Илья Ладожский и Польский Чёрт

ВСТУПЛЕНИЕ
Давным-давно, в Северо-Западной части нынешней Польши, когда и Польше-то ещё только предстояло стать королевством, у истока реки Ина стоял русский торговый город Иньско. На современном языке он звучал бы, как Инейск, но в те времена новгородский говор дал именно такое название городу. По новгородской легенде город принадлежал сказочному Морозному Инею – в нём бурлила жизнь с весны до осени, а как только на камнях появлялся иней, так жители торгового города отправлялись на малых кораблях-кочах в Новгород, а весной возвращались обратно.
Иньско расположен на одноименном озере среди живописной природы. Во времена своего расцвета, город со своими складами был хорошо охраняем. По легенде со стороны суши его окружал частокол (*1), как дворы далекой северной Похъёлы. Товары с моря перегружались с кочей на ладьи уже в русле реки Ина. По ней их и доставляли почти до самого её истока, а далее на лошадях свозили товары к озеру на пристань и ладьями доставляли в торговые закрома города Иньско. Рядом с городом на берегу располагались людные Гостиные Ряды, ладьями доставляли к ним товары со складов. Новгородская бравада и веселье в Гостиных Рядах и на Почестеных пирах сопровождали сезонную бурную жизнь Иньско-города.
В бытовании у новгородцев находилось место и фольклору. В поверьях жителей Иньско, озеро на котором стоял город, было заселено дружелюбными к людям водяными. В народных сказах, как и в Ильмень-озере водяные собирались на пиры и пляски, только в Ильмень-озере водяные подчинялись Водяному Царю, а у водяных Иньско-озера царя не было.
Уважаемый читатель, хочу представить вашему вниманию литературный опыт, вымышленный мною Сказ по мотивам, собранного мною фольклора евразийских этносов, а также фольклорные истории, пересказанные некогда-то моим дедом Сидором Михайловичем, авиационный полк которого, где он служил во время Великой Отечественной Войны, размещался как раз в Польше. Я намеренно в свой синтетический Сказ не ввожу одного из важнейших персонажей новгородских былин – Хозяйку Реки Ины, Невы и Волхова, потому что не хочу излишне перегружать литературный текст.
СКАЗ
        В море, не по далеко от устья русской реки Ины жил Польский Чёрт. Злющий был, вечно всем недоволен. Проплывет новгородский торговый кораблик, так давай его качать из стороны в сторону, себе хоть малую дань требует. Отмахнёт его палицей русский воин из дружины купца, так злобно рычит и скалится, а если пожалеет его купец и одарит ценной вещицею, так злобно рычит во след – от зависти давится, что много ценного на кораблях везут в Новгород.
Так и продолжалось до той поры, пока не проследовал Польский Чёрт до города Иньско, ухватившись за днище сначала коча, а потом ладьи. Вот закончился водный путь по реке Ина, приотстал Польский чёрт от новгородцев, дошел за ними до Иньско-озера и прыгнул в него. Как же ему на северном глубоком озерном дне среди водяных понравилось. Решил он их себе подчинить, чтобы они ему прислуживали, но как ни старался – не признают водяные в Польском Чёрте своего царя. А сам супостат отступать не хочет, решил добыть себе символы озерной власти – Три Рыбы Золотые Перья, завладеть ими решил силою, отняв их у Водяного Царя из Ильмень-озера.
Сам то Польский Чёрт, хотя и шустрый, но не быстрый, ведь не рыба. Без сна и отдыха, вцепившись то в днище ладьи, то в днище морского кораблика-коча чудище следовало к своей цели. Вот новгородцы уже зашли в Кощиивънъгъ (Финский залив) (*2). А тем временем, в портовом городе Трепхнъ в западной части Великого Шелкового Пути, недалеко от тех мест, где ныне стоит город Астрахань, шла оживленная торговля. Здесь торговали и покупали люди со всех краев света. Хранителями и хозяевами водного пути из Каспийского моря в Великий Новгород и далее в Старую Ладогу были новгородцы.
Крепко сложенный русский богатырь – новгородец Илья Ладожский со своей дружиной, как раз собирался на больших ладьях сопровождать багдатских купцов за товаром в Старую Ладогу. Немало разбойников можно было встретить на долгом пути, но всякий раз Илья Ладожский выходил из сражений победителем, и купцы благополучно осуществляли свою торговую миссию.
А мы снова вернемся на берег КощииВънъга, где причалил коч новгородцев на ночевку у дома старого гусляра. Гусляр рад вновь увидеть своих друзей новгородцев, спешит разжечь костер под котлом, вместе сварят они уху из мелкой и крупной рыбы, наедятся вдоволь, послушают его песни, которые еще не слышали. Интересно в беседе пролетело вечернее время, когда, не перебивая, а когда и несдержанно с обсуждениями гости рассказывали увлекательные истории о том, кто что видел, кто что слышал и не знали, что Польский Черт из воды вылез и за ними наблюдает, спрятавшись за деревьями. Между звучащими у костра историями пел гусляр и сказы сказывал, и хозяина не перебивал никто, а внимательно слушали его мудрые речи. Вот и закончилось время разговоров, всех в сон склонил, на том путники спать поудобней устроились.
Некоторое время обождав, вышел Польский Черт из своего укрытия и прямо к гусляру направился, разбудил его и спрашивает
– Ты, старик, обо все ведаешь, скажи, как мне завладеть тремя Рыбами Золотые Перья Водяного царя из Ильмень-озера?
– Отвечу я тебе чудище, спроси об этом своего сородича – живущего в волнах страшного Турсаса, может встретишь его, там, где рос некогда Дуб Злое-древо, вот он тебе пусть прислуживает – сказал гусляр и засмеялся. Изумился Польский Черт, что даже русский старик не испугался его. Ударил старика, что есть мочи и бросился в воду.
От шума проснулись путники, подбежали к стонущему гусляру, а он рассказал им о том, что произошло. А тем временем чудище, уже под корпусом другого корабля оказалось в реке Нева, направляясь в сторону Ладоги, чтобы из нее попасть в реку Волхов...
Уж часть водной дороги по Волге прошел Илья Ладожский на ладьях со своей дружиной к Великому Новгороду, сопровождая багдадских купцов за товаром в Старую Ладогу. Не спокойно на душе у Ильи Ладожского, то ли грозу скорую чует, то ли беду. Что-то должно произойти.
А Польский Чёрт тем временем на невский берег вышел. Рыщет по прибрежным болотам и топям, за ручьи и мелкие речки перебирается, в надежде встретить себе советчика. Вот, видит у водной протоки гранитные плиты в круг сложены. На них костер горит от земли невской до небес, через огненное пламя души умерших грешников в небесное звездное царство выпускают. Дождался Польский Черт ночи, когда разошлись старые служители капища, старого он уже спрашивал, решил теперь молодого спросить, вдруг трусливей старика окажется. Видит в дорогих одеждах молодой колдун пришел, в костер поленья бросает и пританцовывает. Вдруг из темноты пять девушек в черно-синих нарядах с красными кушаками к нему вышли, медленно вокруг костра хороводом идут, а то вокруг себя кружатся, а песней своей молодого колдуна раззадоривают.
Дождался Польский Чёрт, когда колдун к нему спиной повернется, выскочил из укрытия набросился на него и повалил на землю. Девушки не испугались, давай черта оттаскивать, а тот прижал колдуна к земле:
- Говори, окаянный, как завладеть мне тремя Рыбами Золотые Перья Водяного царя из Ильмень-озера?
Сразу пришел в себя от внезапного ужаса молодой колдун, посмотрел он в глаза своему обидчику, стал от себя отжимать и зло усмехаясь выкрикнул:
- Знаю, как тебе их добыть. Ступай на север, разыщи Лемболовское озеро, там под его дном Царство Мертвых Манала, в нем течет река Туонела, нырни в нее и тайна тебе откроется – и еще громче засмеялся. Стали девушки бить Польского Черта горящими поленьями, прогнали, так он побитый и убежал обратно к Неве ни с чем.
Прошло немного времени, проплыло чудище Ладожское озеро, и вот вышел Польский Чёрт на берег Волхова на пол пути от Ладоги до Новгорода. А поблизости в деревне свадьба. Посмотреть решил нечисть поганая на жениха и невесту, не может в своей черной душе зло сдержать, спешит молодую семью сглазить. Идут молодые к чистому ручью Солнцу поклониться и водою ключевой друг друга напоить. А Польский Чёрт опять в реку у устья ручья залез, из-под нависшего куста над водой за свадьбой наблюдает. Набрал черпаком жених воды из ручья, выпил глоток холодной воды, отдал черпак невесте, а сам к реке приглядывается, привиделось ему что-то. 
– Не ходи парень к реке – окликают его женщины. – Река в день свадьбы не для жениха, а для нерадивой невесты, – сказали они и засмеялись, никто о близкой беде и подумать не может.
А Польский Чёрт в миг решил исполнить, что в его голову пришло, схватил подошедшего близко жениха и на дно реки утянул. Не смог парень высвободиться из смертельного объятья нечисти, потерял и жизнь, и свадебную одежду. Чудовищу досталась одежда жениха, а утопленник достался в мужья водяной деве.
Видели люди, как чудовище жениха схватило, в тот же день дурная весть стала известна в Новгороде. Но то, что известно на земле – неизвестно под водой. Встал Польский Чёрт в подводном царстве в Ильмень-озере спиной к Волхову, чтобы его зловонье в реку относило и тем себя не выдать. Зовет дочь Водяного Царя, говорит, чтобы жениха встречала, к ней свататься пришел, а сам уже разложил впереди украденные с новгородской пристани океанские сети. Услыхали водяные, дерзкие речи незваного гостя, к нему подплывают, а чудище рукой от них свое лицо прячет, другой рукой машет, к себе чужаков не подпускает и говорит, что откроется лишь царевой дочке.
Любопытство водяную девушку распирает, решила на нежданного жениха взглянуть и со свитою из водяных дев к нему из глубин Ильмень-озера на свидание вышла.
– Не верю, что ты дочь Водяного Царя, ведь из хоровода девьего всегда найдется та, кто в серединку споткнется – сказал со злою судьбою жених. – Пусть предстанут пред тобою, красавица, Три Рыбы Золотые Перья, тогда честь твоя преклонит колено мое.
Дала девушка знак своим подружкам, запели они песню и песнею той подозвали к хозяйке рыб, утверждающих право власти подводной. Плавают рыбы меж женихом с невестою. Польскому Чёрту того и надо, подхватил он со дна сеть, схватил ею рыб.
– Теперь стану я царем в Иньско-озере, если согласна самолично править, будь моей Водяною Царицею. – Сказал Польский Чёрт водной деве. Промолчала дочь Водяного Царя, ничего лгуну не ответила.   
Бросился лгун тогда прочь в Волхов. Вот уж суматоха началась среди водных дев, а скоро и Водяной Царь про кражу Трех Рыб Золотые Перья узнал. Ударил он Посохом Пыхъечим (*3) об озерное дно, забурлила-закипела на поверхности вода, корабли остановились на озере сдвинуться не могут, а те, что у пристаней, то как будто к столбам приросли. Поняли новгородцы, что беда и под воду добралась.
Хоть и не стало в Ильмене символов царской власти, не отрекся от Водяного Царя никто кроме макрели. Возгордились они своими лучистыми плавниками, об обиде своей заговорили, что не они есть власть в Ильмене утверждающие и отреклись от Водяного Царя.
Тем временем Илья Ладожский до Новгорода добрался. Пришел он к краю Ильменя, стал на гуслях о своей удали петь – своей силою похваляться. Строки честно слагал, неправды и слова не было. Поверила его песни дочь Водяного Царя, вышла к нему на берег и поведала все, как произошло. Пообещал Илья вернуть краденое в Ильмень-озеро, в заклад Водяному Царю свой корабль оставил за возвращение бесчудия на водной глади озера. Успокоились воды, сошли с места корабли, а новгородцы позвали Илью на самый быстрый коч и поспешили в погоню за Польским Чёртом. Плывут на всех парусах, а где сам злодей и не знают. Прошли Волхов, Ладогу, Неву, в КощииВънхгъ вышли. Не видят ничего, чтобы Польского Чёрта выдало. По водной дороге обсуждали новгородцы, как в таком случае быть, одно понимают, что на суше перед Иньско-озером им надо раньше Польского Чёрта оказаться и там его и встретить.
Спя по очереди к устью реки Ины торопятся, но на пол пути до нее от Невы увидели у берега греческий торговый корабль, команда которого на берегу отдыхала. Поспешили к нему, расспросить греков, не видели ли они чего странного. Но ничего нового не узнали ни о Польском Чёрте, ни про Три Рыбы Золотые Перья. Удивились греческие гости случившемуся и предложили Илье поступить иначе.
– Садись Илья на нашего коня, продать его еще успеем, а пока пусть он тебе службу сослужит. Не знает этот конь усталости, на нем напрямик поскачешь, и точно раньше окажешься. – Поблагодарил Илья греческих купцов и поскакал напрямик лесными тропинками да широкими лугами.
Доскакал Илья до немецкой слободы перед Иньско-озером. Рассказал встретившим его гражданам о случившейся беде вблизи Новгорода. Заверили люди, что не мог незамеченным мимо них Польский Чёрт с рыбами пройти, точно бы его увидели, как и прошлый раз, когда он здесь был. Пошли они с Ильей к реке Ина ожидать нечисть. Как добрались к реке, в тот же миг Польский Чёрт из воды показался. Преградил Илья с мечом в руке ему путь, а у нечисти тоже меч в руке сверкнул. Стали сражаться они – то Илья Польского Чёрта теснит, то нечисть Илью оттесняет, бросают немцы в Польского Чёрта камни, что есть мочи, да крепок он, никак не одолеть его.
Вдруг из леса молнией прыгнул на плечи Польского Чёрта удачливый Цмок (*4). Илья выхватил сеть из руки нечисти, а дракон с немцами далеко в лесную глушь Польского Чёрта прогнали. Дождался Илья у реки своих спутников новгородцев, поблагодарил помогавших ему людей и отправился с Тремя Рыбами Золотые Перья домой.
А Польский Чёрт долго ходил, заблудившись в лесах и мечтая о власти. И вот однажды встретил он блудного католического епископа, у которого от козы родилась дочь. Пообещал епископ во всем помогать ребенку Польского Чёрта, если он возьмет его дочь замуж. Жажда власти заставила его согласиться. Родился у молодоженов мальчик, всюду его епископ продвигал меж людей, а Польский Чёрт пугал несговорчивых. Мальчик вырос и стал первым польским королем, навсегда затаив ненависть к новгородскому и немецкому люду. А Цмок до этих самых дней отыскивает и заточает в свой подземный чертог потомков Польского Чёрта и дочери козы и епископа, и не теряет надежды прогнать за далекое море из тех земель Польского Чёрта.
Вернулись символы власти в Ильмень к Водяному Царю, тогда повелел он прогнать макрель далеко за Польшу и наложил заклятие на ее лучи-плавники: «Навсегда жить в море и никогда домой не вернуться» – предавшему, свой путь к дому за весь свой век не пройти!
ПОЯСНЕНИЯ:
*1 – по моему мнению, частокол, как Похъёлы, так и Иньско – не врывался в землю, а крепился к бревенчатому настилу двора, таким образом сам двор представлял собой подобие деревянного ящика. Возможно, сам деревянный настил покрывался каменной брусчаткой-булыжниками, которые можно было бы использовать в случае оборонительных действий.
*2 – Финский залив имеет предыдущее название - Котлино озеро, которое обозначалось на древних западноевропейских картах, как озеро Котвинг. Но важно понимать, что необязательно это название имеет немецкие корни. Здесь не всё просто! На мой взгляд, название не немецкое, а «Котлино» скорее упрощенное от немецкого, хотя само изначально относится к новгородским сложным двуосновным именам в которых первая часть имя подобное нарицательному существительному, поэтому «Котвинг» – первоначально КощииВънъгъ – «Кощивынг-Котвинг», потому что буква «Щ» в сопровождении буквы «И» не могла быть заменена западными европейцами на «Ш» - «Кошвинг», её заменили на «Т» - «Котвинг».
*3 Посох Пыхъечий – Посох Гордости.
*4 Цмок – дружелюбный дракон в эпосе западных славян, обещавший никогда не есть людей.