилы Закавказья: молокане и духоборцы. 1995)
Ямсков А.Н. далее пишет: «Хозяйство переселенцев в первые годы не отличалось особыми успехами - видимо, навыки орошения полевых и огородных культур вырабатывались или заимствовались довольно медленно, а выгорание трав в летний период очень затрудняло разведение рабочего и молочного скота. Скотоводство молокан и духоборцев Восточного Закавказья менее чем за полвека приобрело формы, нигде более не встречавшиеся у русских крестьян; в значительной мере оно повлияло и на трансформацию системы расселения. Ближайшими соседями русских поселенцев в основном были именно азербайджанцы - как оседло-земледельческие их группы, так и полукочевые скотоводческие. Кроме того, именно полукочевые азербайджанцы повсеместно считались самыми искусными пастухами…Оседлые же азербайджанцы практиковали придомное скотоводство без сезонных хозяйственных баз и дальних отгонов скота, тем самым не отличаясь в этом плане от первых русских поселенцев. Помимо сохранившегося различия в ряде существенных материальных атрибутов скотоводства, русские старожилы нигде не перешли к свойственной кочевникам и полукочевникам (вне зависимости от степени подвижности последних или удельного веса скотоводства в их хозяйстве) неоседлой модели освоения хозяйственного ареала, требующей сезонных перемещений со скотом полных или почти полных семей скотоводов, включающих и неработающих членов (детей и стариков, например). Напротив, у русских старожилов Восточного Закавказья, как и у оседлых горцев Кавказа, на отдаленные сезонные пастбища со скотом уходили только некоторые работники, то есть всегда лишь меньшая часть членов большой (неразделенной) семьи, ведущей совместное хозяйство.
Скотоводство местных народов основывалось на содержании овец, сезонно перегонявшихся с летних на зимние пастбища, тогда как русские сектанты стали таким же образом содержать гужевой крупный рогатый скот и лишь небольшие отары овец. Видимо, главную роль в возникновении у русских старожилов Закавказья новых для них форм скотоводства, в том числе пастушеского, или отгонного, сыграло знакомство и заимствование местной практики зимнего выпаса скота на равнинных пастбищах и на "пригревах" (склонах южной экспозиции). Это могло произойти как в результате наблюдения за своими соседями - кочевыми и полукочевыми азербайджанцами». (Ямсков А.Н. Эволюция форм скотоводства у русских старожилов в Азербайджане. Русские старожилы Закавказья: молокане и духоборцы. М.1995)
Прекрасные летние и зимние пастбища Южного Кавказа с давних времен были хорошо известны всем тюркским народам. Грузинский исследователь Н.Н.Шенгелия приводит слова средневекового грузинского историка: «Прежде тюрки осенью сходили со своих летних пастбищ в горах со всеми фалангами своими, а затем оседали они по берегам Куры, от Тбилиси до самого Бардави, и по берегам Иори и на всех тех превосходных зимних стоянках, где зимою, как и весенней порой, косят сено и имеются в изобилии дрова и вода, и водится там множество всевозможной дичи, и есть всякие иные блага. В этих местах и ставили они свои кибитки. Не было числа их коням, мулам, овцам и верблюдам и жилось им привольно: охотились, отдыхали и веселились и не терпели нужды ни в чем. С приходом весны начинали они подниматься в горы на летние пастбища… А весна тоже сулила им утехи и покой среди прекрасных полей и лугов, родников и цветущих местностей, и столь велики были силы их и число, что даже говорили: „Все тюрки со всех сторон туда собрались".
Необходимо отметить, что тюркские народы всегда помнили о своей исторической прародине на Южном Кавказе и знали, что там продолжают жить родственные им народы и при первой возможности устремлялись туда.
Известный российский археолог М.Н.Погребова пишет, что: «есть все основания предполагать, что в Закавказье скифы встретили этнически родственные племена…Скифы, выбирая путь через Восточный Кавказ, пользовались давно проторенными и, по-видимому, достаточно хорошо известным путем».
По мнению археологов на Южном Кавказе скотоводством люди занимались еще в неолитическую эпоху. В эпоху мезолита основным занятием будущих скотоводов была охота.
Мезолит (средний каменный век). Начиная с мезолита на Южном Кавказе и сопредельных территориях Передней Азии путем сложного процесса медленно рождалось сознание принадлежности к крупному целому, позже названному прототюкским народом. С тех пор на этих землях сменилось много культур и культурных групп, и в научной литературе существует немало догадок и предположений об их природе и значении. Археологи в горах Кавказа обнаружили временные стоянки древних охотников, относящиеся к среднему каменному веку.
Долгие тысячелетия охота и собирательство было для большинства древних людей основным источником добычи пищи. Французский ученый Жан Дорст пишет, что «Сначала человек жил за счет сбора плодов, съедобных растений и тех животных, которых он мог ловить. Затем он изобрел различные орудия и получил возможность заняться охотой и рыбной ловлей».
Бродячий охотник и собиратель, кочующий за стадами диких животных и питающийся главным образом их мясом, в эти переломные тысячелетия превращается в оседлого земледельца и в пастуха-скотовода.
10-12 тыс. лет тому назад на Ближнем Востоке (Загрос, Закавказье, восточная и южная часть Малой Азии и др.) возникают первые очаги неолитической революции, так как именно здесь имелись все предпосылки для перехода от присваивающей экономики к производящей, т.е., произрастали дикорастущие зерновые злаки, имелись породы животных, пригодных для доместикации (одомашнивания).
Мезолит Южного Кавказа пока изучен недостаточно. Археологические исследования показали, что переход к производящему хозяйству там начался в мезолите. Он не был одновременным: одни области освоили земледелие или скотоводство раньше, другие — позже. Вероятно, изобретение лука и стрел способствовало возникновению зачатков скотоводства. Охотник приносил домой раненых животных, а при удачной охоте мог оставить их как живой запас пищи. Но от приручения животных до их одомашнивания — не один шаг, и лишь постепенно человек отобрал животных для их домашнего разведения. Судя по южнокавказским памятникам, одними из первых были приручены и одомашнены горные козы и овцы.
Судя по имеющимся археологическим дан¬ным, культура мезолитического населения Кавказа являлась типичной для «мобильных охотников-собирателей». Большинство исследователей относят к мезолиту появление на Кавказе памятников монументального искусства. Самые ранние петроглифы выявлены в Кобустане. Здесь найдены изображения антро¬поморфных фигур с луками через плечо.
На мезолитических рисунках Кобустана изображены дикие козы, быки, кабаны, а так же люди-охотники вооруженные луками. Схожие с Кобустанскими петроглифами наскальные рисунки древних охотников были обнаружены в горных районах Южного Кавказа. Известный российский археолог А.А.Формозов в книге «Очерки по первобытному искусству» пишет: «немало общего с кобустанскими наскальными рисунками имеется и у петроглифов Армении (Зангезура-Г.Г.). Здесь тоже больше всего схематических изображений горных козлов. По технике исполнения и линейности армянские (южнокавказские-Г.Г.) рисунки сближаются с группой центральноазиатских петроглифов, в которую входят и некоторые наскальные изображенния Средней Азии, Тувы, Южной Сибири…Показательно, что все они обнаружены в высокогорье, там где нет постоянного населения, а лишь летом пасут стада (азербайджанцы -Г.Г.). В районе петроглифов обнаружены лишь каменные изваяния и курганы».
Схожие с южнокавказскими петроглифами наскальные рисунки древних охотников были обнаружены археологами на территории Узбекистана, Казахстана, Кыргызстана и Алтая.
Исследователь наскальных рисунков Евразийской степи российский археолог А.Д.Грач пишет, что «совершенное совпадение наскального искусства на удалённых друг от друга территориях является документальным свидетельством перемещений этнических групп, оставивших наскальные изображения. Исходя из этого, мы вправе сделать вывод: древнетюркские тамгоообразные петроглифы, изображавшие горного козла,- это как бы сигнальные вехи, отразившие ареал и зону передвижения тюркских племён. Ареал изображений горных козлов охватывал территорию Монголии, Тувы, Алтая, Казахстана, Восточного Туркестана и Ферганы (сюда необходимо добавить также территорию Южного Кавказа – Г. Г.), т.е. практически все земли где расселялись древнетюркские племена».

 3. Хлопководство.

 
О развитии хлопководства в Северном Азербайджане в конце XIX- нач. XX вв.

Р.Нифталиев

Хлопководство на Южном Кавказе имеет достаточно древнюю историю. Ко времени присоединения Южного Кавказа к Российской империи хлопководство было развито незначительно и было основано на местных сортах «гузы» (местное название «Гара-гоза»).

В начале XIX столетия хлопководство занимало определенное место в сельском хозяйстве края. Для этого были необходимы благоприятные природные условия. Переработка хлопка в нитки, вату, ткани для собственных нужд семьи была одной из распространенных отраслей домашнего хозяйства и ремесла.

Первые попытки возрождения хлопководства на Южном Кавказе относятся к 40-м годам XIX столетия. Именно тогда в Центральном промышленном районе Российской империи начала быстро развиваться хлопчатобумажная промышленность. Эта промышленность предъявила значительный спрос на хлопок. Гражданская война, начавшаяся в Соединенных Штатах Америки, приостановила вывоз американского хлопка.

В развитии хлопководства в Северном Азербайджане почти не замечалось серьезного прогресса. Когда в Европе начался «хлопковый голод», цены на хлопок резко поднялись. Это обстоятельство вызвало повышение цен на хлопок-сырец. До 1863 г. хлопок продавался на месте от 2 р. 50 к. до 3 р. за пуд. Между тем, в Ливерпуле он стоил 18-20 рублей за пуд.

Во время гражданской войны в США цена на хлопок-сырец повысилась до 22 рублей. А с 1866 г. цены на хлопок-сырец постепенно понизились, в 1867 году хлопок стоил 3 рубля за пуд. Вскоре цены на хлопок вновь повысились до 8 рублей. Большой спрос на хлопок возник на европейских рынках. Хлопок-сырец вывозили в Стамбул, Марсель, Ливерпуль.

Иреванская губерния в 1861 г. доставляла на различные рынки 30,000 пудов хлопка. В 1862 г. эта губерния произвела уже более 60,000 пудов хлопка, а в 1863 г. количество собранного хлопка превышало 150 000 пудов. Благодаря английской компании «Cotton supply association», снабжавшей производителей семенами лучших сортов хлопка, во всей Иреванской губернии стали сеять семена американского хлопчатника высшего сорта.

Однако благоприятная рыночная конъюнктура продолжалась недолго. Уже с 1866 г. возобновился вывоз хлопка-сырца из США. До конца 70-х гг. XIX в. хлопок-сырец, ввозимый из-за границы, не облагался пошлиной. Лишь в 1878 г. была введена пошлина по 40 коп. золотом с пуда. В последующие годы сумма пошлины на хлопок-сырец постепенно увеличивалась: в 1900 г. она достигла 4 руб. 15 коп. золотом с пуда. Это стимулировало развитие торгового хлопководства во многих районах Российской империи.

В течение 70-х годов сбор хлопка систематически сокращался и к 1881 г. дошёл почти до уровня начала века. В 1880 г. в европейскую часть Российской империи из-за рубежа (США) ввозили 5,223,000 пудов хлопка на сумму 53 млн. рублей. Южный Кавказ доставил в этот год 150,000 пудов хлопка.

Однако вполне выраженный промышленный характер хлопководства в Северном Азербайджане наблюдался только во второй половине 80-х годов. Изменилась и география хлопководства. Главным районом хлопководства по-прежнему оставалась на Южном Кавказе Иреванская губерния. Наряду с этим в начале 90-х годов хлопководство начало широко распространятся в Елисаветпольской и Бакинской губерниях, прежде всего в уездах, прилегающих к Южно-Кавказской железной дороге.

Усилия по подъему хлопководства на Южном Кавказе, продиктованные нуждами российской хлопчатобумажной промышленности, дали позитивные результаты. Со второй половины 80-х годов хлопководство в Иреванской губернии стало быстро развиваться. Об этом наглядно свидетельствует резкое увеличение количества снятого хлопка. Таким образом, производство хлопка в Иреванской губернии в течение одного десятилетия (1881-1890 гг.) увеличилось почти в 12 раз. Особенно поднялись сборы хлопка-сырца во второй половине 80-х гг. Именно тогда закавказским хлопководством заинтересовались текстильные фабриканты Москвы и Лодзи.

Уже в 1884 г. фабриканты начали раздавать населению через местную администрацию семена американского хлопчатника. Фирма за свой счет командировала в США несколько молодых агрономов для изучения рациональной постановки хлопководства. Вскоре некоторые из них были направлены на работу в хлопководческие районы Южного Кавказа.

В 1886 г. на Кавказе появилась фирма А. Корзинкина. Эта фирма учредила в Иреване контору для скупки хлопка-сырца. Она имела отделение в селении Енгиджа Шаруро-Даралагезского уезда. Эта фирма установила в нескольких пунктах хлопкоочистительные машины, раздавала бесплатно семена хлопководам-поселянам с условием, что они будут сдавать хлопок-сырец фирме по существующим ценам. В дальнейшем фирма, прочно обосновавшись здесь, завела в г. Иреван контору, амбары, пресс.

В следующем году в Иреванской губернии развернули свою деятельность новые крупные фирмы Алексеева из Москвы, Познанского из Лодзи, Читахова из Тифлиса. Недостаток, давно и постоянно чувствовавшийся здесь в хлопкоочистительных машинах, был одним из главных факторов, сильно тормозивших развитие хлопководства в Иреванской губернии.

Поэтому в том же году указанными фирмами были выписаны из США около 16 машин. Они были установлены в наиболее крупных хлопководческих пунктах Иреванской губернии (Башнорашен, Енгиджа, Танзиан, Араздаян, Учмиадзин, Игдыр, Кульпы, Нахчыван). Все эти машины были предоставлены в пользование жителям безвозмездно, но опять с условием, чтобы хлопок-сырец был продан по существующим в Иреване ценам тем же фирмам.

В Иреванской губернии хлопковые плантации занимали площадь в 28,000 десятин. С этих площадей собирали ежегодно до 600,000 пудов хлопка. В 1891 г. собранный хлопок был закуплен некоторыми торговыми домами у производителей за 94,418 рублей.

В течение последующего десятилетия хлопководство продолжало занимать особое место в сельском хозяйстве Иреванской губернии. Под хлопок были отведены все земли, которые только можно было отвести без ущерба для хлебопашества. Размеры сбора хлопка по отдельным годам сильно колебались. В Иреванской губернии было получено в 1891 г. 464,400 пудов хлопка-сырца, в 1892 г. – 500,000, в 1893 г. – 552,957, в 1894 г. – 396,912. В 1895 г. было собрано 364,177, в 1896 г. – 200,131, в 1897 г. – 386,256, в 1898 г. –383,000, в 1899 г. – 406,106, в 1900 г. – 382,035 пудов хлопка-сырца.

Зарождение товарного хлопководства в Елисаветпольской губернии относится к последнему десятилетию XIX в. Прежде всего и больше всего оно развилось в Арешском уезде, расположенном на железнодорожной линии Тифлис – Баку, а затем в Джеванширском и Шушинском уездах. Хлопководство впоследствии возникло в некоторых селениях Зангезурского уезда, примыкающих к Приаразскому хлопководческому району.

Лодзинская мануфактура фирмы «Познанского и Ко» сильно продвинула вперед хлопководство в Арешском уезде. В 1887 г. эта мануфактура впервые стала раздавать бесплатно семена ташкентского и американского хлопчатника. Тогда производство хлопка не превышало 5,000 пудов. Развитие хлопководства в таких уездах, как Джеванширский и Шушинский, тормозилось недостатком рабочей силы, «поскольку здесь большая доля жителей вслед за своим скотом перекочевывала с низменной полосы в горы».

В 1887 г. представитель лодзинской фирмы вступил в деловые сношения с крестьянами Арешского уезда Елисаветпольской губернии и Гёйчайского уезда Бакинской губернии. Он «предложил им бесплатно семена американского хлопчатника, обещал им безвозмездную очистку урожая на хлопкоочистительных машинах и, что самое главное, гарантировал скупить весь хлопок по цене иреванского рынка».

На таких условиях крестьяне указанных уездов приступили к разведению хлопка в больших размерах. Для скупки урожая были основаны конторы в городе Гёйчай и в селении Агдаш. В Гёйчайском уезде были поставлены 4 хлопкоочистительные машины и ручные прессы. Для правильной организации хлопководства и сообщения крестьянам необходимых знаний пригласили агронома Таратынова.

Вслед за фирмой Познанского стали раздавать семена крестьянам представители Большой Ярославской мануфактуры и других фирм.

«Рвение крестьян к хлопководству увеличива-лось с каждым годом, вместе с тем увеличивалась с каждым годом и площадь хлопковых плантаций».

В 1889 г. в Агдаше появились представители Ярославской мануфактуры «Корзинкина и Ко».

«Конкурируя с фирмой Познанского, они сразу довели цены на орешек (не очищенный от семян хлопок) от 1 р. 60 к. до 2 р. 10 к. и на хлопок от 6 р. 80 к. до 8 р. 40 к. за пуд. Они последовали примеру Познанского и в бесплатной раздаче крестьянам семян, для чего выписали до 600 пудов семян из Ташкента».

За 1888-1890 гг. обе фирмы раздали жителям Агдашского и Гёйчайского уездов 2600 пудов «ташкентских и выписанных ими из Иревана американских семян». Главным центром производства хлопка в Елисаветпольской губернии являлся Арешский уезд. Этим делом были заняты жители 51 селения.

В 1890 г. были сделаны первые посевы хлопка также в Джеванширском уезде, откуда эта культура распространилась на Шушинский уезд. Жители 2 селений Шушинского уезда, а также 6 селений Джеванширского уезда получили 475 пудов хлопка. По всей Елисаветпольской губернии в том году посевы хлопка составляли примерно 1800 десятин (преимущественно в Арешском уезде); цены за пуд неочищенного хлопка доходили до 2 руб. 10 коп., а за пуд очищенного – до 8 руб. 40 копеек.

О росте хлопководства в Елисаветпольской губернии свидетельствуют данные о среднем ежегодном сборе хлопка-сырца за последние три пятилетия XIX в. В Елисаветпольской губернии за 1886-1890 гг. было собрано хлопка в среднем за год 16,538 пуд, в 1891-1895 гг. – 40,546 пудов, а в 1896-1900 гг. – 123,290 пудов.

В Бакинской губернии культура хлопка постепенно начала внедряться в хозяйство крестьян Шамахинского, Джевадского, Ленкяранского и Губинского уездов. В 1884 г. в Ленкяранском уезде при посеве 150 пудов семени собрано 1800 пудов и в Гёйчайском уезде было снято всего 242 пудов волокна с 86 пудов высеянного семени.

Насколько быстро развивалось здесь хлопководство, видно из следующих данных. Урожай хлопка-волокна в Гёйчайском уезде в 1886 г. составил 185 пудов, в 1889 г. – 5,000, 1891 г. – 21,000, в 1893 г. – 39,000, в 1894 г. – 7,000, в 1896 г. – 8,000, в 1897 г. – 33,000, в 1898 г. – 60,500.

Но до конца 90-х гг. главным хлопководческим районом Бакинской губернии оставался Гёйчайский уезд. Всего в Гёйчайском уезде крупными фирмами, перекупщиками и мелкими торговцами было скуплено хлопка: в сезон 1889-1890 гг. 5 тыс. пудов, в 1890-1891 гг. – 8 тыс. пудов, в сезон 1891-1892 гг. – 10,5 тыс. пудов, в 1897 г. – 33 тыс. пудов, и, наконец, в самом начале XX в. – 43 тыс. пудов. Вообще для хлопководства Гёйчайского уезда 90-х годов характерно постоянное расширение посевных площадей. Например, если в 1895 г. площадь посевов хлопка составляла лишь 1760-1800 десятин, то в 1898 г. она достигала 2,500 десятин.

Следует отметить, что за разведение хлопка активно взялись не только помещики, но и некоторые капиталисты, заводившие свои имения в Северном Азербайджане. В этом отношении характерным примером может служить имение «Евлах мюлки» Г.З. Тагиева, где под посевами хлопка в 1896 г. находилось 40-50, а в 1897 г. уже 250 десятин земли.

Относительно общей площади посевов хлопка имеются данные канцелярии инспектора вод на Кавказе, собранные на месте инженерами-гидравликами в середине 90-х гг., установившими количество поливных земель, занятых теми или иными насаждениями и посевами. По этим сведениям, посевы хлопка на поливных землях составляли в Иреванской губернии 18,291 десятин, в Елисаветпольской – 2,920 десятин, в Бакинской – 1,799 десятин и в Тифлисской – 17 десятин, всего по Южному Кавказу – 23,027 десятин.

По отношению к остальным культурам, возделывавшимся на поливных землях (зерновой хлеб, рис, сады, огороды, бостаны и пр.), под хлопком было занято в Иреванской губернии лишь 11,1 процентов орошаемой площади, в Елисаветпольской – 1,5 процент, в Бакинской – 1,3 процент и в Тифлисской – 0,02 процента, в среднем на всем Южном Кавказе – 3,76 процентов.

Таким образом, налицо взаимовлияние и неразрывная связь между развитием промышленности в центральных областях Российской империи и ростом торгового земледелия в Северном Азербайджане; темпы же развития хлопководства повысились в начале ХХ столетия.

По материалам международного научного конгресса “Этногенез и этническая история народов Кавказа”
https://azerhistory.com/?p=29472

             4. Нефтегазовая отрасль.
 
Азербайджан: восточная сказка длиной в 30 лет
АЛЕКСАНДР ЗОТИН
Случай Азербайджана во многом уникален. Руководству страны было известно, что нефтяное благополучие будет иметь определенные временные рамки. Международные экономические организации рекомендовали сберегать нефтяную ренту для смягчения предстоящего транзита в постнефтяное будущее.
Одно сверхкрупное нефтяное месторождение привело Азербайджан к процветанию в начале XXI века. В 2000-х его экономика росла самыми высокими темпами на постсоветском пространстве. Однако уже в ближайшие годы страну, по всей видимости, ждет серьезное падение добычи нефти. К будущему кризису Азербайджан не готов: доходы от нефти в основном шли на текущее потребление, ненефтяная экономика слаба.

Азербайджан — государство в восточной части Закавказья на побережье Каспийского моря. Население — 9,8 млн человек. Темпы его роста с 1950 по 2015 год несколько выше среднемировых — 1,87% в среднем в год (1,39% в 2010–2015 годах) против общемирового темпа роста в 1,66% (1,18% в 2010–2015 годах). Население чуть старше, чем в среднем в мире: медианный возраст 30,9 года (среднемировой уровень 29,6 года)1. Этнический состав: 91,6% — азербайджанцы, 2% — лезгины, 1,3% — русские, 1,3% — армяне (в отделившейся де-факто от Азербайджана Нагорно-Карабахской республике основное население армяне), 1,3% — талыши. Религия — ислам (96,9%, в основном шиизм). Основной язык азербайджанский.

Нефть на территории современного Азербайджана добывали еще несколько тысяч лет назад, в основном для медицинских целей. Промышленное производство тем не менее стартовало только в конце XIX века. Пионерами добычи азербайджанской нефти стали Товарищество нефтяного производства братьев Нобель и основанная Ротшильдами компания Caspian and Black Sea Oil Industry and Trade Society и Royal Dutch Shell2. Основными местами нефтедобычи были Баку и Апшеронский полуостров.

Первый бум случился в самом начале ХХ века: к 1905 году добыча нефти выросла до 0,2 млн б/д, составляя в то время половину всей мировой. После первой русской революции последовал спад, а после революции 1917 года, к началу 1920-х, добыча упала в четыре раза. С того времени и до начала Второй мировой войны идет рост азербайджанской добычи, и в 1941 году она достигла пика в 0,5 млн б/д. В период войны происходит резкое падение до 0,2 млн б/д, а в послевоенные годы восстановление шло крайне медленно. В конце 1960-х был достигнут локальный пик в 0,4 млн б/д, и с тех пор показатели плавно снижались, дойдя до 0,2 млн б/д к концу 1990-х годов3. Только в 2000-х стране удалось выйти на новый пик нефтедобычи.

В первые годы независимости, провозглашенной в 1991 году, Азербайджан вел войну с армянскими вооруженными формированиями за контроль над Нагорным Карабахом и прилегающими территориями. Неудачи на фронте привели к нестабильности политической власти — за два года сменилось два президента, Аяз Муталибов и Абульфаз Эльчибей. После мятежа в Гяндже в июне 1993 года Эльчибей фактически передал власть бывшему первому секретарю ЦК КП Азербайджанской ССР Гейдару Алиеву. В октябре 1993-го Алиев был избран президентом, а в мае 1994-го стабилизировал политическую обстановку в стране, подписав соглашение о прекращении огня с Нагорным Карабахом и Арменией.

КОНТРАКТ ВЕКА
В том же году, в сентябре, правительство Азербайджана заключило «контракт века» о совместной разработке трех нефтяных месторождений — Азери, Чираг и Гюнешли (АЧГ) в азербайджанском секторе Каспийского моря, в 120 км от побережья страны (открыты в 1981–1987 годах). Соглашение о разделе продукции (СРП) сроком до 2024 года подписали BP, Ramco (Великобритания), Amoco, Unocal, Exxon, McDermott и Pennzoil (США), «Лукойл» (Россия), Statoil ASA (Норвегия), Itochu (Япония), TPAO (Турция), Delta Nimir (Саудовская Аравия), а также Государственная нефтяная компания Азербайджана (SOCAR)4. Все участники соглашения образовали консорциум «Азербайджанская международная операционная компания» (АМОК), состав которого незначительно менялся со временем (часть акционеров продала свои доли, в настоящий момент основной акционер — BP).

Ускоренная разработка консорциумом офшорных месторождений привела к резкому росту добычи нефти уже в конце 1990-х годов. Первая нефть с месторождения Чираг стала поступать в 1997-м, что позволило довести добычу до 0,3 млн б/д в 2005-м. Тогда же, в 2005 году, первая нефть стала поступать с месторождения Азери, а в 2008-м — с глубоководного месторождения Гюнешли. В итоге к 2010 году производство нефти и газоконденсата достигло рекордного уровня в 1 млн б/д, при этом три четверти производства приходилось на блок АЧГ5.

Одновременно резко выросла добыча природного газа из-за начала разработки в 2006 году месторождения Шах-Дениз — также в результате подписания СРП с консорциумом международных нефтегазовых компаний (основной акционер BP)6. Добыча выросла с 5,2 млрд м3 в 2005 году до 18,2 млрд м3 в 2015-м7. С 2007 года Азербайджан стал нетто-экспортером газа (9,8 млрд м3 потребляется на внутреннем рынке).

Для транспортировки нефти и газа в рамках СРП были построены нефтепроводы Баку — Супса (1999), Баку — Тбилиси — Джейхан (2006) и газопровод Баку — Тбилиси — Эрзурум (2006), а также несколько других нефте- и газопроводов меньшей мощности.

В течение 2000–2010 годов Азербайджан неоднократно пытался стать транзитной страной для поставок среднеазиатского и ближневосточного газа в Европу. В июне 2007 года был принят Региональный стратегический документ ЕС по содействию странам Центральной Азии в период 2007–2013 годов8, в котором диверсификация поставок топлива объявлялась одной из основных целей международной политики ЕС9.

Концепция Южного коридора, призванного воплотить эту цель, состояла из нескольких проектных трубопроводов. Основным из них является «Набукко» — из Эрзурума (Турция) в Баумгартен-ан-дер-Марх (Австрия). Азербайджанское морское месторождение Шах-Дениз, разрабатываемое BP, было объявлено основным источником газа, призванным обеспечить коммерческую рентабельность этого проекта. Первый этап его уже эксплуатируется и в данный момент поставляет 8,4 млрд м3 в год в Грузию, Турцию и Грецию через южнокавказский трубопровод Баку — Эрзурум («компаньон» более известного нефтепровода BTC: Баку — Тбилиси — Джейхан)10.

Однако для увеличения мощности поставок нужны вспомогательные источники. Есть две разные региональные группы поставок: Большой Ближний Восток и Центральная Азия, каждая из них проблематична11. Поставки из Ирана были невозможны до последнего времени из-за санкций. Впрочем, они все равно шли бы в обход Азербайджана. По дну Каспийского моря и далее через территорию Азербайджана мог бы пройти среднеазиатский газ. Наибольшие запасы и перспективы добычи имеются у Туркменистана12. Однако точные объемы запасов газа в Туркменистане неизвестны: страна отказалась присоединиться к «Инициативе прозрачности добывающих отраслей»13 (Extractive Industries Transparency Initiative — EITI). Из-за отсутствия гарантий поставок от Туркменистана австрийская газовая компания OMV Gas GmbH, возглавляющая консорциум по строительству «Набукко» из Туркмении и Азербайджана в страны ЕС, в июне 2013 года официально объявила об аннулировании проекта.

Транзитером же азербайджанской нефти и газа является Турция — стратегический партнер Азербайджана. Как отмечается на официальном сайте Министерства иностранных дел Турции, эта страна первой признала Азербайджан вскоре после его объявления о независимости 30 августа 1991 года. Отношения Азербайджана и Турции находятся на уровне стратегического партнерства, что подтверждается интенсивными контактами на высоком уровне. С целью дальнейшего укрепления двухсторонних отношений в 2010 году был создан Совет стратегического сотрудничества высокого уровня — High Level Strategic Cooperation Council (HLSC).

Между странами активно развиваются двусторонние экономические отношения, в том числе в энергетической сфере. Турция стала инвестором в развитие нефтяного сектора. Турецкая компания T;rkiye Petrolleri Anonim Ortakl;;; (TPAO) имеет долю 6,75% в разработке месторождений АЧГ и 9% в месторождении Шах-Дениз. Турция — основной торговый партнер Азербайджана: на турецкие товары приходится 2,4 млрд долларов азербайджанского импорта из 13,9 млрд (второй по значимости импортер — Россия с 2,1 млрд).

НЕФТЯНОЙ БУМ
Резкий рост добычи нефти и газа в Азербайджане совпал по времени с ростом цен на углеводороды. В 1991-м Brent стоила 38,2 долл./барр., в 2010-м — 86,4 долл./барр.14 В итоге сочетание эффекта низкой базы 1990-х и роста добычи и цен на углеводороды привело к ошеломительному росту ВВП страны. Если в 1990-х годах среднегодовые темпы роста ВВП были отрицательными, то в 2000-х он составил 14,6%, причем в отдельные годы этот показатель превышал 20%: в 2005-м (26,4%), 2006-м (34,5%) и 2007-м (25%)15. Ненефтяной ВВП также рос, но его темпы роста не превышали 15% ВВП в год. Такие показатели редкость для экономической истории, хотя нефтедобывающие страны, в особенности небольшие, иногда показывают подобную динамику. С 1992 по 2014 год ВВП Азербайджана в текущих долларах вырос с 1,2 до 75,3 млрд долларов (рекорд среди бывших республик СССР), а ВВП на душу населения увеличился со 159 долларов в 1992-м до 8 тыс. в 2014-м (из них 2,3 тыс. на душу населения — чистый нефтегазовый экспорт).

Высокий рост ВВП совпадал с высокими темпами роста экспорта, среднегодовой показатель которых составил в 2000-х годах 18,8%, причем 93 экспорта — нефтегазовый (для сравнения: в России в 2013–2014-м, в годы самых высоких цен на углеводороды, нефтегазовый экспорт не превышал 70%). Доля нефтегазового экспорта в ВВП в 2014 году составила 30% (в России — 17%, в Мексике — 1,3%). Чистый экспорт не учитывает производство для внутреннего потребления, деятельность нефтесервисных компаний, транспортировку нефти и газа, сферу обслуживания нефти и газа и так далее. Поэтому доля нефтегазового сектора в ВВП выше, чем просто отношение чистого нефтегазового экспорта к ВВП: в 2007 году доля нефтегазового сектора в ВВП, по данным МВФ, превысила 50.

Зависимость бюджета Азербайджана от нефтегазовых доходов за годы бума резко увеличилась. Если в 2003–2007 годах доля трансфертов из Государственного нефтяного фонда в бюджет в среднем составляла около 10% ВВП, то в 2010–2014 годах она превышала 50% ВВП, а в 2014-м дошла до 58,2%. Учитывая другие статьи бюджета, связанные с нефтегазовым сектором18, прежде всего налоги на прибыль компаний (SOCAR и других), доходы бюджета от нефти и газа в 2013-м составили 72% (для сравнения: в России в конце 2000-х — начале 2010-х около 30%; в Ираке, Кувейте, Ливии, Омане, Гвинее и Брунее 90–95%). При этом доля бюджета к ВВП росла на протяжении всего периода нефтяного бума: с 18% ВВП в 1994 году до 46% в 2010-м19. Ненефтяной дефицит бюджета (дефицит бюджета за вычетом нефтегазовых доходов) в 2013-м достиг 53,8% ненефтяного ВВП, в 2015-м, после падения цен на нефть, опустился до 32% ненефтяного ВВП20.

Успехи страны в 2000-х и в начале 2010-х — это в основном успех АЧГ. В разработку блока консорциум вложил 28,7 млрд долларов, а его доход составил 73 млрд. Доходы Азербайджана от СРП «АЧГ» тоже велики: с 2001 по 2015 год в его Государственный нефтяной фонд поступило 124,9 млрд долларов21.

Благодаря увеличению поступлений от продажи нефти и росту экономики Азербайджан практически безболезненно пережил политические перестановки в 2003-м: во время предвыборной кампании Гейдар Алиев снял свою кандидатуру на пост президента в пользу сына — Ильхама Алиева22. Тот выиграл выборы 15 октября 2003 года, набрав 79,5% голосов. Оппозиция не признала итоги выборов, но протестные выступления, организованные партией «Мусават», были подавлены. Ильхам Алиев постепенно избавился и от старой элиты, окружавшей его отца. В октябре 2005 года власть объявила о предотвращении попытки государственного переворота; 12 человек включая трех министров были арестованы. Во второй раз Ильхам Алиев был избран президентом 15 октября 2008 года, получив свыше 88% голосов избирателей. В марте 2009 года в Азербайджане был проведен референдум, одобривший поправку к конституции: теперь один и тот же человек мог избираться президентом страны более двух раз. На выборах 9 октября 2013 года Ильхам Алиев был избран президентом в третий раз, набрав 86,4% голосов. В сентябре 2016-го в стране прошел референдум, по итогам которого срок правления президента увеличился с пяти до семи лет (за изменения высказались около 80% голосовавших).

Ильхам Алиев контролирует не только политическую сферу страны. В 2012 году Organized Crime and Corruption Reporting Project (OCCRP) назвал его коррупционером года. По мнению OCCRP, имеется немало «хорошо документированных доказательств» того, что на протяжении многих лет семья Алиевых систематически захватывала доли в наиболее прибыльных бизнесах.

ДВОЙНОЙ УДАР: ПО ЦЕНАМ И ПО ДОБЫЧЕ
Помимо политического транзита рост добычи позволил Азербайджану довольно успешно пройти кризис и 2009 года — темпы роста ВВП в этом году оставались высокими, 9,4%. Однако после пика добычи в 2010-м последовал довольно ощутимый спад. К 2015 году, по данным оператора АМОК  BP, добыча упала до уровня 0,85 млн б/д23. Одновременно последовал и другой удар — после падения цен на нефть правительство было вынуждено резко девальвировать национальную валюту, манат.

В декабре 2006 года, на фоне огромного потока нефтедолларов, власти допустили укрепление курса маната, снизив его с AZN0,92/$ до AZN0,87/$. В следующие несколько лет манат плавно укреплялся к доллару. В июне 2011-го центробанк Азербайджана стал опасаться излишнего укрепления маната, и без того уже переукрепленного, и курс был зафиксирован на уровне AZN0,78/$. После резкого падения цен на нефть в феврале 2015-го правительство провело однократную девальвацию маната, зафиксировав его на уровне AZN1,05/$. Однако отток капитала продолжался — с пика в 15 млрд долларов в середине 2014 года золотовалютные резервы центробанка Азербайджана сократились до 5 млрд в декабре 2015-го. Тогда же власти пошли на новую девальвацию маната — до уровня AZN1,55/$, одновременно отпустив курс. В настоящее время курс составляет AZN1,6/$. В итоге девальвация маната оказалась более существенной, чем у других валют стран СНГ, зависимых от нефтегазового экспорта (казахстанского тенге и рубля).

Рост ВВП Азербайджана снизился в 2015 году до 1,1%, а 2016-й по прогнозу МВФ будет первым годом рецессии за последние 20 лет, ВВП упадет на 2,4%. Счет текущих операций, по данным МВФ, остается слабо положительным, хотя до 2015-го профицит был двузначным; причина в высоком профиците торгового баланса.

Впрочем, настоящее испытание у Азербайджана впереди. Контракт на разработку АЧГ с консорциумом заканчивается в 2024 году, а никаких новых крупных месторождений не обнаружено, притом что геологоразведка в стране была достаточно активна во все время бума. По некоторым прогнозам24, уже к 2025 году добыча нефти может упасть более чем вдвое. Даже если предположить, что эти прогнозы чересчур пессимистичны, Азербайджану все же стоит готовиться к дальнейшему снижению.

Падение добычи повлечет за собой оскудение нефтедолларового потока. Поддержать прежний уровень расходов отчасти поможет Государственный нефтяной фонд, объем которого на 1 октября 2016 года составлял 35,8 млрд долларов25. Однако эти резервы небезграничны, особенно учитывая высокую зависимость бюджета от трансфертов из фонда и возросший в последние годы уровень госдолга (с 12% ВВП в 2010-м до 36% ВВП в 2015-м).

НЕУСЛЫШАННЫЕ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ
Всего в резервы Государственного нефтяного фонда (ГНФ) с 2003 года поступало лишь 27% доходов от продажи нефти и газа, остальные 73% уходили в бюджет, то есть на текущее потребление. При этом существенное сбережение нефтегазовой ренты выполнялось лишь в первые годы работы фонда. Начиная с 2009-го трансферты в бюджет стали превышать 90% расходов фонда (в 2008-м — 88%)26.

Вместе с тем будущие проблемы Азербайджана в связи с исчерпанием блока АЧГ были хорошо известны экономистам заранее. Еще в 2004 году в брошюре МВФ «Managing Oil Wealth: The Case of Azerbaijan» экономисты фонда предупреждали правительство о краткосрочности нефтегазовой ренты и необходимости адаптации бюджетной политики к резкому снижению доходов после 2024-го27. Более того, высокие трансферты начиная с 2008 года из фонда в бюджет последовательно нарушали «Долгосрочную стратегию управления нефтегазовыми доходами на период 2005–2025 годов». В этом документе, принятом в виде указа президента Азербайджана № 128 от 23 сентября 2004 года, указывалось, что уровень сбережений ГНФ не должен быть ниже 25% от его поступлений после достижения пика производства28.

Понятно, почему это происходит: парламент не осуществляет надзор за деятельностью ГНФ, а гражданское общество лишено возможности ее контролировать29. Отказ от правила, согласно которому уровень сбережений ГНФ не должен быть ниже 25%, чреват тяжелыми последствиями. В этом случае государство — для поддержания уровня расходов при снижении добычи нефти или падении нефтяных цен — неизбежно окажется перед необходимостью либо исчерпать ГНФ, либо получить высокий дефицит бюджета, либо то и другое. Такая ситуация создает неустойчивость всей финансовой системы государства и грозит Азербайджану долговым кризисом или резким снижением уровня жизни населения, что, вероятно, произойдет уже в середине 2020-х годов30.

На уровне деклараций власти постоянно призывают к диверсификации экономики. Так, на международном экономическом форуме в Давосе в 2012 году Алиев отметил, что получаемые от нефтяного сектора доходы создают возможности для диверсификации экономики страны и это является одним из главных приоритетов государственной политики. В 2014 году была принята «Государственная программа по развитию промышленности на 2015–2020 годы» и концепция развития «Азербайджан-2020: взгляд в будущее»31. Программа указывает на приоритетное значение экспорта: «Независимо от объема внутреннего рынка развитие промышленности требует перехода от импортозамещающего подхода к производственной модели экспортной направленности. Одна из причин этого заключается в том, что в малых экономиках объем рассчитанного на внутренний рынок производства не позволяет сократить расходы на себестоимость, а другая — в том, что невозможно на протяжении длительного периода обеспечивать высокие темпы роста внутренних потребностей»32.

Ненефтяной сектор экономики слаб: доля обрабатывающей промышленности в общем промышленном производстве в 2014 году составила 11,2%, а если исключить нефтеперерабатывающую промышленность, то меньше 10%. При этом еще в 2005-м ее доля составляла 17,2%. Доля машиностроения — 2,8% (4,9% в 2005-м), легкой промышленности — 0,6% (1,2% в 2005-м), пищевой — 2,4% (3,3% в 2005-м)33. Между тем рабочие места концентрируются в основном в обрабатывающей промышленности — 101,5 тыс. человек против 24 тыс. в нефтегазовой34.

Среди крупных ненефтяных компаний выделяются заводы по производству тракторов и сельскохозяйственной техники в Гяндже, автомобилей — в Нахичевани (около 5 тыс. автомобилей в год), электронного оборудования — в Мингячевире, солнечных панелей — в Сумгаите, металлоконструкций — в Гарадаге, керамических плит — в Аджикабуле35.

Декларации о развитии ненефтяного экспортного сектора так и остаются декларациями. Кроме нефти и газа, Азербайджан практически ничего не экспортирует: из 11,4 млрд долларов экспорта в 2015 году на ненефтяной экспорт приходится всего около 1 млрд долларов. При этом основные его статьи — сельскохозяйственные товары с низкой добавленной стоимостью: 312 млн долларов — фрукты и овощи, 212 млн — сахар, 153 млн — растительные и животные масла36.

Достаточно серьезную роль в экономике играют денежные переводы трудовых мигрантов, работающих за пределами Азербайджана, в основном в России. По данным World Bank, за 2015 год они составили 2,4% ВВП (среднемировой уровень — 0,74%), а всего с 1995-го в среднем 2,17%. Но все-таки этот источник в экономике Азербайджана не играет столь существенной роли, как, например, в Таджикистане (28,8% ВВП в 2015-м и 33,2% в среднем в год с 2002-го)37.

Нефтегазовые доходы, вероятно, во многом были потрачены неэффективно. Это в первую очередь относится к масштабным спортивным сооружениям. Национальный стадион в Баку обошелся в 710 млн евро38; за право принять у себя Гран-при Европы в 2016 году (восьмой этап мирового чемпионата «Формулы-1») Баку заплатил около 40 млн долларов39; почти столько же ушло на постройку трассы Baku City Circuit. Кроме того, деньги тратятся на многочисленные парки и музеи им. Гейдара Алиева, которые построены почти в каждом крупном населенном пункте, и на памятники родителям Ильхама Алиева.

Практически ничего не сделано в ненефтяном секторе для привлечения иностранных инвестиций — в рейтинге Doing Business 2015 Азербайджан занимает 63-е место, уступая своим соседям, бывшим республикам СССР: Армения на 35-м месте, Грузия, резко улучшившая бизнес-климат во время президентства Михаила Саакашвили, на 24-м. В Corruption Perceptions Index (ежегодно публикуемый международной организацией Transparency International «Индекс восприятия коррупции». — Прим. ред.) Азербайджан стоит на 119-м месте, также уступая соседям по региону: у Армении 95-е, у Грузии 48-е место40.

Существенные средства идут на армию. В 2015 году страна потратила на военные нужды 321 доллар на душу населения, или 4,6% ВВП (Грузия — 2,4%, Армения — 4,5%), или 13,5% бюджетных расходов (в Грузии — 8,1%, в Армении — 16,4%)41. Высокая доля оборонных расходов во многом объясняется вялотекущим конфликтом с Арменией по поводу принадлежности Нагорно-Карабахской республики42. Периодически конфликт переходит в острую фазу с боевыми действиями; последний период обострения был в апреле 2016 года.

Особую роль в окружении семьи Алиевых играют представители «нахичеванского» и «ереванского» («эриванлы») кланов, то есть азербайджанцы — выходцы из Нахичеванской АССР и Армении. Для этих двух кланов национальный, прежде всего армянский, вопрос остается острой проблемой. Отсюда и постоянные обострения конфликта, поддерживаемые и радикалами со стороны Армении, и НКР43. Правящая партия «Новый Азербайджан» служит основным политическим инструментом нахичеванского и ереванского кланов. Не исключено, что при серьезном ухудшении экономической ситуации в стране оттесненные от власти влиятельные в прошлом кланы, прежде всего шушинский44, вновь заявят о себе45.

Случай Азербайджана во многом уникален. Руководству страны было известно, что нефтяное благополучие будет иметь определенные временные рамки. Международные экономические организации рекомендовали сберегать нефтяную ренту для смягчения предстоящего транзита в постнефтяное будущее. Однако во многом все эти предостережения были проигнорированы, а текущие нефтяные доходы направлялись на потребление. Кризис нефтезависимой экономики Азербайджана, если не случится новых крупных открытий, произойдет уже через три-пять лет.

 https://carnegiemoscow.org/2017/03/24/ru-pub-68386