Командировка в другую жизнь-1

                I.

Мы вышли из кабинета начальника и, не сговариваясь, отправились в скверик напротив нашей конторы, огромного и нелепого  здания из стекла  бетона.  Оно располагалось в тупике, в который заезжали только машины наших сотрудников и редких посетителей, и поэтому в скверике было тихо и уютно.
  - Да, нелёгкая  предстоит нам командировочка, - сказал Коля Махоткин, закуривая.
   Мы тоже, все трое , последовали его примеру, хотя Света   Гринберг бросила курить неделю тому назад.
  - Ничего, разберемся, - отозвался наш вечный оптимист Шурик Панченко. – Думаю, пяти дней нам хватит. Как раз вернемся в Москву на  выходные и поедем ко мне дачу. У меня там уже редиска поспела, шашлык забацаем, на Клязьму купаться пойдем.
  - Это после Тихого-то океана на Клязьму? - рассмеялся я.
 - На Тихом океане сейчас холодно и штормливо, - зябко передёрнул плечам Шурик.-  Да и вряд ли у нас время найдется для купания. Работа предстоит  адская.
  Коля недовольно сплюнул в урну, словно подтверждая слова Шурика,  и возмущенно сказал:
 - А ведь это был наш лучший порт на Дальнем Востоке!   Премии там  все получали регулярно, как обычную зарплату. Чего им еще не хватало?
  - Кроме материальных благ, человеку необходимы уважение  и  удовлетворение его эстетических запросов, - мудро заметила Света.
  - Гринберг! – вскинулся  Коля. – Забудь ты про  это! Как забыла, в каком тоне только что разговаривал с тобой наш босс. И ты что-то не положила ему стол заявление об уходе по собственному желанию. И вспомни, как ты в прошлом месяце хвасталась перед всеми, что достала билет в Большой театр. А он отправил тебя в этот день – заметь, в воскресенье!  - на совещание в Новороссийск!      
 - Махоткин! – в том же тоне ответила ему Света. – Ты как опытный психолог должен знать, что для того, чтобы человек пошел на такие решительные действия, необходимо довести его до состояния безысходности и вызвать у него чувство ненависти и гнева по отношению к тем, кто отвечает за  его благосостояние. И, когда я возненавижу Владимира Петровича всеми фибрами своей души за то, что он угнетает и оскорбляет меня, то – будь спокоен! – я, не задумываясь, уйду из нашей конторы, а на прощание скажу ему такое,  что он почувствует себя пигмеем.
 - Ну, вот! - воскликнул  Шурик. – Мы еще не выехали в командировку, а уже нашли причину беспорядков в нашем порту, ещё вчера считавшемся лучшем на Дальнем Востоке.  Всё очень просто: начальство там оказалось плохими психологами, и докеры решили не грузить пароходы, а выращивать редиску у себя на дачах. Так, может, мы прямо сейчас, никуда не выезжая, напишем докладную и – делу конец, а? 
  Но от его шутки нам веселее не стало, и мы отправились в офис получать командировочные удостоверения и билет и бронировать билеты на самолет.

   До Владивостока мы летели шесть часов, потом  еще три часа тряслись  в электричке до пункта нашего назначения.
К сожалению, но по вполне понятным причмнам, никто не знал о нашем приезде, иначе, нас бы с помпой встретили в аэропорту и доставили на место в роскошных лимузинах. Как- никак, мы представляли   компанию, которая владела портами на всех морях России.   
  Но мы приехали инкогнито, ибо должны были разобраться  в непонятной и неприятной ситуации, сложившейся в этом порту: за последний месяц здесь уволились или были уволены  пятьдесят человек, в основном, докеры, крановщики  и водители  автопогрузчиков. И, как ни странно, это ничуть не отразилось на результатах работы порта: все суда обрабатывались в срок, грузооборот не понизился, жалоб от капитанов не поступало.
  Но в Москву  на имя главного менеджера компании пришло коллективное письмо, в котором сообшалось, что в порту царит полный беспредел и беззаконие, в результате чего увольняются рабочие и наживается начальство. 

 К гостинице, куда нас привел вездесущий Шурик, уже не раз бывавший в этом городе, мы пришли  уже  после полуночи по местному времени, поэтому  там  было  полутемно и тихо. За стойкой,  освещенной тускло-желтым светом многочисленных бра, дремала красивая девушка с копной  волос соломенного цвета, в широком кресле раскинулась рыжая кошка, не обратившая на нас никакого внимания, из открытой настежь двери ресторана  доносилась  негромкая музыка, что-то из Поля Мориа. 
  Когда мы подошли к стойке и со стуком опустили на пол свои чемоданы, девушка очнулась от дремоты, встала, и на её лице сразу засияла приветливая улыбка.
  - Вы к нам поселиться?  - спросила она приятным голосом.
  - Если мы не ошиблись адресом и попали в гостиницу, то да, - витиевато ответил ей Шурик.
  Девушка оценила его  шутку и тихонько хихикнула.
  - И сколько номеров вам требуется?
  - Всего два: один трёхместный и один одноместный,  - сказал я, считавшийся старшим в группе.
  - Вам подороже или подешевле?
  - Нам получше, - опередил меня Шурик, у которого в Москве была четырехкомнатная квартира.
  - И рядом, - добавил я, не желая лишать себя привилегии решать все вопросы самостоятельно. 
  - Пятый этаж вас устроит? Лифт у нас не работает.
  - С балконом?
  - Да. С него открывается вид на весь наш город и на море.
   - Тогда устроит, - поспешил ответить Шурик, стремясь доказать девушке -  администратору, что старший в нашей группе всё-таки он.
  -Тогда давайте ваши паспорта, будем оформляться, - сказала девушка. – Вы к нам в командировку?
  Я  решил молчать, видя,  что Шурик  уже обаял эту прекрасную хозяйку большого дома, а это для гостей значит очень много.
  - Согласно документам, да, -  доверительно понизив голос, ответил он. – Но, скажу вам честно, мы приехали сюда, чтобы найти себе работу по душе. Мы все мореманы  с высшим образованием…
 - И девушка тоже? – шёпотом спросила  его администратор.
 - Да, Света окончила экономический факультет Высшего мореходного училища имени адмирала Макарова, но моря еще не видела. Да и мы, мужики, тоже засиделись в нашей московской занюханной конторе , и теперь хотим заняться нашим любимым делом…
  - А почему именно у нас?
  - Потому что у вас больше платят.
   Я высоко оценил  этот ответ Шурика. Если бы он начал  говорить о романтике морей и о зове сердца, то  девушка сразу поняла, что он врёт.
  - Представьте себе такую ситуацию, - продолжал он. – Вот этот мужественный юноша по имени Коля, отличный механик, прекрасно знает английский язык,  мотористы и смазчики в нем души не чаяли, а он сидит в кабинете и перебирает ненужные  бумажки. А это Боря  Климов,  опытнейший судоводитель, способный заводить судно в любой порт с завязанными  глазами, сейчас заведует отделом жалоб и предложений  и получает полсотни тысяч рублей в месяц. Правда, оговорюсь: он не бороздит просторы океанов по очень уважительной причине. Боря женат, очень любит свою жену и не может прожить  без неё  даже  шесть месяцев. И, наконец,  я! Мои товарищи  снисходительно называют меня Шуриком, но мне бы хотелось быть для вас  просто Сашей. Как и все мои товарищи, я тоже окончил «Макаровку», но факультет другой: управления и ещё там чего-то. А работаю Бориным заместителем и отвечаю  на жалобы злопыхателей и анонимов. И мечтаю стать начальником вашего порта.
  - Думаю, что эта ваша мечта никогда не сбудется, - улыбнулась девушка. – Федотыч крепко в своем кресле сидит.
  - А кто такой Федотыч? - спросил я, дождавшись, наконец, случая, когда Шурик не смог опередить меня.
  - Это начальник нашего порта, Федотов Григорий Степанович. Как сел  еще при коммунистах в это кресло без всякого морского образования, так и сидит, в ус не дует. А работа в порту идет всё хуже и хуже…
   За время яркого выступления Шурика она успела снять ксерокопии с наших паспортов, мы заполнили анкеты, получили ключи м уже собирались подняться на пятый этаж, как Шурика вновь прорвало. 
 - А скажите, Ольга Александровна, - ласково сказал он, пялясь на бейджик на ее груди, - когда вы сменяетесь?
  - Завтра утром, в восемь часов. Только зачем вам это? – смущенно ответила она.
  - Дело в том, что в этом  городе мы никого не знаем. И нам бы хотелось, чтобы вы посидели завтра вечером с нами в ресторане и в непринужденной беседе рассказали, чем богаты и славны ваши края.
  - Я бы с удовольствием, но, к сожалению, вынуждена отказаться. Я замужем, и мой муж работает докером в порту, куда вы хотите устроиться на работу.
  - Так это же прекрасно! – с истинным энтузиазмом воскликнул Шурик. – Я уверен, что когда вы расскажете ему о наших чаяниях, он охотно примет наше приглашение составить нам компанию за ужином, и прояснит нам обстановку  с кадрами в вашем порту.
  - Хорошо, я поговорю с ним, - согласилась Ольга Александровна.
 
  Когда мы поднялись на пятый этаж и принялись открывать мудреные замки наших номеров, Шурик с гордостью произнес хвалебную оду самому себе:
 - Что бы вы без меня делали, слюнтяи несчастные! Мы  шагу не ступили на территорию порта,  а, благодаря мне,  уже можем сделать кое-какие выводы.
  - Например? – остановил я его.
 - Например,  что начальником порта является старый коммунист, скорее всего, бывший райкомовец, не знающий специфики морских перевозок. Он умеет только командовать, поощрять и наказывать. Отсюда недовольство стороны   рабочих и увольнения…
   - Ладно,- устало сказала Света, -  давайте завтра будем разбираться, что к чему.
  - Правильно! – подхватил её идею Шурик. – Завтра мы никуда не идем, отдыхаем до двух часов дня по местному времени, потом обсуждаем план наших действий, а вечером идем на фуршет, где муж прекрасной Оленьки расскажет нам еще много интересного об обстановке в порту.
  Это его предложение показалось мне вполне приемлемым, и возражать я не стал: отдыхать, так отдыхать. Нельзя приступать к работе, когда все измотаны долгой дорогой и неизвестностью дальнейших событий. 
                (продолжение следует)