Улица, по которой разрешено писателям

Если вы думаете, что эта улица - Россия, то ошибаетесь. Это гораздо более тесный участок жизни. Писатели сегодня не настолько богаты, чтобы торчать на вокзале.
Это место принадлежит журналистам. А писатель чаще всего - пенсионер с земельным участком под номером.

Я как раз - такой. Если учесть, что знаменитый писатель попал под раздачу до уровня "врага народа", то возникает сразу вопрос: о чём можно писать?
Я стал сразу писать фантастику.

Конечно, фантастика должна быть реальной, не как у американцев. Писатели Америки сразу влезают в возраст ковбоев, которые летают в районе облаков, и стреляют атомными пулями!
Этим американцам так хочется применить свои атомные запасы, что хотя бы в кино им  есть желание насладиться побыть богом!

В России приближается период, когда произведение литературы станет настолько выпотрошенным, насколько и неинтересным. Всё написанное будет оцениваться писателями исключительно правильными.

Помню, я читал книгу в детстве - "Белая берёза" Бабаевского. Всё в этой книге
было разложено по полочкам, нигде нельзя было зацепиться или просто придраться!

Наверно, поэтому я сегодня не могу вспомнить ни одного эпизода из этой книги.
А вот книга "Дубровский" А.С.Пушкина мне запомнилась до мельчайших подробностей!

Правда, там есть некоторая остро звучащая правда жизни в направлении олигарха
Троекурова! Не произойдёт ли убирание по-тихому этого произведения из программы
обучения старшеклассников?
Теперь, когда был принят Закон, ужесточающий правила создания Произведения от сих до сих, я задумался.

Мне уже напечатали три книги. В них я допустил некоторые вольности. Что теперь делать? Убрать эти вольности, читать будет неинтересно. Но эти вольности подпадают под Закон, когда  всё произведение требуется удалить из библиотечного Фонда!
Есть подозрение, что руководители всего, чем мы дышим, книгу, как таковую, не читали и просто не любили.
Ну да ладно! Всё, что нам приносит новый век, является тем же, что было. А ведь,
было уже всё!
Нового уже ничего не будет!
Мы возвращаемся снова и снова! Нам предписано исправить те ошибки, которые мы допустили в том веке, о котором мы уже не помним, но который должны прожить совсем по-другому!

И может так случиться, что мои вольности в двух моих книгах промелькнут маленькой шалостью!


Октябрь