Часть VI. Юрикина тетрадь. 1997-2002гг

Биографическая справка: Юрий Владимирович Чичкин - родился 22 января 1965 года, в один день вместе с Павлом Александровичем Флоренским и Александром Владимировичем Менем, с отцом Павлом и с отцом Александром. На 30 лет младше Меня и на 83 Флоренского. На 9 с половиной лет старше меня. Родился и жил в городе Подольске Московской области. По окончании средней школы поступил в медицинский институт и закончил его со специальностью стоматолога. Отработал по специальности около 10 месяцев <на практике>, после чего 2 года нигде не работал <жил у родителей своей первой жены, Ольги, терпя невыносимую жизненную ситуацию>. Отслужил в армии старшим лейтенантом. Несколько последующих лет зарабатывал на жизнь работой сторожа. Проделал сложную внутреннюю эволюцию от различных восточных учений, йоги и др. к Православию. Испытал на себе в 25-30 лет особенно сильное влияние Кастанеды. Познакомился с Микушевичем в 1988 году на одной из поэтических встреч, был удивлён, когда впервые его послушал. И обрадован тем, что наконец-то встретил человека, которого можно послушать. Позднее вошёл в довольно тесный контакт с Микушевичем, одну из зим жил на его даче (сторожил). Переписывался. <И писал потом, что Микушевич и есть, наверное, его настоящий “папа”, и по отчеству, и по духу.> Увлекался Розановым, позднее Флоренским. В 1992 году впервые читал “Розу Мира” Даниила Андреева, после чего особенно сильно полюбил личность и творчество этого писателя и поэта. Был женат вторым браком (на вдове). Бездетен. Всё понимает. Проходит сложный путь просветления своей весьма сумрачной природы. Если будет идти по нему решительно и неуклонно, достигнет больших духовных высот. <Это ещё неизвестно.> Был студентом первого курса Свято-Тихоновского Богословского Института, заочного отделения педагогическо-катехизаторского факультета. Испытывал трудности из-за обвинений в уклонении от православного вероучения (в рецензиях на свои сочинения). <Потом он оттуда совсем ушёл (кажется, одновременно его и попросили уйти), разочаровавшись в своих надеждах получить там хорошее религиозное образование.> Любит выпить. Любит русскую философию. Поэт. Сам пишет. Имеет сложный духовный опыт. Волк (“ягнёнок в волчьей шкуре”, как он сам о себе говорит в ответ). Физически очень крепок. Очень начитан, в том числе и в Святых Отцах. (Последним <это на лето 1998 года> читал Нила Сорского, который ему очень нравится.) Ждём от него ещё много разных сюрпризов. Даст Бог, хороших. Благодетель наш: много нам помогал. Кум: со своей женой Валей стали крёстными родителями нашей Насти. <Через два года после этого они разошлись, как будто проиллюстрировав своим примером ту истину, что муж и жена не могут состоять друг с другом в духовном родстве, каковым являются отношения крёстных родителей одного и того же человека.> Жена на девять лет старше его, работает в том же магазине, где Юра сторожит, продавцом. До этого была зав. складом. Ходят в церковь, исповедуются, причащаются. <Они даже венчаны были. Но Валя сильно пила. И познакомились они в электричке, в 1992 году. Она к нему подсела, пьяненькая, и пригласила к себе. И Юрик считал это ещё милостью Божией, ограждавшей его от худшего, к чему он мог склониться. Весной 1999 года Юрик оставил Валю, не будучи в силах уже терпеть её пьянство и непослушание, вообще то тягостное, что от неё исходило.> В Юрике очень много райского, этакий райский мой друг. Как есть у меня райская жена и райский (отчасти) отец. Очень просвещён. На все вопросы находит глубокие и мудрые ответы. Мудр сам по себе, этакий маленький Микушевич. Не хватает основности и строгости к себе иногда. Очень мне дорог. Верю в него и на него надеюсь. 10 августа 1998 года <В августе 2000 года Юра на три месяца уезжал в Новгородскую область, где жил в одной маленькой общине, оставшейся после смерти прозорливой старицы Марии. Это было странное место, не всё там было в порядке в каноническом отношении, но на Юрика пребывание там подействовало отрезвляюще и вразумляюще. Долго он там оставаться не смог (а хотел пробыть несколько лет), но на некоторое время присмирел и понял, что надо идти работать. Семь месяцев он травил тараканов, клопов и крыс в Москве и её пределах, заработал на обучение на курсах повышения квалификации и вот скоро начнёт свою стоматологическую практику. Человек он взрослый и упрямый, а также очень хитрый. Не знаю, думаю побуждения у него благие, но пути он выбирает свои собственные. Это и приверженность “Розе Мира”, продолжающееся изучение оккультных книжек (в поисках соответствий), а также острый интерес и любовь к Индии и её религиозным деятелям. Всё это на данный момент сделало наше общение крайне затруднительным. С учётом того, что кое-что через Мишу дошло и до батюшки. Впрочем, у меня самого было намерение в своё время, при необходимости, посоветоваться с отцом Виктором, как относиться к Юре. Просто это произошло несколько ранее, чем я бы сделал это сам. В итоге потеряны и Юра, и Миша, чьего доноса я не могу простить. И до этого со стороны Миши можно было заметить нарастание духа превозношения и властности, мне кажется, что он уже тяготился своей “благодарностью” ко мне. А если приплюсовать сюда его чудовищную склонность осуждать людей, разбирая их буквально по косточкам, то, в общем, всё было закономерно. Чудо то, что я вообще смог как-то поучаствовать в жизни этого сложного человека. Сейчас он такой маленький саваоф. Как быстро люди меняются! И для меня урок. Нельзя слишком сближаться в короткое время с человеком и распахиваться перед ним. И я грешник, и он грешник. И не надо путать эту жизнь с раем, где только и возможны те отношения, к которым я всегда стремлюсь с каждым человеком. И я молюсь о каждом. А здесь исключение только жена и, может быть, духовный отец. Но я верю, что дьявольская клевета, возводимая на наши чувства к другим людям и на наши отношения к ним, будет упразднена. Прости меня, Господи, за то, что я брал ношу себе не по плечу, по гордости своей и слепоте духовной. И да прорастут все те семена, которые Ты через меня посеял и сеешь, в лучшем мире. 5 декабря 2001 года>
С Мишей мы к Пасхе помирились, он мужественно пошёл мне навстречу, как истинный христианин. Юрик же пока пропал. Даст Бог, ещё проявится, тихий такой, сокрушённый… 16 мая 2002 года
В этой части собраны мысли, пришедшие при чтении Юриной тетради, написанной им в 1984-97гг.

Мрачное настоящее есть предмет смеха райской вечности. лето 1997 года
Смеёшься от радости, что всё не так, совсем не так, как казалось, когда всё это проходило перед глазами. 11 августа 1998 года

Я думаю, что запретных тем как таковых не существует. И если бы я был чище, я бы говорил совершенно шокирующие вещи. “Берегитесь закваски фарисеев”, сказал Господь. Эта закваска есть лицемерие. А мы грязные и неблагородные существа, не надо строить иллюзий. И особенно остро пронзает это чувство от того, что мы существа абсолютно чистые и бесконечно благородные, поруганные и насилуемые грехом, мучимые дьяволом, гнездящимся в наших сердцах. И всё внешнее скорбное течение нашей жизни лишь отражает наше внутреннее состояние погибели. И те нечистоты, которые с известной частотой и завидным постоянством выходят из нас, лишь показывают нам то, что есть в наших душах. 8 декабря 2001 года

От оскорбления можно защититься, а от сострадания нельзя. (Состраданием побеждаю.)
Состраданием побеждается мрак. Сострадание райская весть. лето 1997 года
Может быть, кто-то и сострадает нам. Может быть, когда-нибудь мы об этом узнаем. Может быть, нас утешат. Может быть, мы и взглянем на всю эту жизнь как на страшный сон, который позади. Может быть, мы даже от всего сердца возблагодарим за неё. А пока надо смиряться и терпеть, и просить сил для терпения, т.е. чтобы не ожесточиться, а сохранить любовь то, что и есть ты сам. 8 декабря 2001 года

Святые Отцы говорили, что покаяние это трепет души перед вратами рая.
“Каждый да погружается в блаженное покаяние”, говорит Святитель Игнатий Брянчанинов.
Иуда раскаялся, но не покаялся.
Надо раскаяться в своей жизни, а потом покаяться перед Богом, чтобы Он оживотворил тебя. 11 августа 1998 года
Я могу сказать только одно: самое тяжкое это сокрушить гордыню. Т.е. сломить себя. Гордость это нечто само собою разумеющееся, это то, без чего нам трудно себя представить. Нам даже трудно понять, что же это на самом деле такое, так мы с этим срослись. Мы слишком много о себе думаем, слишком за многое себя почитаем. И чтобы это в себе сломить, к сожалению, приходится претерпеть неожиданные и неконтролируемые падения, грубые и очевидные. Такова цена смирения у нашего брата. “Благо мне, яко смирил мя Господь”, сказано в псалмах. “Смирился, и спасе мя Бог”. Т.е. смиряешься спасаешься, не смиряешься гибнешь. Смиряться чрезвычайно трудно, хотя само смирение приносит лёгкость. Наверное, это то, о чём говорит Христос: “Возьмите иго Мое на себя и научитеся от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем. Иго бо Мое благо и бремя Мое легко есть”. Очень многое в нас по видимости хорошее вдохновляется самолюбием и самолюбованием. А это обесценивает и обессмысливает всё хорошее. Когда потихонечку смиряешься, замечаешь, что сил на хорошее нет. И надо начинать всё с начала. И вдохновляться не тем, что ты такой хороший и сильный, а тем, что так вести себя велит Бог, такова Его воля, и этого достаточно. Потому, кстати, не важна реакция других людей. Ты сеешь семя, а даст ли оно всход и будет ли плод это не твоё дело, это дело Божие. 8 декабря 2001 года

Это есть великое и неоценимое блаженство, преддверие рая любовь к тебе женщины, твоей жены. И то простое, тихое и милое чувство, которое ты испытываешь к ней и от которого у тебя светлеет на душе, когда ты на неё смотришь это великое сокровище, которое ты должен ценить. Ибо если ты будешь недостоин, оно будет от тебя отнято. Это величайшее наказание, означающее то, что Бог, раньше благословлявший тебя этим чувством, отвернулся от тебя. Так бывает от измены. 8 декабря 2001 года (слава Богу – это не про меня)

Счастье не цель, а состояние. (!) (в целом как части целого)
Настоящая жизнь начинается лишь тогда, когда приходит счастье.
Есть его ступени. лето 1997 года

Человек, ничего не знающий о своём ничтожестве, ничтожен в высшей степени, что ещё предстоит ему познать. 11 августа 1998 года

Собрание ума в сердце внимание, воли бодренность, чувства трезвение. Святые Отцы

...И Иов многострадальный, глядя на новых своих детушек, утешался, а забыл ли прежних, и мог ли забыть их невозможно сие! Только с годами печаль как бы с радостью вместе смешивается, в воздыхание светлое преобразуется. Так-то в мире: всякая душа и испытуема и утешена. Достоевский Фёдор Михайлович “Подросток”
Утешает временность мрачного. Во времени разлита надежда. Через время сквозит вечность. Мрак сиюминутен. Свет вечен. Большие промежутки времени намекают на Царствие Божие. лето 1997 года
С годами предчувствуешь в памяти преображение прошлого.
Память это та область, где внешнее становится внутренним. Именно там, в памяти, мрак испаряется со временем, и прошлое приобретает какой-то романтический и сказочный колорит. Самые жёсткие и гнусные вещи в памяти сглаживаются и поддаются внутреннему свету. Особенно если ещё исповедываться потому что кое-что следует забыть. Говорят, это великое благо забвение грехов, когда они из существующих делаются несуществующими, сглаживаются из книги бытия. Память даёт нам такую возможность.
Всё настоящее, неподвластное во многом нашей воле, во многом чуждое, безжалостное, гнетущее и мрачное, со временем перемещается в область памяти, и там уже начинает перерабатываться и преображаться нашим внутренним миром. Так премудро устроил Господь. А что может быть реальнее памяти? (Алесенькина приписка: Кажется, Бунин говорил о том, что настоящее писатель воспринимает таким, какое оно будет в прошлом.)
Прошедшее в памяти предстаёт совсем в другом свете, нежели когда оно непосредственно переживалось. Область просветлённого прошлого в памяти начинает воздействовать и на настоящее, меняя наше отношение к нему, научая нас воспринимать настоящее правильно, замечая, увеличивая и поддерживая хорошее и не придавая большого значения плохому как поверхностному и сиюминутному. После смерти этот поток настоящего прекращается, наступает что-то другое, и память раскрывается. Будет торжество памяти и преображение истории и каждой человеческой жизни. 12 августа 1998 года

Тиха наша внутренняя жизнь и никому незаметна. Но именно в ней начинается реальность, а не в этом шумном и самодовольном мире, который проходит перед нашими глазами и пройдёт совсем. 12 августа 1998 года

Славы легко добиться. Но потом нелегко от неё отделаться. лето 1997 года
Главное, чтобы Бог прославил. А слава, которая от Него, это свет, сияние, перед которым ничего не стоит слава между людьми.
Иногда, очень редко, добрая людская слава предшествует славе истинной, но тогда человек не стремится к ней (к славе людской) и не дорожит ею. 12 августа 1998 года

Патетика это и есть ощущение беспредельности. Антуан де Сент-Экзюпери
Воистину так. Красноречие, воодушевлённое высоким, есть реальное прикосновение к иным мирам. Патетика есть поэзия в слове, в речи. А поэзия высшая реальность. лето 1997 года
Слово великая сила. Слово отзывается в иных мирах. Потому так страшн; пустословие.
“От слов своих оправдаешься, от слов своих осудишься”, говорит Христос.
Так важно то, о чём мы говорим. Это ведь не просто сотрясение воздуха. Одно слово создаёт атмосферу. Жуткую атмосферу создаёт мат.
Никакая патетика не может быть излишней, ибо такова сила реальности, к познанию которой мы только-только приступаем здесь, на земле, в тяжких душевных страданиях вырываясь из небытия.
Когда слова измыливаются это признак небытия.
Чтобы слово твоё имело силу, надо много молчать. Иногда очень много потому что слишком многое в нашей жизни недостойно ни одного слова, о многом лучше молчать. Потому так естественно бывает молчание. Если же обо всём этом говорить, слова теряют силу, ты погружаешься в небытие. Это и есть пустословие.
Если сможешь молчать, когда не нужно говорить, Бог может дать тебе многое сказать с силой. И даже очень многое. Только молчать придётся, быть может, годы...
В патетике, которая не может быть неискренней, не из сердца исходящей, есть нечто райское. Это ведь приближение рая, когда о высоком и прекрасном, о милом сердцу можно говорить в искренних словах. При чьём-то приближении впереди идёт весть, сначала приходит весть об этом, в словах. Когда говоришь о райском, значит, приблизился рай. 15 августа 1998 года

Чтобы познать человека, надо его полюбить. Людвиг Фейербах
Познаёт только любовь. Равнодушный в изоляции. Злобный всё видит превратно. лето 1997 года
В этом смысле характерный пример это Лев Толстой. Этого человека невозможно познать, если не полюбить его. А между тем, жизнь Толстого это глубокая духовная трагедия, но и не только трагедия, было в ней и что-то очень хорошее, так что мы можем надеяться о нём и уж во всяком случае, можем молиться за него. <Есть некоторые очень трогательные места в воспоминаниях о Толстом современников и, более всего, его детей. Это был искренний человек. Это очень странно, но в нём было что-то даже от святости. Мне кажется, что с течением десятилетий, когда отрицательное влияние Толстого будет всё более удаляться в туман прошлого, Церковь всё более мягко будет отзываться о нём. Вот, например, уже в наши дни епископ Василий (Родзянко) говорит о Толстом:
“Если не Церковь официально, то многие верующие, многие православные люди уже давно молятся за Толстого, а не проклинают его. <...>
За Толстого нужно молиться, а не проклинать его. <...>
Александра Львовна вернулась к Церкви, на те пути, с которых ее увел отец, и даже построила у себя на ферме храм — церковь Преподобного Сергия. К тому времени она полностью отошла от идей своего отца. Но при этом она всегда говорила: “Отец для меня — святыня. Я знаю его. Я знаю, что это был за человек. Я никогда не соглашусь с тем, что о нем говорят. И никогда от него не отрекусь!”
Я исповедовал ее. Она исповедовалась у меня незадолго до кончины. Мы были очень близки. Благодаря этому я имел возможность быть посвященным в суть происходившего вокруг ее покойного отца во всей полноте. Я знаю, какой он был человек изнутри. Я знаю, что и как было не только с точки зрения церковно-канонической и общественной, но и с точки зрения личной, семейной. Все эти точки зрения важны в равной мере. <...>
— Старца Варсонофия, который был прислан в Астапово Священным Синодом, не допустила ко Льву Толстому Александра Львовна. Я знаю это достоверно. Она же не допустила к отцу и мать... <...>
— Если бы она не помешала встрече отца с отцом Варсонофием, примирился бы он с Церковью?
— Думаю, что да. Хотя не могу утверждать этого с полной категоричностью.
— Почему Александра Львовна помешала встрече Варсонофия с умирающим отцом? Вы можете этим поделиться?
— Я не вправе разглашать тайну исповеди. Все, что я могу сказать, — это то, что Александра Львовна не предала своего отца, но сама лично во всем глубоко раскаивалась. А последующим возвращением в Церковь она подкрепила свое безмерное человеколюбие и милосердие. Она помогла сотням и сотням людей. Она бесконечно любила отца, стояла за него, защищала его и молилась за него до самой смерти своей.” (Из интервью епископа Василия.)>
Нет на свете совершенных мерзавцев и негодяев. Бог видит сердца людские. И чтобы познать сердце человеческое, надо приобщиться к Его любви. 15 августа 1998 года, 11 декабря 2001 года

Пока мы откладываем жизнь, она проходит. Сенека
Каждую секунду перед нами лежит великое сокровище, которым нужно уметь ежесекундно пользоваться. Сокровище это внутренняя свобода, свобода духа и вытекающая из неё непрестанная возможность молитвы. лето 1997 года
Каждая секунда нашей жизни уходит в вечность. Как сделать, чтобы она устремилась к райской вечности? Надо освятить её памятью о Боге и устремлением духа к Нему. Потому жизнь свою надо полагать в молитве. Только одна молитва напрямую направлена к прорыву отсюда в пакибытие. Молитва есть высшая точка земной жизни. В народе говорят: “Кто здесь не молился, тому на том свете скучно будет”. Наша молитва здесь созидает наше посмертие там. 15 августа 1998 года

Толстой говорит: “Не верьте словам, ни своим, ни чужим, верьте делам своим и чужим”.
Словам, может быть, и не всегда можно верить. Но нужно верить интонациям.
Слова, в которых звучит душа, говорят о том, чем человек жив и что он готовит себе в будущем. Такие слова предшествуют делам. лето 1997 года
Интонации вещь очень тонкая. Важно не что говорят, а как говорят. Потому надо быть очень чутким. При этом плохие интонации могут быть случайными, хорошие никогда. Плохие интонации могут быть симптомом, это призыв к осторожности и бдительности: рядом нечистый дух. Хорошие интонации характеризуют самого человека и те добрые силы, которым он сотрудничает. Люди нечуткие пропускают нечто очень важное в своей жизни и зачастую не знают ничего о людях, которые их окружают. 15 августа 1998 года

Липкая атмосфера лени и бессилия есть наибольшее зло мира сего, рабство у тёмных сил, низшая степень этого рабства. Это не покой. Это блевотина жизни. Всё остальное лучше. И страсти тоже. Даже преступления. лето 1997 года <Потому в таком болоте и рождаются и страсти, и преступления, предательство Бога и ближнего и величайшие бедствия, следующие за ним. 12.12.01>
Когда человек вступает на путь спасения, его с разных сторон начинают одолевать страсти, властителем которых раньше мнил он себя. А между тем, они просто оставили его гнить в болоте гордыни и ложного самомнения (самомнение всегда ложно). Когда же человек начинает ускользать из-под власти тьмы, начинается невидимая брань с этими паразитами, угнездившимися в нас, и человек уже не знает покоя и больше не мнит о себе. 15 августа 1998 года

Смех должен освещать лицо, а не уродовать его. Жан Мари Гюйо (1854-1888), французский философ и поэт
Смех-сияние (по Микушевичу), не хохот, не хихиканье, райский смех, в котором д;лжно быть воздержанным и осторожным. “Блаженны плачущие ныне, ибо воссмеётесь”, сказал Христос (Лк. 6, 21). Это и есть райский смех. Есть такой радостный, живой, блаженный смех, который нас ждёт. Смех это блаженная правда реальности, в которой невыразимо смешон всяческий мрак. Но страшен для нас адский смех, опустошающий и обессиливающий душу, указывающий на нецеломудрие и развращённость души. 22 августа 1998 года

Небытие не стоит реакции. лето 1997 года
Но в небытии живут наши братья. Слова их пусты, на самом деле они пребывают в глубоком и скорбном молчании. Молчи же и ты, как молчат они, не вкладывай в слова душу, говори по послушанию, чтобы не возгревать в себе гордыню, отвечай просто, в том же духе и подобное же, что приходит на ум, и, может быть, потом, не скоро, слово за слово, ты сможешь когда-нибудь произнести первое живое слово, и Бог поможет брату через тебя.
Святой Амвросий Оптинский говорит: “По Божьему суду, неправда совершенного успеха иметь не может. Сказано в псалмах: “Солга неправда себе”. Зло всегда забегает вперёд, только не одолевает”. Так и вся наша жизнь это то начало, в котором зло забежало вперёд, но совершенно одолеть нас не может. Зло всюду забегает вперёд, всякое начало во тьме. Во тьме начало жизни, начало недели, начало дня, начало разговора. Перетерпи начало, и конец просветлится, а по ту сторону венец. Всякое знакомство, всякое доброе или нужное дело, всё то, что даёт нам наша жизнь, всё подпадает под это правило. “Не хочешь терпения, не хочешь и венца”, говорят Святые Отцы. Терпи и участвуй в жизни, и она вынесет тебя в рай. 22 августа 1998 года
Сегодня по “Радонежу” отец Александр Шаргунов привёл слова Блаженного Августина: “Бог никогда не попустил бы зла, если бы не был достаточно силён и достаточно благ для того, чтобы извлечь из зла добро”. Одновременно растут плевелы и пшеница, и плевелы растут быстрее. Но добрые, благие принципы мироздания совершенно непоколебимы. И они всегда приводят к тому, что доброму и хорошему человеку в конце бывает благо и хорошо, а зло само себя исчерпывает и находит свой конец. И не так уж важно, получит ли праведник воздаяние ещё в этой временной жизни (а может быть и такое) или оно прийдёт к нему под видом внешнего грубого торжества зла. Бог ведёт нас к вечности и готовит нас к ней. И в любой момент Он может взять нас отсюда, и будет нечто уже совершенно другое. Мы забываем о том, как тонка нить, связывающая нас с этой жизнью, и как легко она может быть порвана. И главная тайна состоит в том, что вечность Божия пронизывает и это время тоже, каждую секунду нашего скорбного бытия. И эта тайна глубже всех наших стонов и воплей, и вопрошаний. Верую, что она глубже и ада, и врата адовы не одолеют и не упразднят эту тайну. Но не дай нам Бог постигать изнутри смысл и глубину этой истины. Вернее, мы уже её постигаем, и то, что я произношу эти слова, а ты их читаешь это уже великая нам надежда и упование, ибо слово это великая творческая сила. Но тот, кто не знает этих слов, кто не познал их, тот ещё должен их познать. И научи нас, Господи, оправданиям Твоим, чтобы сбылось на нас то, что сказано о праведниках. Только Ты можешь освятить растленное грехом естество наше. Сами мы, без Тебя, не в силах вырваться из сетей, опутавших нас. Ты наша Надежда, на Тебя уповаем, не остави нас! 12 декабря 2001 года

Чем менее человек думает о себе, тем менее он несчастен. Карл Людвиг Берне (1786-1837), немецкий писатель и публицист
Человек не знает себя, не знает, кто он. Всякая мысль о себе ложь. А именно ложь, отлучая человека от реальности, делает его несчастным. 22 августа 1998 года
Не нужно думать о себе позитивно, приписывая себе что-то хорошее. Всё хорошее в нас не наше, а от Бога. О себе лучше думать негативно, во всём осуждая себя. “Осуждай себя, и тебя не осудит Бог”, говорят Святые Отцы. Исаак Сирин говорит, что тот, кто увидел свои грехи, выше того, кто удостоился увидеть Ангелов. А Иоанн Кронштадтский пишет, что увидеть свои грехи во всём их беспредельном количестве и мерзости это действительно дар Божий. В общем-то, Церковь говорит, что единственная и самая страшная причина того, что мы оторваны от реальности Царствия Божия и вечного блаженства и погружены в то, что каждый, ты и я, знает сам, главная и единственная причина этого бедствия это и есть я сам. И думать о себе хорошо, значит усугублять своё бедственное положение. И каждый знает это по опыту: как плохо и невыносимо становится, когда начинаешь себя жалеть. Или какая ложь, какой обман окутывает тебя, когда начинаешь мечтать о себе. Или какая горечь накатывает, когда думаешь об отношении к тебе, такому доброму и хорошему, других людей и жизни вообще. А между тем, сама возможность думать о себе как о чём-то отдельном от всего остального, от Бога, от мира Его Творения и от других людей это уже есть крайнее бедствие, от которого надо бежать. И убежать от него можно только через любовь, забвение себя. Не надо дорожить собой. Надо дорожить тем, что выше, лучше и прекраснее тебя, тем, что связывает тебя с другими людьми и с Богом. Ты как отдельное существо должен умереть, ты должен положить жизнь свою за други своя, таинственно знаменующих для тебя твоё спасение, за Бога, действующего в этом мире так, как Он считает нужным, а не как тебе бы хотелось. И тогда ты вырвешься из той тюрьмы и темницы, которая есть ты сам. 12 декабря 2001 года

Нет ничего страшнее самого страха. Фрэнсис Бэкон
Страшно только отпасть от Бога. Всё прочее бесовское наваждение, ставшее возможным из-за нашего отпадения.
В страхе ты лицом к лицу с дьяволом. лето 1997 года

Страх возникает вследствие бессилия духа. Бенедикт Спиноза
Без Бога дух не имеет силы, а если имеет, то силу бесовскую. Без Бога человек всего боится. лето 1997 года
Нашим страхом питаются демоны.
Молитва к Богу, выводя нас к реальности, разгоняет вражье наваждение страх.
Не страшно ничего, потому что смерти нет. 22 августа 1998 года

Физическая старость несущественна. Душевная старость всегда со мной. лето 1997 года
Духовная жизнь не знает старости, как не знает она смерти. Чем выше поднимается человек по духовной лествице, тем моложе он делается, приближаясь к вечной молодости. Это видно в глазах тех восьмидесяти и даже девяностолетних “стариков” и “старух”, которые всю жизнь свою поднимались от высоты к высоте, от глубины к глубине, которые стремились к Богу и Он дал им старость как преддверие Дома. 22 августа 1998 года

Всё значительное в человеке глубже мыслей.
Помыслы не должны заслонять от нас нашу глубину. лето 1997 года
Далеко не все мысли, приходящие к нам, наши мысли. Мы никогда не бываем одни, и наши мысли это постоянная беседа с существами невидимого мира, пребывающими рядом с нами. Одни из них, Ангелы, вразумляют нас, это наши самые большие друзья. Другие же, демоны, соблазняют и искушают нас, желая нашей погибели. Тяжёлые, мрачные или суетные мысли, которые заматывают нас, все сплошь от них. И это большая беда, если мы не можем из них вырваться, если не можем управлять нашим мыслительным процессом. Так вот чтобы овладеть своей мыслительной силой и научиться контролировать её, человек должен сначала научиться не думать вовсе. Это совсем не трудно, но это возможно лишь при погружении внутрь себя на б;льшую глубину, нежели та, где приходят мысли. Эта глубина реально существует внутри человека, и она гораздо ближе к его ядру, чем мысленная плоскость, так что погружение в неё есть приближение или даже возвращение к самому себе. Покой мысли великое благо, и иногда обязательно следует его добиваться. Впрочем, это очень просто. Нет никаких мыслей в молитве. А молитва это самое родное, что есть у нас. Мы отдаёмся молитве полностью, до самой последней, нами знаемой глубины. Когда человек научается не думать, он с лёгкостью может отслеживать каждую свою мысль, и если какая-то из них ему не нравится, просто не думать её, пресекать. Бывает так, что никаких хороших мыслей не приходит, потому что сердце сдавило чем-то чужим, тяжёлым и мрачным, что не уходит и не прогоняется. Никаких мыслей, внушаемым этим чувством, конечно, не следует принимать. Надо молиться. Всё время молиться. Но Господь обычно не медлит, приходит быстро и своим тонким хладом, как огнём, отгоняет врага, чувства после этого меняются и мысли уже приходят другие... <Только надо понять, к Кому ты взываешь и что тебе от Него нужно, чтобы обратиться к Нему искренно, от сердца, возопить к Нему. А чтобы это понять и почувствовать, иногда бывает нужно себя растрясти, привести в чувство, в здравый ум, нужно некоторое время. Ибо к Богу по правде нельзя обращаться без умиления: таков Он и таково наше отношение к Нему... 15 декабря 2001 года> Но чтобы враг не вернулся, надо молиться и ни в коем случае не терять память о Боге. Молиться надо непрестанно, потому что это дыхание нашего духа, молиться словами и без слов, мыслями и без мыслей, всем существом, в глубине сердца. Тогда и мыслей больше будет от Бога, и никакая тьма не будет страшна, как дым и мираж. 22 августа 1998 года

Внешнее это только намёк, явление, существует же оно только как внутреннее. Восприятие внешнего только как внешнее грозная опасность для человеческой души, прилепление к небытию. Очень важно отлепиться от внешнего, в которое мы выброшены, в которое исторгнуты мы из рая. Когда-то всё было внутренним, на что сейчас могут намекнуть нам только самые яркие и сладостные наши сны. Сон ведь в чём-то очень важном ближе к реальности, чем эта наша жизнь.
Но, думается мне, не было бы нужды нам соприкасаться с косным и непроницаемым внешним, если бы внутри у нас всё было хорошо. Жизнь так сурова часто бывает к нам потому, что мы внутренне нуждаемся в этом. И потому погружение вовнутрь, не будучи в силах упразднить внешнее, не является и чем-то безусловно целительным, ибо мы ущербны также и внутренне.
Молитва, конечно, также идёт из внутренней глубины, это высшая степень внутреннего погружения и прорыв в нём. Но парадокс в том, что это прорыв как бы во внешнее, в то, что за рамками нашего существа, которое мы знаем. Грех сделал так, что Бог стал как бы чем-то внешним для нас, несмотря на весь абсурд этого положения. Мы не можем теперь разговаривать с Ним никак иначе, как только как с предстоящей нам Личностью, Лицом. Но Он отвечает нам, и Его ответ на какое-то время восстанавливает истинное положение вещей: мы чувствуем, что Бог внутри нас, и это восстанавливает реальность из небытия. Поэтому и надо молиться непрестанно, чтобы быть в реальности, а не в небытии, чтобы Бог был внутри, а не вне. Ощущение же присутствия Бога в нас умиротворяет душу и примиряет нас с этой жизнью: начинается таинственный процесс преображения жизни из внешней во внутреннюю, сказочную. Жизнь, не меняясь по форме и содержанию, меняется по существу, она начинает иначе ощущаться, что раньше невозможно было себе представить. Так, как я думаю, совершается постепенно ещё в этой жизни спасение человека.
Ибо наверное грех заставляет нас ощущать жизнь как внешнюю. А ведь всё самое важное приходит извне. Церковь, жена, друг... Нас учит именно жизнь внешняя. Не есть ли ощущение внешней жизни и внешнего мира то же самое, что и ощущение “внешнего” Бога? Не подобное же ли это проявление греха? Не есть ли все язвы внешнего мира отображение наших внутренних язв? Одно несомненно: течение внешней жизни отражает жизнь внутреннюю, а внутренняя внешнюю, это единый поток. И если человек идёт по пути спасения, это видно всем. Как и обратное.
Иконы это как бы окна внутреннего мира, хотя они и вовне. Храм это тоже внутреннее место, хотя мы и должны добираться до него чисто пространственно, и тогда дорога есть уже внутреннее усилие. Благодать Божия восстановляет гармонию внешнего и внутреннего, стирая эту резкую грань между ними. Таким образом, Церковь это тот благодатный центр, ядро жизни человека, от которого исходит общее оздоровление жизни.
Такая благодатная область память, где часто мы не можем отличить обрывки снов от воспоминаний. Таким образом, получается, благодатно само время, его течение, которое всё излечивает и просветляет. Время это как кусочек вечности. Юра, кстати, говорит, что вечность это многократно усиленное время, как бы некая полнота времён. Как же Ангел клянётся, что времени больше не будет? Будет нечто большее, чем время. Будет вечность, которая уже сейчас действует во времени. 28 августа 1998 года

Постигнув внутреннее молчание, будешь ощущать его в самых бурных житейских водоворотах. лето 1997 года
Это очень близко к тому, чтобы быть наблюдателем самого себя, всего того, что совершается внутри тебя, никогда не захватываясь полностью своими переживаниями, но всегда сохраняя некую трезвую отстранённость от них. Единственное исключение молитва, только ей нужно отдаваться полностью. (Обыкновенно бывает наоборот: люди полностью предаются разным вещам, а если дело всё-таки доходит до молитвы, то вот тут они проявляют большую отстранённость.) 29 августа 1998 года

Тайна повседневности. Мы движемся и действуем среди миров и миров. Каждый предмет такой мир. Уныние повседневности проистекает из закрытости для нас этих миров, из “опредмечивания”, мёртвой объективации внешнего мира. Это восприятие превратно. Тайна везде. И нет ничего тайного, что бы ни сделалось явным. Вопрос только когда? лето 1997 года
Самые большие тайны окружают нас в повседневности. И всякая тайна имеет отношение к повседневности. 29 августа 1998 года

Грехопадение отрезало нас от духовной реальности. лето 1997 года

Мы живы, пока ощущаем тайну. лето 1997 года

Якобы-Я это тот экран, который отделяет нас от реальности. лето 1997 года
Ощущение того, что бытие, как свет клином, сходится в твоей конкретной личности, это ложь и ловушка. Хотя и твоя конкретная личность кое-что значит. Но вот некоторые из людей, переживших клиническую смерть, говорят о том, что там, за смертной чертой, возможно переживание другой человеческой жизни и другой личности как своей. То есть опыт другого человека становится твоим опытом. Получается (если это правда), что все мы накапливаем опыт одного существа, соборной личности всечеловека. И это гораздо ближе к реальности, чем переживание единственности и исключительности собственной персоны. Мы очень родные существа друг другу, мы ничем друг от друга не отделены. На земле жить по этому принципу подвиг, а там это реальность. Спасение это также и выход друг к другу, обретение друг друга, сладостные объятия любви, бесплотные, но бесконечно более весомые и истинные, чем плотские. 17 декабря 2001 года, 0.42

Редко когда люди имеют представление, какому насилию мыслей они ежеминутно подвергаются. 30 августа 1998 года

Другие Я мои восполнения как путь к Богу. лето 1997 года
Пока мы несём каждый свой крест, по видимости отдельно друг от друга. Но Бог помогает каждому нести его крест и в Нём мы вместе. Он это воздух истинного бытия, его свет, тончайшая и благоуханнейшая атмосфера, в которой мы вместе. Трогательно тело каждого человека, это знают матери, жёны и мужья. Но неизмеримо более трогательны души. Будем относиться друг к другу бережно, ибо не знаем мы и даже не догадываемся, кто стоит за этими обликами, покрытыми косными корочками, как высоки и драгоценны эти души, смотрящие на нас иногда отталкивающе и с отчуждением, а иногда и вовсе не удостаивающие взглядом... Не знаем мы, каковы они перед Богом и что ждёт нас в них и через них... 17 декабря 2001 года, 22.25

Нужно сознавать, что ты находишься на некоей ступени лестницы восхождения. Не восхищать себе полномочий Божества. Иначе прийдёт скука. лето 1997 года

Нет ничего тайного, что не стало бы явным. Не нужно спешить. лето 1997 года
Но нужно желать и терпеливо стремиться. “Стучите, и вам отворят”. Вот и надо всё время стучать. А это уже многое. 30 августа 1998 года

Жизнь не такова, какой нам кажется или не только такова. Ощущение того, что есть ещё что-то, чего мы не знаем и не видим, но что знаем сердечно, что роднее и важнее всего того, что мы знаем в своей жизни, это ощущение животворит, оно целительно, оно вдохновляет человека на жизнь. Без этого чувства всё становится тупым и серым, бессмысленным и ненужным. Как нужно держаться этого чувства, как питать его в себе и развивать его! У Достоевского в “Братьях Карамазовых” старец Зосима поучает: “Многое на земле от нас скрыто, но взамен того даровано нам тайное сокровенное ощущение живой связи нашей с миром иным, с миром горним и высшим, да и корни наших мыслей и чувств не здесь, а в мирах иных. Вот почему и говорят философы, что сущности вещей нельзя постичь на земле. Бог взял семена из миров иных и посеял на сей земле и взрастил сад свой, и взошло всё, что могло взойти, но взращенное живёт и живо лишь чувством соприкосновения своего таинственным мирам иным; если ослабевает или уничтожается в тебе сие чувство, то умирает и взращенное в тебе. Тогда станешь к жизни равнодушен и даже возненавидишь её. Мыслю так.” Всё говорит о чём-то большем, всё только свидетельствует о чём-то глубинном, подлинном. Отсюда поэзия жизни, сама возможность поэзии. Видимое перетекает в невидимое, невидимое в видимое, и сказка реальности за пеленой греховного забытья. Но пелена прорвётся. И где мы окажемся? 5 сентября 1998 года

Я это иная, гораздо более грандиозная и таинственная личность. Этот я посланец самого себя. лето 1997 года
Будет встреча с самим собой, обретение потерянных воспоминаний, утраченной целостности, попранной чистоты, забытой гармонии, умалённого величия, подлинного величия в Боге. 5 сентября 1998 года
Пока ты, брат, доказываешь только то, какая ты свинья. 18 декабря 2001 года

Враг наводит уныние, но он только пользуется неопределённостью. Уныние обман. Вся наша жизнь это только начало волшебной сказки, у которой не будет конца. И в своё время эта сказка откроется нам.
Передо мной стоит большая фотография схимника, с крестом, в мантии, чёрной, в крестах и херувимах, с надписью на славянском языке из речений Господних через шею, с чётками в руке. У него родные и добрые глаза. Голубые. Он очень похож на Юриного папу. Этакий совершенно просветлённый Юрин папа. Это схиигумен Савва. Фотография на обложке книги его жизнеописания. Он умер 27 июля 1980 года. <В день рождения Саши Митина.> Я чувствую его присутствие. И это точно так. Фотография знакомство. Но ещё до этого я виделся с ним в Юрином папе, человеке странном, моём тёзке, Владимире Михайловиче Чичкине, с голубыми глазами (у Юры карие), косноязычном, он всё время ругался, и через слово матом, не очень, правда, жёстким. А под конец сыграл на баяне и улыбался очень хорошо. У него борода круглая, без усов, таинственная. А когда на прощание я сказал ему: “Спаси Христос”, втиснул в его грубые изречения, он посмотрел мне прямо в глаза и быстро кивнул. Такие встречи... И что за всем этим? Тайна. 5 сентября 1998 года

Всё уже сейчас. Дальше будет раскрытие и развитие того, что сейчас. лето 1997 года

Терпение единственное средство исцеления от нашего небытия. Господь даёт нам Своё Тело и Кровь, чтобы Божественно покойный, царственный Лик Его запечатлелся в глубинах нашего духа и сознания, чтобы мы вошли внутрь Его Лика и ничто не возмущало бы в нас этого полного и окончательного спокойствия. В терпении раскрывается глубина человека. Терпение рождает истинную духовную радость и даже некий тихий восторг. В терпении человек обретает Бога, и Он в предощущении, в лёгких веяниях показывает ему то, что ему готовит. Терпи, человек. Ты царь. Тебя ждёт твоё царство. 27 сентября 1998 года

Мы больны грехом, т.е. небытием. Страдания небытие. В раю страдания смешны. лето 1997 года
Скорее, страдания обнаружение небытия и приближение к выходу из него. Гораздо хуже разные бессловесные состояния, в которые впадает душа и которые даже страданиями-то не назовёшь. 30 сентября 1998 года
Страдания это наказание за наши бесчисленные грехи. Страдания не так страшны, как кажется. Я думаю, что в раю можно смеяться над адскими муками. Там ада нет. А здесь есть. Страдания это пробный камень личности. Одни и те же условия жизни одного приводят к святости, другого же приводят к потере человеческого облика. Страдания это путь, вверх или вниз, это суд. Для нас это жестокая истина, но под видом страдания человеку подаётся великое духовное благо, возможность приблизиться к Богу. Мы ограничены, отсюда боль. Вытерпишь боль вырастешь. Не вытерпишь искривишься.
Может быть, ты сам хочешь выйти к Богу, стать ближе к Нему, и ты молишься, искренно, для тебя это главное. Ну что ж, страдания помогут тебе. Ты просишь у Бога Его вечного Царствия и Его блаженства, и Он даёт тебе путь. Но Он видит твою немощь и не хочет, чтобы ты ожесточился, не выдержав наглядного урока собственного ничтожества, поэтому страдания посылаются в меру сил, т.е. такие, чтобы при доброй воле человек мог вынести. А добрая воля в твоих руках. 21 декабря 2001 года, 0.21

Сближает людей атмосфера Царствия Божия, отчуждение и холод приносит адская атмосфера. лето 1997 года

Всякая привычка привычка к небытию. Ибо в раю всё новое. лето 1997 года
Нельзя привыкать к этой жизни, в которой так много лжи. К этой жизни нужно относиться с покаянием в том, что ты попал в неё.
Говорят, что к хорошему быстро привыкаешь. С одной стороны, это неблагодарность. С другой душа знает и сердце помнит, что Бог сотворил для нас блаженную жизнь, и это есть нормальность. Другое дело, что мы сейчас этого не заслуживаем. И потому, Господи, научи нас оправданиям Твоим...
Привычка уюта и тепла милость Божия к нам. Как даёт Он нам земные блага, так когда-нибудь даст и небесные. Но нечего говорить, мы не заслуживаем уюта и тепла, и уход от них в неустроенность и холод следует принимать как должное. 30 сентября 1998, 21 декабря 2001 года, 0.39

Непрестанное покаяние сохраняет в нас младенчество сердца. лето 1997 года

Мы направляемся в родную запредельность. Мы смотрим в направлении цели нашего пути. лето 1997 года

Самая пучина непостижимости в мельчайших обыденных деталях и происшествиях. лето 1997 года

Наша жизнь в Боге, а от Него нас ничто внешнее отлучить не может. От Него отлучает грех. Потеря этой жизни не отлучает нас от Бога. лето 1997 года

Общаясь с нашими писателями и философами через их книги, мы общаемся и с Россией. лето 1997 года
Потому что-то значат в душе России Толстой и Достоевский, Пушкин и Хомяков, Соловьёв, Бердяев, Булгаков, Флоренский. Это измерения России, которые внутри нас, как внутри нас сама Россия. Встречаясь с каждым из них на страницах их книг, мы раскрываем новые, родные пространства в самих себе. Эти и другие, не названные мною, родные, близкие нам люди, хорошо знакомые. Их служение в чём-то подобно служению святости. Святые по духу, эти по душе. Трудно достигнуть духовного, не миновав душевное. Душа тоже жива и освящается духом. Вера стержень культуры. Творчество опирается на святость. Пушкин был современником Серафима Саровского, и его стихотворно вразумлял святитель Филарет Дроздов. Гоголь писал Оптинским старцам. Толстой, Достоевский, Соловьёв ходили к Амвросию Оптинскому. Достоевский, кроме того, очень любил Тихона Задонского. Бердяев имел беседы с отцом Алексеем Мечёвым, который благословил его на отъезд заграницу, сказав, что его слово должна ещё услышать Европа. У Флоренского духовным отцом был старец Исидор, житие которого он написал. Одно время Флоренский был хранителем мощей Сергия Радонежского. 30 сентября 1998 года

Основная масса готовится жить позднее. Свифт.
И прозябает в небытии, на которое они согласны. лето 1997 года
Хотя отчасти такая установка верна в смысле жизни будущего века. Но подготовка к жизни вечной приобщает к ней ещё на земле и делает эту жизнь самой полнокровной и полноценной. 30 сентября 1998 года

А кто не внемлет голосу поэта, || Тот только варвар, || Кем бы ни был он. Гёте.
Поэзия есть просвещение, образование и ликбез реальности. лето 1997 года
Чтобы приобщиться к реальности, нужно возвыситься. И самая прекрасная и величественная поэзия только намекает на величие того, что есть. А мы-то тут ни ухом, ни рылом... 21 декабря 2001 года

Авторитетная мертвечина царствует в мире сём. лето 1997 года

Хуже ожесточения сердца может быть только размягчение мозга. Рузвельт.
Ожесточение сердца есть внутренняя смерть. Только покаяние и слёзы могут спасти такого человека. 1 октября 1998 года
Страшна не смерть, не муки, не ужасы - страшно только ожесточение, озлобление, потому что это и есть истинная смерть, смерть вторая. Когда ты зол, это уже не ты, а живущий в тебе и сожравший тебя диавол. 30.06.2014

Время летит, минуты ползут.
Правда, масштаб, эсхатология, вечность ; бесовское наваждение, тьма, обыденность. лето 1997 года
Это также указывает на кратковременность действия тьмы. Ведь сатана повержен и может быть опасным только прибегая к обману, выдавая за вечность те мелкие масштабы, в которых только он и может действовать.
Хорошо, когда время летит. Время за нас. Течение времени несёт нас в блаженную вечность, и со временем мы чувствуем её приближение. 1 октября 1998 года
Это так для тех, кто идёт тесным путём и терпит, терпит и уныние “правильной” жизни. А того, кто идёт широким путём и получает кайф, убегая от тяжести жизненного креста, время несёт в ад, который, как правило, приходит ещё на земле и это милость Божия, ибо тогда есть шанс через страдания души и тела вырваться из внутреннего ада. 22 декабря 2001 года, 0.11

В каком духе ты спросишь, в таком и ответ получишь. А мы всегда в духе. Но в каком?
Вопрос половина ответа. Суметь задать вопрос важнее, чем потом найти на него ответ. лето 1997 года
Микушевич говорит, что зло бессловесно. Самые мучительные состояния бессловесные, скотские, угрюмые, безотчётные. Вопрос выход в область слова, в область осмысленности, на территорию самого человека, где он чувствует себя гораздо более уверенно. Потому так важно осмыслять, проговаривать и даже записывать свой опыт. 1 октября 1998 года

Богаче тот, на чьи радости денег не требуется. Генри Дэвид Торо (1817-1862), американский писатель, натуралист, философ-романтик
Богат человек близостью Божьей. Деньги здесь мало существенны. лето 1997 года
Бог в нашей жизни проявляет Себя в любви. Главное богатство это вера в Него, любовь и доверие к Нему, молитва к Нему, растворённая любовью и доверием. Из этого богатства поднимаются богатства другие, наполняя жизнь на всех её уровнях. Сначала любимый храм, любимые небожители: Матерь Божия, святые и Ангелы; любимый батюшка, любимые единоверцы и соприхожане, вообще люди, ибо каждый и каждая призваны стать твоими членами, в полноте взаимности. Отсюда приходит любимая жена, с нею любимые дети. Где-то здесь же любимые друзья, любимая музыка и любимые книги всё это тоже друзья. Далее приходит любимая работа, сначала местами любимая, потом смиряешься ты, притираются к тебе, работа становится продолжением дома. И только в конце концов идут любимая пища, любимая одежда, любимые вещи... И думаю, мы вправе надеяться, что в будущей жизни как-то продолжится то, что в этой освятилось нашей любовью, если мы здесь умели благодарить Бога за Его блага и понимали, что Он наше главное богатство. И единственное. Потому что всё, что мы любим, создано Им. Это Он окружил нас всем этим, донося так до нас Свою Любовь к нам. Это Сам Он приходит к нам во всех этих формах, образах и лицах. И только в той степени, в какой мы пока можем вместить. Ибо мы сосуды немощные для Его благодати. Наверное, Он дал бы нам больше, если бы не знал, что мы злоупотребим Его дарами, что мы грешные, что мы пока не готовы. Благодарю Тебя, Боже мой, за великие Твои милости ко мне, за всё, что Ты мне дал и наипаче за то, что ещё намереваешься мне дать. Но более всего благодарю за Твою Любовь ко мне. С нею я счастлив и преблаженен на веки вечные. 22 декабря 2001 года

Где веры нет всё шатко. (!) Иоганн Кристоф Фридрих Шиллер (1750-1805), немецкий поэт
Вера стержень. Где нет стержня, там всё в любой момент может разрушиться. лето 1997 года
Без веры как возможна верность? Безверие разрушает любовь, и любящие расходятся, когда наступают будни, не имея сил хранить верность празднику начала любви, который приоткрыл им её сущность. Веры нет нет веры откровению начала любви. Так разрушается и дружба, когда нет веры в человека. Разрушается творчество, когда нет веры в себя и в Богом данный тебе дар. Без веры просто невозможно жить. А вера это соприкосновение с истиной, это стопроцентная правда. Она возвращает человеку утраченное духовное зрение. Она преддверие и предвкушение реальности. 1 октября 1998 года

Богу всё возможно. Нужно просить у Него обо всём, чего желает душа. лето 1997 года
Наша душа создана Богом, и все её желания неслучайны. Грех может извратить истинное желание, но зерно желания всегда от Бога. Ты должен быть искренним перед Богом. А искренним ты можешь быть только в том, что действительно составляет твою жизнь. Желание и есть жизнь. Молись Богу о том, что ты желаешь, и Он силён вразумить тебя и исправить само твоё желание. Главное быть перед ним искренним. Он ведь Сам сказал: “Сыне, даждь ми сердце твое”. А наше сердце такое, какое есть. Вот и отдавай его таким, какое оно есть, чтобы не остаться тебе наедине со своими желаниями, в этой тьме кромешной. И верую, Бог просветит твою тьму и насытит все твои желания. Ибо сказано, что Он Сам есть истинное наше Желание. Всё это говорю себе самому, как и всегда. 22 декабря 2001 года

Желание невозможного величайший источник вдохновения.
Невозможное возможно. Невозможное приводит в трепет душу. Невозможное напоминает о чём-то. Невозможное преображает нашу постылую жизнь. 1 октября 1998 года
Прошло три года. Для меня это немалый срок, ведь пока мне только 27. И мне приходится всё время спорить с собою старым. Нельзя называть свою жизнь постылой. Раньше я договаривался до совсем уж страшных вещей что жизнь мне напоминает жвачку, которую я никак не могу выплюнуть. А между тем эта жизнь это и есть путь ко всему тому, чего желает наша душа. И никак иначе достигнуть Дома нельзя. И по мере увеличения трудов и скорбей увеличивается и надежда, и ты всё более благословляешь свою жизнь. Ведь внешнее кончится, а внутреннее раскроется и продолжится. Труды и скорби вот главное лекарство от нетерпения и недовольства. Чем тяжелее ложится на тебя крест, тем ближе окончательное облегчение от него. Не ропщи, человек, ты вечен. Потерпи начало, и будешь восхвалять и славить Бога веки вечные. 22 декабря 2001 года

Власть мира держится на деньгах, на недоверии Богу и на предательстве первой любви высшей сладости Богообщения. Власть мира: пища, одежда, жилище и нечистые удовольствия. лето 1997 года

В большом свете тень ярче и заметнее (святые о себе). Но в ещё большем свете тень испаряется вместе с тем, что её отбрасывает. Это не означает уничтожения, это значит жизнь будущего века, где всё будет прозрачно для света. 1 октября 1998 года

Достойное принятие вина снимает с души тяжесть мира сего, на время. лето 1997 года
Мне думается, что употребление вина не должно быть регулярным. Тем более это не должно становиться потребностью. Вино это вещь внешняя, и как и всякая внешняя вещь, приносящая некоторое облегчение, оно может стать наркотиком. Водка и коньяк жидкости совершенно несъедобные и их употребление ощущается мною как извращение. Вино же вещь хорошая, подарок Бога человеку. Употреблять его лучше по праздникам, по церковным праздникам. Мне батюшка сказал, что пить нужно так, чтобы не быть пьяным. Апостол говорит, чтобы мы не упивались вином, ибо в вине блуд. Кроме того, похмелье всегда дурной признак. Что делать: наше положение таково, что удовольствия по большей части блудны, а правда это крест. Нужно придерживаться аскетизма, воспитывать себя в этом отношении, но при этом и уныния следует избегать, не брать ношу не по силам. Вино вещь хорошая, но можно обойтись и без него. Пьянит сама вера. 23 декабря 2001 года

Набоков пишет: “Маршрутная мысль жизнь в виде некоего пути есть глупая иллюзия: мы никуда не идём, мы сидим дома”. Т.е. в болоте, с водяными и кикиморами. И ещё этот же человек сказал такую гнусную вещь: “Искание Бога тоска всякого пса по хозяйке”. Дьявол обезьяна Бога. Он всегда ссылается на свои карикатуры, чтобы очернить первоначальный подлинник. Святейший Синод сравнивают с политбюро, Церковь с КПСС, православие с коммунизмом. Отношение пса к хозяйке бесконечно приниженное подобие отношения человека к Богу. Пёс находится в гораздо большей власти дьявола, чем человек, поэтому такая параллель есть подлое кощунство человека, который, очевидно, в момент написания этой фразы находился в тёмном, противобожеском духе. Вышел ли он из него? 3 октября 1998 года

Сатанизм отрицание веры (хотя дьявол в ней), иронический скепсис, гиперкритицизм, гигантский соблазн самоубийства (тьмы-небытия), предпочтение небытия бытию. (По Владимиру Борисовичу Микушевичу.)
Основная масса людей исповедует бытовой сатанизм. лето 1997 года
Помягче бы надо относиться к людям... Пока человек жив, есть надежда на его спасение. А когда он умирает мы вручаем его милосердию Божьему и молимся об упокоении его души.
И всё-таки основное настроение повседневности бытовой сатанизм. 4 октября 1998 года

Прилог воздействие на человека сторонних сил.
Сочетание задержка и помышление мысли.
Мысль рождается из смутного ощущения. Необходим полный контроль за своим внутренним миром. Достигается молитвенным опытом, который приводит к умиранию для мира и к неколебимости по отношению к его воздействиям. лето 1997 года
Сосложение согласие с мыслью. Пленение влечение. Страсть жажда порочного.
Но при этом надо заметить, что страсти лучше, чем состояние консервации в гордыне, самой страшной из всех страстей. Не даром безбожники говорят, что страстный человек человек живой. Они это говорят потому, что не знают святости, какое это преизбыточество жизни. Но за их словами стоит своя правда. И путь к святости неизбежно пролегает через различные страсти, весьма сильные и мучительные. Всё в нас есть, всё сидит внутри, нас только тронь, выведи из равновесия самодовольства всё и полезет. И если не победишь себя, ожесточишься, так или иначе, под тем или иным видом. 23 декабря 2001 года
Страх Божий без запугивания, а как страхование от плохого, как основа свободопользования.
Свобода – дар Божий (данность).
Свобода – основа, атмосфера и главная характеристика этой данности. лето 1997 года
Прилог: посвящающий, совращающий.
Мы живём в прилогах, душа дышит ими. лето 1997 года

Прообраз смерти – это женитьба, первое посвящение. Ты умираешь для себя и совершенно явственно становишься частью нового организма. Вхождение в Церковь – это также смерть, как и вхождение в малую церковь – семью. Так что к смерти нас готовят постепенно, и в ней нет ничего страшного: последующее воскресение вбирает в себя всё то хорошее, от вечности, что было в прошлой жизни. И нет ничего более вечного, чем мимолётные веяния, дышащие прямо в сердце, замирающее в упоении этой чистотой и в мольбе о ней.
Тому, кто умер, многое позволено. 11 октября 1998 года

Душа без веры есть сосуд, запертый для благодати.
Вера есть источник положительных эмоций, берущихся как бы ниоткуда. Поэтому вера размягчает сердце. Рузвельт хорошо сказал, что хуже ожесточения сердца может быть только размягчение мозга. Вера не даёт сердцу ожесточиться в самых суровых и тяжких условиях жизни. Таким образом, вера есть присутствие Бога в человеке, через веру Господь хранит нас от холода мира сего. 11 октября 1998 года

Я думаю, русским религиозным философам понравился бы русский рок. Какое отношение имеет Бердяев к Шевчуку, Булгаков к Цою, Флоренский к Кинчеву? Одни уходят, другие идут на это поле. «Жатвы много, делателей мало. Молитесь господину жатвы, чтобы послал делателей». Шевчук поёт о Пушкине и цитирует Флоренского. Цой читал всего Достоевского. Что знает Гребенщиков о Соловьёве? А Соловьёв о Гребенщикове? Франк, Лосский, Новосёлов, Трубецкой… Башлачёв, Бутусов, Сукачёв, Ревякин… кто ещё? А вдруг Шевчук примет сан? Пол страны пойдёт к нему исповедываться. Россия – это странная страна. Подножие неба. Рильке, кажется, говорил, что Россия с одной стороны граничит с другими странами, а с другой стороны – с небом. «Жатвы много, делателей мало. Молитесь господину жатвы, чтобы послал делателей». Чтобы послал делателей. Кто будет звать людей на небо? Кто, в этом холодном и всё давящем мире? 11 октября 1998 года
Ещё кое-что об этом. Башлачёва очень любит наш батюшка. Дух Башлачёва очень близок его духу. Кинчев воцерковляется. Ближайшим другом Сукачёва является Иван Охлобыстин, всем на удивление недавно принявший сан (чего только не бывает!). И Охлобыстин называл Гарика Ивановича истинным христианином по своему мироощущению. Гребенщиков мог войти в Православие (см. «Русский альбом»), но выбрал буддизм, чем сам себя и наказал. Пришёл к покаянию Глеб Самойлов из «Агаты Кристи», настоящему покаянию, с рыданиями и перерождением. Теперь он большой почитатель Нилуса. Цой приходит ко мне во сне, с бесконечно прекрасной музыкой, как возлюбленный друг, и говорит, что есть такое понятие: панихида… Нам всем нужно очень крепко молиться друг за друга, чтобы Господь нас помиловал и даровал Своё вечное спасение. 5 апреля 2002 года

Ты идёшь за Богом, я пойду за тобой.
Так мы входим в Церковь. лето 1997 года

Смысл во всём. Внутренние ощущения – индикатор на ситуацию.
Всё происходящее предельно насыщено смыслом, в котором душа разбирается только чутьём. Очищать душу. Внимание, бодрствование, трезвение. лето 1997 года

Воля Божья – твоя настоящая воля. лето 1997 года

Гордыня – сознательное предательство Бога, отход к хаосу и небытию. лето 1997 года
Гордость – дух распада. В гордости не соединяются. 11 октября 1998 года

Только тот, кто свободен от мира, может действовать в пользу мира. Владимир Соловьёв
Мир во зле лежит и сам страдает от этого. Ты можешь помочь миру и живущим в нём, только если ты не от мира сего. лето 1997 года

В самом себе не имей где пребывать. Следуй формам вещей вокруг тебя. Будь текуч, как вода, покоен, как зеркало, отзывчив, как эхо, и невозмутим, как тишина. Соединяйся с несогласным, обретай потерянное. Не стремись опередить других, но неотступно следуй за ними. Лао-Цзы
Всё, что происходит, что не ты, разговор Бога с тобой, в котором ты весь внимание. лето 1997 года
Вот что, очень важное, говорит об этом отец Александр Ельчанинов († 1934): «Наша постоянная ошибка в том, что мы не принимаем всерьёз данный, протекающий час нашей жизни, что мы живём прошлым или будущим, что мы все ждём какого-то особенного часа, когда наша жизнь развернётся во всей значительности, и не замечаем, что она утекает, как вода между пальцами, как драгоценное зерно из плохо завязанного мешка. Постоянно, ежедневно, ежечасно, Бог посылает нам людей, обстоятельства, дела, с которых должно начаться наше возрождение, а мы оставляем их без внимания, и этим ежечасно противимся воле Божией о себе. И действительно, как Господь может помочь нам? – Только посылая нам в нашей ежедневной жизни определённых людей и определённые стечения обстоятельств. Если бы мы каждый час нашей жизни принимали бы как час воли Божией о нас, как решающий, важнейший, единственный час нашей жизни – какие дотоле скрытые источники радости, любви, силы открылись бы на дне нашей души! Будем же всерьёз относиться к каждому встретившемуся на пути нашей жизни человеку, к каждой возможности сделать доброе дело, и будьте уверены, что этим вы исполняете волю Божию о вас в этих обстоятельствах, в этот день и в этот час». Безмерная значительность течения нашей жизни, не ощущаемая нами (по крайней мере, вполне, а то и вовсе), но грядущая раскрыться… Будьте уверены: всё совершающееся имеет безмерный смысл, которому нужно по возможности быть адекватным. 11 октября 1998 года

Искреннее искание Истины – превыше всего. 18 октября 1998 года

Суди о человеке по тому, как он оканчивает свои дни. Лао-Цзы
Ибо тогда тайное в человеке обнаруживается. лето 1997 года
В нашей жизни мы имеем дело с людьми, которым, как правило, до смерти ещё далеко. Это означает, что мы не можем до конца судить ни о ком. Но к каждому человеку нужно относиться как к тому, кому предстоит умереть и умирать. Это самое правильное и мудрое отношение, покрывающее все мелкие недоразумения и случайности. В умирании обнаруживается скрытая сущность человека, которую мы не знали. Но ещё больше она обнаруживается после обоюдной смерти, когда мы все нырнём в эту неизвестность.
Мы идём в этой жизни бок о бок с людьми, нашими ровесниками, старшими и младшими, которых мы вводим в жизнь. Мы проводим старших в мир иной, а потом будем посещать их могилы и молиться за них. Мы будем мужать и стариться вместе со своими ровесниками, всё более и более узнавая их, даже очень мало знакомых, а потом будем встречать известия об их смертях и ждать с каждым разом нашего собственного часа. Младшие вырастут на наших глазах, мы передадим им ту мудрость жизни, которой сами сможем достичь, они упокоят нашу старость, если мы будем этого достойны, а потом будут хоронить нас и посещать наши могилы, а мы будем смотреть на них из иного мира и молиться за них, а потом встречать их по ту сторону этого мира.
Таковы масштабы нашей жизни, малая их часть. И только звёзды, горящие в таинственной бездне над нами, говорят нам нечто о нашем призвании в бытии. Отец Александр Ельчанинов пишет: «Вся ли вселенная развращена грехопадением? Не созерцаем ли мы райские миры, глядя на звёзды?» И к звёздам мы не сможем выйти поодиночке. Только сплотившись во Едином Новом Адаме, только во Христе человек может выйти навстречу своему Божественному призванию. Мы родные, нет ничего ближе и роднее на свете, чем один человек другому человеку. 18 октября 1998 года

Не замечая тьму, ты освобождаешься от неё. лето 1997 года
Когда тебя подвергли унижению, а ты не гневаешься и не обижаешься, это значит, что тебя не унизили. Всё дело в ощущении контекста жизни. Ещё раз: самое главное – ощущение масштаба бытия. Тебя посчитают безумным, а ты останешься неуязвимым для вражеских стрел. Дьявол, Люцифер сброшен с неба. Я думаю, это в частности означает то, что он совершенно бессилен что-либо омрачить, когда речь заходит о подлинных масштабах нашего бытия: жизнь и смерть, покаяние, страдания и скорби как путь к Царству Божьему, которое есть единственная, бездонная, подлинная и окончательная реальность. 18 октября 1998 года

Избегай осуждения: другой – тайна. Но и сам для себя ты тайна… лето 1997 года

Любая техника враждебна духу. Как только речь заходит о технике (и в смысле способа действий тоже), дух вступает на чуждое себе поле. Дух должен подчинять вещи одним своим стремлением, т.е. молитвой. Ибо дух может стремиться только к Богу или он спит. лето 1997 года
О технике не задумываются. Всё должно идти изнутри, спонтанно и происходить само собой. 7 апреля 2002 года

Смирение – это неуязвимость. Ты выходишь за рамки объективированного мира. «Не меряй себя. Ничего нет, нечего мерить», говорили Святые Отцы. Ты неизмерим, непостижим, ты сам не знаешь, кто ты. Ты нечто иное. Всякий ярлык, метка – не про тебя. «Убогий Серафим»… Но в Серафиме Саровском был Дух Святой. Это «убожество» – нечто совсем иное, дающее место Богу в тебе. лето 1997 года

Если мы не можем ощутить присутствие Божие, ощутим Его отсутствие. Клайв Льюис
И тем покажем, что мы всё-таки от Бога и чужие этой тьме. лето 1997 года
Клайв Льюис – один из моих «вечных спутников», родной человек. Даст Бог, ещё вернусь к нему. 24 октября 1998 года

Настоящий ужас начинается после умирания. Кастанеда
Мы – над безднами ада. Большинство в эту бездну падает. Но каждый призван спастись. Спаситель – Христос, Иисус Сладчайший, Жених наших душ, истинная радость и блаженство для любящих. лето 1997 года
Кастанеда – чуждая образность, размытость, бесформенность, неясность. Не путь. Дорога наизнанку действительности. лето 1997 года

Красота сама по себе дружественна и любяща. Красота всегда родная. Красота есть обетование человеку Царствия Божия. лето 1997 года
Без Царствия Божия тяжело. Господи, помоги!
Царствие Божие – бытие иерархичное и строго организованное в любви, что порождает всеобщую гармонию.
Любовь, которою организуется это бытие, единственное и истинное, это любовь к Единому Царю душ наших, Всеблагому, Премудрому, Сладчайшему Господу нашему, Богу, Сыну Божьему Иисусу Христу. 24 октября 1998 года

Каковы взаимоотношения у рыцарей и воинов с Богом? Где обретают они своё пристанище?
Если ты не рыцарь, не витязь и не воин, ты никто, тебя нет. Но это не самоотвержение воина, это небытие. 24 октября 1998 года

Глубинная немеркнущая память – прорыв реальности. лето 1997 года

Память – деятельность, с которой мы вступаем в область духа. Флоренский
В памяти прошедшее окрашивается в иной цвет.
Память распознаёт духовное содержание прошедшего. Память предвозвещает райское преображение действительности в продолжении всего прошедшего. Прошедшее становится грядущим. Память же действует в настоящем. Таким образом, память – это измерение вечности. лето 1997 года

Нет рамок для духа. Дух свободен. Данность такова, каков он. лето 1997 года
А дух укрепляется и облагораживается молитвой, ибо сущность духа – связь с Богом. Таким образом, молитва – это сила, преображающая данность. Если ты молишься, жизнь твоя постепенно и неуклонно просветляется, оставаясь, казалось бы, в прежних формах. Но всё то же начинает видеться и ощущаться иначе. Ведь говорят же, например, что святой человек всех видит святыми. И это не самообман, святой человек прозревает в реальность. Та же самая жизнь постепенно становится сказочно прекрасной, всё преображается в твоих глазах и для тебя наступает Царство Божие на земле. Ведь всё дело в ощущениях. Они показывают, где пребывает сейчас твоя душа, в аду или в раю. 24 октября 1998 года

Смирение – оставление всего чувственного и мыслимого и освобождение от попечения о нём. Флоренский
Смирение, как и терпение, есть выход по ту сторону данности. лето 1997 года
Смирение – это истинное величие, освобождение от того, что обманывает и искушает нас, от всего видимого и мыслимого. Только освободившись от всего видимого, мыслимого, ощущаемого, сознаваемого, можно правильно видеть, мыслить, ощущать и сознавать. Путь же к этому, как и ко всему другому, один – молитва. «Стучитесь, и вам отворят». 24 октября 1998 года

У кого есть на йоту гордости, тот будет раздавлен, разорван на части чувством своего ничтожества. Кастанеда
Это очень похоже на истину. Гордость – ложный взгляд на реальность. лето 1997 года
Грешный, отдельный человек – меньше, чем ничего. Гордыня именно обособляет его, накачивает, как мыльный пузырь, бесплодными иллюзиями, извращающими реальность. Человек – это часть чудного Творения Божия, и счастлив он как часть этой сказки, в которую входит Бог. 24 октября 1998 года

Конечно, всё истинное не нуждается в защите, но нуждается в защите твоя приверженность к Истине и Свету, твоя связь с Богом. Молитва – тоже самозащита. лето 1997 года

Всё – есть предмет веры.
Вера – преддверие новых глаз, которым доступно всё видимое и невидимое; нового слуха, нового вкуса… лето 1997 года
Глазами веры можно посмотреть буквально на всё. И нужно посмотреть, без веры ты слеп и беспомощен. Всё нуждается в оценке веры, все внешние и внутренние впечатления. Вера – это оружие, защищающее нас. 25 октября 1998 года
Вера есть созерцание невидимого. И это внутреннее зрение надо развивать, прояснять. Для этого надо жить по вере. 8 апреля 2002 года

Вера – экзамен на бытие, на жизнь, на тождественность самому себе. лето 1997 года

На самом деле все люди любят друг друга. Это самая глубокая правда в отношениях между людьми. И каждый это чувствует. Всё остальное гораздо поверхностнее, остальное – грех. Но грех и есть забвение глубины, оторванность от неё. Нравственность есть ни что иное, как верность этой любви. Нормы нравственности, указания совести исходят от этой любви, из этой глубины, где все мы любим друг друга. Это очень большая радость. Поэтому, в общем-то, всё равно, любят ли тебя или нет, – потому что всё равно любят и никуда не денутся от этого. Все мы родные друг другу, любимые друг другом, члены единого целого, раздробленного, распавшегося, но восстанавливаемого ныне в Церкви Божией. Распад никогда не бывает правдой, как не бывает правдой смерть. Правда – это жизнь и целостность. Самому же человеку в глубине своей стыдно и больно за тот холод, который он к тебе, родному и любимому, безмерно дорогому, испытывает. В этом смысл посмертных мытарств и необходимости прощения. Зная всё это, веря в это, надо непрестанно всё прощать окружающим тебя людям, не верить в холод, исходящий от них и делающий их же самих несчастными прежде всего, надо всё время молиться за них. И следовать своей вере, считать их родными, даже вести так себя с ними, говорить так с ними, не смущая их, конечно, насколько у тебя хватит добрых сил и насколько они смогут вместить. И они будут отзываться, колючие, неверующие, мрачные, унылые, будут отзываться, ты воочию увидишь, что это родные, только делающие вид, разыгрывающие из себя чужих. Вера никогда не посрамляет. Если начинаешь жить и вести себя по вере, воочию убеждаешься в том, что всё так и есть, как ты веришь. 31 октября 1998 года

Понимание есть вхождение вовнутрь, возможное только любовью. Подлинная реальность открывается любви. Ненавидящий видит несуществующее, все эти мельчайшие чёрточки и штрихи небытия, паразитирующего в этом мире на бытии. 31 октября 1998 года

Нельзя равняться на то, как есть. Нужно угадывать то, как должно быть. лето 1997 года
Христианство обещает воскресение во плоти. И окончательный Суд. Воскреснем, друг; и всё мрачное уйдёт в небытие. 31 октября 1998 года

Свет Фаворский: Я есмь пища сильных, расти и будешь питаться мною. И ты не превратишь меня в себя, как ты превращаешь хлеб твой плотский, но сам превращаешься в меня. Отец Сергий Булгаков
Это наш путь. лето 1997 года

То «я», которое знаю, знак дурного бытия. Есть нечто живее меня. Я иду в Жизнь. лето 1997 года

Владычеству вещей присуще стремление утаиться. Мартин Хайдеггер
Мы живём, не замечая своего рабства. Смерть его обнаруживает. Или потеря дома, что смерти подобно. лето 1997 года
Вещи вокруг нас – это наш свободный выбор, но сами они отягощают нас своей косностью. Поэтому выбирая вещи, нельзя к ним привязываться, чтобы внешнее, чужое, не определяло внутреннего, что смерти подобно (бойся внешнего!), но внутреннее всегда определяло твою внешнюю жизнь. 31 октября 1998 года

Философия есть собственно ностальгия, тяга повсюду быть дома. Новалис
Дом – это когда внутреннее становится внешним и сюда приходит Бог. А Бог приходит по-разному: Сам, в веяниях, во многом повсюду и одновременно, в освящении действительности, в том, что всё тянется к Нему… Он Сам знает, как Ему лучше прийти. А пока Он часто посещает нас в молитве, здесь и сейчас, если ты отдаёшься Ему в молитве. Только надо гнать дурные мысли, ибо они клевещут на Бога. 31 октября 1998 года

От усталости – уныние и безверие; усталость должна быть тихой, чуть печальной, задумчивой, философской. Тогда это будет как чистое вино без примесей и похмелья. В мрачных ощущениях усталости нет правды. 31 октября 1998 года (во время работы в Лыткарино)

Внутри индивидуальной жизни человека наступает периодически конец и смерть для возрождения к новой жизни. Бердяев
Да, это так. лето 1997 года

Выход за пределы себя – проявление личности, её высвобождение. лето 1997 года

Любовь – это правда реальности, имеющая открыться в будущем. лето 1997 года
Так много в нашей жизни холодного, нелюбящего, чужого, так много переживаем мы состояний, которые очевидно не любят нас, не гармонируют с нами, сама атмосфера нашей жизни – нелюбящая, отчуждённая. Всего этого быть не должно. И так не будет. Об этом возвещает нам та искорка любви, которая согревает сердце каждого из нас. 31 октября 1998 года

Смысл искусства переводить в преображённый иной мир. Ибсен
Нет никакого смысла что-либо писать или творить, если ты не хочешь прикоснуться к высшему преображённому миру гармонии. Писательство, творчество и искусство – нащупывание дороги Домой, усилия к возвращению Домой. 31 октября 1998 года

Зло – самоотчуждённость человека. Бердяев
Мы не знаем злого человека. лето 1997 года

Никто не знает, кто ты. лето 1997 года

Весь мир есть моя собственность. Бердяев
Коль он Божий. лето 1997 года

Всё другое. И я другой. лето 1997 года

Нам предстоит познать, что такое вечность. В вечности Дом всего того, что мы любим и полюбим ещё. 31 октября 1998 года

Всё необычайно, безмерно таинственно, несмотря на косность и нашу привычку. Вот привыкать ни к чему не стоит. Тайна здесь и сейчас. Всё имеет значение. Будьте внимательны. Ничего не бывает просто так. 31 октября 1998 года

Пока Бог не волит через тебя, ты не являешься самим собой. 31 октября 1998 года

Философия – это первый шаг на пути Домой. Но должны быть и следующие шаги. 1 ноября 1998 года

Нужно относиться с доверием к своей жизни. Скажем, работа – это необходимость, и подчас весьма суровая, но работа нужна человеку, как вообще нужны ему испытания и страдания, чтобы, в частности, не расплываться в лени и излишествах, чтобы не возгордиться, чтобы не захирела духовная жизнь. Говорят, что наш жизненный крест – это самое большое наше богатство, ибо таинственным образом он готовит нам венец вечной жизни. Крест – это трагедия, но также и тайна, и надежда, и целение. А вот отсутствие креста – трагедия гораздо горшая и безысходная. Крест есть участие в нас Бога. Отвергая крест, мы отвергаем помощь себе. Без этой помощи мы становимся добычей смерти. Крест готовит нас к воскресению. 1 ноября 1998 года

Вся неправда этого мира временна. 1 ноября 1998 года

Истина ослепительна, пьяняща и бесконечно потрясающа своею радостью. лето 1997 года

Мы живём во внешнем, с внешним связан наш основной повседневный опыт. Внешнее – чужое, почти по определению. Это трагедия нашего бытия, что оно переместилось во внешнее. А есть только евангельская тьма внешняя, ничего другого внешнего нет. И это потом уже оказывается, что ты во внешнем раздроблен на ипостаси, что Бог и во внешнем не оставляет тебя, что самое мощное внутреннее отражается и во внешнем, умаляясь и неизбежно искажаясь в нечистоте, как это происходит с Церковью. Что бывают встречи, приближающие тебя к выходу во внутреннее Царство Божие. И всё-таки… «Царство Божие внутрь вас есть» и «тьма внешняя». Вот корень. Об этом надо говорить, об этом размышлять. Бытие раздробилось на внутреннее и внешнее. Внутреннее ущербно, внешнее неизвестно, пугающе, маняще, чуждо, холодно, спасительно, внутренне, сказочно, гибельно... А ведь внешнее должно было быть внутренним.
Мы, как в воздухе, нуждаемся в откровении Божием, в откровении личном, внутреннем и внешнем, в откровении целостного бытия.
Неужели Бог не хочет нашей искренности?
Но постепенно мы движемся к прорыву. Господи! Сделай так, чтобы там был Твой Свет. 1 ноября 1998 года

В свободе мы подобны Богу. Грех, отчуждая нас от самих себя, лишает нас сначала внутренней, а потом и внешней свободы. 9 ноября 1998 года

Свобода есть ключ к тайне нашей жизни. В свободе мы подобны Богу. Сотворив нас по Своему образу и подобию, Он санкционировал нашу свободу, и Он поддерживает её. То, что мы называем неопределённостью и неясностью в нашей жизни, есть наша свобода. Бог не хочет навязывать нам Своё присутствие. Никого нельзя убедить в Его существовании, никому нельзя навязать Бога, ибо Он Сам не хочет этого. Его можно только найти, если ты этого действительно возжаждешь. Поэтому так обессиливает верующий в споре с неверующим. Неверующего можно пленить только через свободу, показав ему Бога в себе и собою. Ибо Он Царь наших сердец, Он наш истинный Владыка, Владыка, который не добивается владычества. И поэтому назвать, сказать о Нём «Господь» – это акт величайшей свободы. 9 ноября 1998 года

Спаситель мира – Человек, нам во всём подобный, кроме греха. Но кто из нас скажет, что грех – он сам? лето 1997 года

Бог – Личность. Тайна жизни раскрывается в глубокой интимности, в сердечнейшем откровении, в узнавании, потрясающем всё существо человека.
Безличное – ложь, дьявольский налёт, прикрывающий ненавидящие глаза врага, маска, за которой – смерть. Потому такой демонический характер имеют чёрные очки, закрывающие глаза и обезличивающие лицо. Спаси и сохрани нас, Господи, от безликой смерти, обступающей нас! 9 ноября 1998 года

Красота прошлого есть красота настоящего преображённого прошлого, вошедшего в настоящее. Прошлое, вероятно, этой красоты не знало. Бердяев
Данный текущий момент тоже станет когда-нибудь далёким прошлым, которое, если запомнится, будет вспоминаться совершенно не так, как переживается сейчас. Настоящее преобразится в будущем, когда станет прошлым, и неправды уже не будет. Не надо думать, что мы проживаем что-то окончательно реальное и подлинное. Нет, наша жизнь – это сырой материал для грядущего блаженства, в котором наша теперешняя жизнь будет присутствовать, но уже в своём благодатном раскрытии. 14 ноября 1998 года

Наш мир лишь состояние подлинно реального мира, но не сам он. Бердяев
Так что не очень удивляйтесь, когда это состояние кончится. 15 ноября 1998 года

Может быть, не было бы нужды во внешнем, если бы внутри было всё хорошо.
Но что будет, если сейчас раскроется то, что внутри нас? Боюсь, что будет ад. Спаси, помилуй и сохрани нас, Господи! 15 ноября 1998 года

В нашей смерти мы можем уповать только на милосердие Божие, которое освободит нас от всего чужого и чуждого, что есть вне и внутри нас, и введёт в наш Дом. Мы нищие, обездоленные странники. Только Он может вернуть нас Домой. 15 ноября 1998 года

Реальность Царства Божия глубже всего происходящего с нами. Об этом говорит нам опыт молитвы, который мы можем испытывать когда и где угодно. Уж в чём – в чём, а в молитве-то мы свободны, и это наивысшая наша свобода. Ах, как откроется нам после смерти значение наших земных молитв!… 15 ноября 1998 года

Я люблю Россию. лето 1997 года

Бог во мне глубже меня самого. Блаженный Августин
Я – Божий. лето 1997 года
Мучительно чувство забвения, беспамятства и неосознанности. Есть что-то внутри меня, что и есть истинный Я, что в большей степени является мною, но я не могу прорваться туда вовнутрь. И кто поможет мне? Бог. 21 ноября 1998 года

Кончается этот мир – начинается мир иной. Вся наша жизнь состоит из расточков иных миров. Земля – это начало, засеянное поле. Будет жатва. Сорняки сгорят, пшеница перемелется в муку, замесится в тесто, испечётся в хлеб и пойдёт на стол вечного пиршества в Царстве Божием. Примерно так пишет об этом Феофан Затворник. Всё хорошее сохранится и войдёт, преображённым, в лучшее бытие. А поскольку нет в нашей жизни ничего однозначно и совершенно хорошего, чистого и ничего совершенно плохого, нечистого, то всё пройдёт через суд и огонь, свет, чтобы преобразиться в чистоте.
Конец этого мира – снятие иллюзии и открытие реальности любви. 21 ноября 1998 года

Мировой путь бытия есть творческое врастание одной иерархии в другую, личности в нацию, нации в человечество, человечества в космос и космоса в Бога. Бердяев
Я тоже так чувствую. лето 1997 года
А некоторые пытаются перешагнуть свою нацию и, ещё не узнав её как следует и не научившись её любить, сразу объявляют себя космополитами и оказываются в одиночестве и пустоте, оторванными от своей земли, а значит, и от земли вообще, что лишает дух здоровья и полнокровных соков. Невозможно русскому человеку понять во всей глубине другую нацию, не обретя сначала эту глубину в своих собственных корнях.
Перед нами – безмерный путь восхождения. И наше повседневное сознание должно вмещать в себя это. Масштабность – это универсальное лекарство от многих и многих бед. Масштаб – это символ свободы и её реальное присутствие в нашей жизни. Потому так хорошо смотреть на небо. И когда туман рассеивается, мы видим бескрайнее небо над головой. 21 ноября 1998 года
Грех раздробил единого человека на нас грешных, взаимонепроницаемых, равнодушных друг до друга. Углубление греха привело к смешению языков и появлению народов. А на самом деле человек один – Адам, и весь бесконечный космос, видимый и невидимый, создан для его вечного блаженства. И человек сам вступает в прямые отношения с Богом как царь и повелитель всего Творения. И ныне, в состоянии грехопадения, каждый из нас призван восстановить утраченную взаимность с Творцом, и если это получается, все прочие преграды снимаются сами собой. И восстанавливается общение с Ним в единении со своим народом, в русле народной веры. «Космополиты» вываливаются в никуда. Народная же вера есть вера вселенская, всечеловеческая. Путь к Богу – через веру, которая соединяет тебя ощутимо воедино с твоим народом. Ты сам становишься прост, как он, народ. И между ним и тобой уже нет никаких преград. Это тёплое, хорошее чувство. Движение к Богу есть приближение к людям и ко всему миру. Святые люди разных народов едины друг с другом в Боге. Всё остальное, даст Бог, увидим лицом к лицу. 13 апреля 2002 года, 0.56

Законы материального мира – законы насилия. Бердяев
Таково насильственное «знание», которое пытались привить нам, рождённым и выросшим в атеизме, воспитанием и образованием. И, в общем, знание внешних вещей имеет атеистическую природу, ибо сама внешность механистична и бездушна. Внешнее вообще склонно насиловать внутренний мир человека, который, этот мир, и есть, очевидно, вожделенная цель внешнего: ворваться, подчинить, отнять свободу, поработить и сосать соки. Всё внешнее паразитирует на нашем внутреннем мире. Внутреннее не нуждалось во внешности. Я думаю, что внешнее – это падшесть, карикатура на реальность. Все наши внешние органы чувств должны были быть внутренними. Поэтому не нужно иметь особого доверия всему внешнему и нужно быть очень упрямым по отношению ко всем внешним внушениям, словесным и бессловесным. Но есть во внешнем островки внутреннего, где внешнее истончается и внутреннее начинает просвечиваться: в храме, в облике любимой, в той или иной мере в облике каждого человека, во всём, что говорит сердцу, точнее, шепчет ему.
Ах, как осторожно и избирательно нужно подходить ко всем впечатлениям жизни! И без веры человек действительно становится слеп: только глаза веры могут отличить правду от неправды. 21 ноября 1998 года

Христианство верит в искупительность страдания и зовёт к вольной Голгофе. Бердяев
Мы призваны страдать с Христом. лето 1997 года

Я творю свою жизнь, с Божьей помощью. лето 1997 года
Жизнь – вечно новая, за нею брезжит моё спасение. 21 ноября 1998 года

Незримое творчество – в том, как ты идёшь по жизни, в общем духе твоей жизни, в настрое, в тонких реакциях на встречи и столкновения, подчас еле заметные. Что же мы творим? Своё посмертие.
«Кто не любит молиться, тому на том свете скучно будет», говорит народ. Творчество – это молитва. И молитва – главное творчество, в котором ты впускаешь Бога в мир. «Да будет Мне по Слову твоему», и Мария впустила Бога в наш мир. Молитва впускает Бога в посмертие. 21 ноября 1998 года

Абсурд – это конкретное жизненное переживание небытия, стоящего за ситуацией. лето 1997 года
Чтобы придать смысл абсурду, надо перед ним смириться и его перетерпеть. Тогда та правда, которая в тебе, будет расти и зреть, и в своё время ты сможешь обнаружить её. Таким образом, за внешним абсурдом стоит глубокая внутренняя правда Промысла Божьего, заботящегося о спасении твоей души. Бог попускает абсурд нашей жизни, чтобы мы приобщились к смыслу внутри самих себя. 13 апреля 2002 года

Когда есть умиление в сердце, тогда Бог бывает с нами. Старец
Сие есть Царствие Божие, по лучам из которого мы идём к нему, в него. лето 1997 года

Платон, один из греков, как бы был на небе и видел то, что там совершается. Святой Иустин Философ

Культура – преддверие прорыва. Религия – его начаток. лето 1997 года

Страх всегда исходит от несуществующего. лето 1997 года

Пространственная и телесная близость ещё не означает, что близость действительно достигнута. Иначе люди не расходились бы и не разводились. Зачастую пространственная близость требует гораздо больше усилий, чтобы прорваться друг к другу, чем долгая разлука и удалённость друг от друга. Есть внутренний мир и есть мир внешний. Далеко не всегда они соответствуют друг другу. Но внутренний мир, даже то малое, что мы в нём осознаём, это гораздо более реально, чем мир внешний.
Близость – это близость душ. Телесная близость – это как таинство, к которому нужно приступать подготовленным, воздержанием и молитвой, и которое может разорить внутреннего человека, если к нему подходить без благоговения.
Наши телеса грубы. Мы ждём просветлённое и облегчённое тело. То телесное соединение, которое мы знаем, должно быть, прообраз будущего соединения в преображённом эросе, влекущем к Богу. 22 ноября 1998 года

Брак дан человеку и для пущего воздержания. Юрий Чичкин
Естественным образом брак приводит человека к воздержанию и победе над блудной страстью. На пути блуда встаёт живой и родной, дорогой человек, как бы воплощение твоей души. И чтобы отдаться блуду, надо переступить через него, пусть даже в мыслях. Воздержание же приходит через насыщение. 22 ноября 1998 года

Чистый сердцем не увидит в себе ничего кроме Бога. Святой Григорий Нисский
«Блаженные чистые сердцем, ибо они Бога узрят». Чистые сердцем уже больше не увидят себя. Когда они посмотрят в себя, они увидят Бога. 28 ноября 1998 года

Зловония блудных помыслов и нелепых грёз не терпят святые Ангелы Божии. Святой Исаак Сирин
Брат! Не должно тебе прельщаться возможностями собственного воображения. Ибо воображая внутри себя вещи, приятные твоему самолюбию, льстящие тебе самому, ты лишаешь свою жизнь её таинственного значения и смысла. Мужественно смотри в лицо своей земной участи, веруя, что именно она есть величайшая милость Божия по отношению к тебе, возможность наследовать вечное райское блаженство. С величайшим вниманием относись ко всем событиям и обстоятельствам своей жизни, дабы не пропустить возможности угодить Богу, исполнить Его заповедь и тем утвердить свою надежду на милость Божию. 14 апреля 2002 года

Ибо сущность неблагородства в человеке есть именно отравленность мысли его собою. Розанов
Благородство есть причастность высшему и не может быть без забвения себя. Чтобы себя найти, нужно себя забыть. А если вспоминать, то только с неприязнью. «Любящий душу свою погубит её, а ненавидящий душу свою в мире сём сохранит её в жизнь вечную». 29 ноября 1998 года

Самоотвержение – это отвержение того, что кажется тобою, но тобою не является, что, наоборот, искажает тебя и паразитирует на тебе. Ибо ощущение отдельного существа, которое ты называешь собою, это губительная иллюзия. Ты –это также и я, это мы, это каждый, это вся Вселенная, которую и сотворил Бог. 29 ноября 1998 года

В нашем ощущении существования мы соприкасаемся с Богом. Он сотворил меня как личность, как форму, Он помнит обо мне в вечности и познаёт меня, приближая к Себе, как друга и брата Своего, и поэтому я существую. 29 ноября 1998 года

(По Флоренскому.) Мария – Госпожа, все-непорочная, едина чистая и благословенная, благодатная, едина нетленная и добрая голубица, Чистительная «неопалимая купина», Нечаянная радость, умиления, отрада и Утешение, сладкое Лобзание, Радость всех радостей – икона умиления по Серафиму Преподобному. Утоление печали, Всех Скорбящих Радость, В скорбех и печалях Утешение, Заступница усердная, Взыскание Погибших, Споручница грешных, Умягчение злых сердец, Призирает на печали, Скоро-послушница, Услышательница. Избавление от бед страждущих, Милостивая Целительница, Ангел Хранитель мира, Покров миру, Одигитрия (Путеводительница) в Жизнь вышнюю, Нерушимая Стена, защищающая мир, Избавительница его, всей вселенной крепкое Заступление. Неувядаемый и Благоуханный цветок. Носительница, Благодатное Небо, Источник Чистоты, Столп Девства – Пресвятая Богородица.
Это наша истинная Вселенная, в которой – бесконечный путь нашего восхождения. 29 ноября 1998 года

Действительность – это то, куда мы выброшены, где внешнее переплетено с внутренним, правда с ложью, добро со злом. Действительность – следствие греха. Реальность – это то, что есть, и то, как есть на самом деле. Реальность – это гармония, в реальности нет греха, нет добра и зла, а есть благо и блаженство. В реальности внешнее входит во внутреннее через любовь, а внутреннее становится внешним через чудо. Чудо – закон реальности. В реальности нет ничего чужого. Ближе всего к реальности подходит волшебная сказка. 29 ноября 1998 года

Большинство людей не знают о том, что они существуют. И очень трудно убедиться в этом. Окружающий нас мир только о том и говорит, что ты не существуешь. И только поэзия и молитва, интимный разговор с Богом, будят тебя к бытию, зовут в те бесконечные дали, для которых сотворил тебя Бог, чтобы привести к Себе. 5 декабря 1998 года

Истина есть то, в чём исчезает грех, в чём грех теряет своё существо.
Грех есть разделение, отчуждение и смерть; любовь преодолевает грех. Поэтому она сильнее смерти.
Апогей любви, или её естественная цель, осуществление целостности с любимым, с тем, что или кого любишь, размывание жизненных границ, отделяющих одну жизнь от другой жизни. То есть – это соитие, но соитие в целостности, то есть целомудренное соитие, экзистенциальное, торжество эроса, чистейшей и пронзительнейшей, проникновеннейшей любви. Как это произойдёт, в каких формах, мы не знаем, но душа знает, что так будет. Лучший образ такого соития, самое близкое приближение к нему – это сказка, волшебная, добрая, неизъяснимо прекрасная. Поэтому в сказки нужно верить. Они готовят нас к потустороннему миру. И когда начинают рассказывать о потустороннем, неизбежно получается сказка. И единственный путь просветления этой жизни – это включение её в эту сказку и вера в неё как в сказку, со всей глубиной, осмысленностью, бесконечным ужасом и бесконечной радостью сказки. 14 декабря 1998 года

Мы должны непрестанно каяться в своей жизни, чтобы иметь возможность вырваться из неё. Каяться нужно абсолютно во всём: мы даже не в силах себе представить, до какой степени всё искажено, всё не так, как жалко и уродливо всё это наше добро, какой был Свет… 14 декабря 1998 года

В молитве человек прикасается к чему-то более реальному, чем вся его жизнь, все его жизненные переживания. Молитва – это единственная истинная поддержка и опора в этой жизни, в её трудностях и тяжестях. Молитва – это всякий живой вздох моей души. Дыхание вообще проявляет здесь свой таинственный смысл. Каждый вздох – ты принимаешь жизнь от Бога, ты ощущаешь Его благодатное присутствие. Каждый выдох – ты предаёшь себя в Его руки. В каждом молитвенном выдохе ты учишься умирать, это получается само собой. Отец Виктор однажды после службы сказал, что мы должны прожить свою жизнь так, чтобы в последнем своём выдохе предать свой дух Богу. Те ощущения, которые мы испытываем на молитве, дают нам надежду на освобождение, в своё время, от всякой жизненной тьмы. Эти чувства приводят к смерти для мира, душа погружается в оцепенение или мертвеет для всяких внешних впечатлений и оживает опять только при молитве, когда приходит Бог. На более низких уровнях она умерла ещё до физической смерти. Есть надежда, что после смерти такая душа быстрее вознесётся к Богу. 14 декабря 1998 года

Философия (истинная, не пустое мыслеплетение в логических лабиринтах, оторванное от живого чувства жизни), философия поднимает человека на уровень созерцания жизни, на ту высоту, которая приличествует человеческому уму, ибо человек – воплощённый дух, дух от дыхания Божьего. Трагедия нашей жизни и её грозная опасность заключается в видимой мелочности, бессмысленности, хаотичности данности. Всякое внешнее действие, превращаясь во внутреннее (а не наоборот, как должно быть), разрушает, опустошает и мертвит внутренний мир человека. Особенно наглядно это в случае с работой. Чтобы приблизиться к своему Дому, человек должен подняться над внешне-поверхностным восприятием. Уровень философского созерцания – надёжный плацдарм для дальнейшего продвижения Домой, ввысь. Философия – это первый шаг на пути Домой из здешней чужбины. Мы все должны быть благодарны философии. Философы бытия должны иметь высокое посмертие. О языческих философах с симпатией отзывался Серафим Саровский, говоря, что по своему боголюбезному исканию Истины они могли быть не чуждыми и Самому Духу Истины. Философия просветляет. Вспоминается умное и светлое лицо Аристотеля на античном бюсте. Философия даёт простор душе человека. Простор и масштаб, хотя бы и сокровенные, как в саду или в храме, или в цветке, это неотъемлемая принадлежность реальности. Нам всем нужно вернуться к реальности. И философия каждому может помочь сделать первые шаги на пути к этому. Мысли об этой жизни реальнее её ощутительного течения. Жизнь тоже реальна, она течёт в реальность, ведь будет же смерть, конец света и воскресение мёртвых, но она размазана во времени, в его тягучем течении, слишком много паразитов, несущественного и несуществующего. Философ поднимается и с лёгкостью убеждается в ничтожестве этих паразитов. Философия учит терпению. Только терпение адекватно этому тягучему течению жизни. Истинное бытие находится вне нашего времени. Время – это наш путь к нему. Философия поднимается над временем и приближается к вечности, она выясняет вечный смысл происходящего и позволяет легче дышать. 14 декабря 1998 года

Реальность есть совмещение несовместимого. Микушевич
И в этом очень большая радость для нас. Наш язык беден в наименовании всех тех степеней, градаций и оттенков светлых, глубоких, радостных чувств, которыми полна реальность. Придёт время, и мы узнаем новый язык. 14 декабря 1998 года

В Вечное человек возвращается через Женственное. Микушевич
В этом тайна настоящего брака по любви, который одновременно есть смерть старого человека, реальный шаг на пути к посмертию, где Дом, Любовь и Тепло. Брак – это письмо из потустороннего мира, живое и любящее, которое всегда с тобой. А у женщины – ангельское служение, это как бы ангел. Ангелы – служебные духи, и женщина создана как помощник. Женщина находит себя в этом. И как страшно бывает, когда она не принимает своё предназначение! Она сохраняет при этом свою ангельскую природу, но поддерживает уже не свет, не святыню семейного очага, а тьму. Женщина воплощает в себе атмосферу всякого тёмного места в такой степени, в какой это никогда не способен сделать мужчина. Мужчина всегда несколько в стороне, он творец, он свободен, а женщина становится как бы душой учреждения, конторы, фирмы… Дух болота, дух растления, дух пьянства и других страстей – все они находят для себя идеальную почву в женщине, отошедшей от Бога и своего светлого призвания. И как светл;, трогательно и благостно её призвание, так мрачно, ужасно и зловеще бывает состояние отпадшей женщины. Разрушение святыни её сердца выделяет колоссальную энергию мрака в окружающий мир. Это бывает страшно, горько и плачевно, и особенно плачевно, когда разрушителем этой святыни является мужчина, тот, который обязан был беречь свой хрупкий, драгоценный сосуд как зеницу ока. 14 декабря 1998 года

Графоманская поэзия – проявление хаоса. Микушевич
Это то, по чему так удобно судить вообще о том, что такое хаос. И эти стишки так хорошо вписываются в основное настроение людей, в атмосферу этого мира. Сам этот феномен, по-моему, исходит из гордости, основного источника всего извращённого и неестественного. Ибо стихосложение без вдохновения – это извращение. Или с таким вдохновением, что лучше уж его бы и не было. Надругательство над поэзией, которая, по Микушевичу, есть носительница смыслов. Словесный распад – грех и смерть на уровне слова. 14 декабря 1998 года

Скука есть своего рода размагниченность, забвение реальности, нечувствие её. Скука часто наступает после уклонения в какой-либо грех: слишком долгий сон, слишком сытный обед, слишком неумеренное веселье, долгий и бесцельный просмотр телевизора и т.д. Отрыв от реальности есть первое наказание за грех, есть его естественное следствие. Первородный грех порождает глобальный отрыв от реальности. Люди думают о каких-то грубо-чувственных возмездиях за грехи, а между тем, что может быть ужаснее для человека потери чувства святыни? Или окаменения сердца? Или потери интереса к жизни? Самое страшное и самое радостное происходит внутри человека, как вообще всё самое важное происходит внутри. Если человек замирает в скуке, это преддверие гибели. Если он находит из неё ложный выход через преступление – это начаток гибели. Скука – повод к труду и покаянию. Это наваждение. Вера и терпение снова выведут к прорыву в реальность. 17 декабря 1998 года

фото 1998г, с другом Юрием Владимировичем Чичкиным

Приобрести книгу можно здесь https:// ridero.ru/books/zapiski_novoobrashennogo/